Западный Свет

Давным-давно, когда на свете не ходил еще даже прадедушка Итадори, кто-то решил основать замечательный поселок Ямада. Вышло у него действительно хорошо. Небольшой залив и пара живописных пляжей, красивые тихие леса, несколько храмов и очень дружелюбные люди. Но больше всего Итадори понравился отель, в который они заехали через полчаса после того, как их поезд остановился на станции Орикаса. По правде говоря, Итадори был в восторге от этого отеля хотя бы потому, что семь часов в поезде оказались для него серьезным испытанием на прочность. Сейчас Итадори стоял перед отелем и расхваливал всех известных ему ками, способствовавших постройке отеля, невольно перенимая манеру речи своего покойного деда. Годжо хлопнул его по плечу, вставая рядом, тоже рассматривая выбранный им отель. Перед ними стояло небольшое здание высотой всего в три этажа. С одной стороны его окружал лес, а море с другой стороны тщательно скрывалось наличием нескольких жилых домов и магазинчиков. Одинокая дорога круто заворачивала в сторону, откуда они приехали, и уходила дальше в лес. Это дарило скрипучее ощущение тоски по оживленному Токио. Но, поймав себя на этом чувстве, Итадори сам себя и одернул, решительно рассудив, что ему точно стоило сюда выбраться. Хотя бы чтобы сбросить все оковы удобства мегаполиса. К тому же здесь было прохладно, несмотря на тридцатиградусную жару. Нагретый солнцем асфальт переливался как мираж, но радужные разводы в воздухе постоянно разгонялись прохладным морским ветром. Итадори посмотрел на горы, которые едва было видно над лесом. Нобара первой перестала стоять столбом и пялиться на отель, и твердым шагом пошла вперед. Походка выдавала её настроение: она была раздражена. Нельзя было точно сказать, долгая дорога так на ней сказалась или разочарование в выборе места для отдыха. Если же второе, то у Итадори для нее была не самая приятная новость. — Период, — заявил Годжо, тоже наблюдая за девушкой. Итадори закивал, понимая, о чем речь. Да, вполне возможно, что на настроение одноклассницы сейчас влиял и этот третий фактор. Но зацикливаться на этой мысли он не стал. Потому что с Нобарой сразу же поравнялась Маки, держа ее шаг. А когда Маки была рядом, на Нобару это действовало успокаивающе. Так что катастрофа была локализирована и успешно подавлена, и цепочка студентов лениво поползла по парковке. Всего их приехало шестеро. В период, когда ничего не хочется делать, когда в единственный месяц отдыха ты желаешь действительно отдохнуть, собрать даже такое количество студентов было победой. Правдами и неправдами, окольными путями и халявным отдыхом Годжо уболтал Нобару и Мегуми, а потом к их выдающемуся квартету присоединились Маки и Тоге. Их желание присоединиться к первогодкам и эксцентричному преподу было непонятным, но в итоге все размытые объяснения сводились к тому, что Годжо мог себе позволить посорить деньгами и не обеднеть. Так что пятерка студентов на неделю уселась ему на шею, позволив себя расслабиться. Хостес за стойкой регистрации встретила их со всем своим радушием, хотя в основном все они были рады только кондиционеру внутри. Тоге сразу же оккупировал кресла в вестибюле, довольно растекаясь под прохладными потоками воздуха. Он, кажется, даже задремал, потому что, когда хостес повела их к номерам, Тоге остался сидеть в кресле, прикрыв глаза. — В комнатах есть телевизор, кондиционер и телефон для вызова персонала. Стандартная просторная ванная. Прачечная одна, она находится рядом с общим санузлом, — мелодичный женский голос звенел в тихом отеле. Итадори лениво полз за ней, наблюдая, как ползут его друзья, читая в их глазах желание лечь и поспать. Хостес – по бейджику Юмико – была единственной, кто вел себя активнее умирающей мухи. — Ресторан в правом крыле, в него можно попасть как с улицы, так и изнутри. Есть небольшая веранда с летними столами. Завтрак подается с шести до девяти утра, обед – с одиннадцати до двух часов дня, а ужин у нас с пяти до девяти, — она довела их до комнат, отдавая ключи. — Спасибо вам большое за экскурсию, Юмико-чан, — вступил Годжо, забирая все внимание девушки, намереваясь, видимо, узнать что-то помимо стандартной информации. Итадори уже не волновало, что там Годжо собирается делать с бедной раскрасневшейся Юмико. Он успел отобрать у пугающе спокойной Нобары один из ключей и ввалился в просторную, прохладную комнату. Одного взгляда на мягкую кровать хватило, чтобы свалиться у двери прямо сейчас, но он заставил себя втащить свою сумку и чемоданы Годжо. Итадори даже не сомневался в том, что двухместный номер он будет делить с Годжо. Приятно быть любимчиком препода. Годжо все время невольно обучал его, даже если это были навыки просто общения. Хлопнула дверь. Маки и Нобара, всю дорогу проболтавшие о своем, закрылись в номере. Итадори выглянул в коридор, глядя, как удаляется к лестнице Мегуми. Годжо, как и хостес, уже не было видно, долгое прислушивание тоже не дало результатов. Они тихо болтали где-то за углом, но расслышать так и не получилось. Он закрыл дверь, ключ оставил в замочной скважине, и упал на кровать. Голова задела телефон, место удара неприятно заныло, но Итадори было все равно. Он уже закрыл глаза и чувствовал, как из каждой его клеточки начинает утекать усталость. Годжо учил его медитировать. Итадори справедливо рассуждал, что сон – тоже медитация, но иногда намеренная концентрация творила чудеса. Он сосредоточился на том, как расслабляются его мышцы, как к ним приливает кровь, разгоняя усталость и боль. Мысли поблекли, спутались и беспорядочно носились от радостных, из-за удачно сданной сессии, до самый беспокойных, предвкушающих. Звук гудящего кондиционера и шелеста занавесок ушел, осталось только мерное гудение крови в голове. Из этого состояния покоя его выдернул Годжо. Ненамеренно, просто Итадори почувствовал его присутствие и проснулся. Глубоко вздохнул, растер глаза и поднялся на локтях, смотря на своего учителя. Тот сидел за столиком у окна, полностью увлеченный телефоном. Даже сейчас он был в очках, словно и не снимал их, но волосы были влажными, поэтому Итадори логично подумал о прохладном душе. Кожа сразу же начала зудеть. — А сколько я проспал? — он еще раз зевнул и встал с кровати, поискал глазами сумку и потянулся к ней, поднимая на кровать. — Ты не спал, — монотонно заметил Годжо, что-то печатая. Потом посмотрел на Итадори, вернул взгляд к экрану, и опять на ученика. — Сорок минут. Отдохнул? — Чувствую себя чуть свежее, но еще хочу спать, — признался Итадори, вытряхивая на кровать все свои немногочисленные вещи. Выудил из этой кучи белье и футболку и двинулся в сторону душа. Было приятно стоять под прохладной водой, смывая пот, грязь и оставшуюся усталость. В девять утра они сели на поезд, семь часов тряслись до другого конца страны, высадились здесь, хотя могли бы высадиться позже, что было бы логичнее и ближе к их предполагаемому месту отдыха. Но Годжо понравился именно этот отель, а так как за большую часть отдыха платил он, остальные просто не могли ему возражать. Теперь Итадори не чувствовал своей филейной части, справедливо сокрушаясь о ее худосочности и о том, что он все кости себе отсидел. Было чему завидовать Нобаре. Или вот даже Мегуми. Смывая с себя мыло, он снова едва не застрял в трансе, уже насильно заставляя себя не зависать, а когда вышел из душа, задумчиво растирая волосы полотенцем, в их номере уже сидели все пятеро. Итадори бросил взгляд на учителя у двери и молча сел на свою кровать, рядом с Мегуми. — Наш примерный план заключается в том, что завтра утром вам для начала нужно будет подняться в семь часов утра, — начал Годжо и сразу же столкнулся с недовольным стоном Итадори и Нобары. — Но почему так рано? — Нобара смотрела своим самым несчастным взглядом, который никогда ни на кого не действовал, кроме Итадори. — Потому что я так сказал, — он пожал плечами, широченно улыбаясь. Итадори на минуту подумал, что учителю доставляет удовольствие наблюдать за страданием и душевными тяготами своих учеников. — И после того, как мы встанем в такую рань, мы выедем в город, а потом нас ждет увлекательная неделя в горах. Годжо в первый же день разболтал свой восхитительный план по самому незабываемому отдыху, который они так же проведут с пользой. Но как-то так вышло, что, несмотря на очевидную болтовню о всех прелестях поездки, Годжо ни перед кем и словом не обмолвился о том, что конкретно он хочет устроить и куда он их везет. К масштабному походу в горы был толком готов только Итадори. Все остальные слышали только про отдых на природе, очевидно не подозревая о существовании горькой матчасти. Они все хотели успеть отдохнуть где-то у моря, прежде чем погода станет невыносимо унылой с ее неизбежными майскими дождями, поэтому и согласились почти не раздумывая. Сейчас Годжо рассказывал о плане похода, и лица студентов тускнели с каждым произнесенным словом. Нобара начинала заводиться. — То есть вы мне хотите сказать, что я совершенно зря брала с собой новый купальник, потому что мы, оказывается, не собираемся отдыхать на пляже? — Маки положила руку ей на предплечье, и Итадори видел, как собралась складками ткань ее рубашки. Это возымело успокаивающий эффект. Нобара все так же горела, но уже не настолько, чтобы начать плеваться руганью. Годжо к такой вспышке отнесся истинно философски, оттопырив указательный палец и улыбнувшись еще шире. — Я говорил про отдых на природе, а не про пляж. Так что да, мы идем в горы, далеко-далеко, на целых семь дней, и вам придется с этим смириться, — выглядел он слишком довольным. Итадори разделял его довольство. Ему нравились горы, возможно даже больше чем море. Поэтому конечно он первым знал обо всех планах. — Годжо-сан, вам нужно было рассказать нам о походе раньше, а сейчас в этом нет смысла, потому что мы к нему совершенно не готовы, — справедливо заметил Мегуми, и взгляд его был холодным, как железные качели зимой. Годжо покачал головой. — Нет, готовы, я все предусмотрел и эти два чемодана вез не зря, — он пнул ногой один из них, и тот даже не качнулся. Итадори помнил, сколько эти чемоданы весили и впервые задумался о том, сколько всего учитель туда запихнул, собрав вещей на четырех студентов. — Ну же, поблагодарите своего учителя, и мы отправимся спать довольные и счастливые, — он говорил в шутку, даже не надеясь услышать и слова похвалы. Студенты действительно только молчали, все еще переваривая новости. А может уже начали засыпать по дороге, чтобы успеть выспаться к семи утра. Нобара только успела выхватить Итадори за локоть, злобно и устало бросить «предатель», конечно ничего такого на самом деле не имея в виду, и легонько шлепнуть по шее. Итадори виновато развел руками, а потом Годжо закрыл дверь на ключ. … — Подъем! — что-то холодное и мокрое прикоснулась к его щеке, и Итадори сразу же подскочил, рефлекторно хлопнув ладонью перед собой, чтобы отбить невидимую и очень нечестную атаку. Глаза слиплись после длительного сна, и он пока ничего не видел. От окна донесся смех Годжо. — Хорошая реакция. Значит, не умрешь в горах, я могу быть спокоен. — Сенсей, вам не кажется, что лучше тогда не идти в горы, если там есть возможность умереть? — Итадори механически разлепил глаза, и тут же растер их, жмурясь от яркого света. Подсохшие слезы неприятно покалывали веки, и Итадори испытал горячее желание уметь телепортироваться, чтобы без лишних движений оказаться в ванной и умыться, смывая остатки сна. — Что такое жизнь без риска, Итадори, и зачем ее жить? — уклончиво ответил Годжо, улыбаясь поверх очков. Наконец-то Юдзи мог видеть его, хотя все еще размыто. Учитель выглядел как обычно, в той же одежде, в которой сюда и приехал: молочная рубашка, очень легкая, и брюки, непонятно из какой ткани, облегающие, черные, на вид жаркие. Походника в нем выдавала только дурацкая панамка на завязках, которую Итадори мог видеть на рыбаках у моря. Он крутил в руках баночку с холодным чаем из автомата. С нее стекали редкие капельки конденсата. У двери лежали распакованные рюкзаки, уже чем-то наполненные, хотя и не до конца. Два чемодана, в которых везлось это походное добро, лежали рядом. — Не знаю, — честно ответил Итадори, наконец вставая с кровати, шлепая босыми ногами в ванную. Он тщательно, насколько только мог, смыл с себя весь сон, понимая, что неделю ему придется обходиться без душа. И хотя рядом наверняка будет речка, она точно будет мелководной, нормально не искупаться. Об этом минусе походов он вообще не думал, сразу представляя себе красивую картинку отдыха на природе. Трудности закаляют тело и разум, подумалось ему. Годжо-сан любит об этом говорить, может, он и прав. Из номера донеслись голоса друзей, и Итадори быстро смыл пену с волос, неловко заворачиваясь в полотенце. Пришлось одеваться на ультра скорости, потому что, вслушавшись в приглушенные голоса друзей и учителя, он понял, что не готовыми оставались только он и Нобара. Футболка промокла на спине, но в прохладе кондиционированного воздуха достаточно быстро высохла. На его кровати снова сидел Мегуми, листая книгу. Инумаки расположился на стуле и клевал носом, а Годжо стоял в коридоре. В открытую дверь Итадори хорошо его видел, а еще слышал, как он разговаривает с Маки, заставляя ее поторопить Нобару и не давать ей злиться. Рюкзаки Мегуми, Инумаки и Годжо уже были собраны. Итадори подхватил один из пустых, побольше, и скинул полотенце на кровать. Подтянул к себе свою сумку и начал перекладывать нужные вещи в рюкзак. Мегуми, не глядя, подвинулся на другой край кровати, все еще не отрываясь от книги. Потрепанная коричневая обложка, скорее всего, означала, что книгу Мегуми перечитывает не один раз. Разглядеть название не удалось, золотые буквы почти стерлись с лицевой части, и Итадори смог прочитать только один иероглиф. — Это Стивен Кинг. «Бессонница», — взгляд Мегуми быстро скользнул по Итадори, и тот неловко отвел глаза от того, что его поймали за наблюдением. Он усмехнулся и растер шею, продолжая запихивать в рюкзак запасную пару кроссовок. В коридоре хлопнула дверь. — Интересно? — Да, — емко и даже как-то безжизненно отозвался Мегуми. Итадори промычал в ответ и молча продолжил запихивать все остальное. В коридоре разговаривали Маки и Нобара. Через стенку трудно было сказать, о чем именно, но для восьми утра Нобара звучала слишком бодрой и веселой. А на ее лице отражалось то благодушное спокойствие, которое бывает после хорошего завтрака или желаемого подарка. Она зашла в комнату сразу за Маки, затаскивая свой рюкзак и чемодан. Годжо зашел следом, прикрывая дверь. — Итак, мы собираем вещи, все дружно шагаем к остановке, едем в город, оставляем все ненужное в камере хранения, и вы покупаете себе все, что на вас смотрит. С учетом всех потребностей на неделю. А потом уже махнем в горы, — весело сказал Годжо. Его веселость мало кто разделил, но студенты хотя бы были спокойными и полными сил. Итадори и сам выспался, а после хорошего сна все кажется хорошим. Так они и поступили. Ушло еще полчаса на разбор вещей, которые были не нужны в походе, и упаковку их в чемоданы, а затем, наслаждаясь прохладным утром, все шестеро гуськом зашагали к остановке. Нобара шла позади всех, опечаленная тем, что у нее не будет возможности надеть несколько красивых платьев, которые она специально сюда везла. Мегуми умудрялся читать и на ходу, а когда они добрались до остановки, сел подальше от всех, в самую тень навеса, и снова погрузился в книгу. У него отлично получалось существовать без мобильника, и Итадори даже немного этому позавидовал. Поход походом, но первые три дня будут тяжеловаты. И для тела, и для мозга. Его дедушка, да хранят его ками, всегда сравнивал телефоны с фастфудом. Если долго пользоваться только ими, потом начнется ужасное отвращение ко всему, что не дает быстрой информации. Как начинается отвращение к овощам после питания бургерами. Что ж, он не был не прав, подумал Итадори, задумчиво расчесывая комариный укус. Более того, для своего возраста и состояния он действительно хорошо понимал подростков и современный мир. Несмотря на то, что по расписанию на остановке автобус должен был приехать в восемь двадцать пять утра, эта желтая гусеница, немного отличающаяся от Токийских автобусов, приползла только к сорока пяти. Водитель, толстый и очень усатый мужчина, сердечно извинялся перед ними, объяснив задержку спущенным колесом. — Да будет вам, со всеми случается, — отмахнулся Годжо, вызывая у водителя облегченный выдох. — Еще раз извините, каждый день одним маршрутом езжу, никогда такого не бывало, и вот… — Вы лучше скажите, есть у вас камеры хранения? Кроме вокзальной, — перебил его Годжо. Студенты уже расселись в пустом автобусе, и девочки принялись переговариваться. Итадори присоединился к их разговору, краем уха прислушиваясь к разговору учителя и водителя. — Ну конечно, даже две, одна рядом автозаправкой, прям аккурат напротив, а вторая около порта, прямо море оттуда видно… — Вот и славно, — они продолжили обсуждать маршрут поездки. Автобус наконец-то двинулся с места, а Годжо продолжил что-то делать в телефоне, и они почти шепотом переговаривались с водителем. Итадори их уже не слышал. — …и все равно мне кажется, что все это плохая затея, — Итадори резко развернулся к Нобаре. Она с прищуром посмотрела на него, а потом показала язык. Маки снисходительно улыбнулась ей. — Это потому, что ты никогда не была в походах. Успокойся, еще выгуляешь свои платья. — Ты не понимаешь, я их купила как раз для поездки на море! Они никак не подходят к Токио и его урбанистическому стилю, — она выглядела раздосадованной. — Велика беда, все равно все ходят как хотят, — Маки делала заметки в блокноте, и ее рука не дрожала даже на лежачих полицейских. — Да, к тому же это наверняка будет необычно, если ты наденешь пляжные платья в город, все обратят на тебя внимания, — Итадори, как мог, попытался поддержать подругу, хотя и не слишком понимал, как нужно успокаивать женщин. — Я хочу идеальную, вылизанную картинку лета, ясно? — Нобара фыркнула и отвернулась к окну. Маки не принялась ее яро успокаивать или убеждать в том, что такие «картинки» дарят больше разочарования, чем удовольствия. Поэтому Нобара уже через пять минут снова была обычной Нобарой без утренних заскоков настроения. И Маки великодушно позволила ей следить за тем, что пишет. Прохлада утра сменилась жарой почти мгновенно. Стоило им выйти из салона, как влажный горячий ветер облизал их с ног до головы. В это мгновение все студенты уже пожалели, что согласились на такую авантюру. А Годжо, судя по широкой улыбке, было совершенно все равно. Он даже не вспотел, его рубашка оставалась чистой и сухой, и Итадори действительно проникся величием учителя, потому что человек в черных джинсах летом обязан быть кем-то могущественным. Автобус тут же укатил прочь от остановки, оставляя их в одиночестве. Несмотря на будний день, людей на улицах было мало. И в основном все шли на работу. Подростки пользовались каникулами и старались занять весь свой день с самого утра. Мимо как раз прокатила парочка таких детей, едва не сшибая Тоге с ног. Маки успела схватить его за край футболки, и он смог удержаться от полета на проезжую часть. Мальчишка-замыкающий обернулся, крикнув извинение, и дети скрылись за домом. — Жив? — Маки отпустила его, и Тоге встал ровно, поправляя одежду. — Жив, — и, если Итадори не ошибался, это было его первое слово после поезда, где он попросил передать ему рюкзак. Инумаки вообще был чудаком, насколько Итадори мог судить. Хотя бы потому, что он почти не разговаривал. Инумаки был на курс старше, они практически не пересекались, только изредка в столовой. Еще он иногда заходил в гиковский магазин, в котором работали после пар Нобара и Итадори. И все равно их знание друг о друге нельзя было назвать дружбой, хотя Итадори определенно считал его хорошим другом. Это он уже слышал от Маки, которая отзывалась об однокурснике только положительно, а ей он был склонен доверять. Инумаки был трудолюбивым, умел слушать и всегда говорил только по делу. А еще он любил Эминема, и это было даже смешно. Помещение с камерами хранения выглядело скучно и просто, и привыкший к излишествам человек мог бы даже сравнить эту комнату с тюремной камерой. Серое окружение нагоняло тоску, но все-таки здесь было лучше, чем на улице. Потому что в углу, над креслами для отдыха, располагался кондиционер. И пока Годжо улаживал вопросы относительно их багажа, все остальные заняли скучные серые кресла, подставляясь холодному воздуху. — Готова ставить десятку, что у них нет даже тараканов, потому что они все тут от скуки повесились, — заметила Нобара, и Юдзи тихо рассмеялся. Девушка, разговаривавшая с Годжо, кинула на них неодобрительный взгляд, но ни его, ни Нобару это не заткнуло. — Да, в аду и то поинтересней будет, — он поддержал подругу, и они вместе рассмеялись еще громче, отбивая друг другу кулачки. Остальные к их шуткам не присоединились, но Юдзи удалось заметить улыбку Инумаки и одобрительный смешок Маки. Что ж, какими бы сухарями эти второкурсники ни казались, все-таки чувство юмора у них было. Годжо забрал их вещи, не позволив Мегуми помочь, и потащился вслед за девушкой в зал хранения. Прошло около пяти минут, Итадори даже успел задремать и совершенно не горел желанием больше куда-то идти. Но пришлось подниматься, уходить из этого совершенно невзрачного, но прохладного места. На улице будто стало еще жарче. Солнце поднялось выше и теперь уже не пряталось за крышами невысоких домов. Припекало адски. — Прямой курс на любой магазин, — сказал Годжо, поправляя очки, смотря прямо на солнце. — Я видел здесь что-то похожее на «С семи до одиннадцати», — вставил Мегуми, и все тут же повернулись к нему. Годжо похлопал его по плечу, довольно улыбаясь. Парень такого внимания не оценил, вежливо выскользнув из-под руки учителя. — Погнали, я уже зажарился здесь, — Юдзи поспешил поторопить их и Мегуми повел их обратно, по той улице, откуда они пришли. Им пришлось немного попетлять, потому что Мегуми хотя и не страдал топографическим кретинизмом, на обратном пути все-таки немного потерялся. Десять минут, конечно, срок недолгий, но на таком пекле это было просто невыносимо. Поэтому в магазин все буквально влетели. — Встречаемся через полчаса у выхода, — Годжо первым направился вглубь магазина. Студенты проводили его взглядом, глядя, как он скрывается за полкой с напитками всех расцветок и вкусов. — Итак, кто-нибудь знает, что именно нужно для похода? — первой подала голос Маки. … Когда в его корзине лежала половина из всех вещей, которые удалось вспомнить, Итадори держал курс в отдел с сухими завтраками. В компании, где преобладают парни, еда должна была расходиться почти что мгновенно, поэтому он справедливо решил взять больше любимых «Ниссин». Сразу напротив сухих завтраков, в соседней линии у стены, находился отдел с одеждой первой необходимости. Нобара стояла к Юдзи спиной, укрытая различной цветности футболками, разглядывая каждую. Одногрупника она не заметила, увлеченная одеждой. Лицо у нее было отрешенно-хмурое, но в этом не было ничего удивительного, стоило Юдзи осмотреть ассортимент футболок. Большинство из них было улеплено странными цветочными узорами, из тех, которые любят носить пожилые дамы и мамочки в возрасте. Остальные футболки были расцветок вроде хаки, красоту которых могли принять только настоящие ценители. — Я хотела взять синюю, но потом обнаружила на ней уродливого кота, ты только посмотри какую гадость позволяют печатать на одежде, — Нобара все-таки заметила подошедшего Итадори и сунула ему под нос ту самую синюю футболку. Кот на ней действительно был непередаваемо уродлив, но, судя по пустым вешалкам в ряду с партией таких футболок, кто-то приходил от него в восторг. — Да уж, не повезло бедняге, — он аккуратно вернул футболку на ее место, а Нобара уже смотрела на размеры мужских футболок. — И вот почему мужскую одежду всегда делают лучше, чем женскую? — она пожаловалась, презрительно фыркая, и в этом фырканье можно было легко уловить пожелание смерти для всей индустрии быстрой и дешевой одежды. К тому же она не дала ему ничего ответить, продолжая предъявлять претензии производителям. — Почему на красивой синей футболке обязательно надо напечатать стремного кота, а такая же синяя, но однотонная футболка будет спокойно висеть в мужском отделе? Это нечестно, это порча одежды, кто вообще это берет? — все вопросы она, конечно, задавала риторически и сама себе, а Юдзи просто под руку подвернулся как свободный слушатель и брат по несчастью. Хотя у него таких проблем с выбором одежды никогда и не было. Он пожал плечами. — Без понятия. А зачем тебе, кстати, футболки? — и судя по выражению лица подруги вопрос был до безумия глупым. В прочем он сам до этого догадался спустя пару секунд, но он уже достаточно часто замечал за собой такой грешок: говорить, прежде чем подумал. — Потому что Годжо-сан меня не предупредил о том, что никакого пляжа не будет, и теперь мне нужна более удобная одежда для марш-бросков по лесу. Ты же не думаешь, что я буду в купальнике по лесу разгуливать? — она бросила синюю футболку в корзину и с прищуром посмотрела на Итадори. Он помотал головой. — Нет, не думаю, просто спросил. Глупый вопрос, сам не подумал, — Нобара отвернулась, чтобы взять еще одну футболку, на этот раз травяного цвета, с какой-то английской надписью. Потом повернулась к виноватому Итадори снова. — Пошли, полчаса уже прошло. Годжо-сан, наверное, уже ждет, — Итадори кивнул. — Ага, дай минуту, только хлопья возьму, — он отвернулся к полкам с завтраками, выискивая любимые шоколадные. Сгрузил в корзину три пачки. Нобара уже приценивалась к страшного вида панамкам защитной расцветки. И чтобы она не надела на себя этот ужас, Итадори поспешил увести ее к кассам. Годжо действительно ждал их. Рядом были Мегуми и Тоге. Они сидели на лавочке у выхода, прямо под кондиционером, рядом на полу стояли пакеты и рюкзаки. Маки пока что не было, но Итадори заметил ее, когда сел на скамью рядом с учителем. Она что-то выбирала в отделе с лапшой и прочими консервированными штуками вроде сушеного мяса и водорослей. Все молча ждали ее, наслаждаясь прохладой магазина. Насколько Итадори понял, им предстояло еще около получаса трястись в автобусе, а потом уже начинался пеший поход. Очередей так рано утром не было, поэтому Маки вернулась к ним быстро. Поставила рюкзак на пол, открыла и начала складывать туда продукты и вещи. Все остальные, до этого сидевшие в полусне, последовали ее примеру, спохватившись и вспомнив, что в руках нести это все не получится. А через десять минут они уже стояли на остановке и изучали маршруты автобусов. … Поездка была изнурительной. В большей степени, конечно, от жары. Влажный воздух хотя и был прохладным, пока они ехали, но он неприятно лип к коже, и потом все лицо стягивало неприятной соляной маской. Когда они вышли, стало легче. Море было далековато для соленого ветра, где-то неподалеку текла река и можно было слышать кваканье лягушек. Ветер с реки дул прохладный. А еще он дул с полей, и так как домов здесь было мало, почти не терял свою силу. Итадори огляделся. По обе стороны от дороги шли рисовые поля. Не такие большие и красивые, как Сэммайда, но тоже завораживающие. Зелень была еще молодой и ярко блестела на солнце. — Красиво, — Мегуми встал рядом, придерживая свой рюкзак за лямки. Итадори энергично закивал и полез в карман за телефоном, чтобы сделать несколько снимков. — Очень. Думаю, это будет хороший отдых. — Мальчики, вы идете? — Нобара окликнула их, и оба развернулись. Годжо и ребята уже переходили улицу и направлялись к проселочной грунтовой дороге, намереваясь идти вверх по реке. Она текла через все поля, вдаль прямо к горам, делала достаточно крутой поворот, за которым деревья скрывали ее от глаз. Дальше были видны немногочисленные дома, а после них, насколько Юдзи знал, оставалось еще пара полей и начинался лес. — Идем! — ответил за обоих Итадори, подхватывая свой рюкзак и забрасывая его на спину. Они поспешили за остальными, и жаркое солнце продолжало припекать. Оно светило со всей своей майской яростью, но они шли под тенью придорожных деревьев, и от речки ветер гнал прохладу. Первую часть пути едва ли можно назвать интересной, они только шли и старались не зажариться под палящим солнцем. После получаса пешей прогулки, уже смирившись с участью горе-походников, все вели себя даже расслабленно, а Нобара постоянно зависала в кустах у речки, ловя лягушек. Отдавала их на наблюдение Маки и совала за шиворот Итадори. Он в отместку ловил ящериц и пчел, пытаясь поселить их под ее шляпой. Годжо все это снимал. Мегуми снимал тоже, но делал вид, что ему больше интересны яркие кучевые облака, чем дурачество друзей. Тоге вместе с ним наблюдал за природой, а иногда подходил к Маки чтобы рассмотреть лягушек. Они давно уже ушли от центра Ямады и даже от Тоеманэ, а теперь заканчивались и поля. Оставался последний дом, с табличкой у дороги. Рядом находился почтовый ящик. Когда они поравнялись с ней, смогли прочитать: "Рисоводческое хозяйство, участки такие-то, размер участков такой-то». — И как можно жить в такой глуши, — с каким-то раздраженным удивлением заметила Нобара. Итадори в целом был с ней согласен. — Работа есть работа, — ответила ей Маки. Они посчитали невежливым долго торчать перед рисоводческим хозяйством и двинулись дальше, чтобы на них не дай бог не вылетел какой-нибудь безумный старик с обрезом. Прошли ещё минут пятнадцать и остановились. Поля кончались, начинали обрастать кустарником. Речка заворачивала в лес и скрывалась за деревьями. Там же, на другом берегу, начинала петлять тропинка, сначала становясь тоньше, почти принимая вид протоптанной полосы в стопу шириной, а к лесу вновь становилась прежней, более широкой. Годжо пошёл к речке первый. Она уже успела измельчать, и он смог по камням перескочить на другую сторону. Студенты гуськом двинулись за ним, понимая, что с этого момента лучше не отставать и не теряться. Конечно, карты у них были, но Годжо раздал их, скорее, для вида безопасности, чем для реального дела. Вряд ли кто-нибудь из них действительно смог бы прочитать карту и с ее помощью найтись. Они ступили на другой берег вслед за Годжо, и это можно было считать настоящим началом пути. Счастливым началом. В лесу было достаточно темно, чтобы Инумаки улетел с тропинки в небольшой овраг сразу же, как они продвинулись вглубь метров на пятьдесят. Кроны дубов слишком плотно соприкасались наверху, мешая солнечному свету проникать в лес. По этой причине растительности было не так много. Мегуми помог Тоге подняться обратно на тропинку. Они продолжили путь. — Интересно, как долго тропинка не кончится? — Маки успела отойти вперед метров на двадцать, и сейчас внимательно рассматривала паука-самурая. Он сидел между деревьями, а при приближении девушки задергался в паутине и отбежал к ее краю, размахивая лапками. — Достаточно долго. Здесь хотели построить буддистский храм, но строительство так и не начали, — Годжо уже стоял рядом и наблюдал за пауком. — А вы откуда это знаете? — Итадори из вежливости присоединился к наблюдению за пауком. А Годжо махнул рукой, улыбнулся и пошел вперед, оставляя паука в покое. — Связывался с районным управлением, договаривался о походе. Они мне и рассказали, — пока что они шли с горы, но очень скоро дорога начала петлять между соснами и кедрами. — А как давно бросили? — Итадори выбился вперед из группы, стараясь держать шаг учителя. — Около пяти лет назад, может, года четыре. — Отлично, пойдемте тогда быстрее, может, наткнемся на расчищенную площадку, — Итадори рванул вперед, на ходу оборачиваясь и подбадривая друзей. … К полудню они действительно вышли на что-то похожее на поляну. Здесь же и решили сделать первый небольшой отдых. Поляна была давно заброшена, а прямо посреди участка валялось упавшее дерево. Рядом было еще несколько некрупных стволов, но они были спилены намеренно и уже неплохо обветшали и начали превращаться в труху. Из упавшего дерева выскочила белка. — Смотрите! — Нобара сразу же бросилась к ней, но хвостатая блеснула глазками и ускакала подальше от кричащей девчонки. — Ты так весь лес распугаешь, — Мегуми белку успел сфотографировать и уже показывал телефон подруге. Она довольно заулыбалась и на подкол внимания не обратила. — Давай же, сбрось ее мне, ты знаешь, у тебя качество лучше, чем у меня, — она принялась клянчить фотографию, а когда получила, довольно уселась на поваленное дерево. Сбросила рюкзак и увлеклась телефоном. — Я бы советовал сильно не тратить зарядку. Конечно, он в любом случае разрядится, но лучше поздно, чем рано, — предостерег Годжо. Сам при этом он сверялся с телефонным навигатором и делал пометки на бумажной карте. — А сами-то, — замечание Нобара проигнорировала, продолжая обрабатывать фотографию белки. Маки обосновалась у края поляны, обнаружив там муравейник с какими-то слишком большими муравьями. Инумаки вскоре присоединился к ней, и ради интереса они посадили на муравейник некрупного зеленоватого жучка и наблюдали, как жук старательно игнорирует муравьев и упорно ползет вниз. А Юдзи уже был у другого края поляны, совершенно не заинтересованный белкой. Его привлекло кое-что другое. Там, где более-менее расчищенная территория заканчивалась и начинались кусты можжевельника и остролиста, рос дуб. На фоне остальной растительности здесь, в заканчивающемся подлеске, он выглядел как что-то нарочно сюда помещенное. И его нижние ветки так удобно располагались на высоте около двух метров. Крепкие, мощные, приглашающие залезть. Так он и планировал поступить. — Эй, тут большой дуб. Думаю, если залезть на него, можно будет увидеть Тоеманэ или горы, — Итадори уже давно оставил рюкзак рядом с упавшим деревом, и теперь подыскивал удобную для хвата ветку. — Не ломай веток, могут выписать штраф, — откликнулась Маки. — Нет бы побеспокоиться о моей шее… — он улыбнулся и все-таки нашел удобную. Рядом встал Годжо. — Страхую, залазь. — Спасибо, сенсей, — конечно, Годжо его не страховал, а просто стоял рядом, но так была хоть какая-то иллюзия заботы. Итадори подпрыгнул и цепко ухватил самую низкую ветку. Грубая кора оцарапала кожу. Дело оставалось за малым. Итадори подтянулся и перебросил ногу через ветку, карабкаясь вверх. — Отлично, теперь будь добр, не падай с такой высоты, я не поймаю, — и Годжо отошел чуть дальше, из-под очков наблюдая за учеником. — Хорошо, — Итадори ловко полез дальше. Это было легко на таком дубе. Он был старым, крепким и очень большим, и каждая его ветка по толщине превосходила бедро Итадори. Выше ветки, конечно становились тоньше, но теперь и хватать их было удобнее. Он вынырнул из густой листвы, оцарапав щеку веткой, и замер. Дуб был гигантским, даже не прикинуть точно, сколько метров в высоту. Но с его верхушки было действительно видно Тоеманэ. Не очень хорошо, но видно. И горы, конечно же, тоже было видно. Это свободное воздушное пространство ощущалось так по-другому по сравнению с лесом, что Итадори на секунду показалось, будто он вынырнул из воды. И от этого сравнения сразу неприятно кольнуло под ребрами. Стало немного беспокойно от контрастов ощущений и от сравнения леса с водными глубинами. Действительно, никто же не знает, что нас там ждет, подумал он. В конце концов, кого-то может укусить гигантский шершень, и тогда он точно покойник. Он стоял и смотрел на горы и край поселка как завороженный, а солнце лениво ползло по облакам, слепило и грело. Ветер резко подхватил волосы Юдзи, закружив их и закрыв обзор. А потом опять стих, и снизу начали доноситься звуки. — Спускайся, Итадори-кун, мы идем дальше! — голос учителя донесся из глубины, будто из-под воды. Так глухо и тихо, что сначала Итадори показалось, что они уже ушли без него. — Иду! — он крикнул в ответ, замер на пару секунд, надеясь запечатлеть в память этот момент, и принялся быстро спускаться. Они покинули расчищенную поляну и к ночи смогли перебраться через первый холм.