***
Гилан’найн не знала, сколько по времени проспала, но как Солас ей и пообещал, никто не нарушал её сна, пока она самостоятельно не проснулась. Несмотря на то, что она ощущала себя намного лучше, чем вчера, её душа осталась такой же тяжелой, как и была, ведь проблемы, что открылись перед ней за весь вчерашний день, так и не решились, а осознание того, что это был не сон, новой, ударной волной окатили её, стоило Галле разлепить сонные глаза. Вытянув обе руки вверх, Гилан’найн потянулась всем телом следом, вытягивая каждый сустав, вправляя каждый позвонок после долго сна. Когда этот утренний ритуал был завершён, она всё же встала с кровати и подойдя к окну, аккуратно отодвинула шторы, выглядывая на улицу. Опуская взгляд под окно, можно было увидеть открытый балкон нижнего этажа, на который выходило полукруглое помещение со статуей волка. Ниже был лишь небольшой клочок земли с опоясывающим островом водой. Вдали виднелись высокие горы, заваленные камнями и редкими деревьями, а на горизонте - одиночные башни, так же служившие святилищами Фен’Харела. Девушка тяжело вздохнула, зашторивая обратно окно. Вновь убеждаясь, что это всё не было сном. Дух Мудрости, война, смерть, страдание, предательство, боль, валласлин, Фен’Харел, Солас. Гилан’найн оглядела комнату, что не стала чище за эту ночь и махнула рукой, отгоняя от себя мысли, к которым она обязательно вернётся, просто немного позже. Надев обратно свою обувь, Галла поспешила спустится в комнату со статуей, по пути собирая длинные волосы в высокий хвост и небрежно закручивая вокруг резинки концы волос. Закрепляя булавками небрежный пучок, она оглядела полукруглую комнату. На улице всё также светило солнце, помещение со статуей пустовало, поэтому она решилась спуститься по ступеням ниже. не сидеть же ей в комнате в ожидании, когда Фен’Харел вернётся за ней. Вокруг кипела жизнь. Мятежники, свободные от валласлинов весело общались между собой. Кто помогал готовить еду, кто сосредоточенным взглядом смотрел на карту Элвенана, водя по ней пальцем для наглядности. Дети бегали повсюду с маленькими, вырезанными из дерева игрушками животных. А вдоль стен, стараясь быть неприметными, несли свою службу Духи-Защитники, освещая небольшие тёмные участки своим фиолетовым сиянием. — Наконец проснулась. Хотя я надеялась, что ты уже давно ушла. — Гилан’найн подпрыгнула от неожиданности и обернулась на голос, который принадлежал помощнице Соласа, Тарен. Разведчица недовольно смотрела на неё, оставаясь на пару ступенек выше, чтобы взгляд был сверху вниз. — У меня послание для тебя, от Фен’Харела. «Уходи и никогда не возвращайся». — Тарен нахмурилась, стараясь подражать манере речи Волка. Гилан’найн же, подняла вверх бровь. Не нужно было даже заглядывать в сердце девушке, чтобы понять, что та врёт. Поняв, что её обман не прокатил, она закатила глаза и развела руками. — Стоило попытаться. — Спустившись по ступеням ниже и подходя ближе к Галле, она с удовольствием отметила для себя, что даже так была выше эванурис. — Фен’Харел просит тебя дождаться его возвращения и восстановить силы. — Тарен замолчала, глядя на неё. Фраза звучала какой-то незаконченной, поэтому Гилан’найн немного подождала, вдруг она продолжится. — И всё? — Она подняла вверх брови, глядя в тёмные глаза эльфийки. — А что тебе ещё нужно? Люблю, целую, твой Фен’Харел? — Тарен фыркнула и махнула на неё рукой, отходя в сторону, давая понять, что их разговор окончен. Не такой концовки послания она ожидала, конечно, но думала, что Солас даст ей куда больше… указаний, что ли. Она тяжело вздохнула и пошла в сторону выхода. — Нам не хватает еды, нужно обсудить с Тарен вылазку за припасами. — Долетел до неё разговор двух мятежников-разведчиков Фен’Харела. — Один элувиан выходит возле богатого поселения. Если мы наберём больше эльфов, способных держать оружие, мы сможем напасть и забрать столько припасов, сколько сможем унести! Второй эльф, прервал говорящего и кивнул в сторону Гилан’найн. Она заметила их презирающий взгляд и нервно взглотнув, поспешила выйти из святилища наружу. Здешние элвены не нападали на неё по просьбе Фен’Харела, но сейчас его здесь не было. Тарен вряд ли будет её защищать. Безопаснее всего, всё же, было остаться в спальне, ожидая его возвращения. Вдохнув свежий воздух, она огляделась и пошла вдоль стен по краю острова, слушая, как волны ласково облизывают берег, перекатывая камешки с места на место. Можно ли винить мятежников за слепой хват любой попадающейся соломинки в их положении? Они беглые рабы, их будущее хоть и стало более свободным, но менее безопасным, чем было до этого. Она понимала их страх. Ты всю жизнь веришь в великого Бога, что ведёт тебя своими путями, ты живёшь под его властью, под его защитой, но кто ты сам, когда эта защита пропадает? Став эванурисом, она продолжала слепо следовать за Андруил, следуя её воли, заветам. Гилан'найн, сама того не подозревая, оставалась рабом, возведённой до ранга мнимого Бога. Со всей своей силой и властью она ничего не могла сделать, а сейчас… имеет ли право осуждать их за попытку строить свою судьбу, без чужого надзора? Имела ли она право просить их не нападать на деревню? Послушают ли они её? В своих раздумьях, девушка дошла до края острова. Подул сильный ветер, и Гилан’найн прикрыла глаза, разведя руки в стороны, давая прохладе плавно обтекать её тело. Если бы она была свободной с самого начала, то какой бы эванурис тогда стала? Следовала ли она тем же устоям? Помогала ли народу или так же, заставляла бы сражаться за себя до самой последней капли крови? Когда поток ветра прекратился, Галла приоткрыла глаза и аккуратно спустилась к берегу. Не снимая обуви, она по щиколотку зашла в воду и посмотрела на своё отражение. Она часто осознаёт себя рабыней Андруил, подвластной её воле, но, чтобы на её месте сделала Андруил?Эванурис поджала губы от своих мыслей и пошла глубже в воду. Андруил бы выдала людям луки, оружие. Она научила бы стрелять в жизненно важные органы. Она бы сказала вдохновляющую речь и повела эльфов за собой. Да, это та Андруил, что она знала. Богиня Охоты, ей бы понравился план нападения тех эльфов. Но не Матери Галл. Гилан’найн остановилась, когда её колени исчезли в воде и вновь посмотрела на своё отражение. Она не хотела бы подпитывать эльфийскую жестокость, сподвигать на разгульный образ жизни, ведь они свободны и могут стать лучшей версией себя. Может ли она верить, что раз их взгляды на ситуацию столь различны, то это означает, что она не подвластна её воле? Конечно, она не пошла бы силой переубеждать Андруил, но она могла бы дать эльфам выбор. Если в её силах создать условия, при которых не пострадает ни один эльф, а их души не будут запятнаны разбоем, неужели она не положит для этого все усилия? Неужели она не сможет найти и не укажет на иной путь? Да, не все последуют по нему, но у них будет выбор. Закрыв глаза, Гилан’найн улыбнулась и набирая в лёгкие воздуха, скрылась с головой под водой, оставляя на поверхности лёгкую рябь от её недавнего присутствия. Тарен, что из тени наблюдала за эванурис с подоконника святилища, нахмурено наблюдала за водой, из которой долго не выныривала девушка. Когда это время всё растягивалось, а из глубины стали появляться кровавые капли, Тарен выругалась, перепрыгивая через перила, готовая нырять за эльфийкой на самую глубину, но не успела она добежать до берега, как с очередной, разливающейся кровавой волной, из воды появилась голова галлы. Олениха, встряхиваясь от потока воды, поднялась на копыта, немного пошатываясь от увязывающего песка, стала вылезать на берег. За следующей волной, появилась ещё галла, и ещё… целое стадо вылезало из воды, проходя мимо изумлённой Тарен, окидывая её незаинтересованным взглядом и забирались на небольшой пятачок под подоконником, начиная, как ни в чём не бывало, щипать траву. На спине последней галлы, выходящей из воды, сидела Гилан’найн, она с нежным, материнским взглядом смотрела на олениху, что везла её на себе и мягко поглаживала ту по шее, держа кровоточащую ладонь другой руки на своём колене. Заметив Тарен, она быстрым движением излечила порезанную ладонь, остановила галлу возле девушки и спрыгнув, отпустила к своим сородичам. — Наш народ давно научился из молока галл делать сыр, масло и творог. - Поспешила ответить на немой вопрос разведчицы эванурис. - В час крайней нужды, одна галла может прокормить четырёх взрослых мужчин. Если однажды до этого дойдёт дело, прошу Вас, пусть со всеми почестями она уйдёт в иной мир, не во славу моего или чьего бы то ни было другого имени, а во имея жертвы, которую она приносит для жизни эльфийского народа. Гилан’найн кивнула Тарен, что всё продолжала прибывать в изумлении, и направилась обратно в спальню, не обращая внимание на косые взгляды, относительно её мокрого внешнего вида. Сегодня она нашла для себя один очень важный ответ. Она была рабыней Андруил. Долгое время она, будучи эванурисом, следовала за её волей, но с этого дня, с этой минуты, она будет стараться следовать самой себе. Оступаясь, ошибаясь, но каждый раз поднимаясь и давать элвенам другой, менее жестокий выбор. Галла будет стараться принимать их даже тогда, когда они будут отказываться от её пути, ведь она не заставляет ему следовать, лишь даёт иной вариант, другой путь, выбор, которого раньше у них не было. Потому что они свободны и сами ответственны за свои жизни.***
На следующий день Солас так же не появился. Когда Гилан’найн вновь с утра спустилась на нижний этаж, её уже ожидала Тарен, протягивая эванурис чистую одежду разведчицы. Её платье, от всех этих безумных дней, испачкалось, разорвалось, а после вчерашнего плавания, пахло сыростью, поэтому новая, хоть и не столь роскошная одежда, была куда кстати. Весь день она провела среди пасущихся галл, решая вернуться к созданию лисицы, которую не смогла закончить в прошлый раз из-за Фен'Харела. В этот раз, её уже не отвлекали заглядывающие к стаду эльфийки. Сначала, они разворачивались и тут же уходили, заметив эванурис, но после парочки таких раз, всё же смогли подойти и получив одобрение одной из галл, надоили свежего молока, искоса поглядывая на Гилан’найн, которая не обращала на них никакого внимания, окружённая спящими возле неё галлами. Однако после этого, к ней начали заглядывать дети. Поначалу, они так же прибегали, смотрели на неё, её творение издали, и тут же убегали, если одна из галл возле эванурис обращала на детей внимание. Но потом, они становились смелее и с каждым разом подходили всё ближе и ближе. Пока одна девочка, наконец, не заговорила с ней — А что Вы такое делаете? Гилан’найн подняла на неё удивлённый взгляд и посмотрела на образ животного, что получался слишком похожим на лису и ей никак не удавалось дать какую-то особенность, которая бы хоть как-то отличала её от своего прототипа. — Я хочу создать маленького пушистого зверька, но совсем не знаю, какой особенностью его наделить. — Оооо! Идите сюда, посмотрите на него! — Девочка позвала к себе своих трусливых друзей и присела на колени перед прототипом животного. — А что он будет кушать? Дети быстро окружили её и хоть никто, в отличии от этой девочки, не подходил очень близко, но Гилан’найн всё равно напряглась всем телом. Она боялась напугать детей, а также гнева их родителей, поэтому, прежде чем ответить, брала пару секунд лишних на подумать и только потом отвечала. — Я думала сделать его всеядным. Так что он будет кушать всё, что меньше его: грызуны, ящерицы, насекомые. Но и от овощей с фруктами он тоже не откажется. — А он будет охотиться? — Спросил самый старший, на вид мальчик, нагибаясь над животным, разглядывая безжизненную оболочку. — Нет, думаю, он пугливый и почуяв опасность, будет сразу прятаться в норы. — Тогда, у него должны быть большие уши. — Гилан’найн удивлённо перевела взгляд на девочку, чтобы была ближе всего к ней, она оттопырила свои ушки в стороны и широко улыбнулась. — Если он будет маленький и пугливый, наверняка другие животные будут его обижать! А если у него будут во-о-о-от такие большие уши, то он заранее сможет их услышать и убежать. Эванурис задумчиво кивнула, ведь идея была очень здравая, поэтому, она тут же принялась магией вытягивать уши животному. — Больше! — Улыбнувшись, эванурис позволила детям контролировать её действия, ещё вытягивая уши зверьку. — Больше-больше! — Окончательно поведясь на детский настрой, она сделала уши ещё больше и широко раскрыла их, вызывая сильный приступ смеха у детей. — А можно сделать ему пушистый хвостик? — Тихо проговорила маленькая девочка, прячась за ногу, по видимости, старшего брата. — Зачем ему длинный хвост? Он же может мешать ему прятаться в норе — Спросил её старший брат, от чего девочка задумчиво прижала пальчик к губам и растерянно пожала плечами. — Мне просто нравятся пушистые хвостики. — Думаю, если мы сделаем ему хвост во-о-от такой, — Вслед за словами, Гилан’найн старательно начала вылепливать волоски на тонком хвосте животного, вытягивая его, делая примерно по длине равной туловищу животного — То ему будет очень тепло и мягко спать. Ещё долгие часы дети не отставали от Гилан’найн, предлагая разные идеи, как дополнить внешность зверька и наконец, он был готов. Это было не похоже на то, что она изначально задумывала, но Галла не могла не согласиться с тем, что вместе с детьми, чей ум и воображение предлагали такие идеи, о которых она и не могла помыслить, был создан очень качественный прототип, который со временем, мог бы даже стать одомашненным животным. Оставалось только одно. Эванурис быстро, чтобы не пугать своими действиями детей, завела руку за спину, немного морщась от того, как магия разрезает её ладонь и тут же опустила кровоточащую руку на голову животного, закрывая глаза. Магия текла через её кровь, призывая духов, желающих обрести материальную оболочку, слиться с ей творением, вдыхая жизнь в это существо. Когда кровь впиталась в неживое тело, Гилан’найн убрала руку, попутно залечивая надрез на коже и под удивлённых вздохи детей, наблюдала, как зверёк качнул ушками и медленно, словно после заморозки, начал двигать своими конечностями, обнюхивая себя, разминая ноги, привыкая, к своему телу. — Какой он милый! А можно мы с ним поиграем? — Завизжали дети, начиная гладить ещё не пришедшее в себя животное. Галла нервно улыбнулась, ей бы не хотелось, чтобы дети раздавили только что созданное творение, но глядя на их улыбки и радость, которую приносил им зверёк, она выдохнула и разрешила забрать его себе. С одной лишь маленькой просьбой - не обижать его. Дети ей клятвенно пообещали, что не будут его мучать и тут же начали тискать и обнимать зверька, передавая его из руки в руки, от чего тот в страхе повизгивал, но не царапался и не пытался сбежать. Эванурис лишь виновато смотрела на зверька, мысленно обещая ему отпустить его, как только дети вдоволь наиграются. Радостный визг прервал тяжёлый грохот опускающегося моста. — Фен’Харел вернулся. Пойдёмте, покажем ему нашего питомца! — Детишки, подхватив зверька, табуном побежали к мосту. Гилан’найн тяжело поднялась, разминая затёкшее тело и тоже пошла встречать Соласа. Подойдя к углу собора, она прижалась к нему плечом, с улыбкой наблюдая, как мятежники вновь стали в приветствии выкрикивать имя, данное ему эванурисами. Но если те дали ему это имя, как оскорбление, то здесь, из уст спасённых эльфов, это звучало как титул, предмет гордости и благодарности. Таким как и должны быть эванурисы. — Фен’Харел, смотрите, что мы создали! — Дети прорвались сквозь толпу взрослых, протягивая зверька Соласу. Он непонимающе подхватил животное, оглядывая его. — Вы создали? — Вместе с Гилан’найн! — Они показали в её сторону и перекрикивая друг друга начали рассказывать, как шёл процесс его создания, но Волк, совсем их не слушал, он с улыбкой смотрел на эванурис, разглядывая её в непривычном одеянии своего агента. Эльфийка ещё шире улыбнулась, поймав его взгляд и подтянула плечи к ушам, мол «да, есть моя вина в этом». — Понятно, а как же вы его назвали? — Солас тихо посмеялся, передавая зверька обратно ребёнку, которая задумчиво посмотрела на него. — Мы же не придумали ему имя! - Точно… давайте подумаем. - Он похож на лисёнка, маленького такого. - Да не похож он на лиса, это больше крыса. - Ты что, болван, крыс никогда не видел? — На перебой стали кричать дети, споря друг с другом. Фен’Харел растеряно поднял брови, он не хотел, чтобы ребята спорили друг с другом из-за такой мелочи. — Он больше похож на волчонка — Подала голос Гилан’найн. Дети оглянулись на неё и пошептав между собой ещё немного, подняли вверх зверька, громогласно произнося его имя. — Мы нарекаем тебя, грозный пожиратель ящериц и фруктов - Фенек. Маленький волк! — Так, все хватит, не надоедайте Фен’Харелу. А если я узнаю, что вы продолжаете приставать к Гилан’найн, уши вам надеру! — Родители стари разбирать своих детей и отходить от Соласа, который услужливо кивал им. Когда приветственная толпа обступила Волка, тот, заведя руки за спину и немного покачивая бёдрами, пошёл в сторону Гилан’найн, не сводя с неё радостного взгляда. — А я смотрю, ты времени зря не теряла? — Немного. Так вышло. — Она тоже улыбнулась, в смущении опуская взгляд, полностью прижимаясь спиной к стене, когда Солас, подойдя ближе, очень близко встал напротив неё. — Не знала, что делать, вот и занялась тем, чем обычно. — Тебе уже лучше? — Мужчина опустил свой голос до едва слышимого шёпота и протянул руку, пальцами едва касаясь её щеки. — Я, если честно, думал, что ты намного дольше проспишь. Вслед за его рукой, Галла подняла взгляд и тяжело вдохнула. Она была очень рада увидеть его спустя столько времени. Напряжение, исходящее от мятежников, сильно её изматывало, поэтому стоять возле того, кто не считал её чудовищем, было для неё как глоток свежего воздуха и она тут же потянулась к нему, чтобы надышаться всей грудью, обнимая и утыкаясь носом в его шею. — Мне уже намного лучше. Времени хватило многое обдумать. Волк тихо усмехнулся, поднимая один угол губ вверх и обнял её в ответ, опуская одну руку между лопаток, а вторую укладывая на затылок, сильнее прижимая к себе юную Галлу, по обычаю, тяжело вдыхая носом её естественный запах леса, мха и утренней росы. Ведомый одним лишь чувством, его губы слегка коснулись её виска, плавно проходя по линии роста волос. Не открывая глаз, эльфийка отстраняется от его шеи, давая ему возможность покрывать поцелуями её лоб, брови, закрытые глаза, высокие, острые скулы. Приподнимая рукой голову девушки выше, он продолжает целовать щёки, нос, другая щека и тут, поцелуи замирают. Гилан’найн, сбивчиво дыша через нос, нерешительно приоткрывает глаза, встречаясь с серыми глазами Волка. Он смотрит на неё, внимательно, вопросительно. Бегая взглядом по рисунку её глаз. Она понимает, почему он остановился, он ждёт разрешения, не хочет, чтобы это было насильно, наоборот, он желает, чтобы она хотела его поцелуев так, как он. Чтобы она потянулась к нему, дала знак взглядом, кивком, чем угодно, лишь бы он понял. — Фен’Харел! — Тарен опешила, увидев их двоих. Гилан’найн тут же в смущении отстранилась, высвобождаясь из его объятий. А Солас, увидев её реакцию, лишь сильнее расплылся в улыбке, совершенно не смущаясь присутствия разведчицы. — Оу... Простите, я не вовремя… я… у меня есть что сообщить, за время вашего отсутствия. — Да, конечно, я иду. — Солас кивнул Тарен, а после, вновь перевёл взгляд на смущённую девушку, что стояла перед ним, бегая глазами по земле, стене, чему угодно, лишь бы не встречаться взглядом с Ужасным Волком. — А наш разговор, я планирую закончить позже. Так что запомни, на чём мы остановились. — Он усмехнулся и направился с Тарен в небольшой обход по элювианам, оставляя бедную смущённую Галлу, как вкопанную стоять на месте, с бешено стучащим в груди сердцем.***
Уже давно стемнело, все в зале легли спать, кроме неспящих Духов-Стражников, вышедших за пределы святилища, чтобы не мешать никому своим сиянием и Гилан’найн, что стояла на балконе и внимательно разглядывала галл. Те тоже укладывались рядом друг с другом на ночной сон, хотела бы она тоже лечь спать или хотя бы думать о чём-то более важном, чем о Фен'Хареле, что только и крутился в её мыслях. Цыкнув, она отвернулась от галл и присела на перила, скрещивая руки под грудью, в задумчивости, закрывая глаза. Она не могла объяснить, почему её начало тянуть к нему. Потому что он открыл ей глаза? Потому что он добрый? Потому, что она разделяет его взгляды? Уважает? На все эти вопросы она, разумеется, говорит «да», но это не даёт решение основной проблемы - почему она так смущается в его присутствии. Почему её сердце начинает как ненормальное биться, стоит ему подойти к ней слишком близко и что это за ощущение исходит от его тела, которое она всецело перенимает на себя. Никогда она не испытывала ничего подобного и с радостью бы сказала, что это всё обман Ужасного Волка, но эванурис знала, что Солас не делал с ней ничего, эти чувства пришли сами, из её эмоций, а не какого-то магического воздействия. — Обо мне думаешь? — От тихого шёпота прям на ухо. Гилан’найн резко встрепенулась, чуть не упав с перил назад, но Волк вовремя схватил её за руку, удерживая на месте. — Да! То есть нет… в смысле не совсем… перестань так подкрадываться к элвенам, когда они в своих мыслях! — Гилан’найн растеряно забормотала, а после, кулаком не больно ударила смеющегося эльфа прям в плечо. Солас стоял между её коленями, всё ещё придерживая за одно запястье, чтобы она вновь не попыталась упасть от него с перил прямиком на спящих галл. От того, что она сидела на перилах, и была чуть выше, чем обычно, её лицо находилось на одном с ним уровне, что позволяло ей не задирая головы, смущенно наблюдать за смехом мужчины, пока он укладывал обе руки на её поясницу, придвигаясь ещё ближе. Заметила она это уже поздно, поэтому всё, что оставалось, так это упереть ладони в его грудь, чтобы хоть как-то раздвинуть дистанцию между ними. — Ладно, извини, я просто не могу удержаться. — Он довольно приоткрыл глаза, наблюдая за её красноватыми щеками. — Так вот... недалече нас прервали, так что я гото-ов… возобновить наш разговор. — Не было никакого разговора. — Она упёрто отвернула голову, когда Фен'Харел стал приближаться к её лицу и сжала кофту на его груди, стараясь также удержать в спокойствии ускоряющийся стук сердца. — А мне кажется, что мы обсуждали что-то очень важное. — Он не смог сдержать усмешки в голосе, пока проводил кончиком носа от её щеки к виску, шепча на ухо. — Мне не сложно напомнить. — Зачем…? — Солас удивился вопросу и чуть отстранился, заглядывая в её лицо. Галла, сидящая перед ним, была красная до самых кончиков острых ушей. Брови, в смущении, были приподняты вверх, а глаза, нашли устойчивую точку на его подбородке и следили за ней, не моргая. Цепкие пальцы сильнее сжали его кофту, прикусывая губу, прежде чем продолжить свой вопрос. — Зачем ты делаешь это всё? Андруил здесь нет, как и её шпионов, она не увидит, не узнает. Почему? Фен'Харел коротко выдохнул, покачивая головой, разглядывая её лицо, как родители смотрят на неловкие попытки детей помочь по хозяйству, которые по итогу, ведут к полной катастрофе. — Гилан’найн, посмотри на меня. — Ей пришлось приложить немало силы воли, чтобы всё же поднять свои глаза, выполняя его просьбу. — Ты видишь, что творится в сердцах других, можешь понять их помыслы, что они чувствуют на самом деле. Можешь отличить ложь от правды. Так вот посмотри на меня и скажи: ты правда считаешь, что я до сих пор хочу твоего поцелуя, только чтобы позлить Андруил? Она поджала губы, начиная покусывать себя то за верхнюю, то за нижнюю губу, из-за чего её подбородок начал немного потряхиваться, а взгляд, всё бегал от одного, до другого глаза. Она знала, видела ответ, правду, но это не отвечало на вопрос, который она всё не решалась спросить. Если бы сейчас он отвел её к Духу Мудрости, девушка бы завалила его вопросами, касательно бури в своей душе, чтобы хоть кто-то объяснил, почему её сердце, как загнанная в клетку пташка, билось как ненормальное в её груди. Почему, стоит ему назвать её имя, внутри разливается тепло, наполняя её, как пустую вазу. И почему, когда они так близко, она хочет, чтобы он украл её поцелуй. — Солас… — Только и успела она произнести дрожащим голосом его имя, как нетерпеливый эльф, накрыл её губы своими, начиная в горячем, страстном поцелуе сплетать их языки. Их первый, настоящий поцелуй, на который Гилан’найн, наконец, ответила.