***
В гостиной на площади Гриммо царило молчание. Тео и Блейз сидели на диване у дальней стены, наблюдая за доберманом, вальяжно развалившимся у двери. Драко сидел на стуле, запустив длинные пальцы в грязные волосы. Он не проронил ни слова после того, как понял, кто перед ним, и если Блейз не поднял бы его с колен, Малфой так и остался стоять на той залитой кровью поляне. — Может, кто-нибудь это скажет? — подал голос Тео, прокашлявшись. Они аппарировали в штаб-квартиру около часа назад, и с тех пор никто не сдвинулся с места. Луну и пленников отправили в лазарет, а Гарри исчез вместе с Гермионой, игнорируя вопросы ребят. Только старый эльф суетился, залечивая раны. — Ну, если никто не хочет говорить, то скажу я, — продолжил Тео. — Наши задницы спасла чертова Грейнджер, которая, похоже, совсем не мертва. Более того, она — машина для убийств, а ее пес — чудовище, — прошипел он, вскинув руками в сторону собаки. Драко вздрогнул, услышав ее имя, что не скрылось от Блейза, который не отрывал от друга взгляда. Только два человека знали правду о смерти Гермионы: он и Поттер, но после всего, что случилось сегодня, Блейз начал сомневаться в том, что вообще кто-либо знал всю правду. Драко смотрел, как капли крови стекали с рукавов, падая на ковер, но ему было все равно. Физическая боль несравнима с тем, что он сейчас чувствовал. Это не может быть правдой. Просто не может. Я слышал, как остановилось ее сердце. Она сделала последний вздох, глядя мне в глаза. Мысли вихрем крутились в голове, болью отдавая в груди. Последний раз он чувствовал себя так после битвы за Хогвартс, которую Орден благополучно проиграл. Драко был потерян, зол, обречен, и единственное отличие было в том, что сейчас это полностью его вина. Он ее убил.***
2 мая 1998. Полтора года до начала конца. Драко с треском переместился в последнее безопасное место, которое он знал — дом своего крестного. Маленькая лачуга находилась на севере Европы, в небольшой деревушке и была скрыта множеством сильнейших заклинаний. Северус в самом начале войны дал ему портключ с указанием — перемещаться только в случае смертельной опасности. Парень решил, что убийство избранного мальчика и победа Темного Лорда — веская причина, чтобы на время спрятаться и обдумать дальнейшие действия. Он воспользовался шумихой, которая началась после этого, и исчез с поля боя прямо перед тем, как его поразило чье-то проклятие. Родители были недоступны для него, Мэнор оккупирован, так что помощи ждать неоткуда. Конечно, он мог бы просто аппарировать в поместье после того, как профессор Макгонагалл разрушила защитный щит, но такой расклад его не устраивал. Уже не устраивал. Парень был ребенком, когда на его руке появилась черная метка и обязанность беспрекословно подчиняться ради блага чистокровных волшебников. Ему сказали, что это честь. Драко верил в чистоту и могущество крови всю свою жизнь, кичился этим и искренне думал, что он лучше каких-то грязнокровок, но в последнее время стал сомневаться в идеях Темного Лорда. Его семье не нужно могущество, оно у них и так есть, а сейчас, смотря на отца, стоящего на коленях, он понимал, что предает свои идеалы. Малфои не стоят на коленях. Его сознание переломилось окончательно, когда он случайно подслушал разговор Золотого трио. На шестом курсе его заданием было впустить Пожирателей смерти в замок, а после убить Дамблдора. Миссия заранее была обречена на провал, но в страхе за своих родителей он должен был ее выполнить. Драко много времени проводил в библиотеке, стараясь найти нужную информацию о починке исчезательного шкафа, но все было тщетно. В один из дней, когда в очередной раз корил себя за никчемность, прячась в небольшом углублении перед запретной секцией, он узнал, что человек, перед которым преклоняется вся элита магической Британии — полукровка. Отец — магл, мать — почти сквиб, а сам могущественный темный волшебник вырос в маггловском приюте. Драко был шокирован. Сопоставив некоторые события, он понял, что Темный Лорд не гнушался пытать и убивать чистокровных. Он шантажировал, запугивал, обманывал. Его люди жестоко расправлялись с теми, кто противился его политике, насиловали женщин, не щадили детей. Он сеял анархию, прикрывая свою тиранию. Могущественная семья Малфой с идеальной родословной, финансами и статусом стала жертвой мошенника. Тогда он и решил, что должен спасти родителей, чего бы ему это ни стоило. Чтобы скрыть следы перемещения, его портключ вел в маггловскую часть Лондона, а оттуда в Норвегию, поэтому он прибыл с небольшой задержкой. Каково же было его удивление, когда дверь ему открыл тот самый избранный мальчик, который еще мгновение назад лежал мертвый на руках Хагрида. — Малфой, — прищурился Поттер, поправляя треснутые очки, заляпанные грязью. Его руки были в пыли, а одежда в крови, но он был жив. На мгновение Драко подумал, что его все-таки поразило проклятие. — Я думал, ты мертв, — прохрипел Драко, стараясь говорить как можно спокойнее. — Я так понимаю, тебе нужен профессор Снейп, — сказал Поттер, игнорируя его удивление. — Он предупредил, что ты появишься. Что, блять? Его крестный, который являлся правой рукой Темного Лорда уже вторую магическую войну, предупредил Поттера о появлении Драко. Предупредил. Малфой переступил порог и попал в параллельную реальность. Грязнокровка Грейнджер сидела на диване в гостиной, обхватив себя руками. Ее волосы были спутаны, на щеке краснел большой порез, сочащийся кровью, а глаза были наполнены слезами. Уизел, сидящий рядом, передавал ей маленький пузырек с зеленой жидкостью, который Драко определил как успокоительное зелье. Он прищурился, все еще не веря в развернувшуюся перед ним картину. Ему срочно нужен крестный, поэтому что сейчас у него есть только одно объяснение всему этому: Северус Снейп — гребаный двойной игрок, спасший Золотое трио в полном составе. — Я ждал тебя, — хрипло сказал Снейп, влетая в комнату. Его черная мантия была порвана в нескольких местах, и лохмотьями свисала к полу, а руки, сжимающие палочку, запачканы по локоть в крови. — Нужно вернуться к Темному Лорду прежде, чем он заметит наше отсутствие. — Вернуться? — отмер Малфой, уставившись на Северуса. — Какого черта ты вообще делаешь? — Не смей грубить мне, мальчишка! — рявкнул профессор, подходя ближе. — Я расскажу все, что тебе нужно знать, и не смей перечить, если хочешь увидеть родителей живыми. Драко нервно сглотнул, переводя взгляд на троицу, сидящую на диване. Северус уловил ход его мыслей и продолжил: — Ты не глупый и догадался, что именно я сделал, так что спрячь все это за ментальными стенами и внимательно слушай. Чтобы победить Темного Лорда нам нужно убить змею, — холодно сказал Снейп, даже не дрогнув. — Ты, наверное, пошутил, — усмехнулся Драко. Он почти уверен, что свихнулся, потому что это последнее, что он надеялся услышать от крестного. Парень думал, что они максимум передадут портключи родителям и исчезнут из страны, бросив все, но никак не продолжат войну, да еще и сменив сторону. — Профессор Снейп, — прошипела Грейнджер, вздернув подбородок. — Малфой не имеет к этому никакого отношения. — Мисс Грейнджер, — высокомерно продолжил Снейп, — вы, наверное, не поняли. Орден проиграл. Вы просчитались. Ваш гениальный ум не смог учесть тот факт, что Темный Лорд спрячет змею в надежное место, а не будет расхаживать с ней по улицам, — повысив голос, сказал Северус. — Сейчас он у власти, а вы, маглорожденная волшебница, в лучшем случае удостоитесь казни. Вы можете не доверять Драко, не доверять мне, но у вас есть воспоминания Дамблдора, которые вы, насколько я понимаю, уже изучили, и им не доверять у вас нет причин. Мистер Малфой сможет помочь мне изнутри. — Прошу прощения, — прокашлялся Малфой. — Мне просто нужно передать родителям портключ во Францию и исчезнуть. Для чего мне все это знать и тем более помогать? Мне все равно, что будет с Британией, — фыркнул он. — У меня достаточно денег, чтобы осесть в любой точке мира. — Ты серьезно, Малфой?! — вскрикнул Рон, вскакивая с места. — Ты впустил чертовых Пожирателей в Хогвартс, на твоей руке красуется метка, и ты действительно считаешь, что тебя обойдет это стороной? — У меня не было выбора, — отстраненно сказал Драко, не смотря на него. Уизел в гневе был противнее, чем Уизел, который поедает завтрак за столом Большого зала. Темная метка зачесалась под рукавом рубашки, напоминая о своем присутствии. Он осознавал, что до конца жизни придется терпеть невыносимую боль в предплечье, когда Темный Лорд будет призывать свою свиту, но был согласен на это, лишь бы быть подальше отсюда. — Теперь-то есть, — тихо сказала Грейнджер. Ее большие карие глаза смотрели ему прямо в душу, и он поймал себя на мысли, что никогда не обращал внимания на их цвет. Драко слишком шокирован, чтобы анализировать свои мысли. Позже. Он подумает об этом позже. — И сейчас у него нет выбора, — отрезал Снейп, разрывая момент. — Люциус дал непреложный обет в верности. Он не сможет покинуть страну, пока Темный Лорд жив. Крышка гроба захлопнулась. Мир Драко Малфоя сузился до размера пылинки. Шею сдавило, виски противно тукали, а сердце размашисто ударялось о ребра. Он обречен. Это конец. Он никуда не сбежит. Отец снова подвел сына, а мать никогда не оставит его одного и не бросит семейное гнездо. Вдох. Это минутная слабость. Малфои всегда выходят сухими из воды. Выдох. Его отец снова проебался, но он не отец. Он этого не допустит. Я сделаю это ради них. Я возглавлю то, от чего не могу сбежать, а после стану свободным. — Что нужно делать? — резко сказал Драко, распахнув стальные глаза.***
Гранитный памятник стоял под большим, широко раскинувшимся дубом. Его листья почти опали и теперь желтым ковром лежали под ногами. Лил дождь. Под защитным куполом стояли двое друзей и молчали. Белая могильная плита была оплетена сиреневым плющом, а рядом лежал большой букет белых ромашек.Гермиона Джин Грейнджер
19.09.1979 — 20.11.1999
— Тяжело хоронить пустой гроб, но нужно было место, где бы мы могли поговорить с тобой, — шепотом сказал Гарри. — Почему здесь? — равнодушно спросила Гермиона, оглядываясь. Ее могила была спрятана в чаще леса, вдали от глаз и домов, на маленькой поляне. Даже после смерти она осталась грязной тайной. — Я боялся, что если мы проиграем, то ее могут осквернить, — Гарри опустил в пол заплаканные глаза и присел на небольшую лавочку. Гермиона кивнула и устроилась рядом. — А это? — спросила она, указав на подготовленное место. Рядом с гранитным памятником была выкопана большая яма в человеческий рост, сохраненная чарами стазиса, а черная плита без надписи установлена впритык к ее. — Он подготовил себе место еще год назад. Выкопал вручную, — коротко ответил Гарри, глядя на могилу подруги. — Мило, — сказала Гермиона, проглотив ком в горле. — Драко Малфой, чистокровный аристократ, маггловским способом вырыл себе могилу рядом с грязнокровкой. Люциуса бы хватил удар. — Он мертв, — прошептал Гарри. — Нарцисса тоже. Не спас. Кончики пальцев покалывало, а глаза загорелись золотом. Темная магия любит гнев. Дыши, Гермиона. Просто дыши. Нельзя потерять контроль. Ты справишься. — Ты расскажешь мне? — наконец-то начал Гарри. Он сдерживался все это время, просто радуясь, что его подруга жива. Когда он понял, что там, на поле боя, перед ним Гермиона, чуть не задохнулся. Не веря в то, что видит, Гарри задал ей вопрос, ответ на который знали только три человека во всем мире: «Что лежит на дне Темзы?», и когда Гермиона ответила верно, он схватил ее так крепко, что чуть не задохнулась уже она. Никто не знал, что говорить, пока Гермиона не попросила отвести ее на могилу. Гарри не удивился этому, просто молча выполнил ее просьбу, заливаясь слезами. Впервые за год он чувствовал надежду. — Я отвечу на все вопросы, что ты задашь, но только тебе. Никто ничего не должен знать, — ответила Гермиона, скидывая черный капюшон. — Хорошо. Мы что-нибудь придумаем для всех остальных, — коротко сказал Гарри, впервые всматриваясь в ее лицо. — Где ты была? Поттер не узнавал подругу. Ее черные волосы были совсем непохожи на те непослушные каштановые локоны, а взгляд был непривычно холоден. То, как она складывает руки, как держит спину, как прикрывает глаза. Все было чужим. Он пытался найти хоть что-то схожее с прежней Гермионой, но все было тщетно. — В аду, Гарри, в аду, — просто сказала Гермиона, усмехнувшись. Поттер потерялся. Это сарказм? — На самом деле это сложно объяснить. Что ты знаешь о том, как я умерла? — Все, — сказал Гарри, тяжело сглотнув. — Малфой рассказал. Кое-что произошло после твоей смерти, и он сломался окончательно. — Избавь меня от этого, — рявкнула Гермиона. — Даже Малфой не знает всего, — выдохнула она, прикрывая глаза. — Хорошо. Ты помнишь, что в пророчестве было сказано о том, что меч способен убить его? — Да, но он оказался пустышкой, — отрезал Гарри, всматриваясь в глаза Гермионы. — Нет, все не так, как кажется. Пророчество было правдивым. Меч может его убить. Гарри замер. После смерти Гермионы надежда найти змею угасала с каждым днем. Они проигрывали. Силы противника были слишком велики, Орден нес потери, но самая главная проблема была в том, что меч, ради которого Гермиона пожертвовала жизнью, оказался бесполезным. По крайней мере, они так думали. — Мне нужны объяснения, — хрипло сказал Гарри, серьезно посмотрев на нее. — Все изначально пошло не так, как задумывалось. По пророчеству, я должна была умереть, отдав всю магическую силу. Моя жертва пробудила бы магию в мече, наполнив его, как сосуд. Я действительно умерла, но из-за некоторых обстоятельств, — замялась Гермиона, опустив взгляд на браслеты, — сосудом стала я. Все, что должно быть в этом мече, теперь во мне. — Так, — выдохнул Поттер, — хорошо. Давай по порядку. Что случилось после смерти? — он пытался собрать все самообладание, что у него было, но сердце отбивало чечетку в груди. Ему хотелось взорваться, засыпать ее кучей вопросов, но в то же время просто обнять и ни о чем не спрашивать. После того, что он видел, она явно не отдыхала на курорте. — Я уже сказала. Я попала в ад. Гарри отшатнулся. — Ад, — прошептал он, не веря. — Маггловский ад? С дьяволом и котлами? Гермиона рассмеялась. Громко и звонко. Она схватилась за живот, облокачиваясь на спинку лавочки, а из глаз брызнули слезы. Истерический смех. Она сходит с ума. О, да, Гарри. У меня был свой котел. Только вот дьяволом была я. — Прости, я немного нестабильна, — прохрипела Гермиона, отдышавшись. Гарри коротко кивнул, стараясь выглядеть спокойно. — После того, как я впитала все могущество меча, оставив его пустым, — продолжила Гермиона, стирая слезы с уголков глаз, — я попала к владелице меча. В загробный мир. Если проще — мир мертвых. — Ты все это время была в аду? — шокированно сказал Гарри, глядя в золотые глаза подруги. — Вообще, понятие «ад» существует здесь, на земле. Там же это просто мир мертвых. Насколько я поняла, для каждой веры уготовано свое чистилище, а так как мы столкнулись с артефактом в Норвегии, то я оказалась в чистилище скандинавов. — У меня сейчас взорвется мозг, — простонал Гарри, хватаясь за голову. — Ты провела год в аду, — обреченно сказал парень, повернувшись. Он смотрел на нее так, как будто видел впервые. — Как ты вернулась? — На самом деле для вас прошел год, но для меня прошел целый век. — Сто лет! — воскликнул Гарри. — Как это возможно? — А как возможна магия? — тихо спросила Гермиона, поднимаясь на ноги. — Гарри, мы выросли с магглами. Мы понимаем, что такое вера и кому молятся каждое воскресенье, но магический мир не знает религии. Надеюсь, что и для волшебников есть свое чистилище. Я объясняю тебе это, потому что знаю, что ты поймешь. После смерти есть жизнь, а вот хорошая она будет или плохая, только от тебя зависит. — У тебя была хорошая? — Нет, — холодно ответила она. Гарри хватал воздух ртом, стараясь успокоиться. Его лучшая подруга, девушка, защищающая права эльфов, ни разу не использовавшая непростительное, сто лет провела в мире мертвых. — Как ты выбралась? — повторил он вопрос только потому, что больше в голове у него ничего не было. — Я заключила сделку, — коротко ответила девушка. — Я выполнила условия, и богиня Смерти вернула меня туда, откуда забрала. — Богиня Смерти, — шептал Гарри. У него не укладывалось это в голове. Она заключила сделку, чтобы вернуться. Вернуться к ним. Неужели она хочет спасти мир? Или разрушить? — Что дальше, Гермиона? — А дальше, Гарри, мы будем возвращать власть, — просто сказала девушка. — Ты хочешь править? — спросил побелевший Гарри. — Нет, но долги надо отдавать. Он заплатит за каждую мою рану, а потом я стану свободной. Ты со мной? — Я всегда с тобой, — уверенно сказал Гарри, в душе надеясь, что она говорит про Темного Лорда. Ему не нужно было думать, он просто знал, что даже если от его Гермионы не осталось ничего, он возродит ее снова. Она обязательно будет счастлива. Они будут счастливы.***
— Меня нервирует эта псина, — шепотом сказал Тео, наливая в бокал огневиски. — Просто не смотри на нее, — ответил Блейз, поставив перед Драко напиток. — Выпей, это поможет. — Мне ничего не поможет, — обреченно ответил парень, поднимая голову. Они так и продолжали сидеть в гостиной, надеясь, что святой Поттер вернется и объяснит все, но Драко ждал не его. Он ждал свой суд. — Перестань гипнотизировать дверь, — прошипел Блейз. — Почему ты не переоделся? Хочешь вызвать у нее жалость к себе? После того, что мы видели, не думаю, что у нее она осталась. Драко оглядел себя. Его мантия была разорвана в нескольких местах, руки были в крови, а волосы грязными патлами спадали на лоб. Он даже не подумал о том, как выглядит. Резким движением он скинул плащ и закатал рукава толстовки. Очищающее заклинание было невербально брошено на каждую часть тела, а волосы уложены взмахом палочки. Конечно, ему нужен душ, но это максимум, который он может позволить себе сейчас. — Драко, ты стал похож на человека, — протянул Тео, улыбнувшись. — Хочешь приударить за Грейнджер? — хохотнул он, на что пес гортанно рыкнул. — Воу, парень, я не серьезно, — вздрогнул Тео, поднимая руки в знак капитуляции. — Даже пес не выдержал твоих дебильных шуток, — закатил глаза Блейз, положив руку на плечо Драко. Да, Блейз. Я знаю, что в заднице. Хлопок аппарации заставил ребят подскочить, ускорив сердцебиение каждого. Очаровательно. Трое взрослых парней, живших в одном доме с Темным Лордом, вздрогнули от звука аппарации в самом защищенном убежище Ордена. Шаги и тихие голоса раздавались по коридору, точно приближаясь. Пес жалобно скулил, явно ощущая хозяйку. Гарри-чертов-Поттер открыл дверь и улыбнулся самой широкой улыбкой изо всех, что когда-либо видел Драко. — Заждались, девчонки? — хохотнул он, переступая через порог. — Язвишь, Поттер, — усмехнулся Блейз. — Значит, можно расслабиться. Убийств на сегодня хватит. — Ну, это с какой стороны посмотреть, — раздался спокойный женский голос. За спиной у Поттера стояла Гермиона, осматривая гостиную. Руки Драко затряслись. Осознание того, что Гермиона снова пережила предательство, переступила через себя, стала сильнее и вернулась, накрыло Драко с головой. Она никогда не сдается. Она — боец, а он — трус. — Грейнджер, — протянул Тео, ослепительно улыбаясь. — Давно не виделись. Как жизнь? — О, жизнь прекрасна, — усмехнулась Гермиона, сцепляя руки за спиной. Ее осанка была безупречна, а подбородок вздернут. Она была ниже всех в комнате минимум на фут, но казалось, что возвышалась над их головами. — Ну да, смерть — дерьмовая штука, — весело сказал он, за что тут же получил толчок под ребра от Блейза. — Я имел в виду… — начал оправдываться он. — Не нужно, я поняла, что ты имел в виду, — холодно перебила его Гермиона, повернувшись к Поттеру. — Я могу занять свою комнату? Девушка сделала вид, что Драко просто не существует. Она не смотрела на него так, как на поле боя, не говорила с ним, не кричала и даже не попыталась проклясть. Она просто холодно окинула помещение, задержав внимание лишь на собаке, подбежавшей к ней. — Прости, — смутился Поттер, переводя взгляд на Драко. — Ее занял Малфой, но мы можем что-нибудь придумать, — тараторил он, явно нервничая. — Ничего не нужно, просто покажи мне свободную, — отсекла Гермиона. — Мои вещи на чердаке? Поттер нервно сглотнул, а Малфой, казалось, побелел еще сильнее. — Мы ничего не трогали, — робко начал Гарри. — Мы перенесем все завтра. — Малфой целый год прожил с вещами мертвой Грейнджер? — ахнул Тео. — Ой, прости, уже живой, — улыбнулся он. — Почему ты не перенес их? Это жутко. — Я не замечал их. Грейнджер очень практична, — очнулся Малфой, переводя гневный взгляд на Тео. — Я помогу. — Не надо, Гарри справится, — рявкнула она, сверкнув глазами. Да, любимая, я спал в твоей кровати, среди твоих вещей и с твоим котом. Я отнял все у тебя даже после смерти. — Итак, — начал Блейз, смотря на Гермиону; он понял, что Драко будет придурком и ничего ей не скажет, — ты расскажешь, что произошло? — Завтра соберите собрание, я все объясню, — сказала Гермиона, махнув рукой, и повернулась. Это все? Нет, твою мать! — Ты не можешь просто так уйти, — прошептал Малфой, набравшись смелости. В его голове это точно звучало тверже. Гермиона оглянулась, вздернув бровь. — Что, прости? — усмехнулась она. — Нам нужно поговорить. Ты не можешь уйти без объяснений. — Ты пошутил сейчас? — парировала она, смотря на него в упор. Мурашки побежали по спине Драко. В помещении упала температура, а воздух сделался тягучим, как мед. — Я могу делать все, что хочу, — медленно ответила Гермиона, отделяя каждое слово, и сделала шаг навстречу. Половица скрипнула, и Гарри с Блейзом переглянулись. — Давай поговорим наедине? Пожалуйста, — молил Драко. Он был не способен обратиться к окклюменции, все его ментальные двери снесло ударной волной, имя которой — Гермиона Грейнджер. Парень потерял контроль над собой, задыхаясь в воспоминаниях. — Пожалуйста? — оскалилась Гермиона, подходя еще на шаг ближе. — А ты помнишь, как я молила тебя? Как плакала, стоя на коленях, как умоляла не делать этого? Драко не заметил, как по его щекам градом скатывались слезы. Гарри и Блейз схватились за палочки, а Тео стоял в замешательстве, не понимая, что происходит. — А может быть, ты помнишь, как я просила тебя поговорить со мной? Не закрываться? Просила рассказать, что происходит, — шипела она, остановившись в шаге от него. Комната задрожала. Стол и стулья подпрыгивали на месте, двери распахнулись, ударившись о стену, а диванные подушки взорвались, засыпая комнату перьями. Глаза Гермионы ярко горели золотом, так же, как и браслеты на запястьях, а волосы искрились, поднимаясь в воздух. — Ты не имеешь права от меня ничего требовать, — выплюнула девушка, делая еще шаг. Она уперлась в крепкое мужское тело, задрав голову. Глаза в глаза. — Если еще хоть слово вылетит из твоего поганого рта в мою сторону, Драко Малфой, я уничтожу тебя. Я обещаю. Это была клятва, скрепленная кровью. Ее кровью. — Гермиона! — крикнул Гарри, боясь подойти к ней. Ее магия уничтожила почти всю комнату, оставив только руины, а ведь девушка даже не поднимала палочку. — Дыши, Гермиона, просто дыши. Услышав слова Гарри, она моргнула и отошла на шаг от Малфоя, прекращая крушить мебель. — Прости, Гарри, — равнодушно сказала она, обернувшись. — Малфой возместит все. Проводи меня в мою комнату. Поттер шокировано кивнул, когда девушка прошла мимо него, выходя за пределы гостиной. Это была не просьба, это был приказ. Махнув головой псу, который тут же сорвался с места, она скрылась в коридоре. — Не натвори глупостей, — глухо сказал Поттер. — Я сейчас вернусь. Как только дверь за ними захлопнулась, Драко глубоко вздохнул и опустился на раскуроченный диван. — Ради Мерлина, что это, блять, было, — воскликнул Тео, оглядывая друзей. — Драко, — Блейз подошел к другу, садясь рядом. — Она отойдет и все расскажет. Дай ей время. И себе тоже. Время. Самое эфемерное понятие, которое он когда-либо слышал. Он был уверен, что его нет и больше никогда не будет. Не с ней. Не для них. И вот она стоит перед ним, могущественная, сильная, готова сносить головы, а главное — живая. Он похоронил каждое свое воспоминание, каждую фантазию, чтобы существовать дальше до тех пор, пока не решит сдаться. А что теперь? Теперь у него есть время, но разве оно поможет? Нет. Ему ничего не поможет. Парень громко всхлипнул, уронив голову. Мерлин, как же ему хотелось ее обнять. Забыть все и просто поцеловать, но нет. У них нет надежды. Нельзя построить дом на разрушенном фундаменте. Тео резко выдохнул, стряхнув перья с головы, и сел по другую сторону, хлопнув Драко по спине. — Я уже понял, что вы, придурки, от меня что-то скрывали, но я хороший друг, поэтому не буду пытаться выведать правду. Прямо сейчас, — улыбнулся Тео. — Хотя это не отменяет того факта, что я пиздец, как зол, — сказал он, посмотрев на Блейза. — Пока Драко жует сопли, может быть, мы обсудим, как сильно в гневе Гермиона похожа на сумасшедшую Лестрейндж? — Заткнись, Тео, — в один голос застонали парни.***
— Кричер, — скомандовал Гарри, призывая эльфа. Они стояли за дверью гостиной и снова молчали. Напряжение можно резать ножом. Гермиона была зла. Магия пульсировала внутри, пытаясь найти выход. Она только размялась. С характерным хлопком появился эльф, низко кланяясь. — Хозяин Гарри звал Кричера? Чем Кричер может помочь? — тараторил эльф, косясь на Гермиону и собаку, которая сидела прямо у ног девушки. — Какая комната у нас свободна и прибрана? — Третья дверь на втором этаже. Кричер может проводить мисс Гермиону, — скривился домовик. — Хозяин Гарри же не позволит этому мерзкому животному жить в великом Доме Блэков? — Его зовут Цербер, и если ты будешь относиться к нему пренебрежительно, он загрызет тебя во сне, — рявкнула Гермиона, сверкнув глазами. Домовик пискнул, прижав маленькие ладошки ко рту, а Гарри закатил глаза, глядя на подругу. — Это было обязательно? — вздохнул он. Кричер почти рыдал, падая в ноги Поттера. — Хозяин Гарри должен защитить старого домовика. Кричер много столетий служит великому Дому Блэков. Кричер верен вам, сэр, — всхлипывал домовик. Да, Гермиона. Дальше остается только отнять конфету у ребенка, и тебя можно записывать в ряды школьных хулиганов. — Кричер, — спокойно начала Грейнджер, — ты служишь Гарри, а Цербер служит мне. Он не причинит тебе вреда, если ты не будешь враждебен к нам. Просто представь, что он мой фамильяр, и не обращай внимание на исходящую от него магию. — Мы, кстати, должны это обсудить, — вставил Гарри, смотря на черного добермана. Домовик успокоился, утирая нос белой наволочкой. — Фамильяр? — шептал он. — Кричер будет хорошо относиться к фамильяру Гермионы Грейнджер. — Отлично, а теперь покажи мою спальню. — Кричер, я сам покажу, а ты пока перенеси вещи Гермионы из комнаты Малфоя в новую спальню. — Хорошо, сэр, все будет сделано, — улыбнулся домовик, исчезая. — Какого драккла, Гарри! — повысила голос Гермиона, снова взрываясь. —Ты позволил Малфою жить в моей спальне, да еще и среди моих вещей? Какой адекватный человек вообще так поступает? — Слушай, — начал Гарри, взъерошивая волосы, — вы все время находились в твоей комнате, когда он появлялся на Гриммо. Думаешь, я не замечал? — вскинул бровь друг. Гермиону не смутил этот вопрос. Она знала, что Гарри не настолько глуп, чтобы упустить это из вида, но ее польстило то, что он никогда не спрашивал об этом. — Малфой просто поставил меня перед фактом и запер комнату целой горой заклинаний. Даже твоему коту пришлось смириться с этим. Живоглот? — А где он сейчас? — спросила Гермиона, стараясь дышать. Ее эмоции зашкаливали, сердцебиение было хаотичное, а темная магия пыталась вырваться наружу. Даже энергия Цербера не помогала. — Там же, у Драко. Они вроде как подружились. Прекрасно. Просто, превосходно. — Хорошо. Не думаю, что Живоглот подружится с Цербером. Они дошли до лестницы и свернули за поворот. — Цербер, — спросил Гарри, — он кто? — Сын адского пса, — невозмутимо ответила Гермиона. — Он был со мной пятьдесят последних лет. Поттер вздрогнул. Он понял, что ситуация сложнее, чем ему показалось на самом деле. Глядя, как его подруга разрушает гостиную до основания, вскрывает полы невербальной магией, он понял, что совсем не знает, с чем столкнулся. Она прожила пять своих жизней без него, справляясь со всем сама. Чего он ожидал? — Не думаю, что это нужно кому-то знать, — прохрипел Гарри, косясь на Цербера. — Да, тоже так думаю, — пожала плечами Гермиона, останавливаясь у комнаты. — Мы пришли? Гарри, похоже, совсем забыл, куда они идут и зачем, потому что почти прошел мимо, продолжая разговор. Ему казалось, что не хватит и всей жизни, чтобы наверстать упущенное. Он говорил быстрее, думал наперед, составлял список вопросов и гипотетических ответов, он думал, как выкрутиться со всеми остальными, как сдержать гнев Гермионы по отношению к Драко и выиграть войну. Его голова была готова взорваться. — Хочешь, я тебя успокою? — тихо спросила Гермиона, смотря на друга, который, казалось, вот-вот расплачется от навалившейся информации. — Что? — Я могу придать тебе уверенности. Работает как Феликс Фелицис, ничего серьезного, — она сверкнула глазами и криво улыбнулась. — А тебя кто успокоит? Гермиона замерла. Она отвыкла от элементарной поддержки, обросла коркой сарказма и злости, пряча все эмоции глубоко внутри. Ей нечего было ответить другу. Даже сейчас, вернувшись, она не ждала помощи и понимания. — Ты всегда можешь положиться на меня, — сказал он, снисходительно улыбнувшись. — Я подумаю, что сказать завтра на собрании. — Я уже все придумала, Гарри. Сделай вид, что веришь в это, и не дай другим сомневаться. Особенно, — запнулась она, — Малфою. Казалось, что, называя его фамилию, она ест стекло, запивая кислотой. — Хорошо, Гермиона. Если тебе что-то будет нужно, моя комната там же, где и всегда. Доброй ночи, — сказал он, приобняв ее. Его глаза снова наполнились слезами, сожалением, виной и бесконечным желанием помочь. Он корил себя за ее смерть, она снилась ему в самых страшных кошмарах. После всего, что она сделала для них, Гарри Поттер готов склонить голову перед Гермионой Грейнджер. Лучше поздно, чем никогда. Гермиона кивнула и вошла в комнату, громко хлопнув дверью. Черт. Черт. Черт. Она прислонилась лбом к темному дереву двери, выдыхая. Видит Хель, она хотела уйти мирно, но, услышав голос Драко Малфоя, ее прорвало. Казалось, девушку просто разорвет от того гнева, что сидит в ней. Чистая ненависть. Даже Цербер, который не раз спасал Гермиону в мире мертвых от помешательства, был бессилен. Пес отдал ей почти всю свою энергию, пытаясь успокоить хозяйку, уравновесить ее тьму так, как делала богиня Смерти, но он недостаточно силен, поэтому сейчас Цербер свалился без сил у подножья кровати и крепко заснул. Пытаясь скрыть свои слабости, мы оба проиграли. Гермиона рухнула на кровать, даже не осмотревшись. Я сильная. Я справлюсь. Она повторяла эти слова, как самое мощное Протего, в надежде, что оно отразит все проклятия, прилетающие в нее, но, похоже, она уже давно проклята. На город опустились сумерки, закатное солнце спряталось за горизонтом, погружая город во тьму. Этой ночью она не уснет, как, впрочем, и всегда. Спокойный сон стал роскошью. Обычно Гермиона провалилась в полудрему на пару часов, а после каждый раз подскакивала от ночных кошмаров. Ее рвало, она плакала, ногтями впиваясь в плечи. Отметины кровоточили, не успевали заживать, когда все началось заново, поэтому Гермиона перестала пытаться заснуть. Темная магия питает ее, как батарейка, восполняя энергию, пока мечты о крепком сне так и остаются несбыточны. Когда-нибудь я стану свободной. Гермиона скинула мантию и сапоги, оставшись в штанах и корсете. Она лежала на большой кровати с балдахином и невидящим взглядом смотрела в потолок. Бывали дни и похуже. Намного хуже. Девушка глубоко вздохнула, перевернулась на бок и вытянула руку перед собой. Искры света стекались в небольшой золотой шар на ее ладони, разгораясь все больше и больше. Гермиона перекатывала его между пальцев, повторяя свой девиз, который вот уже пятьдесят лет служил ей путеводной звездой. Она смаковала каждое слово, наводя порядок в голове.Слабых гасят, сильных жгут.
Мрази здесь друг друга жрут.
Стоны боли. Тут все черти,
Имя ей — десница Смерти.
Свет померкнет. Тьма настанет.
Месть ждать долго не заставит…
***
Гарри Поттер собрал узкий круг людей рано утром на площади Гриммо. Стояло гробовое молчание. Все понимали: если объявлялся срочный сбор, это означало одно — у них проблемы. Последний раз, когда совет собирался внепланово — убили шесть человек, а троих взяли в плен. Они ненавидели это. Измученные войной взрослые, дети, которым пришлось срочно повзрослеть, гигантская ответственность, горе утраты и бесконечные потери — это меньшее, что они отдают ежедневно за возможность мирного неба над головой. В этой комнате находятся только те, кто готов рискнуть всем ради общего блага. — Мистер Поттер, может, вы начнете? — прокашлялась Макгонаголл, ставя на стол кофейник. — Да, профессор, — кивнул Гарри, выдвигая стул. — Как вы знаете, вчера мы вызволяли пленных, — издалека начал Поттер, присаживаясь. — Все в целом прошло успешно. Трое приближенных лиц к Темному Лорду мертвы. Профессор Снейп подавился горячим кофе, разбрызгивая его на белую скатерть, а ложка Молли Уизли выпала у нее из рук, звук которой разрезал образовавшуюся тишину. Остальные пораженно застыли. — Кто? — подал голос Кингсли. Ему единственному удалось сохранить невозмутимое лицо. Чертов слизеринец. — Макнейр, Роули и Сивый. Рудольфус аппарировал прямо перед смертью. Его раны практически не совместимы с жизнью, поэтому мы не знаем, жив ли он, — Гарри говорил твердо, как и всегда, когда выступал на собраниях. Он понимал, что является ублюдским символом надежды, и знал, что показывать слабость запрещено. — Также убиты несколько егерей. — Почему вы не взяли пленника? — возмутился Снейп. — Это был шанс узнать о возможном местоположении змеи, и вообще, какого черта близкий круг Темного Лорда был отправлен на такое глупое задание? Поттер игнорировал вопросы Снейпа, оставляя все это Гермионе. — Как вы вообще с ними справились? — вздернул бровь Кингсли. Не верил. Он никогда не верил «детям», и ему было совсем плевать, что дети воюют уже третий год, разрабатывают тактики, проводят разведку и убивают. Это война, Кингсли, победит сильнейший. — А мы и не справились, — прошептал Тео слишком громко, обратив на себя ненужное внимание. — Мистер Нотт, что вы вообще здесь делаете? — продолжил Кингсли. — Мне казалось, мы пришли к соглашению, что вы не суете свой нос в дела совета. Это касается также Малфоя и Забини. — О, да, мистер Бруствер, — притворно вздохнул Тео, на что парни закатили глаза. Опять нарывается. — Мой нос далек от ваших дел, а вот руки по локоть в крови, что на это скажете? — На этом совещании они имеют право быть, так как вчера мы стали свидетелями некоторых событий, — отрезал Поттер, сверля глазами Кингсли. Их вражда началась после смерти Гермионы и продолжалась по сей день, так что сейчас Поттеру не терпелось увидеть лицо несостоявшегося министра, когда он поймет, что Гермиона жива. — Продолжай, Гарри, — тепло улыбнулся Артур, передавая кофейник Молли. Среди собравшихся не было двух важных для Гермионы людей — Джинни и Рона. Они сейчас были в Румынии, пытаясь достать редкий ингредиент для зелья, восстанавливающего зрение. Флер Делакур в одной из битв получила тяжелое ранение и практически ослепла. Надежда угасала с каждым днем, поэтому Билл попросил своих родных помочь ему. — Смерть Гермионы… — начал Гарри и тут же был перебит Кингсли. — Вы, наверное, издеваетесь, Поттер. Мы помним, что вчера была годовщина смерти мисс Грейнджер. Все сожалеют о данном неприятном событии, но если из-за этого вы собрали нас в шесть утра, я запущу в вас проклятие, — возмутился Бруствер. Гарри сжал кулаки так, что на ладонях отпечатались следы от ногтей. — Говорите про Пожирателей, это сейчас важнее, — отрезал он, стряхнув невидимые пылинки с мантии. — Неприятное событие, — ухмыльнувшись, повторила Гермиона, выходя из тени. Она как будто смаковала словосочетание. Дурное послевкусие. Все это время девушка стояла в пустой нише коридора, ожидая своего выхода. Гермиона слышала каждое слово, каждый пренебрежительный смешок в сторону Гарри и каждое теплое слово, сказанное ему. Ей хватило трех минут, чтобы разработать тактику. Она не даст договорить Поттеру. Пусть будет неожиданностью. — Когда вы, Кингсли, отправитесь к праотцам, я скажу на ваших похоронах трогательную речь и обязательно назову вашу смерть неприятным событием, — злостно улыбнулась девушка, выдвигая сводный стул. Лица присутствующих нельзя было описать словами. Они застыли, уставившись на Гермиону. — Я понимаю ваш шок, но я жива. Хотя вижу, вы не сильно по мне скучали. Для антуража не хватало только, чтобы на улице небо разразилось громом. Кингсли уронил лицо, забывая о том, что он расчетливый политик; Молли схватилась за сердце. Снейп вздернул бровь, Артур растянулся в широкой улыбке, а в глазах Минервы стояли слезы. — Как? — прошептала она, смотря на свою любимую ученицу, по которой скорбела все это время. — Здравствуйте, профессор Макгонаголл, я тоже по вам скучала, — улыбнулась Гермиона впервые с момента возвращения настоящей улыбкой. — Вынужден повторить вопрос, мисс Грейнджер, — с нажимом сказал Снейп, сжав палочку под столом. — Как вы спаслись? — Опустите палочку, профессор, — сказала Гермиона, положив руки на стол. — Я безоружна. Теодор громко усмехнулся, за что снова получил по ребрам, вот только уже от Малфоя. — Я расскажу вам все по порядку, а после отвечу вопросы, но взамен мне тоже будут нужны некоторые ответы, — нахмурилась девушка. — Устраивайтесь поудобнее, рассказ будет длинным. Парни, стоящие у дальней стены, подошли ближе, хватая первые попавшиеся под руку табуретки, а Кингсли, придя в себя, моргнул пару раз и снова надел маску невозмутимости. — Все помнят, как мы с Малфоем отправились в Норвежскую пещеру за артефактом, способным убить Темного Лорда. Пророчество гласило: «Великий меч способен уничтожить все кусочки души, если пронзить им первозданную часть». Тогда все подумали, что это до смешного идиотская идея, ведь, цитирую вас, Кингсли: «— Не может могущественный чистокровный волшебник быть повержен маггловским оружием», — кивнула Гермиона в сторону Бруствера. — И я был прав, — подал голос он, откашлявшись. — Он оказался безполезным. — Дослушай, Кингсли, — рявкнул Гарри, не сдержавшись. — Да, вы правы, он оказался пустышкой, но совсем не потому, что силы в нем не было, — ухмыльнулась Гермиона, откинув мешающий локон. Малфой поднял голову, оторвав ее от рук, и шокировано уставился на девушку. — Она в тебе. Меч прошел через тебя. Ты впитала всю магию, — прохрипел Малфой. — Пиздец, — выдохнул он, схватившись за голову. О, да, любимый. Полный пиздец. — Бинго, — хлопнула ладонями Гермиона. Все уставились на нее, как на сумасшедшую. — Это игра такая. Маггловская, — пояснил Гарри, усмехнувшись. — Не важно, — отмахнулась Гермиона. — Драко Малфой, как всегда, прав. Думаю, он вам рассказал, как я героически пожертвовала своей жизнью на благо Британского магического сообщества, но все пошло немного не по плану, — хихикнула она, а ее глаза сверкнули золотом. — Меч должен был забрать у меня всю магическую энергию светлого начала для подпитки темной магии внутри него, но вот неудача, — развела руками девушка, — темная магия решила наделить не меч могуществом, а меня. Как же я ненавижу врать. Прямо театральное представление. — В общем, целый год я пыталась примириться со своей силой, много тренировалась, и вот я здесь. Внешность, кстати, побочный эффект. Ага, а еще желание убивать, адский пес и неустойчивая нервная система. — Почему же вы тогда не вернулись раньше? — спросил Снейп, вставая с места. — Я не могла, — невозмутимо ответила Гермиона. — Я была не совсем жива и для тренировок мне был выделен год. — Поясните, — продолжил он, подходя ближе. — Это что-то вроде переходного мира между жизнью и смертью. Я зависла там, пока не научилась контролировать себя. Контроль? Пф, да я снесла Роули голову одним движением, даже не моргнув. — Что там было? — продолжал засыпать вопросами Снейп, всматриваясь в лицо девушки. Холодные ручонки потянулись к ее ментальным стенам. Вот хитрый лис. Гермиона могла поджечь его сознание, испепелить дотла и свести с ума, но она аккуратно приоткрыла нужную дверь, спрятав ее подальше. У меня сто лет тренировок, а в учителях богиня Смерти. Поверь, ты никогда не поймешь, когда я обманываю. Она показывала ему поддельные воспоминания, специально вложенные в голову. — На самом деле я почти ничего не помню. Отрывки тренировок, безликие учителя, много боли. О, да, вот это наконец-то правда. Много боли. — И ты, вернувшись, помогла парням справиться с Пожирателями? — задал вопрос Кингсли, рассматривая девушку. Он боялся ее, и она это чувствовала. — Да, я прибыла на Гриммо, и Кричер перенес меня к ним. — Зачем убивать? Мы могли их допросить, — не унимался Бруствер. — Я проверила каждую мысль в их голове, сломав стены окклюменции, — пожала плечами Гермиона. Она нарочно выдала немного своих возможностей, чтобы все поняли: перед ними мощный игрок. — И что там? — спросил Артур, с интересом наблюдая за Гермионой. Ему нравилась эта сильная девушка. Она всегда заслуживала того, чтобы с ней считались. — Ничего, что помогло бы в поиске змеи. Планы Темного Лорда сильно размыты, а это значит, они были связаны обетом, который гарантировал сохранность его тайн. Обет нельзя обойти. Они были бесполезны, а лишившись своих прихвостней, Том лишится и части власти. Блейз тихо усмехнулся. Горячая. Умная. Сильная. Драко конец. — Простите, — начала Минерва, нервно постукивая пальцами, — если Гермиона впитала в себя силу меча, то она способна убить Темного Лорда? Восемь пар глаз шокировано уставились на Гермиону, ожидая ответа. Наконец-то, дракл вас дери. Первый правильно заданный вопрос за весь разговор.