***
— Ну что, присаживайся. — Варрик любезно разрешил ей выбрать место за столом, когда они пришли в таверну. Как гном и обещал, смрад стоял менее сильный, чем в прошлое её посещение этого места, да и народу было значительно меньше. Парочка завсегдатаев сидела в дальнем углу, что-то громко обсуждая друг с другом, ещё несколько гномов, заговорчески оглядывались вокруг себя. У барной стойки стояла Изабела, та подмигнула гному и приветственно улыбнулась эльфийке, продолжая о чём-то перешёптываться с Корфом. — Если ты хочешь предложить мне должность официантки, то сразу «нет», не хочу пропитаться запахом этого места до конца жизни. — Гилан’найн присела за стол, наблюдая, как засмеявшийся гном сел напротив, начиная рыться в карманах. — А зря, только ради того, чтобы посмотреть на такую красавицу, в Висельник будут приезжать из других городов. — Наконец, Варрик достал из кармана колоду карт и положил перед девушкой. — Как ты относишься к азартным играм? — Когда эльфийка озадаченно развела руками, гном нетерпеливо поёрзал, складывая локти на столе и соединяя подушечки пальцев друг с другом. — "Порочная добродетель", "Алмазный ромб" - эти игры тебе о чём-нибудь говорят? — Варрик, я не понимаю, ты говорил про работу, а не про игры… — Ты мыслишь слишком узко. — Махнул на неё рукой гном, будто Гила́н сказала сейчас какую-то глупость. — Отбрось идею с официальной и добропорядочной работой. Ты женщина и эльфийка - это сочетание делает тебя буквально недееспособной в Киркволле. — Почему? — Девушка удивлённо изогнула бровь. Под её взглядом, Варрик громко хмыкнул и откинулся на спинку стула. — Эльфов вообще ни во что не ставят, ты и сама столкнулась с этой проблемой. А женщина... не подумай, я считаю всех женщин невообразимо важной частью нашего мира и главным его украшением, но не все такие джентльмены, как я. В лучшем случае, к тебе будут относиться как к смазливой дурочке, в худшем… ну, ты так же с этой проблемой столкнулась. — Он вновь сел ровно, внимательно вглядываясь в её голубые глаза, сменил тон голоса на заговорческий шёпот, возвращая хитрую улыбку на лицо. — А вот то, что я тебе предлагаю, превратит твои минусы в обществе - в плюсы. — О чём это вы тут вдвоём шушукаетесь? Я ревную! — Изабела крепко обняла Гилан’найн со спины за шею, вжимая её затылком в свою грудь и любопытно посмотрела на карты, лежащие на столе. — На раздевание играете? Я с вами! — Нет, душа моя, не отвлекай нас. Я хочу научить нашу Красавицу играть за деньги. Это вопрос жизни и смерти. — Варрик тихо хихикнул, увидев, как скосилось у девушки лицо от действий Изабелы. Пиратка, наконец, отпустила её и плюхнулась своей чудесной пятой точкой на место рядом с эльфийкой, беря в руки колоду карт, начиная играючи перемешивать их в руках. — Прям так серьёзно всё? — Прям так серьёзно. — Варрик медленно кивнул. — Азартные игры - лучший способ заработать, а котелок у Гила́н, как мне показалось, хорошо варит. — Гном хмыкнул, наблюдая за Изабелой. — Во всяком случае, научить будет намного проще, чем Мерриль. — Да перестань, даже котёнок может обучиться этой игре. Она лёгкая, но для того, чтобы зарабатывать себе этим на жизнь… достичь подлинного мастерства куда как трудно. Здесь за ходами противника надо следить так же внимательно, как за своими собственными. — Достаточно размешав карты, Ривийка стала раздавать всем сидящим за столом, пока Варрик рассказывал Гила́н принцип данной игры. — Самое главное, что ты должна запомнить, когда берёшь в руки карты, что ты - плохая девочка. Во время игры приветствуются хитрость и шулерство, а также четкий контроль над своими и чужими картами, в результате чего игрок может собрать на руках выигрышную комбинацию. — Гном взял в руки свои карты, беглым взглядом осмотрев их. — Карточные масти основаны на отрицательных и положительных качествах, так сказать, пороках и добродетелях, откуда и пошло название игры. — И ты веришь, что это поможет мне заработать денег? — Недоверчиво протянула Гилан’найн, так же беря в руки свои карты, непонимающим взглядом оглядев их. — Дядя моего бывшего как-то выиграл целую таверну, играя в Алмазный ромб. — Усмехнулась Изабела, разглядывая свои карты. — Недооценивай силу карт и глупость играющих. — Ну чтож, пора рассказать тебе правила… — Протянул Варрик.***
Правила игры оказались действительно не самые сложные, но опыта в шулерстве ей определённо недоставало. Когда Гила́н познакомилась со всеми картами, то с лёгкостью стала запоминать те, что разыгрывались на столе и прикидывать возможные комбинации у её оппонентов на руках, но, когда они выкладывали совершенно другие карты, она разочарованно показывала проигрышные партии, хотя азарт и желание схватить их на хитрости, давало мотивацию пробовать ещё и ещё. Варрик и Изабела делились с нею всеми своими шулерскими уловками, которые она, с третьей партии, стала подмечать и даже пытаться использовать, а когда эльфийка впервые победила, была настолько счастлива, что на радостях даже поцеловала Варрика в щёку, заставляя Изабелу обиженно пустить наигранную слезу. — Как я и думал, котелок у тебя варит будь здоров, за пару часов запомнить правила, карты, следить за игрой и даже научиться немного мухлевать. Горжусь тобой. — Усмехнулся гном, поглаживая пальцами по ещё горящему поцелую на щеке. — Я предлагаю поднять ставки. — Изабела бросила на стол пару монет. Варрик, поняв её мотив, тоже порылся в карманах, бросая на стол столько же монет. — Если выиграешь, то деньги твои. Проиграешь… поцелуешь меня! Но только по-настоящему, с языком и со всей страстью! — Расплылась в довольной улыбке пиратка, с хитринкой в глазах разглядывая седовласую девушку рядом с ней, для удобства, подперев голову рукой. — Ну и Варрика, если он согласен на такие условия. — А я согласен! — Захихикал гном, подавая знак бармену, чтобы тот принёс им три стакана. — Не хочу я играть на таких условиях. — Поморщилась Гилан’найн, наблюдая за деньгами, лежащими на столе. — К тому же, вы всю жизнь играете, а я новичок, у меня меньше шансов выиграть дважды. — Давай договоримся на три попытки и, если в одну из них ты выиграешь, значит победа за тобой, а если нет… — Варрик довольно потёр ладонью о ладонь, принимая свой заказ, расставляя кружки перед дамами. — То придётся тебе целоваться с сексуальной пираткой и не менее сексуальным гномом. — Он поднял в усмешке бокал и стал жадно пить. — В этом нет азарта, если ты играешь просто так. Нам не по шесть лет. Да и ты этому учишься не скуку разбавлять. Иногда нужно ставить что-то такое, чтобы был огромный стимул не проиграть. И я поддаваться тебе не собираюсь. — Женщина хмыкнула, наблюдая за сомнениями на лице эльфийки и тоже отпила из своего стакана. — Шесть попыток! — Гила́н вскинула глаза на Варрика. — Не наглей, Красавица. — Гном чуть не поперхнулся пивом от такого заявления. — Три, хорошее количество попыток. — Пять! — Не унималась девушка. — Она ещё учится торговаться, какая смышлёная. — Рассмеялась Изабела, вновь беря карты и начиная их размешивать. — Четыре и если вы проиграете, то в благодарность, я поцелую вас в щёку, раз у вас такие условия. Либо, я не играю вообще. — Гилан’найн выдвинула финальное условие, скрещивая руки на груди. — Ривейни? — Варрик расслабленно откинулся на спинку кресла, переводя взгляд на жгучую брюнетку. — Я настроена на победу, так что если ты не против, то я готова принять и такие условия. — Не дожидаясь ответа, Изабела стала раздавать карты. — Ну ладно, раз так… Начнём игру!***
— А вот если бы ты не согласилась на её условия, то уже бы сливалась в поцелуе с нашей Красавицей. — Усмехнулся слегка подвыпивший Варрик, выкидывая на стол выигрышную позицию. Осмотрев карты, эльфийка обречённо упала лбом на стол, под весёлый смех Изабеллы, что собрала карты для последней раздачи. — Не переживай, это будет всего лишь поцелуй. Но так, как поцелую тебя я, не поцелует больше никто! — Изабела икнула, то и дело роняя при перемешивании карты в хмельном состоянии. — Почему я так и знал, что вы всё ещё здесь и вдрызг пьяные! — В таверну зашёл громогласный Хоук со своим отрядом. Они выглядели очень уставшими и потрёпанными, но стоило Гила́н чуть повернуть голову и встретиться взглядом с Мерриль, как та довольно улыбнулась, достав из кармашка золотую монету. Хоть было это всё не зря. — О, дружище! Погоди, сейчас пройдёт ещё одна игра и вы увидите настоящее шоу! Красавица проиграет нам с Изабелой поцелуй. — Обрадовался пришедшим Варрик, разводя руки в разные стороны, будто для объятий. — С языком! — Хихикнула Изабела, начиная раздавать карты. — Создатель, как ты на это согласилась? — Авелин удивлённо посмотрела на всё ещё лежавшую головой на столе эльфийку. Но та ничего ей не ответила, покачав отрицательно головой. — Так, все тсссс, можете сесть рядом, но не мешайте нашей партии. От этого зависит судьба моего поцелуя! — Изабела замахала на всех руками. Отряд послушно сел за их столик, молча наблюдая за последней партией.***
— Этого. Не. Может. Быть. — Изабела враз протрезвела, увидев у себя проигрышную комбинацию. — Подожди. Точно всё правильно? — Точно всё правильно. — Гила́н сидела с широкой улыбкой, показывая пиратке свои карты. — Подожди. Это невозможно, как ты это допустил? — Разбойница бросила взгляд на усмехающегося гнома, но тот лишь пожал плечами. Он так же не понимал, как они могли проиграть, но выглядел куда менее расстроенным, чем она. — Тут какая-то ошибка… как ты это сделала? — Всё очень просто, моя дорогая пиратка. — Гилан’найн довольно растягивала гласные, наслаждаясь этим моментом. Пристав, она начала медленно брать монетки со стола. Одну за другой. — Я знала, что проиграю вам в мастерстве, поэтому, как вы и учили, немного схитрила. — Да и Морскому Дьяволу понятно, что ты схитрила, я спрашиваю как! — Не унималась женщина, всё ещё сжимая свои карты, бегая по ним глазами. Эльфийка специально выждала несколько секунд, наполняясь этой атмосферой непонимания у проигравших друзей, а после, перевела взгляд на гнома, что так же, судя по взгляду, ждал разъяснений. Маг изогнула в усмешке бровь и придала голосу нарочито сопереживающий тон. — Как голова, после трёх кружек пива, не болит? Варрик, вначале, непонимающе нахмурил брови, опуская взгляд на полупустую кружку возле себя, но в момент, его лицо прояснилось от осознания произошедшего, после чего гном разразился громким смехом на всю таверну, хлопая себя ладонью по колену. — Что? Что?! — Пиратка вскочила с места, непонимающе глядя на Варрика, но тот не переставал смеяться, захлёбываясь от недостатка воздуха. Тогда Изабела быстро зыркнула в сторону обедающей группы Хоука, но те лишь развели руками, тоже ничего не понимая. — Мне было не сложно с прошлого раза подсчитать, сколько вам двоим потребовалось выпить, чтобы захмелеть. — Поспешила объяснить ей эльфийка, складывая в ладонь оставшиеся на столе монеты. — Всё, что мне оставалось, это чтобы вы согласились протянуть столько времени, чтобы вам хватило выпить подходящее количество. Поэтому я сразу предложила множество попыток, дабы вам пришлось мне отказать, а на третий раз согласиться, ведь изначально - четыре попытки и были моей целью. — Гилан’найн получала несравненное удовольствие, наблюдая, как осознание, что её так тупо провели, меняет лицо Изабелы. Варрик, с каждым словом, начинал смеяться всё сильнее и громче, пуская слёзы по бороздам морщин. — А с пьяным взором… ну, ты сама говорила, что нужно следить не только за своими ходами, но и за ходами противника. Вы слишком опытные, я бы вас не смогла победить. Поэтому пришлось схитрить, простите. — Гила! Ты просто великолепна! — Зааплодировала Мерриль, восхищённо глядя девушку. — Обыграла на их поле? Молодец. — Кивнула с улыбкой Авелин. — Изабела, Варрик, вы и сами виноваты. Нельзя недооценивать врага, даже если считаешь, что уже его победил. — Усмехнулся Хоук, похлопывая удручённо осевшую на своё место пиратку по плечу. Фенрис поднял на неё взгляд и Гилан’найн напряглась, ожидая от него очередную колкость, что испортит ей весь настрой. Однако тут же удивлённо изогнула брови, когда эльф усмехнулся и поднял свою кружку в её честь, делая глубокий глоток. Галла слабо улыбнулась в ответ его действию и коротко кивнула, принимая столь редкую, для мрачного парня, похвалу. — В любом случае, вы очень много сделали для меня и это ценно, правда. — Гила́н опустила взгляд на побеждённую Изабелу и склонившись к ней, обхватила пальцами её подбородок и, подняв его к себе, закрыла глаза, мягко касаясь губами её щеки. — Спасибо. — Она улыбнулась просиявшему взгляду и отошла прежде, чем девушка решит предпринять попытку получить нечто большее. Варрик, вытирал заслезившиеся от смеха глаза, восстанавливая дыхание, когда эльфийка подошла к нему. Он улыбнулся и вытянул шею, позволяя Галле, второй раз за этот день, со всей благодарностью прижаться губами к его щетинистой щеке. Она плавно отстранилась, смотря ему в глаза. — Правда, спасибо. — Не за что, Красавица. Друзей в беде не бросают. — Он коротко кивнул её сообразительности и вполне заслуженной победе. — А что, нужно проиграть партию, чтобы получить поцелуй? Раздавайте и на меня тоже тогда. — Усмехнулся Хоук. — Нет, на сегодня с меня хватит азартных игр. Тем более... — Девушка подбросила в воздух пригоршню выигранных монет. — Я хочу первый свой улов спустить на хорошее вино, а не то, что здесь подают. Может знает, где можно купить? — Агреджио Павали. В подвале шесть бутылок этого вина. — Подал голос Фенрис и все в удивлении повернули к нему голову, от чего мужчина поспешил объяснить свою внезапную заинтересованность. — Я задолжал Варрику две золотые, так что, если ты не против купить у меня бутылку за этот долг, могу отдать тебе её прямо сейчас. — Две монеты за Агреджио Павали?! — Удивлённо протянула Изабелла. — Я готова выкупить у тебя всё! — Нет. — Коротко отрезал эльф, допивая остатки своего пива. — Если оно того стоит. — Гила́н пожала плечами и протянула Варрику две его монеты, что он благодарно убрал во внутренний карман. — Но долг будет погашен, только когда Красавица заберёт бутылку и спокойно вернётся домой. — Он скосил глаза на эльфа, поспешно выбирающегося со своего места. — Я не монстр какой-то, не надо нагнетать. — Фенрис взглянул на девушку и кивнул головой, прося следовать за ним. — А это точно хорошая идея, что мы оставляем этих двоих наедине? — Спросила Авелин, когда парочка скрылась за дверями. — Да всё будет хорошо, он же не прибил Мерриль за её магию. — Усмехнулся Хоук, допивая остатки своего пива, под переживающие взгляды остальных.***
Гилан’найн впервые посетила Верхний город. Этот район не зря был для состоятельных граждан. Белые большие дома, чистота и достопочтенные люди, держащие осанку в красивых платьях. Небо и земля, по сравнению с Эльфинажем, да и всем Нижним городом. — Это место куда больше похоже на мой дом в прошлом. — Гила́н сама не заметила, как сказала это вслух. — Ты что-то вспомнила? — Проскрипел эльф, заворачивая в небольшую улочку. — Обрывки, воспоминания. — Спохватилась девушка, опуская голову из-за взглядов тех самых «достопочтенных людей», в шоке прикрывающие свои рты ладонями и тыкающие в них пальцами. — Как понимаю, эльфов здесь не очень любят? — Свободных - нет. — Коротко ответил эльф, гордо поднимая голову под осуждающие взгляды. Он, живя в этом районе, давным-давно привык к таким реакциям и предпочитал не обращать на них внимания. Они не достойны даже его взгляда. Подходя к двери высокого дома, девушке даже пришлось задрать голову, дабы увидеть его крышу, настолько он был непривычным, в сравнении с маленькими домами в Эльфинаже. Заметив её восхищение, Фенрис небрежно повторил её действие, поднимая голову, вглядываясь в самую верхнюю часть дома и снова нетерпеливо посмотрел на девушку. — Неофициальным хозяином этого особняка был мой бывший хозяин, Данариус, он, скорей всего, просто убил настоящего владельца и вселился в дом. Можно сказать, я сделал тоже самое. — Мужчина открыл ключом дверь, пропуская Гилан'найн первой. — Не боишься, что он захочет вернуть своё? — Эльфийка спешно вошла внутрь, оглядывая не самую чистую прихожую. — Пусть попробует. — Усмехнулся Фенрис и зайдя следом, провёл рукой, приглашая последовать за ним. Проходя, вслед за новым хозяином поместья, через прихожую и гостиную, поднимаясь по лестнице в центральную комнату на втором этаже, Гила́н не могла не отметить жуткий бардак, который был по всему особняку. По сравнению с домохозяйственностью Фенриса, Мерриль - сама чистоплотность. Мусор, паутина, даже трупы остались валяться на том месте, где их оставили Хоук с командой в прошлый раз, источая ни с чем не сравнимое амбре. А эльфу было будто всё равно на это, он спокойно перешагивал то, что мешало ему пройти и стряхивал с ног паутину, которую срывал неосторожным движением. Каков хозяин, такой и дом. Зайдя вслед за Фенрисом в комнату, она была приятно удивлена, отметив, что по сравнению с остальной частью дома, эта комната выглядела максимально обжито и более-менее чисто. Камин, с новыми поленьями, несколько пустых стеллажей для книг. Письменный стол, с горящей на нём свечой. Напротив камина несколько кушеток, на одну из которых, Фернис указал рукой, прося её подождать, пока он спустится за вином. Рядом с одной из кушеток лежала мандолина, за которую зацепился взгляд девушки. — Играешь? — Нет, она здесь уже была. Можешь взять, если тебе нужно. — Убедившись, что девушка села на скамейку и не собирается её покидать, он одобрительно кивнул, выходя из комнаты за вином. Как только Фенрис вышел, она быстрым щелчком пальцев подожгла огонь в камине. В комнате было прохладно, и она съёжилась в ожидании, когда огонь разгорится и наполнит комнату теплом, вновь переводя взгляд на музыкальный инструмент. Гилан’найн не умела играть, пробовала несколько раз, но у неё не хватало ловкости пальцев для этого дела. Андруил, напротив, очень хорошо играла на разных музыкальных инструментах. Это было одним из немногих, что она делала со всей душой, а так же, тем редким делом, чем они занимались вместе. Охотница играла, а Матерь Галл придумывала и пела песни под её музыку. Бывшая эванурис грустно улыбнулась, проведя подушечкой пальцев по пыльным струнам, что словно вторя её настроению, печально затрещали в тишине особняка низкими нотами. Странно, почему она всё это вспоминает. — Твоя бутылка. — Фенрис вывел её из своих мыслей, заходя в комнату. Он поднял вверх закупоренную тару, держа в другой руке такую же, видимо, недавно открытую. Поставив её вино у выхода, он медленно подошёл к девушке, протягивая ей откупоренную. — Попробуй. — Гила́н сузила глаза и подозрительно посмотрела на протянутое вино. Она сомневалась, что мужчина захочет её отравить, это было не в его духе, но он сегодня подозрительно любезен и чародейка ожидала от него какого-то подвоха. Заметив её сомнения, эльф закатил раздражённо глаза и прислонив горлышко к губам, сам сделал несколько глотков, дабы она убедилась в чистоте напитка. Облизав губы, он оценивающе посмотрел на этикетку и вновь протянул ей бутылку. — А есть какие-нибудь стаканы? — Эльфийка приняла вино, тоже рассматривая этикетку с названием вина и красивым видом виноградника на фоне какого-то домика. — Они будут не чище этой комнаты. Пей из горла, мне интересно узнать твоё мнение. Гилан’найн тяжело вздохнула, понимающе кивая, уж лучше пить из горла, чем с привкусом разлагающихся трупов. Прижавшись губами к горлышку, она сделала несколько маленьких глотков. Посмаковав послевкусие, эльфийка понюхала горлышко и вновь отпила, возвращая бутылку обратно, ожидающему её вердикта, мужчине. Она не очень сильно разбиралась в вине, как и не много его пила, но вот это, ей очень понравилось. — Чуть сладковатое в начале, потом такие приятные фруктовые тона и терпкое послевкусие. — Девушка облизала губы с остатками вина, вслушиваясь в его вкус, после чего, подняла любопытный взгляд на воина, всё ещё стоявшего возле неё. — Никогда такого не пробовала. Это Тевинтерское? Фенрис кивнул, задумчиво оглядывая бутыль в своих ладонях. Нахмурив брови, он провёл когтями своих перчаток по этикетке. — Данариус заставлял меня разливать его гостям. Моя внешность пугала их, а ему это нравилось. — Сочувствую. — Тевинтерский эльф тихо хмыкнул на её слова, вновь прикладываясь к бутылке, что дало ей время получше рассмотреть его татуировки на лице, шее и руках. Они не казались ей пугающими, наоборот, она даже хотела бы их изучить. Эта магия была очень необычная. Она бы даже не удивилась, если окажется, что этот ритуал такой же древний, как и сама эванурис. Но Гилан'найн не будет его просить сейчас об этом, дабы не испортить такое хрупкое, спокойное отношение эльфа к ней. Не часто он оставался с ней наедине, не испытывая нервозного напряжения, следя за каждым её жестом, готовый тут же вырвать меч из-за своей спины, что сейчас, кстати, спокойно лежал в самом дальнем углу комнаты. Девушка сложила ногу на ногу и обняла колено ладонями, прогибаясь в спине, продолжая оглядывать столь необычные рисунки. — Меня твоя внешность не пугает, если вдруг это имеет для тебя значение. Это делает тебя… уникальным. — Маг пытается меня поддержать? Чудесно. — Мужчина усмехнулся и взглянув задумчиво на бутылку, замахнулся и со всей силы швырнул её о дальнюю стену, с упованием наблюдая, как осколки разлетаются в разные стороны, а вино, расширяющейся лужей, бежит по полу. Он улыбнулся, вновь поворачиваясь к ней лицом. — Приятно, что я до сих пор могу находить радость в малом. — Сказал бы, что планируешь разбить бутылку, я бы ещё сделала глоток. — Улыбнулась эльфийка, желая поддержать это насмешливое настроение. — Если хочешь, там есть ещё. — Ещё две монеты за бутылку? Это будет самой глупой тратой моих денег на разукрашивание твоих стен. Фенрис тихо засмеялся под её удивлённым взглядом. Она даже не была уверена, что он умеет смеяться, а тут вот как, оказывается, даже чувство юмора есть. Воин, оборвав смех так же, как и начал его, задумчиво отвёл взгляд, глядя в сторону полыхающего в камине огня. — Жаль, что прошлое не разбивается так же легко, как эта бутылка. — Он отошёл от камина и сел на другую лавочку рядом с ней, опираясь ладонью о сидение позади себя. — Ты сказала, что вспомнила немного про свой дом. Тебе никогда не хотелось вернуться? Гилан’найн отвела от него взгляд, переводя его на танцующие языки пламени. То ли потому, что он попытался открыться перед ней, то ли вино её немного расслабило, то ли камин, наконец, разогрел помещение, но она была не против открыться ему, совсем немного. Сейчас она чувствовала себя уверенно и в безопасности. Будто всё, что Галла скажет, никогда не покинет пределы этой комнаты и головы её нынешнего хозяина. — Моего дома больше нет. Возможно, где-то остались руины, но там уже не будет тех эльфов, что делали это место - моим домом. Хотела бы я вернуться в прошлое? Может быть. Хотела бы я сейчас вернуться в то место? — Она сделала задумчивую паузу и на выдохе, вытянула руки ближе к огню, потирая ладони между собой. — Я слишком труслива для такого шага. — Тебе не хочется иметь место, где ты могла бы обосноваться? — Фенрис перевёл взгляд на её руки, наблюдая, как длинные пальцы сплетаются между собой, стараясь сохранить и распространить тепло по её коже, что от света огня, не казалась такой мертвенно бледной. — Я не знаю, чего ищу. Я отбилась от своего стада и потерялась в незнакомых лесах. Честно сказать, всё вокруг меня пугает. Холодное, отчуждённое, непонятное, тихое. Засыпая, я мечтаю проснуться в осознании, что это просто страшный сон. — Гила́н прижала тёплые ладони к своим щекам и тяжело выдохнула, понимая, что слишком углубилась в свои переживания, рассказывая эльфу много личного и сокровенного. А он был не той фигурой, с достаточной степенью доверия, дабы такое рассказывать. Переведя на него взгляд, она неловко улыбнулась, пойманная на своей слабости. — Если отвечать на твой вопрос, то я, наверно, хочу найти место, где перестану бояться этого мира. Где буду чувствовать себя в безопасности. — Она мягко спустила ладони по лицу вниз, наблюдая, как взгляд эльфа следит за её руками, хотя, судя по стеклянным глазам, мужчина находился где-то внутри себя, внутри своих мыслей, чем сознательно оглядывал её тело. — А ты? Планируешь обосноваться в Киркволле? — Пока не решил. — Фенрис ответил очень быстро и поняв, что всё ещё смотрит на её руки, проморгавшись, отгоняя своё задумчивое настроение и возвращаясь в диалог, поднял взгляд на её лицо. — На данный момент - это место не лучше и не хуже прочих. Если бы я мог, вернулся бы в Сегерон, но… там мне жизни нет. — Ты оттуда родом? — Мне так сказали. — Плечи быстро поднялись и опустились. — А сам ты не помнишь? Или ты был очень молод, когда тебя… — Она не стала договаривать и смущенно отвела взгляд, приобнимая себя своими руками. — Наверно. Разговор явно не клеился, но Фенрис не прогонял её, а самой как-то встать и оборвать диалог было неловко. Она решила, из вежливости, ещё немного поспрашивать о его прошлом, раз он довольно много выведал про неё и отправиться домой, обдумывать этот разговор под бутылочку прекрасного вина. — Значит… — Гила́н легла грудью на свои сплетённые ноги, заглядывая в его глаза. — Ты уже давно в бегах? — Три года. — Эльф замолчал и резко нахмурился от своих мыслей. — Данариус как-то ухитряется меня отыскивать… может быть, по отметкам? — Он осмотрел свои руки, где доспехи не покрывали кожу, оголяя белые линии, бегущие по всему его телу. — Как бы то ни было, он всегда быстро появляется. Это первый раз, когда он решил повременить. Наверно, испугался численного превосходства. — Ты всегда был один? — Она удивлённо посмотрела на него, но заметив его нахмурившийся взгляд, невесело засмеялась. — Да, ты не самый солнечный мальчик, но ты же смог найти Хоука. Неужели до этого никто не готов был тебе помочь? — Было, но… я не готов сейчас об этом говорить. — Эльф отвёл взгляд, закрывая глаза от нахлынувших его воспоминаний. Облизав пересохшие губы, он всё же продолжил свой ответ. — Чаще всего были наёмники, если удавалось стащить денег. Серьёзных людей до Хоука не попадалось. За это я ему благодарен. Неожиданно как для Гилан’найн, так и для самого Фенриса, его татуировки, резко засияли, начиная пульсировать, в такт биения сердца хозяина. Эльфа скрючило от пронзившей его тело боли, из-за чего он резко впился пальцами в свою голову, сдерживая болезненный стон, а глаза, беспорядочно забегали по потолку. — Фенрис! — Девушка резко подскочила, протягивая к нему руку, но эльф, заметивший этот жест, сильно ударил по её ладони, сгибаясь в очередном приступе боли. — Не трожь меня, маг! — Яростно вскликнул мужчина, глядя на неё дрожащими от боли глазами. — Проваливай отсюда! — Я могу помочь… — Если ты тронешь меня хоть пальцем… — Воин подскочил, делая несколько шагов на не на шутку испугавшуюся девушку, сделавшей ровно столько же шагов назад, чтобы сохранить между ними дистанцию. Боль ещё сводила его с ума, но он концентрировал ярость на одной эльфийке, неосознанно акцентируя на ней всю свою злость на магов, за поломанную жизнь, за отметины, изуродовавшие его тело, за боль, что он испытывал. Всё они. Всё она. — Я убью тебя! Гила́н от страха едва дышала, глядя в яростные глаза эльфа. Она действительно чувствовала себя загнанным зверем, если сделает хоть какое-то резкое движение - он набросится на неё. Если она будет стоять на месте - он уничтожит её. Если попробует использовать магию для защиты - он разорвёт её на части. Маг слышала, как песня в его теле стала звучать громче, подпитываясь от крови мужчины, наполняясь, оживая. Она видела только один вариант, заставить её замолчать, хотя бы временно. Собрав всю волю в кулак, Гилан’найн рассчитала время, и когда мужчина вновь занёс ногу для следующего шага, та резко бросилась на него. Реакция Фенриса оказалась ничуть не хуже, он сразу же вскинул правую руку в ударе, благо, она смогла вовремя увернуться от его сияющим голубым светом ладони, что в хватательном движении целилась прямо на её грудь, и резко, с характерным хлопком, опустила руку на лоб мужчины, пальцами сжимая его волосы так, что даже если бы он начал крутить головой, её ладонь чётко держалась бы на трёх точках на его лбу, скрытыми под чёлкой. Магия потекла по её коже, начиная наполнять тело эльфа, от чего тот безумно закричал, увидев, как глаза девушки покрылись голубоватой дымкой. Он никогда ещё не видел такой магии в Тевинтере, но то, что вновь эта демоническая сила использовалась на нём, напрочь покрыло пеленой ярости его глаза. Левой рукой, воин резко схватил девушку за горло, с лёгкостью оторвав хрупкое тело от пола, начиная сдавливать пальцы на узкой шее. Гила́н сильнее сжала волосы мужчины продолжая своё заклинание, ведь если оборвать его сейчас, боль новой волной вернётся к Фенрису и ей тогда точно конец. Свободной рукой она обхватила его оголённое предплечье, усиливая магию с двойной силой. С каждой секундой она слабела всё больше и больше. Фенрис, в своей ярости, все никак не хотел замечать, что боль стала отступать, а свет татуировок угасать. На последних остатках дыхания, она, наконец, завершила заклинание, обессиленно убирая руку с лица мужчины. От недостатка кислорода, её глаза стали закатываться и из последних сил, почти теряя сознание, она сдавленно прохрипела. — Фен…рис… Эльф, будто очнувшись от её голоса, резко разжав пальцы на шее, от чего девушка упала на пол, тут же начиная жадно хватать губами воздух и откашливаясь, лёжа на грязном деревянном полу. — Что… ты сделала со мной? — Шокированный мужчина стал отходить назад, разглядывая свои руки, ощущая долгожданное успокоение во всем теле, что никогда ещё так быстро не наступало. Гилан’найн, даже если бы хотела ему ответить, не могла этого сделать от непрерывного кашля. Прижав ладонь к своей шее, она спешно начала лечить связки, сдавленное горло, откашливая последнюю боль. Фенрис тяжело дышал, так же ещё полностью не отойдя от недавней боли, переводя взгляд на скорчившуюся на полу женщину. Она дрожала всем телом, медленно поднимаясь, наваливаясь на упёртую об пол руку. Бледное лицо, постепенно розовело, от притока крови и кислорода. Чем тише становился кашель, тем понятнее становилось мужчине, что вообще только что произошло. Она помогала ему, пока он убивал её. — Гила́н… я… — Он сделал нерешительный шаг вперёд, что напугало её, ведь первая мысль была о том, что он решил добить свою жертву. В ужасе маг взмахнула рукой, выстраивая между ними тонкую, полупрозрачную стену изо льда. Воин, следуя инстинктам, быстро отскочил в другую сторону, нахмуренно взглянув на эльфийку, но тут же, его лицо разгладилось в изумлении. Даже раненная, смертельно напуганная, она выставила перед собой ладонь, в немой просьбе не подходить к ней. Она не пыталась убить его, не пыталась причинить ту же боль. Лишь защищалась от эльфа, что пару минут назад, вырвал бы её сердце из груди, если бы её ловкости не хватило увернуться от удара. Заметив его нерешительность, Гилан’найн поспешила подняться, придерживаясь свободной рукой о каменный камин, не замечая, как он обжигает её кожу. Красные, от недостатка кислорода глаза, пристально следили за мужчиной, но эльф лишь непонимающе качал головой, начиная отходить от неё к другой стене, пока спиной не наткнулся на неё. Собрав остатки сил, она задержала дыхание, будто готовилась к важному броску, со всей прытью пересекла комнату, на ходу выбивая дверь. Быстрыми шагами Гила́н спустилась с лестницы и на утёк из этого грязного, мрачного, ненормального дома, так разительно отличающийся от белизны и чистоты улиц Верхнего города. Как только эльф услышал закрытие входной двери, он разозлённо сжал кулак и ударил им по стене. Он был зол на неё, ведь просил просто уйти. Был зол на себя, потому что понимал, что он всё равно бы напал на неё. Вновь зол на неё , что вместо того, чтобы защищаться, стала помогать ему. И вновь зол на себя за то, что позволил эмоциям взять вверх. Сжав обе руки в кулаки, он стал наносить разрушительные удары по комоду, стоящим недалеко от него. Так он хотел избавиться от ужасного чувства, ещё осязаемое на его ладонях, будто он до сих пор сжимает её шею. Гневный рык вырвался изо рта, когда финальный удар, разнёс остатки комода в щепки по всей комнате. Тяжело дыша, мрачный юноша осел на пол, прижимаясь мокрой, от пота, спиной, к прохладной стене. Зачем он вообще привёл её сюда? Зачем остался и стал с ней разговаривать? Зачем она осталась? Взгляд Фенриса упал на закупоренную бутылку, что всё ещё стояла у выхода из комнаты и зажмурившись, ударился затылком о стену. Великий Создатель. Он не хотел всего этого.***
Гилан’найн, всё ещё сжимая руку на своём горле, спешила покинуть Верхний город, где на неё все обращали внимание, перешёптываясь между собой и спустилась туда, где всем было наплевать, почему эльфийка, с синеющими синяками на шее и красными глазами, бежала, не разбирая дороги. Все всё и так понимали. Девушка забежала за угол дома и сев на корточки, стала восстанавливать дыхание от долгого бега. Она была без понятия, что делать. Идти в таком состоянии домой? Мерриль будет в ужасе и, что ещё хуже, пойдёт жаловаться своему дорогому Хоуку. А это вообще не то, чего бы она хотела. Вряд-ли после такого, Фенрис захочет к ней приближаться, по его глазам было видно, что он не хотел этого… или хотел? Слишком сложно. Главное, что она просто хочет забыть это как страшный сон и не заниматься разбором бессмысленных полётов. Засунув руку в карман, Галла нащупала две оставшиеся монеты. Наверно, этого должно хватить на одноместный номер в Висельнике. Самое главное, не встретить по дороге Варрика или Изабелу, дабы не нарваться на ненужный для неё поток вопросов. Накинув на голову капюшон, она вновь поднялась на ноги и побрела в сторону таверны. Висельник, всё так же подвешенный за одну ногу, встретил её грустным поскрипыванием. Дул сильный ветер и фигура качалась из стороны в сторону, создавая трение металла друг о друга, будто это живой человек, стонет из под завязанного на голове мешка. Гилан’найн, приоткрыла дверь, заглядывая внутрь, но ни пиратки, ни гнома, никого из «банды Хоука» видно не было, и она поспешила зайти внутрь. В первое ещё посещение, Варрик как-то сказал, что она быстро привыкнет к этому амбре. И был прав. Запах уже не так сильно её впечатлял, даже блевотина на столе не вызывала у неё такой культурный шок, какой был в первое её посещение. Поймав себя на этой мысли, она даже испугалась. Это же как сильно нужно было упасть, чтобы окружающий её бардак, считать нормой? Натянув капюшон пониже, она подошла к бармену, что оценил её платёжеспособным, беглым взглядом и незаинтересованно продолжил мыть грязной тряпкой пивную кружку. — Сколько ночь в одноместном номере? — Проскрипела девушка непривычным для себя, низким голосом, поморщившись от боли. Похоже, ей придётся потратить куда больше времени, дабы восстановить свой голос. — Посуточно сдаются только койки, номер сдаётся от двух дней. — Занудел мужчина заученную до зубов фразу. — Двадцать серебряников ночь. — Тогда на два дня, пожалуйста. — Она опустила на стойку золотую моменту, немного озираясь вокруг, а бармен, как на зло, не спеша отставил бокал, медленно взял деньги, попробовав их на зубок. Сплюнув прямо на пол, порылся в карманах, выдавая ей сдачу, а после, достал из-под стойки грязную книгу и стал бегать глазами по строчкам. — Туалет и ванна у нас в разных концах, еда и уборка в стоимость не входят. На чьё имя бронь ставлю? — А… имя… Тарен. — Быстро нашлась девушка, нетерпеливо начиная постукивать ботинком. Ей уже плевать было на еду и уборку, лишь бы уже запереться в своём номере, да отдохнуть. — Та-рен. — Протянул мужчина, записывая имя в книге. — Вот ключ от Вашего номера. На второй этаж и по коридору направо. Приятного отдыха. — Монотонно проговорил мужчина, протягивая ключ, с хлипкой верёвочкой, на которой висела помятая бумажка с почти выцветшим номером комнаты. Гилан’найн кивнула и взяв ключ, широко вышагивая, направилась на лестницу. Номер люкс Варрика был закрыт. Значит хозяина нет. Это хорошо. Пройдя по коридору и свернув на право, она честно попыталась прочитать номер комнаты, но плюнув, по итогу, стала ломиться во все двери, пока, наконец, одна раздражённо не щёлкнула, пропуская её в свой «номер люкс» на эти два дня. В принципе, могло быть и хуже: прогнившая кровать, парочка свечек для ночника, стол, стул, да ящичек для вещей. И всё под огромным слоем пыли, которую она, может, и смахнёт, но точно уже не сегодня. Присев на кровать, что тихонечко скрипнула под её весом, Гила́н сбросила с себя капюшон и вздохнула, щелчком пальцев поджигая светильник в её комнате. «Надо сообщить Мерриль, что со мной всё хорошо, а то она перепугается, что я не пришла ночевать.» Эльфийка аккуратно смела со стола пыль в свою ладонь, чтобы получилась небольшая пригоршня, и надкусив палец, капнула пару капель алой крови на собранную пыль. Сконцентрировавшись, её глаза на секунду вспыхнули магическим светом, сразу же возвращаясь обратно. Кровь впиталась в пыль и маленькая горстка на её руке зашевелилась, превращаясь в крохотную мышку, что стала втягивать ноздрями воздух, глазками-бусинками разглядывая свою создательницу. Гилан’найн ей широко улыбнулась. Только на создание маленьких животных, в нынешнее время, у неё хватало сил. Она чувствовала, что каждое утро, её магические силы увеличиваются, их мощи хватает не только на стихийную магию, но и древнюю, давно забытую в этом мире. Да, может она сейчас сильнее среднестатистического мага, но это даже не одна десятая её силы в прошлом. — Мерриль, я отправилась в горы за лечебными травами. Меня может не быть дома несколько дней. Кушай хорошо и не разводи бардак. Вернусь - проверю. — Прохрипела она мышке, внимательно слушающей её и закончив текст, мягко нагнулась, отпуская грызуна на пол. Мышка сделала парочку неловких шагов, а потом быстро побежала на выход, с лёгкостью просачиваясь в щёлку под её дверью. Когда грызун добежит до их дома, то превратится в небольшое письмо. Остаётся надеется, что Мерриль не убьёт грызуна до того, как он обернётся. Не раздеваясь, девушка легла спиной на кровать, ещё несколько раз недовольно под ней простонавшей, стараясь абстрагироваться от запаха плесени и мочи. Закрыв глаза, Гилан'найн дала волю своим эмоциям, тихо похныкивая от всего, что происходит в её жизни. Она устала. У неё нет ответов. Ей страшно и совершенно нет идей, что делать дальше. Раз за разом она прогоняет в голове воспоминания последнего разговора с Тарен и Хранительницей. Она их бросила. Просто ушла. Не сказав, как они ей дороги. Как она их любит. Не обняла. Не запомнила запах их кожи. Ничего. Сколько они прожили после? Искали ли они её? Ей стоило бы не задавать себе эти вопросы, но Гила́н не могла, каждый раз уходя в пучину отчаяния все глубже и глубже. Её тело трясло от слёз. Если бы она могла, то закричала бы во всё горло, ревела, ругалась бы. Но всё, что ей было доступно, это лежать в обоссаной кровати. В грязной, обрыганной таверне. В порочном, ужасном городе. В недружелюбном, к таким как она, мире. Всё, что давало ей сил держаться, это кулон Фен'Харела, что мирно лежал на её груди под одеждами. Ещё слышимый в её воспоминаниях запах его кожи. Вкус губ. Жар поцелуя. Мягкость его прикосновений к её телу. Звучание голоса, зовущего её по имени. Всё, что она так трепетно запоминала в их последнюю встречу. «Ma'arlath, vhenan [Я люблю тебя, моё сердце]» Вторил его голос в её голове снова и снова, снова и снова, пока наконец, слёзы не перестали идти и девушка тихо не заснула, представляя себя в сильных и крепких объятиях того, кого ненавидят все нынешние эльфы. Бога обмана и предательства. Ужасного Волка. Фен’Харела.