***
— Мы с Теодором теперь встречаемся, — заявила Гермиона одним декабрьским утром. Рональд подавился тыквенным соком и громко закашлялся. Так громко, что даже завтракающие преподаватели стали бросать на него обеспокоенные взгляды. Не переставая кашлять, Рон во все глаза смотрел на усевшуюся напротив Гермиону, которая как ни в чем не бывало принялась за свой завтрак, явно только делая вид, что не замечает на себе взглядов Гарри, Джинни и задыхающегося Рона. — Гермиона, если ты пошутила, то это была идиотская шутка, — прохрипел Рональд, стуча себя кулаком по груди, чтобы продышаться. — Нет, Рональд, я не пошутила, — слегка раздраженно ответила Гермиона, намазывая тост джемом. — Мы действительно теперь встречаемся. — Но он же слизеринец! — почти прошипел Рон. — И что? — вопросительно вскинула бровь Гермиона. — Как “что”?! Он сын бывшего Пожирателя Смерти, он… — Он не сделал никому ничего плохого, — резко перебила Гермиона. — И как ты правильно заметил, Рональд, сам Теодор не Пожиратель Смерти. И он не в ответе за поступки своего отца, так что… — А даже если бы он был до этого Пожирателем, он что, не может измениться? — послышался голос Гарри, и вся компания посмотрела на поедающего яичницу с беконом хмурого Поттера. — Пожиратель Смерти... Это что, знак того, что тебя теперь должны презирать до конца жизни, будто человек не мог ошибиться, раскаяться и измениться… — Гарри, прости. — Виновато поджала губы Гермиона, хотя лично Рон вообще не понял, за что она извиняется. — Я не так выразилась. Конечно, каждый имеет право на второй шанс и… — О чем вы сейчас говорите? — вклинился Рон. Гарри с Гермионой переглянулись. А Рон, заметив это, прищурил глаза. Вот уже почти два месяца его не покидало чувство, что друзья имеют от него какие-то секреты. И это было крайне неприятно, будто они оба оттеснили его, отдалились, выстроили незримую стену после того злополучного октябрьского вечера, когда Рон высказал Забини всё, что он думает о нём и его гомосячьей ориентации, и теперь больше проводили времени вместе. Если честно, в последние три недели Рон даже начал подозревать, что они тайно встречаются, поскольку оба находили какие-то странные предлоги чтобы куда-то уйти, причем делали это по отдельности. Для маскировки, как подозревал Рон. Возвращались в общую гостиную они крайне поздно. Также раздельно, а затем придумывали разные отговорки, которые вообще не совпадали между собой. Тихонько шептались о чем-то, обрывая разговор, стоило Рону приблизиться. А позавчера вообще Гарри вернулся в спальню посреди ночи с картой Мародеров и мантией-невидимкой подмышкой, абсолютно счастливый с опухшими явно от долгих поцелуев губами и таким огромным засосом на шее, что его было видно даже в темноте комнаты. Рон тогда притворился спящим, поскольку всё надеялся, что друзья сами ему расскажут, что у них завязался роман. И Рональд бы правда за них только порадовался. Но чего он точно не ожидал, так это того, что Гермиона начнет встречаться с Теодором Ноттом. С которым сидела вместе на рунах, чарах, трансфигурации, зельеварении, с которым часто пропадала в библиотеке и о чем-то смеялась вечерами, делая с этим слизеринцем совместный проект по чарам. Который, как пару раз замечал Рон, подмигивал Гермионе во время обеда в Большом зале. С которым, если подумать, Гермиона проводила так много времени, что Рон почти стукнул себя по лбу, сложив все моменты и не понимая, как он мог до этого быть таким слепым. — Проехали, — буркнул Поттер, выводя Рона из задумчивости, а затем улыбнулся подруге. — Герми, поздравляю, рад за вас. — И я рада, — произнесла Джинни с легкой улыбкой и принялась накладывать себе овсянку. — Думаю, вы классно смотритесь вместе. — Спасибо, — улыбнулась Гермиона и перевела взгляд на Рона. — Просто будь с ним осторожна, хорошо? — буркнул он, смотря на улыбающуюся краешком губ подругу. — Потому что, если он тебя обидит, я зааважу этого придурка. — Я сам кого хочешь за неё зааважу, Уизли, — усмехнувшись, произнес подошедший к столу Нотт, а затем уселся прямо рядом с Гермионой и, обняв её за плечи, поцеловал в щеку. — Малышка, ты же в курсе, что у нас отменили травологию? — накладывая себе картофельный салат, уточнил Теодор. — Как насчет того, чтобы прогуляться у озера? Погодка сегодня супер. — Давай, — улыбнулась Гермиона, бросив на Нотта полный обожания взгляд. Рон, ненавязчиво наблюдающий за всем происходящим со стороны, мог точно сказать, что еще никогда не видел, чтобы Гермиона Грейнджер на кого-либо так смотрела. Будто Нотт был самой интересной на свете книгой и самым вкусным лакомством одновременно. Нотт же смотрел с не меньшим восхищением и с нескрываемой любовью в глазах. Он протянул руку и заботливо вытер каплю джема с уголка губ Гермионы, а затем, будто не удержавшись, быстро чмокнул её в то место, где недавно был джем, от чего та смущённо покраснела. — Гарри, ты замечал, что эти двое, оказывается, без ума друг от друга? — слегка склонившись к Гарри, прошептал Рон. — Я думаю, они встречаются уже примерно с месяц, — улыбнувшись, прошептал в ответ Поттер. — Серьезно? — ошарашенно округлив глаза, переспросил Уизли. — Серьезно, — насмешливо ответил Нотт, посмотрев на Рона в упор. — Только я после завтрака поднимусь в башню за пальто и сразу пойдем, — произнесла Гермиона. — Утренняя свиданка? — поинтересовалась Паркинсон, присаживаясь вместе с Малфоем и Забини по другую руку от Теодора. Серьезно? Похоже, о том, что эти двое встречаются, догадывались все, кроме Рона. — Тео, с каких пор ты стал таким романтиком, дорогуша? Нотт лишь фыркнул и показательно закатил глаза, пока остальные слизеринцы засмеялись, отчего Рон уже стандартно вздрогнул и бросил быстрый взгляд на Забини. Чтоб его, с его заразительным мелодичным смехом! Так, стоп! Это что получается? Теперь из-за того, что Гермиона встречается с Ноттом, им всем придется постоянно завтракать в компании слизеринцев? Рон нахмурился и возмущенно откусил булочку, но, не удержавшись, снова взглянул на Блейза. С того случая в общей гостиной, они с Забини не обменялись друг с другом ни единым словом. Не то чтобы Рона это сильно волновало, даже не так, ему было абсолютно фиолетово на то, что Забини ведет себя так, будто Рона не существует, на то что он больше не улыбается ему и даже не смотрит в его сторону. Ни одного гребаного разочка за все эти восемь недель… Также Рону было абсолютно плевать на то, что Забини, после того как заявил во всеуслышание, что он педик, стал вдруг очень популярным, точнее, он и до этого был популярным, но теперь им интересовались не только девушки, мечтающие вернуть его на путь истинный, но и парни, желающие затащить его в свою постель. Кто бы мог подумать, что Хогвартс, оказывается, практически кишит людьми с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Но как Рон уже сказал ранее: ему не было до этого никакого дела. И уж он точно даже не замечал, что Забини такой… такой… что он такой… чертовски раздражающий! Высокий, спортивный, но при этом грациозный, словно пантера, что, в общем-то, логично, учитывая то, что он был капитаном слизеринской сборной по квиддичу и часами торчал на квиддичном поле. Там же торчал и Рон, но вовсе не потому, что он был одним из фанатов этого слизеринского плейбоя. А потому что Рон, будучи вратарем гриффиндорской сборной, хотел просчитать слабые стороны противника. И он на законных основаниях гордился этим своим хитрым планом, потому что Забини парил высоко в небе, отрабатывая маневры, а Рон, оставаясь незаметным среди непонятной кучки фанатов обсуждающих бицепсы и пресс Блейза – и как им только не стыдно, – мог спокойно любоваться Забини. Постойте, Рон сказал любоваться? Нет, он имел в виду раздражаться. Да, его чертовски бесило спортивное тело Забини, а знаете что еще его бесило? Дебильные ямочки на щеках Блейза, когда тот улыбался какому-нибудь из смазливых прихвостней, что, спотыкаясь, спешили подать капитану слизеринской сборной водички, стоило тому спикировать на трибуны. Эти идиотские ямочки так выводили из себя, что аж подташнивало от отвращения. Рональд тут же разворачивался и гордо уходил, молясь, чтобы его не вырвало. Вот даже сейчас Забини обхватывает длинными пальцами кубок с соком так, будто эти ловкие пальцы умеют творить нечто невероятное, пара верхних пуговиц школьной рубашки расстегнуты, так что слегка видны ключицы. Галстук вообще отсутствует. А рукава закатаны и оголяют смуглые сильные предплечья. Абсолютно неподобающий для студента Хогвартса вид! И хотя Рон и сам часто пренебрегал ношением галстука, но на нем хотя бы рубашка сидела нормально, а не так, как будто это вторая кожа. Да как этот Забини, будучи извращенцем, вообще имеет наглость с каждым днем становиться всё горячее?! От него буквально разит соблазнением, уверенностью в себе и еще, пожалуй, сексом, не то чтобы Рон думал об этом, просто… Ну это же очевидно! Просто взгляните на Блейза Забини и вы сами всё поймете. Лично Рональд абсолютно уверен, что этот небрежно-соблазнительный образ тщательно спланирован, чтобы соблазнять всяких парней налево и направо. Вот же гад, сам извращенец и хочет других в свой извращенческий лагерь заманить. Но с Роном эти штучки не пройдут! Не на того напал! Блейз аккуратно ест свой завтрак, периодически негромко переговариваясь с сидящей рядом Паркинсон, методично орудует ножом и вилкой, с идеально ровной спиной, будто ему кол в позвоночник вбили, ей богу, что просто бесит до ужаса! Будто они не в школьной столовой, а на приеме у маггловской английской королевы. Да что с этим Забини не так?! Рон вдруг осознал, что пялится на чертового Забини, и так быстро отвернул голову, что даже шея слегка захрустела. Он посмотрел на сидящую рядом Джинни, но та увлеченно болтала с присевшей по соседству Полумной, обсуждая какую-то курсовую работу и не замечая ничего вокруг. Затем Рон снова взглянул на Гермиону, которая буквально парила от счастья, смущенно улыбаясь, пока Нотт что-то шептал ей на ухо. “Ну теперь хотя бы понятно, с кем Гермиона встречалась вечерами, когда под непонятным предлогом сбегала из гостиной”, — мысленно усмехнувшись, подумал Рон, накалывая на вилку кусочек сосиски. Так, стоп. Но если Гермиона убегала встречаться с Ноттом, то с кем убегал встречаться Гарри? И что еще более интересно, кто оставил ему засос позавчера ночью? Бросив быстрый взгляд на друга, который сейчас болтал с сидящим почти напротив Малфоем, – и да, Гарри каким-то образом стал неплохо ладить с этим Хорьком, только не спрашивайте, как это получилось, потому что, если честно, Рон и сам понятия не имел, но он был уверен, что их мирное общение, слегка, лишь отдаленно напоминающее дружбу, да и то не такую крепкую, какой была дружба у Гарри и Рона, зародилось именно в тот вечер, когда общение самого Рона с Забини окончательно сошло на нет, – Рон задумался. С кем из девчонок, помимо Гермионы, Гарри проводил достаточно много времени, чтобы влюбиться? И тут его осенило. — Гарри, как давно вы с Джинни снова встречаетесь? — расплывшись в самодовольной улыбке, поинтересовался у друга Рон. Малфой, услышав этот вопрос, с громким лязгом уронил свою вилку. — Рон, что за бред ты несешь? Мы с Джинни не встречаемся, — ответил Гарри, почему-то опасливо взглянув на хмурого Малфоя, который сверлил его взглядом в ответ. — Ну да, конечно, — насмешливо фыркнул Рон, расправляя плечи и готовясь приводить аргументы, потому что сейчас на него смотрели Гермиона и Нотт с явным замешательством, Паркинсон, слегка прищурив глаза, Гарри абсолютно убийственным взглядом, точно таким же, как на самого Гарри смотрел красный и явно злой Малфой. Но, самое главное, на него, наконец, смотрел Забини. Впервые за бесконечные восемь недель и три дня он смотрел на него дольше чем полсекунды, отчего сердце Рона быстренько перебралось из грудной клетки в горло, а ладошки слегка вспотели. — На прошлой неделе вы ворковали вместе в библиотеке… — Мы не ворковали, а просто делали вместе домашнее задание, — тут же, будто оправдываясь, пояснил Гарри, опять зачем-то посмотрев на Малфоя, — просто как друзья. — Ты нёс её школьную сумку с учебниками, когда мы возвращались с трансфигурации. Брови Малфоя удивленно взлетели вверх, и он как-то удрученно хмыкнул себе под нос. — Да потому что Джинни её там забыла, и Макгонагалл сказала мне отнести её в нашу гостиную! — уже с явным раздражением пояснил Гарри, а затем снова как-то странно посмотрел на Малфоя, будто безмолвно ведя с ним диалог, но Рон этого даже не заметил, поскольку его вдруг охватил настоящий азарт от того, что Забини всё так же смотрел на него. Уже больше минуты между прочим! Слегка пафосно отпив сока, которым не так давно подавился, Рон попытался привести еще один аргумент. — А ещё… — Рон, заткнись! — сквозь зубы выпалил Гарри. Одновременно с этим Гермиона зачем-то ударила его под столом ногой, бросая свой фирменный взгляд в стиле “Рон, хватит молоть чушь”. — Почему же, продолжай, Уизли, — с ледяной усмешкой, более походящей на оскал, произнес Малфой, это, кстати, был первый раз, когда он обратился к нему напрямую после того случая в гостинной. — Нам всем очень интересно, что еще делал с твоей сестрицей Поттер. — Да ничего я с ней не делал! — возмущенно прикрикнул Гарри. — Это всё глупые стечения обстоятельств. — Ох, Гарри, хватит оправдываться, — насмешливо фыркнул Рон. Забини, кстати, смотрел уже почти три минуты. — Просто признай, что вы снова встречаетесь. Все за вас будут только рады. — Да, я лично пришлю вам коробку конфет, Поттер, — сквозь зубы выплюнул Малфой с явной издевкой. — Которые будут отравлены, — негромко вставила реплику Паркинсон. Губы Нотта дрогнули от того, что он явно с трудом подавил смешок. — Да не встречаемся мы, Рон! — Вы же вчера обнимались в коридоре. — с улыбкой напомнил Рональд, вытаскивая свой главный козырь. — Я видел вас двоих. Она обнимала тебя за шею, ты её за талию. Так что хватит прикидываться. Брови смотрящего на него в упор Забини удивленно взлетели вверх, и желудок Рона снова странно задрожал. — Неужели? — крепко сцепив челюсти, прорычал Малфой, буквально прожигая Гарри гневным взглядом. — Надо же, вот это новости. На свадьбу пригласите, Поттер?! Он стремительно подскочил с лавки, но Гарри, молниеносно подскочив следом, буквально вцепился в его запястья мертвой хваткой. — Отпусти, нахер, мою руку, и больше никогда ко мне не приближайся! — сквозь зубы выплюнул Малфой, вырывая своё запястье, которое Гарри тут же схватил снова. — Это недоразумение, она просто поскользнулась на разлитом зелье, и я её поймал, — будто оправдываясь, пояснил Гарри, смотря в серые глаза напротив. Рон удивленно вскинул брови, не совсем понимая, какого хрена Гарри вообще отчитывается перед Хорьком, и еще больше не понимая, зачем он продолжает удерживать его за запястье. — Ну да, а ты же у нас Герой, тут как тут, я правильно всё понял? — едко поинтересовался Малфой, а затем почти прорычал: — Убери от меня свои клешни, Поттер! — Джинни, — громко позвал Гарри, привлекая к себе внимание студентов сидящих неподалеку, но Джинни настолько ушла в разговор с Полумной, что ничего не услышала. — Джинни! Рон пихнул сестру локтем и та наконец обернулась. — А? Что? — Объясни, пожалуйста, своему брату что мы с тобой не встречаемся, — довольно громко попросил Гарри, продолжая удерживать запястье хмурого Малфоя, смотря ему прямо в глаза. — Что? Какому брату? — ничего не понимая, уточнила Джинни. — Рону! — рявкнул Гарри. — Подтверди, что между нами ничего нет и быть не может. — Конечно, нет, — фыркнула Джинни. — Что за бред? Малфой слегка закусил нижнюю губу и перевел изучающий взгляд на Джиневру, будто стараясь понять, не врет ли та. А Гарри наконец отпустил его руку. — Лучше спроси у Рона, это ему тут непонятно что нарисовало, — раздраженно ответил Поттер, а затем, бросив на растерянного Малфоя обиженный взгляд, перешагнул через лавку, схватил свою школьную сумку и быстрым шагом направился на выход из Большого зала. Малфой тяжело вздохнул, смотря ему вслед, выругался себе под нос, запуская пальцы в платиновые волосы, а затем, быстро что-то шепнув Блейзу, тоже почти перепрыгнул через лавку. — Уизли, сделай миру одолжение. Иди и спрыгни головой вниз с астрономической башни! — зло отчеканил он, наградив Рона убийственным взглядом, и почти бегом направился на выход из Большого зала. — Сам придурок! — крикнул Малфою вслед Рон, после чего обратился к Гермионе. — Ты в курсе, что это сейчас было? — нахмурив брови, спросил он. — Ты о том, что твоя глупая теория обидела Гарри? — вопросом на вопрос ответила Гермиона. — Нет, я о том, что Гарри оправдывался перед Малфоем! — Понятия не имею, о чем ты, — невинно пожала плечами Гермиона. — Джинни, вы что, и правда не встречаетесь? — спросил Рон у сестры. — Нет, конечно — будто само собой разумеющееся пояснила Джинни. — С чего ты взял этот бред? Ну, то есть, кое-кто мне интересен. И я уверена, что между нами есть эта искра, — Джинни посмотрела куда-то в ту сторону, где сидел Забини, и ярко улыбнулась, а затем кокетливо подмигнула и снова взглянула на брата, — но мы пока просто общаемся. Рона будто жалящим поразило, он дернулся и, резко повернув голову, уставился на сидящего рядом с Паркинсон Забини, который снова вернулся к своему завтраку и снова не замечал Рона. “Нет, не может быть, чтобы между Джинни и Забини что-то было! Или может?” — возникла полная паники мысль в голове, и Рону резко стало нечем дышать. Он и сам не понимал, почему так реагирует, но его реально начал накрывать приступ паники. Вот что чертовски раздражающий Забини снова делает с ним! — “Нет, просто показалось, Забини же сказал, что из этих… из геев” — Рон поймал себя на том, что впервые мысленно произнес слово на букву “Г”. — “А таким, как он, не нравятся женщины. Ему нравятся мужчины! Он не мог заинтересоваться моей сестрой”, — мысленно убеждал себя Рон, стараясь дышать размеренно и игнорировать странную вспышку ярости на Джинни, возникшую в груди и перемешанную с каким-то тянущим щемящим чувством. Стоит ли говорить, что этот завтрак стал катастрофой? Но если бы Рон знал, какое открытие ожидает его этой ночью, он бы, пожалуй, молился на этот завтрак.***
Ни Гарри, ни Малфой не появились ни на одном из занятий. Заглянув в спальню перед обедом, Рон и там не обнаружил Гарри. Его мантия Невидимка и Карта Мародеров тоже отсутствовали. Поняв, что с мантией его искать бесполезно, Рон решил просто ждать, пока друг сам объявится. Он искренне не понимал, чем его слова могли так задеть Гарри. Тем более что раньше они с Джинни действительно встречались. К ужину Рон уже начал волноваться, поскольку Гарри так и не пришёл. — Куда он запропастился? — негромко шепнул Рональд сидящей напротив Гермионе, стоит ли говорить, что Нотт снова был рядом, а следовательно и остальная часть его компании тоже. — Не знаю, но, думаю, волноваться не стоит, — как-то слишком громко ответила Гермиона. — Просто Гарри хочет немного побыть один. Он появится. — Мне кажется, он обиделся, — ковыряя свою запеканку, поджал губы Рон. В последние недели Гарри вел себя странно и этого невозможно было не заметить, но чтобы у него не происходило, Рон искренне хотел быть частью этого, ведь он дорожил их дружбой, и от этого тот факт, что Гарри явно что-то скрывал, ранил еще больше. — Да ладно, правда что ли? — послышалась раздраженная реплика сидящего по соседству с Теодором Малфоя. — Может быть, если бы ты научился сначала думать, а потом говорить, этого бы не произошло, Уизли, как считаешь? Рон перевел на Хорька взгляд. Малфой выглядел мрачнее тучи, растрепанный, уставший и хмурый, он пропустил все уроки, обед, но на ужине всё же объявился, хотя к еде даже не притронулся. — Тебе-то какое до Гарри дело? — не менее раздраженно спросил Рон. — Такое, что мы с Гарри… — начал Малфой, а затем оборвал себя на полуслове, — друзья. — сквозь зубы закончил он. — Друзья? — Рональд показательно фыркнул, если этот Хорёк думает, что из-за того, что Гарри начал с ним общаться, он теперь для него важнее, чем Рон, то он сильно заблуждается. — Не смеши меня, Малфой. То, что Гарри перестал с тобой враждовать, еще не делает вас друзьями. Малфой закатил глаза. — Знаешь, Уизли, ты еще больший тугодум, чем я предполагал, — с показной снисходительностью изрек он. — Мы с Гарри дружим с одиннадцати лет, мы вместе прошли такое, что тебе и не снилось, — запально начал Рональд, — и если ты думаешь, что вы с ним теперь стали друзьями, потому что он иногда уделяет тебе время, то ты просто… —Уизли, а ты точно гомофоб? — прищурив глаза, поинтересовался Малфой, оборвав речь Рона на полуслове. — А то твоя явная ревность выглядит так, будто ты к Гарри неровно дышишь. Рональд возмущенно хапнул воздуха. Да Малфой совсем головой поехал такое предполагать. — Фу-у-у! Что за мерзость ты несешь? Совсем на голову больной, что ли? — Рон скривился и передернул плечами. — Я не извращенец и не гомосек, понял?! Мне с такими даже одним воздухом дышать противно! Со стороны Блейза, сидящего по другую руку от Малфоя, послышалось презрительное хмыканье. Рон перевел на Забини взгляд и слегка покраснел, запоздало осознав, как это прозвучало, но тот как обычно на него даже не смотрел. — Ты не гомосек, Уизли, ты кретин с деликатностью горного тролля, — вдруг изрек Блейз, все же пронзив его холодным взглядом. — И, наверное, лучше тебе не сидеть с таким извращенцем, как я, за одним столом, а то вдруг задохнешься. А затем, положив столовые приборы, Блейз поднялся из-за стола. Рональду хотелось сказать что-то колкое и гадкое этому наглому мулату в ответ, но все слова почему-то застряли в горле вместе с собственным гулко стучащим сердцем. — Я жду вас в гостиной, — обратился к друзьям Забини. — Я с тобой. Всё равно аппетита нет. — Малфой тоже поднялся с лавки и, наградив Рона полным отвращения взглядом, направился вместе с Забини на выход из Большого зала.***
Рон, нервно постукивая костяшками пальцев по быльце своего кресла, задумчиво смотрел на полыхающий в камине огонь, ожидая возвращения Гарри. Общая гостиная давно опустела, даже Гермиона уже ушла спать и только хмурый Малфой так же, как и сам Рон, сидел в одном из кресел в другом конце гостиной. Бросив взгляд на настенные часы, Рональд осознал, что время уже перевалило за полночь, а Гарри так и не появился. “Возможно, он проскользнул наверх в мантии-невидимке и уже давно спит в своей постели”, — пришла в голову мысль. Рон поднялся с любимого кресла, стоящего у камина, и, еле переставляя ноги, поплелся наверх. Его дико клонило в сон, но он был решительно настроен дождаться Гарри, если тот еще не вернулся, и прояснить, из-за чего он так обиделся. В спальне было темно и тихо, все ребята давно спали, и тишину комнаты нарушало лишь размеренное сопение Невилла. — Люмос, — прошептал Рон, освещая соседнюю постель. Кровать всё так же была заправлена, а Гарри не было. Рональд, сбросив ботинки, тяжело вздохнул и устало опустился на свою постель. Он улегся на покрывало и, положив руки за голову, уставился в темный балдахин. Намеренный дождаться Гарри во что бы то ни стало, Рон стал прокручивать в голове все события, начиная с начала учебного года, стараясь понять, когда именно Гарри начал выстраивать между ними стену, пытаясь найти причину тому, что друг стал держаться отстраненно. Каким-то непонятным образом мысли сами собой переместились на Забини и на то, как сильно его красота раздражала всё нутро Рона. Эти его чувственные губы и пронзительные глаза цвета темного шоколада, острые скулы и дерзкая усмешка. Как же невероятно этот Забини… бесит! Веки тяжелели сами собой, бороться с накатывающим сном становилось всё труднее и в какой-то момент Рональд все-таки провалился в объятия Морфея… — Что ты тут делаешь? — послышался голос Гарри. — Где ты был? Я весь замок обошел, — прозвучал еще один голос, подозрительно похожий на малфоевский. Рон, не размыкая век слегка скривился, не совсем понимая, какого дементора ему снится Малфой. — Как ты попал в нашу спальню? — снова спросил Гарри, сопровождая свой вопрос шарканьем ног. — Попасть в вашу спальню – это самая элементарная вещь на свете, — с холодной усмешкой в голосе ответил голос Малфоя, доносящийся со стороны соседней от Рона кровати. — Пароль “лакричная палочка”. Лонгботтом каждый раз его так орет перед тем, как войти в комнату, что не удивлюсь, если его уже все знают. Где ты был? — Гулял, — тихо ответил Гарри. — А теперь я хочу спать, так что если ты позволишь… — Не повезло тебе, Поттер. Потому что я никуда не уйду, пока мы не поговорим, — спокойно, но непререкаемо произнес голос Малфоя. Рон снова поморщился и приоткрыл веки, а затем пару раз сонно моргнул. Отлично, теперь он мог не только слышать, но и видеть свой сон. Хотя он всё ещё искренне не понимал, с чего вдруг ему снится Малфой. — Ты можешь говорить тише, а то кого-нибудь разбудишь, — произнес стоящий у своей кровати Гарри. — А ты можешь не убегать от меня каждый раз при любом нашем разногласии? — вопросом на вопрос ответил сидящий на постели Гарри Малфой, слегка понизив голос. — Я за тебя волновался, вообще-то. — Волновался за меня? — полушепотом фыркнул стоящий вполоборота Поттер. — О чем тут волноваться? Я не покидал территорию школы, если ты об этом. К тому же еще с утра ты хотел порвать со мной, думая, что я встречаюсь с Джинни, разве нет? В комнате повисла тишина. Гарри и Малфой молча прожигали друг друга взглядами, а веки Рона снова тяжелели и на какое-то мгновенье всё вокруг погрузилось во мрак, но вновь зазвучавший голос Хорька заставил Рона слегка вздрогнуть. — По поводу того, что произошло за завтраком… Теперь Малфой не сидел, он стоял рядом с Гарри, держа его руку в своей. — А что произошло за завтраком, Драко? — перебил Гарри, убирая свою руку из пальцев Малфоя. — Кроме того, что мы выяснили, что ты абсолютно мне не доверяешь. — Я доверяю, — буркнул Малфой и снова попытался взять Гарри за руку, но Поттер этого не позволил. — Просто этот придурок Уизли со своими дебильными заявлениями о тебе и его сестрице… — Возмущению Рона не было предела, его еще будут оскорблять в его собственном сне, нормально вообще, нет? Кто-нибудь, тряхните Рона, чтобы он проснулся. — Дело не в Роне, Драко, дело в том, что ты сразу в это поверил, — с нескрываемой печалью и явным разочарованием произнес Гарри. — Даже не выслушав меня, ты поверил, что я начал тайно встречаться с Джинни. — Я… — Ты не доверяешь мне, а без доверия у нас ничего не получится…. — убитым голосом закончил Гарри. Чего именно у Гарри не получится с Малфоем, Рон так и не понял, но это был определенно самый странный сон из всех когда-либо ему снившихся. — Значит, это конец? — голос Малфоя слегка надломился, и он не сводил пристального взгляда с лица Гарри. — Мы расстаемся? Гарри ничего не ответил, только поджал губы, тоже смотря в серые глаза напротив. Малфой тяжело вздохнул и весь будто сжался так, словно на его плечи только что взвалили тяжелую ношу, — Ясно, — слегка прочистив горло, хрипло произнес он. — И на что я только надеялся, кретин, — как-то горько хмыкнул себе под нос Драко, потупив взгляд, и почти кинулся на выход из спальни, но Гарри вдруг зачем-то схватил его за запястье, останавливая. «Опять? Что у Гарри за привычка появилась хватать Хорька?» — отстраненно подумал Рон. — Драко, я… Малфой остановился и бросил на Гарри взгляд через плечо. Несколько секунд оба стояли, замерев в полной тишине и пожирая друг друга взглядами, а затем как по команде бросились навстречу и… Мерлин, помоги Рону проснуться, начали страстно целоваться! Серьезно! Они жадно целовались, лихорадочно цепляясь друг за друга. Так, будто от этого поцелуя зависит их жизнь, будто никогда не смогут отпустить друг друга, будто каждый из них и был кислородом для второго. Рон даже во сне почувствовал, что краснеет от смущения. — Я люблю тебя… — сквозь поцелуй выдал Гарри, прижимаясь к Малфою всем телом и запуская пальцы в платиновые волосы. — Люблю… Я так сильно… тебя люблю. — И я люблю… Родной мой… — вторил Малфой, с упоением зацеловывая губы Гарри, почти имея его рот своим. Годрик всемогущий, он из него душу высосать хочет, что ли? — Прости меня… Прости, любимый… Просто когда я только представляю тебя и Джиневру… Начинаю сходить с ума… Я умираю, стоит мне подумать, что ты с ней… Или с кем-то… Я никогда не смогу тебя делить… — мешая слова с поцелуями, изливал душу Малфой. Гарри наконец отстранился. Слава Мерлину, Рон уж было подумал, что это никогда не закончится. Обхватив ладонями лицо Малфоя, Гарри уперся своим лбом в лоб Хорька и, сбивчиво дыша, затараторил: — Ты должен верить мне, слышишь? Мне же никто кроме тебя не нужен, глупый… Я же только тебя люблю… Только тебя замечаю… С шестого курса ещё… Я… С губ Малфоя слетел то ли стон, то ли рык, и он снова набросился на рот Гарри, словно изголодавшийся зверь. Кто-нибудь в курсе как это, нахрен, прекратить?! — Пожалуйста, никогда больше не убегай от меня… — Отлично, теперь Малфой переключился на шею Гарри, посасывая, зацеловывая и параллельно расстегивая его рубашку, будто умалишенный, а Гарри вместо того, чтобы отпихнуть от себя этого извращенца, поощрительно застонал, притягивая его голову ещё сильнее к своей шее. — Я же чуть с ума не сошел, пока искал тебя… Я не хочу больше скрываться, я хочу, чтобы о нас знали все... — Любимый, потерпи немного, обещаю, я скоро поговорю с Роном и… — Ты говоришь мне это уже две недели! — недовольно рыкнул Малфой, слегка прикусив кожу на шее Гарри, от чего Поттер шикнул, но не отстранился. Полностью расстегнув пуговицы на рубашке, Драко принялся стаскивать её с плеч Поттера. — Стой… Любимый, стой… — Гарри слегка потянув за платиновые волосы на затылке, второй рукой вцепился в руку Малфоя. — Пойдем в Выручай-комнату. — Нет… Я слишком сильно тебя хочу… — не отрываясь от шеи Гарри, словно кот промурчал Малфой. — Все спят, наложим на твою постель заглушающее. И Гарри, кажется, такой вариант полностью устроил, потому что он, снова впившись в губы Малфоя, сам стал его раздевать. Сказать, что Рон пребывал в шоке от сегодняшнего сна, это ничего не сказать, он просто впал в ступор, будто сторонний наблюдатель смотрел, как его друг, страстно целуясь со своим экс заклятым врагом, то и дело стонет ему в рот, как они наглаживают и раздевают друг друга. И почему-то не мог оторвать взгляд. Умом Рон понимал, что это неправильно, аморально и должно выглядеть мерзко, что, по идее, его желудок должен скручиваться от отвращения, как это часто бывает, стоит поблизости оказаться Забини, но в желудке ничего не трепыхалось. А вид Гарри и Малфоя не был омерзительным, даже наоборот, он был довольно приятным... с эстетической точки зрения. Молодые подтянутые тела… “Наверное, это потому что я сплю, ведь во сне меня не может мутить”, — отстраненно подметил Рон, наблюдая за тем, как Малфой ловко расстегивает брюки Гарри, пока тот, прикрыв глаза, покусывает его плечо. А затем произошло нечто абсолютно ужасное, Рон представил, как бы это смотрелось, если бы это был не Гарри и Малфой, а он сам и Забини… И понял, что чертовски возбуждается от этой абсолютно противоестественной, но такой горячей мысли. Кровь ударила в пах, эрекция росла буквально в геометрической прогрессии, пока Рон представлял, каково это: ощущать под пальцами смуглую кожу с перекатами мышц, прикусывать плечо Блейза Забини и чувствовать его пухлые губы на себе… Малфой же параллельно с этим толкнув Гарри на постель принялся стягивать с него штаны. И весь этот коктейль из эмоций и чувств действительно напугал Рона. Ну уж нет, ему срочно нужно проснуться. Рон зажмурился, а затем начал брыкаться на постели, так сильно надеясь избавиться от этого кошмарного сна и глупого наваждения в виде стягивающего его брюки Забини, что полетел с кровати на пол. Больно ударившись о пол с характерным звуком, он довольно громко выругался. — Рон, какого черта? — послышался сонный голос Дина, затем чертыхание зевающего Симуса. Нащупав волшебную палочку на тумбочке, кто-то из друзей зажег в комнате свет. Рон быстро заморгал от яркого освещения, подскакивая на ноги и дико радуясь, что проснулся. Он обернулся, уверенный, что сейчас увидит сонного Гарри сидящего на своей постели. Вот только Гарри практически голый стоял у кровати, а Малфой никуда не исчез… Они были всё там же, только теперь Гарри наспех натягивал брюки, краснея и стараясь скрыть свою эрекцию, а полуголый Малфой стоял рядом, обхватив его за талию, словно стараясь защитить от всех, и прожигал Рона таким убийственным, полным угрозы взглядом, что рука Рональда невольно потянулась к волшебной палочке, чтобы в случае чего защититься. — Какого черта? — вторя Дину, выпалил Рон, во все глаза смотря на стоящую у соседней кровати парочку. — Гарри… Это... Это был не сон?! Гарри поднял на Рона полный досады взгляд, он прекрасно знал, что Дин, Симус и Невилл тоже сейчас шокировано наблюдают за всем происходящим, но смотрел только в растерянные и, кажется, наполненные ужасом синие глаза Рона. — Гарри… — пересохшими губами снова начал Рональд. — Ты… Ты что… Малфой сделал шаг вперед, явно норовя закрыть собой Поттера и уже открыл рот, чтобы, похоже, заступиться за него, как вдруг взгляд Гарри изменился из удрученного на решительный, и он снова встал рядом с Драко, а затем переплел их пальцы. — Да, Рон, я гей, — четко произнес он, смотря Рональду прямо в глаза. — И мы с Драко уже месяц как встречаемся. С губ Рона сорвался истерический смешок. Нет, это всё какой-то глупый розыгрыш, верно? Не может быть, чтобы его лучший друг оказался одним из этих… из геев! Годрик, кто-нибудь, пожалуйста, скажите, что Рон всё ещё спит! — Гарри, что ты такое говоришь? Ты же не можешь быть… одним из них, ты… не и… — Я один из них, Рон. — повторил Гарри, крепче сжимая пальцы Драко и чувствуя, как тот подбадривающее поглаживает его руку. — Я гей. Откуда-то со стороны Симуса послышался приглушенный вздох, и Малфой, обернувшись, бросил в его сторону полный лютой угрозы взгляд. — Я знаю, как ты ненавидишь геев и не говорил тебе о своей ориентации, чтобы не ссориться, — продолжил Гарри. — Но я больше не могу и не хочу держать это в секрете. Я люблю Драко уже давно. И мне очень жаль, что ты не можешь относиться к геям терпимее и что это, скорее всего, разрушит нашу дружбу. — Рон молча слушал, стараясь пропихнуть в легкие воздух. — Я не буду просить тебя меня понять, — с печалью в голосе продолжал Гарри. — Мне лишь жаль, что ты не можешь принять меня таким, какой я есть. Примерно с минуту он молча стоял и смотрел на Рона, будто ожидая чего-то. Но Рон, находясь в явном шоке, так и не смог выдавить из себя ни слова. Гарри схватил с кровати свою рубашку, пока Малфой быстро подобрал с пола свою, взял мантию невидимку и карту мародеров, а затем, бросив на стоящего словно статуя Рона еще один горестный взгляд, схватил Драко за руку и в оглушительной тишине покинул с ним спальню. Какое-то время Рон так же стоял, тупо смотря в одну точку. Гнетущая тишина вокруг давила на перепонки, пока он пытался разобраться в своих чувствах. “Это неправильно, аморально, так не должно быть. Гарри просто болен”, — кричал разум, пока сердце бешено сжималось в груди, как ни странно, но Рон вдруг осознал, что не чувствует к Гарри презрения, отвращения или даже жалости. Всё, что он сейчас чувствовал – это дикий страх, что он навсегда потерял своего лучшего друга. — А я бисексуал, — вдруг выдал во всеуслышание Симус, Рон заторможено перевел на него взгляд, но тот смотрел на Дина, явно ожидая его реакции на свое признание. — Прикольно, — усмехнувшись, произнес Дин, и протянул Симусу раскрытую ладонь, по которой тот с явным облегчением хлопнул, ярко улыбаясь. “Гарри ожидал от меня того же”, — пришло осознание, от которого на сердце стало совсем тяжко. — “Он надеялся на мою поддержку”. — Смотри только не влюбись в меня. — Послышался веселый голос Дина. — Да пошел ты. Ты не в моём вкусе, — звонко засмеялся Симус, запустив в Дина своей подушкой. Дин, ярко улыбаясь, ловко увернулся и запустил подушкой в ответ. А Рон на ватных ногах опустился на постель и, продолжая смотреть в одну точку, стал расстегивать свою рубашку, только сейчас заметив, что случайно уснул в школьной форме. — А я ем шоколадные конфеты каждый день, — произнес Невилл, — хотя бабушка мне не разрешает. Дин с Симусом синхронно фыркнули, а затем рассмеялись.