***
После жеребьевки почти сразу началась развлекательна программа, во время которой Тодороки почему-то предпочла не отдыхать, а поддерживать старающихся ребят вместе с переполненной энтузиазмом Хогакуре и другими подключившимися к ним девочкам. Она, как самая сильная девушка в классе, их там всех и подкидывала, и на руках поднимала, и на плечах удерживала – чего они только попробовать не успели. За этим занятием время прошло удивительно быстро, так что на отдыха Аямэ всё-таки лишилась полностью. Свободного времени было только до её битвы... Платформу для сражений Цементос создал в мгновение ока, предоставляя шанс первой паре выйти уже подготовленными. Тодороки не захотела идти к ребятам на их отдельный сектор для наблюдений, где были размещены трибуны для всех классов. Она предпочла выбраться из лабиринта коридоров и выйти к самим зрителям. Их не предупреждали запрещалось ли выходить на зрительские трибуны во время соревнования, но так как никто этого не делал в оригинале, она решила стать первой. Заметившие её зрители достаточно горячо приветствовали ученицу, что стояли неожиданно появилась там, где её не ждали. И пока она подошла к самому краю платформы и склонилась над ним, складывая руки на перилах, её осыпали кучей комплиментов, которым она просто улыбалась и махала всем рукой, не видя необходимости в благодарности за очевидное. Поединок должен был начаться с минуты на минуту, но у неё не было желания смотреть его, поскольку результат был уже предрешён самой "судьбой", течение которой было известно только ей одной и совсем немного Ночноглазу. Но до него ещё ждать и учиться, так что... Помимо личного желания просто выйти туда, где не будет знакомых ей пока ещё глупых одноклассников, она преследовала ещё одну цель, которая оказалась весьма успешной. Провокация дала о себе знать очень быстро. "Пришёл", – поняла она по чувству жара на своём затылке, которое мог оставлять лишь один единственный человек, в чьих жилах кипел пар, а в теле творился сущий ад. Иначе она и не могла описать человека, что был способен возгораться и создавать пламя из ничего. А если учесть его характер и личность, то его можно было сравнить с самим сатаной, если бы не клеймо героя на бумажках с его рожей. – Какого чёрта ты устроила? – грубый, твёрдый, неприятный и совсем неприветливый голос раздался у неё из-за спины. Он был таким мерзким и противным. Затрагивал самые чувствительные зоны её души, словно играя на растянутых нервах, как на струнах. Помимо жуткого раздражения, перемешанного с гневом и желанием уничтожить то, что является их источником, ей до жути хотелось врезать его прямо здесь, за всё хорошее, что она оставила в своей памяти о нём. Но последние капли здравого смысла напоминали ей о том, что ещё совсем рано и он не заслуживает столь лёгкого и безобидного конца, для своей ничтожной, не значимой жизни и карьеры героя, о которой он так печётся. Для Аямэ он должен страдать. И страдать долго, испытывая ужаснейшее раздражение, чувство собственной слабости и ничтожности. А самое главное, он должен погрузиться в самую пучину отчаяния. Она желала опустить его душу в самую пучину ада, в те огромные кипящие котлы, где купают грешников. И смотреть, как тот испытывает боль... Будет гореть, но не сгорать и медленно умирать в мучениях осознания собственных ошибок. Подобные картины она представляла в своей голове довольно часто, когда думала о нём. Что лишь больше с каждым днём подогревало в ней желание уничтожить его. Втоптать в эту чёртову землю под её ногами, как когда это делал он, считая её помехой на его пути и на пути его драгоценного сынишки. Аямэ едва сдерживала нервную улыбку дума обо всём этом, но всеми силами сдерживалась, понимая, что сейчас всё лишь начнется. Путь его понимания и сожалений, начнётся прямо сейчас и именно с неё, появившейся перед ним с полнейшим отсутствием слабостей, которых раньше было целый вагон. Ей хотелось продемонстрировать это ему. Тому, кто считал её абсолютным нулём! Ничтожеством! Слабаком, не способным ни на что! Её руки сжали перила и она почувствовала, как немного теряет контроль из-за эмоций от чего железка под правой рукой слегка прогнулась. – А я-то думала... Как скоро ты до меня доберёшься, – девушка даже не стала скрывать того факта, что нарочно выманила его сюда. – Неужели, всеми известный герой номер два настолько медленный? Как ты людей вообще с такой-то скоростью спасаешь? – спрашивала она, игриво насмехаясь над собственным отцом. – Теперь причина почему ты не можешь стать героем номер один вполне объяснима.... – даванула она в конце на самое больное. Нарочно. Чтобы вывести его из себя. – Заткнись, мерзавка. И отвечай на заданный вопрос! – он был, как всегда, взбешён и эгоистичен. Ничего не волнует, кроме самого себя. "Не удивительная реакция, даже скучно". – Ну я же поклялась, что вернусь, чтобы отомстить тебе, – она оторвалась от перил и развернулась к нему лицом. Её локти опирались о те же самы бортики, пока самоуверенное лицо, переполненное радостью от вида раздражённого отца, наклонилось в бок растягивая шею. – Отец... Старатель наконец увидел лицо своей дочери, которое что в прошлом, что сейчас было всё тем же зеркальным отражением Шото. Одна сторона подобна ему, а другая сторона подобна метри. Такая же, но не оправданная надежда его эгоистичных желаний. А ещё эмоций в ней оказалось по-больше, как и странной не присущей их семье игривости, которую он уже успел в ней уловить, за все время наблюдений за фестивалем. – Тебе никогда не победить Шото с одной только водой, – сразу начал он с горяча, нанося по девушке хороший удар, из-за которого внутри воздух выбивало не на шутку. "Вот мразь. Опять он нас сравнивает, ублюдок..." – сказала про себя Аямэ, начиная хмурить брови, не смотря на сохранную на лице улыбку, которую она не собиралась убирать перед ним даже на пороге смерти, чтобы та мерещилась ему абсолютно везде. Проникала в сознание, как что-то ядовитое и невыносимое. – Возможно, сейчас он глупит из-за своего подросткового бунтарства, но рано или поздно поймёт, что ему никуда не деться от своей второй половины, – уверенно утверждал он и был чертовски прав, от чего из груди Аямэ выскочил смешок, который Старатель воспринял не как соглашение, а как насмешку над его словами. "Это же пиздец как очевидно, старик. Никто не сможет убегать от самого себя, если он хочет стать сильнее, прямо как и я..." – Забавно... – посмеялась она, отводя взгляд в сторону и пытаясь расслабиться. Зачем напрягаться, когда знаешь, что он этого не стоит. –Тебе все так же нравиться сравнивать своих детей с Шото. Даже со мной его двойняшкой. И вот её острый взгляд снова встретился с голубым горящим взором суровых глаз, где нет и капли сострадания или нежности к своему родному отпрыску, к своей родной крови. Лишь пелена эгоизма и гребанная одержимость. Дальше этого он ничего не видел. – А ты и правда не изменился за десять лет, что мы не виделись, отец. Продолжаешь смотреть на вещи всё так же поверхностно, как и прежде... – внутри нее всё перемешивались от того, что совсем скоро этот человек осознает, что всё было намного круче, чем он мог себе представить. – Я с удовольствием посмотрю, как ты запоёшь, когда осознаешь нынешнее положение. Каждого. Из нас. Троих... – изо рта в перемешку с вопросом вырывается смех, – Думаешь я действительно ничего не делала все эти десять лет? Старатель не мог не заметить, как изменилась его маленькая и слабая дочь. Сейчас она выглядела более уверенной, более сильной и выносливой. Выводы было просто сделать, исходя из увиденного на предыдущих испытаниях, но он был уверен, что её предел не далек, потому не поспешал поднимать планку "немного" изменившейся дочери. – Сколько бы ты не тренировалась, тебе не одолеть две стихии сразу со своей немощной. Аямэ поражалась тому насколько уверенно и сильно ударялось об неё каждое произнесённое его паршивым ртом слово. "Как же хочется посмеяться", – а ей и правда хотелось заглушить ту боль, которая резала ее органы из тутри. И хотелось уже наконец взорваться: ворваться на арену, прихватив Шото за шкирку и наконец "показать" этому самодовольному ублюдку, где "настоящее" место этого самого самодовольства. Ей хотелось взять его вместе со всеми теми словами о её никчемности и неспособности и запихнуть ему прямо в его глотку... – Не волнуйся у меня припасён для тебя невероятный сюрприз... Девушка наклонилась назад, прогибаясь над железными перилами. Тело прогнулось через него так, что всё на арене перевернулось верх ногами. Её грудная клетка, поясница и позвоночник так эффектно скрутились, что трудно было не подметить девичью гибкость. В данном случае очень рисковую и экстремальную гибкость, с учётом того, что она легко могла рухнуть за ограждение, стоит голове закружится и потерять контроль над руками и ногами. – Лучше расскажи мне, как у тебя дела? Хорошо жилось вам без меня? Хотя меня итак всегда словно и не было... Тут Мидория перекинул Шинсо через себя, и буквально через пару секунд с трибун раздалась дикие возгласы наблюдателей, которым такая эффектная победа понравилась. – С какой стати я должен перед тобой отчитываться? Молоко ещё на губах не обсохло так со старшими разговаривать. – Ну что ты такой не разговорчивый и ворчливый. Мог бы уже и рассказать хоть что-нибудь своей младшей дочери, которую не видел десять лет, – она разогнулась и вновь выпрямила спину, внимательно глядя в лицо полыхающего в прямом смысле слова отца. – Мне не о чем с тобой говорить, – он уже собирался развернуться и уйти, но... – Правда? Тогда зачем ты пытался вытянуть из академии мои данные? Странное поведение человека, которого я не волную не правда ли? "До сих пор не могу понять, зачем он это сделал". Она ожидала, что тот огрызнётся или хотя бы скажет ей по типу "отвали", но он просто продолжил молча идти дальше. Что её кстати очень сильно удивило. А затем с его стороны раздались весьма неожиданные слова: – Ты так и не избавилась от привычки задавать слишком много вопросов. – А? – она с искренним непониманием смотрела на широкую мускулистую спину своего уходящего отца. Он уходил, собираясь оставить её с этой неясностью, когда она тем временем не собиралась бегать за ним хвостиком, только потому что до нее чего-то не до перло. "В смысле? Что он хотел этим сказать? Какая ещё привычка?" – она пыталась понять в чём дело, но ничего в голову так и не пришло. Только вышло, когда на арене оказался её братишка, играющий с Серо. – Думаю идти в комнату ожидания уже нет смысла. Можно сразу выходить на арену, долго этот раунд всё равно не продлиться, – смотрит она на арену своим настороженным взглядом, пока в один момент не появляется огромная глыба льда, от чего на арене становиться неожиданно легко дышать. Она вдыхает эту приятную прохладу, что является для неё успокоительным в атмосфере всего мероприятия. В лёгкие залетает больше морозного воздуха и её руки отрываются от железки, и тело разворачивается в сторону выхода, куда недавно ушёл герой, оставляя от себя лишь запах костра в коридоре, который был ей так же приятен. "Черт возьми," – осознание убивало, но она была готова смотреть правде в глаза. Пока шла по коридору подняла свою правую руку и посмотрели на неё, сжала, проявляя ещё немного терпения. – Скоро... Совсем чуть чуть...***
Идя по коридору ближе к комнатам ожидания, Аямэ неожиданно встречает на пути Шинсо, который стоял посреди коридора, чего-то ожидая. Услышав приближающиеся шаги, он стразу поднял голову и взглянул на неё. Та смотрела на него, требуя некоторых объяснений, от чего даже остановилась в один момент. Он отстранился от стены и двинулся ей на встречу, пока они не оказались в метре друг напротив друга. Затем наступило минутное десяти секундное молчание, оборванные Тодороки. – Зачем ты меня ждал? И именно сейчас ей сразу припомнились слова отца о том, что она так и не разучилась задавать кучу вопросов. "Неужели, я действительно общаюсь вопросами?" – трудно заметить за собой подобные привычки, но он благородно ей на это указал, что теперь не давало ей покоя. – "Умеет же он нервировать людей". – Ты же специально вывела меня до этого этапа? – Ты сейчас о чём? – девушка делала вид не понимающего человека, что было достаточно правдиво с её стороны, но со стороны Шинсо всё было совершенно иначе. Хитоши понимал, что всё происходящее – её игра. Начиная от её нежелания стать первое в забеге и заканчивая лишением Б класса возможности оказаться на финальном испытании. И его личность тоже была частью этого давно продуманного плана, где он являлся очередной пешкой, как и все остальные. – Не знаю, что ты задумала и как смогла всё это провернуть, но... – взгляд фиолетовых глаз опустился в землю у его ног. – Меня увидели и наконец оценили мои способности по достоинству, а не поверхностно, как всегда, – его руки были сжаты в крепкие кулаки, пока лицо выглядело каким-то напряжённым и мрачным, хотя всё должно было быть иначе. Он должен был ликовать от радости, наконец получив признания, которого он так желал. – Я тут ни причем, Шинсо. Это исключительно твои заслуги. Аямэ довольно улыбнулась. От его слов у нее поднялось настроение. Ведь приятно осознавать, что персонаж, который тебе нравиться так высоко тебя оценивает, в отличии от некоторых... – Ты бы и без моей помощи прекрасно справился со всем и дошёл до этого этапа, поверь мне... Я тут совершенно ни при чём... – она подняла плечи и развела руками в сторону, продолжая утверждать, что от нее во всём этом нет абсолютно ничего. – Это реальная оценка твоих стараний. Так что прими это признание, как и поражение, и не останавливайся. Продолжай становиться лучше и принимать реальность того, что в этом мире всегда найдутся люди, которые будут вставать поперёк горла. Хотя не мне тебе это говорить... Тодороки посмеялась, собираясь на это закончить их неожиданный диалог. Сделала шаг на встречу, уничтожая расстояние между ними до минимума и похлопала парня по плечу. Следующий шаг заставил расстояние между ними вновь увеличиться. – Спасибо... Девушка замерла на месте в всё том же метре от него. Вот от кого она не ожидала услышать слова благодарности, так это от Шинсо – парня ненавидящего весь геройский факультет и, по собственному мнению, её саму. Эта благодарность несомненно была приятна, но она считала её незаслуженной, ведь она просто использовала парня в личных целях, зная, что тот прекрасно справился бы и без неё. – Я со слабаками я дел не имею... – призналась она ему, оказывая этим ещё большую поддержку, чем она могла себе представить. – Но в следующий раз мы встретимся лишь тогда, когда ты будешь готов стоять на равне со мной и остальными героями... – это была замена "не за что" и "до встречи". Пусть с легка и в грубоватой форме. – Удачи. Будущий герой... Хитоши принял сказанное и, не сказав ничего в ответ, ушёл, как и сама Аямэ...***
Аямэ шла по тёмным коридорам, пока не пришла к проскакивающим из коридора лучам света на земле, из-за границ которых раздавались громкие крики собравшейся толпы заднего плана, не играющей в этой истории никакой роли. Однако все они живые и созданы из крови и плоти, как и она сама, во что слабовато верилось. "Интересно, кто же из них по итогу умрёт, а кто останется жив?..." – на лице девушки проявилась улыбка. – "Ха. О чём это я? Ответ мне уже давно известен..." Продолжая стоять в тени, Аямэ не выходила на солнечный свет, что так резал глаза и был ею ненавистен. Она предпочитала тень, темноту или мрак, где нет ослепительного света. Это именно то самое место, где ей и требовалось быть, как какому-то введённому в историю неизвестному персонажу, не играющим здесь никакой роли. Однако же она решила стать той, кто сама определяет где ей быть, раз история не удосужились выделить ей свою роль в этой истории. – Итак! Тороплюсь представить, вашему вниманию, девушку взорвавшую своими способностями второй этап и ловко прошедшую первый! Аямэ Тодороки! Первый А класс! Тогда уж Тодороки и пришлось перейти грань между светом и тьмой. Солнце, как и ожидалось, неприятно тронуло лицо, поражая своим ярким светом её глаза, которым пришлось потратить некоторое время на то, чтобы привыкнуть к этой яркости. – Её противником будет её одноклассник – электрический мальчик, Денки Каминари! Не заметить разницу в их представлении было просто невозможно. По причине этой дискриминации и зова толпы, явно поддерживающей девушку, боевой дух Каминари немножечко упал. Это Аямэ заметила лишь разок взглянув в его лицо во время поднятия на платформу. Только вот, когда спустя пару секунд их взгляды пересеклись, Денки показал ей некоторую уверенность в собственных силах. На что она всё тем же надменным взглядом ответила ему: "Посмотрим, чем ты сможешь меня развлечь". Парень дрогнул, а на лбу выступил пот. Разница между их способностями была очевидна, но для него это не стало поводом потерять контроль из-за страха и сдаться перед соперником, основная, что тот куда сильнее его самого. "Ну хоть не сдулся. Это меня уже радует. Хотя, возможно, ему чуточку помогли придумать план, но жаль. Ему это не поможет... Я же знаю, чем всё закончиться..." – Итак, оппоненты приняли позиции! – Аямэ становиться в стойку, которая сразу же выдаёт в ней готовность бежать. Пока Каминари разминает руки, по которым бегают лёгкие искры электричества. – Погнали!!! Тодороки бросилась с места с молниеносной скоростью и прямо на противника, а Денки сразу же начал использовать свою причуду, пока Аямэ не подошла к нему и не принялась сражаться в ближнем бою. Парни сделали предположение, что она не станет использовать воду, а так как достаточно сильна, чтобы ровняться по силе парням, решили, что она пойдёт тактикой ближнего боя и не ошиблись. Он сразу же нанёс максимальную атаку, с желанием обездвижить её на достаточное время, чтобы выбросить её за пределы арены, пока та не очухалась. "Так и знала!" Тодороки замерла на месте, предвкушая секунду, когда электричество коснётся её тела. Когда эта секунда наступила, всё мышцы напряглось, в органах раздалась боль и и всё тело сжалось, словно все нервы задействовали сразу. Электричество поразило нервную систему. Проходящий сквозь каждую клеточку её тканей электрический ток обжигал, приносил уйму боли и не позволял ей двинуться по собственному желанию. "Я никогда не хотела ощутить эту причуду на себе. Это же охренеть как больно!" Мыслить было трудно, пока всё тело находилось под электрическим напряжением. Это как парализация, но с болью, а не отсутствием чувств. Такое состояние продолжалось чуть меньше десяти секунд, но даже этого было достаточно, чтобы заставить её тело взвыть и немного поджарится. Когда же боль от получаемого электрического заряда исчезла и последние искры бросились в атмосферу, девушка ощутила новую совершенно иную боль. Она стояла скривив спину с опущенными руками и лицом. – Кажется Тодороки обездвижена! Электрический удар Каминари нанёс ей сильный ущерб! – Это мой шанс! – Денки двинулся с места и побежал к девушке, которая стояла неподвижно, не показывая никаких признаков осознанности, хотя и было странно, что она осталась в стоячем положении после максимального заряда. Остальные зрители смотрели и думали, что всё уже кончено и сильно расстроились. Но вот их одноклассники подозревали, что здесь что-то не так. Они не считали, что Аямэ из тех, кто мог так просто проиграть какому-то там разряду Каминари или не предугадать такое очевидное нападение. По этой причине они все затаились и даже на мгновение прекратили дышать ожидая подвоха. Вот Каминари уже почти достиг её и приготовился хватать, чтобы вынести одноклассницу за пределы ограничительных линий. И совершенно неожиданно её рука сжимается в крепкий кулак и прямой удар приходиться прямо в его челюсть, из-за которого он падает на землю. Денки ухватился за лицо, испытывая дикую боль от того, что его челюсть чуть не сместилась в сторону. – Ка-а-ак?! – он поднимает голову и смотрит в лицо своей одноклассницы, которая выглядит просто ужасающе. Нависшая над ним, с горящими толи яростью, толи просто адреналином глазами, она пугала до усрачки, полностью поддерживая его внутреннее я сдаться и просто покончить с этим, пока он остался целым. – Сто-о-о-оп! Что только что произошло?! – где-то на стуле в будке диктора развернулся с кресла Мик, который быстро поднялся и прислонился к стеклу, чтобы всё лучше разглядеть. – Разряд такой мощности совершенно точно должен был обездвижить её! Она не могла так быстро восстановиться! Нервная система не могла так быстро вернуться к прежней работе, после прохода по ней электрического тока! – Мик был прав и многие это понимали, но пытались найти причины, по которой девушка смогла так быстро начать двигаться. Сейчас несколько взглядом были особенно сильно приставлены к ней. Например такие примерные ученики как: Бакуго, Шото, Мидория, Иида и тем подобные. Они смотрели на неё с непониманием того, как она обошла это препятствие с такой лёгкостью и смогла так быстро взять ситуацию в свои руки. Так что они внимательно наблюдали за происходящим, ища ответ на волнующий их вопрос. – Неужели ученица воспользовалась каким-то запрещённым устройством?! – Мик было хотел дать повод Полночи остановить испытание и проверить Аямэ на наличие подобного. Хотя ее одноклассники сомневались, что она готова опуститься до такого, когда сама утверждала, что никто из первогодок не дотягивает до её уровня. В следующую секунду Тодороки сплюнула немаленький сгусток крови себе под ноги, размазывая по лицу свежую кровь со своих скривленных в улыбку губ. А затем продемонстрировала всем свой прокусанный до крови язык, чтобы объяснить произошедшее всем смотрящим на неё зевакам. – Всё ясно... – выдохнул в микрофон Айзава, который убрал с лица удивление, понимая насколько лёгким было объяснение произошедшему. И в то же время удивляясь тому, что его ученица решилась пойти таким путём. – Что ясно?! Я вот ничего не понимаю! – Мик потребовал объяснений от своего друга, сидящего рядом с ним. – Ещё до того, как её поразил удар электричества Каминари, она сильно прикусила свой язык. В момент, когда на тело воздействовало электричество, она не могла и пальцем пошевелить. В этом же состоянии она должна была пребывать некоторое время и после. Но из-за прикусанного до крови языка, при помощи боли, она смогла быстро переключить свою нервную систему на выполнение защитного рефлекса, заставившего её разжать челюсть, что и позволило ей быстро восстановить своё состояние... – быстро объяснил происходящее Айзава, что сейчас придвинулся к микрофону, чтобы это прокомментировать. – Однако, чтобы вернуться в норму, после столь мощного удара, боль должна быть прямо пропорциональна силе нанесённого удара током. Не каждый будет способен причинить себе настолько сильную боль, но судя по тому, как она улыбается, для неё и язык потерять было бы не страшно... Он снова вздохнул, чувствуя, как спало всё его направление, а потому снова завалился назад к спинке стула, чтобы зря не напрягать тело. "А учитель прав. Даже если бы мне пришлось лишиться собственного языка, я бы не плакала после и не жаловалась. Для меня в этом нет абсолютно ничего такого..." – Жесть! – выдавил из себя комментарий Киришима, который был ошарашен услышанным. – Это ж насколько прикусить надо было?... – Минеда прикрыл рукой рот, будто чувствуя ту же возможную боль, что сейчас испытывала Аямэ. Одноклассники с шоком глядели на арену, думая о том, что будет теперь. Но всё было ещё хуже, чем можно было себе представить. Аямэ подошла к Каминари и схватила его за ноги, что уже не предвещало ничего хорошего, потому парень стал пускать ток по собственному телу передавая его тактильно. Но это было ничто по сравнению с первой волной, так что Тодороки со спокойствием на душе снова прикусила свой язык, чувствуя вкус металла во рту, наполняющимся собственной кровью. Она продолжала двигаться, даже когда слабое электричество прикасалось к её телу и всё это с странной улыбкой, с уголков которой вытекали багровые тонкие струйки. – Да что за чёрт!? – орал Денки, которого раскручивали, как грёбанную карусель. Тодороки сильнее сжала тонкие щиколотки парня и со всей силы швырнула того в воздух, отправляя того в полёт через всю площадку. И у всех появился лишь один вопрос: "Откуда в ней столько силы?". – А-а-а?! – Каминари уже ничего не мог сделать. Его выбросило за пределы, причём не конкретно за линию, а в принципе с арены. – Же-е-е-е-есть! Каминари Денки оказался вышвырнут за границами поля! Эта девушка совершенно точно не шутит и знает, к чему стремиться! Тодороки проходит во второй этап! Каминари сильно ударился прокатившись по гравию, расцарапав всё, что можно. Аямэ же прекратив напрягаться, сплюнула всю собранную во рту кровь,что ещё большим сгустком окрасила бетонную плиту арены, продемонстрировав этим свою готовность побеждать. И пока та смотрела на собственную кровь, на ее лице ни единый мускул не дрогнул, чтобы показать на лице мимику указывающую на боль. – Молодец, ты хорошо справилась. Сходи к Исцеляющей девочке, – на плечо девушки легла рука Полночи. Та была сразу же убрана, перехватившей её запястье рукой Аямэ. Хватка показалась героине куда сильнее, чем она себе представляла, пускай и знала, что Аямэ далеко не слабачка, но не ожидала что настолько недооценила её силы... Она удивлённо посмотрела на уходящую девушку, начиная понимать всё недовольство Айзавы по-поводу скрываемого ею потенциала. Но теперь она продемонстрировала этот бросок, как минимум пятидесяти-шестидесяти килограмм, который начал раскрывать её истинную сущность. – Этот день обещает быть интересным... – сказала про себя женщина, облизавшая от охватываемого экстаза губы...***
– Божечки, это надо немедленно исправить! – кричала старушка увидевшая язык своей ученицы, которая та без всякого стеснения ей показала. Тодороки впервые ощутила силу поцелуйчика этой старушки, вычерпашего из неё достаточно большое количество энергии. От чего она стала непроизвольно зевать сразу после исцеления. – Твоя причуда, как и моя отнимает энергию, так что тебе лучше восстановить её, до начала следующего боя, – посоветовала ей Исцеляющая девочка, на что ученица с идеально излеченным языком ответила ей без всякой заинтересованности: – Воздержусь, у меня её достаточно. Если сейчас усну могу и не проснуться до следующего боя. Старушка посмотрела на дитя перед собой, понимая, что ситуация действительно затруднительная. – Тогда постарайся продержаться до конца, – смогла лишь поддержать её героиня, оказавшая ей помощь в пределах возможного. – Несомненно... – расслабившись ответила она, встав с удобнейшей кроватки, которая так и манила к себе, и покинула медпункт. Когда Тодороки стала идти в сторону выделенного их классу сектора на трибунах, она слегка подтянула рукав своей мастерки. Глянула. На секунду в глазах заступилась надежда, но эти искры быстро угасли, признавая факт необратимого. – И на что я рассчитывала... С тяжёлым вздохом рука дернулась вместе с рукавом, вновь прикрывшим оголившуюся часть руки. "С самого начала же знала, что её сила не способна убрать уже нанесённые шрамы. Мидорию же она от них не избавила..." Прошло ещё какое-то время и Тодороки наконец дошла до балкона, где сидели практически все её одноклассники. – О Тодороки пришла! – Тебе больно не было?! На неё сразу же налетели с расспросами о том, как прошла битва, поскольку уже побитый и вылеченный Каминари поведал им историю со своей стороны. Аямэ льстило такое большое количество внимания, но это и раздражало, особенно сейчас... – Сестра, ты в порядке? – подошёл и Шото. Выглядел он взволновано. Эта суматоха и переживания в таких же двухцветных глазах были для неё бременем, которое её совершенно не интересовало, потому она просто показала всем язык, который был в целости. – Видишь, со мной всё нормально, – съязвила она, используя возможностью показать ему язык, чтобы это не выглядело слишком грубо. Несмотря на проявленную резкость, беспокойство в глазах брата утихло. "Всё? Я свободна? Отлично!". Аямэ стала искать взглядом свободное местечко, что заметил Киришима, сидевший рядом с Бакуго у самого края. – Тодороки, садись на моё место. Я всё равно должен идти в комнату ожидания. Тогда в глазах девушки заиграли искорки и искренняя благодарность этому человеку, который приподнял ей своим жестом настроение. Пока в лице тем же временем Бакуго читалось дикое недоумение и, наверное, шок. Он поверить не мог, что так всё обернётся и был готов встать и просто уйти так же готовиться к своему первому поединку. "Его так легко прочитать," – его тазовые мышцы и ноги напряглись, от чего намерения прочитать было не трудно. – Спасибо, Киришима, – вот она первая доброжелательная улыбка за сегодняшний день от младшей Тодороки. – Удачи в поединке! "Киришима один из многих второстепенных персонажей, которые мне действительно нравятся. Причины я этому так и не нашла, но всё больше начинаю поддерживать его стремление подружиться с Бакуго и улучшить его отношения с остальными". – Не за что и спасибо, обязательно воспользуюсь, – вот так Киришима ушёл, с пожеланием удачи от самой Аямэ, пока сама девушка пошла садиться, но на удивление каждого прошла мимо освобождённого для неё места. Это заставило удивиться и парня, что уже готовился покинуть трибуны. Его глаза округлились, пока он смотрел на прошедшую мимо него девушку, что заняла место между Асуи и Ураракой, под их непонимающие взгляды. – Э-эм... Тодороки. Почему ты не села с Бакуго?– решилась всё-таки спросить у неё шатенка. – А что мне нельзя было сесть здесь? – с ответным непониманием посмотрела она в большие и вовсе не от удивления, а от природы глаза. – Нет! Что ты... Я не об этом! – руки Урараки затряслись в воздухе, показывая полнейшее отрицание неправильно подобранных ранее слов. – Киришима дурачок, который забыл о порядке поединков. Нет смысла садиться рядом с Бакуго, который вот-вот уйдёт. Так что проблем быть не должно ни у кого, – улыбнулась девушка, что закинула ногу на ногу, как любила и смотрела на арену, где сейчас начинался бой Ииды против Хатсумэ. На этом разговор был официально окончен. Аямэ начала смотреть на арену, пока остальные стали задумываться: не произошло ли между ней и Бакуго что-то? Только вот узнать им было не дано, поскольку это была лишь простая догадливость Аямэ, не более... Почему-то именно сейчас, ей не хотелось казаться сукой и не портить Бакуго возможность спокойно наблюдать за поединками, без его прямого раздражителя рядом в виде её персоны...***
Прошёл бой Ииды против Хатсуме, в результате которого Иида вышел победителем. После Ашидо против Аоямы, где выйграла Мина вырубившая своего одноклассника. После Яойрозу с Такоями, где Момо неожиданно резко растерялась, проиграв пернатому благодаря растерянности в бою. А затем и Киришима с Тецутецу, в бою между которыми вышла ничья. Настал черёд самого интересного и волнующего боя для каждого наблюдающего с этого крыла. Бой был между Ураракой и Бакуго, во время которого Аямэ поднялась со своего места, собираясь уйти, заняться своими делишками до её второго круга, где она встречается с Иидой. – Тодороки, ты куда? Сейчас же бой Бакуго будет! Разве тебе не интересно?! – Серо не ожидал, что девушка закончит наблюдение в тот самый момент, когда драться будет именно Бакуго. – Победитель слишком очевиден. Даже смотреть не обязательно, лучше схожу перекусить, – засунув руки в карманы, она пошла в сторону выхода откуда шёл Мидория и Иида на пару. – Ну и кто тогда победит? – спросили у неё парни, ухватившиеся за спинки кресел, чтобы развернуться к ней лишь корпусом, не вставая со своих насиженных мест. – Разумеется Бакуго. Урараке с ним не тягаться, сколько бы она сейчас ни вкалывала. Дыхалки не хватит, – отчеканили она, согнув ладонь горизонтально и потрясла возле шеи, будто и правда не рассчитывала увидеть большее. Ребята только пришедшие на балкон удивлённо пялились на девушку появившейся на их пути, хотя скорее удивление возникло на их лицах, из-за сказанных ею слов. – Этот парень ни за что не проиграет, пока не встретиться со мной и с Шото лицом к лицу... – довольная улыбка играла на её припеваючем лице, волной обходя двух своих друзяшек-одноклассников. Её путь был прямым и чётким – до самого первого автомата, рядом с которым она разместилась, удобно усаживаясь на полу, чтобы спина упёрлась в стенку, а ноги выпрямились во всю длину. Вытащила из кармана школьную карту, по которой стала покупать энергетики, что банкой за банкой падали в отсек выдачи на дне автомата По звуку исходящему из колонок размещенных в коридоре, она понимала, что сейчас происходило на арене. Одна опустощенная банка за другой были составлены перед ней в высокую пирамидку. И это продолжалось до тех пор, пока в автомате постепенно не опустела полка с энергетиками. Она чувствовала, как энергия начинала к ней возвращаться, очень медленным и не эффективным методом, но лучше чем ничего. "А я-то думала, что это полная бредятина про энергию. Выходит зря..." Тут в определённый момент по колонкам передали недовольные возгласы зрителей, на действия Бакуго. Этим возгласам Тодороки просто усмехнулась, поднося к губам краешек железной баночки. А ещё лучше ей стало после того, как до ушей дошёл слегка хрипловатый голос сенсея. – Учитель... Мой любимый учитель... – на душе становилось всё лучше и лучше от всех последующих действий, которые она знала, как свои пять пальцев. И ещё больше улыбка растянулась, когда вся арена содрогнулась, а банки сложенные в идеальную пирамидку не посыпались и не разлетелись по полу. Это значило, что всё было кончено для Урараки с её хорошим, но не до конца продуманным планом. . – Бакуго проходит во второй этап! "Очевидно же... Но Урарака молодец, что постаралась. Думаю, для неё этот план был пока единственным хорошим вариантом". Посидев там ещё минуток десять, Аямэ увидела идущего по коридору Мидорию, пока со стороны лестницы доносились другие шаги. – А кто должен сейчас встретиться с Мидорией? – девушка уже собиралась оторваться от стены и выглянуть из-за автомата, чтобы посмотреть на идущего, но его голос дал быстрее понять, кто это был: – Чёрт, кто здесь насвиннячил?! Всё сразу встало на свои места, так что она вернулась в исходное положение, так и не позволив спине оторваться от приятной прохладной стены, от чего кайф продолжился. – Так это ты! Какого чёрта ты здесь всё это разбросала!? – Бакуго наорал на девушку, сразу, как увидел, её торчащие посреди коридора ноги. Эти чёртовы кроссовки он теперь уже не мог не узнать. На личное удивление самой Аямэ, она привлекла его внимание куда больше, чем испугавшегося его же крика кучерявого пацана, который у Бакуго раньше неё в печёнках засел. – До того как ты взорвал метеоритный дождь, это была идеальная пирамидка, вообще-то, так что не моя вина, – пояснила девушка, продолжая глотать напиток, пока была такая возможность. – Что?! Мидория решил воспользоваться моментом и просто пройти мимо двух спорщиков. Однако Бакуго ему этого так просто не позволил: – Эй, ты что там удумал, кусок дерьма вонючего, может пойдёшь уже и сдохнешь в канаве! – сделал он ему такое предложение. Мидория дёрнулся и сразу начал оправдываться, что не понравилось Аямэ. И та кинула в парнишку недовольным взглядом. – Почему ты такой слабохарактерный? Вечно оправдываешься перед ним, будто ты обязан это делать... Конечно причину Тодороки знала, но её интересовала, понимал ли Мидория сам эту причину этих действий. – Да оно само как-то... – он знал, что это уже выработанный рефлекс на его друга детства. От этого ответа Аямэ лишь отвернулась и вытянув край губ с одной стороны дунула, чтобы убрать вылезшие короткие прядки новых растущих волос, что щекотали ей лоб. "Да уж. Совсем не вяжется с тем парнем, к которому я уже привыкла. Видеть его таким слабым сейчас, это что-то с чем-то... Даже не верится как-то..." – Это ведь ты придумал ей этот трюк? Она вела себя настолько рискованно, будто у неё был план, – Бакуго был недоволен. – Видимо, ты готов пойти на многое лишь бы надавать мне по шарам. Тут всё резко вывернулось в совершенно другую сторону, по объяснениям Мидории, который оправдывал старания Урараки, как ее собственные, а Аямэ лишь поддержала его, лишь бы тот уже не начал сожалеть о том, что "посмел" нагрубить Бакуго: – Не думай, что у девушек нет гордости. Даже если они слабы по сравнению с тобой... – глянула на Бакуго Аямэ, которая сейчас была удивительно серьёзна, без своей этой игривой улыбочки или усмешки. – Она не хрупкая маленькая девочка, а будущий герой и прекрасно понимает, что её ждёт... А тоже рисковала языком, однако не мне Мидория этот план придумал. "Черт. И почему я сейчас этим занимаюсь? Видимо, выбрала неудачный автомат. Следовало пойти к другому," – подумала о своей неожиданной ошибке Аямэ, которая всё-таки отступила и продолжила глотать жидкость, насыщающую её энергией. – Тц! Бакуго с трудом верилось, что всё это были не проделки Мидории, а собственный план Урараки. Он посмотрел на банку под своими ногами и у него появилось дикое желание её пнуть. Только вот он и ноги поднять не успел, как быстро сообразил, что "конкретно" находиться под его ногами. От чего лицо быстро проглотил сердитость и... Шок? Аямэ всё больше сомневалась в том, что правильно видит его эмоции в некоторые моменты. – Эй ты, придурошная! Совсем мозгов нет! Ты сдохнуть решила?! – он подбил банку к ней, на что она лишь опустила очередную опустошённую банку и посмотрела прямо на него своими разноцветными глазками, мило улыбнувшись и похлопав такими же цветными ресничками. – А что волнуешься, что у меня сердце откажет? - она хихикнула, от чего парня передёрнуло. Тот подумал, что она ненормальная раз смеётся с этого. – Не парься, ты так! – сказала она, испытывая реальный прилив энергии, от которой чувство сонливости ушло, а желание продолжать играть вновь появилось. – Я от такого не сдохну... Сколько бы не выпила, энергии не хватит никогда, даже если её станет в переизбытке... Он нихрена не понял, но когда девушка посмотрела в холодильник и не нашла больше ни одной баночки напитка, ругнулась про себя, осознавая, что на этом её зарядка была окончена и теперь стоило сходить в туалет, прочистить кишечник от лишней жидкости, чтобы та ненароком не вышла из неё во время поединка. Бакуго лишь смотрел за тем, как попавшие под руку баночки ловко попадают в мусорку вне зависимости от того, с какого ракурса или расстояния девушка их кидала, все попадали точно в бак. Эта ужасающая точность без особо прикладываемых усилий не осталась не замеченной парнем, который в ту же секунду начал проедать её ядовитым взглядом кроваво-красных глаз. – Что опять не так? – она смотрела на него, держа в руках последние три баночки, которые следом полетели одна за другой. И когда последняя достигла бака, она поняла, как сейчас прокололась. "Я же точно ни разу не промахнулась?... Судя по его взгляду – нет... Пиздец..." – Не обращай внимания. В деревне порой настолько нечем было заняться, что я камни в деревья швыряла... – шутя, объясняла она, во что Катсуки разумеется не поверил. – Людей тоже? Тодороки напряглась в тот самый момент, когда парень быстро подошёл к ней и схватил запястье её руки и сжал. Тогда он моментально почувствовал крепкость напрягающихся мышц, даже в такой мало значимое области. Взгляд девушки на секунду дрогнул, а затем она быстро с нехилой силой вырвала свою руку из его грубой широкой ладони, чувствуя исходящее от него чувство опасности, которое сменилась азартом. Бакуго догадался, а это многое значило... – Типа того... – уже честно ответила она. – Думаю тебе больше захочется увидеть обсуждаемое, чем слышать. Но, чтобы это увидеть, тебе придётся очень постараться... – эта дурацкая усмешка на её лице его бесила, как и самоуверенный вид, с которым она схватилась за то место за запястье, где недавно касался он. – Не зазнавайся, идиотка. Я заставлю тебя сдохнуть сегодня! – он засунул руку обратно в карман и прошёл мимо неё. Его крепкое мускулистое плечо задело абсолютно такое же, по своим характеристикам, от чего боль настигла обоих в одинаковом размере. От чего его раздражение от понимания того, насколько она сдерживалась всё это время увеличилось. – Жду не дождусь... "Он ещё больше меня ненавидит. Хоть на счёт этого не стоит волноваться. Он никогда не испытывает симпатии к кому-то вроде меня". Она с облегчением вздохнула, собираясь со спокойной душой пойти и готовиться к своему бою, который произойдёт сразу после столкновения Шото и Мидории в первом раунде второго круга. Очередной раз цокнув про себя, он пошёл дальше. "Прекрасно..."***
– В этом раунде столкнуться лучшие бойцы из своего класса! Но самым лучшим будет только один! Мидория против Тодороки! – Уже? Неужели, мы так долго разговаривали с Бакуго? – девушка подняла свой взгляд к колонке на стене. – Нужно пойти в комнату ожидания и подумать, как победить Ииду. Хотя... Что тут думать-то... Просто движки ему заглушить и дело с концом. Всё просто, как дважды два – четыре! Правда же?...