***
-Зеленный континент... Египет... - Луначарский потер виски, стараясь осознать все услышанное. -Ты не помнишь, как здесь оказалась? - Осторожно поинтересовался шатен, представившийся... Лололошкой. Савва кивнул. -Я лег спать дома, а проснулся уже здесь, в джунглях. - Брюнет перевел пальцы на прикрытые глаза, начиная тереть и их. -Понимаю, - хозяин дома едва заметно приподнял уголки бледных губ. - Если честно, сам недели две назад оказался тут. Вот, обжился... Так, плюс-минус... Я живу с... - Парень обернулся на окно, кого-то выглядывая. - Абди. Не уверен, где он сейчас находится, но... Постарайся с ним быть поосторожнее, он через многое прошёл... Парень рассказал Луначарскому про их местонахождение и возможности, а также про Нарфанис и, к сожалению, отсутствие документов. -Не густо... -Это да, так что любая помощь будет нужна. - Лололошка вздохнул и медленно поднялся с кровати, сидя на которой, они и беседовали. -Я с радостью помогу всем, чем смогу. Не очень много я могу, но... Если покажите как и что, то буду рад помочь. - Савва кивнул скорее своим размышлениям, нежели парню напротив. -Отлично, тогда давай, пошли. - Шатен слабо улыбнулся и кивнул в сторону выхода. Савва послушно кивнул, поднялся с постели и последовал вслед за приютившим его парнем, непроизвольно погружаясь в размышления. На вид парню было, дай бог, лет 20; Луначарский, если честно, очень плохо определял возраст на вид, но подумал, что, раз уж он и так создал нашедшему много проблем, то спрашивать про возраст обладателя банданы было бы просто неприлично. Несмотря на то, что двери, выводящие наружу, находились, к слову, распахнутые, слева от постели, парни направились направо, выходя в небольшую прихожую, с двум двойными дверьми. А на улице уже все перерастало в небольшое подобие крыльца: балка, крыша и пол... «Довольно странный выбор интерьера...» - Мысленно присвистнул Савва. Но не он хозяин, значит и не ему судить. Шатен открыл дверь и вышел. Дождался, пока выйдет Луначарский, после чего закрыл её. - «Великодушно, спасибо...» Про "окно в пол, не имеющее стекла" и распахнутые двери Савва решил тактично не упоминать; парень, конечно, очень милый, так еще и добрый, однако кто его знает, может он и вовсе псих какой... Справа от нас расположилось большое поле пшеницы, чуть поодаль сверкало небольшое озерцо, рядом с которым чуть колыхались... Какие-то растения. Савва прежде подобных и не видовал-то. За всем этим великолепием же простиралась огромная эвкалиптовая роща. Чуть впереди же, слева, расположилось огромное здание из темного дерева, которое сразу же захотелось назвать амбаром, однако, от греха подальше, Луначарский решил, мало ли, все же оставить мнение при себе, чтобы часом не обидеть хозяина дома. Однако завис Савва лишь заметив за "амбаром", как он всё таки мысленно прозвал это огромное здание, бескрайний... ПЕСОК?! Нет, Лололошка говорил ему про "песчаное море", но такого он не ожидал. Совершенно. Шатен же шёл вперед, однако, заметив, что за ним никто не идёт, обернулся. Тихо хмыкнул, позволяя бледным, нежно-розовым губам едва заметно изогнуться в незаметной улыбке: Луначарский с открытым ртом и блестящими от восторга глазами смотрел на песчанную гладь, тихо шелестящую в метрах двадцати от него. -Красиво? - Лололошка подошёл чуть ближе, внимательно смотря за "подкидышем". Парень, которого он нашел вчерашним днём и, что стыдно признавать, спутал даже с девушкой, пока эта ситуация не разъяснилась при рассказе Луначарского о его прошлой жизни, походил на маленького ребенка, даже чем-то напоминал обладателю голубой банданы Абди, что пораждало лишь желание заботы. У одного ужасное прошлое, второй через многое прошёл за последние пару дней. -Очень. - Савва выдохнул. Чудесный миг... - А-..! Ох, прости, Бога ради, я не хотел задерживать вас! Черт, глупо было останавливаться!.. - Кончики ушей, прекрасно виднеющиеся среди синей глади Луначарских волос, очень и очень заметно покраснели. - Простите, простите. Я и так тут..! -Э-эй, - прервал его шатен, приподнимая руки, словно в жесте "сдаюсь". Парню явно было неловко от такого внезапного полёта многочисленных и, как казалось самому Лололошке, совершенно безпричинных извинений. - Это нормально — осматриваться, попав в незнакомое место. Не нужно извиняться за это.***
Медленно опускалось солнце. Савва сидел перед огромной статуей Бога. Смотрел внимательно, впивался взглядом в каждую линию, каждую черту лица статуи человека перед ним. Эта композиция казалась какой-то отдалённо знакомой, и сейчас изумрудные глаза, которые, кажется, светились в полумраке "амбара", ловя редкие отблески заходящего Солнца, случайно проникшие местами, вновь и вновь пробегали по лицу Бога, одеянию, крыльям. Особенно сердце парня замирало при взгляде на крылья. Нет, Луначарский не был шибко верующим; так, пару молитв знал, в церковь изредка ходил, но ни посты, ни чего подобного не соблюдал: в высшие силы он верил, да; в высшие, в загробные, в духов, ангелов, демонов, призраков — да; но в одно единое существо, создавшее всё и вся — нет. Да, возможно Бог есть, но это не всесильное, величественное существо. Савве он таким не представлялся. Да по сути ему он никаким вообще не представлялся — парень редко размышлял о подобном. Вот когда ему было лет 10 — часто были мысли такие, да: еще мальчишкой он очень любил всякое паранормальное и мистическое, так что половину всех демонов, обрядов и всего такого помнил и сейчас. Плохо, конечно, смутно, но помнил. Он еще тогда латынь умудрился выучить. Ну как "выучить"? Понять, что это латынь — поймет, несколько слов даже перевести сможет, но Луначарский и сам знал, что выучил он свою латынь процентов на 9 от общей массы языкового барьера. Савва вздохнул, прикрывая глаза. «Бредовые мысли...» Лололошка показал Луначарскому всю территорию их дома, и парни в итоге договорились, что синевласый будет сидеть на пашне: собирать пшеницу, тростник и, если будет время или желание, ловить рыбу. Последним делом Лошка показал Савве именно этот "амбар", где зеленоглазый завис, внимательно осматривая статую Бога. Лололошка ушёл некоторое время назад, сказав, что подготовит спальное место для "подкидыша". Поток самых глупых и несерьёзных размышлений Саввы прервал испуганный вздох со спины. Луначарский подскочил на ноги, резко разворачиваясь, однако нога парня скользнула на небольшом пучке старого овёса, благодаря чему синевласый тут же со вскриком повалился на землю, сразу отползая к статуе и прижимаясь к ней спиной. В метрах 5 перед ним стоял исхудалый и долговязый парень: смуглый, с темными растрепанными волосами, вьющимися во все стороны, часть которых челкой спадала на лицо, закрывая правый глаз. Чёрные глаза же испуганно бегали по телу распластавшегося под статуей Бога Саввы. Грудная клетка местного была столь сильно видна, что можно было пересчитать все ребра, и, Луначарский уверен в мелькнувшей на миг мысли, позвоночник у парня тоже был виден прекрасно. Из одежды была только белая грязноватая тряпка, обмотанная вокруг бедер на манер шорт или типа того, а так же сандали. Но несмотря на это, стоящий перед Саввой внушал страх: высокий и явно умеющий много. Луначарский сглотнул, вспоминая слова хозяина дома об его сожителе, прошедшего через многое. Они молча смотрели друг на друга, не говоря ни слова, будто дикие звери, старающиеся понять долю опасности в животном напротив: лис и ворон. Не желающие друг другу зла, но испуганные и напряженные. Кажется, земляной пол уже не такой уж и холодный: Савва вспотел от напряжения. Парень напротив сделал очень неуверенный шаг вперед; темные брови его встали домиком, а показавшиеся изначально чёрными, тёмно-карие глаза чуть увеличились. Ещё один шаг. Луначарский не двигался, следя за новым знакомым. Третий шаг, и парень уже совсем перед ним. Кажется, Савва недооценил длину его ног, а может расстояние до выхода переоценил. Парень чуть согнулся, положив левую руку на колено, и протянул правую, немо предлагая... Помочь? Видимо... -Вы... В порядке? - Голос взволнованный и приятный, хоть и немного грубоватый тембр, словно он был довольно немногословен... Или когда-то часто срывал голос. Почему-то показалось, что второе — более вероятный вариант. -Д-да, извините... - Луначарский осторожно взялся за предложенную руку: казалось, будто этот жест был для человека напротив не таким уж и простым. Он нерешителен? Боязлив? Или просто Савва такой мерзкий? - Простите, я не хотел доставлять неудобств... - Савва начал мямлить. Последний вариант казался более реальным. Синевласый окончательно поднялся на ноги, после чего стала видна разница в росте... Если с хозяином дома разница была в пол головы, на которые Савва был ниже, то с этим местным разница была в полторы головы, из-за чего зеленоглазому пришлось чуть задрать голову. Пусть он и поднялся на ноги, но парни всё ещё держались за руки: каждый думал о чём-то. -О-ох, да, меня Савва зовут. - Луначарский неловко улыбнулся, прикрыв глаза, и левой, свободной рукой, нервно почесал щеку. Но кареглазый видел, как уши "подкидыша" заалели. -Д-да, я... Абди... - Темноволосый поспешно убрал руку, делая небольшой шаг назад, и сразу же склонился в поклоне. -Э-эй, не делай так. Не нужно. - Савва поспешно поднял руки в жесте "сдаюсь", начиная махать ладонями из стороны в сторону. Неловко. Очень неловко. Абди выпрямился и у Саввы мгновенно появился комплекс роста... Что-то в первый раз он об этом не подумал. «Какой я, всё таки... Низкий... Не зря Лиля говорила подтягиваться, тогда длиннее бы был... - Мелькнуло с некоторой досадой, и Савва завис в собственных мыслях. - Погоди, это же не так работает, да?..» В "амбар" довольно неожиданно заглянул Лололошка, что периферийным зрением засёк Луначарский, рывком выходя из потока собственных бредней. Обладатель белых одеяний довольно и грациозно, словно кот, прошествовал к их небольшому "кружку анонимных депрессоров и тревоженников". -Ой, так вы уже познакомились. Это хорошо. - Шатен довольно зажмурился, кивая каким-то собственным мыслям. - Так, Абди, это Савва. Савва это Абди. - Представил их повторно хозяин дома, и Луначарского это улыбнуло: почему-то этот Лололошка вызывал странное чувство уюта. Это странно, учитывая, что знает он его только с сегодняшнего дня. Вообще, странный он, этот Лололошка. Савва мягко улыбнулся. Очень странный. Уши покраснели. - Так, Савв, на первом этаже места не очень, так что тебе кровать я поставил на втором. Пол я не доделал, но та часть, что уже стоит — стоит хорошо, не беспокойся. - Обладатель темных очков снова кивнул, как синеглазый догадывается, снова каким-то своим мыслям. - Так-с, ну... - Хозяин дома оборвался, оборачиваясь на выход, где, что видно было по уже окончательно потемневшему небу, наступила ночь. - Вот сейчас и покажу. Пора спать, так что пойдёмте. - Шатен заулыбался и довольный пошел... В другую сторону от выхода. «Чего?..» Абди тут же последовал за Лололошкой, нисколько не колеблясь. Савва заторможено моргнул, и пошел следом. Сбоку от статуи Бога был небольшой проход, точно под рост Лололошки. Луначарский этого выхода и не заметил, идиот. В доме обладатель темных очков кивнул в сторону лестницы, видимо напоминая о местонахождении спального места "подкидыша". -Так. Как я понимаю, никто ничего не ел, так что... У нас есть... - Лололошка, кажется, просто решив всех перед сном накормить, потому что на вопрос "хотите ли вы есть?" его слова не сильно походили, открыл один из сундуков, что-то смотря там. - Есть... Ну, для начала у нас есть поесть, это главное... - Шатен хмыкнул произнесённому им же самим и заметно улыбнулся. - Яблоки есть... Есть рагу, барабанья колбаса... Куриные ножки есть... - Парень "вылез" из сундука, обернувшись на тех, кого собирался накормить. Абди как-то засмущался, Савва готов поклястья, что видел, как темные впалые щечки парня заалели, приобретая едва заметную яркость, и сказал, что недавно съел немного хлеба, на что хозяин дома не терпящим отлагательств тоном сказал, что, раз он не видел, значит тот и не брал. - Так кто что будет? - Повторил свой вопрос шатен. «"Барабанья"? Она из барабашки?..» -Яблочко можно?.. - На лбу Луначарского появилась испарина, и парень тихо сглотнул. Лололошка напоминал ему маму, пытающуюся накормить двух сыновей. Да, с этим парнем действительно комфортно. -Нужно! - Заулыбался обладатель белых одеяний и, сверкнув красивыми штанами и мотнув филейной частью, вытащил из сундука наливное алое яблоко. У зеленоглазого аж слюнки потекли. Лололошка бросил яблоко точно в руки Саввы, и тот легко его поймал, после чего медленно обернулся к Абди. Абд как-то испуганно сжался весь. - Абдишечка, сюда идти. Рагу будешь со мной есть. Савва тихо хихикнул и принялся трапезничать. Хотя, если посмотреть рационально, то это больше походит на перекус, однако Луначарский сыт, что удивительно, с его-то голодом, и это главное. Савва усмехнулся своим мыслям и быстренько залез на второй этаж. Пространство было полностью пустое, лишь справа, вдоль стены, стояла кровать и небольшой сундук. -Эй, Хозяин дома, - Савва выглянул со второго этажа, наклоняясь чуть вниз, из-за чего серьга тихо звякнула. Лололошка, внимательно смотревший за тем, как заметно смущенный Абди кушал рагу, поднял голову, тихо промычал "М?". Луначарский прикрыл глаза, улыбаясь, и почувствовал, как щеки чуть покраснели. - Спасибо вам... За всё. Шатен широко улыбнулся, кивнув и показав левой рукой "класс", и вновь обернулся к Абди, который повернулся к синевласому, впившись взглядом в заметную серьгу в его ухе. Он её заметил сразу: почти при каждом движении парня звенит или декоративная цепь на его штанах или эта серьга. -Абди, еда... - Лололошка вздохнул, напоминая. Абд вздрогнул и поспешно повернулся к миске, видимо мирясь с хозяином дома, мирно подперевшим подбородок кулаком и наблюдающим за приёмом пищи. Савва тихо хихикнул и поднялся на ноги. Отряхнулся и направился к кровати. Она такая же; абсолютно такая же, на какой он проснулся и, как он понял, на которой спит хозяин дома или Абди. Там две кровати рядом других с другом, так что зеленоглазый пришел к выводу, что парни спят рядом. Кровать была точь-в-точь такой же. «Даже странно... Как Хозяин дома смог сделать её так быстро? Да и так похоже..? - Луначарский присел на кровать, отмечая мягкий матрас и прекрасную по мягкости подушку. - Матрас мягкий... Да и подушка тоже... Как он в таких условиях смог сделать её?» Да, парень ещё когда шатен показывал ему местность, прозвал его, конечно же в своих мыслях, Хозяином дома. Невольно "Хозяин дома" срывалось с его уст чаще, чем "Лололошка", но, кажется, носитель белых одеяний и не был особо против. Савва улыбнулся своим мыслям. Стянул с себя рубашку, осторожно сложил её и положил на сундук. Дальше стянул штаны, так же складывая и убирая на сундук. Оставшись лишь в футболке, спускающейся ему до середины бедра, парень осторожно отогнул угол одеяла, залезая в кровать. Приятная прохлада окутала тело Луначарского, и тот растянул губы в по-лисьи довольной улыбке. Глаза довольно зажмурились, и Савва удовлетворённо замычал. В теле чувствовалась слабость и лёгкая боль, оставшаяся, кажется, с момента его появления... Здесь.