Легенда о Гилан'найн

Два дня существования в этом ужасном номере был для неё сущим кошмаром. Вонь, пыль, грязь, тонкие стены, громкие стоны по ночам и скрипучая кровать, что пружиной упиралась ей между лопаток, не давая нормально не то чтобы спать, просто лежать. Она даже думать не хотела о том, насколько сильно провоняла этим местом, ибо душ хоть и был раздельный, но на входе то и дело тусовалось парочка озабоченных пьянчуг, которые начинали громко присвистывать и вытягивать губы в поцелуе, стоило Гилан'найн просто зайти, чтобы умыть с утра лицо. Благо, этого времени хватило, чтобы она смогла залечить свои раны. На шее ещё осталось несколько синяков, но они были достаточно небольшими, чтобы их можно было спрятать за воротником одежды. Да и по ним нельзя было понять, что буквально несколько дней назад, её пытались насмерть задушить. Выйдя, наконец, из номера, она направилась в сторону ванной комнаты, чтобы умыть хотя бы лицо и прополоскать рот. Она спокойно прошла мимо улюлюкающего толстого мужчины, что едва стоял на ногах и зашла в ванную комнату, громко хлопнув дверью. Подойдя к рукомойникам, она тяжело опустила руки на раковину и взглянула в разбитое зеркало. Из отражения на неё смотрела уставшая эльфийка, с грязной копной белых волос. Красноватыми, немного опухшими глазами. Бледным лицом, из-за чего веснушки на носу и щеках выглядели как какие-то прыщи. Пухлый рот, уголки которого в обычном состоянии смотрели вниз, делая её постоянно печальной, придавали ей сейчас ещё более измученный вид. Красавица Гилан'найн, ничего не скажешь. Встряхнув головой, она сняла резинку со своих волос и опустив голову в раковину, нащупала пальцами вентиль, пуская воду на свой затылок, чтобы хотя бы немного промыть волосы водой, надеясь, что это поможет выветрить запах мочи. «Они стали слишком длинные, нужно обрезать» Закончив с водными процедурами и замотав мокрые волосы в небольшой пучок, она прошла по коридору и убедившись, что номер люкс закрыт, аккуратно выглянула в таверну. Ни Варрика, ни Изабеллы. Отлично. Спустившись по лестнице, Гилан’найн погладила себя по животу, что предательски заныл на неё за то, что не кормила его столько дней. — Знаю-знаю, сейчас пойдём по тактике «Азартный заработок» и поедим. — Тихо сказала себе под нос девушка, разглядывая вечно заполненную таверну. Благо, было достаточно посетителей и некоторые, даже согласились с ней сыграть в "Порочную добродетель". Девушка специально выбрала уже подвыпивших мужчин, которые, глядя на юную с виду симпатичную эльфийку, с радостью соглашались с ней сыграть. Надеясь, что на один из ходов она проиграет своё тело, а не жалкие монетки. Но, как она и рассчитывала, простаков обыграть было не так уж и сложно. И вот, помимо имеющихся денег, в кармане сильнее звякало от прибавления в несколько серебряных, парочки бронзовых монет и целого, золотого зуба. Выписавшись из своего номера и выйдя на улицу, она глубоко вдохнула полной грудью. Свежим этот воздух было назвать нельзя, но он был куда чище, чем то, чем она дышала несколько последних дней. По дороге домой, она забежала на рынок и накупила кучу съестного, потому что была уверена, что Мерриль, не умеющая толком готовить, кушала всё это время в тавернах. А в их погребе, наверняка, повесилась мышь. Когда с покупками было покончено, Гилан'найн поспешила в Эльфинаж, мечтая о небольшой бадье тёплой воды, любимой зубной щётке и чистой одежде. — Мерриль, я дома. — Протянула девушка, открывая дверь в их с Долийкой лачугу. На неё никто не налетел с визгами или руганью, тишина, значит её не было дома. Пройдя в комнату, она поставила покупки на стол, замечая маленькую серую бумажку с её посланием. «Значит мышка не пала смертью храбрых. Отлично.» Разложив покупки в, как она и думала, пустой подпол, она чисто начисто отмылась в их маленькой, узкой банной, то и дело ударяясь о стены локтями. Чтобы избавить волосы от этого запаха, эльфийке пришлось потратить столько масел, что напокупала себе Мерриль. Хорошо, что хоть какая-то спонтанная покупка принесла реальную пользу. Гилан’найн с огромным удовольствием надела своё простенькое серое платье до колен, закрепляя его поясом на талии. «Как мало надо эльфу для счастья!» Взяв со стола яблоко и закусив его передними зубами, она только села, чтобы начать готовить обед, как дверь с грохотом раскрывается и на порог влетает злющая Мерриль, сжимая посох в руках и сведя брови, смотрит прямо на удивлённое лицо девушки, выглядевшее нелепо с яблоком во рту. Из-за спины эльфийки показался Хоук, что в улыбке махнул рукой, а из-за её бедра вышел Варрик, похихикивая от нелепого вида эльфийки за столом. — Ну что, Маргаритка, фас! — Продолжил хохотать гном, когда Мерриль двинулась на неё. — Ты где была?! — Девушка ударила ладонью по столу, нависая над ней, как коршун. Это правда напугало Гилан’найн, она ещё никогда не видела Мерриль такой злой. Да и вообще не видела, чтобы она злилась. — Дха чтох… ях бфыла… — Неразборчиво начала говорить девушка, снизу вверх глядя на эльфийку. Мерриль резко потянула за яблоко, вырывая его их её рта и фыркнув, стала ходить по комнате туда-сюда. — Прибегает какая-то мышь, хотя я только-только перекрыла все норы и пуф, превращается в письмо. Никакой точной информации. Куда именно ушла. Как надолго. За травами она ушла! Где травы, за которыми ты два дня ходила?! — Мерриль резко повернулась к ней, тыкая в её сторону яблоком. — Эм… ну я… — Гилан’найн бросила спасительный взгляд в сторону Варрика и Хоука, но те лишь с улыбками наблюдали за происходящим. На улице, в дверях, она заметила знакомую руку с белыми татуировками и нахмурилась. У него ещё хватает наглости сюда приходить. — Вот именно! — Мерриль не обращает внимание на её взгляд и надкусывает яблоко, с другой стороны, продолжая вновь мерить комнату тяжёлыми, яростными шагами. — Мы оббегали все горы, все близлежащие поля, а тебя нигде нет! А тут, возвращаемся в город, а мне говорят, что видели тебя на рынке, покупающей еду. Сидит она здесь, как ни в чем не бывало. А я… я… — Мерриль остановилась, опуская голову. — Я думала, что я тебе надоела, что не умею убираться и готовить, что ты ушла, а эти травы лишь предлог, чтобы у тебя было пару дней убежать так далеко, чтобы я тебя не нашла. — Я говорил ей, что ты бы так с ней поступила, но она же вбила себе в голову и хрен крюком достанешь. — Пожал плечами гном. — Мерриль… — Гилан’найн поднялась, подходя к девушке, что не реагировала на её слова, всё ещё смотря в пол. Она даже не догадывалась, что эльфийка так боится её потерять, остаться в одиночестве. Ей стало стыдно от своего поступка, поступила так эгоистично, даже не подумав о её чувствах. — Прости меня, da'len. — Она опустила ладонь на её затылок и наклонила голову девушки к себе так, чтобы та лбом упёрлась в её плечо. — Я никуда не уйду от тебя, слышишь? А даже если и решу уйти, то поговорю с тобой с глазу на глаз, а уж никак не через мышей. Поняла? Мерриль плаксиво что-то проныла и резко обняла её за плечи, крепко прижимаясь к эльфийке всем телом. Гилан’найн смущенно отвела взгляд от мужчин, что так же неловко стали смотреть в разные стороны и успокаивающе погладила девушку по спине. — Я купила свежей еды. Можем приготовить твоё любимое рагу. — Ууу! Это я с удовольствием! — Мерриль мягко отстранилась, вытирая с лица остатки слёз. — Но сперва… — Она повернулась лицом к мужчинам. — Фенрис… — Её голос стал тише, и она неловко стала выкручивать пальцы. Эльф, услышав своё имя, вздрогнул и плавно повернул голову в сторону комнаты. Чёлка скрывала его глаза, так что было непонятно, смотрит он на неё или нет. — Я хотела извиниться, что я… ну… что накричала на тебе и подумала, что ты что-то сделал с Гила́н. Я столько тебе наговорила… а ты помогал мне искать и я… в общем, вот. Фенрис ничего не ответил, но было видно, как его губы скривились в недовольной гримасе. Гилан’найн фыркнула и отвернулась, возвращаясь к столу. Не будет она никому ничего рассказывать. Пусть он живёт с этим сам, если его чёрное сердце вообще волнует такая крошечная вещь, как попытка убийства эльфийской магички. — Думаю и нам пора по домам. — Хоук посмотрел на кивающего Варрика. — Нужно ещё продать то, что мы насобирали сегодня, но я думаю, что пятьдесят золотых у меня уже наберётся. — Отлично! Мы и так достаточно засиделись с… — Мне нужно поговорить с тобой. — Фенрис вышел в проём, глядя нахмуренным взглядом на эльфийку что стояла к нему спиной. — Мне кажется, в прошлый раз мы с тобой достаточно обсудили. — Гилан’найн закрыла глаза, стараясь дышать спокойно, чтобы не высказать эльфу всё, что она о нём думает. — Не всё. — Фенрис без приглашения вошёл в дом и зашёл за стену, разделявшую прихожую и спальню Мерриль с небольшой комнатой, где Долийка по вечерам молилась своим богам. Гилан’найн раздражительно фыркнула от его самовольного поступка. Её не устраивал вариант, что этот мрачный мужчина диктует ей условия. Конечно, он не уйдёт, пока не добьётся своего и плевать ему, хочет она вообще с ним разговаривать или нет. — Мерриль, Хоук, давай обсудим нашу экспедицию. — Позвал всех Варрик, чуя, к чему идёт дело. Лучше бы гном за шкирку выпнул надоедливого эльфа, а не пытался сгладить углы, хотя злиться на Варрика, было несправедливо. В любом случае, чем быстрее она его пошлёт в Тень, тем быстрее он покинет её дом. Нужно сделать небольшое усилие и всё. Тяжело выдохнув, Гилан'найн заправила волосы за уши и под взгляды троицы, зашла в соседнюю комнату. Фенрис стоял в узком проходе к ней спиной и смотрел в стену, пока не услышал, что девушка подошла ближе и скрестив руки на груди, в ожидании стала рассматривать его белые, непослушные волосы, торчащие в разные стороны. Словно почувствовав, куда она смотрит, мужчина провел руками по своим волосам, откидывая чёлку со лба на макушку и повернулся к ней лицом. Его взгляд был растерянным, он с поднятыми бровями рассматривал маленькую комнатку, не решаясь поднять глаза на раздражённую эльфийку. — Ну? — Она первая нарушила тишину, которую прерывали лишь тихие разговоры ребят за стеной. Они не подслушивали. Это хорошо. — Я хотел… то, что произошло… — Фенрис понизил голос, чтобы его не услышали и всё же поднял взгляд на девушку. — Я просил тебя меня не трогать. — Хочешь сказать, что я виновата в том, что ты чуть не убил меня?! — Она была так возмущена его словами, что слегка повысила голос. Фыркнув, Гилан'найн поспешно выглянула из-за угла, посмотрев на группу, что продолжала общаться между друг другом. Значит они ничего не услышали. Повернувшись обратно к эльфу, она не сильно толкнула ладонью в его нагрудник, со сведёнными бровями, подошла ближе, недовольно шипя. — Спустя два, грёбанных дня, ты заваливаешься в мой дом. — Она ещё раз толкнула его в нагрудник. — Требуешь разговора, чтобы сказать это? Fenedhis lasa! Фенрис терпеливо позволял девушке отталкивать себя, делая с каждым толчком шаг назад, хотя было видно, как он злится от каждого её прикосновения, сводя брови всё сильнее и сильнее. — Что ты хочешь услышать от меня? — Так же в пол голоса прохрипел мужчина, выдерживая её взгляд, разводя руки в разные стороны, насколько позволяло пространство. — Что мне жаль? Что я не хотел так поступать? Да, не хотел. — Он ткнул пальцем в её сторону. — Но я не просто так просил тебя не трогать меня. Эти… метки… от боли я теряю контроль. Но ты же поступила по-своему, как и все маги! Слушаете только себя! Она резким ударом откинула от себя его палец, из-за чего мужчина скривил губы, начиная в ярости тяжело дышать, сжимая руки в кулаки. Гилан’найн разочаровано покачала головой. — Маги, маги, маги. Твердишь одно и тоже. Оковы ты, может, и снял, а вот свободным не стал. — Ты и представить себе не можешь, что такое быть рабом! — В ярости прорычал Фенрис, он поднял руки, сжимая и разжимая кулаки, глядя на них. — Моя ненависть как болезнь. Изнутри меня пожирает темнота, от которой нет спасения, и это Ваша вина, магов! — Он мотнул головой в её сторону. Опустив руки, мужчина тяжело вздохнул, отворачивая от неё голову. — Я… не об этом хотел с тобой поговорить. — Я услышала достаточно, так что прова… — Она взяла его за предплечье, желая выпроводить из дома, как татуировки на теле эльфа засияли и он, прокусывая до крови нижнюю губу, инстинктивно перехватывает её руку за запястье, выворачивая его наверх, ладонь другой руки с силой надавливается на её ключицу, утыкаясь острым когтем доспеха в ямочку между ключицами. От напора, Гилан’найн ударяется спиной и затылком о стену, ахнув от неожиданности. — Гила́н? — Из соседней комнаты она слышит обеспокоенный голос Мерриль. Приоткрыв после удара о стену глаза, эльфийка внимательно наблюдает, как сведённые брови эльфа расслабляются, вслед за угасанием света в татуировках, песня затухает сама по себе, возвращая его в сознание. Фенрис в ожидании бегает глазами по её лицу, пытаясь угадать, что она ответит подруге? Как поступит с ним? Какие будут её дальнейшие шаги. Стоит ей просто пискнуть или промолчать подольше, как Мерриль пойдёт проверять в чем дело. Они смогут накинуться на него. Подавить его силу магией, и он не был уверен, что Варрик и Хоук ему помогут. — Всё в порядке. — Громко проговорила Гилан’найн, так же внимательно рассматривая его лицо. — Дай нам пару минут. — Она тяжело вздохнула, не зная, как ей относится к эльфу перед собой. Он сосредоточение ненависти и злости, но это всё, лишь последствия перенесённой им боли. Он не встречал никого, кто мог бы ему помочь, кто показал, что не все маги плохие. Ему не обязательно бояться всех. Он страдал. От своего прошлого, от настоящего, от отражения в зеркале, от своей силы. Эта клетка, что Фенрис воздвиг вокруг себя, каждый раз причиняет ему боль. Один вопрос мучал её, глядя в эти серые глаза, готов ли он освободить себя или он навечно запер себя в этом одиночестве. Девушка аккуратно подняла голову, показывая ему остатки синяков от его рук. Эльф послушно опустил взгляд, разглядывая неестественные отметины на её тонкой шее. — Это то, чего ты хочешь? Убивать всех магов за то, что они были рождены на свет с такой силой? Потому что мы можем причинить тебе больше боли? Потому что я могу стать змеёй, атакующей со спины? Фенрис поджал нижнюю губу, стараясь остановить стекающую по подбородку струйку крови. Металлический привкус, окончательно привёл его в чувства, заставляя серьёзно задуматься над вопросами эльфийки. Он неотрывно смотрел на её синяки и усиленно пытался найти ответ для себя. Он видел магов порочных, злых, жадных до власти и силы, но придя в Киркволл и познакомившись с Хоуком, он встретил других магов, как Бетани, как Гила́н. Даже Мерриль с Андерсом, что стояли примерно на уровне с Тевинтерскими магами, были на них ни разу не похожи. Это просто не укладывалось в голове. Он не мог принять то, что хоть кому-то можно доверять. Он боялся ошибиться, боялся разочарования. Этот преследующий его страх, раздражал сильнее всего. Эльф убрал палец от её ямочки меж ключицами и плавно провёл им по синякам. — Это… — Фенрис покачал головой. — Это не то, что я хочу. — Мужчина разжал пальцы на её запястье и сделал пол шага назад. Прижав руки к лицу, он аккуратно положил указательные пальцы на переносицу, по обе стороны от носа, закрывая глаза. Он запутался. Было куда проще считать, что все маги - это зло, которое нужно, в лучшем случае, избегать. Зачем она тогда попыталась помочь ему? Почему не ушла? Она всё только усложнила. — Фенрис. — Его имя из её уст звучало слишком мягко, слишком заботливо. Хоть он и не помнил свою семью, почему-то в голову пришла мысль, что его мама могла бы так же ласково называть его по имени. Мужчина резко вздрогнул, почувствовав, как пальцы коснулись его подбородка и зажмурился, готовый к приступу боли. Секунда. Две. Ничего не происходило, хотя он чувствовал кожей, как подушечка её пальца проходит по лириумным шрамам. Раньше, любое касание сопровождалось горячим, как огонь прикосновением и мучительной болью в дальнейшем. Но её пальцы были прохладные, успокаивающе, мягкие, непривычные. — Я могу помочь. Он открыл глаза только когда она убрала руку от его лица, растирая между пальцами кровь, что она стирала всё это время с его подбородка. Фенрис устало опустил руки, как плети, непонимающе глядя на неё. — Я пытался убить тебя. Обзывал. Ни во что не ставил, а ты… хочешь помочь мне? Гилан’найн подняла на него взгляд. Сколько же ему нужно было пройти испытаний и страданий, что ему сложно поверить в то, что кто-то готов понять и услышать его. — Во все времена, до и после, было всегда просто идти по пути жестокости и насилия. Мне жаль, что раньше у тебя не было даже возможности взглянуть на этот мир иначе. Жаль, что когда-то давно, никто не протянул тебе руку помощи, показывая, что есть и другой путь. Но он есть, Фенрис. — Не отрываясь от его глаз, она медленно протянула к нему руку и остановилась напротив оголённой части его предплечья, готовая отстраниться, если он этого захочет. — И мне не нужно от тебя ничего взамен. Ни твоё служение, ни твоя жизнь, не что-нибудь другое. Я хочу помочь, потому что я могу это сделать. — Мужчина внимательно следил, как её пальцы касаются шрамов на его руке. И вновь ничего. Никакой боли. Только мурашки, пробегающие по всему его телу. Гилан’найн, тем временем, провела пальцем по его татуировкам ниже, наблюдая, как вслед за её касанием, начинает светится шрам, затухая, стоит пальцу пойти дальше. Фенрис удивлённо разглядывал это контролируемое сияние, не приносящее ему никакого дискомфорта. Как такое вообще возможно? Она плавно убрала руку от него и все шрамы, тут же потухли, будто ничего и не было. Эльф даже провел своей рукой сверху, но он правда ничего не чувствовал. — Но я не буду за тебя ничего решать. Потому что ты свободный эльф. Ты сам должен сделать выбор, по какому пути следовать. Грудь Фенриса тяжело вздымалась и опускалась, она видела в его глазах множество сомнений, недоверие, страх. Она знала, что сейчас он к этому не готов, поэтому не удивилась, когда эльф просто развернулся и спешно покинул лачугу. — Фенрис? — Хоук позвал эльфа, однако мужчина ничего не ответил ему, выбегая на улицу. Гилан’найн вышла из комнаты, успевая увидеть удаляющуюся спину. Она понимала, что ему нужно время, всё хорошенько обдумать, взвесить. Она ни раз такое видела, когда освободившись, рабы не знали как жить самостоятельно. Они по привычке ждали приказа, не веря, что в их жизни пришли перемены, делая их хозяином своей жизни. Но к этому нужно прийти самостоятельно. Нужно осознать свою свободу, и она станет реальной. Да и чего греха таить, она сама была тем самым эльфом, до момента, пока сильная , мужская рука, не предложила ей возможность, стать свободной. — Как поговорили? — Варрик посмотрел на неё, приподнимая брови. — Ммм, не плохо. Я ожидала, что будет хуже. — Она чуть улыбнулась и как ни в чем не бывало, вернулась за стол. — А сейчас, если больше никто не хочет со мной поговорить, я приступлю к готовке. Есть хочу - жуть! За обедом, Мерриль рассказала про их экспедицию. Как Хоуку нужно накопить, не много ни мало, пятьдесят золотых, чтобы отправиться под землю, где бродят порождения тьмы - отдельная раса существ, живущая глубоко под землей, во что превращаются все живые существа, если контактируют с некой скверной. Ещё во времена Мора она узнавала и читала про данный феномен, но откуда и почему в этот мир вообще попала эта скверна, ответов так и не было. А всё из-за того, что жители этого века сами ничего не знали, те крупицы информации толком не давали ответом на все вопросы. Экспедиция же нужна, банально для того, чтобы найти кучу золота и подняться по иерархии города, позволяя семье Хоуков, вернуть своё знатное положение. И во многом обогатив весь отряд. Если сегодняшний их поход оправдает ожидание, то уже на этой неделе они смогут отправится в экспедицию. — Подожди. Ты тоже идёшь? — Гилан’найн собрала тарелки со стола, нахмурив брови, взглянув на Мерриль. — Да, Хоук сам предложил мне поучаствовать, а и не против. — Мерриль сидела в развалку на стуле, довольно похлопывая себя по набитому пузу. — Плохая идея. Останься. — Её голос звучал не как приказ, а как настойчивая просьба, она внимательно смотрела на расслабленную девушку, что неловко ей улыбалась. — Меня не пугают порождения тьмы. Тем более, я же буду с Хоуком. — Поняв, что она сказал, Мерриль густо покраснела и резко выпрямилась на стуле, сжимая кулаки на своих коленях. — В смысле, он же сильный и можно ничего не бояться. Там будет Варрик и Фенрис, они тоже искусные воины. А ещё, брат Варрика набрал наёмников, так что не волнуйся за меня! — Она выдохнула, поднимая на неё неловкий взгляд. — Я тоже смогу постоять за себя. А когда вернусь, нам ещё долго не нужно будет думать о деньгах. — Зачем мне эти деньги, если ты не вернёшься? — Гилан’найн проговорила это громче, чем хотела и увидев удивлённый взгляд Мерриль, быстро отвернулась. В её памяти ещё были свежи воспоминания боли и тоски, что переживала Тарен, сжимая щит Ренана в своих ладонях. Сейчас под землёй стало ещё более небезопасно, раз там теперь живут порождения тьмы. И как она может просто так её отпустить? Но и сдержать её не имела права. Мерриль склонила в задумчивости голову, наблюдая за девушкой, что нервно стала поглаживать свои руки, уходя всё глубже и глубже в свои переживания. Долийка мягко поднялась со стула и опустив руку на её плечо, встала перед ней, приседая, чтобы заглянуть в её глаза. — В моём клане, никто никогда не верил ни в меня, не в мои силы. Хоук первый, кто признал меня. Кто не боится меня. Кто полагается на меня. И я не хочу подвести его. Хочу показать, что я действительно стою всего этого. — Она улыбнулась, когда девушка посмотрела ей в глаза и опустила вторую руку на её плечи, уверенно сжимая их в пальцах. — Прошу, lethallan, поверь и ты в меня. Гилан’найн поджала в улыбке губы, разглядывая её юное лицо, но всё же притянула её к себе и крепко обняла. Она не имела права перекрывать ей дорогу в своём выборе и не могла транслировать свой печальный опыт на неё. Даже с валласлином на лице, Мерриль была свободной эльфийкой, следующая может и не по самому лёгкому пути, но выбранному именно ей. Она может лишь мудро оберегать её решение и делать всё от себя возможное, чтобы минимизировать печальный исход. Через пару дней, Хоук сообщил отряду, что деньги собраны. У них есть пару дней на сборы, после чего, они двинутся с Бартрандом, братом Варрика, и его наёмниками, в Глубинные тропы. Гилан’найн, не собиралась эти дни сидеть сложа руки. Вместе с Андерсом и Мерриль, что знала горы как свои пять пальцев, они облазали все травяные угодья, возле Киркволла, начиная от Костяной Ямы, заканчивая верхушкой Расколотой горы, собирая все, что попадалось на пути. Эльфийский корень, Веретенка, Глубинный гриб, Корень смерти. Всё, чтобы потом это собрать в лечебнице Андерса, где они вдвоём, целые сутки готовили разного рода зелья, яды и бомбы им в дорогу. К утру за ними должны будут зайти Хоук со своим отрядом, благо, когда солнце стало пробиваться в лечебницу, они уже доделывали последние заготовки. — Ты же Серый Страж, правильно? Почему ты не пошёл в экспедицию? — Гилан’найн устало потянулась, разминая свою шею. — Бывший Серый Страж. — Андерс усмехнулся, растирая в ступке очередные коренья. — Хватит с меня этих троп, этих порождений тьмы. Здесь я нужен куда больше. — Он кивнул в сторону кроватей, на которых посапывали больные, периодически проверяемые помощницами Андерса. — Нас со Справедливостью больше волнует судьба магов, чем приключения где-то под землёй. — Справедливость? — Она аккуратно присела на стул, подперев тяжелую голову, глядя на блондина, что неловко улыбнулся. — А… ты же не знаешь. — Он нервно засмеялся и отставив ступку, задумчиво пробежался глазами по наваленному, разными пробирками и бомбами, столу, обдумывая дальнейшие слова. — Я… это трудно объяснить. Когда-то давно я познакомился с духом Справедливости, который застрял за пределами Тени. Мы стали друзьями. Он… постиг несправедливость, с которой каждый день сталкиваются маги Тедаса... — Приятно слышать, что духов не называют демонами. Это очень непривычно в этом… в данное время. — А мне приятно, что хоть кто-то не стал бросаться в меня оскорблениями за то, что я подружился с духом. — Андерс широко улыбнулся ей, но тут же, задумчиво опустил взгляд. — Чтобы существовать за пределами Тени, ему нужно было смертное тело. Я… предложил ему помощь. Мы хотели трудиться вместе, даровать справедливость всякому ребёнку, которого насильно отняли у матери и забрали в Круг. Но… наверное, во мне было слишком много гнева. Когда он оказался внутри меня, он… изменился. Гилан’найн тяжело вздохнула, осознавая какую боль этот мужчина причиняет духу и себе. Ещё во времена Арлатана, это не было бы проблемой, ведь духи спокойно могли жить в реальном мире и покидать его по своему желанию, но сейчас... они оба в клетке, из которой нет идеального верного выхода. — Не нужно было этого делать… Духи должны жить в своём, в вечно изменяемом мире. Без соприкосновения с нашим, чтобы… — … Чтобы не получались такие монстры как я? Одержимые? Ты это хочешь сказать? — Мужчина нахмурился, глядя на неё, видимо, это была довольна больная тема для разговора и Гилан’найн неосознанно её затронула. — Я не считаю тебя монстром. — Она покачала отрицательно головой, под недоверчивым взглядом мужчины. — Духи не понимают наш мир, они питаются тем, что они выбирают для себя сами, но соприкасаясь с теми, кто наполнен другими эмоциями они могут… измениться. Живые существа испытывают слишком большую гамму эмоций, которую не способен выдержать ни один дух. — Она внимательно посмотрела на его лицо. — Ты хотел помочь своему другу, но впуская его в своё тело ты… он перестал быть тем, кем был, потому что стал подпитываться твоими эмоциями, как ты и сказал, гневом. Боюсь, если ты не найдёшь внутренний покой, Справедливость окончательно изменит своё естество. — Эльфийка сочувственно поджала губы в улыбке. — Вам… тебе приходится нелегко. — Сейчас, я понимаю какую допустил ошибку, но тогда… я думал, что помогаю другу. Если бы не я, он бы… наверное умер? Если это слово к нему применимо. А он хотел помочь мне. Он знал, сколько страданий выпало на долю магов. — Мужчину удрученно поднял брови, сочувственно качая головой. — Ты права. Это больше не мой друг Справедливость. Это воплощённая месть. И милосердие ему неведомо. Гилан’найн аккуратно поднялась и подойдя ближе к магу, опустила ладонь на перья его накидки, подбадривающе улыбаясь мужчине: — Это всё ещё в твоих силах. Помочь своему другу. Андерс поднял на неё взгляд и вторил её улыбке, растягивая в ней свои губы. Подняв руку, он мягко накрыл своей ладонью её руку на своём плече, слегка сжимая пальцы. — Ты снова прав. Я сам навлёк на себя это проклятие. И мне остаётся только надеяться, что я сумею его обуздать. — Он осторожно снял её руку со своего плеча и не отпуская, задумчиво посмотрел на её ладонь, что сжимал своими пальцами. — Я и не думал, что найдётся человек… эльф… женщина, которая, узнав правду обо мне, не будет осуждать, а поймёт, поддержит. Это очень ценно для меня, Гила́н. — Андерс нерешительно поднял взгляд на девушку, что всё ещё поддерживающе улыбалась ему, не вырывая свою руку. Он внимательно бегал взгляду по её глазам, подмечая в голове их необычный, глубокий голубой цвет. Мужчина чуть склонился, приоткрывая рот, чтобы сказать что-то ещё, как громкий кашель, заставил парочку подскочить на месте, резко расцепляя руки. Хоук стоял напротив них, со скрещенными на груди руками, с усмешкой наблюдая за напуганными магами. — Мы Вам не помешали? — Он сказал это с поднимающейся интонацией, явно на что-то намекая. Мерриль, что стояла у него за спиной, тихо похихикала. — Это… я… мы… это не то, что Вы подумали! Мы просто разговаривали. — Андерс залился лёгким румянцем, приподнимая в смущении брови, пока Гилан’найн, выдохнув после перенесённого испуга, повернулась обратно к столу, засыпая перетёртые мужчиной коренья в последнюю бомбу. — Да-да, Блондинчик, после твоих слов мы сразу же так и поверили. — Усмехнулся Варрик, придерживая заботливо свой арбалет на плече. — Мы успели сделать всё, как и планировали. — Гилан’найн кивнула в сторону стола, к которому тут же подошли все из отряда, кроме Фенриса, что стоял у одной из колон, со скрещенными на груди руками, не смотря в их сторону. Девушка вставила фитиль в бомбу и, наконец, выдохнула. Откладывая её к общей куче. — Двадцать восстанавливающих зелий, десять зелий из эльфийского корня, по пять настоек каменных доспехов и могучего натиска. По поводу ядов и бомб. Пятнадцать ослабляющих ядов и десять из корня смерти. — Шесть. Нам кореньев не хватило, помнишь? — Поправил её Андерс. — Тогда шесть. — Она благодарно кивнула, пробегаясь взглядам по бомбам. — И по десять смоляных и воспламеняющих бомб. Варрик шумно присвистнул, от выкатанного списка, но тут же осёкся, от недовольного взгляда Андреса. У него лечебница, а не портовый район. — С нашими аптечками и зельями здоровья, мы точно не пропадём. — Воодушевлённо закивал Гаррет, снимая со спины висящий рюкзак, заполняя его склянками. — Шутишь? Если мы выпьем столько зелий, мне кажется, что мы ещё месяца два будем ссать радугой. — Усмехнулся Варрик, делая тоже самое. Оглядевшись, он свёл недовольно брови, увидев Фенриса, что изо всех сил делал вид, что он не с ними. — Слышишь, Задумчивый, я слишком стар, чтобы таскать по два рюкзака с припасами. А с учетом того, что наша Маргаритка не самая выносливая, ещё и три. Так что хватит строить из себя загадочного типа и иди сюда, помогай. Фенрис недовольно сжал пальцы на руках, но всё же на тяжелом вздохе оторвался от колоны и подошёл к Варрику, с суровым видом вырывая у него из рук рюкзак, тут же начиная складывая в него бомбы. — Вы двое сделали просто невероятное. Теперь, Вам стоит как следует отдохнуть. — Гном повернулся к парочке, что были похожи друг на друга огромными синяками под глазами и красными, от недосыпа, белками глаз. — Как только вы все покинете мою лечебницу - с радостью. — Андерс прикрыл зевающий рот рукой. — А вот я не уверена, что смогу нормально спать до Вашего возвращения. — Она обеспокоенно наблюдала за Мерриль, что с любопытством рассматривала одну из бомб, пока Фенрис, боясь, что она сейчас магией подожжёт случайно фитиль, не вырвал её из рук, складывая в свой рюкзак. Девушка недовольно надула губы и скрестила руки на груди. — Сколько у Вас займёт этот поход? Когда Вы вернётесь? — Гилан’найн вновь перевела взгляд на гнома — На несколько недель, не больше. Не переживай, Красавица, мы без задержек. — Гном вытянул руку и взяв обеспокоенную девушку за руку, мягко сжал её пальцы в ладони, подбадривающе улыбаясь. Эльфийка натянула улыбку, сжимая руку гнома в ответ и уверенно кивнула. — А вот моё такое действие сразу воспринимается как нечто недобросовестное. — Фыркнул Андрес, наблюдая за их руками. — В отличии от тебя, Блондинчик, я трезво оцениваю свои шансы приударить за нашей Гила́н и мои жесты не имеют ничего больше дружественной симпатии. — Варрик притянул руку эльфийки к своим губам и чуть склонив голову, звонко поцеловал тыльную сторону её ладони, глядя с усмешкой в глаза девушке, что смотрела в ответ, сдерживая свою улыбку. Мягко отстранившись, он с менее приятной усмешкой посмотрел на Андерса, что скрючил лицо от жеста гнома. — А стоило нам зайти в твою лечебницу, как нас чуть не снесло мужскими феромонами, что ты тут испускал. Так что мы с тобой не похожи. Андрес недовольно фыркнул, отводя от гнома взгляд и пролепетав себе под нос, что «никакие феромоны он тут не испускал». — Мы закончили. — Прокряхтел Хоук, закидывая на спину наполненный рюкзак. Фенрис сделал тоже самое, придерживая свой за лямки на плечах. Мерриль мельтешила между ними, где-то пытаясь помочь поднять, где-то придерживая за дно рюкзака. — Я ведь тоже могу что-нибудь нести! — Обеспокоенно проныла она, глядя как лицо Хоука скосилось от тяжести. Фенрис держался спокойнее, хотя было видно, как от напряжения у него подрагивал подбородок. — Не-не-не, Маргаритка, неси свою палочку и ни о чём не беспокойся. Это же два воина, для них это раз плюнуть. — Усмехнулся Варрик, поднимая свой, лишь наполовину заполненный рюкзак. — Да и нам всего ишь нужно дойти до повозки моего братца. Туда можно будет скинуть все наши вещи. Ну что ж, пойдёмте! — Я вас провожать не буду. Удачной дороги. — Бросил Андерс, с грустью рассматривая свой опустевший стол. Ребятам тяжело дался марш-бросок с Клоаки до рынка Верхнего города. Больше всего Гилан'найн переживала за худенького Фенриса, которому гордость не позволяла отставать от крупного Хоука с его широкими шагами. Добравшись, наконец, до повозки Бартранда, они оба скинули на неё свои рюкзаки и тяжело выдохнули, мокрые насквозь. — Молодец, Фенрис, мужик. — Гаррет протянул раскрытую ладонь эльфу, что тот, тут же, в уважении пожал её. — Взаимно, Хоук. — Варрик! Где тебя носило? — Прогромыхал низким голосом гном с густой бородой, что косичками спускалась по его подбородку. Серые глазки буравили подходящего у нему гнома. — Бартранд! И я рад тебя видеть. — Усмехнулся Варрик привычному, не самому дружелюбному приветствию от братца. — Мы в сборе. Мы готовы. Авелин, Бетани и Изабела, что пришли попрощаться, махнули рукой, завидев Гила́н, подзывая к себе. Эльфийка взглянула на отряд, что собрался для обсуждения их спуска и поспешила к провожающей команде. — Всё успели сделать, как планировали? Где Андерс? — Авелин улыбнулась подошедшей девушке. — Да, кое как ребята дотащили. А он лёг спать, мы всю ночь работали. — А ты пришла их проводить? — Бетани приподняла в удивлении брови, а после, широко улыбнулась, кивая ей. — Ты хороший друг. — Несколько недель в окружении толпы мужчин, бедный котёнок, у неё случится культурный шок. — С наигранной обеспокоенностью покачала головой Изабела, наблюдая за гномом, что решил толкнуть мотивирующую речь. — … Теперь, прежде чем мы… стойте-ка. Кто позвал сюда эту старуху? — Грубо отозвался Бартранд, махнув в сторону выбежавшей женщины, что обеспокоенно озиралась вокруг. — Мама? — Удивлённо проговорила Бетани. — Простите, что помешала, сэр гном, но мне нужно поговорить с детьми. — Достойно ответила женщина, на не самое приятное приветствие. Заметив свою дочь, она тут же подбежала и взяла её за руки. — Бетани! Я… — Она перевела взгляд на подошедшего Гаррета и чуть нахмурилась, глядя на сына. — Я только хотела убедиться, что ты не берёшь с собой Бетани. — Мама! Все хорошо, я… — Начала говорить девушка, но мать грозно посмотрела на неё. — Ничего хорошего! Вам обоим там делать нечего. А если что-нибудь случится? — Она сильнее сжала руки дочери и вновь перевела на Гаррета сердитый взгляд. — Я ещё понимаю - ты. Но сестру-то хоть пожалей, умоляю! — Гилан’найн немного нахмурилась от слов его матери. Она плохо знала их семью, слышала, что по пути в Киркволл, погиб их брат. Было понятно, почему мама так цепляется за другую младшую дочь, но эльфийке стало обидно за Гаррета, хотя наверно, мать переживала и о нём тоже. — Мама, Бетани не идёт с нами на тропы. Отряд сформирован уже давно. — Коротко отрезал мужчина. Женщина недоверчиво посмотрела на дочь, та согласно закивала, слабо улыбаясь. На самом деле, она умоляла брата взять её с собой, но Гаррет настоял на своём. Он знал реакцию матери и, к тому же, хотел защитить сестру, поэтому был непреклонен в своём решении. — Ну что, мелодрама закончена? Пойдём, обсудим последние детали, партнёр, и в путь. — Махнул рукой Бартранд, отходя к повозке. Мать лишь коротко кивнула Гаррету, что ещё больше не понравилось Гилан’найн. Её сын уходит в столько опасное место, а она… — Гаррет. — Гилан’найн подошла ближе и мягко коснулась его наплечника, поправляя доспех. — Береги себя и возвращайся живым, ясно? Мужчина удивлённо посмотрел на эльфийку, не ожидал он от неё такой реакции, но всё же коротко улыбнулся, легко кивая головой. Послав Бетани такой же кивок, он развернулся и зашагал в сторону ожидавшего его Бартранд. Мама Хоука, немного сузила глаза и о чём-то стала перешёптываться с дочерью, поглядывая на эльфийку. — Гила́аа! — Мерриль с размахну прыгнула Гилан’найн на шею, крепко обнимая. — Я тебе все обязательно расскажу, как приеду. Ты очень сильно не скучай, хорошо? — Главное возвращайся живой и невредимой. — Эльфийка крепко обняла её в ответ, ладонью поглаживая по спине и мягко отстранилась, наблюдая за её неунывающим лицом. Мерриль коротко кивнула и побежала прощаться с остальными. — Не переживай, Красавица, мы с Бьянкой присмотрим за твоей непутёвой подружкой. Верёвка ей не понадобится, пока мы с Хоуком будем рядом. — Подошедший Варрик тихо хмыкнул, опуская ладони на свои бёдра. Гилан’найн обеспокоенно перевела на него взгляд. — Варрик, я… — Ой, только не надо этих слезливых прощаний, ты так просто от меня не отделаешься. — Он махнул рукой на её переживания. — Я ещё хочу попробовать отыграть у тебя ту партию в Порочную добродетель. — Учти, я не обещаю тебе те же условия. - Усмехнулась в ответ эльфийка. — Эх, а попытаться стоило. Гилан’найн тихо рассмеялась и присела на одно колено, обнимая гнома за шею. От Варрика всегда пахло порохом, чернилами и каким-то сладковатым одеколоном. Не самый сочетаемый запах, но чётко описывающий этого гнома. Варрик быстро отстранился и подмигнув ей, последовал примеру Мерриль, прощаясь с остальными девушками, что не попали в отряд, особенно с Изабелой, с которой они особо успели сдружиться. Единственным, кто не подошёл попрощаться, был Фенрис. Он одиноко стоял посреди площадки, затягивая ремни, что держали его огромный, двуручный меч. Для неё изначально было непривычно, что эльф использует такое оружие. Всё же они, по своей природе, намного меньше людей и им сложнее было набрать мышечную массу, поэтому многие эльфы использовали врождённую ловкость и скорость, а те, кто предпочитал мечи, пользовались кинжалами, или сочетанием меч-щит. Фенрис был первым и единственным представителем своего рода, который мог управляться с такой силой. Видимо, выжженные татуировки на его теле, давали ему не только возможность проходить через предметы, но и большую силу. Вздохнув, она всё же решительно направилась к нему. Как бы Гилан’найн не относилась к этому эльфу, он тоже является членом отряда Хоук и идёт в очень опасное место. Даже если ему будет не нужна её поддержка, она просто успокоит свою душу, пожелав и ему удачи. Фенрис поднял на неё взгляд, услышав приближающиеся шаги и чуть нахмурился. — Ты. — Я. — На выдохе кивнула девушка, разглядывая его татуировки на подбородке и шее. Тихо. Пения нет. — Я хотела пожелать тебе удачи. Фенрис отвернулся от неё, сжимая и разжимая кулаки, а когда девушка уже думала отойти о него, негромко прохрипел. — Ты не забрала свою бутылку с прошлого раза. — Знаешь, как-то не было особого желания идти туда, где тебя едва не прибили… даже за вином. — Не весело усмехнулась девушка, совершенно забыв уже про эту бутылку. — Если в этой экспедиции со мной что-то случится, под кустом в ямке ключи. Забери. И бутылки, что лежат в подвале. — Мужчина немного повернул к ней голову, прикрывая взгляд волосами. — Как моё… извинение. Гилан’найн слабо улыбнулась. Всё же Фенрис не такой плохой и колючий, каким он хочет казаться. Он переживает, за свой поступок и помнит о нём, но гордость, не позволяет напрямую принести ей извинение в виде вина или чего-то ещё. Ему сложно раскрываться кому-то. Он боится получить очередной удар. Не то чтобы это что-то меняет в её отношении к нему, но даёт хоть немного объяснения и пару очков понимания. — Никаких «что-то случится». — Она покачала отрицательно головой, продолжая слабо улыбаться. — Когда вернёшься, я буду ждать, что ты сам принесёшь мне эту бутылку. Я её купила, как никак. Фенрис ещё какое-то время стоял, вслушиваясь в свои мысли, а когда всю компанию окликнул Хоук, он быстро кивнул ей и отправился к предводителю. — Вперёд! Глубинные тропы ждут нас! — Воскликнул Бартранд, поднимая кулак вверх. Огромная толпа, с запряжённой в повозку лошадью, двинулась на выход из города. Мерриль на прощание, помахала всем ладонью, широко улыбаясь своему новому приключению. — Dareth shiral [Счастливого пути] — Прошептала Гилан’найн, махая ей в след, стараясь не показывать своё беспокойство на лице. — Возвращайтесь скорее. Гилан’найн была разбита, как и все, из, теперь бывшего, отряда Хоука. Экспедиция вернулась в Киркволл, но без четырёх участников. Бартранд даже не согласился разговаривать с ними, передал через своих посредников, что тех убили порождения тьмы и собрав все вещи, покинул город. Она могла понять его, ведь он потерял брата, но вот так убегать… Следующие несколько дней, она не могла нормально спать. Кошмары снились ей постоянно. Как Мерриль кричит, зовёт её. А она не может быстро бежать. Тянет руку, но эльфийку утягивает чудовище, раздирая на куски и весело смеётся. Ведь это она её не остановила. Она вновь позволила повториться трагедии. Гилан’найн не могла больше спать в их, с Мерриль, лачуге, и стала чаще останавливаться в Висельнике, хотя и там одинокий, вечно запертый номер Варрика, сводил её с ума. Поэтому она просто бродила по городу, возвращаясь в номер, только когда ноги совсем отказывали. Она не общалась ни с кем и всяческие попытки ребят с ней поговорить, быстро прекращала, объясняя это тем, что ей нужно побыть одной. Пережить эту потерю. Очередную потерю. Когда кошмары вновь заставили её с криками вскочить с кровати в мокром поту, она отправилась блуждать по городу. Её хорошая память помогла с лёгкостью запомнить все улочки, все повороты, в этом путанном городе. «А Мерриль наоборот всегда терялась. Дома до сих пор лежит моток ниток, что подарил ей Варрик. Вот смеху то было, когда Хоук, однажды, перерезал верёвку и Мерриль в панике бегала, не зная, как вернуться в Эльфинаж» — Гилан’найн тихо засмеялась от своих мыслей и пуще прежнего загрустила, осознавая, что это всё прошлое. Будущего у них больше не было. Ноги сами привели её к главному выходу, из которого они, несколько недель назад, покидали город. Полные решимости найти кучу золота и разбогатеть. А она не остановила. Даже не попыталась. Гилан’найн зажмурилась, закрывая лицо ладонями. Она корила себя за эти слёзы, за эти жалкие всхлипы и тяжесть в сердце, но ничего не могла с этим поделать. — Дом милый дом. Наконец-то. Гилан’найн подумала, что она уже сходит с ума. Ей показалось, что она услышала голос Варрика. Оторвав руки от лица, она подняла голову и удивлённо уставилась на четыре потрёпанные фигуры. Их лица немного осунулись. Но это были они… либо она всё же сошла с ума. — Ребята? — Она неуверенно позвала их. Отряд перевел на неё взгляд. — О, Гила́н, привет. Вот мы и вернулись. — Усмехнулся гном, слабо помахивая ей рукой. — Вы… Вы…! — Гилан’найн, не веря своим глазам, быстрыми шагами подошла к ним, и крепко обняла за шею Мерриль и Хоука. — Гила́! Я очень рада тебя увидеть! Надеюсь, у нас есть что поесть? — Нервно засмеялась эльфийка, приобнимая её за плечо. — А если есть что-то готовое, то я бы тоже забежал в гости. — Хоук также слабо улыбнулся, похлопывая девушку по спине. — Как Вы… я же… Нам сказали, что Вы все погибли! — Отстранившись от них, она тут же притянула в свои объятия Варрика. Гном тихо просмеялся, крепко обнимая её в ответ. — Если коротко — мой братец попытался нас убить. Если хочешь подробностей, то для начала мне нужно как следует нажраться. Во всех смыслах. Гилан’найн кивнула гному, освобождая его от своих объятий. Сейчас ей было неважно, почему, что и как. Главное, что они вернулись. Что они живы. Девушка перевела взгляд на четвертого участника, что, как обычно, не смотрел в сторону своих соратников, предпочитая разглядывать архитектуру Верхнего города. Сейчас, она была рада даже тому, что этот хмурый эльф, спустя столько времени, остался времен самому себе. Плюнув на всё, она поднялась и крепко обняла Фенриса за шею, вызывая у остальных настолько сильное удивление, что они пооткрывали рты. Эльф поморщился от её действий и отстранил руки, будто желая как можно меньше касаться её тела. Ребята переглянулись, готовые были, если что, успокаивать обезумевшего эльфа, но, опять же, под всеобщее удивление, мужчина никак не реагировал. Лишь отвёл взгляд в сторону, давая девушке обнимать его столько, сколько ей нужно было. Гилан’найн не собиралась злоупотреблять этим доверием и отстранившись, смахнула с глаз остатки слёз и позвала всех в Висельник, обещая проставиться каждому по сытной тарелке. Так она узнала, что Бартранд всем наврал. Он украл какой-то идол, что они нашли в Глубинных Тропах и предал их, заперев тяжёлую дверь, желая оставить всё награбленное себе. Только чудом ребята смогли найти другой выход и покинуть эти осточертевшие тропы. Единственное, что успокаивало Хоука и Варрика, это то, что они не зря старались. Они нашли древний тейг, созданный гномами, под завязку забитый богатствами. Варрик уже соображал над новой экспедицией, чтобы вывести оттуда всё золото. На это потребуется много времени. Благо, его у них — предостаточно. Добыча с Глубинных троп всех обогатила. Хоук пошёл в гору. Буквально. Купил дом в Верхнем городе. Теперь все знали, кто он такой. Даже наместник его примечал. Бетани забрали в Круг. Ребята ничем не могли помочь бедняжке. Прошло три года, а кунари так и не ушли. Они твердили, что ждут корабля, но все всё понимали…