Высадка в Нормандии (VR)

Телефон вдруг завибрировал, и Стюи с удивлением понял, что на дисплее высвечивается имя Кендалла. — Я впечатлен, — сказал Стюи, принимая звонок. — Считай, в одиночку вытянул тонущее корыто. Кендалл вздохнул. — Стю, я про… — он запнулся. — Это Роман. Все равно появится в новостях… Я решил, лучше, если ты узнаешь от меня. — Хреновая завязка для беседы. — Он был в отеле в Бурсе, деловая встреча. Стюи почувствовал, как болезненно сжимается желудок. — Азербайджанское правительство при поддержке турков заблокировало отель и всех, кто там находился. По нашим данным, это не… — он запнулся, — обычный теракт. Их интересуют азербайджанские бизнесмены и их активы. Антикоррупционная кампания или какая-то подобная херня. Борьба за власть. — С ним все нормально? Они выходят на связь? — В посольстве считают, что да. Хотя им пока не удалось связаться с… руководством. Они считают, что, поскольку организатор — правительство, вряд ли будут трогать иностранных граждан. Не волнуйся раньше времени. — Я сейчас в Греции, — сказал Стюи. — До Бурсы рукой подать. — Туда уже едут наши люди, — сказал Кендалл. — Я прилечу, как только… Слушанья продолжатся и завтра… — Все нормально. Кен, прости, мне надо набрать пилота. Пока Стюи добирался, все больше СМИ подхватывали новость о захвате заложников — и о том, что одними из заложников, по случайности, оказались Роман Рой и еще несколько сотрудников «Вейстар». Из крупных западных медиа первыми отреагировали «Пи-Джи-Эн», пара ресурсов «Фернесс Медиа групп», включая британский «Пост». Стюи сначала не мог понять, почему «Эй-Ти-Эн» не бросилась трубить об этом первой, но потом «Ройтерс» опубликовал имена еще двух сотрудников, и все стало ясно: операционный директор, главный финансист и банкир не просто так оказались в отеле, полном богатых азербайджанцев. Стюи прибыл в Бурсу уже поздно ночью, но, судя по новостям, пока ситуация не изменилась: из здания никто не выходил, никакой информации о заложниках не было. Через час Кендалл написал, что посол США ведет переговоры с турецким правительством. Стюи перезвонил. — Что-нибудь конкретное? — спросил он. — Иностранных граждан не трогают, — сказал Кендалл. — Скорее всего, их выпустят в ближайшее время. Надеюсь, утром… В смысле, вашим утром. — Хорошо. — Ты уже где-то остановился? — Да, неподалеку. — Скинь мне адрес и номер комнаты. Я сниму номер на его имя, чтобы, если что, не было вопросов. Стюи, только не свети лицом. Жди в отеле. Мы отправили людей: водителя, врача, психолога. Я скажу ему, что ты в городе. Если он захочет приехать… Если с ним все будет нормально… — Я понял, — сказал Стюи. — Чья была идея продать «Вейстар» азербайджанцам? — спросил он без злобы, просто чтобы отвлечься (и отвлечь Кена) на пикировку. — Кто сказал, что мы собираемся что-то продавать азербайджанцам? — Да брось… Еще скажи, Роман с Асгаровым поехали в Бурсу обсуждать футбольные стратегии «Хартс». — Думаю, это и будет основная версия. Спасибо, — Кендалл тихо хмыкнул и так же мягко добавил: — Едва ли Роман знает, что между Азербайджаном, Турцией и Ираном существует какая-то связь. — Зато столицы вы с ним выучили прекрасно. В школе и даже в колледже, когда они собирались вместе, Логан любил неожиданно спросить что-нибудь на общую эрудицию: расположение штатов, или дату отмены рабства, или столицы каких-нибудь стран третьего мира. И неимоверно злился, когда Кендалл не мог ответить. Однажды он запустил ботинок Кену в голову, когда тот забыл столицу Уганды. Роману тогда было всего лет двенадцать, поэтому у него Логан ничего не спрашивал, но вряд ли и его миновала эта печальная участь (Романа, кажется, не миновала ни одна из возможных печальных участей). — Я иногда гадаю, неужели он сам все это помнил наизусть… — пробормотал Кендалл. — Сомневаюсь. Тем более когда кто-то при этом испепеляет тебя взглядом… Кендалл усмехнулся. — Ты завтра снова выступаешь? — спросил Стюи. — Маловероятно, но возможно. Завтрашние слушания, как нам кажется, назначили после пары провальных сегодняшних. — Ты хорошо держался. — Ага. — Будь осторожен, — поколебавшись, сказал Стюи. — В смысле? — Логан пытается тебя слить. Пока, скорее всего, ненамеренно: возможно, в тот момент он просто испугался за себя. Но его приоритеты тут очевидны. — Ней сказала то же самое, — в голосе Кендалла звучал скепсис. — Возможно, она — твой голос разума? — Он просто передал мне эстафету. Дискурс «Сын защищает пожилого отца» работает лучше, чем «Глава корпорации пытается оправдаться». — Как скажешь. Кен, но позвони адвокату. Личному, не корпоративному. — Я подумаю, — сказал Кен и вздохнул. — Сколько у тебя там уже времени? Отдохни. Я позвоню тебе, когда появится информация. — Спасибо. Теперь я со спокойной душой нацеплю маску для сна и упаду в объятия Орфея. — У вас и правда все серьезно? — спросил Кендалл. — Не лезь. — Стю, все будет хорошо, — Кендалл сдался. — Мы уже подключили всех, кого можно. Психолог с ним поговорит, и если хоть одна травма прибавится к списку, перебрасываем все вооружения и контингент из Афганистана в Азербайджан. Стюи закрыл глаза, крепче сжимая в руке телефонную трубку, и кивнул, словно Кендалл сейчас сидел рядом, а не торчал где-то там в Вашингтоне за тысячи километров от него. Романа выпустили около трех часов дня. Кендалл предупредил за полчаса — момент выхода Стюи смотрел потом в трансляции какого-то местного канала. Все трое выглядели здоровыми, хотя и несколько подавленными. Они прошли по коридору из полицейских и военных — чуть дальше стояла толпа журналистов. Камера на мгновение поймала его лицо крупным планом — уставшее и онемевшее будто маска. Роману сунули под нос микрофон, но он отшатнулся. К счастью, к ним быстро подоспела охрана Роев и вывела их из толпы, надежно закрывая собой от назойливых репортеров. Через полчаса пришло сообщение: «У тебя есть зубная паста?» «Есть. Как ты, Ро?» «Принесешь? 306», — трехзначное число, очевидно, обозначало номер комнаты. Стюи поднялся на этаж. Постучал. Дверь творилась почти сразу же: Роман был точно таким же, каким его выхватила камера у выхода из отеля: в темно-синих брюках и застегнутой до горла светлой рубашке, с припухшими от усталости веками. Стюи потянулся к нему, но Роман отступил назад и выставил руку. — Пасту! Стюи вручил ему тюбик. — И тебе здравствуй. Роман направился в ванную. Стюи последовал за ним, чувствуя себя последним идиотом, остановился в дверном проеме. Роман открыл воду, споласкивая щетку. — Забыли положить пасту, — Роман кивнул на разложенные на полке ванные принадлежности. — Я бы позвонил на рецепшен, но не уверен, что готов сейчас увидеть хоть одно постороннее лицо. — Паста может быть в ящике, — заметил Стюи. Роман, уже засунувший в рот щетку, отодвинул ящик под раковиной, молча смотрел в него пару секунд, а потом так же молча задвинул его обратно. Стюи наблюдал, как движутся лопатки под рубашкой в такт движениям руки. — Ро… — осторожно позвал Стюи, когда Роман выплюнул пасту и прополоскал рот. — Мне нужно помыться, — сказал Роман, не оборачиваясь. Он рассматривал свое лицо в зеркале с интересом ученого. — Я подожду в гостиной, — кивнул Стюи. Он вышел и опустился на диван, поняв, что дверь в ванную так и осталась чуть приоткрыта. Стюи смотрел на нее в упор, ожидая, когда Роман подойдет, чтобы захлопнуть, или, что тоже вероятно, когда раздастся звук льющейся воды и ругательства Романа на слабый напор. Но ничего из этого не происходило, Стюи не слышал даже шороха одежды или звяканья пряжки ремня. Он ждал минут десять или пятнадцать, а потом все же направился проверить. Роман сидел полностью одетый на коврике рядом с ванной — спрятав лицо в коленях, так что его появления он, возможно, даже не заметил. Стюи опустился на бортик ванной и включил воду, пробуя рукой температуру. Заткнул слив пробкой, наблюдая, как постепенно растет уровень воды. Подумав, вылил маленький пузырек пены. Роман наконец пошевелился: приподнял голову, все еще оставаясь в прежней скрюченной позе. Взглядом он уткнулся куда-то Стюи в ботинки. — Что-то болит? — спросил Стюи осторожно. — Нет. Ванна наполнилась до половины, Стюи закрутил кран и опустился на коврик рядом с Романом. — Обнять тебя? Роман покачал головой. — Ощущаю себя кучей дерьма. Мне хочется сжечь не только всю эту одежду, но заодно и свою кожу. Стюи придвинулся чуть ближе под вопросительным взглядом Романа и демонстративно повел носом. — Не так и плохо, — сказал он, опуская глаза к застегнутой почти до верха рубашке. — Сжигать кожу я тебе не дам, но остальное могу ускорить. Роман разжал пальцы, которыми до этого вцеплялся себе в колени; движения, когда он попытался разогнуться, выглядели неуклюжими, деревянными. — Я помогу, — сказал Стюи. Роман не выказал протеста, но тут же уткнулся взглядом в причудливый рисунок на плитке. Стюи, проворно расправлявшийся с пуговицами на его рубашке, на середине немного замедлил движения. — Нас не били, не бойся, — сказал вдруг Роман, наверное, заметив, его замешательство. — Ничего, кроме своих засосов, ты там не найдешь. Хотя, может быть, и они уже сошли. В последний раз я видел свои соски больше суток назад. Стюи распахнул полы его рубашки: на гладкой, абсолютно не тронутой загаром груди все еще угадывалось крошечное пятнышко. Стюи встретился с Романом взглядом. Тот не отводил глаз, но в них отчетливо читалось смущение. — Ты не спал? — спросил Роман, всматриваясь в его лицо. — Нет. Стюи взял его за запястье и аккуратно расстегнул браслет на часах. — «Ролекс» оставишь или тоже в костер? Роман растерянно моргнул. Стюи осторожно сложил часы и засунул себе в карман брюк, чтобы не забыть. За последний год Стюи ни разу не видел, чтобы Роман надевал какие-либо другие — вряд ли с ними расстаться ему будет так же легко, как и с очередными брюками и рубашкой, которых в его гардеробе был примерно миллион. — Я испугался за тебя, — сказал Стюи, стаскивая рубашку с понурых плеч. — Кендалл позвонил спустя пару часов, когда все это началось… Я потом всю ночь думал о том, что только бы ты не начал острить про Коран или что-то в этом роде. — Я же не самоубийца. Я был вежливым маленьким американцем. Терпел пять часов, прежде чем решился попроситься в туалет. — И они… — осторожно начал Стюи. — О да. Я боялся, что нам бросят ведро и заставят делать это на камеру, но Зейнал оказался очень мил, когда прочухал возможные выгоды. Не считая того, что в лифте мне в поясницу тыкалось дуло автомата его охранника, все было по высшему разряду. Хотя, может, это просто я пользуюсь успехом у восточных мужчин, и это было и не дуло автомата. — Пожалуйста, не шути так при журналистах, — Стюи покачал головой. Роман, очевидно, проговорился про возможную сделку между «Вейстар» и азербайджанским правительством, только подтверждая предположения Стюи, но он решил не заострять внимание. Стюи приподнялся, снова включая воду, затем отбросил его ботинки и носки, расстегнул ремень и ширинку. — Давай, пленный принц. — Стюи подхватил его под мышками и усадил на бортик ванной. — Держись за меня. Роман положил руку ему на плечо. Стюи спустил с него брюки вместе с бельем, отправляя их в кучу к носкам и рубашке. Роман не дергался и не пытался прикрыться, но вдруг обхватил себя руками, как от холода. Стюи поспешил усадить его в воду. Романа тут же со всех сторон обступила пена, давая некое подобие приватности. Стюи откинул назад его голову и полил из лейки. Прическа Романа представляла собой жалкое зрелище: волосы давно не мытые, в средстве для укладки, примятые в некоторых местах до проплешин. Стюи аккуратно расчесывал его пальцами, стараясь не тянуть и не дергать спутанные пряди. Роман иногда морщился, но терпел. — Мы созванивались, когда я был в Данди, помнишь? — спросил Роман, когда Стюи отложил лейку и взял шампунь. — Ага. — Ты приглашал к себе в Грецию. — Хочешь поехать? Тут буквально часа полтора на самолете. — Не могу здесь оставаться, — пробормотал он в ответ. — Как скажешь. Ро, закрой глаза. Стюи намылил ему волосы, мягко перебирая скользкие пряди и массируя кожу головы. На высокий лоб вдруг соскользнула пенная клякса, Стюи быстро поймал ее запястьем, чтобы она не скатилась дальше. К вискам из уголков зажмуренных глаз — Стюи только сейчас это заметил — медленно текли слезы. Стюи смыл шампунь и неуклюже, чуть не навернувшись с узкого бортика, сдернул маленькое полотенце с держателя, чтобы промокнуть волосы. Пару мгновений Роман сидел безучастный, как кукла, но потом вдруг обвил его за талию мокрыми мыльными руками и уткнулся лицом в живот. Стюи обескураженно застыл. Белая рубашка теперь была насквозь мокрой. Он закинул полотенце себе за шею, чтобы не мешалось, и тоже, насколько это позволяла поза, обнял его за голые плечи. *** Самолет тряхнуло, и Стюи проснулся, растерянно моргая. — Не пугайся, — тихо сказал Роман. Стюи, кажется, задремал у него на плече. В районе ворота футболки, где лежала его голова, виднелось небольшое влажное пятнышко. Стюи вытер губы. — Прости, — прозвучало невпопад. — За что? — Роман на мгновение оторвался от экрана телефона. Стюи покачал головой. — Какие новости? — Выпустили пока только нас, — сказал Роман. Стюи ободряюще коснулся его ноги, Роман накрыл его ладонь своей. — Сегодняшние слушанья уже начались? — спросил Стюи. — Через час. Кендалл хорошо вчера выступил. — Да, Кен, молодец. — Этого хватит? — неловко спросил Роман. — Для акционеров? Нет, не думаю. Роман отвернулся к окну. — Будьте осторожны. Вполне вероятно, что вы впустите еще одного троянского коня. — О да, ужас, особенно если второй конь тоже будет сорить восточными мудростями направо и налево. Спасибо за заботу, Стюи, до этого додумался даже я. — Я говорю как твой друг. Роман смерил его скептическим взглядом, но промолчал. — Когда ты спал, стюардесса сказала мне, что мы пролетаем над древней Троей. — Это не я, — честно сказал Стюи. — Я заказывал этот джет при тебе, никого здесь я не знаю. — Знак свыше! Роман снова включил телефон, читая по тегу про Бурсу. — Хотя бы жертв нет? — спросил Стюи, заглядывая ему через плечо. — Раненых? — Никаких подробностей. — Не читай, — посоветовал Стюи. — Ты больше суток не спал, пару часов назад рассказал, что охранник в отеле тыкал автоматом тебе в спину, а с тех пор как мы вышли из отеля, ты мечешься между слушаниями, Блумбергом и новостями про теракт. — Это и моя компания тоже. Я не могу просто лечь спать, когда… Стюи его перебил, продолжая фразу: — …когда можно заработать нервный срыв и отъехать в рехаб на пару недель по уважительной причине. К месту, где они сидели, бесшумно подошла стюардесса. Европейка, но английский явно не родной. — Мы начинаем посадку, — сообщила она. — Откуда вы знаете про Трою? — спросил Роман. — Я учусь на археолога, — охотно ответила стюардесса. — Пришлось взять академ, чтобы заработать денег на следующий семестр. Стюи откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. — Ну да, — сказал Роман. — Ясно.