***
Ветер проезжался по серым крыльям, приглаживая их ещё сильнее. Поток воздуха заставлял чёрные глазки мелко и часто моргать, чтобы не потерять возможность лицезреть свой путь, который держало маленькое существо. В клюве был зажат червяк, познавший жестокость судьбы: тебя, некрасивого и мерзкого, легко отдадут миловидному и ласковому, кинут на его растерзание. Если у тебя нет никого за спиной или ты не в силах постоять за себя, то все вокруг ориентируются в соответствии лишь со своими желаниями и крутят тобой как хотят. Потому что ты слабый, потому что ты никому не нужен. Только вот птицы не в курсе, что бедные червяки проживают такое. Пернатые лишь хотят есть, выжить, и никак не силах задуматься о бренности и парадоксе существования более низших существ. Белый хохолок поднялся, выдавая настроение насупившейся птички. Клювик недовольно подрагивал, а одна лапка была справедливо поджата к животику, чтобы чувствовать меньше холода вокруг своего тела. Чёрные и блестящие глаза-бусинки оглядывали пространство вокруг, еле-еле тепля внутри себя ту самую надежду. И ожидания оправдались: знакомый резвый силуэт привлёк внимание, заставил распушить белоснежные пёрышки, подсобраться и радостно пикнуть, обозначая своё нахождение в гнезде. Серая тень метнулась вниз, пикируя к печально-склонившему свои тонкие и многочисленные ветви дереву. Прилетевшая птица аккуратно опустила червяка вниз, поднимая голову и играя языком в открытом рту: он затек, поскольку удерживал нервную добычу. Тут же бедное насекомое оказалось зажатым мягко-оранжевым клювиком и в последний раз скрутилось в колечко, тут же попадая дальше - в горло. Удовлетворенный и благодарный возглас громкого по своей натуре создания, что так долго ждало ужина, отразился воркованием охотника, принесшего червяка. Серая птица нежно прочищала белые перья, которые светились яркой луной и мерцающими звёздами в темноте ночи. Тельце к тельцу, крылья, что касаются чужих, тихие переговоры на их особенном языке... Одно маленькое гнездышко для пары маленьких возлюбленных.***
Шторы не пропускали огней вечернего города, не давали звёздам и спутнику ни толики власти над чернотой комнаты. Только чудо человеческого мира - электрическая лампочка, озаряло желтоватым неровным светом скромный диван, стол, шкаф и разноперую ранее ёлку, потухшую сейчас. Яркие украшения слились с серостью стен, больше не радуя глаз своими нарядами разных цветов. Среди этих угрюмых предметов выделялись ромашки в вазе. Да, увядшие, да, потерявшие свой простой лоск и приветливость, но они все еще были живыми. Кривые тени нелепо ложились на ровное лицо, на высеченные на нём скулы и надбровные бугры. Выразительные глаза, окружённые тёмными впадинами и бледностью кожи, сейчас привлекали внимание ещё сильнее. Брови застыли, совсем не двигались, придавая статичный вид трепетно созданной фигуры человеку, слишком меланхоличному в этом городе, слишком правильному. Внешность обманчива. То и дело чёрные угольки косились в сторону блондинистых волос, разлетающихся в разные стороны от движений их владельца. И эти пряди отсвечивали потерянным теплом и яркостью в этой тусклой, резко ставшей холодной комнате. Солнце. С каких пор оно живёт не на небе, а в однокомнатной квартире в Токио с ужасно депрессивным видом на пыльную и перегруженную дорогу? И Саске бы сказал, что мир прогнил - вот почему, но не мог. Когда человек купается в забытых жарких лучах и утопает в приятно теплом море, ловя переливающееся свечение и блики на воде, то он просто не может думать о плохом. Солнечность, но не погоды, нет, человека рядом с тобой - то, что ударяет под дых, сметает тебя с дороги нигилизма и циничности, утягивая на прекрасную поляну, полную пышущих растений и редких пеньков, или же в прохладные лесные пространства с их стройными деревьями и редкими птичьими возгласами, или же... Куда душе угодно. Учихе Саске было угодно находиться в несколько бедно обставленной квартире, прикасаться к быту Наруто. Упаковки из-под фаст-фуда брюнет, однако, убрал с дивана под обиженным взглядом Узумаки. Солнце ведь тоже уступает луне.***
Тихие голоса вторили друг другу, перебивая и замолкая. Кружки с чаем стояли нетронутыми, и излюбленный напиток печально остыл, отчаявшись получить хоть толику внимания синих и чёрных глаз. Тема перетекала на другую, оставляя многое несказанным, неуслышанным. - ... потому что ты тогда ушёл, - обиженно. Наруто поджал губы, ожидая объяснений. - Мне было, - глубокий вздох, - больно. - Да почему? - чуть громче. Снова разъяснения, повышение голоса, который тут же успокаивался под серьёзным взглядом и ощущением напряжённого тела рядом. Воспоминания душили обоих, заставляя их открывать свои переживания родному человеку, обнажать свою душу и те самые мысли, что мешали уснуть по ночам, а утром побуждали скорее бежать в ванную, чтобы скрыть следы своей слабости. - Ты тогда даже не писал... - непривычно печальный тон брюнета. - Я весь день проводил с родителями... Они ведь были в шоке! - несколько обвиняюще, с детской интонацией. Словно оправдывался. Тяжёлые вздохи и подрагивания пальцев. Сжатые волосы и прикрытые глаза. Парни не могли договориться о времени, отведённом на каждую тему, но не сдавались, упорно мусоля одно и то же, не проговорив и соскакивая на следующее. - Ты мне и про Англию не рассказал, - Наруто сразу подобрался и насупился, надувая губы, готовя в голове объяснение. - Это был секрет... Я вообще папе за такое предъявлю, чего палит меня... - Мне было бы важно услышать это от тебя, - непозволительно тихо. - Я не уверен, что смогу туда поехать, - сдался Наруто, поджимая пальцы на ногах. - Почему? - Где я там работу найду? - Я помогу. - Как? - быстрый заинтересованный взгляд. - Позже расскажу. - Сам что-то прячешь от меня! - Я не хочу тебя обнадеживать, - успокаивающие поглаживания по необычно холодной ладони, - погоди немного. Нервные движения головы и ног, дрожащие ресницы и душащие чувства в груди. Тяжело, однако это нужно прожить, пора уже разъяснить всё, что гложило изнутри, не давало полноценно дышать. - Ещё и с Сакурой сидел... - Ревнуешь? - ни капельки насмешки. Саске был готов порвать любые отношения с людьми, лишь бы Наруто не ощущал дискомфорта. Другие всё равно казались весьма посредственными. - Не знаю... - блондин принял осторожные пальцы, сжимая их своими. - Боюсь, что... найдешь мне замену. - Почему ты так думаешь? - горечь в голосе осела неприятным послевкусием во рту. - Все так делали, - пожал плечами Наруто, судорожно выдыхая. - Друзья? - У меня их даже не было. Девушка. Бывшая, - поспешил добавить парень. Многозначительное молчание брюнета, и Наруто глубоко вздохнул. - Изменила мне. - Когда это было? - шёпот. - В марте того года. Тяжело было, но сейчас всё нормально! - Наруто слабо улыбнулся, с радостью отмечая, что больше не чувствует раздирающих эмоций внутри. Рана в душе оказалась заморожена притягательным холодом, а затем ледышкой разбилась о неприступный айсберг, что утонул в бескрайнем океане, отдаваясь ему полностью. Саске заострил своё внимание на этой теме, вытягивая из блондина подробности его прошлого. Имени Наруто так и не назвал, однако это было неважно. Учиха и так решил, что та девушка была стервой. Необоснованная ревность, основанная на чувстве собственничества, на пару с истериками по поводу того, что её парень не уделяет ей достаточно времени, а затем измена. На вопрос, почему же Наруто был с таким человеком почти год, ответ был таков: "Она мне нравилась" Глупо, но ожидать другого от светлого внутри и снаружи и почти безгрешного Узумаки не стоило. С неприязнью Саске отметил, что он чем-то схож по характеристике с теми чертами девушки. Учиха устало выдохнул, твёрдо обещая себе, что исправит это в себе, а тем более никогда также не поступит с яркой личностью блондина. Было даже страшно представить реакцию такого лучистого и искреннего парня на предательство. Затем разговор зашёл про прошлое Саске. - Отец ставил Итачи выше меня. Всегда, - он улыбнулся, чувствуя поддержку Наруто, которую он выразил поглаживанием бледного предплечья. С облегчением брюнет не нашёл жалости в необычайно глубоких синих глазах. - Всё нормально, я давно привык к этому. - Ты же не считаешь, что и правда ниже своего брата? - Нет, я не зависим от больных мыслей моего отца. - Кстати! - встрепенулся Наруто, тут же хмуря брови. - Не сбрасывай трубку, пока я не договорил! Я никак не могу адекватно попрощаться с тобой по телефону, - Узумаки надул щеки и скрестил ноги по-турецки, так как руки были заняты чужими, и наблюдал, как смеётся его собеседник. Такая резвая перепрыжка с серьёзного на будничное пробила Саске на добрые усмешки и тихий смех, что опять прошелся мурашками по смуглому телу и электрическими разрядами по разуму. Теперь в душе стало легче. Мозг уже не так сильно давил на череп, позволяя наконец окунуться в более спокойные, размеренные мысли, что лениво тянулись одна за другой. - Что ты хочешь добавить в наши отношения? - Я-я-я... - Наруто скосил глаза к потолку, прикусывая нижнюю губу. Тут же он дёрнулся и нацепил на лицо озаряющую радостью улыбку, - хочу сходить в кино! - И всё? - добрая ухмылка. - Сначала кино, потом всё остальное! - Сходим, - Саске прикрыл глаза, вслушиваясь в копошение и счастливое сопение рядом. - На боевик! - На боевик, - кивнул Учиха. Затем снова слова о грустном: кто о чем думал, переживал - и так по кругу. Сердце кольнуло забытой на пару минут болью, отрезвляя затуманенный разум. - Я думал, что недостоин тебя, - Саске опустил голову, исподлобья глядя в синие глаза, что сейчас налились особенным колоритом. - Ты что такое говоришь?.. - А что я могу дать тебе? - Теме! - Наруто ловко щелкнул кончик ровного носа, на что брюнет демонстративно сморщился. Ради приличия. - Ты не должен мне ничего давать взамен на чувства... Просто будь рядом, не уходи... - Не уйду, - честно, с полной готовностью. - И я не уйду. - Уедешь, - коротко. Оба спрятали взгляд. Февраль подступал, оставляя последний день владения январю. Завтра стукнет отсчёт в четыре месяца до конца. Надежда на то, что этот конец будет лишь ознаменованием смены учебного года на долгожданное лето маячила перед сердцем, но разум вторил, что это бесполезное занятие - от этого станет ещё больнее в будущем. Тишина треснула, поддавшись звукам машин и гулу людской толпы под окном. Впервые Саске был несколько рад раздражающему ранее шуму: Наруто не мог услышать, как сильно бьётся его сердце, насколько грузно он вздыхает и как громко стучит кровь в артериях. Парней словно окатило ушатом ледяной воды, что незамедлительно заставила кожу сморщиться, отрезая возможность чутко ощущать чужую рядом с собой. Теперь прикосновения рук не согревали, а лишь дарили всё более крепкое чувство болезненной привязанности. Повеяло неприятной прохладой от окна и липким страхом. Зрачки слились с почерневшей в конец радужкой, даря устрашающий взгляд, который не побоялись принять тёмно-синие глаза. Наруто вздохнул и двинулся вперёд, словно невзначай касаясь губами шероховатой поверхности щеки Саске, и обнял парня, нежно и аккуратно, боясь, что тот рассыпется вмиг и точка невозврата наступит прямо сейчас. - Сейчас мы рядом, - прошептал блондин, всё же слегка напрягая руки, притягивая ослабшее тело ближе. Вместо ответа Саске поднял ладони выше по спине, проходясь подушечками пальцев по выпирающим позвонкам, достигая острых лопаток, окружённых плотным кольцом крепких мышц. Ткани мягко перекатывались под осторожными касаниями тонких пальцев, расслабляясь, а затем снова натягиваясь в прочные струны. Учиха закрыл глаза и упёрся подбородком в плечо Наруто, втягивая носом его запах: не особо любимые ранее цитрусы сейчас радовали душу и дарили ощущение дома. Настоящего дома, а не пяти комнат в новомодной квартире, напичканной холодной, ненужной мебелью и людьми с неверящими глазами. Узумаки легко улыбнулся и уткнулся в сгиб шеи брюнета, мягко целуя пульсирующую венку. - Обещай, - вымолвил Саске. - Обещаю, - тут же отозвался Наруто. Без слов была понятна просьба брюнета, и так же без слов Наруто принял её. Парни повалились на диван, руками придерживая друг друга. Чтобы никто не убежал в привычной манере, не растворился серой дымкой в этом тусклом освещении, чтобы прямо сейчас чувствовать родное тепло. Разговор полился сам собой. Фразы достигали ушей собеседника, тут же утопая в другой, они накладывались друг на друга, перебрасывались через короткие оговорки и копошение. - ... ты тогда нагрубил... - Извини, я... И снова по кругу. Бесконечные поглаживания по волосам, шее и плечам, колыхание штор и бледно-жёлтый свет лампочки. Они будто закрылись в бункере, что был отрезан от остального мира, и имели в распоряжении время всего мира. - ... и почему ты так сделал? - весёлый голос всё же сорвался в тихий хрип. - Я боялся, - нервный выдох. Саске притянул к себе дрожащее тело и уткнулся в макушку парня. - Чего?.. - Ты, - Учиха запнулся, прикусывая себе язык. Он зарекся не говорить о том, что Наруто так и не ответил на признание в письме. Нельзя давить своими чувствами на и так переживающего человека. Наруто заметил смятение обычно уверенного в себе парня, поэтому не стал ждать его ответа, понимая, что не всё иногда можно выразить словами, и обнял его сильнее, закидывая ногу на его талию. - Я что, игрушка? - усмехнулся Саске, руками пробираясь к блондинистым волосам. Наруто что-то неопределённо промычал и шумно вдохнул запах хвойного леса. Успокаивающий аромат тут же поработил лёгкие, проходясь колким ощущением по каждой клеточке тела, облекая кожу в защитный слой мягкого мха и листьев. Стало уютно. Пару минут тишины сменились аккуратными разговорами на незаконченные темы. Ревность, недоверие самому себе и, конечно же, неуверенность - не очень приятные слова и ощущения, но было важно обсудить это, чтобы Наруто больше не впивался себе в голову ногтями-иглами, а Саске не проливал единичные слезы, кутаясь в одеяло, ища хотя бы в нём поддержки и понимания. Тела слились в одно целое, позволяя парням разговаривать душами, а не ртом и языком, который складывался в различных хитросплетениях, чтобы высказать такие нужные слова и фразы. Закрытые глаза способствовали концентрации ментального внимания, и такое состояние оба находили самым комфортным: никто никого не смущал, и не было желания отвернуться, замолчать. Безликие разговоры и крепкие объятия помогали лучше, чем советы от близких, чем мечты по ночам о счастливом будущем. - Что у тебя было с Саем? - не боясь спросил Наруто. Он знал, что в этот раз Учиха не будет отпираться, переводить тему. И брюнет ответил. - Ничего. Мы встречались на втором курсе, как я и говорил. - Он и есть тот бывший? - Да, - Саске не удержался и нарушил тандем беззвучно согласного равновесия, поджавшись ближе к сильному телу рядом. Он отметил про себя, что Наруто несомненно возмужал. - У вас... - Узумаки замолк на секунду, наслаждаясь таким близким присутствием излюбленного холода и хриплых вздохов, - как будто какие-то недоговорённости... - Мы просто не переносим друг друга. - Почему? - Слишком разные. И, опережая твой вопрос, да, в постели он и правда был плох, - Наруто возмущённо вскрикнул что-то на русском, тут же пряча красное лицо где-то между шеей и плечом парня. Саске улыбнулся, поглаживая лопатки и рёбра блондина. - Не хотел я о таком спрашивать! - Не ври, я тебя знаю. - Знает он... - пробубнил Наруто, цепляясь непослушными пальцами за ткань чёрной футболки. Саске дёрнул головой, запечатывая поцелуй на лбу смущенного парня, от чего тот заворочался, открывая взор на своё лицо. Светлые брови свелись к переносице, а нижняя губа выступила вперёд, как если бы ребёнок обижался. Такой мальчишеский вид не вязался с довольно подкаченным телом, поэтому Саске снова пробрало на лёгкие усмешки. Узумаки совсем нахохлился, как птичка, замёрзшая на ветру, и оскорбленно фыркнул, снова ныряя лицом в свою норку, скрываясь из вида. - А еще ты должен научить меня рисовать, - как бы невзначай выкинул Наруто. - Рисовать? - Саске удивлённо уставился на светлую макушку, отодвигаясь корпусом назад, тем самым открывая себе вид на обиженное лицо. Брюнет вскинул брови в немом вопросе. - Да, - жëвано отозвался Узумаки, недовольно ворочаясь на месте, пытаясь укрыться от внимательного взгляда. Саске решил уступить и прижался ближе, чувствуя, как блондин расслабился. Учиха недолго молчал, обдумывая просьбу парня. Он и не предполагал, что тот запомнил, что даже теоретически мог попросить об этом. - Хорошо, - размеренно ответил Саске, пропуская пряди мягких волос сквозь свои пальцы, наматывая локоны, скручивая их. - Только ты мне расскажешь про книгу. - Что?.. - Книга твоего дяди. - Папа и об этом рассказал? - вопрос, не требующий ответа. Наруто приподнялся на локтях, хмуро глядя на Саске, что впервые в жизни сжался под чужим взглядом помимо отцовского. Узумаки глядел с неприкрытой... злобой, некой враждебностью, что шла вразрез с его обычным настроением. Блондин вдруг закрыл глаза, глубоко вздохнул и расслабил плечи, откидываясь на спинку дивана. Голова уместилась прямо на этой же спинке, кадык медленно перекатывался вдоль горла. Прошла минута в полном молчании. В этот раз звуки с улицы не смогли пробиться сквозь стену напряжения, глухо ударяясь о стекло окна. Наруто повернул лицо к Саске, не меняя положения головы. - Я не хочу об этом говорить, - холодно. Учиха прошёлся мурашками, непривычно замечая, что он не знает, что сказать. Наруто пилил его взглядом полной ледяной обиды, а брюнет мог лишь неподвижно лежать, чувствуя неприятную прохладу рядом: такое тёплое и мягкое тело покинуло своё место. - Я хочу чая, - вдруг выдал Наруто, поднимаясь с дивана, захватывая пальцами кружку с остывшим напитком. Противная плёнка осела горьким и мерзким послевкусием на языке, не давая насладиться родным вкусом. Наруто сморщился, отворачивая лицо. Он стоял посередине комнаты с чашкой в руке и глядел на унылые украшения на ёлке. А ведь только с утра они казались весёлыми и яркими. - Извини, - Саске привстал, касаясь ладони блондина своей. Последний дрогнул и ответил на жест, захватывая худые пальцы своими. - Я не знал, что это тебя заденет... - Теперь знаешь. Эй, - Наруто обернулся, нацепляя улыбку, и привычно прищурил глаза, - я расскажу, когда придёт время, хорошо? - Ага, - вымолвил Саске, непонимающе глядя на парня. Резкая смена настроения совсем уж выбила Учиху из колеи и заставила его невольно задуматься: а точно ли именно ему нужно было идти к врачу? Тут же глаза спустились ниже, цепляясь за оголённый участок поясницы. Саске молча сел, придвигая Наруто к себе за бёдра, и поцеловал в ложбинку одного из нижних позвонков, тем самым заставив блондина удивлённо выдохнуть, обернуться в пол-оборота и схватиться за чёрные волосы, оттягивая хитрое лицо назад. - Что ты делаешь?! - Соблазняю. Это была шутка ровно до тех пор, пока Наруто не закусил нижнюю губу, раздумывая все "за" и "против". Вид снизу на смущенного блондина, его горячая кожа, под которой чувствуется бунтующая кровь, и такой родной запах сделал своё дело, отдав жаром в низ живота. Саске дрогнул, пальцами вцепляясь в узкие бёдра и дёрнул парня на себя, усаживая на коленях. Наруто успел только выдавить из себя удивленный восклик, как тут же оказался на спине, прижатым сверху поджарым телом. - А как же поговорить?.. - слабая надежда и демонстративные попытки выбраться из хватки сильных рук. - Кому нужны переговоры в наше время, - прошептал Саске, взглядом проходясь по юноше, что сейчас выглядел особенно сексуально. Задранная футболка и спутанные волосы, нервные движения рук и втянутый живот. Жёлтый свет теперь играл свою роль, мазав по телам нервными тенями, выделяя самое главное и желанное. Кровь отлила от мозга, отдав своё предпочтение другому органу, что сейчас слишком сильно просился наружу, и совсем скоро был освобождён, а затем захвачен холодной ладонью. Узумаки выгнулся и сдавленно выдохнул, чувствуя, как вторая рука тут же ползёт ему под поясницу. - Са... ах... ске... - блондин вцепился в острые плечи, собирая ткань на них в грубые складки. Учиха не произнёс и слова, пока разглядывал, гладил и раздевал податливое тело, пока это тело само не стало просить о большем, выдавливая из себя тихие стоны и шёпот несколько пошлых слов. - Давай уже... - Наруто извивался под лаской приятных рук и определенно точно был уже готов. Как он думал. Телефон неприятной трелью прошёлся по ушам, заставляя томное выражение лица смениться раздражением. Саске знал, что это за мелодия, хотя не играла она уже несколько лет. Он притянул к себе Наруто, касаясь своей грудью его, и ухватил трубку со стола рядом. Парень молчал, слушая голос из телефона. Узумаки всё ещё пытался отойти от накативших ощущений и лишь слабо целовал мокрую шею, оставляя лёгкие засосы. - Понял, - конец разговора. Саске отложил телефон и повернулся лицом к блондину, пьяно смотрящему в ответ. - У тебя будто температура, - усмешка, - иди готовься. Надеюсь, ты читал в интернете. - Что? Куда?.. - В ванну, - Саске шлепнул парня по плоскому животу, на что тот слегка нахмурился, но встал и обречённо побрёл в ванную комнату, натягивая футболку ниже, чтобы скрыть следы своего желания. Пока Наруто подготавливался, Саске сидел на диване, откинув голову на его спинку. Через три часа он должен быть в офисе отца по, вероятно, срочному делу. Фугаку никогда не звонил ему просто так, никогда не разговаривал по телефону насколько вежливо, лосняще приторно. Возбуждение волнами откатывалось назад под мрачными мыслями, и Учиха устало вздохнул, проводя рукой по лицу. Теперь пресловутый желтоватый свет дарил болезненное ощущение, словно парень был или в подвале, или больнице. - Я всё... - Наруто неловко топтался около двери в комнату, держась одной рукой за ее косяк. Саске открыл глаза, оглядывая скованного смущением парня, и на лице тут же поселилась улыбка, а узел внизу живота предсмертно дёрнулся. - Иди сюда, - он расставил руки, приглашая в объятья. Наруто двинулся вперёд, попадая в плен странно жестких рук. Светлые волосы потемнели, отдавая приятной влагой и прохладой, а кожа пахла свежестью геля для душа. Саске перебрал позвонки на спине, опустился к бёдрам, огладив их изгибы, и поднялся обратно к шее, нежно проходясь по её мышцам. Он взял Наруто за подбородок, заставляя оказаться лицом к его лицу. - Через три часа я должен быть у отца. - Что? - тут же встрепенулся блондин, ёрзая на бёдрах Саске, непроизвольно задевая недавно уставшее и потухшее. - Зачем?! - Я не знаю, - тихо. - И мне... - Саске взглянул на потолок, словно искал там ответ. Однако нужных слов не оказалось как в голове, так и на белой шершавой поверхности. - Расскажешь потом? - Да, - Наруто напряжённо уставился на серьёзное лицо напротив, и принялся успокаивающе поглаживать плечи. - Я так понимаю, ты сейчас не хочешь... - Тоже не знаю. Я о другом думаю. - Хорошо, - Узумаки согласно кивнул и тут же прижался ближе, забираясь руками под ткань надоевшей футболки. Тут же кусок ткани оказался на полу вместе с белой. Прикасания груди к другой, сердце вторит родному и такие нужные объятья лечили странствующую душу брюнета. Наруто был готов отдавать все свои силы на то, чтобы Саске стало хоть чуточку легче, чтобы он понял, что не один, и всегда рядом будет близкий. - Спасибо, - прошептал куда-то в шею Саске, хватаясь за тепло рядом. Узумаки лишь улыбнулся и придвинулся к нуждающемуся телу сильнее. Так и сидели, не промолвив больше и слова. Если раньше они считали, что слова не нужны, то сейчас - нет. Просто в данный момент телесное равновесие было в приоритете, потому что неясно, что будет в скором будущем, а наговориться они всегда успеют. Пока не менее за этот вечер было сказано больше, чем за всё время их знакомства. Сумерки спускались на горящий больными огнями город, и лишь пара безумцев, добровольно отказавшихся от истерии людской толпы, прижимались друг к другу как в последний раз. На душе и правда стало легче, и Саске благодарно взглянул в искренние синие глаза напротив, впитавшие в себя холод той самой пустыни, которая с детства лишь росла и росла, превращая весёлого ранее мальца в озлобленную версию себя. Брюнет нежно огладил оголённые плечи, а затем также аккуратно притянул парня за бёдра ближе, так, чтобы они касались грудью и животом. И сердце окончательно утонуло в биении чужого, а холодные пальцы закололо непривычным теплом, в первый раз полностью доверяясь, отпуская тщательно вытканное полотно мороза. Теперь Саске мог обжечься или сгореть дотла. Барьеры сняты, а замки открыты и валяются где-то в недрах души, откуда их достали волны, вымыв наружу и потопив под собой. В целом, Саске был не против. - Спасибо... - снова произнёс парень, завороженно глядя на возлюбленного. - За что? - безумно тихо. - За то, что спас, - открылся Саске, еле касаясь чужих губ своими. И они ответили, чуть дрогнув от неожиданной ласки. Поцелуй вышел... Волшебным. Ни тошнотворный ранее жёлтый свет, ни дешёвый диван и по-дурацки бессмысленный шум не могли отвлечь души друг от друга. Взаимное согласие выразилось в бережных объятиях. Наруто поднял голову выше с немой просьбой поцеловать то, что помогало ему вдыхать любимый аромат. Кто же знал, что мрачные влажные хвойные леса окажутся притягательнее ярких лужаек. Саске медленно прошелся по ключицам, поднимаясь выше, выцеловывая каждый миллиметр доверенного участка. Ноги заныли под весом блондина, но парень и не думал перекладывать на все согласного Узумаки. Было видно, как Наруто наслаждается близостью именно в таком положении: оно позволяло чувствовать всё. Продолжая также осторожно касаться руками расслабленных мышц, Саске поймал мягкие губы своими, завлекая их в сладостно-тянущий танец. Язык покоился на месте, не желая нарушать нежную идиллию своей страстью. Брюнет слегка оттягивал нижнюю губу Наруто, тут же отпуская, отвешивал легкие причмокивания и снова отстранялся на сантиметр, давая любимому простор для своих действий. Наруто вминался в желанные губы сухим поцелуем, пробирался дальше, глубже, балансируя на черте невесомости и той самой пресловутой страсти, которая была бы абсолютно не к месту. Когда люди нашли равновесие, когда они наконец прожили в себе и в другой душе то, что не давало дышать, что душило изнутри и снаружи, приходит пора искуплению необоснованных грехов, приписанных как себе, так и возлюбленному. Это искупление находится в их личном гнездышке, которое они так тщательно строили и оберегали от врагов, которое всегда готово принять их сухим влажную погоду и прохладным в жаркую. В своем мирке, на своем месте не хочется крушить и ломать, вместо этого нутро просит ласки, забытых тягостных прикосновений и спокойных вздохов. Тихий шорох одежды ознаменовался оголенными телами, больше не ищущими признания друг друга. Они приняли, они обрели покой и теперь могли наконец быть самими собой, не тянуться к теплу или холоду, самостоятельно предлагая то, что имеют. Важный аспект - остаться личностью, и парни справились с этим. Саске знал, что Наруто влечет его некая отстраненность, "морозность" характера, а блондин уже давно выяснил, что Учиха буквально плавится от его жара и ему искренне нравится это. Они оба позволили получить то, что хотели. Подрагивающие пальцы на острых плечах и уверенные руки на смуглой спине. Темные волосы, что спадали на лица обоих, и светлые пряди, откинутые назад. Угловатость, высеченная изящность и взбалмошность, почти что детская беспечность. Саске двинулся корпусом вперед, подавая знак, что пора менять позицию. Наруто улыбнулся, сползая с уже нагретого места на неприятную ткань дивана. Но ощущение жесткой обивки, что натирала спину, тут же затмилось той теснотой, которую предоставило крепкое тело сверху. Саске успел стянуть последние элементы одежды с обоих и пристроился между ног блондина, еле касаясь твердым органом ягодиц парня. Губы скорее по привычке нашли другие, радостно дрогнув в необозначенном поцелуе. Бледные ладони устроились на раздвинутых бедрах, утягивая лежащее тело ниже. Наруто мягко выдохнул, пропуская жесткие черные волосы сквозь пальцы, глядя в вопросительные глаза. - Ты меня спрашиваешь? - тихий добрый смешок. Саске кивнул. - Можно, - Наруто показательно качнул тазом выше и тут же охнул. Он и забыл это чувство. Учиха улыбнулся, замечая смущенную реакцию на веснушчатом лице, и левой рукой дотянулся до карманов валяющихся на полу джинсов. Как же везло каждый раз. Тюбик сморщился, выдавая на пальцы тягучую жидкость, которая сразу охладила впитавшие тепло конечности. Наруто поджал ноги в коленях, разводя их шире. Саске же свел их обратно, ловя непонимание напротив. - Не будет больно, обещаю. Блондин неопределенно хмыкнул, расслабляясь. Теперь он не боялся, вера в человека рядом просто не давала и шанса на это. И Саске не соврал. И так приятные в прошлые разы минуты сейчас превратились в невозможно тянущие позывы, в волшебные моменты близости. Медленные шепотки на ухо, охлаждающие касания по бокам и бедрам, спокойные поцелуи в плечи и во вновь и вновь открывающиеся губы, с которых тянулся поток тихих стонов. Несколько раз тело пробивало на изгибания и мелкие судороги, но сердце тут же успокаивалось под напором отрезвляющего мороза, под дуновением начинающейся вьюги. Однако кровь... Кровь не желала сдавать позиции, электрическим током питая сосуды, грозя разорвать их, стучала в артериях и наливала вены своей густотой. Кожа буквально покраснела, физически обозначая желание. Наруто почти невесомо провел ладонями по выступающим косточкам ключиц и плеч, соскальзывая на спину и позвонки, плотно обтянутые перекатывающимся под пальцами мышцами. Парень отметил свою любовь к прикосновениям за двигающимися мышцами, поэтому блаженно прикрыл глаза, вытягивая шею и издавая глубокий вздох. Такой расслабленно-ждущий вид разлился нежностью в разуме Саске. Разве можно заниматься такими непотребствами и выглядеть настолько... невинно?.. Наконец брюнет вынул пальцы, вытирая их о уже привыкшую к такому ткань дивана. Первое соприкосновение горячего и остывшего запустило неожиданно радостную реакцию. Мысли быстро сопоставили прошлый раз и нынешний. Совсем другой подход, обстановка и сами парни, успевшие измениться за столь короткий период. Почти забытый презерватив с чавканьем раскатился по напряженному органу под напором требующих пальцев. Наруто завороженно смотрел на уверенные движения Саске, сочетающиеся с его изящностью и мужественностью. Учиха определенно вырос как морально, так и физически, явно пристрастившись к прогулкам по городу с блондином. Саске заметил заинтересованный взгляд на себе и усмехнулся, хотя внутренности поджарились на солнце, сверкая яркой корочкой. И пусть они сгорят и восстанут из пепла, пусть обновятся, принесут новые эмоции, позабыв прошлое, неудачный опыт и презрения. Брюнет склонился над замершим телом и коснулся своими губами чужих. Нет, родных. Наруто охотно ответил, тут же позволяя себе прижаться ближе, притянув бледного парня к себе, наконец вжаться внутренней частью бедра к тазу, а самым чувствительным местом к скользкой поверхности презерватива. Узумаки обнял Саске за шею, делая поцелуй более чувственным, искренним. Как же оба скучали по таким открытым моментам, по единению. Если раньше счёт был на секунды, сейчас время затянулось на долгие минуты, даруя возможность насладиться, окунуться друг в друга с головой. И лампочка перегорела, и люди внизу замолчали, и машины остановились, отказавшись отравлять чистый в прошлом воздух своими ядовитыми выхлопами. Двое кружились в танце любви, используя все ее языки: и время, и подарки, и... Всё. Невозможно больше оставаться одним, невозможно притворяться и не любить. Первый сдавленный стон в поцелуй, первый толчок и первый всхлип. Саске обнимал чуть дрожащего Наруто, прикусывал мочку его уха и тут же языком проводил по пострадавшим местам. - Сильнее... - выдал Наруто, тут же утопая в ощущениях: брюнет вдавился настолько, насколько мог, прижимаясь бедрами к тазу. Узумаки выгнулся в спине, оставляя красные отметины на светлой коже. Саске потерянно улыбнулся, укладывая раскрытые ладони на прижатых к себе бедрах блондина, принявшись медленно выходить и снова вторгаться внутрь на полную. Большая амплитуда действий отражалась самыми желанными всхлипываниями и покусываниями шеи, яркими эмоциями на пьяном лице. - Будь... А-ах, - Наруто закусил нижнюю губу, тот же ее отпуская. Не хотелось сдерживаться, и парень издал громкий стон, макушкой вжимаясь в продавленный диван. - Ближе... Брюнет расплылся в теперь уже осознанной улыбке, тут же припадая к пылающему телу, и растекся лужицей льда по нему, сподвигая мурашек начать свой марш. Конечности отстукивали гулкими разрядами, кровь сконцентрировала свое внимание на ладонях и низе живота, теснота провоцировала на закатывание глаз и нежные слова. Возможно, и не особо нежные... - Блять, бля-ять... - шептал Саске. Он сгреб Узумаки в крепкие объятия и тазом двинул выше, без слов прося его приподнять бедра. Старательные копошения, и Наруто оказался в нужном положении, тут же почти падая ягодицами обратно на диван, однако брюнет вовремя поддержал его за поясницу, в этот же момент входя полностью и задерживаясь на пару секунд в такой позе. Наруто тут же вскрикнул, вертясь на месте, тем самым еще сильнее насаживаясь на большое и твердое. В моменте Узумаки сорвал голос в сбивчивом хрипе и поджал пальцы на ногах, а руками ухватился за выступающие почти белые лопатки, впиваясь в кожу так, словно хотел поделиться своими ощущениями со сводящим его с ума парнем, будто его ногти были своеобразными шприцами, содержащими в себе безумное вещество сладости и экстаза. Саске заметил метания блондина и двинулся в таком же направлении, ловя в глазах напротив мольбу. - Нашел... - хитро, предвещающе что-то... Новое. Саске перевел вес на ноги, поудобнее обхватывая парня под собой, и толкнулся вперед, сходясь с Наруто в едином судорожном выдохе и стонах. Узумаки сжимал: специально или нет - неважно. Размеренные ранее движения сменились более настойчивыми, однако те самые пьяно-отрезвляющие поцелуи, попадающие на разные части тела, и игра глаз, сопровождаемая борьбой волос, никуда не делись. Стало ещё жарче, ещё невыносимо холоднее, и конечности совсем онемели от столь противоречивых чувств, от столь яростной битвы любви. И кто побеждал: также неясно - то ли хрипло-сдавленные шепотки Саске и его непривычно жаркие выдохи, то ли яркие гортанные всхлипывания Наруто, цепляющие за самое нутро пальцы. Если скоро финиш, то явно стоит выбрать свой путь: стать победителем, забрав это право у своего соперника, или же отступить, дав близкому порадоваться выигрышу. Слишком несправедливо, и оба это понимали, спрашивая через взгляды и приглушенные фразы: "Давай ты?.." Никто. Вернее, оба. Саске думал, такое бывает только в спланированных сценах в порнофильмах, однако жизнь - довольно непредсказуемая вещь. Наруто и сам не понял, как рвано-медлительная волна вдруг превратилась во всепоглощающее цунами, как тело совсем сорвалось в вечных извиваниях, а горло в конец лишило владельца голоса в бесконечных стонах. Брюнет же не заметил близкого окончания из-за... счастья. Все стало так просто хорошо и приятно, что не хотелось контролировать себя, отдавшись совместному действию. И спина не болела от довольно сильных царапин, и низ живота вдруг зашелся в полете бабочки, утаскивая разум на радугу. Черные глаза наконец прояснились, больше не отражая, наоборот - впитывая яркие огни аквамарина, а голубые приняли темный снег в конце января, совсем не обижаясь на то, что он не выпал раньше. Замерзшие кристальные частички опадали на уставшее радостное лицо, заставляя часто-часто моргать, слизывать капающую влагу. Осознание пришло лишь через пару секунд. - Ты чего? - волнительно прошептал Наруто, тут же обхватывая лицо сверху своими ладонями, большими пальцами утирая драгоценные слезы. - Я тебя нарисую, - неожиданно выдал Саске сломленным голосом. - Что? - не понял Узумаки, поднимая брови выше, продолжая смахивать капельки с впалых щек. - Нарисую. Тебя, - повторил брюнет, переводя вес на левую руку. Пальцы правой очертили вздернутый нос, брови и слегка выступающие скулы. Затем спустились к губам, оглаживая их потерянный во тьме контур, и скользнули к подбородку, приподнимая голову Наруто выше невесомыми касаниями. - Сегодня, - добавил парень, позволяя себе поддаться желанию запустить уже почти зудящие пальцы в спутанные влажные волосы. Мягкость, шелковистость и осязаемый запах окутал тонкую кожу, жаля своей непохожестью. Саске как заколдованный рассматривал притихшего парня, что в ответ лишь уставился в черноту... океана. Ночной океан со своим прохладным бризом освежал тело и обновлял мысли, прогоняя застоявшиеся, надоевшие. Он позволил быть собой. Он готов принять тебя таким, какой ты есть. И яркая луна осветила путь серебряным блеском для своего единственного возлюбленного: далекому, но такому близкому солнцу.