Shazam

«Твою ж налево… и этот человек бьёт себя в грудь и называет натуралом…»       Наутро следующего дня Юнги проснулся гораздо позже Тэхёна. Обведя глазами комнату из-под полуоткрытых век, он не находит друга в соседней кровати. Юнги замечает, как дверь, ведущая в ванную, не заперта. Негромкий плеск воды и полоска от включённого освещения, что пробивается сквозь щель приоткрытой створки.       Он лениво сползает с постели и плетётся в сторону источника света и шума. Такой заспанный он останавливается около дверного косяка и подпирает плечом стену. Юнги наклоняет голову в сторону и наблюдает за другом.       Тэхён, стоящий к нему спиной, в спортивных штанах без футболки, активно расправляет тканевую маску на лице. Закончив с ней и убедившись, что она полностью равномерно разглажена по коже, он крутит в руках какую-то баночку и, окрутив крышку, вынимает из неё… патчи! Затем неуклюже укладывает их под глаза.       Вид у него максимально сосредоточенный на процессе. Такой серьёзный, будто допусти он сейчас малейшую оплошность, и последствия для его кожи лица обернутся катастрофой. «Это же надо, как мы за сутки преобразились»       Юнги даже не нужно подходить ближе. Ему и отсюда видно новые интересы своего друга-натурала.       И здесь абсолютно не может быть никаких сомнений в том, какие теперь на самом деле предпочтения у Ким Тэхёна. «Очень, блять, интересно… и откуда у него эти уходовые прибамбасы?»       Юнги следит за его движениями, а тот так увлёкся, что продолжает не замечать рядом с собой друга. Всё внимание Тэхёна сосредоточено исключительно на себе любимом.       Юнги медленно мотает головой из стороны в сторону, делая определённые выводы, о которых несложно догадаться. «Ну пиздец… ещё и хвост себе сделал! Как уебан с ним… а ведь это только начало» Простояв так ещё с полминуты, Мин решает подать голос. — Доброе утро, педик, — ох, Юнги, ты играешь с огнём. — И для кого мы сегодня такие неотразимые? — Доброе… чего?! — Тэхён оборачивается на него и, чёрт, он такой забавный. — А пиздюлей давно не получал?       Давно, со вчерашнего дня. После конкретного намёка и откровенно прослеживающийся связи между нежным «Тэ» из сообщения Чонгука и его фразочкой про «так и до потрахаться недалеко». — Классный хвостик! — Юнги смотрит на него и уже откровенно ржёт.       Тэхён завязал резинкой волосы. Его свисающая чёлка собрана в хвост прямо на лбу. Она оказывается ужасно мешает и прилипает при использовании лицевой маски. Этакая пальма-style. Самая настоящая ярко-голубая торчащая пальмочка красоты ну просто неописуемой.       Ким резко поворачивается и упирает руки в бока, что превращает его вид в ещё более нелепый. Его лицо пытается изобразить совершенно недобрый взгляд, но, блять, пальмочка делает своё дело и разрушает вмиг всю серьёзность его недовольной мины.       Тэхён даже нахмуриться не может. А всё по причине того, что ткань маски тут же сдвинется с места от его активной мимики. Да не дай бог! Педиком назвали, куда не на хер. — Ты чего такой смешной, Тэ, — Юнги хохочет в голос, приседая на корточки. — На хрена ты всё это с собой делаешь? — кажется, ещё чуть-чуть и из глаз брызнут слёзы. — И ноги поди уже побрил, да? — сквозь дикий смех он пытается разборчивее произносить слова. Его безудержное веселье от собственных шуток ну просто невозможно сдержать. — Очко побрить не забыл? — это последнее, что в силах внятно высказать Юнги, ухахатываясь с Кима. Вот сука. Тэхён в секунду закипает, но его начинает кое-что отвлекать. — Долбаные патчи! Почему они съезжают?! — он снова отворачивается к зеркалу, пытаясь исправить ситуацию с этими гидрогелевыми штуками. «Потом с тобой разберусь, Юнги. Договоришься мне тут скоро»       И эти разборки уходят для Тэхёна на второй план. Сейчас для него почему-то важнее привести своё лицо в презентабельный вид. — Ты где всё это взял? Что за бабские примочки? — Юнги продолжает допытываться, только уже лицезря его спину. — Они не бабские, Юнги. Пиздишь много! — Тэхён слишком увлёкся собственным отражением. — Ну почему они сползают? — он негодует и придерживает пальцами патчи, чтобы те надёжнее закрепились в зоне под глазами. — Купил, пока ты тут дрых, пуская слюни в подушку. — У меня один вопрос… на хуя? — Юнги снова принимает стоячее положение и снова подпирает стену. И он конкретно не въезжает, что за новшества сегодня пробует на себе Тэхён. Что за причина-то такая? Явно весомая. — А ты рожу мою с утра видел? Опухшую и отёкшую, а?! — Тэхён восклицает так, будто там что-то нереально критичное и ужасное.       На самом деле, нет. Его лицо прекрасно даже с утра. Даже если не выспаться. Даже если бухать до рассвета. Сегодняшней ночью, естественно, алкоголь он больше не пил, тот бы для начала ещё переварить, который с позапрошлого вечера. Но даже в то самое утро, когда Тэхён проснулся с Чонгуком, он выглядел замечательно. Так же, как и всегда.       Чонгук попросту не мог не влюбиться в это голубоволосое и такое уютное сонное чудо рядом с собой. И это произошло даже не утром, а ещё ночью, когда он только-только заприметил в толпе макушку с уникальным цветом волос.       Чонгука будто магнитом притянуло в противоположную сторону зала того ночного клуба. Он недолго понаблюдал за Тэхёном со спины. И он уже тогда ничего не мог с собой поделать, решительно приближаясь к нему и усаживаясь совсем рядом. Ещё в те первые минуты, когда он увидел лицо Тэхёна, сидящего за барной стойкой, пьяного практически в стельку. И когда глубокий взгляд янтарных глаз этого незнакомца пересёкся с его практически чёрными, Чонгук, совершенно того не осознавая, начал безнадёжно тонуть в этом человеке. Таком чужом и неизвестном ему Ким Тэхёне.       Он заговорил первым. Всего несколько минут после начала беседы, перекинувшись общими фразами, пара-тройка дополнительных совместных шотов «за знакомство» и «за новую дружбу», всего несколько слов его, Тэхёна, голосом, который увлекал его своим бархатным тембром и… Чонгуку больше не хотелось никого ни видеть, ни слышать рядом с собой. Во всяком случае в ту ночь. На самом деле он просто хотел его поиметь, не более.       А может, это притяжение не настолько примитивно? Может, оно не ограничивается только лишь животной страстью, которая рвёт крышу в считаные секунды и от которой теряешь всякий самоконтроль. Разум мгновенно заполняется единственной прихотью: обладать. Целиком. Без стеснения и рамок. Прямо сейчас.       Может, всё гораздо серьёзнее, чем просто вставить член в задницу? Ну, или хотя бы в рот?       Чонгук не в состоянии совладать со своим влечением к такому манящему и милому Тэ. Ему нельзя физически контактировать с ним, это правило ни в коем случае не может быть нарушено, но хотеть-то никто не запрещает.       Для Чонгука только сегодня в полной мере раскрылся смысл одного высказывания о том, что… всё то, что находится для нас под строгим запретом, хочется получить и попробовать в первую очередь. А иногда это доходит до паранойи, навязчивых идей и даже перерастает в преследование своего так и не полученного чего-то… кого-то…       Только сегодня он остро ощутил это на самом себе. Прочувствовал, наконец, каково это. Кажется, вот же он, этот Ким Тэхён… только руку протяни, и он твой.       Представлять как он, Чонгук, опускает Тэхёна за плечи к своему паху. Как Чонгук проводит большим пальцем по подбородку чуть ниже приоткрытых губ в предвкушении.       Как он указательным и средним слегка надавливает на нижнюю, призывая открыть рот немного шире, и скользит по зубам вглубь чужого рта, касается языка.       Как Тэхён опускает ресницы от желания и удовольствия, с жадностью облизывая чужие пальцы, будто это самое сладкое лакомство, которое он только мог испробовать.       Как через несколько секунд его рот освобождается. Как мокрые от его слюны пальцы на руке Чонгука проходятся по скулам и шее, и этот юноша касается губами члена, погружает его в тёплый и влажный рот, медленно и игриво ласкает языком головку.       Как Чонгук принудительно насаживает Тэхёна, крепко ухватив того за волосы на затылке, упирается собственным возбуждением в его узкое горло. Чонгук не из тех, кто станет сам опускаться перед кем-то на колени. В его жизни отсасывают исключительно ему. А Тэхён и не думает сопротивляться и отстраняться. Представлять то, как им это нравится… обоим.       Но главное правило, которое настойчиво и упрямо гласит о том, «кто кому сосёт», так крепко засевшее в голове на протяжении нескольких лет его интимных связей с кем-то. Неизменное предпочтение Чонгука может и поменяться, не так ли?       Ведь Тэхён для него уже не абы кто. Правда, Чонгук пока на этом не зацикливается и не понимает всю серьёзность собственных мыслей, завладевших его разумом и особым вниманием к этому человеку.       На самом деле, Чонгук добрую половину сегодняшней ночи дрочил на Ким Тэхёна. А ведь это только начало. «Сложно же мне с тобой будет… Ким Тэхён»       Как он, беспокойно ворочаясь, уснул под утро. Предварительно Чонгук поставил будильник, решая увидеться с Кимом ещё раз. А сразу после пробуждения начал строчить СМС о том, что он заедет за ним и Юнги и отвезёт в аэропорт.       Для Тэхёна это оказалось сюрпризом, но отказываться он не стал. Их с Юнги самолёт вылетает в 14:45 по местному времени. Чонгуку просто необходим этот визуальный контакт с таким недосягаемым для него Тэ. — Ну видел, нормальная рожа, как всегда, — Мин складывает руки на груди и пожимает плечами. — Как всегда?! — Тэхён изумлённо оборачивается на несколько секунд. — То есть, ты хочешь сказать, что я всегда так стрёмно выгляжу по утрам? — Да… я что тебя разглядываю, что ли, Тэ! Нужен ты мне, — Юнги закатывает глаза и вообще отводит их в сторону от Тэхёна. — У меня вон какие мешки и вообще… — Тэхён снова сосредоточен и прикован взглядом к отражению, которое его не устраивает. — А отчего тебя это так парит, я не пойму? И отчего это ты так резко доёбываешься до своей внешности? — Юнги ничего такого не произносит и даже не подозревает, совсем нет.       Этот хитрец улыбается и по его ухмылке и интонации можно безошибочно прочитать лишь одно: «вот так геями и становятся, ну… или уже…». — Ты опять, Юнги! — возмущению Тэхёна нет предела. — Абсолютно все могут пользоваться масками и патчами для лица. Это нормально. Это же забота о себе.       У Юнги во взгляде что-то типа: «Ну-ну, давай расскажи мне, Тэхён, а то же я такой слепой и наивный. Ещё и оправдываться пытаешься. Друг мой, со мной подобные дела не прокатят. Небось уже втрескался в этого Чонгука. Это что же надо было такое снюхать, чтобы спустя сутки вот это всё начало с тобой происходить, Тэхёни…». — Да? Что-то я раньше не видел, чтобы ты так стремился о себе заботиться, — в арсенале Юнги с каждой минутой всё больше и больше идей, как подколоть Тэхёна.       Ну и пусть Ким его двинет пару раз, зато Юнги вдоволь насладится своими шутками и сарказмом в его сторону. Очень занимательно наблюдать, как Тэхён пыхтит и оправдывает себя.       Ему раньше действительно было наплевать, с каким лицом он просыпается утром и выходит из дома. Тэхён никогда не пользовался всеми этими масками, патчами и вообще средствами для кожи лица. Он даже и не задумывался об этом, а уж скупать всё это добро и применять на себе и речи не шло, и мыслей таких не было. А сегодня? Сегодня вдруг ему резко понадобились эти упаковки и баночки. Приплыли, в общем. — Чонгук мне написал, и… — О-о-о-о… — мигом перебивает и демонстративно протягивает Юнги. — Муж приедет, а ты не накрашенный! Бля, как я сразу не догадался, — ему действительно эта тема доставляет удовольствие. Всё новое тут же вызывает интерес, не так ли? — Говори что хочешь, ясно?! Мне похуй, Юнги, не до тебя сейчас, — Тэхён старается аккуратнее шевелить губами в разговоре, иначе эта маска так и норовит собраться складками. А пятнадцать минут ещё не прошло, так что Тэхён терпит. Красота действительно требует жертв, тут ничего не скажешь. — Конечно, не до меня, ещё бы! Теперь в твоей жизни есть только Чонгук, да, Тэхёни? — Юнги готов мусолить эту тему постоянно. — А что дальше, Тэ? Ресницы красить начнёшь или губы? А может быть, пока ты там восстанавливаешься под действием средств косметологии, я пока что тебе волосы стайлером подкручу, замутим тебе сейчас натуральные локоны цвета морской волны, объёмчик, все дела, а? — Юнги же он такой, он всегда готов помочь другу, куда бы того ни занесло.       Да с ним вообще хоть куда можно. И из клуба дождётся, и водички с бодуна принесёт, и на свиданье соберёт. Всем бы таких вот Минов Юнги. — Ты знаешь, куда тебе пойти со своими советами? Я уже заебался повторять одно и то же, — Тэхёну уже реально побоку, чего тот несёт. В этот раз он не собирается реагировать и швырять в него тапки. Попиздит и забудет. — И опять перебиваешь меня, что за привычка такая противная? — после каждой сказанной фразы Тэхён приглаживает ткань маски и патчи, держа под контролем процесс пребывания в них. — Я вас внимательно… господин Ким, — в своём репертуаре от Юнги. — Чонгук написал, что отвезёт нас в аэропорт, а я со своим заплывшим таблом ну никак не хочу его встречать, — Тэхён, наконец, поворачивается лицом к другу. — Ты видел, какой он крутой? А я?! Как лошара рядом с ним, аж стыдно. — Тэхёни, как лошара ты как раз таки сейчас! Жаль, он тебя здесь не видит, как ты прихорашиваешься для него. Он бы точно это оценил. Сфоткать тебя, что ли, и показать ему, как приедет? — Только попробуй! — Тэхён демонстрирует ему свой сжатый кулак. — А что? Опыт с фотографиями у вас уже есть, — Юнги освежает память Тэхёна тем нелепым поступком, который он же и спровоцировал собственной не менее нелепой просьбой. Любопытство, оно такое. — А то как-то нечестно получается! У тебя есть фото любимого, а у него нету, — он проговаривает это искусственно виноватым тоном. Дескать, вот так недоразумение, Тэ, надо срочно исправлять. — Вот представь, как ему будет приятно, такая фоточка выйдет, ну просто ни с чем не сравнимая. Твой Чонгук тут же побежит всем показывать и хвастаться, какой ты у него красивый. С патчами и этой пальмочкой, блять, на лбу. Во взгляде Тэхёна только одно: «Тебе конец, Мин Юнги». Терпение оно ведь не резиновое.       Но, Тэхён выбирает другую тактику. Он теперь решает попробовать не реагировать и даже игнорировать его подъёбки. А когда реакции не поступает, то и приколы становятся неактуальными, и к их развитию быстро теряется интерес. Что ж, стоит попробовать. У тебя, стало быть, железная выдержка и стальные нервы, Тэхён.       Пропуская мимо ушей абсолютно всё только что сказанное Юнги в его адрес, Ким продолжает: — Он приедет через два часа, а мы даже вещи не собрали! — Тэхён проговаривает это так быстро, будто у них в запасе не пара часов, а всего-навсего две минуты.       И вещей у них целая фура на каждого, а не маленькая дорожная сумка, которую с лёгкостью можно унести в руке. У них даже не чемоданы. Что вообще такого могут брать с собой парни на каких-то четыре дня?       Кажется, Тэхён слишком переживает из-за неожиданного предложения Чонгука подвезти их. И за свою внешность тоже. Что-то перед Юнги стоять в подобном виде ему не стрёмно, а вот перед Чонгуком… тут другое дело, тут надо себя показать. Ну надо же… — А чего их там собирать? Трусы с футболками кинуть и готово. Или ты себе и трусишек подкупил заодно? Пока за косметикой гонял? — Юнги всё не унимается. Ещё немного, и он вместо саркастичных вставок между словами будет полностью на нём разговаривать с Тэхёном. — И вообще, чего это он приедет, Тэ? Вы же вроде попрощались? До встречи в Корее. Звони, пиши, люблю, целую в обе щеки… а? — Я не спрашивал. Точнее, он не спрашивал, точнее, он не предлагал в вопросительной форме, бля, Юнги, в общем, он просто написал, что подбросит нас и через сколько приедет, понимаешь? — Тэхён в изумлении смотрит на друга, мол, ты чего глупые вопросы задаёшь? Всё же и так просто до невозможного. — Это был изначально не вопрос, а утверждение, понял?       Юнги-то понял. Он в принципе уже давно всё понял, как только увидел Тэхёна сегодня перед зеркалом. — Вот видишь, Тэхёни, он и суток не продержался… так сильно скучает из-за разлуки с тобой. "Да сколько можно?"       В сторону Юнги прилетает небольшое скомканное полотенце. Тот уворачивается и снова смеётся. Наконец, Тэхён не выдержал и хоть как-то среагировал на все его старания. — Смотри не вздумай в его присутствии отвешивать свои шуточки, Юнги! Иначе я тебя точно прикончу! — Тэхён, выдержав нужное количество минут, снимает с лица тканевую маску и патчи. Удаляет остатки сухой салфеткой и довольно себя разглядывает. — Это охуительно, друг! Я такой свежий и кожа, она такая… прям как новая, ну посмотри, да? "Да, Тэхёни… просто восхитительно, блять, глаз не отвести!" — Ага, ага. Хвостик можешь не снимать! Он придаёт тебе некую изюминку, я бы даже сказал, делает тебя эксклюзивным среди столь приземлённых невежд по типу меня, — Юнги становится рядом с ним у раковины. — Мне уже можно тебя выгнать и сходить хотя бы в душ? — всем своим видом парень даёт понять, что и совесть как бы надо иметь! — Выметайся, Тэ, и дай мне тоже освежиться.       Последний штрих. Тэхён стягивает с волос резинку, включает кран, под струю которого подставляет обе ладони. Обильно смочив руки, он приглаживает свою чёлку, чтобы та перестала торчать вверх. С минуту просушивает намокшие и уже прямые пряди феном и, наконец, покидает ванную, давая Юнги заняться собой.       Через десять минут после душа Юнги выплывает в комнату к другу, закидывает свою одежду в сумку не сворачивая. Туда же летят зарядка от телефона и наушники. И Тэхён ни в чём ему не уступает, у них одинаковая методика по сбору вещей: всё, что попадается на глаза из личного гардероба — всё беспорядочно летит в их сумки. Дома разберёмся.       Чем ближе стрелка часов подбирается к назначенному времени, тем отчётливее становятся для Юнги изменения в состоянии и поведении Тэхёна.       Тот начинает нервничать, суетиться, не может усидеть на одном месте то ли оттого, что время тянется слишком медленно перед ожидаемой встречей, то ли, наоборот, ему не хочется лишний раз контактировать с Чонгуком, и ему не нравится то, что вот так внезапно им придётся увидеться по его, Чонгука инициативе.       Он постоянно заглядывает на часы в телефоне. Как только экран гаснет, Тэхён снова своим касанием заставляет его светиться. Когда до обговорённого часа остаются считаные минуты, Тэхён и вовсе начинает нарезать круги по номеру, пить по нескольку раз воду, спешно обводить глазами комнату, будто он что-то ищет или проверяет, не оставил ли здесь чего из вещей.       Ещё немного и Юнги начнёт подташнивать от того, как Тэхён маячит у него перед носом, не в силах найти себе место и успокоиться, наконец!       Короткий сигнал уведомления заставляет Кима остановиться в движении в ту же секунду. Он молниеносно снимает блокировку с экрана телефона, который последние минут пятнадцать не выпускал из рук. Входящее сообщение от Чонгука: «Я внизу, спускайтесь»       Что это за беспричинная и необоснованная дрожь в пальцах на руках, а их кончики? Они и вовсе заледенели. Волнение? Страх? Паника? Что из этого происходит прямо сейчас с Тэхёном? А может быть, всё сразу? Одновременно? Бред. — Ты чего туда гантелей наложил, что ли? — Юнги приподнимает сумку друга и удивляется тому, с хера ли та такая тяжёлая. — А-а-а, — снова хитро прищуриваясь, тянет он. — Я, кажется, понял! Там трёхлитровая банка смазки для жопы, да? — этой довольной моське ещё не скоро надоест подобное. Очень нескоро. Юнги откровенно его заебал не раздеваясь. А ведь день только начался. — Ну а что? Что ты сразу такое лицо делаешь? Всё правильно, Тэ. Такого мужа надо баловать и всегда ему… — Нам пора, — неужели Тэхёна совершенно не цепляют слова Юнги? А жаль, он так старается, бедный. — Он приехал, Юнги. Он у входа, — этот его серьёзный тон немного напрягает Мина.       Тэхён проговаривает эти фразы точно приговор. Юнги, улавливая его настроение, и то, как он оповещает о том, что, мол, «сумки в зубы и на выход», перестаёт улыбаться. И шутить как-то больше не хочется. — Ты его боишься, да, Тэхёни? — он заглядывает ему в глаза в надежде увидеть там разгадку его сменившегося тембра голоса и поведения за последние полчаса. Да. Тэхён боится. Но не признаётся. И виду старается не подавать. — С хуя ли мне его бояться? — Ким отводит взгляд и хмыкает в возмущении. — Это он должен бояться, чтобы я не развёлся с ним. Ладно, Тэхён. Молодец. Хорошо сейчас выкрутился. Юнги вон даже купился на твоё притворное безразличие. Браво.       Он топчется перед зеркалом у входа в номер и на скорую руку завязывает шелковую косынку на шее. Ему до сих пор стыдно, но, к счастью, он уже знает, чем скрыть это позорище. А запах такой стойкий. Он никуда не делся и, кажется, даже нисколько не уменьшился.       Тэхён не знает название этого парфюма, но вчерашним вечером, когда Юнги уже видел десятый сон, он, ворочаясь с боку на бок до глубокой ночи, притянул к себе с прикроватной тумбочки этот чёртов платок.       Он перебирал его в руках, не думая ни о чём. Он его не разглядывал. Он лежал в полной тишине, чувствуя только лишь ткань на ощупь. Повернувшись на левый бок и комкая шёлк в кулаке той же руки, он мимолётно вспомнил, как в этот день с утра слева от него сопел в подушку незнакомец.       Тэхён и не заметил, как в следующие секунды его веки стали тяжелеть. Он просто вдыхал чужой запах, зажатый в ладони, и незаметно для себя погрузился в сон. И да, на его шее сохранился аромат Чонгука даже после того, как Тэхён принял душ.       Захлопывая за собой дверь, Ким встаёт рядом с другом. Они наблюдают, как на дисплее, встроенном в стену, лифт, двигающийся с верхнего этажа здания, отсчитывает цифры до их четвёртого. Характерный звук прибытия и открывающиеся створки приглашают их спуститься вниз. — Интересно, он на Mazerati приедет… а нас же трое, получается, и мы не… — Юнги очень интересно, как они поместятся втроём в двухместном суперкаре, размышляя вслух.       Как будто бы Тэхён в курсе. Он и не принял во внимание тот факт, что автомобиль-то и правда с салоном «купе». — Ну, разве что ты сядешь к нему на колени и… — они выходят из отеля, и прямо перед ними стоит кроссовер итальянского производства, четырехдверный Lamborghini Urus фирменного жёлтого, как и Maserati, цвета.       Вот только этот подороже будет, раза так в полтора. Такая же глухая тонировка на окнах, в которых прямо сейчас отражаются лица этих двоих парней, снова уронивших свои челюсти ниже некуда. Они замирают на месте. Оба.