Подобные

Кроули ушел из дома с белым забором почти сразу же. В тот же день. Его мучали стыд и смущение. Он никак не мог выкинуть из головы выражение ужаса на лице Азирафаэля. Он пил, ходил в патруль, пил и спал. Через какаое-то время это сработало. На место стыда вернулось привычное безразличие. Черная, глубокая тоска. Он снова один. И поделом. В одну из ночей, когда он ходил в патруле, случился пожар. Огонь перекинулся с крыши бакалейной лавки на соседние. Узкие улицы были полны народу. Из подручных средств только снег и вода из колодца. Кроули был в числе первых, кто попал на место происшествия. В этом странном порыве люди забывали различия. Больше не было хороших и служак Альянса. Были люди всеми силами старающийся предотвратить неизбежное. — Энтони! — Мужчина зашвырнул ведро воды на шипящие языки пламени и обернулся. Анафема стояла позади в одной ночнушке, то и дело поправляла съезжающие от жара очки. В стеклах отражались оранжевые всполохи. — Что ты здесь делаешь? Иди домой! — Где пожарные шланги? Почему Хастур не просит подмогу? Он перехватил пробегающего мимо рослого парня и всучил ему ведро. Быстрым шагом направился к Анафеме. В горле сильно першило. Не слишком церемонясь, он схватил ее за локоть и оттащил подальше от обваливающегося дома. Она вскрикнула от неожиданности и боли. — Что ты делаешь? — Помолчи, — Кроули стянул с себя форменную куртку и накинул ей на плечи. — Хастур не станет вызывать подмоги, могла бы и сама догадаться. Отсюда до крупного города несколько сотен миль. К тому же… Большая балка обвалилась, вызвав столп искр и крики. Толпа отшатнулась. — Вот что, возьми мою машину, — он вложил ей в руку ключи, — езжай за Шедвеллом. У нас тут, — он закашлялся, — несколько ожогов. У хозяина лавки пол-лица как шницель. — Господи… Но он уже не слушал. Кроули обернулся в тот самый момент, когда несущая стена, не выдержав, начала обваливаться, открывая напоказ изъеденные пламенем внутренности дома. Кто-то толкнул его в плечо, пробегая мимо. За спиной раздался протяжный крик. На утро были только обугленные руины. Соседние дома им все же удалось спасти. Пламя общими усилиями не успело перекинуться. Пепел осел, смешавшись с только что выпавшим, до неприличия чистым, снегом. Толпа под утро растаяла. Необыкновенная, почти траурная тишина затопила округу. Кроули сидел в пабе. На своем любимом стуле у барной стойки. Странно, но после бессонной ночи он не чувствовал ничего, кроме напряжения. Мышцы еще не отпустило. Интересно, брови еще на месте? Рука потянулась к лицу. — Эй! Где ты был? На денек к нему приехала, а он даже с цветами не встретил. К Кроули подсела низкорослая брюнетка в форме Альянса. — Где я был? — Он молча раскинул руки. — Действительно, Ви, где я был? — Не называй меня так. — Вельзевул молча кивнула юноше, которого оставили сегодня за главного. — Нарываешься, Кроули. Она окинула его изучающим взглядом и ухмыльнулась. — Плохо пришлось, все подчистую. Что так, поджог? Кроули отпил и устало выдохнул. — Старая проводка. Потянувшись за самокруткой, он болезненно поморщился. Бок нещадно жгло. Ви обернулась посмотреть следит ли кто за ними, но в баре было почти пусто. Лишь пара завсегдатаев сидела в углу и тихо переговаривались. Она легко толкнула его локтем. — Залатать бы тебя. Что, тот блондинчик все ещё ходит под Шэдвеллом? Он сделал вид, что не услышал вопроса. Поднял бокал, вполоборота обернувшись к ней. — Ви, любовь моя. Давай выпьем. Она подняла брови. — Выпьем за то, что ты снова здесь в этой жуткой дыре, полной старой проводки и отвратительных… — он замолчал, Ви вдруг засмеялась, так, что мужчины в углу замолчали и обернулись к ним, скрипя табуретками. — Нигилист хренов. Он улыбнулся. Они чокнулись и опрокинули стаканы. — Лучше? — Лучше. — О тебе тут ходит всякое… — Вельзевул вытянула сигареты из внутреннего кармана и дала ему прикурить. — Карцер? Неудавшийся трибунал, пневмония? — Два из трех… неплохо, а? Стараюсь не скучать. Кроули ухмыльнулся. — Но по правде, Ви, все довольно паршиво. — Он сделал затяжку и устало потянул шею. — Такие же неудачники рвали на части недругов во время войны, а теперь… всем как будто нечего делать. Скучающие наемники в провинции… Это не просто абсурд, Ви, это хуже. — Он сделал паузу. — Они без понятия, что дальше, да? — Они? — она многозначительно подняла брови. — Ты всё-таки романтик, Кроули. Нет никаких Их. Нет заговоров. И злого правительства тоже нет. Все Они цепляются за власть и отдают приказы. И все на этом. Стабильно плохо все же лучше, чем стабильно хаос. Кроули нахмурился. Ви часто отправляли в другие сектора контролировать порядок. Почему-то мысль о том, чтобы хотя бы на несколько дней свалить отсюда, показалась Кроули как никогда привлекательной. Внезапная боль в боку пробудила не только злость, но и страх. — Ты же опять свалишь, Ви, только отчеты заехала отдать? Сможешь пристроить на месяц другой к себе? — Он поманил юношу. — Я бы свалил. Ви цокнула языком. Парень подлил ей ещё виски. Она окинула Кроули долгим взглядом. Понурые плечи, впалые скулы и трехдневная щетина. А главное, в жёлтых глазах было что-то загнанное. Она видела такое, и уже не раз. Такой взгляд сулил, может, и неделю запоя, может, и короткий, но точный выстрел. — Почему нет, сержант… Хастур, наверно, мне ноги целовать будет, если я тебя приберу. Он поднял взгляд. Улыбнулся как-то облегчённо. — Да, это точно. Они неторопливо шагали по площади. Мрачное небо нависло над городом, словно призрачный купол. Окоченевший город не спал, но как будто застыл. Двое идущих навстречу мужчин кивнули, завидев приближающего Кроули. Один даже коснулся каски на голове. Кроули, стараясь не выдать изумления, ответил едва заметной улыбкой. Когда двое оказались на достаточном расстоянии, Ви присвистнула. — Кто бы мог подумать. — Не начинай… — Шахтеры выказывают своё почтение господину Кроули, звучит занятно. — Они не шахтеры, здесь неподалеку есть завод, туда возят всех рабочих с соседних городов. — Не умничай. — Она шаркнула ботинком и отправила валяющийся на дороге камешек прямиком в канаву. — Неудивительно, что Хастур на тебя зуб точит. Кроули сжал губы. Они уже свернули в сторону обшарпанной базы Альянса и шли, чуть замедлившись. — Хастур кретин, но он не самая большая проблема, — он сделал паузу, — я никак не могу избавиться от чувства, что что-то скоро случится. Она опасливо обернулась. — Давай не здесь. Они подошли к зданию Альянса. Ви, вытянув вперед руку и нажав на одну из панелей прикрепленных к запястью, уставилась на синюю голограмму. Настало время Кроули присвистнуть. — А мне такой выдадут? Через полупрозрачный экран сверкнули в улыбке белые зубы. — Нет, у них есть такие розовые, тебе должно подойти. — Улыбка стала шире. — Нам нужно выехать сегодня вечером в семь. Успеешь? — Есть, мэм! Она беззлобно толкнула его в плечо, прежде чем Кроули театрально отмаршировал к двери, встретив на себе изумлённый взгляд одного из вояк, выглядывающего в окно. — Без опозданий! — выкрикнула вслед Ви. Она зашагала по хрустящему снегу. Кроули закончил сборы, даже раньше, чем планировал. Он, окинув взглядом скромные пожитки, тихо цокнул языком. Затем, немного подумав, снял с тумбы радиоприемник. Взвесил в руке, кинул в сумку. Затем, подумав ещё немного, вытянул из-под кровати железный ящик. Движения Кроули едва заметно переменились. Он с аккуратностью зацепил ногтями крышку. В глазах тоже что-то переменилось, привычный прищур исчез, Энтони улыбнулся и наклонился к ящику, сделав глубокий вдох. Сколько лет прошло? Это теперь не запах, только призрак. Но в голове неизменно всплывали залитый солнцем сад и тихая трель. Кто-то играет на губной гармошке. Энтони торопливо закрыл коробку, в раздумье гладя крышку. Ладонь замерла, Кроули поднялся на ноги. На стук открыли не сразу. Раздраженное «сейчас!» и шарканье тяжелых шагов. На пороге появилась Анафема. Взлохмаченная и немного взбудораженная. — Энтони, ты! Хорошо, ты вовремя. Она потянула его внутрь. — Малыши начали толкаться! Она попыталась прижать его ладонь к своему животу, но Кроули с тихим «нет, нет», выкрутил ее из захвата. — Да, что ты, не трусь, — она взяла его руку в свою, — чувствуешь? Кроули застыл. — Эм, да, кажется. Ой, — он сделал шаг назад. Анафема убрала со лба темные пряди и рассмеялась. Она окинула его долгим взглядом, но встретившись с желтыми глазами бывшего сержанта, быстро отвернулась и заковыляла на кухню. Загремела посуда. — Что там с лавкой? Я хотела зайти к тебе, но потом вспомнила, что ты опять на базе. Кроули не оборачиваясь на возгласы, зашагал по комнате, присматриваясь к обстановке. Этот комната менялась при каждом его визите. При первой встречи здесь все было вверх дном, какие-то бумаги на полу, всюду разбросана одежда, приборы, весело жужжа, то и дело выдавали «48 градусов», «изменение траектории», сама Анафема показалась ему тогда взбалмошной и, как бы это сказать, девушкой со странностями. Это Азирафаэль их познакомил. Решительно, не слушая возражений. Как будто всерьез озаботившись тем, чтобы у Кроули появилось как можно больше друзей. С появлением Ньютона в жизни Анафемы, произошли некоторые изменения. Даже сейчас, когда жених был далеко, в доме чувствовалось его присутствие. Аккуратно убранные полки, постеры старых фильмов и даже проигрыватель пластинок. Странные они. — Кроули? Он обернулся. — Да… — она протянула ему чашку. Кроули кивнул. — Да, да. Лавка подчистую сгорела. Но нам, считай повезло. — он поднял с блюдца чашку и снова опустил, поднимая взгляд на усевшуюся на диван Анафему. — Что? — Ви приехала. Анафема скривилась. — Фу. Не нравится она мне. — Я тебе тоже не нравлюсь. Она улыбнулась и пожала плечами. — Ну, ты — другое. — В общем, я поеду с ней. Не знаю пока на сколько. Он отложил чашку на стол. — У меня ничего к чаю нет, может, бисквит где завалялся, тебе нужно? Она уже попыталась встать, но Кроули остановил ее, легко нажав на плечо. Он нахмурился. Попытки Анафемы сделать вид, что беременность не особо повлияла на ее жизнь иногда вводили в замешательство. Он, поколебавшись, присел к ней. — Я видела его сегодня. Кроули напрягся. — Что-нибудь говорил? — Нет. Но знаешь, — она, усевшись поудобнее, протянула руку, Кроули подал ей чашку, — у него этот его растерянный взгляд. Худший игрок в покер, которого я видела. Кроули не улыбнулся. Анафема пожала плечами. — Можно же просто поговорить, чего сразу бежать-то, не понимаю? — Он мне довольно четко дал понять чего хочет. Улыбка спала с ее лица. Кроули почувствовал, как она мягко сжала его плечо. Они молча сидели на диване, слушая тиканье часов. — Хочу отдать тебе кое-что на сохранение. Он подтянул к себе дорожную сумку и аккуратно вытянул оттуда жестяной контейнер. Тот самый, который вытащил из-под кровати. — Если там наркотики, я сдам тебя Хастуру. — Там кое-что похуже. Не хочу, чтобы альяновцы… Эти засранцы все обыщут, сто процентов. — Конечно, Кроули. Я сохраню. Кроули встал, испытывая некоторую неловкость, как всегда при разговоре с ней. — И вот, да, — вытянув из кармана несколько купюр, положил на стол. Анафема торопливо замотала головой. — Убери! Кроули прижал палец к губам. — Не надо. Не строй из себя недотрогу, просто возьми. Она открыла рот, чтобы возразить, но только вздохнула. — Спасибо. Анафема улыбнулась ему сочувственно. Вот уж чего Кроули не собирался терпеть. Он поднял сумку. Анафема тоже начала подниматься. — Я буду скучать. — Интересно на это посмотреть. Она шутливо пихнула его в плечо. — Без шуток, постарайся вернуться поскорее. Кроули кивнул. — Чао. Не провожай. Закрыв на собой дверь, он зашагал вдоль улочки обратно к базе. Ещё полчаса, может он успеет пропустить стаканчик? Нет. В голове билась одна мысль. Но Кроули упрямо игнорировал ее. Глупо. Он закурил. Перекинув через плечо дорожную сумку, привычным вальяжным шагом он направился к базе. Дойдя до площади, Кроули остановился. Возле обугленных обломков столпились люди. Кто-то принес новые балки. Когда он вернётся, здание уже отстроят заново. От этой мысли внутри сделалось тепло. Он вздрогнул. В толпе знакомая фигура. Он не успел отвести взгляд, когда Азирафель обернувшись и заметив его, светло улыбнулся по привычке. В ту же секунду улыбка изчезла лица. Он не двигался несколько мгновений, затем сделал несколько неуверенных шагов в его сторону, переступая через обломки и неловко обходя людей. Кроули замялся. Наверно, сделать вид, что не заметил, уже не выйдет. Чертова Вселенная с ее Вселенской мудростью. Он попытался принять уверенный вид. Хотел достать из кармана новой куртки очки, но поздно понял, что они остались у Анафемы. — Я заходил на базу, но мне сказали, что ты ушел. — Ага. Азирафель неловко повел плечом. Он обернулся на соженную лавку, затем, не глядя на Кроули, мотнул головой. — Я слышал, как ты помог вчера. Все очень благодарны, это правда очень здорово. Кажется, всё не так плохо, если мы все вместе, если мы всё восстановим… нам бы… нам бы поговорить. — Закончил он свою нескладную речь. Кроули почувствовал, как внутри что-то нехорошо сжимается. Когда он рядом, мысли услужливо исчезают из головы, остаётся только это дрянное бледное лицо и тихий настороженный взгляд, вводящий в ступор. А ещё, ты всегда чувствуешь себя нелепым рядом с ним. — Я уезжаю. — Что? Азирафаэль наконец взглянул на него. В груди Кроули разлилось что-то похожее на болезненную и вместе с тем приятную горечь. — Сегодня вечером… точнее, уже сейчас. Он встряхнул прибор на запястье. — Да, мне надо поспешить. У Ви плохо с терпением, лучше ее не злить. Он прижал носком ботинка окурок. — Да, — повторил Кроули, чувствуя как пропасть растет с каждой секундой. — Не пропадай. И пригляди за Анафемой, ей сейчас не помешает, ну, знаешь… друг. Он развернулся на каблуках и сделал несколько решительных шагов в сторону базы. — Что, ты просто сбегаешь? В его тихом голосе было куда больше злости, чем в крике Хастура или в ворчании Шедвелла. И пугал он гораздо сильнее. Кроули обернулся, глядя в синие холодные глаза. Азирафель сжал кулаки. Энтони вдруг почувствовал непривычную ясность. Будто он оказался в здесь и сейчас, по-настоящему. Злость на лице Азирафаэля сменилась грустью. Кулаки разжались. Худший игрок в покер. Кроули зашагал прочь.