Легенда о Гилан'найн

После побега из святилища Митал, Фен'Харел как осточертелый бежал через элювианы, путая их с Гилан’найн следы, опасаясь преследования эванурисами или подчинённых им. Очередной элювиан вывел их в странную рощу, что ощущалась им не как обычный, понятный мир. Сначала, Галла обратила внимание на деревья, что бесконечно росли вверх, стоя недвижимо, но только девушка смещала взгляд, как они начинали скручиваться между собой, удлиняться, расширяться. Это пугало, вызывало тошноту и спутанность мыслей. Следом её накрыла неестественность поведения собственного тела. Ведь ей казалось, что она уже сделала шаг вперёд, но стоило моргнуть, как девушка оказывалась на два шага назад. Стоило вдохнуть, как она уже на десять шагов впереди. Галла в страхе захотела закричать, но вот, она стоит и смотрит на верхушки деревьев, секунда, и она уже на коленях, как после долгого крика и сжимает больное горло, откашливая болезненное першение. — Не сопротивляйся этой силе, дай ей течь сквозь тебя. — Гилан’найн слышит голос Соласа, но только собирается ему ответить, как её тело оказывается возле какого-то небольшого, деревянного домика, готовая зайти в него и вновь отбрасывается назад, следуя по тропе меж деревьев. Она хочет позвать на помощь, но вновь слышит повторяющиеся слова Волка. Её охватывает паника, что она останется в заключении этого нелинейного мира, боится вздохнуть, страшится сделать хоть какой-то жест, какой-то шаг. — Гилан’найн! — Она резко вдыхает от удивления, встречаясь глазами с обеспокоенным Фен'Харелом, что стоит перед ней, придерживая девушку плечи. — Как ты себя чувствуешь? — Что это было? — Галла тяжело дышит, больше её не мотает сквозь время. Она осознает себя, своё положение в пространстве, свои мысли. — Тень нашего мира? Искажение? Начало? Даже Эльгарнан тебе не ответит. — Солас отпустил её, когда понял, что та в состоянии стоять на ногах и подошёл к небольшому, деревянному ведру, зачерпывая оттуда воду стаканом. Отпив ровно столько, чтобы не расплескать по дороге, он вернулся и протянул ей кружку. Девушка благодарно кивнула и большими глотками начала пить, параллельно, осматривая помещение, в котором они находились. Это был небольшой деревянный дом, всего в одну комнату, обставленный крайне минималистично. По правую руку от входа находилась условная кухонька: стол, предназначенный, судя по придвинутому стулу, только на одну персону и небольшое ведро, заполненное до краёв водой. По левую сторону была гостиная-спальня, разделённая наспех выложенной камнем печкой, рядом с которой небрежно валялись ветки и парочка палений, рассчитанных на разжигание огня максимум на один раз. В первой половине стоял совсем небольшой комод с тремя книгами, рядом с которым находилось деревянное кресло, укрытое сверху волчьей шкурой. На второй половине была односпальная кровать, также прикрытая шкурами животных. — Это моё тайное логово. — Солас ответил на её молчаливый вопрос, когда младшая эванурис закончила осмотр помещения и кивнул, забирая у неё пустую кружку, отставляя на стол, где она была изначально. — Мы здесь надолго не останемся, минут на десять, не дольше. Думаю, этого времени нам хватит. У тебя, верно, много вопросов. — Он тяжело сел на стул возле стола и склонился, опуская локти на колени, сцепляя пальцы между собой. Серые глаза внимательно следили за девушкой, что придерживая своё испачкавшееся после долгого бега платье, аккуратно присела на кресло, проводя пальцами по волчьему меху, отмечая у себя в голове, что оно и в половину не было таким пышным и мягким, как мех Ужасного Волка. Наконец, Галла встретилась с его взглядом и нерешительно начала задавать свои вопросы. — Всё, что говорила Андруил… это правда? — Отчасти. — Волк опустил голову, разглядывая и переминая свои пальцы. — Но вся её речь, складывается в отлично построенную ложь из-за вкраплений правды. Митал никогда бы не поддержала план свержения Творцов. При этом, она правда всегда защищала меня от эванурисов, что хотели уничтожить Ужасного Волка ещё очень давно. Ложью были слова, что я освобождаю элвенов только для того, чтобы ослабить эванурисов. И правда в том, что некоторых я направлял в твою касту, но не для того, чтобы сделать тебя своей сильной союзницей. — Мужчина выпрямился и откинулся на спинку стула, начиная бегать глазами по потолку. — Это всё моя вина. Митал просила не выступать открыто, подождать и не отзываться на крики помощи, но я её не послушал. Глупец! — Солас ударил кулаком по столу, от чего тот, болезненно заскрипел, но всё же выдержал незаслуженный удар. — У меня нет силы, нет сторонников, чтобы обеспечивать и защищать мятежников. А если продолжать расширять их численность в моём Святилище, будет происходить то, что я уже не в силах остановить. Ярость, злоба, несправедливость, месть. Я не смогу и не буду иметь права удерживать их от расплаты. — Волк сильнее сжал руку на столе, стискивая зубы. — Многие уходили в неизведанные земли, но что делать с теми, что не хотели или не могли вести самостоятельной жизни? Кому нужна была защита, которую я, пока что, не могу дать? Я не придумал ничего лучше, кроме как направлять их под защиту Митал и… твою. Всё что я мог, спасти их из рабства и отдать под защиту тех эванурис, которых я уважаю всем сердцем. Я обещал им, что приняв ваш валласлин, они будут свободны. Я не мог… я не мог просто делать вид, что не слышу их, не мог просто сидеть сложа руки. А теперь, из-за моей слабости, Митал… Мужчина осёкся, яростно мотнув головой, из-за чего косички в его волосах разлетелись в разные стороны, ударяя по лицу, раздражая ещё больше. Тяжело вдохнув, чтобы успокоиться, он не спеша начал собирать волосы обратно в один хвост. — Ты думаешь, что эванурисы прислушаются к Андруил? — Гилан’найн внимательно наблюдала за ним и не знала, что думать. С одной стороны, она понимала боль Соласа и почему он так поступал, но видя последствия этих действий… нет, так она не может его винить. — Если да, то это будет катастрофа. — Фен'Харел руками зачерпнул воды из ведра и промыл своё лицо, закрывая глаза, чувствуя, как прохладные капли стекают по его распалённому лицу. — Мы были рождены в боях. Закалены силой и возведены в ранг сильнейших. Военачальники эльфийского народа. Мы были заложниками силы и войны. Даже после её окончания, продолжали порабощать всё вокруг, потому что больше ничего не умели. Ты мы стали старейшинами. Потом королями, а потом… эванурисами, богами. Казалось, нет в мире никого и ничего сильнее нас, даже подземные гиганты были нам не ровней. Но пустота что пришла взамен… и мы начали борьбу между друг другом, за звание сильнейшего, главенствующего. И когда им стал Эльгарнан. Ничего не закончилось, ведь мы вступали в союзы и враждовали теперь друг с другом. — Волк открыл глаза, откидывая из своих мыслей яркие картинки воспоминаний его прошлой глупости. Он ведь ничем не лучше - такой же глупец. — В один момент, я осознал, насколько это всё бессмысленно. Сколько бы крови не пролили за нас те, кто встают под наши знамёна, наша война никогда не закончится. Мы не сможем утолить эту пустоту. И только Митал меня поняла. Только она услышала. И когда я, как ребёнок, пытался кричать, заставить поверить в свою правоту, она действовала мудрее - разговаривала, склоняла к миру, взывала к разуму. Я стал посмешищем в их глазах, а она - Защитницей. Там, где я больше не в силах выносить тягость своего народа и освобождал их от оков своего повиновения, она защищала, заботилась о своих подопечных, оберегала их. — Солас облизал стекающие по губам струйки воды, смачивая пересохшее от разговора горло. — Долгие годы они слушали Митал, был шаткий мир, хоть и не тот, который я хотел. Но Андруил всегда жаждала сражений. Кровь и сила. Она искала повод вновь развязать войну и моя глупость, может дать ей хороший мотив к началу действий. Я очень надеюсь, что в остальных нет столько жажды власти, сколько есть в ней. Но больше всего, меня сейчас волнует Эльгарнан. Андруил специально задевала его больное место - собственничество. Конечно, между мной и Митал нет никаких отношений, но Эльгарнан всегда был ревнив, если Охотница сможет убедить его в своей лжи… от его мести будет не скрыться. — Так давай расскажем ему правду! — Гилан’найн поднялась, уверенно глядя на разбитого мага. — Давай пойдём и всё расскажем Эльгарнану. У него есть только слова Андруил, мы преподнесём ему нашу правду. Расскажем, как все было, почему ты сделал те или иные действия. — Она начала ходить взад-вперёд по небольшому участку пола, размахивая руками вслед за своими словами. — Она выставила нас какими-то расчётливыми существами. Я расскажу ему о том, как Андруил запугивала мой народ, уверена, многие, кого ты спас, найдут в себе силы рассказать о страданиях в кастах эванурис. А ты… ты объяснишь, что у тебя нет ничего с Митал, что последнее время, ты был со мной. И он всё поймёт. Он нас услышит. — Ты слишком мила в своей невинности, моё сердце. — Солас выдавил из себя грустную улыбку, глядя на мельтешащую девушку и тяжело поднялся, подходя к ней ближе, останавливая её нервные шаги мягким касанием ладоней на плечах. — Нет, сейчас мы не должны показываться. Если мы придём к Эльгарнану, в лучшем случае, нас выслушают тогда, когда Митал всех успокоит и это уже будет бессмысленным, а в худшем… — Волк в задумчивости поджал губы, а после и вовсе обнял девушку, прижимая её голову к своему плечу, оставляя это "худшее" висящим в воздухе не самым приятным, а от того и не озвученным, вариантом. — Неужели мы ничего не можем сделать? — Гилан’найн в ответ обняла его за талию, сцепляя пальцы за спиной, слушая прижатым к телу ухом, неровный, обеспокоенный стук сердца. — Сейчас, нам нужно позаботиться о твоём народе. Даже если Андруил не удастся обмануть Эльгарнана, кто-то из эванурисов, вполне может ей поверить и начать атаковать твои храмы и кланы. Мы должны перевести всех, кого сможем в святилища, вместе с этим, нужно будет проводить тщательную проверку каждого вошедшего. Если я додумался рассылать шпионов по чужим кастам, уверен, это давно уже практикуют другие эванурис. Мы не должны допустить, чтобы они узнали о месте наших святилищ, ни в коем случае. Но если вдруг эту случится, либо если… если ты будешь в опасности, прошу, воспользуйся этим. — Солас что-то повязал на её шее и мягко отстранился, давая Галле рассмотреть свой подарок. Она опустила голову и взяла в руки кулон из челюсти волчонка, что странно переливался в её ладони. Фен'Харел запустил руку себе под высокий ворот и достал уже знакомый ей кулон, имеющий такую же форму, но большего размера. — Всё что тебе нужно, добраться до любого элювиана и вдохнуть магию в кулон, чтобы он переместил тебя в это место. — Он провёл глазами по домику, показывая, что имеет ввиду его. — Здесь время течёт не так, как в нашем мире. Даже за эти десятки минут, что мы провели здесь, там, в реальном, прошло несколько часов. Здесь можно переждать многое, главное, добраться до дома. — Он указал в окно, где примерно в полукилометре стоял потухший элювиан. Девушка внимательно рассматривала местность, думая о том, что она едва могла мыслить, просто переместившись сюда и добралась до дома, только благодаря Соласу, вряд ли она сможет сделать это самостоятельно. Волк печально рассматривал прекрасное лицо юной девушки и поджав губы, резко схватил её за руки. Крепко сжимая пальцы на запястьях и перехватывая её удивлённый взгляд, он требовательно зашептал глядя на эванурис. — Гилан’найн, прошу, обещай мне, что как только почувствуешь опасность, то отправишься сюда. — Он внимательно смотрел на неё, пока девушка согласно не кивнула и продолжил. — Обещай, что, если я скажу тебе не ждать меня и бежать сюда - ты сделаешь это. — Без тебя? Нет, даже не проси. — Галла нахмурилась, быстро закачав головой. — Гилан’найн! — Фен'Харел чуть прикрикнул на неё, пугая девушку своим необычным поведением. Заметив её страх, он тяжело выдохнул и сменил нетерпение на смирение, с мольбой разглядывая её невинное лицо. — Это всё серьёзно. Пойми, они не остановятся ни перед чем, если поставят перед собой цель уничтожить нас. Я надеюсь, что тебе вообще никогда не понадобится ни этот кулон, не это место. Но всё равно, прошу тебя, пообещай мне. Гилан’найн тяжело задышала, сдерживая подступающие слёзы, она действительно была маленькой, глупой, наивной галлой, которая, не хотела осознавать и принимать серьёзность происходящего. Она просто хотела защитить тех, кто ей дорог. Уберечь невинных, от незаслуженной ярости. Помочь Фен'Харелу нести в этот мир надежду. Сама мысль бросить его тогда, когда он будет в ней очень нуждаться - рушила её мир и все мыслимые и немыслимые устои. Он требовал невозможного, но, в отличии от вечно рыдающей девушки, Волк отдавал себе отчёт о последствии таких просьб. — Прости меня, моё сердце, что затянул тебя в такую беду… я не смогу простить себя, если… — Солас прервался и прикрыв глаза, покачал головой, отгоняя подступающие мысли. — Я всегда был один, горделивый в своей свободе от каких-либо уз. Через мои объятия прошло столько жизней, на которые мне было абсолютно наплевать. — Мужчина поднял обратно на неё глаза, расслабляя пальцы на запястьях, но не отпуская их. Страх отражался в выражении его поднятых бровей, бегающих глаз и тихом шёпоте голоса. Ощутимый, звенящей в своём холоде страх, который сковывал в ужасе все движения. — Я никогда не думал, что кому-нибудь удастся заполнить эту пустоту. Отвлечь меня от войны, от борьбы, от одиночества. Ты стала очень важной для меня, важнее, чем я мог помыслить. Ты понимаешь? — Волк поднял руку, плавно проводя по её щеке. Гилан’найн ничего не отвечает, лишь прижимается к его ладони и прикрывает глаза, выпуская слезу, что бежит по скуле, ударяясь о кожу мужской руки. Большим пальцем, он тут же проводит под её глазами, стирая влажные дорожки. — Ты как редчайший, чудесный дух. Я не смогу, я не вынесу, если по моей вине ты… Прошу, ради меня. Она вновь раскрыла веки, устремляясь в серые глаза, переполненные этим леденящим страхом. Ей хочется отогреть этот взгляд и она тянется свободной рукой к его вытянутому лицу, так же опуская ладонь на щёку. От этого жеста, Галле кажется, что хоть немного, но ему стало теплее. Страх меняется на благодарность. А холод, слабым теплом, что распространяется от её ладони по его телу. Она видит, как Волк хочет испить её до остатка, как ему нужно это тепло, чтобы просто жить, ведь познав радость наполненного сердца, ты уже больше не можешь существовать без этого. И ей казалось, что в этом, она вполне могла его понять. — Я обещаю. — Слова на выдохе покидают её губы, и Гилан'найн сразу, пока Солас не попросил чего-то ещё, притянулась к нему, обвивая другой рукой его шею, сливаясь в солёном от слёз поцелуе. Волк в ответ крепко сцепляет свои объятия вокруг хрупкой, седовласой девушки, которую он хотел защитить всеми правдами и неправдами. Столь долго ему нужно было жить во тьме, чтобы на закате, к нему, словно дразня, явилась она. Почему именно сейчас Галла появилась в его жизни? Не раньше. У них было бы больше времени, он бы совершил меньше ошибок. Всё могло бы быть по-другому. Но шестерни судьбы сложились в таком порядке и это то, что ему не изменить. В его силах, не дать ей исчезнуть и спасти, от этого разрушающегося мира.