Осколки разбитой жизни

      Из холодильника торчит только чья-то весьма активная жопка:              — Блин, опять ничего не найти! Галф, скажи своему ухажеру, чтобы перестал тебя заваливать этими вегетарианскими извращениями — пусть в следующий раз лучше мясо притащит!              — Я говорил! — его щеки традиционно горят от смущения.              — И что, Мью согласен снабжать нас говядинкой? — Майлд даже выглядывает из-за дверцы.              — Да нет же! Просил, чтобы вообще перестал покупать все это! Но он бурчит, что мне нужны витамины, и продолжает таскать пакеты со свежими фруктами с рынка, — Галф отчаянно вздыхает. — И вообще он не ухажер!              — Да-да, и ходите вы не на свидания, — друг кивает и опять заныривает в холод. — Куда сегодня, кстати?              — Это не свидания! — он продолжает настаивать, хотя сам в это верит с трудом, особенно после той оговорки.              Оговорки же?              Он плохо помнит, как тогда добрался до дома, но воспоминания о теплых комфортных объятиях остались с ним до сих пор, как и о голосе, который успокаивает и напоминает дышать. Ему до безумия стыдно вновь смотреть в глаза после этого приступа, но Мью давит на совесть: ведь Галф пообещал тому сделать ролик для выставки.              И поэтому…              “Жду тебя внизу”.              Майлд закрывает холодильник с яблоком в руке:              — Если не будешь ночевать дома — напиши мне. И вообще: предохраняйтесь, дети мои!              — Майлд! — от возмущения Галф хватает воздух ртом. — Это не…              — Да-да, это просто дружба. Настоящая такая. Несомненно мужская. Дружба, ага, — тот смачно откусывает кусок и вкусно им хрустит.              — Ай, ну тебя!              — Канте, Азар! Ваш папочка меня не любит! — парень тут же начинает притворно ныть и плюхается на диван, где разлеглись два короля этой квартиры, чтобы их погладить.              Канте, конечно, сначала прятался по углам и не показывался никому, но потом постепенно осмелел настолько, что стал выбираться и из своей коробки-укрытия. Галф чуть не расплакался, когда увидел, что Азар вылизывает своего младшего “братика” и шипит на Майлда, когда тот очень активно лезет к рыженькому, а может и вообще лапой залепить по слишком наглой руке. Зато теперь они двое валяются роскошными булочками почти в обнимку и принимают поклонение как должное, поэтому парень может со спокойной совестью оставить их одних:              — Ну, я пошел!              — Иди-иди! — Майлд свободной рукой чухает Азара. — У нас тут еще последняя серия КиннПорш не досмотрена, а там такие страсти! Такие страсти! Да, мои плюшечки?              Коты, конечно, равнодушны к сериалам, зато получают свою дозу обожания и вкусняшек, в то время как Галф в очередной раз становится сопливой лужицей от улыбки одного конкретного человека. После той панической атаки в торговом центре Мью, кажется, вообще боится на него дышать и заваливает его фруктами, а он не знает, как донести, что с ним все в порядке и не надо с ним возиться как с хрустальной вазой.              Но тот, кажется, его не слышит:              — В галерее, вроде бы, не должно быть много людей. Но если вдруг будет большая толпа, мы переждем где-нибудь в кафе, а потом…              — Все в порядке, правда, — Галф криво улыбается, пристегиваясь, — не надо всего этого!              — Но…              — Мью! — он кладет ладонь на лежащую на рычаге переключения передач руку, чтобы привлечь внимание. — Со мной все будет хорошо.              И только потом понимает, что сделал:              — Ой!              Но убрать руку не успевает, потому что его вновь ослепляет улыбка, отключая деятельность мозга на несколько секунд точно, а потом уже и не может, потому что их пальцы переплетены:              — Тебе же неудобно так вести машину…              — Ерунда! — Мью довольно жмурится. — Я могу переключать и левой.              — Но это опасно!              — Обещай, что сделаешь так же, когда мы будем в галерее — тогда отпущу!              — Это шантаж! — он дуется.              — О да! — парень даже не отрицает.              — Ну ладно! Только ради соблюдений ПДД!              — Ну конечно, — Мью ехидно скалится, все-таки выпускает его ладонь из захвата и все-таки заводит машину, чтобы затем вырулить на дорогу.              А Галф старательно смотрит в окно, чтобы хоть как-то скрыть свое смущение.       Ну что за гремлин!              Галерея неожиданно поражает: здание нельзя назвать помпезным, но все равно привлекает внимание, вероятно, необычной архитектурой и большим количеством света, что явно выигрышно подчеркивает экспонаты.              — Вау… — он даже на время забывает, что вокруг чужие люди.              — Нравится? — Мью идет рядом и еле заметно улыбается. — Я долго договаривался, чтобы мне разрешили тут выставляться: очередь желающих отсюда и до заката.              — Понимаю, — смешок срывается с его губ. — Она и правда впечатляет.              — Давай покажу тебе зал, который буду арендовать!              Рука ладонью вверх тянется к нему, а парень вопросительно наклоняет голову, мол, помнишь? Галф на секунду прикрывает глаза, собирая последние крохи смелости, и кладет свою сверху, внутренне мурлыча, когда эти длинные красивые пальцы вновь сжимают его:              — Да, пойдем.              Он на самом деле искренне восхищается Мью, этой способностью извлекать максимум из всего, что того окружает. На этой энергии, кажется, мог бы работать вечный двигатель, но активничает только один конкретный человек, который заваливает его подробностями и скриншотами проектов в телефоне:              — Вот в этом углу хочу поставить эту композицию — мне кажется, что она станет тут классным акцентом.              Галф кивает:              — Да, и можно сзади добавить точечное освещение, тогда силуэт будет еще больше контрастировать на фоне белых стен.              Мью расплывается в восторженной улыбке:              — Вот видишь, а ты не хотел идти! Что бы я без тебя делал!              — Все отлично бы сам организовал, — он смущенно бормочет и отворачивается, делая вид, что рассматривая помещение. — Я не так часто работаю с компоновкой, но на видео всегда заметно, когда что-то не так.              — Тогда я выбрал правильного человека.              — Что? — неожиданно не хватает воздуха из-за двусмысленности фразы, и Галф вынужден повернуться, чтобы по выражению лица парня понять, что тот имел в виду.              Но Мью коварно улыбается:              — Для работы над роликом, конечно.              Конечно.              Он не знает, почему обида начинает грызть его за бочок, словно сам не отрицает какой-то другой вариант.              — О, Мью! Ты тут!              Незнакомый звонкий голос заставляет его вздрогнуть и резко выдернуть руку из теплой ладони, в то время как парень рядом с ним с удивлением сначала смотрит на него, а потом все-таки переводит взгляд на приближающуюся к ним девушку, чтобы радостно улыбнуться, узнав:              — Нита!              — Я рада, что ты наконец нашел время меня навестить!              Навестить.       Ее.       Не галерею.              В горле — неожиданный и такой противный комок, который не получается сглотнуть, потому что у Галфа есть глаза и даже иногда работающий мозг: он в жизни не сможет соперничать вот с этой длинноногой богиней в идеально сидящем брючном костюме.              Ослепительная.       Прекрасная.       Так подходит Мью.              Поэтому он делает шаг назад в надежде, что его просто не заметят, но девушка переводит на него вопросительный взгляд:              — А это?..              — А это мой… друг, Галф. Он будет заниматься видео к выставке, поэтому пришел сегодня со мной посмотреть расположение.              — Понятно, — Нита приветственно улыбается ему, а потом как будто забывает о его существовании. — Мью, можно тебя на минутку? Надо кое-что обсудить и подписать документы.              Парень смотрит на него неуверенно, но в итоге кивает:              — Да, конечно. Я же не могу позволить, чтобы этот зал кто-то увел у меня из-под носа.              А ему остается лишь тоскливо провожать глазами эти два божества, которые так потрясающе гармонично смотрятся друг с другом.              Ну и кто тут дурак?       Кто надумал то, чего нет?       Кто принял жалость за что-то большее?              Даже отсюда слышно, как Нита кокетливо смеется, а когда изящная женская ладонь как будто случайно опускается на плечо ее собеседника, то Галф понимает: он не хочет это видеть. Поэтому его ноги несут его подальше от этой идеальной пары: на выход из галереи, а там уже можно отдышаться и прикинуть, как добираться отсюда домой, потому что Мью наверняка захочет пообщаться с девушкой подольше.              Но он не успевает.              — И куда это ты собрался? — знакомый бархатный голос заставляет вздрогнуть и съежиться.              — Д-домой, — обернуться страшно, как и посмотреть в глаза того, чье безраздельное внимание неожиданно оказалось необходимым как воздух.              — А почему меня не дождался?              Галф даже зажмуривается, чтобы удержаться:              — Т-ты был занят, я не хотел вам мешать…              Неожиданный смешок выбивает его из колеи, как и обжигающе-горячие руки, которые пробираются со спины, скользят по тут же напрягшемуся животу и сжимают его дрожащие влажные ладони. И шепот, что будоражит нервные окончания уха:              — Ты обещал держать меня за руку, когда мы будем в галерее.              — Но… — он теряется, потому что снова не знает, что ответить, особенно когда опять тает из-за этого жара, что плавит его тело.              — И что ты надумал себе, раз вот так сбежал? Что за мысли поселились в этой прекрасной головке? — руки продолжают гладить его нервно сжатые пальцы.              Наверное, проще сказать сразу и отрезать, чем потом мучиться:              — Ты ей нравишься, я не хотел быть третьим лишним.              И зажмуривается еще сильнее, ожидая, когда Мью наконец в этом признается, но тот почему-то усмехается:              — А ты не хочешь спросить, кто нравится мне?              Ответа на этот вопрос он точно не выдержит, поэтому Галф отчаянно трясет головой:              — Нет!              И вздрагивает, когда нежные губы вновь касаются его уха:              — Может, передумаешь? Мне кажется, что ты можешь поменять свое мнение, если узнаешь…              Галф еле слышно шепчет, окончательно признавая поражение в битве с самим собой:              — Какая разница, кто это, если я для тебя просто друг.              Мью напрягается, а затем мягко берет его за плечи и поворачивает к себе лицом:              — Галф, посмотри на меня.              — Нет, — он яростно мотает головой, так и не размыкая век.              — Тогда ты с закрытыми глазами услышишь, что это ты.              Что?!              Теперь он удивленно распахивает глаза, пялится и не может поверить, но тепло в этом темно-золотом сиянии глаз убеждает: это правда.              — Но ты… Ты сказал, что я твой друг!              Мью хмыкает:              — Ну а что я мог еще сказать, когда тебя колотит от одного слова “свидание”?              Ох…              Снова сложно дышать, но в этот раз — от какого-то невероятного восторга, который распирает его изнутри. И тот становится просто невыносимым, когда звучит самый бережный в мире вопрос, в то время как чуть шершавые пальцы уже гладят его скулы:              — Можно я тебя поцелую?              С тихим всхлипом Галф сам тянется к губам и дает безмолвный и самый отчаянный ответ.