Хрупкость космических теорий

      Отпираться было изначально провальной и бессмысленной затеей. Поэтому оставалось лишь повыше натягивать на нос платок и не чертыхаться вслух от натирающих кожу ног песчинок. Солнце пустыни палит не щадя. Так что Страннице повезло не иметь возможности прочувствовать обжигающие лучи на себе. Её оболочка не восприимчива к переменам температуры, так что ожогов ей точно не видать. Взгляд цепляется за фигуру впереди. Путешественница твердо переставляет ноги, не забывая следить за дыханием - долгая ходьба в подобную жару та ещё физическая нагрузка на человеческий организм. У неё всегда неплохо получалось делать вид, что она в полном порядке и все под ее контролем. Странница вздыхает и прибавляет шагу.       - Хочешь узнать, как чувствует себя куриная лапка в печи? - на её саркастичный вопрос Люмин растерянно приподнимает брови, - Я говорю, ты скоро сжаришься. Ну, или твоя леталка-болталка первая.       Паймон отзывается страдальческим стоном с рук путешественницы, после чего Люмин сразу останавливается. Её глаза цепляют горизонт в попытке оценить, сколько ещё осталось пройти до намеченной цели. Одной рукой она спускает повязку с лица, проводя языком по иссхошим губам. Не то что бы это хоть как-то помогло, но сам жест отслеживает Странница, бессознательно копируя в то же мгновение. Благо Люмин слишком занята своими долгими мыслительными процессами, чтобы обратить какое либо внимание на это. Зато грубо и криво надетую на голову шляпу не заметить было невозможно. Вопросительно хмыкнув, она выглянула из под широких полей.       - Не знаю, как долго ты планируешь играть в гляделки с барханами, а тащить твою и её туши на себе не прельщает, - без единой заминки пояснила та.       Сил у Люмин хватило только на косую улыбку и первые за последние несколько часов три слова:       - Осталось совсем немного.       Немного до проклятой водной страны, в которой Странница ни секунды не желала оказаться. Но путешественница ярко посверкала глазками, и малая властительница поручила скромную миссию под названием "немного развеяться". Почему эта неугомонная девица не даёт ей покоя? Если хотела подраться, то так и сказала бы, а тут уже какой-то извращенный способ пытки получается, Фатуи позавидуют.       "С твоими амбициями за тобой нужен глаз да глаз." - так она объяснила себя. На слова о том, что для этого есть Нахида, Люмин начала восторженно говорить что-то о Фонтейне, очевидно игнорируя сказанное. Если говорить на чистоту, Страннице вовсе не претит компания путешественницы и её подружки. Наоборот, довольно забавно дразнить обеих, подмечая кого что больше взбесило. Всё бы ничего, однако есть парочка весомых "но".       К первому относится сам факт того, что нужно куда-то идти, что-то делать и с кем-то делить время и общее пространство. В отличие от прославленного секретаря Академии, который старательно избегает любых излишних задач и переработки, Странница не назвала бы себя даже близко ленивой. Дело скорее в том, что совместные путешествия - это не её. Постоянно во всём ориентироваться на компаньонов, соблюдать приемлемые взаимоотношения, поддерживать обсуждение планов - подобные вещи утомительны. Наверное, если бы за Нахидой не было последнего слова, то Странница непременно отказалась. И не то что бы ей на самом деле было интересно понаблюдать за путешественницей. Но отсюда вытекает уже второе противоречие.       Люмин крайне внимательная. В данном контексте это совершенно не комплимент: она невыносимо дотошна к тому, что её интересует и жестока по части того, что для неё не важно. Исходя из опыта проведённого вместе времени, Странница уверена, что самолично относится к первой категории. В целом. Путешественнице нет смысла копать слишком глубоко, её вполне устраивает то, что показывается на поверхности. Она не лезет в душу, но порой ведёт себя неоднозначно, будто сама не может определить степень интереса. Это раздражает и вводит в заблуждение.       И всё-таки до другого берега они добираются практически спокойно. Перегревшаяся Паймон пыталась заделаться в водолазы и нырнуть прямо с борта катера, но Люмин поймала её за ногу с тяжёлым вздохом. Едва они шагнули на твёрдую землю, вымощенную белой кладкой, Странница не удержалась:       - Ты же в курсе, что, чем сильнее развита страна, тем больше в ней несовершенств? - с этими словами она приостановила Люмин за локоть, продолжая хмуро оглядывать прохожих, - Тут могут быть карманники.       - Как и везде, - хмыкнула та в ответ.       Утомленность в глазах смешалась с искрами почти детского любопытства от новой обстановки. Но усталость и восторг в одном флаконе неизбежно ведут к поспешности и просчётам в действиях. Странница точно не нанималась быть нянькой для двух светловолосых девиц. Она повторяет это, как мантру, держа за шиворот Паймон, которая осталась позади двинувшегося аквабуса. Удивительная работа физики, не правда ли? Затем повторяет снова, вытаскивая засмотревшуюся по сторонам путешественницу из фонтана. И снова, когда творится весь этот фарс с клоунами - или кто они там, фокусники, - и архонтом. Едва в поле зрения появляется знакомая рыжая башка, Странница пытается понять, что лучше: каким-то чудом удавиться на месте или просто умыть руки и втихую вернуться в Сумеру. Малая властительница Кусанали будет ругаться, но это лучше, чем наблюдать, как поездка практически в туристических целях становится замесом государственного масштаба. И что наиболее важно - Странница здесь лишь зрительница и третье колесо. Чего бы она ни хотела, у путешественницы свои планы. Всегда были и будут.       - Что не так?       Сморгнув мысли, Странница открыто удивляется заданному вопросу. Люмин сгорбившись сидит на кровати, подпирая щеку рукой, и смотрит на нее сонными глазами. Они останавливаются в гостинице, где очень чисто и весьма уютно, под стать остальному городу. Из-за количества постояльцев, пришлось брать совместный номер. Две раздельные кровати и на том спасибо, а то вышел бы сюжет для очередной дешёвой книжонки издательства Яэ.       - Слушай, ты так и будешь говорить по три слова? - Странница прикусывает язык и следующие слова произносит одновременно с Люмин, - Вопросом на вопрос, - на смешок только цокает, - Ты невыносима.       - Ты так думаешь? - путешественнице только в радость посмотреть, как та выходит из себя с подобной ерунды, но когда Странница поднимается с четким намерением выйти, она сдаётся, - Не уходи. Прости.       Неосознанно или специально Люмин продолжала это, но её прости звучало искренне. И она должна знать, что Странница не упустит возможность после такого съязвить.       - Какие ещё словосочетания ты способна выдать? Удиви меня.       Конечно, знает. С ней Люмин всегда думает на шаг вперёд. Или ей хочется, чтобы так оно и было.       - Ты... - "мне нравишься" проглатывает, давясь и запихивая глубоко в глотку, как оно вообще подступило так близко к губам, - Ты, - слова выходят поломанными звуками, будто путешественница в раз забыла, как разговаривать, - Как звезды.       Ответа на это не следует, только тишина такая, будто никто даже не дышит. Люмин делает судорожный вдох, и обе понимают, что сейчас будет бессвязный поток бредятины, но остановить его никто не собирается.       - Думаешь, что выше всего и всех и до тебя никому не дотянуться. Но, как высоко ни заберись, на деле ты тусклее и холоднее самого маленького карлика. Говорила, не хочешь быть шавкой на привязи, а по итогу опять тобой пользуются, как и всю твою жизнь. Тебе кажется, что чёрные дыры ужаснее всего, - Люмин чувствует на собственном лице оскал и вцепляется рукой в тонкое предплечье, - А я скажу, что хуже - фальшивые звезды на искусственном небе, которые создали вручную, а зачем не рассказали. Не дано им это. Молчишь, потому что знаешь, что я права. Ты на горизонте событий, а моя рука легко до тебя дотянулась. Сможешь выбраться?       Совсем не это. Она хотела сказать другие вещи. Люмин проводит языком по своим губам, стирая нелепую ухмылку, и разжимает хватку. Но её пальцы обхватывают чужие и сжимают так крепко, что у обычного человека те наверняка сломались бы. Люмин не обычный человек, у неё ломается самообладание, едва горящие глаза напротив встречаются с её. Невозможные переливы туманностей с искрами самых далёких звёзд. Хочется физически вытрясти из головы идиотские космические сравнения, но Люмин лишь скрипит зубами, когда Странница выдавливает смешок.       - Признаю, удивила. Но игру свою, увы, продула, наговорила многим больше трех слов, - похлопав её по плечу, она отступает на шаг и пожимает плечами, - Что с того, если я, как и весь этот мир, фальшивка? Дотянулась до меня? Да хоть сожри меня с потрохами, твой желудок никогда не будет полон, раз я ничто. Судишь обо мне, а что сама? Жадна до отчаяния, но это не сделает тебя ярче, хоть само солнце проглоти. Чего же ты на самом деле хочешь?       В ушах раздаётся грохот. Странница решила, что сломались её перепонки, и она оглохла, но это оказалась пришедшая в номер Паймон и металлический поднос с фруктами, упавшие на пол. Малявка рассеянно машет конечностями в воздухе и глупо тянет разные гласные. Люмин, не говоря ни слова, проходит мимо той и исчезает в дверях. Паймон переводит растерянный взгляд на оставшуюся, но Странница лишь мотает головой, поэтому они молча убирают с пола и расходятся. В мыслях яркой картинкой чужие губы, в немом движении с натяжкой сложившиеся в одно слово.       "Тебя".