i will give you a chance

Альфа смерила меня взглядом, и я надолго задержалась на ее черных, как ночь, глазах, достаточно страшных и красивых, кто бы что не говорил. Когда она подошла ближе, я вся сжалась, и как оказалось, не зря. Девушка поднесла лицо слишком близко для первого неформального знакомства, практически уткнувшись в мою шею. Мне стоило всех моих моральных сил не отпихнуть ее. Я сдержанно вдыхала ее запах, который, если быть предельно честной, тоже меня заинтересовал. Но я то уже дышала им до того, причем не зажимая для этого будущую супругу в углу. — Пахнешь нормально. — констатировала она. — Выглядишь симпатично, фигура тоже, кажется, достаточно неплохая. Я ошалела от таких оценочных суждений. Но альфа видимо и не думала останавливаться накалять обстановку, и, ухмыльнувшись одной стороной лица, потянула меня за платье к себе: — Но я бы проверила, если честно. Вот тут меня и перемкнуло. Я вскинула руку и хлестко всадила ей пощечину, заставив отпустить ворот моего платья. — Я твоя будущая жена, а не наложница! — воскликнула я, и, развернувшись на каблуках, взметнув подол, вышла из комнаты. С тех пор до самой свадьбы мы и не виделись. ### С момента принесения клятв моя голова была занята лишь одной мыслью — как максимально отложить момент, когда новобрачным нужно будет удалиться в опочивальню. Я даже была готова помочь слугам донести тарелки до фуршетных столов, чем заслужила ошарашенные взгляды; короче говоря, согласна на любое занятие, которое не включало в себя мою жену. Альфа, раскусившая мой план, отловив меня в потоке людей, приобняла на публику, и прошептала: — Сколько бы ты это не откладывала, это все равно случится, рано или поздно. Лучше поздно. Я продолжила дежурно улыбаться, и отлучилась по очередному надуманному делу. Спустя несколько часов единственным возможным досугом остались танцы с немногочисленными альфами, которые еще не ложились спать. Я неустанно перебегала от одного партнера к другому от танца к танцу, пока наконец оркестр не взял перерыв, а последний мой кавалер — не решился отойти за напитками. Из неоткуда незамедлительно выросла черная недовольная фигура. Бежать наутек от своей жены у всех на глазах было недопустимо, и я в конце концов согласилась потанцевать ненавязчивый легкий танец уже с ней, хотя она и не горела желанием меня приглашать. Чуть только мое ухо приблизилось к ее губам, как она невесомо уронила шепот, сформировавшийся в хлесткое: — Шлюха. — Шлюхи спят с кем попало, а я пока еще верна себе. — я была довольна придуманной фразой ровно до того момента, когда не услышала ответ: — А пора бы уже было быть верной мне. Время действительно было очень позднее, и мнение принцессы тэнебрисов наверняка разделяли многие другие личности, которым очень хотелось сунуть нос не в свое дело. У меня больше нет возможности чем нибудь себя отвлечь, лишь бы не подниматься с новоиспеченной супругой в покои. Это с одинаковой силой злило, нервировало, и даже пугало. Она понимала мои эмоции, и потому, чуть наклонив вперед корпус, подтвердила мои опасения, шепнув: — Тебе пиздец. — и кивнула несколько раз с радостной ухмылкой. Альфа села прямо на напольное покрытие лифта, прислонившись к стене, и равнодушно сказала: — Давай, жми кнопку своего этажа, где ты там живешь. Я нажала, лифт устремился вверх. Поворачивать голову и смотреть на нее не хотелось. Было понимание, что я на нее сегодня еще насмотрюсь, хочу я этого или нет. Она вышла следом за мной на этаже моих покоев, и молча шла по коридорам, держась в паре шагов. Вот бы сейчас удрать… но мало того что это обернется неизвестными санкциями, она же еще и куда сильней и быстрее меня, она моментально меня догонит… Моя дверь. А может, водить ее кругами до самого утра? Оправдаться тем, что была пьяная. Ага, не выйдет. Насколько я поняла ее характер за малое время нашего общения — разложит прямо в коридоре. Я отперла дверь, она зашла вперед меня, а я осталась за проемом, залпом допивая все оставшееся в бокале вино, будто надеясь, что это как-то поможет. Затем оставила опустевший бокал возле порога, глубоко вдохнула, и шагнула следом, закрыв за собой дверь. Севшая на кровать альфа широко расставила ноги и чуть откинулась назад, видимо, довольная своим доминирующим положением: — Раздевайся. Или мне этим заняться? Не дай боже. Я сжала зубы и, чувствуя все нарастающий дискомфорт, начала расстегивать платье. Перчатки, туфли оказались на полу. Когда я потянулась к чулкам, она сказала: — Чулки можешь оставить. Я неловко замерла, выпрямившись. — Ну? Чего стоим? Белье. — приказным тоном отчеканила она. Я с сожалением расстегнула застежку, и лифчик упал поверх всего ранее снятого. Грудь-то реально красивая. Я придирчиво прищурилась. Омега сняла с себя последнее, что я потребовала, и осталась в одних чулках, будто героиня из каких то оживших сексуальных фантазий. Она несомненно видела, с каким интересом и голодом я ее разглядываю. Обнаженный лобок показался мне также очаровательным, все волосы на ее теле были прозрачно-белыми, и смотреть на них было сплошным эстетическим удовольствием. Хотя наверняка не меньшим удовольствием было бы их трогать. Она старалась казаться равнодушной, но язык ее тела через сложенные чуть ниже груди руки (хотя очевидно, она изо всех сил «незаметно» пыталась ее прикрыть) говорил о том, что ей крайне неловко. Неплохо. Внешность у нее правда сладкая. — Ты боишься? Она ненадолго замерла, а затем приблизилась ко мне быстрее, чем я это осознала, и подхватила под бедрами, резко вжав в стену. Я глухо в нее врезалась, и зажмурилась от дискомфорта, в то время как альфа уткнулась носом в мою шею и начала меня нюхать, как заправская борзая. Вскоре обнюхивания сменились поцелуями, которые перемежались укусами, недостаточно сильными, что бы вырываться. Меток она мне наставила порядочно, прежде чем впервые меня поцеловать. Я почувствовала двоякое ощущение, когда поняла, что начала выделяться смазка. С одной стороны было неприятно осознавать, что она могла меня возбудить. С другой — пришла успокаивающая мысль, что, быть может, я и не заработаю себе в процессе травматическое повреждение половых органов. Вообще, я представляла эту ночь примерно таким образом: я девушка, она девушка, соответственно, мы могли бы находиться в постели крест-накрест. Вопреки моим предположениям, она лишь сильнее схватила меня за ягодицы, а не перетащила на кровать. В легкую оторопь меня ввел и звук расстегиваемого одной рукой ремня. Этой же рукой она как-то скомканно погладила мой пах, оставив в моей голове лишь один вопрос — «когда она в последний раз мыла руки?» Затем ее пальцы оказались на внутренней стороне моих бедер, и, в конечном итоге, внутри. Она, кажется, была приятно удивлена наличием смазки, и пальцы исчезли, а я в свою очередь с неудовольствием поняла, что этому не рада. После чего промеж моих ног появилось что то, чего там по предварительной оценке быть не должно. И, что более обидно, вместе с тем из моих легких вырвался стон, который также не должен был прозвучать. Я предпочитала убеждать себя, что это был стон изумления. Жена, судя по всему, была удивлена моим пассивным согласием ничуть не меньше меня. Но, впрочем, удивление вскоре затмила похоть, и под влажные звуки она вновь продолжила целовать мое тело. Дальше мне было сложно что-либо запомнить, меня держали на крайне раздражающей границе между сильным возбуждением и непосредственно оргазмом. В то же время девушке наслаждаться ничего не мешало, и она окончательно сдалась, издавая совершенно порочные звуки и низко рыча. Низ живота начал ныть, видимо, смазки все же не хватало, или она просто слишком быстро двигалась. В любом случае, совсем скоро я почувствовала чужую разрядку, так и не приблизившись к своей, и оттого ощутила себя даже более оскорбленной, чем когда мне приказали снять нижнее белье. Какое же ты животное, помогите мне боги. Неужели не было какой нибудь другой принцессы, более вежливой, учтивой, и… например, не пытающейся кончить первой. Даже как абсолютный дилетант в сексе я знала, что для альфы такое поведение — моветон. Это же как с местами в эвакуационных шлюпках — сначала омеги! Тем временем, моя законная супруга отдышалась, подняла глаза, и я увидела там кое что, чего раньше не было. Могло показаться, что это была заинтересованность. И это тоже показалось оскорбительным — проявить любопытство только после того как использовать меня в роли секс игрушки. Боже, да как же мне могло так не повезти? Черт возьми, мне похоже реально свезло. Я слышала о таком только от отца, когда он решил проявить свое отцовское право поучить меня семейным премудростям. Он тогда сказал, что тем выше совпадение, тем сильнее удовольствие. Мол, в кровати будет сносить крышу, будто после опиума. И я кажется зря ему не верила. На меня смотрят голубые глаза, очень недовольные и отстраненные для омеги, внутри которой я непосредственно нахожусь. Смешная. Но я свою жажду еще не утолила. Меня обхватывают сзади, и отрывают от стены. От испуга я хватаюсь руками за альфу, и поджимаю колени, чтобы случайно не упасть. Она смеется: — Ты же не думала, что мне хватит одного раза, правда? Я вздыхаю, не заботясь о том, обидит ее моя печаль или нет. Вот в следующий раз уже точно будет больно, смазка-то почти сошла на нет. Я с неудовольствием думаю о том, что возможно, завтра придется звать врача и с униженным видом говорить о том, что произошло, и почему мне нужна помощь. В этот момент меня бросают на кровать. Я даже не успеваю порадоваться тому, что я наконец свободна хотя бы от чужого органа (дай бог понять, откуда он вообще взялся), как меня придавливают всем своим немалым весом, заставляя негромко пискнуть. — Почему такая недовольная? — альфа подносит свое лицо к моей шее. Рекомендую тебе порваться верхом на другом альфе, чтобы полноценно понять причину моего недовольства. — А-а. — ее вдруг осеняет и я даже не знаю, догадалась ли она об одной из действительных причин, или надумала себе другую. Но внезапно появившиеся промеж половых губ пальцы дают понять, что кажется она, на удивление, правильно меня поняла. Я округляю глаза, когда она хмыкает и целует меня в щеку, вместе с тем гладя меня внизу. А вот это… это приятно. Правда приятно. Более чем приятно! Я с потрохами сдаю свои ощущения, изогнув спину, и тут же себя за это ненавижу, потому что она отстраняется. Складывает мои ноги, положив на них подбородок, и хихикает, стерва. Я видимо выгляжу для нее более чем привлекательно — запыхавшаяся, мокрая во всех смыслах, и мечущая глазами молнии. — Я продолжу, если ты попросишь. — она ослепительно улыбается. Иди ты к черту, поняла? Что бы я вымаливала у тебя вот этого похабного движения неизвестно когда мытыми руками? Последнюю мысль я кстати озвучиваю: — Боюсь это негигиенично. Ты когда руки то мыла? Она снова смеется, раздвигает мои ноги, вызвав у меня этим движением тысячу разрядов в нижней трети живота, и приближается ко мне промеж них, только что бы шепнуть: — Хотела бы я тебя позлить, сказав, что они супер-совершенно грязные, ведь вы, альбы, не переносите антисанитарию. Но, к сожалению, я успела их вымыть сразу после того, как мы зашли в твою комнату. Как отвратительно, что ничего более сексуального в своей жизни я не слышала. Тем временем альфа чуть отодвинулась, прихватила зубами мой сосок, и оттянула, отпустив, чуть только стало больно. Ее пресс елозил по моей промежности, отчего та еще сильнее требовала чужих пальцев. Вместе с возбуждением рос и мой гнев, которым, видимо, я прикрывала нарастающий стыд от мыслей, что правда стоит попросить ее продолжить. Девушка снова отодвинулась, замерев в позе пригодной и для того, что бы ласкать меня, и для того, что бы меня трахать. — Давай, скажи. — рокотал ее низкий голос. — Скажи, по тебе и так все видно. Попроси. Ну же. «Пожалуйста, трахни меня пальцами, да так, что бы я визжала от удовольствия. Пожалуйста, Карбо!» От звука ее имени у меня начался настоящий стресс. Оно никогда мне не нравилось. Особенно мне не нравилось ее удовольствие, когда я была вынуждена его произносить. Стерва. Сволочь! — Тебе хочется хоть какой нибудь интерес этой ночью поиметь, или будешь продолжать исполнять роль моего куска мяса? Я то не против, видит бог. Она прищурилась и прошептала, повысив голос, и будто передразнивая мой: — «Умоляю, любовь моя, я так этого хочу, я сделаю все, что ты попросишь, пожалуйста, Карбо, только выеби меня как последнюю дрянь!» Отвратительная сука. — Сделай это! — надрывно прошептала я, закрыв глаза. — О, черт, драть тебя всемером. Сойдет. — на этот раз она опустила и лицо и я успела с удивлением понять, что она хотела этого ничуть не меньше меня. А потом она схватилась за меня губами, и я застонала, уже не собираясь себя за это корить. Боже. Боже. Боже. Блять! Что ты делаешь, зачем, почему… почему тебе это так нравится? Я запуталась во всем и в то же время предельно хорошо это все понимала. В какой то момент я была уже согласна и на то, чтобы ты меня трахала. Ну и слава богу, что согласилась заранее, это бы все равно снова случилось, ты же предупредила. А потом это произошло. Я очнулась только через несколько секунд, ты выглядела оглушенной, весь подбородок был мокрым, а руки ненасытно сжимали мои бедра. И тебе явно нравилось все происходящее. — Ну ты прямо… кричишь, оказывается. Я подскочила, поставив локти под спину и приподняв корпус: — Что, правда? — даже как-то испуганно переспросила я. — Для первого раза было… громковато. Потом я привыкну. — ты пожала плечами, и вытерла смазку с губ, а я опустилась назад и почувствовала какое то странное смущение. «Потом я привыкну» — это как обещание делать со мной это снова и снова что ли? Я поняла что краснею, и закрыла руками лицо. Совершенно неестественная фраза. Я сегодня ждала только твоих дибильных шуток или оскорблений, а уж точно не… такого. — Ты сильно-то не закрывайся. Мы не закончили. — прокомментировала мой телесный блок жена. Меня снова шандарахнуло. Как мало надо для счастья — только получать от ранее агрессивной партнерши двусмысленные фразы. Как например эта, которую можно расшифровать как «хочу тебя видеть в процессе». Боже, ладно, быть может я погорячилась. Я дам ей шанс… все равно у меня нет другого выбора. Девушка вздохнула и притянула мои бедра ближе. Я решила, что сейчас задам супер-своевременный вопрос: — Ты же женщина? Какого черта… вот это? Она тоже решила, что вопрос был крайне уместен, оставила руки у меня на разведенных коленях, и ответила: — Тэнер, ты… реально сейчас хочешь об этом поговорить? Может, лучше обсудим погоду? Или какое вино подавали хорошее за столом, дай-ка мне визитку вашего сомелье. Я не выдержала и рассмеялась. — Типа, да, я понимаю, что ты немного обескуражена тем, что я могу менять пол. Но может потом, с утра на эту тему поболтаем? Мне бы сейчас хотелось вести такие диалоги как «ах», «да», «глубже» и вроде того, не знаю как тебе. Или у вас принято в процессе вести светскую беседу, а я просто не понимаю кайфа в поговорить? Я уже не могла остановиться хохотать: — Ладно, потом, пожалуйста, замолчи! Она уселась на кровать, сложив ноги, и вздохнула, давая мне время отсмеяться, потому что трахать меня в юмористической конвульсии просто не представлялось возможным. И спустя минуту, как ни странно, открыв заплаканные от смеха глаза, я увидела, что она улыбается. Но это было ненадолго, улыбка сменилась оскалом, меня снова прошиб электрический разряд, выбив из меня скомканный стон, а на смену смеху пришло тяжелое прерывистое дыхание.