Репортаж выше жизни

      Меня зовут Эстер Дин. В свои двадцать два года я подрабатываю в газете, до этого отучившись четыре года на журналиста. Сейчас живу в маленькой съемной квартирке в центре Колорадо. Моя семья осталась в Вашингтоне, и я с уверенностью могу сказать, что буквально сбежала от них в университет. Сбежала от постоянных запретов. Мы перестали поддерживать связь от слова совсем.       Наверное каждый журналист хотя бы слышал о репортёре Майлзе Апшере. Так вот я не исключение. Этот парень славится тем, что не боится расследовать самые мрачные секреты и отваживается пробраться туда, куда не рискнёт сунуться ни один репортёр. Впервые я встретила его в спортзале, тогда он помог мне разобраться с одним из тренажеров:       — Чёрт, как это...— я оглядела беговую дорожку, не понимая почему она не включилась. Я неоднократно нажимала на кнопку «start», но никакого эффекта это не давало.       — Девушка, её надо в розетку подрубить,— парень на соседней дорожке указал мне на кабель у стены.       — Спасибо,—я наконец включила тренажёр и, включив среднюю скорость, встала на дорожку. Я ещё раз глянула на того парня и узнала в нём известного репортёра.— Извините, вы ведь Майлз Апшер?       — Значит, ты моя фанатка?— Майлз самодовольно хмыкнул, посмотрев на меня. Его лицо расплылось в хитрой улыбке. Я растерялась, не зная, что на это ответить.       — Нет, я...       — Автографы не даю,— пошутил парень. Я неловко отвела взгляд. В тот момент я хотела провалиться под землю.       Я неоднократно встречала его в том же спортзале. И ещё один раз на работе. Зайдя в здание, я заметила у стойки администратора знакомый силуэт. «Апшер? Что он здесь делает?» Я ускорила шаг, чтобы пройти мимо них незамеченной. Но парень обернулся, услышав шаги, и как только заметил меня, сказал:       — Фанатка? Ты что работаешь здесь?— протянул Майлз, ухмыляясь. Услышав его голос за спиной, я остановилась и обречённо развернулась к ним.       — Эстер, вы знакомы?— спрашивал мой коллега, сидевший за стойкой.       — Виделись пару раз,— бросила я и быстрым шагом покинула комнату. От волнения моё сердце забилось быстрее. Мне не хотелось вновь видеться с Майлзом, из-за того что после первой встречи начала считать его мудаком.       Это нельзя было назвать полноценным диалогом, но даже так он показался мне самовлюбленным и надменным парнем. В принципе так и есть. Но в конечном итоге мы всё же начали общаться. Майлз оказался не таким уж и плохим. Иногда он отбрасывает свои шуточки, и мы можем спокойно поговорить. Он часто рассказывает о своих вылазках, куда предпочитает ходить один. Мне казалось это безумным и я надеялась, что в скором времени он прекратит так рисковать своей жизнью. Его рассказы напоминали сюжет триллера.

***

      Обычный день. Я только пришла после работы и, устало рухнув на диван, закрываю глаза, намереваясь хоть немного поспать. В ту же секунду мне позвонили. «Ну кто там ещё?» Нахмурившись, я нехотя подняла телефон и, не посмотрев кто звонит, отвечаю на звонок:       — Да?       — Эстер, я заеду. Примерно через полчаса.— в трубке раздаётся знакомый голос. Я сразу же узнаю в нём Апшера.       — Майлз, ты что издеваешься?— возмущаюсь я. — Что у тебя уже случилось?— я встаю с дивана и, продолжая говорить с Апшером, завариваю себе кофе.       — Разве я не могу приехать к тебе просто так?— по голосу я слышу, что он ухмыляется.— Ладно, на самом деле хочу кое-что тебе рассказать.       — Это настолько важно?— я бросила взгляд на часы. «17.20»       — Да, важно.— по звукам, доносящимся из телефона, я слышу, что он, хлопнув дверью, садится в машину.       — Окей,— я сделала глоток кофе и повесила трубку, отложив телефон. Майлз постоянно оказывается в заднице, из-за своего «репортерского духа». Он буквально живёт этим, чего не могу сказать о себе. Мне до него далеко.       Через двадцать минут раздался звонок в дверь. На пороге стоял Апшер. Майлз молча прошёл в квартиру, глядя мне в глаза. Он выглядел сосредоточенным. Меня это насторожило. Редко удается услышать от этого парня что-то серьезное и действительно важное.       — Привет, что за срочность?—спрашиваю я.       — Может сначала чай?— Майлз кивает в сторону кухни и, присев на корточки, принимается развязывать шнурки на кроссовках.       — Ты меня пугаешь,— я прошла на кухню. Майлз сел за стол и наконец сказал:       — В общем, я уезжаю в Сальвадор на год.— постукивая пальцами по столу, начал он. Майлз внимательно следил за моей реакцией.       — Подожди, ты сейчас серьёзно?— ошарашенно и даже расстроенно говорю я. Апшер хоть и бывает полным мудаком, но за последние полгода я привыкла к нему и не хочу, чтобы он уезжал. Отставив чайник в сторону, я села рядом с ним.       — Да, через три дня вылет.— он ухмыльнулся.       — Так, и что ты от меня хочешь?— недоуменно спрашиваю я.       — Ничего, но раз ты заговорила об этом...— Майлз усмехнулся, и на его лице появилась привычная апшеровская ухмылка.— На самом деле я просто хотел попрощаться.— он пожал плечами.       — И почему ты уезжаешь?— я поставила перед ним кружку чая и вновь села на стул. Настроение было испорчено. Майлз один из моих немногочисленных друзей, и вот он говорит, что собирается уезжать. Я сдерживаю подступающие слезы.       — По работе. Тем более через год вернусь, так что не скучай.— он взял чашку и сделал глоток чая.— А, кстати...       Майлз остановился на полуслове, услышав, что ему на телефон пришло сообщение. Он достал телефон из кармана и, открыв сообщение, принялся читать. Видя, как он изменился в лице, я пытаюсь заглянуть в его телефон, но успеваю прочесть лишь пару слов: «Психиатрические исследования Меркоф», как Майлз тут же убирает телефон.       — Чёрт...— тихо ругается он.— Эстер, мне нужно ехать.— Апшер встал со стула и ринулся ко входной двери.       — Майлз?— я пошла за ним.       — Нужно кое-что доделать перед отъездом.— он улыбнулся и, взъерошив мои волосы, быстро вышел из квартиры. Я не успела ничего сказать. В ступоре застыла у двери.       В том сообщении речь шла о «психиатрических исследованиях», и, пораскинув мозгами, я поняла, о чем там говорилось. Лечебница Маунт-Мэссив. Майлз часто говорил об этом месте, что он хочет когда-нибудь съездить туда. «Значит, вот что он имел ввиду.»       Времени думать не было. Я решила поехать за ним. Все равно я давно хотела поехать с ним на вылазку, но никогда не просилась, потому что Майлз привык работать один и вряд-ли бы он взял меня с собой. Тем более скоро он уезжает, и это мой последний шанс поехать с ним. При мысли о его скором уезде в груди больно закололо.       Я собрала вещи в рюкзак: маленькая аптечка, фонарик и телефон. Я вызвала такси и переоделась: черные зауженные джинсы, укороченная футболка и черный бомбер. Выхожу на улицу и спустя десять минут сажусь в такси. Как только я закрываю двери машины, начинаю сомневаться о правильности своего решения. Я была на эмоциях, из-за скорого уезда своего друга и поэтому рванула за ним в психушку, но стоило ли?       Дорога составила несколько часов, которые я благополучно проспала. Из радио тихо играли старые песни «The Beatles». Когда мы приехали, я расплатилась с таксистом и, выйдя из такси, заметила знакомый красный Джип. Майлз точно приехал сюда. Я не спеша обошла шлагбаум и вошла во двор через приоткрытую калитку. Охраны здесь нет. Я достала телефон, чтобы выключить звук, но, увидев отсутствие связи, выключила его и положила в задний карман рюкзака.       Передо мной огромное здание для душевнобольных. Больница пугает своим видом. Особенно в тёмное время суток она выглядела ужасно. Высокое здание с двумя башнями освещается лишь парой фонарей. Тяжело вздохнув, я начинаю идти к дверям. Прямо у входа стоит несколько машин спецназа. Решив попытать удачу, я дёргаю ручку двери. Закрыто.       — Блять...— тихо выругавшись, я начинаю осматривать окна на первом этаже. Все оказываются закрыты.— И куда он мог пойти?— я задумчиво, окинула взглядом весь двор. Прошла чуть влево от здания и заметила дыру внизу калитки. Подумав, что репортёр воспользовался именно этим ходом, я решила пойти туда. Пригнувшись, я перелезла через неё и заметила открытое окно на втором этаже здания, под которым стояли строительные леса. В комнате горел свет. Высота пугала, поэтому я медлила.       На свой старх и риск я забралась на них и попала на второй этаж. Как только я забралась, в комнате погас свет. Я вздрогнула от неожиданности и уже начала жалеть о том, что приехала сюда. Я достала фонарик и, включив его осмотрела комнату в поисках двери. Вся мебель хаотично валялась в разных углах помещения. Наконец найдя дверь, я вышла в коридор. Впереди дверь, а проходы справа и слева заставлены шкафами и прочей мебелью.       — И где же мне тебя искать..?— спрашиваю я, надеясь услышать ответ. Из-за тишины становилось не по себе. Я осторожно открываю дверь впереди и медленно вхожу внутрь. Никого. Выдохнув от облегчения, я подхожу к ещё одной двери, выходящей из комнаты. В коридоре горит свет, и я выключаю фонарик. Впереди — заколоченная дверь, справа шкаф, закрывающий часть коридора, а слева тоже шкафы, но с небольшим проходом, через который я с лёгкостью протискиваюсь.       На стене и на полу алые пятна крови. Невольно съёжившись, я прохожу мимо, заглядывая в открытые двери по пути. В конце коридора остаются две приоткрытые двери. Одна из них со скрипом закрывается. Я вздрагиваю. «Черт... там кто-то есть...»       Что-то мне подсказывает, что это не Майлз. Теперь мне по-настоящему стало страшно. Пытаясь не шуметь, я захожу в соседнюю дверь. Два автомата с напитками, а справа от них наверху качается открытая вентиляция, под которой лежит сломанный стол с кровавым пятном поверх. В левом углу комнаты лишь холодильник и кухонные шкафчики. Я нервно поглядываю на вентиляцию, пытаясь придумать другой выход. Всё из-за моей клаустрофобии. Но, услышав грохот из соседней комнаты, я всё-таки решаюсь. Подтянулась на руках и оказалась зажата в четырёх стенах.       Дыхание было сбитым. Я боялась застрять здесь, ведь если это произойдет, то обратно я уже не выберусь. Я медленно ползу вперёд, зажмурив глаза, но через секунду я слышу грохот из комнаты, в которой только что была. Я выглянула через решетку в стенке и заметила там душевнобольного. Он вбежал в комнату, явно пытаясь найти кого-то, но так же быстро выбежал. Я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Ещё минута и он бы нашёл меня. Даже боюсь представить, что тогда могло произойти!       Каштановые волосы, аккуратно собранные в хвост, цепляют паутину с верхней стенки. Наконец я выбираюсь из вентиляции, громко спрыгнув на пол. Проверяю дверь слева — закрыто, прохожу в другую сторону. Дверь, рядом с которой красуется табличка «библиотека». Я открываю дверь и, вскрикнув от страха, отшатываюсь назад. Посреди комнаты валяется труп, на полу огромные лужи крови.       — Черт, зачем я поехала сюда?— тихо бормочу я, мотая головой. Идти больше некуда. Дальше коридор перекрыт нагромождениями. Остаётся только один путь — библиотека.       Отдышавшись, я кое-как уговариваю себя зайти в комнату, я зажмуриваю глаза и иду наощупь, придерживаясь за книжные полки. Но всё же на втором повороте приходится открыть глаза. Гора трупов, на некоторых полках вместо книг стоят оторванные человеческие головы. У окна на огромном штыре висит тело военного... Я бросилась прочь. Подбежала к двери и вышла оттуда. Тяжело дыша, я прислоняюсь к стене. Меня трясёт, ноги отказываются идти. У меня начинается паника.       — Зачем я только пошла сюда...— вновь повторяю я. На глаза наворачиваются слёзы. Мысленно начинаю проклинать эту чёртову психушку.       «Нельзя поддаваться эмоциям, Эстер...»— прокручиваю я у себя в голове.       Я поднимаю голову и через окно вижу мужскую фигуру. Приглядевшись, понимаю, что это Майлз и уже готовлюсь идти к нему, но вижу выходящего следом за ним здоровяка. На его ногах цепи, а на руках засохшая кровь. Один из психов. Я присаживаюсь у стены, чтобы он не заметил меня. Душевнобольной приближается к репортеру и хватает его за воротник куртки. Моё сердце уходит в пятки. Псих выбрасывает Майлза в окно, и тот пробивает стекло спиной, падая вниз и громко крича. «О боже, Майлз!»       Самой большой моей ошибкой была эта вылазка. К горлу подкатывает истерика. Я закрываю рот руками, пытаясь не закричать. Тяжёлые шаги направлены в мою сторону. Звон цепей. Я вжимаюсь в стену и просто молюсь, чтобы он не завернул за угол. Слёзы капают на трясущиеся руки. Мысленно успеваю попрощаться со всеми, включая Майлза, но слышу, как шаги резко прекратились и он уходит в другую сторону. Я обхватила предплечья руками, стараясь унять дрожь в теле, но она только лишь усиливается. Понимая, что на одном месте сидеть я не могу, я выглядываю из своего укрытия. Психа нигде нет. Я на носочках прохожу к разбитому окну, из которого выпал Майлз.       Вновь посмотрев по сторонам и убедившись, что здоровяка нигде нет, я выглядываю через оконную раму. Апшер лежит на полу без сознания, справа от него валяется труп без головы. Я отворачиваюсь, стараясь сдержать очередной рвотный позыв. Начинаю думать, как мне попасть к Майлзу. Искать обходной путь слишком опасно и то не факт, что я его найду, ведь тут многие двери закрыты. Времени мало тот здоровяк может вернуться в любой момент. Я вновь выглядываю в окно, прикинув высоту падения. На секунду зажмуриваю глаза. Я чертовски сильно боюсь высоты. Но разве у меня есть другой выход, чтобы остаться в живых?       Переступаю через себя. Я осторожно вылажу в разбитое окно, повиснув на руках. Задев ладонью разбитое стекло, я резко отдергиваю руку от оконной рамы, зашипев от боли. Пошатнувшись, я зажмуриваю глаза и возвращаю руку на выступ, сквозь жгучую боль. Из груди вырывается тихий вскрик. «Главное не смотри вниз, Дин...» Я медленно ставлю ноги на ещё один выступ и меняю положение рук. Я хватаюсь за выступ, на котором только что стояла. Порез на руке вызвает новую волну боли. На стене остаётся след от моей крови. Я мельком смотрю вниз. «До пола ещё примерно три метра...»       — Блять... я не смогу...— бормочу я. Мышцы рук болезненно стонут, и, не выдержав такой нагрузки, я с грохотом падаю вниз. Я попыталась встать. Резкая боль в лодыжке мешает это сделать. С уст соскочил сдавленный стон.— Хотя бы ногу не сломала... уже хорошо.       Приложив усилия, я всё-таки поднялась на ноги и, прихрамывая, подошла к Майлзу. Наклонившись к нему, я положила ладонь на его плечо и осторожно потрясла.       — Майлз...— прошептала я. Он всё ещё был без сознания. Конечно, упасть с такой высоты... Я оглянулась, чтобы убедиться, что здесь никого нет и вновь потрясла его только уже сильнее.— Апшер, твою ж налево...— я легонько ударила его по щеке. Ещё раз. И вот он наконец приходит в сознание. Я облегчённо вздохнула. Майлз медленно открывает глаза и недоверчиво рассматривает моё лицо.       — Я настолько сильно ударился?— он дотронулся до затылка.— Мне кажется или ты и вправду здесь?       — К сожалению я здесь.       — Ты идиотка,— Майлз приподнимается на локтях. Зашипев от боли, он кладёт руку на ребра.— Чёрт, мои ребра...       — Я приехала сюда ради тебя.— я протягиваю ему руку, помогая подняться. Он опирается о мою руку и не спеша поднимается с пола.       — Мне не нужна твоя помощь,— грубо отвечает Апшер. Его слова больно отзываются в груди.— Зачем ты сунулась сюда?       Я и сама до конца не понимаю, зачем приехала сюда. Помчалась за Майлзом, даже не подумав.       — Придурок, если мы сейчас будем выяснять отношения, то точно сдохнем.— я развела руками. «Если бы я только знала, зачем поехала сюда.»       — Да, ты права. Поговорим, когда выберемся с этого «курорта».— Майлз бросает гневный взгляд на окно, из которого его выбросили.— Нужно найти диспетчерскую. Попробуем открыть дверь,— парень кивком указал на главный вход.       — Отлично...— я закатываю глаза, и мы начинаем искать эту комнату, хотя я даже не знаю как она может выглядеть.       — Как ты поняла, что я еду в психушку?— через минуту спрашивает Апшер.       — По тебе давно дурка плачет, я думала, ты сам сдаваться приехал.— я ухмыльнулась. Майлз наигранно посмеялся.— На самом деле, я увидела часть того сообщения, а именно часть про психиатрические исследования.       — Зачем ты поехала сюда — я не понимаю.— он осматривает комнаты по правой стороне коридора, а я в это время — по левой.— Нашла что-нибудь?— через минуту спрашивает репортёр.       — Пока нет,— говорю я, заглядывая в комнату в углублении коридора. Почти пустая комната, в которой находятся только стол и камин. Рядом с камином валяется труп работника лечебницы.— Боже...— я отворачиваюсь, сдерживая рвотный рефлекс. Выхожу из комнаты настолько быстро, насколько это возможно с больной ногой, пока у меня не начался новый приступ паники. Я поднимаю раненную руку и понимаю, что кровь не останавливается. Выхожу обратно в центральную комнату, чтобы перевязать рану. Майлз стоит за стойкой посреди помещения и рассматривает некие документы. Подхожу к нему.— Нам нужно убираться отсюда, а ты рассматриваешь документы?— возмущаюсь я.       — Не зря же я рисковал своей жизнью. Пока есть возможность я соберу компромат на Меркоф,— он протягивает мне бумагу:       «Корпорация Меркоф. Подразделение в США. Ордер на арест имущества Дело N294758104.       Относительно ареста имущества: Психиатрический центр «Маунт-Мэссив» Психиатрические исследования Меркоф Район пустыни Маунт-Мэссив Государственное шоссе 112.        Письменные показания под присягой, данные перед советом директоров заслуживающим доверия агентством безопасности Меркоф (АБМ): Катастрофическое нарушение в работе системы безопасности. Заражение окружающей среды неизбежно.        Мы считаем показания и свидетельства достаточными доказательствами для немедленных действий со стороны АБМ и основанием для выдачи данного ордера.       Данным документом предписывается предоставить АБМ полный доступ ко всем сооружениям и оборудованию и полностью передать управление его агентам. Согласно данному документу Вы и Ваши наследники отказываетесь от любых исков и требований к корпорации «Меркоф» и её дочерним компаниям касательно действий АБМ и обстоятельств, в которых они были необходимы, невзирая на последствия.»       Я глазами пробежалась по тексту. «И это настолько важно?»— думаю я. Поставив рюкзак на стол, я рывком открываю молнию и достаю оттуда аптечку. Майлз исподлобья бросает на меня взгляд, продолжая рассматривать документы.       — Давай помогу,— вздохнув, Апшер откладывает документы в сторону. Я показываю ему рану на правой ладони. Репортёр молча достаёт из аптечки перекись и небольшой лоскут бинта. Он аккуратно обрабатывает мою рану и, перевязывая руку, параллельно задаёт вопрос:— И где ты поранилась?       — Осколок от разбитого окна,— нахмурившись от тупой боли, я кивком указываю на то самое окно.— Рёбра сильно болят?— чуть помедлив, спрашиваю я.       — Сама как думаешь?— раздражённо бурчит репортёр. Он заканчивает перевязывать мою руку и, взяв свою камеру, обходит стойку с другой стороны и подходит ко мне. — Конечно, Эстер, больно. Только ты умеешь падать со второго этажа, лишь поцарапав ладонь,— парень взглядом указывает на мою руку.       — Я ушибла ногу, козёл,— сквозь зубы протянула я, раздарженно глядя на взъерошенного Майлза.       — Идём уже, нужно выбираться.— Апшер долго смотрит мне в глаза. Я забираю свои вещи и, вскинув рюкзак на плечо, иду за репортёром. Апшер первый заходит в большую комнату, заполненную рабочими столами со включенными компьютерами. Он пешей походкой проходит мимо столов, с интересом осматривая голубые папки. Мы проходим дальше к открытой двери. Небольшое помещение с кучей стеллажей. Майлз берёт голубую папку с полки и рассматривает её содержимое. Выглянув из-за его плеча, я читаю содержимое документа:       «Психиатрические исследования Меркоф Проект «Волрайдер» Лечебница «Маунт-Мэссив» Дело № 136 Пациент: К. Л.У., «Уокер» Дата консультации: 28.05.2013 Первичное обращение: 28.01.2011 Возраст: 32 Пол: М       Лечащий врач: Рудольф Вернике (запись д-ра Уолша) Состояние: активность морфогенетического кондиционирования стабилизировалась приблизительно на 2000 п/м. Переход к более высоким стадиям гормональной программы небезопасен. Симптомы:       Спирометрия обнаруживает легкие и умеренные бронхиальные образования. Результаты томографии подтверждают описания снов, данные самим пациентом. Смех в медленной фазе.       Заметки: Во время беседы подвижность Уокера была вынужденно ограничена ввиду нанесенных им себе повреждений. Ограничительные приспособления пришлось видоизменить в связи с его огромными размерами.       Обширные кожные высыпания соответствуют типичной клеточной активности при неудавшемся морфогенетическом кондиционировании. Он утверждает, что сдирание кожи со лба способствует особому видению. Напоминает юношеские опыты с ящерицами туатара и их внутренним зрением. Выражал беспокойство касательно своей плоти, особенно губ и носа. Назначенному персоналу следует предупреждать дальнейшие попытки самовредительства. Полученные в Афганистане психологические травмы, похоже‚ замедляют процесс морфогенетического кондиционирования. Преобладающим навязчивым состоянием, усиленным терапией, является повышенное внимание к военному протоколу безопасности. Настоятельно рекомендовано дальнейшее применение средств физического и фармакологического ограничения активности.»       — Чёрт, это же тот псих, который выкинул меня в окно,— шёпотом сказал Майлз.— Некий Крис Уокер.       — Что они с ним сделали...— дочитав, говорю я. — Зачем Меркоф проводят эту морфогинетическую хрень?       — Откуда я знаю?— репортёр посмотрел на меня через плечо.— Хочешь — найдём Криса и спросишь у него, что же с ним произошло.— Майлз усмехнулся, натянув на лицо свою фирменную апшеровскую ухмылку.       — Иди нахрен, Апшер.       Зачем я только приехала сюда за этим засранцем? Рискую жизнью, чтобы побыть ещё хоть немного рядом с ним. Пусть валит в свой Сальвадор, я скучать не буду.       Мы выходим из комнаты и оказываемся в коридоре за решетчатой дверью. Майлз довольно хмыкает. Впереди в инвалидной коляске сидел очередной душевнобольной. Увидев его, я машинально сделала шаг назад. Апшер заметил это и, смерив меня насмешливым взглядом, сказал:       — Боишься его?— он усмехнулся.— Не парься, этот псих нас не тронет. Может он вообще сдох,— парень издалека осмотрел его обездвиженное тело.       — Блять, я не пойду через него!— шёпотом говорю я. Меня начинает бить мелкая дрожь. Что если тот парень набросится на нас?       — Так мы отсюда не выберемся, Дин,— Майлз недовольно вскидывает руки.— Нужно идти.— он нетерпеливо берёт меня за запястье и тянет за собой. Зажмурившись, я иду за ним, надеясь, что душевнобольной нас не тронет. Мы тихо проходим мимо него, и я, выдохнув от облегчения, открываю глаза.— Ну да, он то опаснее Уокера будет.— Майлз ухмыльнулся, наблюдая за моим испуганным лицом.       — Заткнись,— я отворачиваю лицо от его насмешек. Мы проходим в открытую комнату. Перед телевизором сидят три пациента, глядя на помехи на экране. Я отшатнулась, увидев их.— Надеюсь, они тоже безобидны...— тихо бормочу я и следую за репортёром, который уже прошёл мимо них. Я быстро проскальзываю мимо душевнобольных. Они, даже не обратив на нас внимание, продолжили пялиться в экран. Перед выходом из комнаты в другую дверь, Майлз делает заметку в своём блокноте. Он увидел, как я пытаюсь заглянуть в его заметки и равнодушно протянул мне блокнот.       «Овощи сидят кучкой и пялятся в пустой экран. Выглядят как пациенты. Они пережили то, что здесь произошло — но похоже, в чердаке у них совсем пусто.»       Пока Майлз копается в комнате напротив, я, оперевшись плечом о дверной проем, продолжаю листать его заметки.       «Меня тошнит от одного только вида этого места. Больница Маунт-Мэссив, закрытая после скандала по соображениям государственной тайны в 1971 г., была вновь открыта в 2009 г., компанией «Психиатрические исследования Меркоф», скрывающейся под личиной благотворительной организации. Сотовый резко перестал ловить сеть примерно в миле отсюда. Похоже на глушилку. Едва ли сигнал пропал сам по себе. Корпорация «Меркоф» издавна наживается на филантропии. Но на американской земле — никогда. То, что они здесь пытаются найти, должно быть очень важным. Может, хоть теперь получится вывести их на чистую воду.»       Дочитав запись, я поднимаю голову на комнату и вижу, как Майлз с победной улыбкой на лице выходит из комнаты, держа в руках ключ-карту.       — И зачем нам это?— протягиваю я.       — Не знаю, но чувствую, что пригодится,— он положил ключ в карман джинс, и я отдала ему его блокнот.— Пойдем и поищем диспетчерскую.        Я кивнула, и мы вернулись в комнату с окровавленным телевизором, уже более спокойным шагом прошли мимо душевнобольных. Выйдя в коридор, я вновь увидела психа в инвалидной коляске. Сквозь его тонкую кожу было видно ребра. Майлз взял меня за руку, заметив как настороженно я смотрю на психа. Апшер проходит первым. Всё происходит быстро: душевнобольной набрасывается на репортёра, а последний кричит от неожиданности, пытаясь выбраться из его хватки. Я в ужасе делаю шаг назад, пытаясь придумать, как помочь Майлзу.       — Вытащи их! Пожалуйста! Доктор мёртв! Вырви их! Ты должен мне помочь!— кричит псих, хватая репортёра за горло. Я растерялась, но через секунду схватила стул у заколоченной двери и со всей силы ударила им психа по голове. Он отпустил Майлза и забился в угол, тихо всхлипывая. «Урод...» Я выронила стул, осознав, что только что сделала. Руки жутко тряслись. Тело била мелка дрожь. Апшер быстро поднялся с пола и, схватив меня за локоть, потащил меня обратно к главному входу.       — Спасибо, Эстер,— тяжело дыша, сказал Майлз. Я не могла прийти в себя. Все звуки казались приглушенными, а в глазах начало темнеть. Я ухватилась за руку репортёра, стараясь удержать равновесие.— Эй, ты чего, Дин?— он взял меня за плечи и слегка потряс.— Успокойся, всё хорошо. Сейчас мы найдём эту чёртову диспетчерскую, откроем дверь и свалим нахрен отсюда.       — Странно, да? На тебя только что напали, но ты меня успокаиваешь...       — Ты очень впечатлительная. А я всякое говно видал...— Он провел рукой по волосам и, нахмурившись, достал из волос осколок стекла.— Пиздец.— Апшер повертел в руках окровавленное стёклышко.       — Мерзость.— я отвернулась, чтобы не видеть, то как он достаёт стекло из собственного скальпа.       — Ладно, там ещё коридор есть.— он указал на выбитую решетчатую дверь.— Пойдем туда. Мы молча направились вперёд. В десятке метров от нас пробежал душевнобольной. Я тихо вскрикнула, остановившись. Псих начал ломать дверь напротив себя. Он с грохотом завалился в комнату.— Да, я тоже не в восторге. Но он вроде нас не заметил.— не глядя, взяв меня за руку, Апшер прошёл вперёд. Мы подошли к железной двери с надписью «Безопасность ».— Похоже, вот она.        Слева от двери находился замок, требовавший ключ-карту. Апшер смерил меня самодовольной ухмылкой и достал из кармана ключ. Я закатила глаза, глядя на его физиономию. Он приложил карточку к замку и, когда мы услышали тихий писк, дверь поддалась. Я машинально улыбнулась. Мы вошли в диспетчерскую. В углу комнаты как обычно лужа крови, а справа огромное количество мониторов. Майлз сел за компьютер и с помощью системы постарался открыть двери. Остальные мониторы транслировали записи с камер видеонаблюдения. На одном из них был виден мужчина в костюме священника, судя по всему тоже душевнобольной. Он резко повернулся к камере, будто зная, что мы находимся в диспетчерской.       — Майлз...— я указала на тот монитор. Наша радость длилась недолго.       — Чего там?— он посмотрел на экран. Священник подошёл к какому-то рычагу и, не сводя глаз с камеры, опустил рычаг. Свет в помещении погас.       — Нет, нет, нет...— тихо бормочу я, закрывая рот руками. В этот же момент свет возвращается, но через окно я вижу, что половина коридора не освещена. Компьютер перестал работать.       — Сука! Грёбаный мудак!— Майлз ударил руками по столу. Спустя секунду мы слышим тяжёлые шаги за дверью и звон цепей. Я слышу голос Уокера:       —Поросёнок.       — Твою ж мать...— Апшер заметался. Я застыла на месте. Страх сковал моё тело, сердце бешено колотилось, ударяя по ребрам. На глазах выступили слёзы.— Эстер, сюда!— шепчет Майлз, забравшись в шкафчик напротив двери. Он протягивает мне руку, и я без раздумий залезаю к нему. Репортёр тихо закрывает дверь. Мы зажаты в тесном пространстве, на волоске от смерти. Клаустрофобия даёт о себе знать. Апшер прижимает мою голову к своему плечу, другой рукой взяв меня за талию. Его тяжёлое дыхание обжигает кожу. Я чувствую его бешеное сердцебиение, впрочем, моё не лучше. Майлз тихо шипит, когда я дотрагиваясь до его рёбер. Я совсем забыла про его сломанные ребра.       Сейчас наше положение выглядит неприлично интимным, но меня это волнует меньше всего. Черт возьми, о чём я вообще думаю! В любой момент мы можем попрощаться с жизнью, но мои мысли повернуты совершенно в другое русло.       Я слышу громкие удары в дверь. Это Крис пытается выбить дверь. Выглянув в щёлочку на шкафчике, я вижу как содрогается дверь от его ударов. Ноги подкашиваются, но маленькое пространство и Майлз не дают упасть. По щекам стекают слёзы. Я понимаю, что он убьёт нас прямо сейчас. Здесь всего два шкафчика, и если он решит проверить их, то нам конец. А я уверена, что он это сделает.       Дверь, не выдержав напора, срывается с петель. Псих заваливается в диспетчерскую. Он подходит к компьютеру, бормоча себе под нос:       — Ты ведь был где-то тут? Поросеночек. Я тебя отыщу, шлюшка.       Я зажмуриваю глаза и закрываю рот рукой, чтобы не закричать от страха. Прямо сейчас готова умереть от ужаса. Уокер подходит к соседнему шкафчику и резко открывает дверцу. Я задерживаю дыхание, стараясь не издавать лишние звуки. «Ну всё... сейчас он проверит второй... и нам конец.»       На удивление, душевнобольной выходит из комнаты, даже не заглянув в соседний шкафчик. В последний момент он оборачивается, но всё же уходит в темный коридор. Я удивлённо таращусь в проход, глядя на его удаляющуюся фигуру. Я облегчённо вздохнула, поняв, что всё ещё жива. Можно ли считать, что он просто дал нам фору? Но даже так это действительно хорошо.       Убедившись, что Крис ушёл достаточно далеко, Майлз медленно открывает дверь, выталкивая меня из шкафчика. Я обессиленно сажусь на пол, делая глубокий вдох.       — Нужно как-то восстановить электричество.— Майлз садится на стул, глядя на меня.— Есть идеи? Или ты ещё не отошла?— парень ухмыляется.       — Апшер, ты идиот? Мы только что чуть не сдохли! Конечно, я ещё не отошла!— трясущимися руками смахиваю слёзы с глаз.       — Слушай, мне тоже страшно, но я хотя бы не впадаю в истерики!— его голос срывается на крик.— Тебе нужно успокоиться, иначе мы не выберемся отсюда.— Майлз подходит ко мне, усаживаясь рядом. Он руками обхватывает мои плечи со спины.— Сделай вдох и выдох. Медленнее.— Апшер перестаёт ухмыляться, увидев как сильно меня потрясло произошедшее.       — Ты невыносим, Апшер.— тихо бурчу я, кое-как успокоившись. Мне в голову приходит мысль:— Ты ведь видел лестницу ведущую вниз? Я думаю, через подвал можно перезапустить генератор.       — Пойдем, проверим.— он поднимается с пола и протягивает мне руку. Мы осторожно выходим из диспетчерской, держась за руки.— Только постарайся не орать.— Майлз усмехнулся, натянув свою фирменную ухмылку на лицо.       — Иди в зад.