Мы не ведаем, что творим

В зале для визитов Рейвенкло, расположенном за первым налево поворотом из синей гостиной, традиционно сохранявшей тишину и покой, дрожали от баса стены. Музыка высекалась об столешницы несколькими парами красивых девчачьих ног, отбивающих такты под «London Bridge». Крутились попки в мини-юбках и спортивных штанах, космы мели по воздуху, ударяя иногда по лицам соседок. Эджком, кажется, и вовсе забыла, что находится не в собственном воображении, размахивая руками по огромной окружности от плеч, потеряв себя в ритме. Губы в губы рейвенклонки кричали текст песни, а руки с свежим по случаю начала года маникюром ласкали талии и плечи дорогих подруг по факультету. В такой разгоряченной обстановке неизбежно мелькало нижнее белье. С раскрытыми ртами несколько парней-счастливчиков, успевших прорваться на импровизированную вечеринку, сидели внизу на разбросанных креслах, едва успевая подбирать слюни. Остальные, очнувшиеся слишком поздно, были заперты снаружи, а самые рьяные из них пытались что-то колдовать на замок. Холла мотнула волосами под начало энергичного припева и подняла руку, привлекая к себе внимание. — Я продала «Сто лет серых камней» коллекционеру с острова Уайт! Всем пива за мой счет! Толпа загудела и заулюлюкала. Кто-то хлопал в ладоши, кто-то просто вскинул кулаки, сигнализируя, что является кандидатом на подростковый алкоголизм. Из-под дивана выехало две коробки с тыквенным пивом, заботливо заранее припрятанные Джорданом в рамках его захвата рынка алкогольных напитков. Достаточно было произнести слова, обозначающие желание отведать пивка, как коробка разблокировалась, а деньги перебегали со счета на счет. В безумии незапланированной женской вечеринки одна гостья твердо сохраняла рассудок. Пэнси Паркинсон, постройневшая за лето и, в связи с этим, облаченная в самый короткий и обтягивающий топ из тех, что продавались в «Карнавальной ночи», лишь качала в такт головой, потягивая лимонад с розмарином у патефона, орущего на всю мощь. На диване у ее колен откинулись, не спуская глаз с «представления», два рейвенклонца с расстегнутыми воротами рубашек. — Вообще я закатила эту вечеринку из-за продажи письменных принадлежностей первого директора Шармбатона позавчера, но книга ни в какое сравнение с этим не идет! — крикнула Холла, сгибаясь пополам со стола к лучшей подруге, ненароком открывая однокурсникам незабываемый пейзаж на упакованную в маечку на лямках грудь. — А весть о новой сделке только с сегодняшней почтой пришла! — Ты знал, что она танцевать умеет? — спросил своего друга, перекрикивая Ферги, Энтони Голдштейн, как только опомнился, а Мидоукер отвернулась, продолжая потрясывать бедрами в короткой юбке. — Я не был уверен, что она говорить-то умеет до этого года, — Стюарт Экерли, стараясь сохранять непроницаемое после второго стакана лицо, склонился ближе, чтобы не упустить ни сантиметра то и дела открывающейся из-под юбок кожи, расплескивая пиво. Свои приоритеты он расставил. Прыжки на столах давно бы приняли угрожающий оборот, если бы их ножки не были зачарованы фиксирующим заклинанием. — Что еще за «Сто лет серых камней»? — повернул стремительно косеющий фейс Стюарт к Паркинсон. — Холла летом унаследовала антикварный магазин от родителей. Энтони подхватил: — …и теперь распродает всякий ценный хлам, чтобы… А зачем, собственно, я так и не понял. Она ведь там и живет. Холла спрыгнула перед их глазами со стола, чтобы глотнуть свежей воды. Ее лоб блестел от маленьких капелек, но румянец невероятно украшал выразительное лицо с голубыми глазами. — Ты не представляешь, — утерла она пот со лба, обращаясь к Пэнси. — Я писем пятьдесят, наверно, отправила чтобы избавиться от этой чертовой книги. Пятьсот галлеонов! Мои труды вознаграждены, — она наколдовала пустой стакан и наполнила его с помощью Агуаменти. — Холла, ты разбогатеешь! — пискнула Пэнси, кидаясь на шею подруги. Ее черная юбка, вышитая пайетками, блеснула, словно стробоскоп. — Подожди еще… рано пить тыквенный сок. Выдохну, когда продам бюст чертова Фламеля. Иначе, клянусь, прикажу поставить его на свою могилу. Блеснула ослепительная вспышка, и прямо на небольшом пятачке перед глазами девушек образовалось какое-то сморщенное существо с полуметр ростом, которое тут же схватилось за огромные уши, дезориентировавшись от стоящего шума. В его глазах плескалась паника. — Это же эльф! — отпрыгнула Пэнси, и глаза всех присутствующих обернулись на переполох. Кто-то убавил музыку палочкой. — Г-госпожа, — вперило существо глаза в Холлу, так и не отпустив уши, — В-вызывали… — Это он тебе, — толкнула локтем в бок застывшей Мидуокер ошарашенная Пэнси. — Госпожа?! — опешила русоволосая. — Эльф Чертов Фламель к вашим услугам! — он поклонился, практически касаясь земли торчащими вперед локтями. — Ч-что… — Так, а ну пошли отсюда, — Пэнси как всегда первая сбросила шок, подхватив под локоть и направляя к смежной комнате Холлу, — ты, за нами! — Как только троица пересекла порог, Паркинсон энергично развернулась к вечеринке, доставая палочку. — Что вылупились? Продолжайте! — взмах, и музыка снова загремела. — Ишь, раскомановалась, — хохотнул Энтони Голдштейн, пригубляя свой сочок, смешанный с виски, — она так-то вообще из Слизерина. — Еще раз, ты кто, откуда и почему? — Пэнси любезно усадила домовика на мягкую подставку для ног от кресла, обитую голубым бархатом, сами они встали напротив. — Я — Чертов Фламель, э-эльф «Антиквариата Факса». Госпожа…. Х-холла… назвала мое имя, — сглотнув, эльф сложил на коленях маленькие ручки. — С ума сойти. Твое имя — Чертов Фламель?! — Мидуокер оглядела малюсенькую футболку алого цвета, в которую был одет эльф. В центре на груди был отпечатан снитч с расправленными крылышками. Где-то она ее раньше видела. — Д-да. — И кто тебя так назвал? — спросила Пэнси, подбоченившись. — М-мистер Факс. — Папочка приколист, — закатила Холла глаза, — и почему ты не объявлялся все лето? — Так никто не звал… — И ты сидел в магазине? — В третьей комнате мансарды. Холла похолодела. Как хорошо, что ей не пришло в голову заниматься в остальных двух комнатах, в которых она обустроила полноценное жилище, ничем странным. Не то, чтобы она собиралась… однако… — И что, как он узнал? — спросила Мидуокер, запутываясь в сценариях. — Так ты же заключила официальный контракт, так? Теперь ты — собственник всего, что находится в магазине, — объяснила Пэнси, разведя руки. — Прелестно… Так, хорошо, эээ….Чертов Фламель, — потерла Холла виски, начав ходить туда-сюда, — мы можем, для начала, поменять тебе имя на попроще? — Я п-полагаю, что вам все можно, г-госпожа. — Будешь Мелль. Годится? — Д-да, — милашка смущенно кивнул. — Спокойно, не заикайся, я ничего тебе не сделаю. Можешь чувствовать себя в полной безопасности, — девушка присела на корточки, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Было видно, что от души эльфа явно отлегло. — Ну и что нам с ним делать? — вздохнула Холла, поднимая глаза наверх, на Пэнси. — У тебя… хватает еды? — спросила та. — Эльфы не едят, кудрявая госпожа. Пэнси хихикнула, едва не подавившись: — Попрошу Драко впредь так меня называть. — Ну в таком случае можешь… эээ… идти домой. Я позову тебя, если что-то… эээ… потребуется. Давай, лети, чеши… Тикай, в общем, — Мидуокер поднялась с колен, и Мелль, последний раз кивнув с небольшой улыбкой, растворился. — Так, нормально, — Пэнси обхватила голову руками. — У тебя сегодня прямо красный день календаря: избавилась от книги, обрела домовика. — Это все как снег в апреле, конечно, — Холла помотала головой, глядя в пустоту, и сама присела на опустевшую подставку для ног. — Я вспомнила его кофточку! Это же детская футболка отца, он обожал квиддич! — Так, подожди, — крутились шестеренки в голове Паркинсон, — это же просто замечательно! Он сможет помогать тебе распродавать вещи, пока ты не присутствуешь в магазине! Исполнять разные поручения… Мыть полы и витрины… — погладила подбородок слизеринка, разглядывая люстру. — Ну-у, это чуть более прозаично. Я думаю, ему можно найти какое-нибудь более осмысленное занятие. — Ладно, дело сделано, время потех. Пошли отдыхать, суббота не вечная, — Пэнси перекрутила на место убежавший подол юбки и протянула подруге руку, чтобы помочь встать. — Да и ты еще не весь плейлист оттанцевала. В большой комнате тем временем приглушили свет, и кто-то наколдовал цветные летающие огни. Обстановка стремительно становилась томной. С девушками поравнялась спрыгнувшая со стола Чжоу Чанг и смерила хозяйку вечеринки недовольным взглядом. — Ну и зачем вы позвали этих полудурков, Финнигана и Дина, вместо близнецов Уизли?! — недовольно проскрипела она, брезгливо отступая от кого-то неразличимого уже в полутьме, раскрошившего на пол лед, предназначенный для огневиски. Дин и Симус занимали двухместный диван в стороне и выглядели на этом празднике слегка потерянными. В Гриффиндоре инициаторами вечеринок и их основной движущей силой всегда были парни. — Уизли, я уверена, неплохо проводят время, — ответила Пэнси. — А тебя, — смерила ее презрительным взглядом Чжоу, — вообще здесь быть не должно, Паркинсон. А раз уж явилась, могла бы привести и своего друга. — Я правильно поняла, ты приветствуешь в гостях факультета только выгодных себе людей? — Пэнси сощурилась. — Звучит по-слизерински. Почему ты не у нас? — Чжоу, на вечеринку попали лишь те, кто выполнил условия, а ребята, наверняка, устроили свои посиделки в Гриффиндоре сегодня, — спокойно ответила Холла. — И тебя на них, как видишь, тоже не позвали. Задумайся. — Пэнси обогнула Чанг по дуге, и они с подругой пошли поприветствовать затесавшихся гриффиндорцев. — У нее катушки немного слетели, летом ее бросил Гарри, — объяснила Холла. — Теперь Чжоу хода на Гриффиндор нет, она очень страдает. Так что ты ей сейчас прямо стрелу в сердце воткнула. Привет, парни! Спасибо, что зашли! — Холла улыбнулась по очереди двум членам шайки Шакалов. — Слышал, ты провернула какую-то классную сделку? — спросил Дин, играя металлическим браслетом на руке. — О да, это большое событие. К тому же, прошлый год был невероятно тяжелым, поэтому сейчас я решила: есть повод, значит, надо отдать себе должное. За усердную работу и за то, что я как-то умудрилась не сойти с ума. — А еще — впечатляющие баллы за экзамены! — вклинился Симус, стараясь безуспешно не зависать взглядом на коленках, которые были почти на уровне его лица. Если бы я с такой новостью домой пришел, то в школу в этом году прилетел бы на новенькой Молнии! — Жаль, что моим родителям пофиг, — пожала плечами Холла. — Они все продали и уехали в Уэльс. Поэтому помимо магазина, до потолка обставленного не пойми чем, у меня еще и масса бытовых забот. Например, в июле я искала работников, чтобы залатать козырек, а в августе едва не спалила кухню, забыв сырники на плите, пока обслуживала покупателя. Вот, что такое совершеннолетие, а не только возможность покупать огневиски без косящихся глаз продавца, — несмотря на то, что от речи веяло серьезностью, девушка легко рассмеялась, — кстати, а есть еще огневиски? — Я принесу, — тут же поднялся Симус в решительности, однако не имея понятия, где бар. — Когда следующая вечеринка? — спросил Дин, закидывая ногу на ногу. — Мне здесь так комфортно, что я бы с радостью пришел снова и рассказал бы нашим! От слизериновских бильярдов уже тошно. Прости, Пэнси. — Можно подумать, я на них хожу, — кудрявая села на место Симуса без всяких обид. — Теперь с точностью могу сказать, что самые лучшие вечеринки проводят оба моих лучших друга — Фред и Холла. «Фред и Холла…» — полоснуло где-то очень глубоко в груди то, что, казалось, давно зажило. Сколько раз Мидуокер произносила одними губами это сочетание имен, что невозможно было просто не заметить его сейчас, снова в стенах Хогвартса, родного факультета, где все и было прожито. — Прошу вас, — в руку вставилось холодное круглое стекло, наполненное напитком. Серые глаза Симуса скользнули с бокала в пол. Помнит ли она, что в прошлом году они танцевали, стоя вплотную? Она не помнила. Она тогда болела Фредом Уизли.