Constant of my life

      Тишина. Они двое, сидящие рядом. Дрим кашляет и смеётся. Сплёвывает кровь изо рта.       — Так ты… просто дашь мне уйти? На тебя не похоже, Востейкен.       — Я же сказал. Убирайся, — выдохнул он.       Томми его раздражал. Не то место было сейчас. Не то время. Неуместные эмоции, которые вспыхивали в груди, подобно праздничному фейерверку, выводили администратора из себя. Вытаскивали из раковины, в которой он скрылся, чтобы не ощущать ничего. Но он чувствовал.       Он слишком многое чувствовал к Томми Инниту.       Томми был рядом с ним. Всегда — рядом. Раздражающий глупец, который считал, что ему всё дозволено. Неизменная константа его жизни.       Тот многому у него научился. А ещё большее — подцепил от «друзей», как заразу. Когда-то, Дриму хотелось увидеть того на своей стороне. Сейчас было сложно представить… Да что угодно. Как бы всё ни сложилось, Томми не будет на его стороне.       Этот мир обречён. Слишком поздно, чтобы выбирать стороны.       Дрим устал. Мечты, которых он желал достичь, разочаровали его. Ему, вчерашнему юноше, хотелось странного, иногда. Оставить всё, как есть, например, продлевая агонию. А может, застроить весь мир тротилом, ускоряя процесс. Ему было больно здесь жить. Кажется, в глазах Томми он видел что-то похожее.       В их глазах жила общая пустота. Изморозь, скрывающая жажду чего-то невообразимого.       Томми не послушал его и вдруг придвинулся ближе. Коснулся ладонью его спины, приподнял водолазку, проводя ладонью по, кажется, навечно замёрзшей коже. Он водил пальцем по ниточкам шрамов, прижимаясь к металлу брони в странном объятии.       — Тепло… — шёпот отрезвил, но Томми увернулся от толчка, спустившись чуть ниже. Обнял его и второй рукой, спрятав лицо где-то в районе подмышки. Отчаянно ожёг взглядом, взглянув снизу вверх. — Почему так тепло, ну блять!       Томми чертыхнулся, отчаянно покраснев. Свёл колени, прикрыв лицо руками. Дрим смотрел на него, такого. Нуждающегося зверька, льнущего к нему. Чуть поощрил, зарывшись пальцами в грязные волосы.       Томми всегда был тактильным. Обнимал друзей, проверяя их раны. Удивительно было ощутить объектом заботы себя. Он даже улыбнулся, едва-едва.       Нелепость.       Томми было бы очень просто убить прямо сейчас. Удушить, или, может быть, просто свернуть истощавшую шею. Можно было разбить голову об эти проклятые стены, или разорвать сутулое тельце на части, если это то, в чём этот зверёныш так отчаянно нуждался. Но тот снова обнял его. Сполз ниже, едва не ложась на холодный пол.       — Что ты делаешь?       — Ты… Закрой, блять, глаза. Представь, что я Джордж. Или Сапнап. А может, сучоныш Эрет? Я слышал, вы были не только знакомы, — Томми чуть хохотнул, затем — не говорил уже ничего. Он касался его, отчаянно и потерянно.       Они одни здесь, Томми знал это — потому был готов на безумства. Никто не увидит, верно? Никто ничего не узнает.       Засранец смотрел на него, почти как в изгнании: словно Дрим для его агонизирующего разума оставался последней надеждой, точкой фокусировки. Тем, на чём держатся жалкие крупицы здравомыслия. Затем — мир раскололся на до и после, и сложными предложениями он думать уже не мог. Только чувствовать огрубевшие от работы ладони на своих бёдрах, а дыхание — чуть ниже, сбившееся и загнанное, замечать взгляд, ошалевший от собственной близости. Дрим закаменел, конвульсивно сжав кулаки.       — Просто… Не думай, что это я, — шепнул его вечный фатум, оставив поцелуй поверх бедренной кости — совсем рядом с подживающим шрамом. Кажется, сюда Квакити втыкал ножницы и проворачивал лезвия, будто пытался намотать на металл кишки, как спагетти на вилку.       Томми провёл рукой по его спине, второй — подцепил ремень на его штанах. Дрим потянул золотистые волосы, вынудив того оторваться от занимательного занятия.       Что только что произошло? Он не собирался об этом думать в ближайшую, нахрен, жизнь.       Тонкая ниточка чужой слюны потянулась и разорвалась.

***      

      Томми устал. Он не был уверен, что за одержимый бред сейчас направлял его. Он ебанулся, вот правда, и как же ему было похуй.       Томми не знал, что ему дальше делать. Рядом не было никого, кто смог бы ему помочь.       Техно недавно ушёл в путешествие. Фил горевал по Уилбуру, который помер, блять, снова. У Туббо сдох Ранбу. А больше и не было никого, кто волновался о Томми Инните. Только тварина Востейкен, который явно не хотел его видеть.       И похуй, что не хотел.       Блять, Томми всё ещё был подростком. Ну да, прошедшим какую-то мифическую черту, которая позволяет людям ебать друг друга, но он всё ещё выглядел, как нелепый пиздюк. Худой и тощий, тонкие кости и кожа почти прозрачная. Мало ел в детстве, был одержим революцией, не заметив, как вырос… Что в итоге? Да у него стояк только недавно начал реально вставать!       Вот и сейчас, блять, встал, от тепла человека. Пиздец. От его лица явно можно было прикуривать, так оно полыхало сейчас.       Так что да, не желая терять тепло, но и смущения не желая показывать, он наговорил всякого бреда и чуть, нахуй, не отсосал. Мозг Томми явно сварился всмятку.       Дрим прикрыл лицо рукой. Затрясся, как в новом припадке, но странный звук заставил Томми присмотреться внимательнее. И правда, с расстёгнутой ширинкой и едва не хозяйством наружу, тот просто ржал, подвывая, похожими на чайник звуками.       — Чёрт возьми, Томми, — кое-как выдал тот между всхлипами, — какой же ты идиот!       — Думаешь, мне слабо? — вспылил он.       — А ты не видишь проблемы?       — Нет? Но ты, кажется, ахуел!       Дрим вздохнул, отпихнув его ногой. Вжикнул змейкой ширинки. Томми не вполне понимал, почему. Ну, то есть да, они враги и всё такое, но ведь Дриму, по слухам, нравились парни? Можно было бы только неловко потрогать друг друга, затем — сделать вид, будто не было ничего… Он чуть поморщился, когда ткань впилась в чувствительную плоть.       — Прайм, что ты вообще пытался сделать? — Дрим закатил глаза, сплюнув запекшийся на губах сгусток крови. Посмотрел на него — устало, но так знакомо. Почти как раньше, когда Томми делал что-то идиотское, а Дрим тащил его в суд, заставляя разгребать собственное дерьмо.              — А тебе бы всё узнать, Востейкен!       — И дружкам рассказать не забудь, — фыркнул Дрим. Стянул с ладони перчатку с острыми пластинами брони, обнажив всю ту же нездоровую кожу, обтянутую бинтами. Кракнул пальцами, будто вправлял один. — Побежишь, небось, делиться своим приключением.       Томми отвёл взгляд. Помрачнел.       — Окей, Томс, лови инфу на будущее, — тот провёл ладонью вокруг, словно хотел описать всего Томми, и выдал практически шёпотом, будто раскрывая главный секрет человечества… — Ты — та ещё тварь.       Дрим фыркнул, понаблюдав, как Томми вскинулся. Потрепал его волосы, как шерсть чёртового щенка. Он встряхнул головой из природного противоречия. Ощерился, сдвинул колени к груди, обняв их руками.       — Думаешь о себе, игнорируешь чувства других… — продолжил Дрим.       — А уж ты-то у нас мастер по чувствам, блять, всего-то месяц пыток — и эмпатия развита на соточку, всем рекомендую! — съязвил Томми, не скрывая явного скепсиса.       Оба замолчали. Востейкен встал рядом с ним, постукивая перчаткой по ножнам, закреплённым в поясных ремнях. Подумав, протянул ему руку. Нервно посмеиваясь, он не торопился её принимать.       — У тебя два варианта, Томс. Ты уходишь сейчас. Или…       — Или что? Поимеешь? — передразнил его Томми. Дрим пожал плечами.       — Не вижу смысла. Проще будет тебя убить, — тот хмыкнул, улыбнувшись чему-то своему. Томми вздрогнул, не представляя, что за гадость Дрим мог придумать. — Может быть, сделка? Я тебя не видел. Тебя здесь не было. Скажем, в память о былых временах. Скучал по изгнанию, а, тварёныш?       Томми долго молчал, не зная, как реагировать. Решившись на что-то, поднялся, схватившись за синюшную ладонь. Хоть та и казалась тонкой и слабой, хватка Дрима была такой же крепкой, как и тогда, в их первую встречу. Авантюрист, которого Томми когда-то знал, за которым пошёл…       — Постой так, окей? — буркнул он, отводя глаза. — Я согласен свалить отсюда, если постоишь и не будешь мешать.       Заинтригованный, Дрим кивнул. Томми обнял его, пристроив лоб на холодном металле.       — Просто… Постоим так чуток. И я свалю нахуй, окей?       — Как скажешь, Томми. Как скажешь.       Дрим опёрся о его плечи, поглаживая по волосам. Глаз, который Томми мог разглядеть, смотрел в пустоту сквозь него, не приметив бы ни всплеска зелья, ни адреналинового выброса из-за внезапной атаки. Томми не спешил нападать, застыв в непонимании. Тот стоял, послушно, как Томми и попросил. Почему?       Наверное, Дрим видел кого-то другого вместо него. Кого-то, кто был ему дорог. Может, Гоги? Сапнапа?              У Томми был только Дрим.       Томми обнял сильнее — и ушёл, не оглядываясь. Дрим не препятствовал. Только мигнул и отрубился портал за его спиной.       Томми вздохнул. Поднял лицо к небу. Его заволокло белым — туман, отсутствие ветра и облака. Пара капель коснулись макушки и носа, остудив воспалённый мозг.       Дрим не убил его. А стафф… Чёрт с ним, со стаффом. Всегда можно украсть ещё. Украсть, взять взаймы… Может, раз речь зашла о чувствах других, стоит встретиться со старыми знакомыми?       Томми ещё не решил, пряча руки в карманы.