Красная заколка

– А сейчас слово передаем главному дизайнеру нашего проекта. На сцену приглашается Кавех! – торжественно отчитала ведущая строки из сценария, и зал взорвался бурными аплодисментами. Аль-Хайтам стоял в конце толпы, дальше всех от сцены, и лениво наблюдал за происходящим. Он предпочел бы сейчас выпить чашечку кофе в столовой, но должность заведующего кафедрой лингвистики обязывала находиться на этом мероприятии, посвященном открытию нового университетского корпуса. Помимо него сюда была приглашена большая часть преподавательского состава, которая собралась перед сценой и нетерпеливо ожидала конца торжественной части и начала банкета. Аль-Хайтам тоже ждал окончания торжественной части, но на банкет идти не планировал – слишком уж суетливо и шумно там должно было быть в его представлении. Шум аплодисментов оторвал его от размышлений и заставил поднять голову к сцене, куда уверенным шагом поднимался длинноволосый высокий блондин с необычным чемоданом в руках. Аль-Хайтам быстро узнал его. Он увидел мужчину впервые ещё полгода назад. Тогда в главном корпусе университета проходил научный симпозиум, куда в качестве жюри был приглашен Аль-Хайтам. В соседней аудитории в тот момент начиналась финальная презентация проекта по ландшафтному дизайну парковой зоны вокруг нового корпуса, открытие которого сейчас и проходило. Во время перерыва на симпозиуме завкафедрой отлучился в туалет. В тот момент, когда Аль-Хайтам зашёл в просторное помещение с кабинками, он увидел, что у раковины стоял незнакомый ему мужчина, поправлявший свои длинные волосы цвета спелой ржи. Заметив профессора, мужчина украдкой посмотрел на него в отражении зеркала, замешкался, поднял чемодан, стоявший на полу, и поспешно направился к выходу. В его поведении чувствовалась какая-то нервозность. Краем глаза Аль-Хайтам заметил нечто красное, лежащее на раковине, от которой только что отошел незнакомец. – Эй, молодой человек, – ровным низким голосом позвал Аль-Хайтам. Он тут же поднял с раковины красную вещь, оказавшуюся заколкой, и быстрым шагом направился к мужчине, который почти скрылся за дверями уборной. – Кажется, это ваше. Незнакомец резко обернулся, и целая гамма эмоций прочиталась на его лице: неловкость, смущение, благодарность и что-то вроде мимолетного интереса. – Оу, спасибо, – улыбнулся он и осторожно взял из рук Аль-Хайтама свою заколку. Да, это был Кавех. Но имени его Аль-Хайтам тогда не знал. "Так вот кто это был, – подумал он, глядя на сцену. – Главный дизайнер нового корпуса". Кавех показался ему в ту первую встречу неуверенным и застенчивым, хотя, конечно, сложно было судить о человеке лишь по такому короткому пересечению. Сейчас, выступая на сцене и подводя итоги строительства, Кавех держался уверенно, говорил выразительно, эмоционально и активно, чем тотчас же приковал к себе взгляды толпы, порядком заскучавшей после предыдущих выступающих. Аль-Хайтам не вслушивался в смысл слов дизайнера, но внимательно изучал его. Уложенная прическа с синим пером сбоку в качестве украшения, свободная белая рубашка, под которой мужчина должно быть худее, чем кажется; черные джинсы, облегающие стройные бедра. Что-то было в нем такое из-за чего Аль-Хайтам не мог отвести глаза. "В конце концов, это просто харизма и ухоженный внешний вид играют свою роль", - заключил он мысленно. По всей видимости, речь Кавеха близилась к концу, из-за чего в груди Аль-Хайтама проскользнуло мимолетное сожаление. Все-таки слушать дизайнера было интереснее, чем его собственных занудных коллег. – Если у кого-то из вас ещё остались вопросы ко мне, я буду рад обсудить их сегодня после торжественной части. – Завершил свою речь Кавех, широко улыбаясь, и присутствующие вновь громко зааплодировали, провожая его со сцены. Аль-Хайтам давно не встречал таких людей. Впервые за долгое время он подумал о том, что хотел бы провести немного времени за разговором с этим человеком, а не сидя в библиотеке в одиночестве, как обычно и проходили его вечера. Профессор даже задумался: не стоит ли изменить ему свои планы и остаться на банкет хотя бы на полчаса. Вот только обсуждать завершение проекта нового корпуса университета с его главным дизайнером Аль-Хайтам не был заинтересован, а других тем для разговора он вряд ли бы нашел. Профессор уже собирался было уйти раньше времени, как почувствовал на своём плече чью-то руку. Это была Дэхья – научная методистка факультета и по совместительству его коллега и приятельница. – Хайтам, привет, – поздоровалась она, когда тот обернулся, и убрала руку. – Уходишь уже? Мужчина коротко кивнул. – Как насчет немного посидеть вместе на банкете? Закажем бутылочку сумерского вина, – подмигнула она. – Я был бы рад с тобой выпить, Дэхья, но сегодня я за рулём. Методистка задумчиво хмыкнула: – Время ещё есть. Может, раз уж ты собрался уходить с торжественной части сейчас, то отвезешь машину к дому, а после приедешь на такси? Планов на сегодняшний вечер у Аль-Хайтама все равно не было, да и с Дэхьей было интересно пообщаться, поэтому он согласился. Но с одним условием: "Чтобы ты заняла нам отдельный столик в кафе. Нет желания сидеть со своими коллегами с кафедры за общим." Мужчина вспоминал сказанную им фразу уже подъезжая к дому на своём автомобиле. Дело в том, что банкетная часть проходила в кафе-ресторане, расположенном в шаговой доступности от нового корпуса. Так как гостей было достаточно много, то столики уже были забронированы на этот вечер, причём не один большой, а сразу несколько разных. "В любом случае, университетские коллеги разобьются по своим компаниям и сядут за разные столы, – размышлял он. – А я посижу с Дэхьей и избавлюсь от необходимости делать вид, что мне интересны их разговоры о недавних командировках, из которых они приезжают с пустой головой, а после в отчетах от балды пишут о несуществующих диалектах, которые якобы услышали от жителей из отдаленных сумерских деревень. Да никто там уже на этих диалектах давно не говорит. Я сам там был и изучал их вполне современную речь. А эти горе-ученые почитают книги, придумают что-то более-менее правдоподобное, потом получают за свои командировки премии, в которых они толком ничего и не делали. И потом ведь ещё выигрывают гранты на новые исследования и командировки, о, Архонты!" Аль-Хайтам немного задержался из-за вечерних пробок и приехал к кафе на такси к тому моменту, когда прошел почти час после начала банкета. Он увидел Дэхью за дальним столиком около окна и направился к ней мимо пары соединенных столов, за которыми сидели его уже выпившие коллеги, занятые жалобами на свою нелегкую жизнь научных работников и не обратившие на него никакого внимания. Дэхья сидела не одна, что сначала напрягло Хайтама. Он уже было решил, что его приятельница наплевала на его просьбу. Подойдя ближе, профессор увидел напротив Дэхьи того самого главного дизайнера, спроектировавшего новый корпус. Заметив его за столом, Аль-Хайтам испытал облегчение, что это не был кто-то с кафедры лингвистики, и вместе с тем удивился присутствию мужчины здесь. – Знакомься, Кавех, это Аль-Хайтам, профессор и заведующий кафедры лингвистики, – представила его Дэхья гостю, когда Хайтам подсел за столик рядом с профессоркой. – А это Кавех, – продолжила она, обращаясь уже к Аль-Хайтаму. – Но, наверное, ты его сегодня видел – он выступал на открытии с речью. Светловолосый мужчина искренне улыбнулся и первым протянул свою тонкую руку для рукопожатия, оголяя нежное с немного заметными синими венами запястье. Хайтам аккуратно пожал руку в ответ, вновь отмечая про себя ухоженность и привлекательность внешнего вида блондина. – По правде говоря, – начал дизайнер, обращаясь к Дэхье. – Мы уже пересекались как-то давно в университете. Аль-Хайтаму было неловко вспоминать ту "встречу" в туалете, поэтому он решил сменить тему диалога: – Да, припоминаю что-то подобное. И я удивлён, что вы двое знакомы, как так получилось? – Ах, это! – усмехнулась Дэхья. – Ничего личного, мы всего лишь живем на одном этаже и давно знаем друг друга. После этих слов девушка подозвала к себе официанта и заказала бокал вина для опоздавшего коллеги. Кавех с Дэхьей на тот момент уже выпили, благодаря чему Кавех был раскрепощен. Разговор между троицей завязывался легко. Дизайнер вначале много говорил о работе, о том, что университетский проект – один из крупных по масштабу и заработку в его портфолио. Потом по мере опьянения перешёл на более бытовые вещи вроде жалоб на соседа сверху, который, по его словам, сверлил над его спальней буквально целыми сутками и мешал не то что работать, а просто находиться в квартире. Аль-Хайтам много слушал, ему нравилось следить за нестандартным, иррациональным ходом мыслей собеседника, нравилось смотреть на тонкие пальцы Кавеха, когда тот жестикулировал. В какой-то момент, когда несколько стаканов вина были благополучно выпиты, Аль-Хайтам начал замечать, как алкоголь развязывает язык и ему, как становится жарко не то от вина, не то из-за дизайнера, сидящего напротив. Как он расстегивает верхнюю пуговицу своей чёрной, хорошо выглаженной рубашки. Кавех тем временем тоже чувствовал нечто подобное. Во время разговора он все больше демонстрировал свои худые запястья, гладил ножку бокала и поправлял и без того идеально уложенные волосы. Время близилось к позднему вечеру и закрытию кафе. Коллеги Дэхьи и Аль-Хайтама за соседним столом постепенно начинали расходиться. – Ребят, я думаю мне тоже пора, – засобиралась профессорка. – Кавех, ты со мной? Вызовем такси? По глазам Кавеха явно читалось, что он не готов был уходить. – Дружище, – обратилась к нему Дэхья. – Ты хочешь напиться здесь до беспамятства, как это обычно бывает? Блондин смутился. Дэхья часто была прямолинейной, но иногда она перегибала палку. – Кавех, если ты хочешь, можем продолжить сегодняшний банкет у меня дома. В холодильнике как раз что-то оставалось из алкоголя. Дэхья хитро улыбнулась, но вслух произнесла: – Хорошо, я тогда сейчас вызову такси себе, а вы решайте сами, кто куда поедет. Дизайнеру не требовалось много времени, чтобы согласиться на предложение Хайтама. Он лишь попросил оплатить такси с условием, что отдаст деньги за него утром. Ночь обещала быть длинной. Яркие фонари по обочинам дорог рисовали длинные тени в салоне такси. Уже наступили сумерки, машин по всегда оживленной днем дороге проезжало мало. Кавех сидел справа от Аль-Хайтама и отмечал про себя точеные черты его лица в свете полумрака. Он не знал, чем закончится сегодняшняя ночь. Его привлекал профессор внешне, но он ехал в гости еще и потому, что ему совсем не хотелось возвращаться домой сейчас. Дом Хайтама был обставлен хоть современно, но некоторые детали, по мнению Кавеха, не сочетались друг с другом, как то: разные текстуры темных обоев прихожей, диван неподходящего молочного оттенка в гостиной. "Я бы заменил его на серый или белый, если бы жил тут", – подумал дизайнер. Аль-Хайтам пригласил гостя на кухню за небольшой обеденный стол, а сам начал искать запасы алкоголя. – И часто ты так выпиваешь в одиночестве? – поинтересовался Кавех, все ещё продолжая осматривать интерьер вокруг себя. – Редко. Я вообще пью нечасто, тем более один. Вот, – хозяин поставил на стол бутылку дорогого коньяка. – Будешь? После одобрительного кивка собеседника, Аль-Хайтам достал граненые бокалы и уселся напротив гостя. Тот, в свою очередь, пытался быстро привести в порядок прическу, растрепавшуюся за день, небрежно вынимая из нее и кладя на стол перо, шпильки и красную заколку. – А ты мне приглянулся ещё в тот самый первый раз, когда забыл свою заколку в туалете, – начал он, наливая коньяк в бокалы и краем глаза наблюдая за действиями гостя. Кавех почувствовал, как его щеки начинают понемногу краснеть – то ли из-за алкоголя, то ли из-за стеснения. На секунду он задумался, пытаясь вспомнить, почему вообще согласился приехать сюда – в незнакомую квартиру – к человеку, которого видит второй раз в жизни. Но всего лишь на секунду. Чужой голос вырвал его из тумана размышлений. – Можешь ничего не отвечать, – улыбаясь уголками губ продолжил хозяин дома, ставя бутылку на темную деревянную столешницу с глухим стуком и облокачиваясь после этого на спинку своего стула. "Правильно ли я понял его желания и намерения? – пулями проносились мысли в голове Кавеха, а сердце громко стучало от волнения, отдавая в уши. – Когда наступит подходящий момент?.." Между тем Аль-Хайтам поднял со стола свой бокал и, мимолетно посмотрев из-под полуприкрытых век блондину прямо в глаза, сделал пару глотков коньяка. "Сейчас," – мысленно решает гость. Кавех протягивает руку к своему бокалу и как бы случайно касается тыльной стороной ладони руки хозяина дома, а после также отпивает алкоголь и слегка облизывает губы кончиком языка. А дальше дизайнер видит все, как в тумане. Он следит за тем, как Хайтам приподнимается со стула, нагибается над столом и подносит правую руку к его подбородку, смотря на его влажные после выпитого губы, наблюдая за реакцией. Сердце Кавеха начинает биться ещё сильнее. Ему кажется, что сердцебиение в тишине кухни слышит даже Хайтам. Кавех не сопротивляется, он лишь внимательно всматривается в изумрудные глаза профессора университета. Блондин медленно ставит бокал на стол и скользит взглядом по лицу Хайтама, останавливаясь на тонких шершавых губах. Нечто заставляет дизайнера слегка податься вперед. Хайтам, чувствуя это движение, тут же притягивает к себе Кавеха за подбородок и жадно накрывает его губы своими. Блондин позволяет поцеловать себя, растворяясь в ощущениях. Губы Кавеха мягкие, горькие от алкоголя, но в то же время сладкие от клубничной гигиенической помады. Аль-Хайтам вновь и вновь поочередно впивается в каждую губу гостя, попутно вдыхая пряные ноты его парфюма, запах какого-то злакового шампуня для волос и аромат кофе, пропитавшего одежду Кавеха. Наконец профессор из-за неудобства положения разрывает поцелуй, нехотя отодвигаясь, и вновь опускается на стул. Тогда блондин решает действовать самостоятельно. В полной тишине шум отодвигаемого Кавехом стула неприятно режет слух хозяину квартиры, но он ничего не говорит и терпеливо ждёт, пока дизайнер встанет из-за стола и подойдет ближе. Хайтам тоже немного отодвигается от стола, кладет свои ладони на талию подошедшего к нему Кавеха и бережно усаживает его к себе на колени. Кавеху жарко. Его щеки и шея начинают гореть от желания. Долгое время у дизайнера никого не было, а жизнь в основном состояла из работы и сна. Кавех и представить себе не мог, что сегодняшний рабочий корпоратив может закончиться чем-то подобным. Он расстегивает верхнюю пуговицу своей рубашки, кладет левую руку на плечо Хайтама и припадает к его губам, а правой рукой нежно скользит по щеке и шее. Профессор отвечает на поцелуй, шумно выдыхая, и ещё сильнее сжимает талию гостя. Он углубляет поцелуй, проводя языком по губам и зубам Кавеха, а после немного кусается. Кавех сквозь поцелуи уже начинает ощущать под своими бедрами твердость Аль-Хайтама. Дизайнер, чуть отстранившись, расстегивает его уже слегка мятую черную рубашку и с наслаждением ведет рукой по обнаженной подтянутой груди, любуется кубиками пресса на торсе под своими пальцами и, вновь целуя в губы, спускается рукой ниже, к бугорку, так мешающему его обладателю. Хайтам отрывается от лица Кавеха в момент, когда руки блондина ложатся на его ремень. – Ты уверен? – спрашивает его Хайтам, переводя дыхание. На это Кавех лишь коротко кивает и встаёт с коленей Аль-Хайтама, чтобы тут же опуститься на свои собственные. Тот дрожащими руками помогает дизайнеру справиться с ремнем, пуговицей и молнией на своих темно-синих джинсах и пошире расставляет ноги. Кавех, наконец, отодвигает резинку черных боксеров, освобождая затвердевший член от ненужной ткани. Он растирает своими тонкими пальцами предэякулят по головке, наклоняет голову и тут же слизывает все языком, а сразу после этого берет в рот член почти на всю длину. Хайтам с низким коротким стоном откидывается на спинку стула. Ему безумно приятно. Ему нравится ощущать горячий язык и губы на своей плоти. Ему нравятся узоры, которые Кавех умело выписывает языком по его головке. И его максимально возбуждает картинка перед глазами: новый знакомый, весь раскрасневшийся и растрёпанный, стоит перед ним на коленях и так хорошо отсасывает. Но Хайтаму словно бы этого мало. С трудом осознавая происходящее, он кладет свою руку на макушку Кавеха, с осторожностью проводит по мягким волосам блондина, впивается в них своими широкими пальцами и аккуратно надавливает на голову, ещё глубже и быстрее насаживаясь на его рот. Кавех почти давится, но вовремя расслабляет горло и начинает помогать себе рукой, скользя ей по стволу навстречу движениям губ. Лишь сейчас дизайнер ясно ощущает, как ему начинают давить джинсы в районе паха, как жар теперь разливается не только по его лицу, но и стремится ниже. Кавеху тоже безумно хочется прикосновений к своему телу, легкая боль от натяжения волос только усиливает возбуждение. Однако он решает довести дело до конца, тем более что Хайтам уже постепенно начинал наращивать темп и дышал все чаще. Кухня наполнилась неприлично пошлыми мокрыми звуками. Раз – Хайтам закатывает глаза, чувствуя приближающуюся разрядку. Два – инстинктивно толкается глубже в глотку Кавеха. Три - – Блять, Кавех, ах-х, – он наконец-то изливается в рот блондина, на секунду теряя связь с реальностью. Кавех уже и сам скоро кончит из-за этого громкого стона, из-за горькой, вязкой спермы на своем языке и в горле. Он быстро сглатывает все до последней капли, облизывает губы и поднимается с пола. Аль-Хайтам все ещё пытается отдышаться, чуть приоткрывая глаза и затуманено на все смотря. "Он такой красивый, когда сидит вот так – с расстегнутыми джинсами и смягчившимся после оргазма лицом", – проносится в голове блондина. Он молча наблюдает за мужчиной, а рука невольно тянется к собственным джинсам. – Мгм, – вырывается у Хайтама, когда он наконец встаёт со стула. – Я все сделаю. Профессор перехватывает руку Кавеха, стоящего напротив, коротко целует его раскрасневшиеся после минета губы и мелкими поцелуями переходит на шею. Его руки свободно гуляют по телу блондина, лезут под рубашку, щипая соски, оглаживают член сквозь ткань штанов. Кавех обвивает Хайтама руками, с каждым поцелуем сильнее вжимаясь в его тело, через одежду потираясь членом об его руку. Когда хозяин квартиры видит, что Кавех уже на грани, он отстраняется и резко поворачивает дизайнера спиной к себе, таким образом заставляя его опереться руками на стол. Кавех не сопротивляется. Ему нравится резкость и грубость в партнерах. Блондин лишь тяжело дышит и наблюдает за тем, как Аль-Хайтам приподнимает его длинную рубашку, как быстро стягивает с него джинсы вместе с боксерами, и как наконец-то накрывает рукой давно затвердевший член, начиная плавные движения вверх-вниз. Кавех слишком чувствителен сейчас, его щеки краснеют еще больше. Он отвечает громким стоном каждый раз, когда рука Хайтама скользит от головки вниз. Тогда профессор прижимается к изящной спине блондина торсом, а все ещё не застегнутые штаны позволяют немного прижаться к круглым ягодицам вновь затвердевающим членом. – Будь потише, – ласково шепчет Хайтам на ухо Кавеха, из-за чего шея дизайнера покрывается мурашками. – Соседей разбудишь. Он продолжает ласкать Кавеха правой рукой, а левой зажимает его рот. Попутно Аль-Хайтам кусает кожу на задней стороны шеи, от чего блондину окончательно сносит крышу. Он уже быстрее толкается в ладонь, и, хоть и пытается сдерживать звуки изо рта, это не до конца получается. На моменте, когда Хайтам еще сильнее сжимает ему рот, а языком проскальзывает в ушную раковину, Кавех окончательно теряет контроль и громко заканчивает, мыча в чужую руку. Он почти падает вперед на стол, немного пачкая и столешницу, и свою одежду. Через пару секунд Хайтам отпускает его член и отходит за салфетками. Кавех лениво наблюдает за ним, повернув голову через правое плечо. Вот он подходит к кухонным шкафчикам, вот отодвигает один из нижних ящиков, вот достаёт оттуда пачку влажных салфеток и вынимает из нее несколько, тут же вытирая ими правую руку. – А сколько сейчас времени? – слегка заторможено спрашивает Кавех. Аль-Хайтам переводит на него взгляд и улыбается из-за того, что дизайнер все ещё стоит со спущенными штанами, облокотившись на обеденный стол. – Времени столько, что пора одеваться и либо вызывать такси, либо, если есть желание, оставаться у меня до утра. Блондин смущается от замечания и тут же, отлипая от стола, наспех натягивает джинсы. – Пожалуй, я все же приму предложение остаться. Только можно воспользоваться душем? – Конечно, душ в той стороне, – жестом указывает Хайтам вправо. Кавех, провожаемый теплым взглядом, удаляется с кухни. Краем глаза профессор замечает красную заколку, которая осталась лежать на противоположной половине стола.