Дьявол

      — Леви! Леви, твою мать! — хлесткая пощечина на секунду заглушила непрекращающиеся всхлипы. — Скотина такая, удумал сдохнуть раньше меня?!       Леви не открывая глаз успел рукой перехватить запястье, что занеслось над ним для очередного удара. Серебряная подвеска мягко стукнулась о цепочку.       — Че орешь, дурная? — рутинно произнес еле слышный голос.       — Козел ты, Леви, — прижимаясь к лежащему под ней риперу, сказала Ханджи, подбирая сопли.       — Мы так напугались!       «Мы?»       При первой попытке подняться, онемевшее тело не отреагировало на сигналы мозга. Стягивая все оставшиеся силы, Леви попытался поднять голову и открыть глаза. Все, что он смог разглядеть — силуэт знакомого тела, стоявшего в проеме двери, чуть позади девушки. Сердце пропустило удар.       Эрен до боли сжимал руку Микасы, словно держа самого себя за поводок. Мучительные недели ожидания, которые пацан пообещал Леви, сжались до одной секунды. Глаза блестели от радости встречи и разочарования в обстоятельствах. Накрывшие чувства ужаса и паники не давали сдвинуться с места.       — Эрен… — хрипло выдавил из себя рипер и рухнул обратно головой на заботливо подложенную кофту Ханджи.       Тихо произнесенное имя, словно по команде заставило Эрена сорваться с цепи. Пацан, оттолкнув Ханджи, что есть силы бросился на пол к Леви, поднимая и прижимая его к себе будто плюшевую игрушку. Леви так и застыл, лихорадочно собирая ранее утерянные части пазла в голове. Его тело безжизненно навалилось и повисло в тисках Эрена. Руки плетьми свисали на пол, волочась ладонями по кафелю. Стеклянные и еще затуманенные, серые глаза, отражавшие весь ужас последствий, смотрели в едва различимое лицо Микасы. Леви не мог увидеть, но словно чувствовал, как у той на лице выражалось все сожаление мира.       «Почему ты такой холодный?»       Холод сжимающих рук снимал жар и, казалось, даже приводил в чувство. Словно обгоревшее послеполуденным солнцем тело кто-то с головой погрузил в ледяную реку. Пацан продолжал что-то тихо нашептывать тому в висок, раскачиваясь и поглаживая по спине, точно баюкая в руках.       — Эрен, отойди, — сказала жестко Ханджи.       — Нет, ни за что, — сильнее вжавшись в Леви, ответил Эрен утыкаясь ему в плечо носом.       — Тогда помоги мне отнести его на кушетку. Он сгорит сейчас к чертям собачим.       — Я помогу, — сказала Микаса, кладя руку на плечо Эрену.       Со лба рипера тек пот прямо в глаза, которые Леви безжизненно вытаращил в потолок. Ханджи, придерживая двери, пропустила Эрена и Микасу, несущих Леви в кабинет для манипуляций.       Уложив рипера, помощница приподняла ему голову, чтобы вытащить из шеи перегретый чип. Она благодарила всех богов за то, что Леви, хоть и со всей присущей ему строгостью, все-таки позволял ей наблюдать за тем, как сам проделывал те же самые манипуляции. Благодаря этому руки почти не тряслись, а голова была ясна, зная каждый следующий этап.       Прислонившись лбом ко лбу рипера, Эрен зажмурившись, уже заходился в тихой истерике и не прекращая шептал тому в губы, обдавая еще большим жаром все лицо:       — Прости меня, Леви. Прости. Я не должен был. Я больше никогда не уйду. Обещаю. Ты ни за что меня не выгонишь теперь. Слышишь? Я выпью весь твой дурацкий чай. Я буду жрать эти сраные супы. Мы будем ходить в твой чертов «Кислород», хоть каждый день. Ты будешь продолжать на меня шипеть, а я все равно буду продолжать тебя обнимать.       Каждая фраза, выпаленная этой бестолковой головой, отзывалась пронзающей болью в голове и где-то в районе грудной клетки.       — Посмотри на меня, Леви, — немного отдаляясь, сказал Эрен, обхватывая дрожащими руками лицо рипера.       Их глаза наконец-то встретились. Пустые, сумрачные, больше не отражавшие ничего и малахитовые, полные страха и нежности. Жар, охвативший все тело, мешал сфокусироваться на нависающем лице перед ним. Перед глазами предательски плыло — разглядеть получалось только два зеленых пятна, смотрящих прямо на него.       Как бы ей не хотелось, но Ханджи пришлось прервать это душераздирающее представление:       — Микаса, сзади тебя в шкафчике «баланс». Подай мне, — подключая Леви к мониторам, сказала та четко, но как можно нежнее, чтобы не напугать.       Словно сраженный разрядом молнии до самых костей, Леви вскочил с кушетки, цепляясь за ее края.       — Ханджи, нет, — отрезал холодно рипер, хватаясь дрожащими пальцами за плечи Эрена и смотря перед собой обезумевшим взглядом.       — Прости, Леви. Так надо.       Пытаясь уложить обратно в секунду взбесившегося и рычащего друга, Ханджи уперла руку ему в лоб, прижимая голову к кушетке и аккуратно ввела препарат в плечо.       Перед глазами стоял тот злополучный вечер, изменивший все. Голоса в голове отдалялись. Если бы Леви мог закричать, то обязательно бы это сделал. Но открыв рот, он так и не смог больше издать ни звука. Уступая седативному эффекту «баланса», рипер постепенно обмяк и, в конце концов, сдался.       Рука, все это время сжимающая его ладонь, теплела. Из уголка уставших, тусклых глаз Леви, медленно покатилась слеза. Веки тяжелели, а сознание постепенно погружалось в ничто, забирая с собой последнее услышанное слово:       — Борись.