Лёд Шотландии

Его ледяной вздох проник сквозь одежду, пронизывая собой каждую клеточку чужого тела, заставляя руки трястись от холодного нетерпения. — Да или нет? — шепотом спросил Эндрю, в глазах которого был виден его собственный шторм, заполняющий собой пространство вокруг них. — Да, — просипел Нил, чувствуя холод буквально повсюду. Его будто окунули в пучину океана и точно не желали возвращать к скалам, разбивая его на миллиарды снежинок легкими прикосновениями. Когда теплые губы коснулись его, он подумал, что заживо сожжен на костре инквизиции, но этот жар был так желанен, что он больше никогда не хотел возвращаться к снежным облакам.

***

Шторм, который обрушился на холодные берега Шотландии, носил в себе нечто настолько ужасное и величественное одновременно, что Эндрю испытывал чувство близкое к гордости. В секунду с небес пролился безжалостный дождь, причиняя ущерб как прибрежным деревням, так и раскачиваемым волнами кораблям. Его это никогда не волновало. Вся местность была окутана клубами тяжелого тумана, который заставлял его сердце биться быстрее. Эндрю встал, осматриваясь по сторонам. После двух сотен лет проведённых среди этих гор, он все так же тайно восхищался их красотой. Каждый раз смотря на то, как умиротворенную погоду рассекают его ледяные ветра, вызывая бури, он чувствовал удовлетворение. В свирепых порывах ветра горы будто дрожали, покоряясь надвигающейся стихии, а листья деревьев словно танцевали перед его неистовым дыханием, пытаясь уйти от судьбоносного взгляда. Вскоре, мощные прибрежные волны начали накатывать на берег, виднеющийся сквозь холмы, исполняя устрашающий рев и разбиваясь о скалы. Шум прибоя становился все громче, его ритмичные удары проникали в души со своей непреложной силой. Облака устрашающе сгущались над горизонтом, закрывая свет и затягивая всю природу в свои смертоносные объятия. Шторм, который устраивал Эндрю, ничем не уступал мрачному предвестнику апокалипсиса. Световые молнии пронизывали видимость и заставляли чужие сердца застыть в тревожном предчувствии грядущего несчастья. Раскаты грома прокатывались над деревнями, словно голоса, зовущие всех поплатиться за свои грехи. Величественный и смертоносный, шторм принес на своем хвосте разрушение и напоминание о Ласковой Энн, как его называли в шотландских деревнях. Он не приносил бури каждый день, иногда только издеваясь над людьми резкими порывами ветерка. В первые свои годы после пробуждения, метаясь по горам, Эндрю почти не контролировал потоки ветра, несущиеся за ним. В одну секунду легкий ветерок мог изменить свою сущность и превратиться в страшный ураган, который мчался с бешеной скоростью, свергая все на своем пути. Бушующие порывы, сопровождаемые мощным гулом, ломали деревья и сносили крыши зданий. Срывая с корнем цветы и стебли, ветер демонстрировал ему свою необузданную силу. Спустя века Эндрю перестал испытывать злость, которая могла бы привести к катастрофе. На целое столетие он перестал что-либо чувствовать. Каждый шторм, устроенный им, нес в себе лишь возможность вспомнить, что стало с ним после смерти. Эндрю ничего не помнил о своей прошлой жизни, но, кажется, она была достаточно дерьмовой, чтобы теперь он мог оказаться здесь, среди гор в окружение ледяной воды, где все его замки были разрушены ураганами. Он уверен, что когда-то умер в бушующем океане, близь этих берегов, подхваченный порывом юго-западного ветра. Маяк является единственным светом во тьме, освещая скалистые берега Шотландии. Юноша думает о том, что мог бы привыкнуть к ветру, окружающему его сейчас. Он сбивает парня с ног, выкидывает в открытый океан, давая возможность почувствовать тот мороз, о котором все так твердят. Это ужасно, но почему-то кажется правильным. Совсем скоро наступит зима, и Эндрю нужно будет морозить каждый горный ручей. Он усмехнулся, думая о том, как часто пренебрегал этим, просто оставляя коварную воду свободной. Эндрю любил смотреть, как все вокруг покрывается снегом и льдом, смотреть, как каждый миллиметр этих огромных просторов становится сверкающе-белым, а в деревнях начинаются праздники. Но он ненавидел ожидание. Он ждал свой личный лед больше столетия, не для того чтобы теперь каждый раз ему приходилось терпеть столько месяцев без него. Зима всегда сопровождалась ледяным идиотом, огненно-рыжие волосы которого были покрыты инеем, а щеки, вместо веснушек, — снежинками. Ледяной Джек появился в этих горах гораздо позднее Эндрю, но мгновенно захватил его разум. Мысли о снеге на тонкой корочке льда, видимо, призвали Джека в Британию, потому что Эндрю почувствовал, как на его нос упала первая в этом году снежинка. В том, что она первая, он почему-то не сомневался. Улыбка сама по себе показалась на его лице. Уже через секунду в паре десятков метров над ним стал виден юноша, весело летящий на покрытой льдом ветке. Следом за ним летели снежинки, искрящиеся на проступивших в одно мгновение солнечных лучах. Весь шторм стих, рассеиваясь в свете маяка. Эндрю почувствовал злость, смотря как бушующий океан стал тих под снежными облаками, а горы заснули, быстро покрываясь сугробами. Со всей ненавистью, что у него накопилась за несколько месяцев ожидания, он направил ветер в Джека, мгновенно сбивая парня с посоха. Тот, кажется, не до конца осознавая, что быстро падает вниз, прямо в сотворённый им только что снег, посмотрел на Эндрю, ласково улыбаясь Ласковой Энн. Юноша упал в глубокий сугроб, которого мгновение назад здесь не существовало, зато юго-западный ветер всё так же кружил поблизости, поднимая снежинки в воздух. Эндрю встал рядом с ним, оказываясь настолько близко, что мог бы пересчитать кристаллы льда на его лице. Широко распахнутые льдисто-голубые глаза, контрастирующие с огненными волосами, следили за каждым его движением. — Ты все еще меня видишь? — тихо спросил Ледяной Джек, даже не пытаясь встать, просто наблюдая за эмоциями на лице Эндрю. Тот хмыкнул, плавно опускаясь рядом. — Очевидно. Нил засмеялся, вспоминая, что это было то, что Эндрю сказал, когда они впервые встретились. Ледяного Джека, коим уже почти век являлся юноша, никто не видел. Люди могли проходить сквозь него, не обращая на это внимание, но делая ему больно. — Ты меня видишь? — спрашивает юноша почти столетие назад, выглядя напуганным и боясь снова не получить желанного «да». — Очевидно, — раздражённо отвечает Эндрю, закатывая глаза, прежде чем направить ему в лицо холодный поток ветра, сбивая с ног. Тогда он еще не понимает, как много значит этот ответ. — Ты все так же единственный, кто может это делать, — с усмешкой протянул парень, оборачиваясь в поисках своего посоха, прежде чем продолжить, уже смотря прямо в глаза, напоминающие те самые кусты дрока. — И ты снова сбил меня, — засмеялся Нил, окончательно освободившись от снега и встав рядом с ним. — Эй, я мог бы сломать себе кости, падая с такой высоты! — прокричал рыжий юноша. — Ты всегда падаешь в мягкие сугробы свежего снега, — спокойно произнес парень, протягивая ему ледяной посох. — Я мог бы не успеть создать его, — засмеялся парень, кажется, уже не боясь падения с высоты. — Я бы сам создал его под тобой. Эндрю раздражённо закатил глаза, желая дотронуться до инея в волосах и привлечь Ледяного Джека ближе к себе. Джек встал, прыгая на одной ноге в попытках избавиться от лишнего снега, только увеличивая этим его объем. Эндрю незаметно повернул запястьем, унося снежинки в сторону моря. — Спасибо, — все-таки заметив его действие, смущенно улыбнулся парень. На это он только закатил глаза, делая первые шаги в сторону умиротворенного океана, желая снова нарушить его покой. Снежок, попавший ровно в его правую лопатку, мешая поднять особенно высокую волну, был в ту секунду крайне некстати. — Что ты делаешь? — сердито спросил Эндрю, оборачиваясь к рыжей катастрофе. — Хочу тебя поцеловать, — с какой-то детской наивностью произнес Нил, почему-то выглядя при этом гораздо старше, чем минуту назад. — У меня есть незавершенные дела. — Да? Неужели ты не закончил их за то время, что меня не было? — улыбаясь, спросил Нил, следуя за ним. У Эндрю уже были планы на этот день и детские игры в снежки туда уж точно не входили. Он бы мог подыскать несколько свободных минут ради поцелуя, но ему действительно хотелось закончить с сегодняшним штормом и драматично наблюдать за разбивающимися волнами издалека. Корабль, шедший прямо на скалы, и юноша, смиренно ожидающий свою смерть. Он может только восхищаться стихией, давно перестав бояться. Мольбы людей вокруг вызывают приступ тошноты. Эндрю Миньярд хочет покончить с этим. Снежок, прилетевший прямо ему в затылок, заставил картинку, ярко появившуюся в голове, упасть в пропасть сознания. В порыве раздражения Энн быстро повернул двумя запястьями, поднимая небольшую гору снега в воздух, прежде чем опустить всё это прямо на голову Нила. Пусть сам играет в эти детские игры. — Так не честно! — неразборчиво прокричала кучка снега, прежде чем разлететься в разные стороны. — Мне все равно. Эндрю развернулся к нему лицом, одним движением руки поднимая парня к облакам и практически опуская в ледяной океан, останавливаясь в нескольких миллиметрах от ровной глади воды. — Просто для общего развития, — начал Джек, в голосе которого слышались нотки паники, — то что я покрыт льдом, не значит, что я перестал чувствовать холод. Это вызвало ухмылку на лице Эндрю, подавить которую у него так и не вышло. Смотреть, как Нил покрывает всё вокруг снегом, укрывая сонные озера корками льда, уже давно стало его любимым занятием, которое он с раздражающим нетерпением продолжал ожидать. Они вышли к северо-западному берегу озеру Лох-О, останавливаясь, чтобы посмотреть на покрытые снегом вершины гор. Потоки воздуха, выпущенные из рук Эндрю, сплетаясь вместе, образовали мощные вихри, которые с легкостью снесли все на своем пути. Ветер мчался, создавая волны на поверхности озера и раскачивая ветви на деревьях, словно пытаясь оживить спящую природу раньше срока. — Это мое любимое место, — тихо признался Нил, прежде чем улыбнуться, вспоминая, как точно Лох-О связывают с Ласковой Энн, давая ей, правда, более печальный конец. Ему нужно было заморозить озеро, чтобы дети наконец смогли снова встать на коньки и весело прокатиться по льду. Юноша его возраста, стоящий в самом центре озера, слышит резкий треск под маленькой девочкой рядом с собой. Паника в ее глазах заставляет его действовать быстро и необдуманно. — Эй, не бойся, всё в порядке. Я тебе помогу, обещаю. Ледяной Джек поднял посох, медленно прокручивая его над водой. Вслед за его движением озеро застывало, готовое к зимнему сну. Он проваливается под лед, сил на то, чтобы попытаться спасти себя уже не остается. Он задыхается, чувствуя как легкие наполняет ледяная вода. Он не боится. Когда длинная шотландская зима подойдёт к концу, Нил полетит дальше, не имея возможности задержаться здесь с Эндрю ещё на несколько недостающих им месяцев, а Ласковая Энн придёт сюда, чтобы растопить лёд. Нил знал, как ему это не нравится, ему самому хотелось остаться тут навсегда, но если Эндрю не мог покинуть остров дальше нескольких сотен ярдов, то Ледяной Джек должен был устраивать зиму и веселить детишек. Конечно, они оба пытались. Юношу уносило снегом, вызывая природные катаклизмы по всей Шотландии, а Энн в итоге сбивался сильнейшими потоками юго-западного ветра. Их силы стали их собственным проклятьем. — Красиво, — тихо сказал Эндрю, наблюдая за тем, как озеро замерзает, а деревья вокруг покрываются снегом. Ледяной Джек вдруг улыбнулся, быстро зашагав в сторону близлежащего леса, зная, что Эндрю последует за ним. Когда после нескончаемых попыток, продолжающихся в течение первых лет их знакомства, они смирились с тем, что Нилу придется улетать, они решили посадить падуб, символ Ласковой Энн в шотландских сказках. Каждый год, перед тем, как ему приходилось улетать, они вместе высаживали один остролист, в память о собственных чувствах. Юноше не терпелось поскорее взглянуть на последнее их дерево остролиста. Они посадили его здесь, решив, что это самое подходящее место. Дерево еще не было высоким, листья казались совсем тоненькими, будто от любого неосторожного прикосновения они опадут. Нил протянул ладонь, касаясь острого края темно-зеленого листа. Ничего не произошло, кроме появления тонкой корки инея, от которого Эндрю мгновенно избавился. — В следующем году здесь уже будут ягоды. Энн только согласно хмыкнул, прежде чем обратить внимание на то, как Нил снова приоткрыл рот, чувствуя пламя костра в метре от себя, дотянуться до которого казалось жизненно важной необходимостью. Раздался первый раскат грома, сокрушающий все на своем пути. Эндрю ухмыльнулся, наконец врезаясь в желанные ледяные губы. Это избавило Нила от любых посторонних мыслей, унося все ненужное юго-западными ветрами.