Не теряй своё лицо

      Она спала всего пару часов, и раскалывающаяся после сложной ночи и не менее отвратительного утреннего разговора с министром голова давала о себе знать, напрямую сигналя о том, что блондинке нужен хороший отдых. Признаться, порой на неё накатывал дух слабости и навязчивая мысль о том, что пора бы все бросить и просто убить старуху. Но тогда бы все это означало, что с самого начала Патриция была права.       Отражение в зеркале абсолютно не радовало. Но что нельзя исправить косметикой и растущими откуда надо руками? Женщина внимательно всмотрелась в свои глаза. Как же она ненавидела себя такую, слабую, никчемную. А она была так близка к своей цели и вот снова откат назад.       Правая рука поднялась и в воздухе прозвенела громкая пощёчина. «Прекрати ныть, Галбрейт.» Все ещё глядя на своё отражение, женщина достала из кармана портсигар и закурила. «Одно не пойму… Какого черта ты явилась именно сюда.» Вздохнув, Хелена неспешно подошла к столу и нажав на кнопку, проговорила в небольшой микрофончик. — Саймон, мне нужны записи с камер.       Весь мир остановился и сошелся на единственной точке в момент, когда вытекший из поврежденного ударом бака бензин коснулся затерявшегося под сидением не дотлевшего окурка. В темных глазах ведьмы отразился силуэт девушки, за мгновение потерявшейся среди клубов вспыхнувшего пламени.       Аддамс смотрела. Смотрела на перескакивающий на обнимаемое металлом дерево пожар и желала что б он поглотил весь этот чертов мир. Она не шевелилась, не веря в увиденное. Мозг девушки попросту не мог спроцессировать произошедшее только что прямо перед ней. Долгие секунды тянулись, измеряясь в улетучивающемся, черном от копоти, дымом. — Нет..       Наконец сорвался шепот с пересохших серых губ. — НЕТ!       Девушка подскочила на ноги, но те, задрожав, подкосились. Она упала на колени, протягивая трусящуюся ладонь к полыхающей груде железа. — Энид…       Брюнетка закрыла свой рот рукой и закричала. Приглушенный дикий вопль прерывался дрожью от рыданий. Слезы стекали по тыльной стороне ладони, а глаза все так же неотрывно следили за всполохами, в надежде отыскать среди них движущуюся фигуру, но безрезультатно.       Ворон, чувствующий всю скорбь и боль, бесконечным потоком вытекающие со слезами хозяйки прямиком из ее разрывающихся на части сердца и души, тихо каркнул и поднялся на лапы. Волоча поврежденное крыло за собой, он подошел к безутешной ведьме и уткнулся клювом во вторую, безвольно повисшую ладонь, разделяя ее чувства. «Получилось?» Блондинка постаралась открыть глаза, но липкий, подтаявший и так приятно охлаждающий ее щипавшее и саднящее лицо снег помешал это сделать. «Кажется я вывихнула плечо…» С глухим стоном Энид перевернулась на спину. — Матерь волчья.. Как же это больно, — прохрипела девушка и посмотрев по сторонам нашла взглядом брюнетку. — Уилла! У меня получилось! — улыбнувшись, волчица постаралась встать и сразу же поморщилась. Не так-то просто это оказалось сделать.       Амайо вздрогнул, различив за ментальными и реальными криками хозяйки знакомый голос и уставился на место аварии, медленно утихающее в пепелище. Он тряхнул пернатой головой, фамильярам часто слышатся голоса недавно умерших через утробу смерти. Ворон резво вытащил мешающий регенерации болт, так неудачно пронзивший его крыло в сумке в момент аварии, и запрыгал вокруг оглохшей от своего горя девушки, привлекая ее внимание мельтешением и карканьем. «Вот же черт..» Энид не без труда поднялась на ноги и снова позвала любимую. — Со мной все в порядке, душа моя, — осторожно произнесла она чуть громче, подходя к ведьме со спины.       Аддамс замерла, не смея издать более ни единого громкого звука. Все еще содрогающиеся беззвучными рыданиями плечи напряглись и девушка наконец обратила внимание на птицу, чей клюв сейчас покоился, по-видимому, в самом сугробе у его лап. — Что…?       Сиплый голос надорвался, но медиум все так же не шевелилась, в страхе спугнуть сладкое наваждение. — У меня получилось, представляешь? Получилось обернуться мышью! У меня все получилось! — девушка села рядом на колени и взглянула на догорающий автомобиль.       Гот внимательно изучала каждую деталь, каждую черту родного лица, что давалось крайне непросто через пелену слез. Она суетно протерла их тыльными сторонами ладоней и нахмурилась, рассмотрев пятнышки ожогов по всей мордашке девушки перед ней. — …Энид? — неверяще прошептала она. — Ты… ты мертва…       Оборотень отрицательно покачала головой и, протянув руку, стёрла остатки слез с щёк любимой. — Как же я обрадовалась увидев, что ты очнулась. — Я своими глазами видела как пламя забрало тебя у меня… — все еще шепотом говорила девушка, до конца не понимая врут ее глаза, или же насмехаются над ней. И если так, то сейчас или ранее.       Резче чем необходимо, будто испуганный загнанный зверь, она дрогнула и с силой перехватила нежную руку за запястье, затем потянув свою к собственнолично поставленной метке на шее оборотня.       Только после удовлетворительно мягкого разряда, прошедшего по кончикам пальцев в месте касания с пульсирующе-почерневшей на мгновение кожей, глаза гота вновь наполнились влагой, брови сошлись домиком, а губы поджались, бугря подбородок и формируя по-детски очаровательное выражение лица. — Ты.. т-ты жива… Ты жива! — Аддамс набросилась на волчицу, прижимая к себе так крепко, насколько это было возможно в ее состоянии, как самое ценное сокровище в мире, и снова задрожала то ли от радости, то ли от страха, но однозначно с еще одним потоком мерзких невыносимых слез, за которые конечно будет презирать себя позже. — Осторожно, осторожно! — волчица вытянулась стрункой от резкого прикосновения к ожогам. — Я же говорю, мышь у меня получилась. Видела как рюкзак летел? Я успела за него зацепиться! Правда шерсть обгорела, помню, от меня даже дым шёл, — Энид тараторила со скоростью света и вдруг резко остановилась, вглядываясь в карие глаза. — Это я.. снова подвергла нас опасности. Если бы я не говорила под руку-… Кто-то едет, — волчица оглянулась на дорогу. — Уходим?       Медиум тут же подобралась, постаравшись вернуть свое привычное амплуа, что выходило до нелепого паршиво, учитывая остатки пережитого. — Д-да. Идем. Скорее, — она оперативно, насколько это возможно с дрожащими конечностями и болью в теле, накинула рюкзак и подхватила Амайо на манер ребенка на сложенных руках, поспешив за своим оборотнем. — Как мы объясним наш вид в школе? — Вышагивая впереди и чуть пошатываясь от усталости задала вопрос волчица. — С нашим внешним видом что-то не так? — искренне непонимающе спросила брюнетка. — Как по мне именно в таком виде возвращаются с семейных выходных если они прошли плодотворно. — И ещё, у меня разрядился и повер-банк и телефон. А ещё, как мы пройдём через шифтеров в лесу вокруг школы? Скоро начнётся район Джерико. — Мы пойдем по главной дороге. Они не должны туда соваться. В противном случае я все еще хорошо вооружена. — Я серьезно. Я устала от событий на сегодня. Нужно придумать менее утомительный финал дня. — Предлагаешь поймать еще одну попутку до самого Невермора? Интересно посмотреть на безумца что согласится на это за даром, а мои запасы наличности взятые на миссию исчерпаны. — Ты права, — Синклер замолчала, не зная как подступиться к вопросу. Она то и дело поглядывала на брюнетку, вздыхая и сопя носом.       Живот низкорослой девушки издал протяжный урчащий звук и ее губы слегка дрогнули в намерении поджаться от небольшого смущения. Само ощущение голода было ей комфортно и привычно, но не когда подобные физиологические обозначения дают другим уличать себя в потребности в еде или любых других человеческих нуждах. — Ты хочешь задать вопрос. Я кожей чувствую твой взгляд. — Ты голодна, — утвердительно произнесла блондинка. — Это то что ты хотела сказать? — черные глаза обвели лицо девушки и вернулись к обозреванию пути. — Нет.. я хотела.. — оборотень замялась. — С твоей меткой произошло то же самое, что и с моей тогда?       Медиум вздохнула, размышляя над тем что действительно произошло. На ней не ведьмина метка, а волчьи укусы не более чем визуальное обозначение, как косметическое клеймо подобно кольцам у нормисов. И все же оно сработало подозрительно аналогично. — Хороший вопрос. Однозначного ответа у меня нет. Но по ощущениям и обстоятельству, да, то же самое.       Внутри же ведьма догадывалась что именно это было, и ей самой становилось противно от себя и тошно. Неоднозначность трактовок, ощущений и многих других факторов давали не самую твердую почву под ногами. Но что-то подсказывало, что это не ведьмовское, не волчье, а все же фамильное проклятие сработало. Не только опасность партнера провоцирует его активацию, но и разлука, неприятие, отдаление сердец. Не физическая, но духовная измена может косвенно попадать под это. Вина словно нож, который ты сам вонзаешь в свое сердце и прокручиваешь своей же рукой от мук совести и самоненависти.       Стоило этим мыслям посетить темную голову, как Аддамс тут же отмахнула их от себя, отрицая собственные догадки на корню. Отрицая саму их возможность. — Получается, это из-за того что я разозлилась? — Нет. Я… Я так не думаю, — она слегка мотнула головой. — Не бери в голову. — Но-… кто-то едет, — волчица оглянулась назад. — Энид, это дорога. Конечно здесь ездят машины. — Не думаешь, что это полиция обыскивает район аварии?       Мотор приближающегося автомобиля по звуку заметно сбавлял обороты. Даже не обладающая слухом оборотня брюнетка это приметила и, насторожившись, нащупала в карманах куртки рукояти скрытых клинков.       Черный лимузин не безызвестной марки с трехлучевой звездой поравнялся с идущей парочкой, не останавливаясь до конца и медленно вторя их темпу ходьбы. — Что же две юные ученицы Невермора делают одни, на обочине трассы, в лесу, в такой дали от их домов и академии. Неужто так тяжела студенческая жизнь, что доводит детей до подобного рода деятельности?       Этот голос, эта раздражающая интонация. Периферийным зрением Аддамс видела распахнутую в салон дверь авто, где перекинув ногу на ногу и попивая шипучую жидкость из длинного бокала безмятежно восседала министр.       Сердце снова замерло, и через секунду по-волчьи загнанно забилось. Нет, сегодняшний день точно собирается довести оборотня либо до инфаркта, либо до безумия. Энид быстро взяла любимую за руку, заметно подрагивая. «Попались, нам теперь точно конец..» — Я готова, — тихо проинформировала она ведьму о готовности обратиться в любой момент.       Патриция усмехнулась и резко подняла вторую руку с подобием пистолета, заряженного дротиком, наводя на волчицу и незамедлительно выстрелила. У самого носа блондинки мелькнуло лезвие ножа, отбившее снаряд, и ведьма тут же метнула другой прямо в руку женщине. Та лишь усмехнувшись дернулась и клинок пронзил практически самодельную конструкцию. — Аддамммсс… — старческое лицо расплылось в безмерно удовлетворенной ухмылке. — Ожидаемо блестяще. — Вы приехали выказать почет моей реакции и меткости? Сомневаюсь. Что вам от нас нужно, — не сбавляя шаг девушка сменила позицию ближе к машине, закрывая волчицу собой и крепче прижала ее руку к себе.       Синклер не то что не хватило реакции, она даже не поняла что это было, пока не увидела отскочивший в снег дротик. Так и открыв рот, оборотень смотрела то на министра, то на закрывшую ее собой ведьму. — Уилла, — проскулила блондинка глядя на приземлявшихся вокруг них чёрных воронов.       Гот остановилась перед препятствием из живой стены птиц, что угрожающе расправили крылья и клокочуще зашипели, фамильяр с плеча девушке сделал то же самое. Автомобиль также принял статичное положение прямо напротив них.       Медиум хмуро осмотрела каждую вражескую птицу и насупилась. Счет явно не в их пользу, еще и в таком состоянии. Более того девушка была уверена, что такая как она не выложила бы все козыри сразу для простого запугивания.       Старшая Галбрейт, ухмылка с лица которой не сходила все это время, жестом пригласила девушек расположиться напротив нее. Мрачная провидица, глядя исподлобья, просканировала ситуацию еще раз и раздраженно вздохнула, подаваясь к распахнутой двери. — Вот и умничка. Какая послушная малышка, — хохотнула женщина отпивая еще глоток.       Блондинка крепче сжала холодную ладонь, но послушно проследовала за медиумом. Голубые глаза осмотрели все вокруг. В таком роскошном автомобиле ей быть ещё никогда не доводилось, жаль только обстоятельства и компания были настолько отвратительны, что хотелось выскочить из него и стремглав бежать куда подальше вглубь леса. Слева от министра лежала дорогая кожаная сумка с ноутбуком, которую та поглаживала морщинистыми пальцами. Водитель же вопросительно посмотрел на хозяйку в зеркало. — Трогай, Кайл.       Дверь захлопнулась сама по себе и лимузин начал плавно набирать ход.       Давящая, видимо только для девушек, тишина прерывалась звоном бутылки о наполняющийся бокал. — Шампанского? — У вас непреодолимая тяга спаивать детей является фамильной чертой? — агрессивно рыкнула Аддамс, излучая неприязнь и злобу так явно, что Амайо непроизвольно дыбил перья. Да что там, удивительно было что старуха не корчилась с инфарктом от этого убийственного черного взгляда. — Что ты, нет конечно, — она сально прожигала то одну, то другую ученицу. — Какие же вы дети…?       Воцарилось прежнее молчание. Медиум совершенно не подавала виду, но пальцы, теребящие метательный нож, надрывались небольшими ранками от неаккуратных нервных движений по лезвию. — А что, разве не дети? — хрипло и совсем робко подала голос блондинка. Не выражающее эмоций лицо брюнетки дрогнуло от громогласно расхохотавшейся женщины. — Хахахах!… Ну даешь, волчонок, — она смахнула слезинку, скопившуюся в уголке глаза и поправила сбившуюся от заливистого хохота одежду, после чего ее лицо приобрело более серьезное выражение, не теряя слащавой ухмылки. — У меня к вам предлож-… — Нет.       Стальной тон ведьмы оборвал Галбрейт и в тот же момент из окошка разделяющего водительские и пассажирские сидения показались конечности, плотно прижимая горло оборотня к спинке кресла одной рукой, и с другой стороны приставляя дуло пистолета к ее виску. Волчица жалобно поджала губы, издав еле слышный кряхтящий скулёж, и покосилась на девушку, рефлекторно царапая ее ладонь когтями.       Все инстинкты Аддамс вопили, чтоб та сию же секунду обезглавила угрожающего ее любимой охранника, но головой понимала, что в этой ситуации разумнее подчиниться чужим правилам и не шелохнулась, только сжав теплую ладонь в ответ. Она тепло заглянула в испуганные голубые глаза, заверяя что б та не беспокоилась, и перевела выгрызающий душу взгляд на укорительно зацокавшую министра. — Ц-ц-ц, мисс Аддамс… — она покачала головой. — Я все понимаю: горячая кровь, переходный возраст, гормоны. Но постарайтесь не перебивать меня, договорились? — Пускай уберет от нее руки.       Патриция небрежно махнула рукой и волчицу действительно отпустили, тем не менее не убирая дуло от ее виска. Брюнетка погладила ее тыльную сторону ладони большим пальцем, с лицом темнее тучи. — Все просто, дорогуша. Ты убиваешь мою нерадивую дочь когда я прикажу, передаешь мне все ее исследования и ваша школа перестает быть местом потасовок. Без махинаций, без подстав и интриг. Я лично подберу чистого человека с головой на плечах на роль директора и более того, буду умеренно покровительствовать ее. По мне так звучит неплохо?       Зеленые глаза с нескрываемой жадностью вылавливали каждое мимическое подрагивание мышц на лице гота, и с восхищением наблюдала практически идеальную маску. Практически. Черный взгляд хоть и внушал ужас, источая безразличие в купе с обещанием лишить жизни, но если посмотреть глубже за все эти искусно выстроенные стены враждебности и угрозы, то выдавал каждую эмоцию девушки как на ладони.       Воцарилась тяжёлая пауза.       Оборотень бегала взглядом от одной к другой и вдруг шепотом неуверенно спросила: — Может… согласимся? — Почему мы, министр? Разве у вас нет более квалифицированных специалистов, что вынуждает искать помощи у двух школьниц, — изящная бровь взметнулась и девушка чуть наклонила голову. — Хахахах, ох дорогая, отнюдь, — женщина снова расхохоталась, но более сдержано, отмахиваясь от гота словно та сказала что-то несусветно забавное, укладывая подбородок на кулак руки, упертой в подлокотник. — Так вышло, что эта безнадежная неудачница влюбилась в тебя без памяти. Ее потуги это скрыть и впрямь развлекают, как и попытки укусить меня, — министр наконец обратила взгляд к окну, меланхолично наблюдая за сменяющимся пейзажем и улыбнулась одновременно жутко и как-то сумасшедше.       У Аддамс выбило воздух из легких. «Accidenti, какого Дьявола все это говорят?!» — В мире, где ты держишь под своим каблуком всех и вся, пропадает искра авантюризма. Проще говоря, милочка, мне скучно. И какое же это будет интересное развлечение для меня, если именно ты убьешь Хелену. Хочу посмотреть какое лицо у нее будет в этот момент, невероятно интересно.       Ведьма нахмурилась от того с какой легкостью и удовольствием ей даются эти слова. Ее пальцы затрясло от жгучей ненависти, но она должна держать себя в руках. — Отказываюсь, — отрезала она. — О, не спеши, дорогуша, — проворковала женщина делая глоток. — Я не требую ответ прямо сейчас. Поразмыслите, взвесите все за и против. Вижу вон твоему щеночку кажется это заманчивым. — Я. Отказываюсь.       Медиум перешла на несдержанный рык, а фамильяр угрожающе расправил крылья, распахнув клюв, готовый к действию если того потребует хозяйка. Патриция ахнула, приложив морщинистую руку к груди, но улыбка с ее лица кажется никогда не сходила, а моментами становилась только шире и безумнее. — Ох я вижу… Мммм, так даже еще интереснее! — она хлопнула в ладоши, раскрыв рот от переполняющих эмоций. — Невероятно! Хахаха!! Просто потрясающе! На старости лет такой интересный концерт, что еще можно желать, хаха! Мммм, — машина замедлила свой ход и остановилась. — Буду ждать весточку, Аддамс.       Та же дверь распахнулась сама и огнестрел, угрожавший блондинке, покинул салон. За дверью лимузина девушек уже встречали кованые ворота Невермора, в которые Энид пробежала бегом, будто они бы спасли от опасности которая им теперь угрожает. — Ну, чего ты стоишь? — развела блондинка руками. — Пойдём уже, хочу в душ и спать суток двое.       Выбравшись из злосчастного транспорта ведьма еще раз обернулась через плечо, вдумчиво всматриваясь в зеленые глаза, отвечающие ей озорством. Министр приподняла руку с бокалом, будто чокаясь с ней и, отведя взгляд прямо, отпила, скрываясь за дверью захлопывающейся машины, что незамедлительно тронулась с места.       Брюнетка нерешительно отвела взгляд в сторону, размышляя над ситуацией в которой они застряли, и только голос волчицы тут же вывел ее из транса. — Иду. *** — Мымра ведь тоже знает, что это мы у неё были? — вдруг спросила волчица, наклонившись к уху брюнетки. — Она уже неделю подозрительно тиха. Мне не по себе от этой мысли.       Учитель вопрошающе взглянул на нарушительницу тишины. — Мисс Синклер, во время теста нельзя переговариваться.       Уже естественно закончившая со своей частью проверочной работы ведьма искоса глянула на переживающую девушку, задумываясь почему же волчонка разнимает болтать именно во время уроков, а не на перерывах или после учебы, когда времени предостаточно и никто и слова не скажет в упрек.       Делать все равно было особо нечего в ожидании окончания пары и она написала в углу чернового листа под значительным наклоном, дабы глаза сразу зацепились за выбивающееся из остальной массы текста послание. — «Нет причин полагать, что она осведомлена о нашем участии. Дядя с Вещью позаботились о чистоте записей всего того промежутка времени. Более того подменили их на зацикленную версию обычного патруля охраны. Даже удалось заменить таймер на пленке. Если не пересматривать запись того дня достаточное количество раз, чтобы заметить склейки и повторяющиеся многократно одни и те же фрагменты, то она не обнаружит и намека на наше вмешательство. Если бы не покореженная дверь все было бы практически идеально. P.S.: Займись тестом, времени не так много.»       Гот придвинула лист к девушке, что б той было удобнее прочитать не выворачивая голову, что снова привлекло бы внимание преподавателя. Блондинка, прищурившись, всмотрелась в мелко написанные буквы. Вместо того чтобы последовать совету, оборотень с излишней упорностью принялась писать на свободном месте ответ. — «А что насчёт министра? Кстати, новостей о сгоревшей машине так до сих пор и не было, думаешь ее рук дело? Но зачем?»       Медиум бегло прочла на этот раз письменный поток вопросов и, невольно закатив глаза, подчеркнула дважды написанное постскриптум, лаконично добавив: — «После уроков.»       Волчица недовольно рыкнула и вернула внимание к тесту, но стоило ей написать ещё пару ответов, как звонок оповестил об окончании пары. — Черт, на две минуты раньше! Это несправедливо.       Выпустив ещё несколько возмущённых скулежей, Энид сдала свою работу, по обыкновению подсунув ее под все остальные. — Ну так что? Поговорим? — поравнявшись с готом в коридоре и взяв холодную руку в свою настаивала оборотень. — Если ты получишь неуд — это не моя вина. Я предупреждала, — девушка в ответ сжала свои окоченевшие пальцы поверх теплых. — Тебя беспокоит затишье, я правильно поняла? — Ещё как. Скоро Рождество, а я не хочу, чтобы нам испортили мой любимый праздник и вообще мым-… — Энид быстро затихла и даже еле слышно выругалась.       Прямо на них из-за поворота вышла директриса. Небрежная причёска, явно сделанная на скорую руку вот-вот готова была развалиться, простая местами замятая белая рубашка и серые брюки и никаких украшений, никакой вычурности, будто Хелена собиралась слиться со стенами. Синклер приостановилась, исподлобья смотря на надвигавшуюся на них женщину. — Сейчас явно что-то будет… — прошептала волчица.       Галбрейт собственно не обратила на девушек абсолютно никакого внимания, лишь на мгновение бросив равнодушный взгляд, прошла мимо. Брюнетка заметно напряглась, они удачно избегали попадать ей на глаза все это время, если не считать таких редких случайных столкновений в коридорах школы. Что было странно, так это будто обоюдное желание. Ранее Галбрейт им чуть ли проходу не давала, вечно то вызывая к себе, то раздавая свои указания, а тут, словно их для нее и не существовало.       Странная перемена не то что бы была безосновательна, но заставляла действительно задумываться. Ведьма даже поймала себя на сочувствии, что директриса и визуально доведена до такого запущенного состояния, а учитывая то, что им удалось собрать она и морально была далеко не в лучшей форме.       Брошенный косой взгляд в их сторону пустил неприятные мурашки вдоль позвоночника и ведьма нахмурилась, почувствовав холодок на собственных, ставших слегка липкими, ладонях. — Меня оно тоже настораживает. Нам надо закончить разбор улик сегодня. Рано или поздно с этим надо покончить.       Почему каждый раз инициация разговора с этой женщиной заставляет так нервничать. Пора было уже привыкнуть, но в этот раз все действительно будет иначе, будто Аддамс планирует вести игру с заведомо ослабленным оппонентом, что не принесет никакого удовлетворения, а лишь разочарование. В себе. — Пойдём уже в комнату, — Энид проводила недобрым взглядом директора и оглянувшись по сторонам, продолжила шепотом: — Уилла, министр ведь не оставит нас в покое надолго…       Мрачная девушка бегло осмотрелась по сторонам, проверяя нет ли посторонних в коридоре и резким движением вжала волчицу за грудки в стену, наваливаясь своим крошечным весом и, встав на носочки, запечатала губы поцелуем, тем самым перебив девушку. — Silenzio, cara mia. Per favore, — она прошептала это прямо в теплые губы, от которых оторвалась на секунду, прежде чем прикусить их. — Ты права. Нам нужно идти в комнату.       И, как ни в чем не бывало, гот тут же отпрянула от девушки, поправив ее сбившуюся форму. Она одарила волчонка своей лукавой еле уловимой озорной ухмылкой и, развернувшись на каблуках, направилась к жилым корпусам, выставив ладонь себе вслед. — Вау! — выдохнула Синклер и с довольной улыбкой в тридцать два поспешила за брюнеткой. Схватив выставленную ей ладонь и переплетя их пальцы, оборотень более не задала ни одного лишнего вопроса, предвкушая уединение. — Ммммм, mio sole, — Аддамс восседала на бедрах взволнованного от предвкушения волчонка и, прижимая ее за плечи к пестрому покрывалу, безостановочно целовала девушку, оставляя следы черной помады по оголенным участкам шеи, плеч и ключиц. — Надеюсь ты голодна, у меня для тебя есть нечто соответствующее твоим вкусовым предпочтениям. — Может, после вместе поедим, — выдыхая, прошептала Синклер, прикрывая глаза и наслаждаясь новой прокладываемой готом дорожкой поцелуев.       Медиум выпрямилась, свысока глядя на девушку своим фирменным безэмоциональным, на грани надменного, взглядом, обвела все ее личико и усмехнулась. Гот достала из заднего кармана конфету и развернула одной рукой, не прерывая зрительного контакта. Она взяла черную сладость в свои зубы и томно спустилась вниз, пластично прогибаясь в спине и нависая над оборотнем. Черные требовательные глаза приказывали беспрекословно подчиниться, гипнотизируя свою жертву и гот снова утянула старшую в поцелуй, раскусывая лакомство и проталкивая языком в ее рот. Часть жидкой начинки попала и на ее слизистую, но это не пугало ведьму, замедлившую свое сердцебиение. Она тут же облизнула теплые губы, оставляя остатки эликсира на них и спустилась ниже, ведя хаотичную россыпь поцелуев.       Волчица не сдержала от увиденного стона и, послушно приняв сладость, расплылась в улыбке, когда во рту у неё растёкся нежный сладкий черничный вкус. Сразу же сглотнув жидкую часть, девушка хрипло промычала, слегка прогнулась в спине навстречу поцелуям и запустила ладонь в чёрные волосы. Пара не очень уместных хрустов означали, что оборотень все же инстинктивно дожевала остатки. Спустя еще несколько секунд полуприкрытые голубые глаза закрылись окончательно, а тело полностью расслабилось, ровно дыша.       Почувствовав ослабшую хватку на своих волосах брюнетка осторожно отстранила лицо от низа живота волчицы и, мягко обхватив ее запястье, выпутала обмякшие пальцы. — Mi dispiace, cara mia, ma è per il tuo bene.       Она оставила поцелуй на тыльной стороне ладони и накрыла девушку пледом. Ведьма несколько секунд рассматривала плавные черты лица любимой с сожалением и, будто извиняясь, еще раз приложила холодные губы к ее лбу. — Лени, — снова окликнула уже сделавшую несколько шагов в сторону двери начальницу, мисс Элле. — Что ещё? — безучастно спросила та, остановив руку на ручке.       Джоди быстро убрала со стола бумаги в ящик и подошла к женщине сзади, обвивая ее талию руками. — Может уже снимешь с себя этот груз, твоим любимым способом? — ласково и шепотом спросила она. — Я вижу твое состояние, тебе нужна помощь.       Галбрейт спокойно моргнула и с характерным звуком разомкнув губы твёрдо произнесла: — Ты не имеешь ни малейшего представления о чем говоришь, — она сняла с себя нарушающие личное пространство руки. — Занимайся своей работой и не лезь не в свои дела. Выполни то, о чем я тебя просила в первую очередь.       С этими словами, дверь комендантскую со скрипом открылась, и блондинка, слегка морщась, направилась коротким путём к себе. «Тоже мне, психолог… Нашла время.» Не успев перейти порог кабинета, Хелена сбросила с ног туфли и шумно выдохнула несколько нецензурных слов, прежде чем зрение передало мозгу то, что она увидела. — Отвратительного дня, директор. Слышу, так оно и есть.       Аддамс восседала в своем излюбленном гостевом кресле закинув ногу на ногу и смотрела в огромное панорамное окно, которое и не старалось скрыть смурное декабрьское небо. Жидкий сигаретный дым исходил от тлеющего кончика дешевого табачного изделия, элегантно зажатого тонкими пальцами. Девушка практически меланхолично всматривалась в серый пейзаж и отпила из стакана, едва ли на треть заполненного янтарной жидкостью. — Надеюсь вы не будете возражать, что в этот раз я поступилась своими принципами и обслужила себя сама.       Черные глаза наконец оторвались от окна и впились в серо-голубые. Она мотнула головой, приглашая директора присесть в ее кресло за стол, где она также подготовила идентичную емкость с тем же содержимым.       Брови Хелены взметнулись вверх, а лицо чуть наклонилось, но лишь на мгновение, да и его было достаточно чтобы понять, что Аддамс удалось сбить Галбрейт с толку. Она быстро вернула себе своё каменное выражение и аккуратно сдвинула ногой туфли в сторону. — Наглости вам не занимать, — тихо процедила блондинка и прошла к столу. — Что за гадость вы курите? Я вас такому не учила… — поморщилась Галбрейт.       Девушка вскинула одну бровь и, внимательнее осмотрев сигарету в своих руках, слегка дернула ею. — Вы правы, мерзость редкостная. Обстоятельства не позволили разжиться чем-то более подходящим.       Она чуть схмурила нос на собственное курево, но тут же вернула все внимание к женщине. Мозг охотно подсовывал воспоминания из видений пока она исследовала ее уставшее лицо, что не помогало начать этот чертов разговор. Жалость сейчас неуместна. Жалость никогда неуместна. Будь Аддамс на ее месте, то последняя вещь, которую она желала бы от своих подчиненных — это жалость. — Как ваши дела? — непринужденно спросила медиум.       Директриса застыла прищурившись, было видно как левый ее глаз дернулся несколько раз, прежде чем она перевела взгляд на оголенные запястья брюнетки внимательно изучая их до локтя. Затем она села в кресло и только внешне расслабившись, растянуто произнесла: — Благодарю, не жалуюсь, — она взяла предназначенный ей стакан и, поднеся его к носу, слегка пригубила. — Неужели вам стало настолько скучно? — Вы проницательны, директор. Крайне благосклонно с вашей стороны дать нам небольшие каникулы, но это затишье настораживает.       Гот поднесла окурок к благородному напитку и вслушивалась в тихое шипение. Как только звук перестал заполнять собой тишину девушка отщелкнула его, точно попадая в пепельницу на столе. Бледное лицо подернула проступившая эмоция, выражающая дискомфорт. Она глубоко вдохнула в нерешительности начать. — Вам виски для храбрости не хватило, мисс Аддамс? — Хелена стукнула несколько раз по столу ногтями.       Краешек губ дернулся в ухмылке. Несмотря ни на что Галбрейт не теряла свой стержень, и это в который раз восхищало. Брюнетка опустошила стакан и достала из рюкзака толстую папку из которой торчали вшитые чуть ли не наспех листы и положила ее перед директором. — Ознакомьтесь.       Пальцы предательски задрожали. Галбрейт далеко не глупа. Звук опустившейся на стол папки был сродни выстрелу в собственную ногу, но иного пути не было. Она понимала что влезла туда, куда не стоило и узнала то, что не должна была знать. Слишком личное, слишком сокровенное. Осознание содеянного настигло не сразу, лишь спустя время, когда то появилось на обдумывание всего произошедшего тогда, в особняке директора. И их пос-… Ее поступок был непростителен. Сама Аддамс убила бы любого, кто даже просто посмотрел бы в сторону чего-либо настолько драгоценного для нее. И все же, она разворотила это место, вгрызлась в душу и оставила после себя лишь полнейший нечестивый хаос. Иного выхода нет. Каждое действие имеет последствия. И она ждала их. — С каких пор ты приносишь рефераты прямо ко мне в кабинет? — усмехнулась немного кривляясь женщина и протянула к бумагам руку.       Насмешливость исчезла в тот же момент, как голубые глаза всмотрелись в первую страницу. Не веря им Хелена придвинулась ближе к столу и дрожащими пальцами быстро пролистала их все. — Аддааамс… — растянуто прошептала она и изумлённо взглянула на брюнетку. — Откуда? — уголки губ директрисы чуть приподнялись. — Здесь вся грязь что мне удалось достать из каждого мерзкого угла министра, — тень воодушевления проскользнула на лице девушки, но тут же была жестоко забита камнями рациональности. Рано радоваться, если вообще стоит даже думать об этом. Достаточно дождаться когда мимолетная, затмевающая разум эйфория пройдет и мозг женщины включится, сопоставляя факты. — Этого должно хватить чтобы навсегда избавиться от нее. Сперва метафорически, естественно. — Ты хоть знаешь сколько лет я за этим охотилась, Аддамс? — продолжала восхищённым голосом Галбрейт. — А тебе это удалось. Когда и как? Постой, не отвечай, — директриса махнула рукой, убрала папку в ящик под ключ и, резко встав из-за стола, повернулась лицом к окну. Она задумчиво поднесла пальцы к подбородку и спустя недолгую паузу продолжила. — Неделю назад… Она все же не ошибалась, и причиной ее визита все же была ты.       Ведьма вовремя прикусила собственный язык, в открытую чуть не согласившись с выводами директрисы, что выдало бы ее с потрохами. Она не могла взять в толк это противоречие. Галбрейт придет к этому, нет смысла скрывать. И все же.. — Дела идут в разы продуктивнее когда перед тобой четко поставлена цель, — ровный как всегда голос практически дрогнул. Девушка скрестила руки на груди и нервно теребила край подвернутого рукава белой рубашки. «Прекрати эту бессмыслицу. Это ничего не изменит.» — Так проходят ваши семейные выходные? И дядю своего втянули и без оборотня не обошлись. Оборотня… — губы Галбрейт вдруг скривились и она медленно повернулась.       До этого самого момента она была уверена, что в ее доме работал шифтер министра, но сейчас все будто встало на свои места. Тайная дверь, что могла быть выломана только нечеловеческой силой конечно тому не доказательство, но слишком все сходится. — Вы и у меня поработали, верно, — рука тут же пролезла в карман и нащупала портсигар.       Внутри что-то сжалось, будто последняя ветхая надежда была раздавлена как надоедливая мошка. Гот прикусила внутреннюю сторону щеки, невольно отведя взгляд в нижний левый угол и, моргнув, кивнула. — Предупреждая иррациональную вспышку эмоций замечу, что это было необходимо. — Необходимо.. — эхом повторила блондинка глядя на решетку камина и прикурив сигарету, глубоко затянулась. — Пошла вон отсюда, — выдохнув густое облако процедила она сквозь зубы.       Аддамс опустила веки и размяла шею, несколько механически накренив голову, затем медленно вздернула подбородок и распахнула глаза, непоколебимым взглядом вперившись в блондинку. Чтобы иметь дело с эмоциями других в первую очередь следует совладать хотя бы со своими. — Эти документы не подарок на Рождество, а предложение работать сообща, — она наклонила лицо вперед, переходя в излюбленное положение взгляда исподлобья. — В этот раз на равных.       Хелена медленно обошла стол, впиваясь теперь взглядом в девушку. В голубых глазах бесконтрольно сверкал дикий огонёк желания убивать. — Иначе что, Аддамс? — ледяным голосом спросила женщина и медленно наклонилась к ней, оперев руки на подлокотники кресла. Она заглянула не в чёрные глаза, а прямо в душу, будто с целью вывернуть там все наизнанку. — Такая же папочка окажется на столе у министра, верно? Надеюсь, вы нашли в моем доме то, что так усердно искали.       Галбрейт скривила губы в хищной усмешке и затянувшись выдохнула густой клуб дыма прямо в лицо ведьмы, затем резко взяв ту за ворот подняла с кресла словно та была весом с котёнка и, продолжая крепко сжимать, медленно повела перед собой спиной вперёд, пока обе не оказались у раскалённых прутьев камина. — Как ты вообще посмела туда зайти.       Вполне ожидавшая подобного медиум не оказывала сопротивления на порывистые действия Галбрейт. Даже наоборот, потакала им, позволяя выпустить пар, не прерывая незыблемый зрительный контакт и сохраняя спокойную безэмоциональность в мимике.       Ноги девушки болтались как тряпичные, еле доставая носками ботинок на платформе до пола. Неустойчивая позиция буквально в чужих руках навесу вводила в замешательство и даже смущала, но брюнетка готова была стерпеть это. Если директрисе от этого станет проще расчистить собственную голову от мешающего эмоционального фона, пускай хоть прижжет ее к этой самой решетке, жар которой чувствуется даже через жилет и рубашку. — Я сожалею об этом, — ровно проговорила девушка. — Искренне.. — брови предательски дернулись в сочувственном жесте, но она тут же пресекла это непроизвольное движение. — Не стоит, Аддамс, я сейчас просто поджарю тебя как стейк и подам твоему оборотню на второе, — почти безумная улыбка скользнула на лице женщины, оскалившей зубы. — Возьмите себя в руки, Хелена, — коротышка угрожающе насупилась, перехватив чужие запястья. — Будьте выше своих эмоций, как и всегда.       Не ответив Галбрейт снова резко тряхнула ученицу. Руки уже предательски немели от усталости, но с последними в них силами, женщина чуть подтолкнула девушку, прижимая к решётке. По комнате сразу же растянулся запах паленой ткани. Она не могла сдержать эмоций. На этот раз не могла.       Шипение брюнетки не смело быть громче того, что издавала ее прижигаемая кожа. Она зажмурилась и задышала чаще, перебарывая неприятные ощущения сзади. Распахнутые голубые глаза вдруг намокли и по правой щеке сползла мокрая дорожка. Хелена тут же отпустила девушку, быстро смахивая позор со своего лица. Упавшая на колени ведьма не спешила с них встать, решив дать директору еще немного времени. — Я не стану осуждать. Надеюсь вам от этого полегчало. — Ты даже не представляешь куда вы влезли. Я думала это дело рук министра, но никак не ожидала что твоих, Аддамс, — вымученно произнесла Галбрейт, глядя на девушку сверху вниз.       Медиум сжала подрагивающие пальцы в кулаки и наконец подняла лицо. Поджатые губы, будто остекленевшие от влаги глаза и брови собранные практически домиком. Она медленно поднялась, не отрываясь от серо-голубых глаз и обняла женщину. Робко, мягко и очень осторожно. — Я представляю. Мне действительно жаль, директор. — Что вы себе позволяете, Аддамс, — возмутилась Хелена, вытянувшись в струнку, но девушку отталкивать не стала. — Это ещё что за сопли? — За столько лет забыли как это называется, директор? — только чуть увереннее и крепче прижала к себе напряженное тело ученица и захлопнула рот, решив не договаривать несвоевременную колкость: «Или я обнимаюсь хуже нее, что не удивительно.» Сейчас сарказм и желчь лучше придержать при себе.       Директриса несколько раз дёрнула бровью и тихонько несколько раз сжав ладонями плечи ведьмы, все же аккуратно и весьма неловко обняла ее в ответ. — Ну все, хватит, Аддамс, даже тошно уже становится, — тут же отпрянула она.       Плечи девушки дрогнули от ответного касания, свежий ожог неудобно зудил, но это было сейчас на втором плане, если даже не на третьем. Тоже отстранившись ведьма взглянула через плечо на свою спину и уголок губ дрогнул в ухмылке. — Вы должны мне новую рубашку и жилет от формы. Снова. — Возьмёшь у коменданта, — кивнула в ответ Галбрейт. — Вернёмся к делам. Теперь имеем, что имеем. Говоришь, хочешь сотрудничать на равных… — ее лицо снова изменилось, став деловито серьёзным. Женщина, поправила на девушке воротник и протянула свой портсигар. — А надо ли тебе это? Ты же знаешь, я в любом случае выберу свою безопасность. — Можете не беспокоиться, мой план включает в себя этот аспект. Если что-то пойдет не так на любом из этапов вы, конечно, вправе покинуть тонущий корабль, приняв личину соответствующего млекопитающего, — гот, по обыкновению благодарно кивнув, приняла сигарету и прикурила от наконечника метательного ножа, как и всегда любезно подогретого блондинкой. — Но неужели вы так привыкли проигрывать министру, что это первое, что решили обусловить? — девушка затянулась, блаженно закрыв глаза и медленно выпустила клуб дыма под потолок. Она приоткрыла глаза и искоса глянула на Галбрейт, заговорчески ухмыляясь. — Как насчет того, чтобы в этот раз надрать ее самоуверенную рыжую задницу, а не бежать, поджимая лысый хвост в ожидании расправы или же очередного унижения? — Мне нравится твой настрой, но следи за языком, или я найду ему другое применение. Так что у тебя за план? — У меня похоже déjà vu. Не слишком ли сильно вас заботит мой язык, мисс Галбрейт? — не оставаясь в долгу брюнетка выпустила дым в ее сторону и вернулась в свое кресло. — Мои наработки находятся в приложении папки в вашем комоде, на нахзаце. Я располагаю еще… — девушка взглянула на настенные часы, прикидывая действие настоя. — Не более чем шестью часами, прежде чем мне следует удалиться. — Очень заботит, — усмехнулась блондинка и привычно присела на край стола. — Если ты хочешь работать со мной серьезно, то прекрати хотя бы меня копировать. Я изучу твой план позже и дам знать.       Окончательно остыв, Галбрейт снова обвела брюнетку взглядом с ног до головы и быстро набрала что-то в телефоне. — Это мое естественное поведение.       Ведьма предприняла попытку скрыть еле проступивший румянец за неловкой затяжкой. Сложив руки на груди она слегка сгорбилась, только сейчас почувствовав, что прутья камина прожгли не только верхнюю одежду. Девушка шепотом выругалась и дернула плечами, удостоверившись в своих догадках. — Что было в ящике, что вы приказали Энид выкрасть из дома министра? — О, тебе интересно? Одну минутку, — Хелена оживлённо удалилась в свой апартамент и, вернувшись, протянула ученице бутылку. — Настоящее сокровище не правда ли? Целый ящик семидесятилетнего шотландского виски. — Я уж грешным делом подумала тогда, что выше «Dalmore» не прыгнуть, — Аддамс стерла пыль с куска бумаги и осмотрела этикетку, подтверждающую слова Галбрейт. — Еще и целый ящик. Грамотно расставленные приоритеты. Эту кучу макулатуры, что я добывала все выходные, можно использовать для самокруток, если на то пошло, — она протянула бутылку обратно, проказливо улыбаясь директрисе глазами. Хелена забрала бутылку и, отставив, недовольно вздохнула. — Язык, Аддамс. То была тренировка для нашего волка.       В кабинет постучали и с позволения начальницы, вошла комендантша, держа небольшой пакет. — Мисс Галбрейт, на-… — Поставь там и иди, — строго отрезала директриса. Джоди поджала губы в тонкую полосочку и, недобро зыркнув на посетительницу, молча исполнила приказ. — Можешь переодеться, Аддамс.       От чего-то глубоко задышав девушка перевела взгляд на пакет, затем на Галбрейт и на свои скрещенные руки. — Могу я.. воспользоваться вашими апартаментами? Женщина взглянула на часы и кивнула. — Да, конечно, пойдём. Она достала из кармана ключи и, взяв бутылку, направилась к смежной двери.       Гот, начав ощущать себя как-то странно от сложившейся ситуации, не размыкая рук быстрым, на гране суетливого, шагом проследовала за блондинкой, предварительно захватив пакет со сменной формой.       За дверью все было так же, как она и помнила. Даже то пятно на потолке никуда не делось. Даже обстоятельства, притягивая за уши, можно назвать похожими. Эта женщина, как и всегда, сначала калечит, а потом сама же и лечит. «Стабильность признак мастерства», грех жаловаться. — Раны обработать позволишь? — серьезно спросила Хелена.       «Кто бы сомневался,» — усмехнулась про себя девушка и, уже положив сменную одежду на кровать и отвернувшись к директрисе спиной, бесстыдно стягивала с себя через голову одним движением всю прожженную ткань. Она повернула голову, через оголенное плечо обведя женщину черными глазами с ног до головы, и отвернулась обратно. — Позволю. — Не так уж здесь все и плохо, — рассмотрев спину девушки издалека сделала выводы Галбрейт. — Очень разумно на самом деле, Аддамс, — Хелена достала баночку травяной мази и надела одноразовые перчатки. — На твоём месте я поступила бы так же. Люблю собирать компроматы. И теперь у тебя есть достойный ответ, на случай если я откажу оборотню в вакцине. Мммм… Прекрасная страховка. А ты, маленькая чертовка, — она игриво подмигнула готу и окунула два пальца в баночку. — Можешь, когда захочешь. — У меня были соответствующие учителя, — скрестив руки на груди ведьма выпрямила спину в удобное положение привычно ровной осанки. Холодная мазь коснулась горящей кожи, что вызвало непроизвольный поток мурашек. — Однако, как оказалось, более действенные методы. При всем уважении, мисс Галбрейт, думаю вам тоже есть чему у меня поучиться. — Нельзя же быть первой во всем, готова уступить немного и тебе, — она аккуратно подула на рану, нанося мазь на всю поверхность повреждённой кожи. — Я смотрю, тебя это невообразимо радует. — Меня мало что радует в принципе.       Медиум замолчала, задумавшись как удачнее сформулировать то, что крутится на языке, лежит где-то глубоко, но в то же время на поверхности, будто очевидный факт, который никак не передать словами. — Вам ближе такие слова, как связи, обязательства, долги и оковы. Но дело вовсе не в них. Мне удалось добыть все это не при помощи эрудиции, физической подготовки, запугивания или подкупа. Узы. Люди, которым я дорога. И которым я в свою очередь могу доверять, не опасаясь за то, что они могут меня предать. Раньше я была как вы, но события прошлого года меня многому научили. Я не командный игрок, вы знаете, но порой именно сторонняя помощь может решить проблемы. Кому вы можете доверять, директор? — То, о чем ты говоришь – слишком большая ответственность, Аддамс. Порой ее сложно нести даже за себя. — Это ваше дело. Я не собираюсь читать вам морали или учить жизни. Вы спрашивали как я это сделала, вот ответ. На этом все. — Готово. Можешь не одеваться, — женщина встала, чтобы убрать лекарство. — В-в смысле? — девушка резко развернулась с нескрываемой озадаченностью в лице. — Мазь должна как следует впитаться, а излишки высохнуть, — спокойно ответила Хелена и потянулась к бутылке. — С таким-то видом, можно и выпить.       Почувствовав приливший к щекам жар брюнетка рвано кивнула. Это имело смысл, трудно было спорить. И все же чересчур уязвимое положение могло идти к черту, достаточно этого, и девушка прикрыла переднюю часть оголенного тела рубашкой, прижимая свисающий кусок ткани одной рукой к груди, другой же приняла стакан с выпивкой.       Передав стакан, женщина подошла к окну и распахнула штору, встав напротив. В свете фонаря на улице мягко падали огромные пушистые снежинки. — Сказочно красиво, не так ли? Вам уже сообщили, что это Рождество все ученики отмечают только дома? — Нет, не сообщили. Только что две последующие недели последние учебные в этом семестре.       Аддамс пригубила глоток как полагается и прикрыла глаза, смакуя нотки потрясающе выдержанного высокоградусного напитка. Тепло тут же прошло не только по гортани, но и по всему полу-оголенному телу, согревая продрогшую девушку. Говорят истинный вкус виски раскрывается на третий глоток подряд, что медиум и решила проверить на практике, сравнивая с предыдущим методом. — Вот объясните мне популярно, диер-… дирр-ректор. Какого cazzo вы спаиваете, снюхиваете и скармливаете этой чертовой травой? Это не корректно… это… это дискриминация и мммм… это наркотик, директор! А вдруг у меня выраэботается привыкание? И какого черррта мммм? Откуда у вас ее столько вообще?!       Ведьма валялась на кровати уже просто укрытая непридерживаемой рубашкой поверх, смотря на преподавателя кверхногами из-за свешенной с края ложа головы. — Пфффффф.. ПФФФФ! — Хелена сосредоточено старалась сдуть белокурую прядку волос попавшую на лицо. — Какого черта ты говоришь такие унизительные вещи Аддамс! Я? Ведьминой травы нет в списках запрещённых веществ согласно нашему законодрательству. Я ставила на это как на способ тебя подчинять, открой-ка рот.       Галбрейт опустила перекинутую через колено ногу и, достав сигарету из портсигара, прицелилась. Незамедлительно, даже не видя для чего именно ее попросили раскрыть рот, гот послушно выполнила указание и на секунду не задумавшись, что то, о чем они говорят и суть просьбы могу пересекаться. — Йа тхак и знаха, я ей так и шкажава, а она нажвава мена… эааа гуупой! Эта же очеидно, что для моэго контхоля, и это гхаатный ход, — не закрывая рта и активно жестикулируя руками вещала медиум, еле успев поймать сползающий кусок белой материи, который пришел в движение от беспорядочного шевеления конечностями. — Аддамс, не двигайся, или свяжу, у меня и так все плывет перед глазами, — женщина сделала попытку, но сигарета ударилась об лицо девушки и упала на пол. — Это была угроза или пррредложение? — мурлыкнула девушка, расплываясь в ухмылке и хихикнула без причины. — Ну вот. Я же сказала, — Хелена взяла другую. — А с девушками всегда так, Аддамс. Просто поясни ей, что имеешь право быть споенной ведьминой травой. — Авот ипоясню, — брюнетка резко перевернулась со спины на живот, открыв глаза, и потеряла всякую ориентацию в пространстве. — Аууччч… Да.. поясню! А может мне нраицца с вами курить хороший табак, бухать дорогущий виски и быть под какой-то там магической травой из соски? Я не жената и даже не помолвлена официально, черт возьми, кто меня остановит?! — Вот именно, — поддакнула директриса одобрительно качнув стаканом. — Звучит как тост, — встрепенулась девушка и стала искать свой сосуд, слишком резко мотая до неприличия растрепанной головой. — Ох, вот merda..       Чуть не вскочив без рубашки она выругалась и, попытавшись подхватить ее, потеряла основную точку опоры, кубарем скатываясь в ноги восседающей в кресле блондинки, благо рефлекторно сгруппировавшись. И все же элемент школьной формы плотно прижат обеими скрещенными руками. С пару секунд потупив, осмотрелась по сторонам и попыталась понять что вообще произошло. Ведьма хихикнула, затем рассмеявшись. — Пффффхахахаххахх! Я наконец освоила терелппотацию! И даже без фамильняра!! Вооу… — она обеими руками закрыла свое лицо и потерла его. — От нее тошнит и кружится голова, внесите это в список побочных эффектов, — слышалось сквозь беспорядочные интенсивные движения ладоней по мордашке и она резко вернула их в первоначальное положение, смотря на директрису крайне серьезно. — Терелпотировалась прямо к моим ногам? Мммм, достойный выбор, Аддамс, — Хелена слегка наступила ученице на грудь, рядом с руками, снова держащими рубашку. — Первый раз всегда головокуржителен. — Ох… Да.. эммм, спасибо, да, — замямлила гроза школы, переводя ошарашенный взгляд с ноги Галбрейт на нее саму, и обратно несколько раз. — Это горячо.. — шепотом выдохнула гот и сглотнула. — Оу, тебе это так нравится? — блондинка провела носком до живота девушки и вернулась обратно, надавив на прежнее место чуть сильнее.       Медиум поджала губы, чувствуя как небывалый доселе жар плавит все ее лицо, уши и не только. Несколько раз открывая и закрывая рот она пыталась выудить из себя что-то большее, чем набор бессвязных звуков и мычаний, перебивающих друг друга и сопровождающихся нервными подергиваниями головой и сжатиями несчастной рубашки. В конце концов ее лицо, не привыкшее к столь явным и частым мимическим изменениям, заболело и Аддамс просто выразительно кивнула, на что лицо Галбрейт сделалось восторженно изумлённым. — Подумать только… — выдохнула она и резко допила из своего стакана, после чего наклонилась, оставляя одну ногу на теле девушки, а на колено второй оперевшись локтем. Блондинка внимательно всмотрелась в лицо медиума. — А вот что если это все только ловушка, Аддамс. М? Что если у вас есть с министром договор. Ты кинула мне на стол папочку, моя бдительность занижена, а сейчас хлоп, и меня скручивают за спаивание малолетней ученицы, — женщина перенесла стопу и коснулась носком ее подбородка. — Я достигла возраста согна-… согра..ласия, и я согрласна. Остальное их волновать не должно, — она затаила дыхание, не шевелясь и затуманено всматриваясь в лицо возвышающейся над ней директрисы. — А что до этой рыжей старухи, пускай горит синем пламенем. Мне посильно это устрррлоить.       Женщина искренне тепло улыбнулась. — Застудишь что-нибудь на полу, он больше без подогрева, — она отставила ногу и протянула девушке руку, помогая той встать. Дождавшись момента, Хелена дёрнула ведьму, резко выкрутив, и сажая к себе на колени. — Удобно, Аддамс? — О да, вполррне. Теперь с подогревом. Фанататстика, — тут же замялась гот, плотнее прижимая к себе руки, но не отрываясь от слегка плывущего перед глазами лица.       В темной голове что-то щелкнуло. Видимо это был рубильник, отвечающий за работу мозга, так как после этого черные глаза на секунду опустились к, возможно тоже теплым, губам директора. Сразу же тряхнув головой, она отвернула не теряющее своего живого оттенка лицо. — Я искала… стакан. Не видели?       Блондинка налила в свой ещё немного и поднесла его к своим губам, невинно отрицательно покачав головой. — Могу я воспр…ользоваться вашим? Мой порпал, — без задней мысли спросила девушка, потеряв всякую надежду на поиски.       Галбрейт облизала губы и поднесла стакан к чужим, аккуратно его наклоняя и наблюдая за исчезающей жидкостью. Отставив пустой сосуд женщина привстала со спинки кресла и, приблизившись, слегка зарылась носом в чёрные волосы у виска. — Это последний на сегодня, Аддамс, — прошептала она ей на ухо. — Как прикажете, мисс…       Значительная порция новой отравы сделала свое, окончательно затмевая собой какие-либо мысли и брюнетка обвила шею Галбрейт обеими руками, машинально зарываясь в короткие белые волосы пальцами. Она прижалась плотнее к женщине, открывая ей более полный доступ к ушам и шее, ровно ни капли не задумываясь о своих действиях. Проехав по тонкой талии ладонями, блондинка шумно выдохнула девушке в шею и прошлась по ней короткой дорожкой из поцелуев к губам. — Вы уронили рубашку, мисс Аддамс, — прошептала она в них. — А вас так волнует моя рубашка, директор Галбрейт? — полуприкрытые глаза распахнулись, внимательно насколько это возможно вглядываясь в противоположные. — Зови меня Хеленой, — женщина смотрела на ученицу в ответ не моргая из-под опущенных ресниц. — Не переставайте звать меня Аддамс.       Болезненно мизерное расстояние меж губ в миг сократилось и ведьма почувствовала не простреливающую боль, а жгучее тепло, разливающееся от противоположного укусу небольшого ожога на артерии, уже давно оставленного затушенной сигаретой. Девушка порывисто углубила поцелуй, прижимая блондинку к себе за затылок, и наслаждаясь смесью вкусов табака и виски.       Галбрейт будто ждала этого целую вечность, сразу же проникла в рот брюнетки языком, сталкиваясь в нем с чужим. Такой поцелуй просто не мог закончиться быстро и все же, отстранившись, Хелена снова посмотрела в карие глаза на этот раз вопросительно. — Хелена, accidenti.. Ma che cazzo? — с досадой чуть ли не проскулила медиум, тут же снова потянувшись к губам женщины. — Пррросто.. не останавливайся. — О, ничто не в силах меня остановить, Аддамс.       Блондинка снова втянула девушку в поцелуй, нарочно теперь играясь с ней языком, пока указательный палец полз по оголенной коже от бока вверх. От томного предвкушения гот тихо простонала в поцелуй, переходя на рык, и прикусила чужую губу, нетерпеливо выгибаясь, подставляясь под дразнящие прикосновения. Хелена хищно усмехнулась и снова отстранившись, но чуть дальше, довела палец до ключицы проходя прямо по открывшейся округлости и ее центру. — Предупреждаю, Аддамс, я предпочитаю трахать. В большей мере на четвереньках. — Вы как-то говорили, что мне бы пошел ошейник, — она прикусила собственную губу и тут же слизнула выступившую капельку крови. Придвинувшись поближе к блондинке она довела ее руку до своего горла и прижала ее к нему плотнее, мурлыча на ушко. — Почему бы нам не совместить прриятное с… пррриятным? — Раз уж на то пошло… — женщина слегка сжала пальцы на шее гота и подтолкнула, для удобства встать с кресла. Так, держа девушку за горло, Галбрейт вела ее за собой к небольшому ящичку из которого достала маленький чёрный бумажный свёрток одной рукой. — Сильно заранее, но.. с Рождеством. — Оу, — моментально переключившись на протянутый презент медиум нетрезвыми размашистыми движениями развернула его, извлекая на свет черный ошейник с полыми заклепками. — Я так понимаю, это книга, — усмехнулась Аддамс, разглядывая новое приобретение со всех сторон. Налюбовавшись на сочтенный подходящим аксессуар она протянула его обратно директрисе, чуть откидывая голову назад.       Хелена открыла створку шкафа, на внутренней стороне которой оказалось большое зеркало и встав позади брюнетки медленно застегнула на ее шее новый аксессуар. — Выглядит… Н-неплохо.       Только завидев в каком виде она находится брюнетка тут же прикрылась, сложив руки и постаравшись не отражать на лице стыда. Но, стоило признать, ошейник шел. Не броский, не вычурный, минималистичен, но не без вкуса. То что надо. — Благодарю. У меня тоже есть кое-что, но не с собой, к сожалению. — В другой раз, — подмигнула женщина и отошла, возвращаясь с рубашкой в руках. — Одевайся, уже совсем поздно. — Д-да, ты-… Вы правы я… — она проверила левое запястье с отсутствующими на нем часами. — Мне надо… — на правом ее настиг тот же результат. — Porca troia… Комендантский час, я должна быть в комнате, иначе Галбрейт меня распнет… — наспех застегивая пуговицы явно в неправильном порядке ведьма резко остановилась, подняв глаза на директора, прищурилась и тряхнула головой. — То есть… Dannazione, да что ж такое.? Директриса хохотнула, прикрыв рот рукой. — Верно, распну. Но можешь считать, что уже отработала. Я имею в виду документы, — она протянула ещё и отрезанный кусочек блистера с круглой белой таблеткой. — Это от завтрашнего похмелья. И не забудь жилет. — Точно, похмелье жилета, поняла, благодарю, — она суетливо схватила таблетку, жилет и было бросилась к двери, в нерешительности застыв на распутье между двумя разными, в директорский кабинет и в коридор. Одна открыта, но идти дальше, а вторая заперта, но путь до нее короче. Не сообразив в какую надо выйти девушка нервно завернула таблетку в жилет, «давая» ее ему и обернулась на блондинку чуть ли не с паникой на лице. — Боже… — закатила глаза Хелена и сделав несколько шагов к нужной двери, нажала на ее ручку. — Свою-то найдёшь? — Рассчитываю на это, — она было метнулась за порог, как тут же вернулась. — Спасибо за… все, — снова дернулась к выходу, остановилась. — Покойной ночи, — сделала несколько шагов, замерла, вновь вернулась и, нерешительно приподнявшись на цыпочках, быстро чмокнула женщину в щеку. По глазам видно сама не понимая что делала и что должна делать, с округленными глазами шарахнулась с себя и чуть ли не побежала в сторону общежития, то и дело норовя споткнуться о свои ноги или вписаться во все, что на ее пути, и даже в то, что не на ее пути. — Да собственно и не за что, — пожала плечами директриса, пошатнувшись, глядя ей вслед.