Легенда о Гилан'найн

Прошло три года с момента, как Хоук с компанией вернулись с Глубинных троп. Из-за того, что Гаррет сосредоточился на удержании своего положения в Киркволлской знати и перестал брать на себя разного рода задачи, Мерриль, соответственно, перестала ходить на вылазки и вопрос денег у девушек, стал снова маячить на горизонте. Даже несмотря на то, что средства после троп у них были на безбедную жизнь, Гилан’найн не могла сидеть сложа руки, понимая, что и эти суммы конечны. К тому же, она взяла под свою опеку Эльфинаж, на который тоже, так или иначе, нужны средства, вот она и стала развивать свои новоприобретённые навыки в азартных играх. И, надо сказать, годы беспрерывной практики дали свои плоды. Она сделала Висельник, главной турнирной точкой в Порочной добродетели. Толпы игроков стекались в таверну, желающие сразиться на картах с прекрасной эльфийкой, что никогда не проигрывала. Она и правда неплохо наторела в своём деле: ловкость рук, хорошая память и щепотка магии, помогала ей выигрывать даже в самых безвыходных партиях. Да, она рисковала, но как можно не рисковать, играя в карты? Корф, бармен Висельника, так был счастлив наплыву клиентов, что он стал обхаживать девушку, ничуть не меньше гнома-писателя, может, даже и больше. Он, специально для неё, закупил набор посуды со столовыми приборами, и тщательно все промывал под чистой водой, лишь бы она ела и пила в его заведении. А также, подготовил для неё просторный номер, с новой, двуспальной кроватью и с чистыми простынями. Он специально отдраил комнату, лишь бы эльфийка, что приносила своими турнирами большую выручку таверне, стала его постоялицей и любимой, элитной гостьей, как и сам Варрик. Конечно, цена за такой номер немного покусывалась, но она могла себе позволить партию другую, чтобы оплатить номер на неделю, а даже если он был ей и не нужен, он всё равно не сдавался никому. Слишком уж дорого было обычным гражданам жить в номере Чемпионки по Порочной добродетели. После того, что она почувствовала в тот вечер с Фенрисом, она поняла, что не может противиться зову плоти и стала спускать часть денег на бордель в Квартале красных фонарей Верхнего города Киркволла. Мадам Лусина, владелица борделя, стоило эльфийке зайти на порог «Цветущей розы», тут же начинала всячески обхаживать девушку, знакомя её со своим новым «товаром», однако Гилан’найн каждый раз ей отказывала, выбирая уже испробованные варианты. В первое своё посещение, она познакомилась с мужчиной человеком, он ей очень понравился своей внешностью. Длинными, блондинистыми волосами, чистым, без бороды лицом и красивым, подкаченным телом. Но стоило им, в жарких поцелуях, возлечь на кровать, как она поняла, что не может заняться сексом с человеком. Люди для неё были сильнее, грубее. Даже когда мужчина пытался быть мягче, он все равно был слишком топорным и резким. Её отталкивала их непохожесть с эльфами, бок о бок с которыми она прожила всю свою жизнь. Тогда, своим отказом в продолжении, она очень расстроила мужчину, что принял это на свой, личный счёт, что это он неумеха и не смог подстроиться под её вкусы. Ей пришлось потратить немало времени, чтобы утешить его и попытаться донести, что это не он её не возбуждает, а человеческая раса в целом. Блондин убивался ровно до момента, пока она не сказала, что всё равно заплатит за его потраченное время, что успокоило мужчину куда больше всех слов сказанных до этого. В следующие разы она уже пользовалась услугами эльфийских мужчин, но и с ними Гилан'найн ограничивалась лишь оральными ласками, да пальцами. Вроде и возбуждение она чувствовала и движения были гибкие, плавные, как она привыкла, но всё равно её что-то останавливало каждый раз. Она не могла в эти моменты не сравнивать их с Соласом, что был опытнее, внимательнее, что делал это с любовью, а не потому, что «надо». А может дело в том, что она просто думала о нём. Гилан'найн понимала, что хранить верность тому, кто умер тысячелетия назад, было глупо, но ничего не могла с собой поделать и каждый раз, заказывала одно и тоже. Снять стресс. Унять физическое влечение. Успокоить нервы. — Они, между прочим, каждый раз делают ставки, получится ли им завалить прекрасную седовласую деву. Ты сводишь ребят с ума, одумайся! В Висельнике было многолюдно, как всегда, но крики и веселье не мешало разношёрстной группе вести искушённую беседу, потягивая прохладное пиво и сидр из своих кружек. Жаль, что их компания была неполной. После того, как Бетани забрали в Круг, Лиандра Хоук, усиленно взялась за своего последнего, старшего сына, желая найти ему достойную пассию, чтобы закрепиться в обществе. Андерс, сутками не вылезал из своей лечебницы, как и Авелин, что с головой ушла в свою новую работу. Себастьян вообще редко покидал церковь, поэтому о нём они вспоминали в последнюю очередь. Зато Изабела, Фенрис, Мерриль и Варрик, всегда были не против пропустить стакан другой в любимой таверне, тем более послушать сплетни относительно таинственной эльфийкой фигуры. Даже в её присутствии. — Как мы вообще дошли до разговоров о том, с кем и я как я сплю?! — Гилан’найн в возмущённом смущении не поднимала взгляда со своей, именной, кружки с сидром, краснея до самых кончиков острых ушей каждый раз, когда Варрик, похрюкивал со смеху от новых подробностей, что сообщала пиратка. — Потому что я не могу понять, как можно жить без секса. Нормального секса, а не тем, чем ты занимаешься! Чего ты ломаешься? — Изабела не сильно кольнула её своим острым локтем в бок. — Ты им, возможно, даже нравишься, а это редкость, в профессии шлюх. Неужели не замечаешь? — Я вообще не самая внимательная в этом вопросе. — Эльфийка потёрла бок, после лёгкого удара девушки и залпом допила остатки сладковатой выпивки, переводя недовольный взгляд на Изабелу. — И вообще, давайте сменим тему, а? — И правда, к морскому дьяволу этих мужчин, что нужны лишь твои деньги! — Слишком бодро взмахнула кулаком девушка и усмехнувшись, вытянула указательный палец, придвигаясь ближе к эльфийке, проводя длинным ногтём под подбородком девушки, вытягивая её голову ближе к себе. Изабела нависла над Гилан'найн, томно заглядывая в её глаза, опуская свой голос до медленного, соблазнительного шёпота. — Как тебе бесплатный вариант провести этот вечер со мной? Поверь, пальцами и языком, я принесу куда больше удовольствия, чем неопытные мальчишки. — Она плавно качнула копной волос в сторону хмурого эльфа, попивающего своё пиво, что не обронил ни слова за этот вечер. — Фенрис не даст соврать. Эльф, услышав последнюю фразу, тут же подавился напитком, отворачиваясь от стола, начиная громко откашливаться, под звонкий смех гнома, что стал постукивать по сгорбленной спине эльфа. Хоть тогда, полтора года назад, Фенрис и согласился на условия Гилан’найн, в изучении его тела, эльф не стремился проводить с ней вечера, то и дело сбегая от неё или посылая куда подальше, когда она просила его раздеться, чтобы осмотреть татуировки. Они долго и громко ругались с ним, из-за чего она каждый раз задавалась вопросом, зачем она вообще пытается ему помочь, раз он так сопротивляется? Задавая уже ему этот резонный вопрос, мужчина, хлопая дверью, покидал её номер в Висельнике. В этот момент, она каждый раз говорила себе, что с неё хватит, она больше не будет даже пытаться. Зачем ей это вообще нужно? Но Фенрис каждый раз, через пару часов или пару дней, возвращался, молча делая или рассказывая то, что она просила и эльфийка, вновь помогала, пока какая-то очередная просьба не вызывала у него бурю негодования. Повторяя этот закольцованный момент. Вскоре, эти вспышки гнева прекратились, ведь Гилан’найн просто проводила осмотр, обсуждая с ним то, что она смогла узнать. Но дальше, как в тот вечер, их отношения ни разу не заходили. Эльф оставался таким же холодным и напряжённым в её присутствии, поэтому девушка просто сбросила их мимолётное влечение на алкоголь и остаток приятного отношения, после их вылазки на работорговцев. Когда Фенрис закончил задыхаться и вернулся за стол, Гилан’найн сделала вид, будто не услышала последней фразы Ривийки и сняла свой подбородок с её длинного пальца, отстраняясь от девушки. — Прости, но ты мне неинтересна, Изабела. Я зареклась больше не иметь дело с женщинами. — У тебя были отношения с женщинами?! — Мерриль широко раскрыла глаза, немного пьяненькая от первой почти выпитой кружки пива. — А я тебе нравлюсь? А, Гилаааа? — Успокойся, котёнок, в Вашем случае, это скорее семейная, неинтересная любовь. — Изабела нетерпеливо помахала рукой в строну долийки, от чего та недовольно скуксилась, укладываясь на стол, и придвинулась ближе, любопытным взглядом осматривая Гилан’найн, что наоборот, неловко отодвинулась от неё дальше, увеличивая обратно дистанцию и коря себя за то, что ляпнула не подумав. — Так у тебя был опыт с женщинами. Ну же, рассказывай. Хочу больше подробностей. Кто она? Человек? Эльфийка? Какого цвета волосы? Что Вы вместе пробовали? Я хочу знать всё! И в подробностях. — Ты не умеешь проигрывать, да, Ривейни? — Усмехнулся гном на тут же цыкнувшую на него пиратку, подзывая официантку, чтобы она обновила всем стаканы… кроме стакана Мерриль. Гилан’найн задумчиво наблюдала, как её кружка заполнилась яблочным напитком, вспоминая Андруил. Её волосы, её смех, её запах. Их знакомство, их совместную жизнь, их последнюю встречу. Когда-то она считала, что отдаёт долг, держит слово, ведь клятва для эванурисов - это честь… какая она была глупая. — Она была эльфийкой. А я… я долгое время была её рабыней. — Медленно проговорила девушка, наблюдая, как пузырьки газа в её стакане лопались с характерным звуком, долетая до границ напитка. Если бы Гилан'найн подняла взгляд на слушателей, то увидела бы, как все в изумлённо смотрели на неё. Они привыкли к тому, что вокруг беловолосой эльфийки всегда есть аура загадочности, ведь за всё проведённое совместно время, даже Мерриль ничего толком не знала о её прошлом. Конечно они и не догадывались, что она могла когда-то быть несвободна. Не меньше они задавались вопросом, как это эльфийка могла иметь рабов, но они не хотела перебивать рассказ девушки. — Я была для неё скорее, как красивый аксессуар, который можно было брать на званные вечера и наслаждаться вниманием в обществе. А вечером… получать наслаждение от того, что этот «аксессуар» принадлежит только ей. Телом и душой. Вы с ней, кстати, чем-то похожи. — Коротко усмехнулась Гилан’найн склоняясь губами к кружке, отпивая, почти до краёв заполненный, напиток. — Беспорядочный секс, вечная охота и несерьёзное отношение ко всему. — Мы бы с ней точно нашли общий язык! — Совсем не смутилась пиратка. — То есть, ты была в сексуальном рабстве? — Бестактно уточнила Изабела и непонимающе посмотрела на Варрика, что кашлянул, осуждающе глядя в её сторону. — Я бы так не сказала… я была свободна, в какой-то степени… просто ей принадлежало моё тело, и она этим охотно пользовалась. Она сделала всё, чтобы обладать мной, а я тогда была слишком молода и наивна, чтобы увидеть и осознать это. - Эльфийка грустно усмехнулась, проводя пальцем на горлышку своей кружки. - Потом, она даже вбила в голову, что любит меня… хотя это было ложью. По-настоящему она любила лишь себя. — Гилан’найн вздохнула, вспоминая слова Андруил о чувствах к ней, вновь отпивая немного сидра из стакана, не отрывая его от стола. — Как же ты сбежала от своей хозяйки? — Хрипло спросил Фенрис, не сводя с неё удивлённого взгляда. Гилан’найн вспомнила Фен’Харела и не поднимая взгляда с кружки, смущённо улыбнулась, поджимая плечи к ушам. Блеклые картинки прошлого пролетели у неё перед глазами, как начинались его насмешливые поцелуи, а потом переросли в нечто серьёзное. Правду, что он открыл ей. Как он показал ей путь и свободу, к которой она не могла долго прийти. Он ведь действительно спас её из рабства, а никогда его не благодарила за это… Варрик, заметив перемену в её лице, широко улыбнулся, поднося кружку к своим губам. — Ну и ну, прямо история для моего рассказа. Кто же этот красавец? — Усмехнулся гном, отпивая пиво из стакана, не сводя взгляда со смущенной улыбки девушки. — Солас? — Резко спросила Мерриль. Гилан’найн удивлённо подняла на неё взгляд, как и все сидящие за столом, от чего Долийка неловко вжала голову в плечи, осознавая, что возможно не стоило при всех называть его имя, виновато глядя на эльфийку. — Ну… тебе последнее время же снятся кошмары? А это имя ты часто зовёшь в бреду… Вот я и подумала… — Солас, значит. — Вновь хмыкнул гном, откидываясь на спинку стула, довольно глядя на белокурую девушку. — Я запомню это имя. Но мне нужны подробности: волосы, тело, улыбка. — Размер члена! — Захохотала пиратка, под осуждающие взгляды, что ничуть её не смущали. Гилан’найн на выдохе повторила позу гнома, вжимаясь спиной в спину стула, задумчиво подняв взгляд на грязный потолок, в деталях вспоминая образ Соласа, скорее для себя, чем для того, чтобы описать его ребятам. Для них он был просто божественной фигурой прошлого. Мерриль так вообще поносила его именем все сложности своей жизни, даже не осознавая, как одно упоминание Фен'Харела приносит её подруге ужасную боль в сдавленной груди. — У него были длинные, тёмные волосы, что долгое время он заплетал в косички. Они всегда щекотали моё лицо, когда мы были слишком близко. — От воспоминаний, девушка шире улыбнулась, проведя пальцами по своей скуле, будто ощущая прикосновение его волос. — А тело, оно было накаченное, куда больше, чем у современных эльфов, даже несмотря на то, что он был магом. — Накаченный эльф с длинными косичками? Рррр. — Завелась от своего воображения Изабела, прикусывая нижнюю губу. — Скажи, что у него большие глаза и выразительные губы! Люблю воинствующих мужчин с миловидной внешностью. — Усмехнулась девушка и подпёрла голову рукой. Вытянув ногу под столом, она носком своего ботинка провела по ноге сидящего напротив хмурого эльфа, что тут же метнул на неё свирепый взгляд, отодвигаясь так, чтобы она не могла дотянуться до него вновь. — Он не был смазливым. — Поморщилась от её слов Гилан’найн и опустила взгляд на стол, не замечая заигрывания между Изабелой и Фенрсом. Односторонние заигрывания. — Я сомневаюсь, что он вообще был бы в твоём вкусе, если тебе нравится такой тип мужчин. — Она вновь улыбнулась, вспоминая каждый сантиметр его лица. — Солас не был смазливым красавчиком. Он подкупал своим озорным характером и в тоже время мудрыми речами. Он совершил много всего, о чём сожалел и пытался искупить свои грехи. Он видел несовершенство мира, своё несовершенство и отчаянно пытался это изменить. Сделать лучше себя. И окружающий его мир, чтобы эльфы могли жить свободно. — Краем глаза заметив взгляды ребят, она спохватилась, что начала рассказывать слишком много и выпрямилась, хватаясь за ручку кружки, она поднесла её к сухим губам, делая несколько глубоких глотков, ставя после этого её обратно на стол. — Вот и всё. — Этого слишком мало для нового персонажа! Где же этот герой сейчас, мне обязательно нужно взять у него интервью. — Варрик прижался к столу, чувствуя, что ухватился за интересную историю, но тут же осекся, увидев, как лицо девушки потеряло влюблённую улыбку, погружаясь в свои мысли. — Все, кого я знала и любила, давным-давно погибли. — Коротко отрезала эльфийка и грустно улыбнулась гному, что виновато смотрел на неё. — Прошлое остаётся в прошлом. Так что, не будем его больше ворошить. — Она медленно отодвинулась на стуле от стола. — На этой ноте, я Вас покину, пожалуй, но перед этим. Фенрис… — Эльф, что задумчиво смотрел на то, как бултыхается пиво в его кружке, резко поднял голову, на зов своего имени, встречаясь взглядом с девушкой, что смотрела на него. — Когда закончишь, зайдёшь ко мне? Я порылась в библиотеке и нашла несколько упоминаний саркофагов, похожих на то, что ты рассказывал. Хочу, чтобы ты тоже посмотрел на это. Получив молчаливый кивок от мужчины, Гилан'найн обвела всех прощальным взглядом и хотела отойти от стола, как гном, всё ещё чувствуя себя неловко, что испортил такую хорошую встречу, немного приподнялся на стуле, заглядывая в её лицо. — Ты сегодня ещё спустишься? Ох, Варрик-Варрик. Ей очень нравился этот гном. Она вообще питала слабость к мудрым мужчинам, а уж к весёлым… Можно ли было сказать, что Варрик чем-то похож на раннего Соласа? Какое-то время, она даже думала попробовать перевести лёгкие намёки с ним на что-то более серьёзное, но была рада, что не сделала этого. Она не хотела портить их дружбу неловкостью неудачного романа. Да и сам Варрик ограничивался лишь лёгким флиртом, что одаривал всех красивых женщин. Возможно, он бы и попытался когда-нибудь сделать что-то большее, но его сердце навсегда было занято одним именем, одной историей, что он вряд ли кому-нибудь расскажет. Так их отношения и остались на уровне романтическо-дружеских и это обоих, более чем, устраивало. Гилан’найн широко улыбнулась гному, стараясь приободрить его взглядом и мягко опустила ладонь на его плечо, от чего гном быстро накрыл её сверху своей рукой, добродушно улыбаясь в ответ. — Всё хорошо, Варрик. — Она медленного склонилась к нему и коротко поцеловала в макушку, от чего мужчина шире улыбнулся, покрываясь заметными мурашками по груди. — Какие Вы сладкие, может Вам стоит уже уединиться? — Усмехнулась Изабела, наблюдая как гном, в прощании, похлопал Гилан'найн по руке на своём плече, после чего эльфийка поспешила подняться по лестнице в свою комнату. — Не ревнуй, Ривейни. — Хмыкнул в ответ мужчина, притягивая к себе свой стакан пива. — Такими девушками приятнее наслаждаться глазами, а не руками. — Пф, не ожидала от тебя таких розовых соплей! — Это всё потому, что ты ревнуешь такого красивого гнома. Не переживай, тебя приятнее касаться руками. Гилан’найн открыла ключом свою комнату, слыша громкий смех ребят и плавно закрыла с другой стороны, прижимаясь к ней спиной. Накатившие воспоминания прошлой жизни, довольно сильно подпортили её настроение, которое она не хотела омрачать остальным. Она вновь осознала, что является одиноким, неясно зачем выжившим, эльфом древности. Тяжело привыкающим к новому, бессвязному миру, среди народа, который никогда не сможет её понять. Всё, что ей оставалось, это смириться со своей судьбой и вновь повторить то, что она говорила себе каждый день, потихоньку успокаиваясь, как верующие от молитвы. Прошлое должно оставаться в прошлом. Вздохнув, эльфийка подняла глаза на свою комнату. После того, как она стала изучать тело Фенриса, её комната превратилась в мини-библиотеку. Тут и там лежали открытые талмуды, с заложенными, чем попало, страницами. И не сказать, чтобы она смогла продвинуться очень далеко в своих изучениях. Гилан'найн вообще удивилась, что гномы, сами добывают и продают кровь своих творцов. Правда, как она после выяснила, никто не знал, откуда берётся лириум и что это вообще такое. Связь детей камня была, почему-то, разорвана с создателями. Хотя, этот мир во многом отличался от того, в котором она была рождена. Раньше, она могла бы отправиться в библиотеку Vir Dirthara и с помощью Ghil-Dirthalen, архивариусов, узнать всю информацию за несколько часов, на что ей потребовалось в этом мире провести месяцы в поиске крупиц информации, что таились лишь в физических копиях книг. Неудобно. Примитивно. Но таковы реалии, в которых ей нужно было подстраиваться и жить дальше. В её планы не входило вносить в этот, новый мир, знания своего, старого. В лучшем случае, над ней просто посмеются и будут избегать, как некогда поступили Долийские эльфы, услышав от неё правду о валласлине и Богах. Гилан'найн выбрала адаптацию в этом мире и жизнь, пока что, связанную с Киркволлом. Куда судьба поведёт её дальше — вопрос времени. Поэтому много информации о том, как кровь титанов, лириум, взаимодействует с телом эльфийского мужчины, она найти не смогла. Сам Фенрис, из своей жизни и самой операции, помнил лишь странный саркофаг и боль, а больше, ничего. По своим наблюдениям, она сделала вывод, что лириум в его теле, чувствуя жизнь своего носителя, начинал пробуждаться, углубляясь в тело мужчины, расползаясь по его кровеносной системе, причиняя неописуемую боль. С помощь древней магии, Гилан’найн могла заставить лириум в его теле вновь уснуть, сдерживая этот процесс. Но она не знала, что будет, когда он разрастётся до его сердца. Пока она решила не сообщать об этом мужчине, сейчас она сдерживает пробуждение лириума, ему не о чем волноваться, а потом… чтож, остаётся надеется, что однажды, она сможет найти хоть какую-то информацию. Так же ей недоставало знаний о странной связи лириумных меток с Тенью, дающие Фенрису способность пропадать в реальном мире, проходить сквозь предметы, как призрак. Она лишь ощущала эту связь, но никак не могла докопаться до истины, объяснить её. Слишком мало знаний. С каждым последующим осмотром у неё появлялось все больше и больше вопросов, ответы на которые, она вряд-ли могла найти в местной библиотеке. Спустя примерно час, в её комнату тихо, но настойчиво постучали. — Да-да, входи, открыто. — Не поднимая головы проговорила девушка, сидя на кровати в позе лотоса, с книгой на коленях, желая дочитать последнюю страницу. Фенрис спокойно, довольно по-свойски, зашёл в её комнату. За эти годы, он провел здесь времени ничуть не меньше, чем сама Гилан’найн и даже имел своё, излюбленное место. Вся комната эльфийки вечно была заставлена книгами, пергаментами и какими-то странными штуковинами, которых он даже касаться не собирался. Поэтому в моменты, когда девушка не заставляла для осмотра татуировок садится мужчину на кровать, он предпочитал присаживаться на пол, прижимаясь спиной к деревянному корпусу кровати. Вытягивать ноги на прохладном полу и блаженно закрывать глаза, слушая, как Гилан'найн что-то рассказывает ему или читала какие-то полезные сноски из своих книг. Эльфийка не понимала, чем ему нравится это место, но всё же постелила туда волчью шкуру, чтобы мужчина не отморозил себе зад на холодном полу и всегда оставляла это место свободным от книг и пергаментов. Однако в этот раз, Фенрис не спешил на своё излюбленное место, наоборот, он стал задумчиво мерить комнату шагами, разглядывая книги, разбросанные по комнате, небрежно отодвигая их голыми пальцами ног. Гилан’найн, дочитав, наконец, страницу, удивлённо пробежалась по комнате, когда не нашла эльфа на привычном месте и заметив его некорректные действия по отношению к книгам, недовольно нахмурилась. Она спешно перекатилась по кровати и свесившись с неё, вытянула руку вдоль пола, забирая книгу подальше от ног мужчины. — Не нужно портить чужое имущество. Тем более, библиотечное! — Она отложила книгу на прикроватную тумбочку и выдохнула, разгладив лицо. Местная библиотекарша не очень любила вечно шныряющую между стеллажами эльфийку и со скрипом разрешала ей брать книги на дом, девушка не хотела и думать о том, что будет, если одна из книг будет не в том состоянии, в котором она её забирала. Ей просто запретят появляется на пороге библиотеки и на этом всё закончится. Гилан'найн похлопала по кровати рядом с собой, тут же начиная набирать в руки книги, с заложенными бумажками, в виде закладок. — Присядь, сейчас я покажу, что имела ввиду. Не глядя на Фенриса, она сложила перед собой книги и взяв первую, пролистала примерно до середины, начиная поиск потерявшейся между страничками закладки. Мужчина ещё немного постоял, задумчиво пробегая взглядом по её комнате, но всё же послушно сел на край кровати, закинув на неё колено и стал внимательно наблюдать, как девушка быстро шуршит страницами. — Ты не рассказывала, что была рабыней. — Гилан’найн остановила мельтешение пальцев по книге и удивлённо подняла на него взгляд. Эльф изучающим взглядом осматривал её лицо. Он пытался понять, прочитать в её взгляде, правда ли то, что она рассказала им пару часов назад. Действительно ли она была по ту сторону оков. Эльфийка в усмешке изогнула брови, когда поняла, что слишком долго рассматривает его глаза и пожала плечами, опуская взгляд обратно в книгу перед собой. — Ты и не спрашивал. — Найдя нужную страницу, она плавно провела по корешку и придвинула её ближе к эльфу, открывая следующую книгу, в поисках нужной страницы. Однако Фенрис не спешил брать выданную книгу. Он, наоборот, поднялся с кровати и вновь стал ходить по комнате туда-сюда. Гилан’найн не обратила внимание на него, пока, найдя нужную страницу в другой книге, не положила её поверх первой, так же проглаживая по центру, чтобы страницы не закрылись и всё же посмотрела на мечущегося по её комнате эльфа. Тяжело вздохнув, она отставила от себя оставшиеся книги и спустила одну ногу на пол. Она знала эту особую манеру поведения Фенриса, что у себя в голове называла "метание зверя". Он явно хотел обсудить эту тему, но не знал, как правильно начать диалог, а своими шагами по всей комнате обдумывал правильные слова, которые, чаще всего, звучали совершенно неправильно. Сейчас Гилан’найн не хотела ждать, когда мужчина успокоит бурю в своей голове, она уже хотела покончить на сегодня с делами и лечь спать, поэтому нужно было брать всё в свои руки, хотя это было и не его дело. — Я не была рабыней… каким был ты. И не страдала столько. Моё рабство было… больше психологическим, чем физическим. — Фенрис, наконец, остановился у входа в комнату, стоя спиной к девушке, внимательно слушая её рассказ. Эльфийка опустила глаза на свои руки, сжимая и разжимая пальцы. — Но я видела страдания других эльфов, видела, как они умирали из-за своих хозяев, не могли даже шагу ступить свободно. Это ужасно, никто не должен так жить. Поэтому, я понимаю твою боль, страдания и разочарование в этой жизни. Но ты сам себя спас. Ты свободен. Немногие на такое способны, некоторых мы, буквально, с боем спасали из рабства… — Ты освобождала рабов? — Фенрис, наконец, повернулся к ней лицом, вытягивая в удивлении брови. А когда Гилан’найн слабо кивнула, он обвёл взглядом её комнату и как бы небрежно спросил. — С тем эльфом-магом? Девушка поджала губы и подняла глаза на мрачного, беловолосого эльфа, наблюдая за непривычным интересом к её персоне со его стороны. Поставив руки за спиной и облокотившись на них, она нехотя ответила: — Да, я присоединилась к его освобождению. Это было целое, централизованное движение. Освобождённые эльфы либо уходили в свободные земли, либо присоединялись к нам. Нас было много. — Ваш мятеж… он был не возле Тевинтера? — Гилан’найн отрицательно покачала головой, замечая, как эльф заметно расслабился. Фенрис любопытно прокатился с носка на пятку и всё же подошёл обратно к кровати, присаживаясь рядом с девушкой, опуская ладони на свои колени. — У Вашего мятежа было какое-то… название? — Это было очень давно. — Эльфийка покачала головой, заканчивая этот разговор и вновь придвинула книги, начиная листать страницу за страницей, в поисках нужной информации, надеясь, что односложный ответ, в стиле мрачного эльфа, закончит этот непривычный допрос. Всё равно она не может ему рассказать больше. Да и вряд-ли он поверит, что она освобождала рабов, когда его, его родителей и многие поколения его семьи, даже ещё не родились на свет. — А твоя семья? — Фенрис следил за страницами в книгах. — Я жила в клане долгое время, но потом… меня забрала та девушка и я… больше никогда не видела своих родителей и никого из своего клана. — Найдя нужную страничку, она всучила книжку мужчине, тот кивком принял её, опуская на листы ладонь, наблюдая, как девушка стала рыскать по последней оставшейся книге. — Клан? Мне казалось, ты говорила, что никогда не была Долийским эльфом. Последнюю страницу она довольно быстро нашла и положила книгу поверх ладони эльфа. Гилан’найн устало выдохнула и потянувшись за отложенным книгами, в раскрытом виде плюхнула их на его колени и вновь поднимая измученный от допроса взгляд. — Это было очень давно, Фенрис. Давай сейчас сосредоточимся на другом, хорошо? — Она плавно опустила свой взгляд с его глаз на открытые странички и провела ногтем по строчкам в тексте. — Лучше прочти вооот отсюда, насколько это похоже на саркофаг, о котором ты говорил? — Хм… — Эльф задумчиво забегал глазами по странице, а после зажмурился, стискивая в злобе зубы. — Не могу. — Чего не можешь? — Она непонимающе подняла на него взгляд. — Я начинаю сомневаться, в правдивости твоих слов, отступница. Ты что, думаешь рабов учат читать? — Фенрис злобно рявкнул на неё, сжимая руки в кулаки, что лежали поверх книги. Гилан’найн удивлённо посмотрела на мужчину. Всё же, за эти годы он совсем немного изменился. Она не знала о такой особенности эльфа, но зная его, ожидала, что он просто начнёт швырять книги в стену и выбежит из комнаты, проклиная магов за то, какой он неполноценный. Однако сейчас, он в грубой, но вполне спокойной для себя манере, сообщил явно смущающий его недуг. Конечно, до адекватного ответа Фенрису ещё далеко, но ей даже захотелось ему помочь, несмотря на очередную попытку эльфа уличить её во лжи. Снова. — Ну чтож. — Она спустила обе ноги на пол и скопом взяла книги, что лежали на ногах эльфа и перенесла их на свои колени, так же разглаживая ладонями страницы книг. — Сейчас это чтиво для тебя слишком сложное, мне самой потребовалось много времени, чтобы понять все эти закорючки, поэтому в этот раз, я тебе прочитаю, но потом… У меня остались книги с небольшой школы в Эльфинаже, если хочешь, могу тебе рассказать основы и дать их на первое время. Ещё не поздно научиться… если ты хочешь этого. — Вот так, значит? Научим бедного раба читать? — Фенрис недовольно отвернул от неё взгляд, продолжая что-то бурчать себе под нос, но вскоре, быстро успокоился, тяжело вдыхая и выдыхая носом. — Не обращай внимания. Моя неполноценность - не твоя вина. Иногда я и правда думаю о том, что не поздно. — Мужчина задумчиво перевёл взгляд на книги на её коленях, пробегаясь глазами по непонятным для него буквам. Поразмыслив немного, он вновь отвернул от неё голову. — Книги можешь дать, но учиться я у тебя не собираюсь. Ещё чего. — Да как хочешь. — Безразлично пожала плечами девушка. Она вообще от этого ни разу не обидится, хотя понимала, что, скорее всего, эльф будет у неё спрашивать про буквы, про слова и так или иначе, она будет тратить своё время на его обучение, не получая никакой благодарности в ответ. Винить она могла лишь себя, ведь никто не тянул её за язык предлагать свою помощь? Но как она уже сказала ему когда-то, она будет помогать, даже если он об этом не попросит. К сожалению, ни одна книга не дала даже близкого описания саркофага, ничего в памяти эльфа не всколыхнулось, чтобы хоть как-то приблизится к тайне его меток. Это был провал и Гилан’найн чувствовала себя будто виноватой в этом. Но, всё что она ещё могла сделать, это притупить боль от его татуировок, чем они и решили заняться, раз уж ни одна ниточка не привела к нужному пути. Фенрис сидел сгорбленный на кровати, по пояс голый и уперев ладони в колени, терпеливо скрипел зубами, пока магические пальцы девушки пробегались по белым шрамам на его спине, что тут же безболезненно вспыхивали под касаниями. — Скажи, что делали те рабы, что не вступали в Ваш мятеж? — Внезапно спросил эльф. Гилан’найн проморгалась, от дымки в глазах, отвлекаясь от заклинания. Магия «усыпления» лириума в теле мужчины, требовала много концентрации и внимания. Сегодняшний день выдался и так морально тяжелым, поэтому она даже была рада, что тот отвлёк её своим вопросом, давая небольшую передышку. — Начинали всё сначала. Ты бы этого хотел? — Я не знаю, как это, начать сначала. — Он опустил голову, закрывая в воспоминании глаза. — Моё первое воспоминание - ритуал, когда мне ставили клейма и лириум впивался в мою плоть. Агония стёрла все воспоминания. Какой бы жизнью я не жил до рабства… её больше нет. — Ты не знаешь, кем ты был до… этой силы? — Она опустила ладонь по центру его спины, чувствуя, как у мужчины начинает ускоряться биение сердца. — Фенрисом меня нарёк Данариус. Я стал его «волчонком». Если у меня и было другое имя или семья… все это отняли. — Эльф вздохнул и проскользив ягодицами по кровати, поднялся на ноги, не оборачивая на неё голову. — В любом случае, тебя это не касается. Это мои проблемы, а не твои. — Мы ещё не закончили! — Гилан’найн схватилась за штаны эльфа и потянув на себя, усадив того обратно на кровать, слыша недовольное мычание мужчины, который, правда, не сопротивлялся её действиям. — И вообще, по-моему, я сама вызываюсь помогать в твоих проблемах, разве нет? Ну… иногда добавляю ещё несколько. — Она тихо засмеялась, вспоминая их вылазку за работорговцами. — Всего несколько? — Эльф в усмешке повернул к ней голову. — Зато каких! — Девушка шире улыбнулась, глядя в его глаза. Фенрис вновь усмехнулся и отвёл взгляд, погружаясь в свои мысли, бегая глазами по закрытым книгам, что лежали вокруг них. Гилан’найн было уже подняла ладони, чтобы завершить своё заклинание, как эльф, обдумав что-то, развернулся к ней всем корпусом, закидывая колено на кровать и исподлобья глядя на девушку. — Скажи честно, что тебе от меня нужно? Зачем ты мне помогаешь? И…я один удостаиваюсь… особым вниманием? — Ничего мне от тебя не нужно. — Она устало улыбнулась, глядя на него. Сложно вести какое-то общение с эльфом, что постоянно ожидает подстав, удара в спину и предательства. — А помогаю, потому что могу помочь. Вспоминаю прошлое, так сказать. — Фенрис понимающе кивнул головой, от чего его волосы немного растрепались, открывая её взгляду огромный засос, что сиял у него за ухом. Гилан’найн сразу же заметила ярко выделяющийся фиолетовый синячок и поджала губы, почувствовав странный укол меж рёбер, медленно протягивая следующие слова. — А ты, значит, уделяешь особе внимание Изабеле, да? — Она провела пальцем у себя за ухом, показывая, что имеет ввиду. — А, это… — Фенрис прокашлялся, накрывая ладонью засос и смущенно отвёл взгляд, бегая по стене глазами, пытаясь что-то придумать — Тебя это не касается, маг. — Наконец буркнул мужчина. — Ты прав. Меня это не касается. - Медленно согласилась Гилан’найн, рассматривая его бегающие глаза и поднятые в смущении брови. - Ладно, сядь ровно, дай мне закончить и избавиться уже от твоего мрачного лика в моей комнате. — Она слабо усмехнулась и ближе придвинувшись к мужчине, опустила ладонь на его грудь, закрывая веки, чтобы тот не увидел сияние в её глазах. Фенрис всегда злился, когда видел её магию, особенно, когда она использовала её на нём, поэтому в такие моменты, она предпочитала не дразнить сиянием глаз мужчину, делая вид, что просто касается его груди, а он всегда, хоть и нехотя, принимал правила этой игры, не замечая слабого сияния от закрытых век. Хоть глаза у неё и были закрыты, она чувствовала, как Фенрис вновь повернул к ней голову и стал разглядывать её лицо. Она физически ощущала его беглый, прохладный взгляд по её щекам, лбу, носу и, конечно, губам. Там он держал взгляд дольше положенного, хотя она, возможно, всего лишь себе это придумывала из-за слишком близкого расположения их тел друг с другом. — Тебя это не беспокоит? — Тихий хрип эльфа как-то очень громко отозвался в тишине её комнаты, из-за чего тот быстро поджал губы. — Ты и Изабела? — Так же тихо спросила девушка, хмурясь от того, что эльф снова стал её отвлекать, однако эльф продолжал удивлять её своими странными, несвойственными для него вопросами. — Предохраняйтесь только. А то я с ума сойду, если увижу маленьких пиратиков с твоими лицами. — Кхм. — Не то засмеялся, не то кашлянул мужчина. Его взгляд с губ переместился на закрытые глаза, изучающе разглядывая, столь отторгающий его, свет магии. — А тебя беспокоит, что я посещаю "Цветущую розу"? — Гилан’найн сама не поняла зачем это спросила и тут же поспешно изобразила на губах усмешку, мол она это спросила так, в шутку. Её не заботит их отношения с Изабелой ровно столько же, сколько его не заботит с кем она спит. Но себя она обмануть таким образом не могла. — Хм… немного. — От его искреннего ответа, она в удивлении широко раскрыла глаза, тут же сталкиваясь с его задумчивым взглядом. Фенрис тоже не ожидал, что она так быстро закончит и быстро отвёл взгляд, прикрываясь волосами. — Это не то, о чём ты могла подумать! — Он спешно поднялся с её кровати, начиная одеваться. Гилан’найн не стала его останавливать в этот раз, внимательно разглядывая его подкаченное тело, что он скрывал за слоями одежды, полностью испещренное лириумными бороздами, что так ненавидел эльф. — Не хочу, чтобы в заведении, куда я хожу, проводились ритуалы с магией крови! — Ритуалы с магией крови? — Она удивлённо повторила его слова, выгибая брови, это звучало каким-то бредовым объяснением, но Фенрис и сам это понимал. Не поворачиваясь к ней лицом, он что-то быстро буркнул в ответ и стремительно вылетел из её комнаты, с грохотом закрывая за собой дверь. Гилан’найн осталась одна в своей комнате, не понимая, как опять всё свелось к "плохим магам". Она тяжело вздохнула и откинулась спиной на кровать. Как его вообще можно понять?