***
Савва наклонил голову, заинтересованно наблюдая за действиями старика. Рука осторожно, с явным знанием своего дела, двигалась, держа стамеску. Металлическое острие с тихим стуком било о песчаник, позволяя мелкой стружке и осколкам падать в зеленую пустоту травы, теряясь. Луначарский сидел так уже полтора часа, не двигаясь. Скульптор уже привык к этому чудному пареньку, наблюдающему за действиями старика с небольшого расстояния со столь нескрытым восхищением. Мальчонка немного раздражал его первые пару дней, но к нему было трудно не привыкнуть. Зеленоглазый моргнул, вырываясь из лап "гипноза", и шумно вдохнул воздух. "Этот идиот", как себе позволил хоть раз назвать Хозяина Савва, снова задержался. Уплыл вечером позавчерашнего дня, и как всегда пропал. Это, кажется, уже начинало входить в привычку. Парень хмыкнул - ужасная привычка, однако, ничего не сказать. Скульптор на секунду отвлекся, бросив взгляд на Савву. Он всматривался в зеленые глаза, потупленные в пустоту. Такие знакомые, странно пугающие. Этот парень напоминал старику его. Того паренька, внезапно появившегося однажды и также внезапно исчезнувшего в один миг... Слишком уж похожие глаза. Такие же яркие, живые, могущественные. «Точно ли он тот, за кого себя выдает?» - Нахмурился старик, возвращаясь к своему делу. «...Хочу кушать...» - Вздыхает Савва и поднимается на ноги.***
Савва медленно вздыхает. Влажный утренний воздух пробирается в легкие, разгоняя по юношескому телу приятные волны легкости и неестественного тепла. Ресницы закрытых глаз чуть подрагивают. Тонкие губы парня чуть приоткрываются и он вбирает воздух: бесшумно, неспешно. Солнце еще не выглянуло из-за эвкалиптового леса, из-за чего ни одного луча не пробиралось в амбар. На расслабленном лице парня виднелась некая грусть или даже отчаяние, непонятные, кажется, даже ему. Абди чуть прищурился, всматриваясь в черты лица сидящего парня. Сейчас, присев рядом на корточки, он мог его разглядеть более детально. Абд смотрел на зеленоглазого так, словно впервые видел, внимательно очерчивая глазами каждую линию. Брюнет заметил то, чего не замечал тот добрый месяц, что они жили в одном доме. Шрамы. Один прямо над левой бровью: тонкий, едва видимый, чуть выпирающий. Другой на правой скуле, тянущийся до середины щеки: впадающий, едва заметный. Иной - совсем небольшой, пересекающий левый уголок губ: тоже тоненький, бледный. Абди сглотнул; если он раб, на нем много шрамов - это нормально, однако этот парень, как понял кареглазый, оттуда, где рабов нет, а значит эти шрамы - не знак неповиновения хозяину. Хотя... Кто знает.. Легкий порыв ветра пробегает по полу амбара, привлекая к себе внимание. «...Все было хорошо и вернулся он в целости и сохранности...» - Савва рвано вздохнул. В миг тепло, на секунду сконцентрировавшееся на плече парня, словно кто-то положил туда руку, сменилось утренней прохладой и неестественным холодом. Краем уха послышался какой-то шорох. Луначарский медленно открыл глаза, успевая заметить, почти мгновенно исчезнувшего в проходе абда и... Что-то еще... Савва внимательно вглядывался в выход, в шелестящие вдали кроны деревьев, когда периферийным взглядом заметил движение: шествие неественно крупной, странной тени. Луначарский вздрогнул, мигом оборачиваясь. Ничего. Пусто. «Но...» - Зеленые глаза быстро мечутся из стороны в сторону, стараясь понять, что именно он видел. - «Я же... Видел...» Послышался странный шорох. Снова. Отдаленные голоса. Луначарский подскочил на ноги, узнавая голоса. Рвано вдохнул, спеша к главному выходу, в котором виднелась палуба корабля Зарифа. Какой-то парень соскочил с корабля и спешно ушел в сторону леса. Савва порвался окликнуть неизвестного, но заткнулся. Кажется на корабле даже не заметили пропажи одного пассажира. «Наверное, спешит куда-то» - Луначарский как-то неопределенно пожал плечами, решая просто забить. Зеленные глаза вновь очертили невысокую, спешно удаляющуюся фигурку с уже привычным загорелым оттенком кожи, растрепанные тёмно-коричневые волосы, потрёпанную коричневую футболку, а также шорты такого же коричневого цвета, после чего обратили взгляд на нечто иное. Парня, стоящего рядом с Зарифом. «Наконец, вернулся...» - Синевласый мягко улыбнулся, вздыхая. -Лололошка! Зариф! - Подал голос Савва махая рукой и привлекая к себе внимание. Он улыбается шире, пока кончики ушей едва заметно краснеют. Он смотрит лишь на палубу, не замечая как очередной порыв ветра пронес по земле небольшое перо.***
Малыш тихо вздохнул. Он прищурился, запуская пятерню в коротко подстриженные темно-каштановые волосы. Мальчишка, на вид, кажется, лет пяти, фыркнул, смеряя старушку, разместившуюся у него на краю кровати, немного недоверчивым взором. Яркие изумрудные глаза неестественно сверкнули в полумраке комнаты, ловя яркий свет Луны, единственный луч которой, найдя единственную лазейку в старых жалюзи, проникал внутрь. -Почему? - Недовольно спросил он, надувая губки. -Потому что слишком рано. - Осторожно пояснила старушка. - Твоя рана, - она осторожно коснулась кончиками пальцев скулы парнишки, которую пересекала длинная рана. -Но Егор же-... Договорить ему не дали: со второго яруса кровати спустилась, фыркая девочка. -Мало ли что твой Егор, Велл. - Она взглянула тусклыми зелеными глазами на младшего брата и мотнула головой, из-за чего смоляные волосы до плеч беспокойно подлетели. - Мы в такой ситуации, так что-... -В какой это "такой"? - Зло прорычал мальчишка, скалясь. Он сжал в своих ручках одеяло, буравя сестру злым взглядом. -Так, - Старушка оборвала начинающуюся ссору. - А ну-ка цыц! Болтун - находка для шпиона. - Дети затихли. Думать к чему бабушка сказала последнее не хотелось, так что оба лишь обиженно засопели. - Лиля, ложись к брату. Мальчонка отодвинулся к стенке, освобождая сестре приличное количество места. Та поджала пухлые розовые губки, но послушно забралась к младшему в кровать, сразу же чуть расслабляясь. В нос ударил мягкий запах какого-то цветка и черники: так всегда пахло от Велла. Сколько она себя помнит. Старушка тихо хохотнула, прикрыв рот рукой. Она поднялась на ноги и прошла к окну. Немного дрожащие руки, обтянутые неестественно мягкой, слишком податливой кожей, осторожно подняли жалюзи. Лунный свет заполнил комнату. -Что такое звезды?.. - Старушка повернулась к детям полубоком, обратив свой взгляд куда-то в окно. Лунное небо над силуэтами не редких деревьев - спокойное смешение зеленого и синего. Неостановимо небо тянет взгляд к себе, оставляя его там, растворяя в крутящихся линиях... И дети подаются: медленно принимают положение сидя, кутаясь в теплое пуховое одеяло, прижимая друг другу и заглядывают в ночь. Струится бледный свет, а даль за небом и горизонтом светла. Мерцающий свет, осторожно огибая несколько одиноких деревьев, струится по земле молочной рекой.. А деревья звенят под луной неподвижными ветвями, звон неслышный под глубоким небом, поднимающийся, лишь осторожно доносит его на руках ветер, стараясь унести как можно дальше, чтобы позволить людям услышать его. Звенит лес, от стволов деревьев тени-плоскости. Странно, когда тени ночью, жутковато в огромном лесу при лунном освещении, потому что ты один, ты вынужден следовать предчувствию... Ты силен, для тебя предчувствие - игра, ловушка для раскрытия смысла... А странность остается, то ли как инерция, то ли мы чувствуем больше, чем знаем... Взглядом ты опережаешь силуэты деревьев, ты переступаешь через тени - как светло! Тонкий звон ветвей, шептание снежных полян - все выдумано тобой? Яркие изумрудные глаза Велла внимательно вглядываются в окно. -Это нечто необычное... Все мы смотрели на них далеко не один раз. Смотрели и наверняка задумывались, откуда же эти самые звезды взялись и почему мы порой засматриваемся на них? - Старушка подошла обратно к кровати, осторожно присаживаясь. Слабая рука прошлась сначала по черным волосам девочки, поглаживая, а потом по каштановым волосам мальчишки. Чуть подтолкнула их, словно напоминая все же лечь. - Я вам поведую историю... Которую однажды рассказали сами звезды... Когда-то давным-давно на небе не было звезд, оно днем было голубым, а ночью – темным и почти непроницаемым для человеческого взора. В то самое время жила в Жемчужном озере прекрасная русалка. Много лет она беззаботно плавала в водной бездне озера, играла с живущими там же рыбами и другими русалками. Нужно сказать, что у русалок никогда не было никаких хвостов – все это выдумки. У русалок были такие же ноги, как и у людей, и они не только пели, но и танцевали по ночам на полянах возле своих озер. - Дети во все глаза смотрели на бабушку, ловя каждое слово. Прижавшись друг к другу под теплым одеялом. Рука пожилой женщины поочередно гладила малышей по голове, словно усыпляя. - Жители ближайшей деревни говорили, что нельзя смотреть на танцующих русалок и боялись ходить к озеру с наступлением темноты. Люди верили, что если девушка посмотрит на поющих и танцующих русалок, то сама превратится в русалку, а если юноша – то суждено будет ему сгинуть в водной пучине. Однажды один паренек из деревни решил таки во что бы то ни стало посмотреть на русалок и, как только стемнело, пошел на поляну возле озера. Притаился он за деревьями и стал ждать появления русалок. Вскоре русалки в самом деле вышли из озера: затянули свою песню и начали танцевать. До самого утра они танцевали, а паренек не мог глаз оторвать. Однако с первым лучом солнца русалки начали возвращаться в озеро, и тут одна из них – та, что шла последней и была самой младшей – заметила спрятавшегося за деревьями паренька. Она никогда прежде не видела людей, но решила не говорить остальным русалкам о том, что видела. Да только с тех пор русалочка все время вспоминала о пареньке и все о чем-то грустила. Ей вдруг почему-то захотелось жить на земле, среди людей, а не в пучине озера среди рыб и русалок. И вот однажды она решила днем выйти из озера и пойти в ту сторону, в которую убежал паренек. Она так и сделала. Однако проходив целый день и целую ночь по лесу, она не нашла деревни и к тому же почувствовала, что не может больше без воды. Ей ничего не оставалось, как вернуться в озеро. И вот когда она вернулась, то увидела свет в окнах деревенских домов, и поняла, что деревня была совсем рядом, а она блуждала в другой стороне. Тут русалочку охватило чувство горечи и отчаянья, безысходности и собственной беспомощности – ведь она больше всего на свете хотела жить на земле, как люди, и именно этого не могла сделать - она заплакала и всплеснула воду руками. Однако капли воды не упали обратно в озеро, а застыли в небе и засветились, подобно свету в далеких окнах. Это несбывшиеся мечты русалочки и других существ зажглись на небе. С тех пор на небе появились звезды и Луна, а каждая несбывшаяся мечта загорается новой звездой на небе. - Голос старушки стих, погружая комнату в приятную тишину. Старушка еще раз погладила уже спящих внуков по головам. Поднялась с места и медленно, чуть прихрамывая направилась к выходу из комнаты. -Доброй ночи, Лилия, Савелий. Я вас люблю... И простите, так сложились звезды. Мне жаль...***
-А ну стой! - Рычит Савва и бежит со всех ног за неизвестным. Кто-то повадился сидеть у них в пшенице, и у этого кого-то уж очень наглые темно-карие глаза. И пусть он не заметил, чтобы что-то пропадало, однако надо было как минимум выяснить кто это и что ему нужно. Вот только это был уже не первый раз... И уже в который раз он не догоняет... Луначарский петляет между несколькими деревьями, стараясь найти парня, однако спотыкается о небольшой корень. Ноги путаются и с тихим вскриком парень валится на землю. -Твою мать... - Скалится, рыча. В тени дерева зло сверкают два изумруда. Луначарский ударяет рукой по земле. Делает несколько вдохов и выдохов и старается успокоится. В следующий раз обязательно догонит. - Ну, заяц... Погоди... Возвращается паренек к дому минут через двадцать или даже тридцать. Но и на этом приключения не остановились. Видимо они так уже к нему привыкли и привязались, что отпускать не хотят совершенно никак. Савва прикрыл глаза и прошел насквозь амбар. На пристани стоял Лололошка и... Какой-то мужчина. Луначарский застыл в примерно метре от собеседников, словно неуверенный. Незнакомец, видимо, его не заметил, однако про Хозяина дома парень того же сказать уже не мог. Мужчина возвышался на Луначарским, кажется, примерно на пол головы, как и Лололошка, однако, быть может, был даже немного выше. Его кожа была такая же загоревшая, так и у, кажется, блин, каждого в этом чертовом мире. Темно-карие глаза искрились странным весельем, а из-за темно-бирюзовых стрелок - казались не только темнее, но и больше, что составляло более дружелюбное впечатление. На его голове красуется бордовая бандана, завязанная в пиратском стиле - на лбу. Его одежда - коричневые накидка и шорты, а ноги, - Савва уже ничему не удивляется, - были босы. Через плечо его был перекинут кожаный ремешок, на котором висела небольшая фляга, а также располагался небольшой кармашек. Савва фыркнул. «Вылитый пират, блин...» -Рассказывай, где Дидинахвамдис? - С каким-то детским любопытством спросил мужчина. - Там опасно!? А! Я понял! Мы уже в нем? Раз ты тут живешь, мы уже на месте! Слушая весь этот бред, Лололошка растерянно обернулся, начиная искать помощи откуда-нибудь извне. Савва чуть пожал плечами, как неожиданно прямо из-за его спины вышел Скульптор, даже не старающийся скрыть усмешки. -Вот же чудак-человек!..