***
– Муи! – высокий голос прокричал имя парня, спокойно зачерпывающего очередную ложку супа. Осируко... это вкусно. Интересно, когда-нибудь до этого он его ещё пробовал?.. Не важно, по крайней мере, по мнению столпа. После услышанного он спокойно, даже не обернувшись проглотил малое количество сладковатого бульона, и так же спокойно выпрямился, ожидая, когда же Снежок упадёт на стул перед ним со своей порцией. И... спустя пару секунд беловолосая приземлилась на деревянный табурет перед парнем, за тем самым столиком, за которым произошла их первая встреча. – ты уже видел? Сегодня солнечно! И облака есть! Какое чудо! – радостно хлопала в ладоши она, довольно прикрыв глаза и прикусив губу, словно бы сдерживая столь сильный порыв радости. – ты же любишь дождь, – спокойно напомнил о недавнем «танце под дождём» Муичиро, уперевшись локтями о стол, и положив подбородок на руки, полностью уделяя всё своё внимание девушке. – я и солнце люблю! И радугу... И сильный ветер! Но летний, тёплый тоже очень нравится! Ещё... ещё... – запуталась в собственных мыслях Хару, потупив взгляд в стол, а после широко улыбнулась, отмахиваясь от ранее сказанной фразы. Она вновь смотрела в глаза длинноволосому, продолжая уже по новой. – в общем! Давай устроим пикник за пределами поместья? – почему за пределами? Можно в саду, на той лавке, там никто не ходит... – тихо уточнил он, изогнув бровь. Такая «излишняя эмоциональность» со стороны столпа порядком удивила светловолосую, но она не подала виду, мысленно ликуя новым достижениям. – потому что я знаю тут всё вдоль и поперёк, а ещё хочу увидеть полевые цветы, – она легко объяснила причину, отвлекаясь на пончики в глазури в своей тарелке. Взяв один двумя руками, девушка жадно откусила огромный кусок, и довольно улыбаясь стала медленно пережёвывать. Лицо немного запачкалось в креме, на что парень просто протянул ей платок. – всего лишь полевые цветы..? – как-то косо взглянул он на неё, а после та проглотила недавно откусанный кусок пончика, после чего брови еле заметно скривились, что Муичиро почти не заметил. Он промолчал, ожидая, что она сама сейчас всё объяснит. – не умеешь ты радоваться мелочам. Когда-нибудь рассматривал их? Они такие красивые! А этот цветочный аромат... Мы должны сходить и посмотреть на них! А ещё устроить пикник! – она сжала кулак, согнув руку в локте, показывая всю свою решимость. Он же глубоко вздохнул, но всё-таки сказал: – как хочешь, – и, проглотив ещё одну мини порцию супа осируки, спросил. – когда отправляемся? – ближе к вечеру, я хочу увидеть закат, – смотря на парня горящими глазами, она радостно заулыбалась, услышав, что тот согласен. А после быстро встала, выбегая из столовой. Опустив тяжёлый взгляд на тарелку, вновь оказавшуюся рядом с его порцией, на ней оказался пончик, лежащий ровно по середине. Это выглядело очень знакомо, настолько, что даже пугало. Муичиро поднял десерт, надкусив. А после резко, широко раскрыл глаза, когда перед его взором вспыхнули картинки с брусничной булочкой в прошлом. Это воспоминание связано с Харуми... Он вспомнил их первую встречу, быстро посмотрев вслед уже скрывшейся в толпе девушке. Раньше такого не было... Вот что значит, иметь какие-то воспоминания?***
– ты пришёл! – девушка едва-ли удерживала тяжёлую корзину, при этом умудряясь так сильно радоваться приходу столпа. На ней было лёгкое, летнее белое платье, держащееся с помощью толстых шлеек на плечах, а ниже, начиная от ключиц, шла чуть извивающаяся пышная ткань, держащаяся на резинке окружая плечи, и дотягивающая до окончания груди. У конца этакого ободка были изображены маленькие лепестки каких-то цветов розового цвета. Такие же были у подола полупрозрачной, но не просвечивающей из-за нескольких слоёв ткани. Ранее распущенный, белоснежный, кудрявый волос сейчас был убран в два низких хвостика за спиной, а на голове красовалась большая, белая шляпа. Она выглядела так чисто и невинно, будучи полностью в белом, что Муичиро даже засмотрелся, после виня себя за подобную глупость. Подобная картина выглядела необычно, ведь светловолосая всё время ассоциировалась у него с яркими цветами и красками, ну а сейчас... и так понятно. Невольно в голове вспыхнула картина, в сюжете которой это белоснежное платье и кожа девушки покрыты алыми разводами крови. Каждый охотник хоть раз, да и появлялся в таком виде в собственном поместье. Он не хочет видеть её в роли охотника. Это ей просто не подходит. – у меня не было выбора, – честно, пусть и съязвил он, легко перенимая корзинку из рук новой знакомой. Солнце уже клонило к западу, из-за чего те решили поторопиться. – конечно, иначе бы я весь вечер колотила дверь твоей палаты, ожидая, пока ты не откроешь, – она ходила медленнее, чем Муичиро, потому всё время чуть наклонялась вперёд, ускоряясь. А иногда даже бежала, быстро обгоняя длинноволосого парня. – ой, точно... Почему ты проживаешь в поместье бабочки? Тебя ранили? – вновь обогнав его, она развернулась к нему лицом, сцепив руки в замок за спиной. Муичиро перевёл взгляд на небо, рассматривая медленно плывущие облака, что то и дело цепляли взгляд столпа на себе. – пробили живот клинком другого охотника, я тут буду ещё месяц, – Токито чуть сощурил очи, переведя взгляд серьёзных глаз на светловолосую, а вернее, за её спину. Камень, она споткнётся. – камень... – едва-ли слышно пробормотал он, а спустя секунду кое-как успел подхватить за талию девушку, что чуть не упала, всё же споткнувшись. – осторожно. – извини, – она быстро выбралась из хватки последнего, продолжая идти с ним плечом к плечу. Минутная пауза, а после неожиданный интерес Муичиро. – ты правда умрёшь? – он перевёл взгляд на девушку, мило улыбающуюся своим мыслям, что шагала совсем рядом. Она даже не взглянула на него, чуть кивнув, от чего он замолчал, но после продолжил. – чем ты болеешь? – рак лёгкого. Могу немного рассказать об этом, – её словно бы и не волновала скорая участь и причина этому. Она спокойно говорила о своём диагнозе, даже предложила побольше рассказать о нём... Несомненно, Муичиро этим заинтересован. – есть четыре стадии. И с каждой последующей шансы прожить хотя бы пять лет становятся всё меньше. Рак имеет свойство размножать и распространять свои клетки в организме человека, от этого так-то и зависит проходящая стадия. После второй он не излечим. Вот так вот всё печально, – пожала плечами она, взглянув в по-прежнему пустые глаза напротив. Харуми отметила про себя, что надо бы научить парня радоваться жизни, запоминать моменты и видеть прекрасное в простом, чему она, в принципе, готова посвятить всю свою жизнь. Больно уж он её заинтересовал. – как ты столкнулась с этим? – он смотрел своим привычным, как считала светловолосая, пустым взглядом в небо, рассматривая пушистые облака. Ощутив взор голубых глаз, тот взглянул в ответ, после чего она тоже стала всматриваться в глубину почти чистого неба, щурясь от солнечных лучей. – рак у меня заметили три года назад, когда я пребывала на второй стадии. Будучи госпитализированной в одну из самых хороших и дорогостоящих клиник Лондона¹, мне искали донора. А спустя два года, когда я находилась на третьей стадии, его нашли, – светловолосая продержала недолгую паузу, а после виновато улыбнулась, почесав затылок. – Но я отказалась. Знаю, моя вина, но чтож поделаешь? – почему? – неожиданно перебил её парень, схватил за локоть крепкой, но старающейся не сделать больно хваткой, останавливая. Впервые в голубых глазах Харуми заметила... тревожность? – я захотела уступить это место другому человеку, – она, казалось, и вовсе не была опечалена... Просто расслабленно смотрела в небо, уже привыкнув к бьющим по глазам солнечным лучам. Они бегали по её лицу сквозь толщу листьев на ветвях деревьев, окрашивали белоснежную макушку в золотой оттенок, и... почему-то она что-то напоминала Муичиро. Именно сейчас, но вспомнить, что именно, было очень сложно. «Пусть говорит, пусть продолжает говорить!» - пронеслось в голове темноволосого, когда он стал ощущать, что это чувство медленно угасает. – почему ты так поступила? Состроить из себя героя, пожертвовавшего собой... Отвратно, – равнодушно, даже расстроенно из-за ответа Снежка, спросил он, отведя взгляд в сторону, чуть не закатив глаза. Она поступила безрассудно. Упустить свой единственный шанс на жизнь... Насколько же глупо. – мне показалось, что он заслуживает этого шанса больше, чем я, – тяжёлый вздох, короткий смешок. – знаешь, в чём разница между аристократами и простыми людьми? – в случае, если будет один охотник на сразу два задания, его отправят туда, где живут люди более благородные. – верно. Аристократы, высшее сословие ценятся куда больше. Это-ли не ужасно? – заметив боковым зрением короткий кивок, она продолжила. – даже больницы... Люди готовы рисковать редкими донорами, чтобы попытаться спасти "благородного" человека, у которого шансов уже и нет. Они не станут помогать бедному человеку, выкарабкаться для которого из лап болезни на первой стадии, при помощи донора - расплюнуть. Итог: погибают оба. Так было всегда, всегда так и будет, – Харуми перевела скучающий взгляд на охотника, задумавшегося над её словами. – я нередко становилась свидетелем того, как коллеги моих родителей обращались с прислугой. Мне оставалось только догадываться, что терпят простые люди, проживающие в их поместьях. Низшее сословие для высшего - это ничего более, чем скот. Животные, которые ни на что не способны, – короткая пауза, и совсем уж тихий голос озвучил: – я просто не хотела становиться частью этого общества. Ещё две минуты после в лесу царила тишина, и только шаги охотников создавали некую иллюзию жизни этого края. Слышать от аристократа о том, что высшее общество ужасно - крайне странно, куда больше удивительно. Взгляд охотника вновь поднялся к небу. Ощутив лёгкую прохладу и заметив, как сильно солнце стало клонить к западу, юноша произнёс: – идём скорее, вот-вот начнётся закат.***
– смотри! Какой вид! – Харуми прыгала на месте, указывая пальцем в сторону заходящего солнца, приглушённо и мягко освещающего всё вокруг. Парень лишь лениво перевёл взгляд на столь радостную особу, а после туда, куда она так стремительно указывала. – просто солнце, – угрюмо произнёс он, подперев голову рукой. Красиво, но слишком обыденно и привычно. Такое можно увидеть каждый день, чему же тогда радоваться? Почему она смотрит на это с таким блеском в глазах? Ещё скажите, что и от обычных звёзд будет мечтательно вздыхать, наигранно, слишком уж счастливо улыбаясь? – не просто! А если учесть то, через сколько времени мы доберёмся до поместья, то будем идти под покрывалось звёзд! Сегодня не облачно, их будет видно, – приехали. – как скажешь, – в итоге обронил он, так и не разобравшись, что творится в голове этой голубоглазки. Да впрочем, это уже и не важно. Глаза медленно прикрылись, когда охотник окончательно погрузился в свои мысли. Однако резкое движение на поляне заставило его лениво их приоткрыть, а после с неким осуждением посмотреть на упавшую рядом с ним Харуми, что теперь лежала, раскинув руки и ноги на траве, наблюдая за всплывающими сумерками на небе. Она ведь в белом платье, и так просто лежит на земле... Что. С ней. Не так? – ты в белом платье. – не страшно, – короткая пауза. – хочу вдоволь насладиться этим вечером, – её ладони сжались в маленькие кулачки, когда она блаженно потянулась, разминая уставшие конечности. Взгляд столпа приковали руки Снежка, которые были... просто белые, сравнимые с листом бумаги. Молочная кожа была абсолютно чистой, без ссадин, синяков, царапин и, что ещё больше удивляло, шрамов. Пальцы рук не были покрыты мозолями, а ногти не обрезаны под ноль. – ты не охотник? – наконец озвучил свою мысль Токито, не сдвинувшись с места. Как только они пришли на эту поляну, тот сел в позу лотоса, оперевшись о колено локтем, а щекой о руку. Всем своим видом показывал незаинтересованность, но и уходить без Снежка никуда не собирался, ожидая, когда она закончит "наслаждаться". – нет, – тихо рассмеялась она, прикрыв рот ладонью. – удивлён? – встретившись с вопросительным взглядом, и не дождавшись озвучивания вопроса, светловолосая продолжила. – Шинобу и Канаэ - мои тёти, пусть и достаточно дальние. Когда мы с семьёй узнали, что мои дни сочтены, я изъявила желание остаться тут. Мне и запрещать-то не стали. – они отослали тебя сюда вместо того, чтобы провести твои последние дни вместе? – изогнул бровь темноволосый. – я ведь была не против... А... – эгоистично, – резко перебил он её холодным тоном, после повернувшись к уже почти зашедшему за горизонт солнцу. Длинноволосый поморщился от ударивших в глаза, пусть и тусклых, но солнечных лучей, тут же отвернувшись обратно к голубоглазке, что ответила даже не задумываясь: – знаю, – так неожиданно слышать от неё, и только после столь короткой реплики стало ясно, что та далеко не поддерживает своих родных в их решении, даже больше - злится. Токито не пришлось спрашивать, чтобы понять: желание отправиться сюда было вовсе не её. Подобное так же было чем-то обыденным. Родным сложно наблюдать за тем, как их родственник с каждым днём тускнеет всё сильнее, поэтому самое частое решение - не наблюдать вовсе. – думаю, нет смысла спрашивать тебя о твоём прошлом, – посмеялась светловолосая, взглянув в мутно-голубые глаза снизу вверх. – правильно думаешь. Странное такое чувство... Как будто бы картина застыла перед глазами. Подол пышного, белого летнего платья развивался ветром, когда его обладательница, вытянув руки в стороны, бегала по поляне. Её радостный смех, белоснежные кудри, голубые, чуть сощуренные глаза и столь широкая улыбка. Или же то, как она спокойно лежит на земле, принимая позицию "звёздочка". Взгляд устремлён в небо, а в глазах бликами отражаются солнечные лучи. И даже сейчас, без повода её губы расплываются в улыбке... Всё ощущается слишком ярко, или же сильно. Это чувство, неизведанное охотником ранее... И закат теперь, а вернее последние его лучи словно бы засияли новыми красками, более насыщенными. Что это значит? Как к этому относиться? Следующие десять минут прошли в тишине. Харуми с Муичиро спокойно доели приготовленные светловолосой, не без помощи Киё и Суми сладости, собрали остатки обратно в корзину, и в умиротворяющей тишине медленно направились обратно к поместью. Солнце уже давно скрылось за лесами, виднеющимися вдалеке горами, а небо погрузилось в непроглядную тьму, сквозь которую пробился свет огромного количества и множества звёзд. Только проходя по лесу, и сквозь тьму стараясь рассмотреть листья деревьев, Хару всё-таки озвучила свой замысловатый, такой интересующий её вопрос: – какие они... демоны? – голос светловолосой звучал задумчиво, достаточно тихо и отрывисто. Охотник, даже не посмотрев на неё, сухо обронил: – разные. И вновь воцарилась всепоглощающая тишина, но на этот раз не умиротворённая, а скорее угнетающая или напряжённая. Взгляд девушки виновато опустился в землю, руки сцепились в замок за спиной. Ощущение вины, что-ли? Но что не так она сказала? Парень, заметив это, неожиданно сказал: – от нас отличаются силой, иногда внешним видом. Едят людей, иначе не могут. Что ещё тебя интересует? – яблоко? – даже Муичиро изогнул брови от такого вопроса. Но переведя взгляд на девушку, в её протянутой руке лежало наливистое, спелое красное яблоко. Прямо-таки красота. Он молча взял его, поднеся к губам, как тут же широко раскрыл глаза. «Прошёл всего день, и вот, на пороге стоит она, своими маленькими кулачками сжимая ручку плетёной светлой корзинки, содержимое которой было прикрыто белым платком... Только сейчас он заметил корзинку на своей кровати, и, подняв большой платок с вышивкой в виде бабочек, увидел яблоки в карамели. Так аккуратно сделаны, и даже сама карамель была сварена идеально! Не попробовать было выше сил охотника, поэтому, надкусив, тот чуть-ли не растаял от столь лёгкого, сладкого вкуса яблока и карамели. Это было вкусно... даже вкуснее, чем тот суп...»***
«Что же... Видимо, теперь и у меня есть воспоминания. Первая, вторая и третья встреча... сегодняшний день. Так необычно, непривычно».