Твои дети, мои дети

      Неужели бистро, пусть и самое успешное на набережной, является подходящим местом для свиданий парочки вроде этой?       Этот вопрос терзал Еву — помощницу повара в «Бистро и вкусно» — вот уже полтора месяца. К полуночи закусочная пустовала, и Ева пользовалась свободным временем, чтобы вымыть полы и тщательно отполировать столешницы. Проходя мимо единственного занятого столика, она намеренно замедлялась, стараясь услышать как можно больше, но парочка в такие моменты замолкала: она загадочно улыбалась, закусив нижнюю губу, а он смотрел на неё с таким теплом и мальчишеским восторгом, что Еве немедленно становилось неловко вмешиваться в их пространство.       Парочка неизменно появлялась в одиннадцать часов, по средам и пятницам. Садились они за один и тот же столик — в углу напротив входа. Ева предполагала, что им лет по сорок, не меньше. Оба выглядели красиво и молодо, но вместе с тем их уверенные движения, манеры, речь, одежда и машины, на которых они приезжали, выдавали двух состоявшихся зрелых людей. Более того, у дяди Гургена — хозяина бистро — Ева выяснила, что мужчина этот никто иной, как новый главный прокурор города.       — Погляди на его погоны. Видишь? Три звезды и две зелёные полоски, — сказал дядя Гурген, шпионя за гостями вместе с Евой из-за прилавка. — Старший советник. Смотри, постарайся его не отравить.       Ева подумала, что парочка — любовники, потому и выбрали такое неприметное место и появляются прямо перед закрытием. Хотя даже в таком случае существовало немало других подходящих для их целей мест. Ева наблюдала, удивлялась и с каждым разом всё больше возмущалась. Иной раз парочка словно смеялась над её попытками следить за ними. А Ева не могла сдерживать азартное желание выяснить хоть что-нибудь об отношениях, связывающих этих двоих.       Сегодня что-то было не так. Женщина, звали её Диана, печально поглядывала в окно, избегая настойчивых попыток мужчины — Ева ещё в самый первый день выяснила через сайт прокуратуры, что его имя Александр — заглянуть ей в глаза. Александр нежно накрыл её руку на столе и беспокойно говорил. Он говорил тихо, уверенно и явно пытался убедить её в чём-то, с чем она была в корне несогласна. Ева отложила сухую кружку и принялась вытирать следующую, старательно напрягая слух. До неё доносились обрывки фраз.       — Поверь мне… Это сложно, но я уверяю тебя, Диана… Мы не повторим ту ошибку… Диана покачала головой.       — Саша, прошу, у меня сердце разрывается, — сказала она громче, чем хотела. Её глаза заблестели в свете настенных ламп.       Александр провёл рукой по лицу, затем встал из-за стола и опустился возле Дианы на колени. Еве подумалось, что он делает это, чтобы иметь возможность заглянуть ей в глаза, как с маленьким ребёнком, но вдруг главный прокурор вынул из кармана маленькую коробочку. Ева от неожиданности выронила стакан. Тот с грохотом разбился. Не желая встречаться с ними взглядами после того как столь бессовестно сорвала момент, Ева мигом опустилась на пол за прилавком. На несколько долгих минут в бистро воцарилась мёртвая тишина. Ева тихо собирала осколки, продолжая слушать.       — Саша, — шёпот Дианы был громче всех сказанных ею за два месяца фраз.       — Диана, выходи за меня замуж. Я идиот. Мне следовало сказать тебе эти слова двадцать лет назад. Я думал, что потерял тебя навсегда. Но вот ты здесь, передо мной. Кем я буду, если и на этот раз не попробую?       — Саша, нам придётся…       — Всё прочее нас должно начать волновать лишь в том случае, если ты согласишься. Прокурор даже предложение делал по-прокурорски. Ева увидала в прозрачной двери, ведущей на кухню, дядю Гургена и бешено замахала руками. Дядя прижался щекой к стеклу, силясь что-то разглядеть.       — Саша, пожалуйста, я… я не знаю. Я…       — Я прошу твоей руки, Соповская, — отчаянно сказал Александр. — Вместе мы всё преодолеем.       — Господи, как я могу сказать нет, — поражённо прошептала Диана. — Я хочу этого, очень.       «Не любовники,» — подумала Ева. Дверь на кухню распахнулась, в зал влетел дядя Гурген, громко рассыпаясь в поздравлениях. Прокурор и его невеста ещё несколько минут не замечали никого, кроме друг друга.