Детективное агентство "Штольман и Селезнев". История вторая. Путешествие.

Дом Бенуа Фрадетта притулился в конце улицы, ведущей к почте. Он был неказист, стар и страдал искривлением позвоночника — косился на один бок. Большим его недостатком было то, что он стоял так, что с двух сторон обзор на него открывался прекрасный — так просто попасть внутрь не получится. — Ну знаешь, одно дело забираться в чужие дома в статусе незамужней барышни, которая помогает отцу в его сыскной деятельности, а совсем другой — замужней дамой! — скептически проговорил Павел, осматривая внушительные кованые ворота, ведущие к заднему дворику, и подозрительно посматривающих на них прохожих. — Как-то несолидно! — Какое отношение возраст или статус имеет к проникновению в жилище? — подняла брови Соня и, дождавшись, когда на пару минут улица опустела, шагнула вперед и оказалась у входа на задний двор, скрытого широким деревянным козырьком. — Папе между прочим уже ого-го, — заметила она, вытаскивая шпильку из низкого пучка на затылке, — а он легко заберется куда угодно, если это надо для дела! Софья уверенно засунула шпильку в тяжёлый навесной замок и стала ожесточенно, но умело вертеть ей в замочной скважине, прислушиваясь. Павлу вдруг показалось, что она сейчас высунет кончик языка, так её увлекло это дело. — А мама, — продолжила Соня, улыбнувшись, когда раздался щелчок, — вовсе не думает о том, чтобы в такие моменты остаться дома. А она, между прочим, не просто замужняя дама! А мать многочисленного семейства! Она сняла замок и осторожно приоткрыла створку ворот. Двор был пуст, ни людей, ни собак, которых опасалась Софья, не наблюдалось. — И потом, — проговорила женщина, снова поворачиваясь к мужу, — я тоже не собираюсь прекращать заниматься чем-то подобным, даже когда у нас появятся дети! В Павла ударила молния. Она затрещала и заискрилась в небесах, набрала силу и шандарахнула его от души, оставив пульсирующую тишинку в ушах и полнейший хаос в мыслях. До этого момента — вот вам крест! — ему и в голову не приходило, что у них с Соней могут появиться дети. Это открытие было для него подобно ушату холодной воды. — Какие дети? — слабым голосом спросил Павел, чувствуя тем не менее, что слабость полностью перекрывается некой надеждой и несколько самодовольной радостью, сквозящими изо всей щелей. — Наши дети! — пояснила Софья, с удовольствием осматривая оглушенного мужа. Она услышала, как совсем рядом скрипит снег. Кто-то шел сюда и мог их увидеть. Потянув мужа за собой, она проскользнула во двор. — Кстати сказать, я собираюсь родить не меньше троих! С этими словами она сверкнула глазами и, слегка задрав носик, довольная произведенным на супруга эффектом, прошествовала к задней двери дома. Павел, который в одночасье не только осознал, что может стать отцом, но и отцом внезапно многодетным, на ватных ногах последовал за ней. Сейчас его раздирали бешеные эмоции, к которым он не был привычен. Сердце колотилось как безумное, а в голове вихрем роились мысли. Самые разные: от эйфорических — что он безумно счастлив, до весьма прозаических — как кормить скоропостижно образовавшееся семейство. Дом Фрадетта и внутри был неказист. Личных вещей там почти не было, было понятно, что комнаты были сданы с мебелью и новый владелец не привнес ничего своего в интерьер. — Смотри, — сказала Софья, когда они дошли до спальни. У кровати стояла одна-единственная фотография. На ней был изображен сам инструктор в молодом возрасте. Рядом с ним сидела красивая женщина с девочкой на руках. — Жена? — спросил Павел. Девочка была очень похожа на Бенуа. — Не думаю, — покачала головой Софья. — Такую композицию обычно не выбирают для семейных пар. Да и посмотри, как похожи между собой Фрадетт и женщина на снимке. Это явно семейное сходство. Павел кивнул. Они продолжили поиски. Через некоторое время они увенчались успехом. В шкафу под стопкой белья Селезневы обнаружили записную книгу лыжного инструктора, исписанную почти до корки. Это была удача.