Маги-защитники: Связь противоположностей.

Феникс. Сидя у стены, я услышал стук и решил всё-таки открыть дверь. На пороге комнаты стоял Вертер и выглядел спокойнее, чем несколько минут назад. — Успокоил нервы? — уточнил я у него с жёсткостью раздражения. Увы, моё непоколебимое спокойствие сильно пошатнулось, а сегодня особенно. — Да, подышал свежим воздухом, и стало лучше, а тебе, видимо, нет. Феникс, что с тобой происходит? Тебе нужна помощь? — с участием поинтересовался Вертер. — Не надо, — я не хотел откровенничать, тем более с подростком, который даже не знает, что это такое. — Прости, вы с Феликсом сегодня показались мне безумцами, однако, я подумал: если проанализировать всё, что было, и ещё я точно чего-то не знаю, то такое может стать реальным. Зная, что характер и поведение Алисии неумолимо менялись, можно предположить, что всё дошло до такого состояния, — я видел, как тяжело ему было это говорить, но, увы, сейчас не мог сказать что-то в поддержку. — Да уж, что в жизни только не становится допустимым, — произнёс я с долей притворного безразличия. — Что дальше планируешь делать? — Я хочу встретиться с Алисией, где и кем бы она ни была, чтобы сестра знала — я жив. Не держу на неё зла, хоть мне и больно принимать такую действительность. Увидимся, а дальше — посмотрим, как пойдёт и что будет. Всё же самое главное, что Алисия жива, а остальное уже не так важно, — утвердил подросток. — Понятно. Ну что ж, удачи в поисках, — ответил я и тут же удивился сказанному. Как можно бросить ещё ребёнка одного с проблемой поиска сестры? Он ведь пойдёт туда и останется на растерзание банде, если будет один — тогда не спасёт ни плохо развитая магия земли, ни сестра, не наученная профессиональному управлению магией огня. Я должен идти с ним, но так не хочу снова видеть эти лица, особенно её тёмно-карие глаза, в которых не понятно, что плещется — злость, нежность, тоска, что-то разбитое? Многое, но точно не страх и не любовь. Как же я тебя ненавижу… и люблю, яркая девочка… — Я чувствую, что ты ещё не всё рассказал, — тихо прервал паузу Вертер. — У тебя с Алисией что-то было? Мне ты можешь доверять, я буду молчать обо всём. — Не думаю, что стоит нагружать тебя этим, — ответил я. — Значит, было, — Вертер сузил глаза. — Ты меня дразнишь сейчас, или что? — я начал злиться. Как этот маленький неполноценный маг смеет издеваться надо мной? — Ни в коем случае! — спохватился подросток. — Тогда почему тебе так интересна моя личная жизнь, что так активно в неё лезешь? — съязвил я. — Хорошо, если это считается неприкосновенным, пусть так и остаётся…- выдохнул подросток и вовремя перевёл тему, не став дальше провоцировать меня. — Не знаю, будет ли она рада меня видеть, и вообще, захочет ли? Если Алисия так изменилась, — Вертер посмотрел на меня беспокойным взглядом. Я удивился, что у него вообще возникли такие мысли. — Не будь дураком. Сестра не может разлюбить родного брата, где бы она ни жила, и что бы ни делала. Мы с Алисией… — я осёкся. — Говорили о тебе. Она очень сильно хочет увидеть тебя, но не может найти. Боится, что ты умер…- я вспомнил, какой слабой Алисия была в тот вечер, сколько плакала, ища у меня поддержки и защиты. Тогда её хотелось любить ещё больше, защищать, помогать во всём, быть рядом… До сих пор не верю, что та девочка могла оказаться такой тварью. Может быть, это были два разных человека, у Алисии есть тайная сестра-близнец? Глупости, тогда я увидел бы её хоть раз. Карие глаза Вертера сверкнули решимостью: — Где обитает эта банда? Он одновременно похож на сестру, и не похож. У Алисии каштановые волосы, у него светло-русые; тёмно-карие глаза и светло-карие, но черты лица и мимика поразительно схожи, только с отличиями, присущими разному полу. — Феникс, ты здесь вообще? — уточнил Вертер, похоже, долго ожидая ответа. — База находится в полях, отсюда час пешком до стены, но ты туда пока не пойдёшь, ибо это слишком опасно, — наконец ответил я, прогоняя из мыслей девушку, недостойную там находиться. Теперь настала его очередь разозлиться: — Что значит «не пойду»? Ты не смеешь мне запрещать! Столько лет поисков, я не стану их обрывать! Да лучше я снова буду жить на улице, но при этом вместе с сестрой! Понимаешь? Спасибо тебе, конечно, за спасение, за заботу, но ты мне не отец и не родственник, чтобы что-то запрещать! Мне вообще давно никто ничего не запрещал, потому что некому! — Остынь и послушай меня. Ты ничего не знаешь об этом месте, ты там не был, а я был и имею представление. База ограничена магической стеной, пройти через которую невозможно. Из-за этого мы сидели в плену три недели, пока Алисия нас не выпустила, — рассказал я, сохраняя спокойствие. Если из-за неё начну постоянно давать волю эмоциям, мне станет нечего делать среди полицейских. Спокойствие, ясный ум и рациональность — непременные составляющие характеристики мага-полицейского, отлично способствующие положительному исходу миссий. Эмоции же, наоборот, подталкивают к необдуманным действиям, которых в наших миссиях быть не должно — только если проблема хорошо продумана, она становится решаемой. — Но, раз Алисия открыла стену, то почему вы не могли сделать то же самое? — Вертер задал очевидный вопрос. — Стена создана магией банды, и открыть её можно только ею и только изнутри. К тому же, там живёт не только твоя сестра, а ещё масса отвратительных и жестоких личностей, для которых убийство, козни и издевательства являются абсолютно приемлемыми. Ты для них станешь лёгкой добычей, и сестра тебе не поможет при всём желании. Они могут свергнуть её с престола и уничтожить вас обоих, — сказал я, как отрубил, возможно, слишком жестоко, но не мог по-другому, так как всё бурлило внутри. — И что, теперь весь поиск на смарку? — тихо уточнил расстроенный подросток. — Не совсем. Дело о банде преступников по-прежнему висит на нас, ибо оно не выполнено, а мы никогда не оставляем дела незаконченными. Мы с отрядом и учёным — Леонидом Феликсовичем — стараемся придумать способ проникнуть туда. Я верю, что рано или поздно всё получится, и тогда мы пойдём штурмовать банду, по которой давно плачет настоящая тюрьма, а не тот гадюшник, что они там устроили. Ты можешь пойти с нами. Не знаю, как скоро получится организовать миссию, так что стоит набраться терпения, если хочешь встретиться с сестрой живым и здоровым. — Спасибо, Феникс! Спасибо тебе за надежду! — Вертер так обрадовался, что, глядя на него, я перестал испытывать раздражение. Он попал впросак, вся их семья попала, и так вышло, что помочь им выпало мне. Теперь назад дороги нет. — Ну, раз вопрос решён, давай поговорим о чём-нибудь другом, — попросил я, желая уже, наконец, избавиться от этих ноющих чувств. Я, правда, очень устал от них, не хочу проживать это снова и снова, хочу просто заштопать себя и жить дальше — работать, учиться, помогать родителям и просто людям. Хочу арестовать преступников и закрыть эту главу своей книги жизни, никогда больше к ней не возвращаясь. Любви и отношений не хочу — они достаточно меня разрушили. Лучше пока буду один, семья подождёт — я молод. От этой мысли внезапно захотелось рвануть в клуб, на молодёжную вечеринку — учитывая, что я на таких редко бываю. Вроде бы, в клубе есть какая-то дискотека, однако в сегодняшний вечер я не могу себе этого позволить, так как завтра на работу. А жаль. Потанцевал бы, можно даже с девчонками, я — человек свободный. Ничего серьёзного, просто развлечься. — Феникс, а ты чем ещё в жизни занимаешься?.. Ну, помимо работы? — вдруг поинтересовался Вертер. — Читаю, в основном историко-фантастическую литературу. — Ого, звучит. А про что это? — Автор пишет книгу на основе реальных исторических событий, но истолковывает их по-своему — с изменениями, домыслами, иногда даже придумывают версии альтернативной реальности. Хотя, я уверен, они и без этого есть. — А что значит «альтернативная реальность»? — уточнил Вертер. — Будущее складывается из настоящего, выбранного нами. Все ситуации вариативны — можно поступить так, а можно по-другому, всегда есть несколько вариантов решения проблемы. Мы выбрали такой, и реальность пошла по одному пути, но также мы могли сделать и другой выбор, отсюда появилась альтернативная, иными словами, параллельная реальность, где, из-за иного выбора, всё пошло по-другому. Вот, например, в другой реальности я стал не полицейским, а, например, психологом — тоже хорошая профессия, позволяющая помогать людям. И всё, моя, а следом и твоя, и другие жизни пошли по-другому. Не став полицейским, я бы не расследовал дело банды, не попал бы к ним в плен, не познакомился с Алисией, а следом и с тобой. И где-то в параллельной реальности моя жизнь сложилась совсем по-другому. — Это значит, что где-то, в другой реальности, мои родители могут быть живы и вырастить нас с Алисией? — Вполне возможно. Только вот альтернативные реальности не могут пересечься между собой, иначе это противоречило бы законам пространственно-временного континуума. А он — опасная штука и может жёстко отомстить. — А я бы с удовольствием переместился в ту реальность, чтобы быть рядом с ними. Никому не пожелаю потерять родителей в том возрасте и так, как потерял их я. — Сколько лет тебе было, когда они не вернулись? — Шесть, — ответил Вертер. Столько лет прошло, а он помнит, любит их, по-прежнему считает самыми близкими людьми, и это правильно. Очень тяжёлую для ребёнка потерю Вертер перенёс, трудно об этом говорить, и, тем более, нельзя осуждать. Очень хочется, чтобы его жизнь больше не шла под откос, а была восстановлена, чтобы он, несмотря на тяжёлое детство, жил и был счастливым. Чтобы нашёл свою любовь, имел детей. Огромную гордость испытываю за Вертера, что он принимал все испытания, ломаясь, продолжал жить и не срывался на других людях, не перешёл преступную грань, остался человеком. Я очень горжусь им, люблю, и хочу, чтобы отныне над его головой сияло только Солнце. Хочу и сделаю всё, что могу для этого. Сгустившиеся несколько минут назад тучи разошлись, открыв нашему взору чёрное небо с белоликой Луной и чудесными узорами созвездий. Рассматривать их с Вертером сплошное удовольствие: он каждую звезду назовёт, историю созвездия расскажет, покажет планеты Солнечной системы и другие объекты, видимые с неба Земли. Сегодня, наконец, заработал наш старенький телескоп — Вертер настроил его, и мы рассматривали ближайшие к Земле красивые туманности, в том числе и в созвездии Ориона — заметили даже звезду Ириду, мерцающую на самом конце бледно-розового облака. Диск Млечного Пути летом плохо виден, но Вертер с помощью обычного циркуля нашёл его месторасположение, и мы всё же увидели часть полосы далёких звёзд, местами прерываемой тёмными Угольными мешками. *** На следующий день к нам прибежал воодушевлённый Леонид Феликсович и прямо с ходу воскликнул, что нашёл способ проникнуть на территорию Базы преступников. От такой новости у меня сильно застучало сердце, но, глядя на Вертера, понял, что не один переживаю. Мы тут же бросили всё и выбежали в прихожую — слушать. Учёный стоял посреди прихожей с рюкзаком, видно, что не спавший, но довольный. Подождав, пока подойдут все, Леонид Феликсович улыбнулся, открыл рюкзак и оттуда вылетело… нечто. Небольшое, странное существо чёрного цвета, чем-то похожее на летучую мышь, но с разумным, человеческим взглядом бледно-жёлтых глаз. Существо имело одежду — чёрный балахон, края которого развевались во время полёта, как тканая материя; сзади виднелись чёрные крылья, а на голове стояли ушки, похожие на кошачьи. Взгляд существа был проникновенным и настолько разумным, что, казалось, оно сейчас заговорит. Я никогда в жизни не видел ничего подобного, да и все были поражены. Существо без проблем порхало в воздухе, но слегка вздрагивало, будто от страха. — Знакомьтесь, это — потусторонняя сущность, житель потустороннего мира. Она — ещё ребёнок и попала к нам случайно, при прохождении колонны магов через межмировой портал, связывающий наш мир с потусторонним, — произнёс Леонид Феликсович. Да уж, редко можно увидеть жителя другого мира, а ещё реже — понять его язык, что доступно лишь избранным магам. Леонид Феликсович из таких — он перевёл на русский воющие звуки, изданные сущностью, что на их языке означало приветствие. — А где находится потусторонний мир? — спросил Вертер, продолжая внимательно разглядывать сущность. — За межмировым порталом, который соединён с границей, обозначающей предел нашего мира, и проходит через Внемировое Пространство, иногда называемое Внемиром. Вход в портал находится в лесах не так далеко от нашего посёлка, — разъяснил учёный. — Получается, потусторонние сущности — разумные существа, как и мы? — уточнил Феликс. — Да, конечно, — ответил Леонид Феликсович. — Такое различие разумной жизни по множеству внешних и внутренних признаков происходит из-за деления магии по своей природе на два больших вида: Рациональную (Нашу) и Иррациональную (Потустороннюю). Эти виды разительно отличаются друг от друга, из чего следует различие анатомии и физиологии обладающих ими существ, обусловленное Магическим Коэффициентом, который определяет природу магии. Иррациональная магия противоположна Рациональной, а противоположностью всей существующей магии является её отсутствие. При столкновении Нашей и Потусторонней магии происходит аннигиляция, или, говоря простым языком, взаимное уничтожение обеих магий, разбитие магического вещества на субатомные частицы. Полное уничтожение происходит при равных объёмах столкнувшихся магий, при различных же объёмах существовать остаётся та, которой на начальный момент было больше, а количество её аннигилировавшего вещества равно объёму противоположной магии. Дело в том, что общий мировой объём и той, и другой магии абсолютно равен, а, значит, при полном их столкновении вся существующая магия абсолютно уничтожится. Отсюда следует, что для сохранения магии в мире эти два вида не должны пересекаться между собой в больших объёмах. Для этого магия распределена, а миры отделены друг от друга Внемировым Пространством, служащим разделительной прослойкой, дабы границы миров не пересекались и не стирались. Когда маги создавали Межмировой Портал, соединяющий две мира, они снабдили его Вратами с обеих сторон, связав их с охраняющими Тотемами. Леонид Феликсович рассказывал о мироустройстве долго и подробно, словно читал лекцию перед группой — на то они и учёные. Большую часть рассказанного я знал со 2-3 курса Академии, слушать было скучновато, но, по правилам этикета, перебивать старших не положено. Потусторонняя сущность, не понимая нашего языка, от нечего делать стала летать по комнате, тычась лбом в различные поверхности, издавая при этом звуки, похожие на удивление. Ткнувшись в вазу, сущность столкнула её с полки, и я едва успел с помощью магии воздуха вернуть вазу обратно. Вертер в нетерпении слегка покачивался из стороны в сторону и, некоторое время спустя, всё же сказал: — Это очень интересно, но можно ближе к делу, пожалуйста. Несмотря на веские причины для совершения невежливого поступка, Вертер всё равно получил от папы неодобрительный взгляд. — Хорошо, давайте ближе к делу, — Леонид Феликсович вроде бы не обиделся. — Этой ночью я опять искал способ, но не в том лесу, где встретились мы с тобой, Феникс, а дальше — километрах в двух от Врат. Ищу, я, значит, и вдруг: хлоп-хлоп два глаза передо мной в темноте, а, кроме глаз, ничего и не видно. Ну, я, конечно, перепугался, а она-то тоже, и выпустили мы друг в друга по магическому удару, которые, столкнувшись, естественно разбились на субатомные частицы. Тут я понял, кто передо мной и смекнул, что можно использовать иррациональную магию для пробивания нашей преграды снаружи. — А это сработает? — уточнил брат. — Даю сто процентов гарантии. Против физических свойств противоположных магий не пойдёшь, каким бы ни было желание, — утвердил Леонид Феликсович. Я обрадовался такой новости, несмотря на все мои переживания по поводу предстоящей миссии. Наконец-то мы получили шанс завершить затянувшееся дело! Уж его-то мы точно не упустим. — То есть, уже сейчас можно отправляться? — встрепенулся Вертер. — Нет, не сейчас — завтра, — ответил я. — Нужно связаться с отрядом, сообщить, подготовиться. — Я тоже пойду с вами, — сказал папа тоном, не терпящим возражений. — Так будет спокойнее и безопаснее. — Отлично, — улыбнулся учёный. — До завтра потусторонняя сущность побудет у меня. Они, конечно, не едят нашей пищи — им нужна энергия мест потустороннего мира, но небольшое количество времени сущность сможет обойтись без неё. Наконец-то мы прорвём ужасную преграду и поставим этих преступников на место! — во взгляде Леонида Феликсовича сквозила искренняя радость. Конечно, я не мог похвалиться тем же, да и думать об этом было некогда. После разговора я, не медля, обзвонил ребят и объявил о собрании через час в полицейском участке. Кроме нас, на нём присутствовали папа и Леонид Феликсович. В ходе собрания Женя сообщил, что дозвонился до родных Афони, и они едут сюда из Москвы. Это замечательно, ведь отправлять его на лечение, не дав даже увидеться с родными, было бы не очень хорошо.