Капкан прошлого

Вновь надоедливая мелодия на будильнике, которую давно пора поменять. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь щель между штор. Своеобразный утренний ритуал, который МС проводит с завидной регулярностью — проверка чатов. Ей снова пишет Джесси. Нет, на самом деле далеко не только Джесси — непрочитанными висят и сообщения из беседы курса, и из чата с подругой-одногруппницей. Но этот ярко-рыжий цвет волос, горящий искоркой даже на миниатюре изображения профиля, всегда перетягивал на себя внимание. Ведь те события не отпускали. Три чата с непрочитанными сообщениями. Только три. Четвертого, ожидаемого больше остальных, нет. И так продолжается уже два месяца. Каждый день на протяжении двух месяцев МС хочется, чтобы чатов с уведомлениями было больше ровно на один. Но ничего не меняется. Там все еще последним сообщением висит ее собственное: «Я тоже люблю тебя, Джейк». У тревоги и беспокойства, оказывается, есть вкус. Вернее, какое-то горькое послевкусие, от которого немного сводит челюсть и колет кончик языка. Именно это чувствует МС и уже не понимает — это точно привкус таблеток от тревожности, которые ей прописал врач, или же это собственный вкус «горькой печали»? Впрочем, это не имеет значения. Джейк пропал. Пропал и не выходит на связь. Два долгих месяца. «Я тоже люблю тебя, Джейк». МС уже до дыр зачитала собственное сообщение, перечитала и часть диалога до этого. Она помнит каждое слово, написанное хакером, помнит свои ответы. И за это время она уже сто раз переосмыслила их знакомство и общение. Находясь в моменте, девушка находила в этом свою таинственную прелесть, флер туманной, даже мрачной романтики, окутывавшей их переписку. Она чувствовала себя героиней романа или какой-то игры, ей казалось, что она одновременно и является частью этой истории, и смотрит на все со стороны. Неудивительно — она ведь даже не из Дасквуда, хоть и живет в городе по соседству. Неординарность всей ситуации всколыхнула жизнь, уже начинающую походить на день сурка. Поэтому МС отдавалась этому полностью, порой ведя себя бесшабашно, словно понимая, что ей ничего не будет. И этот парень, этот загадочный хакер, который робко раскрывался прямо у нее на глазах, как весенний бутон… МС буквально чувствовала его эмоции, потому что они были похожи на ее собственные — странная, постепенно завязавшаяся узелком на шелковой ленте влюбленность будоражила кровь, заставляла сердце биться чаще в ожидании новых сообщений и быстро, в каком-то нетерпении отвечать, упиваться этим хрупким общением. Такая вот влюбленность, основанная на буквах, соединяющихся в нужные слова. И теперь, спустя время, встал вопрос о прочности этого шелкового узелка. Здесь смешалось многое. И то самое ожидание, от которого по привычке ускорялся сердечный моторчик. И беспокойство за человека, на которого уже нельзя было наплевать — все-таки их с МС жизни теперь были связаны, пусть и виртуальной паутиной. И даже чувство вины — чертово чувство вины, вначале возникшее из-за невозможности помочь, а затем… а затем и из-за того, что последними словами, которые он прочел, было ее ответное признание, в котором теперь она не была уверена. Может быть, он тоже воспринимал это искаженно? Может, точно так же варился в этой каше и уже привык к температуре кипения, а спустя время, почувствовав остывание, понял, как все было неправильно? Это было бы лучшим исходом, наверное. Но что-то подсказывало МС, что для Джейка все было по-настоящему и что он все еще чувствует к ней то же, что чувствовал два месяца назад. Если… если он вообще жив. А если жив, на свободе ли он? Первый месяц МС всячески пыталась отыскать Джейка. Она даже сорвалась в Дасквуд и приехала к мистеру Блумгейту, чтобы осторожно попытаться выведать то, что она хотела узнать. Без имен и подробностей. Начальник полиции только брови вверх вскинул при виде девушки. Дескать, рыба сама в сети приплыла. И начались допросы, допросы… По показаниям все сходилось. МС очень четко соображала, в стрессе ее мысли не путались, а наоборот, натягивали нити нейронных связей как струны. Нет, она не знакома ни с кем из Дасквуда — ни с Джесси, ни с Ричи, ни с Томасом, ни с Лили, ни с Дэном, ни даже с Ханной. Да, она чисто случайно была вовлечена в историю, Томас это подтверждал своими показаниями. Нет, МС не покидала родного города — и по ее словам, и по данным проверки. Нет, она не была в сговоре с преступником, она точно так же получала звонки с угрозами. Все чисто, МС не врет. В какой-то момент Алан обмолвился о пожаре в шахтах, и МС услышала то, что хотела услышать — обрывок фразы: «Когда мы вывели из горящих шахт человека…». Человека. Одного. Это был Ричи, который находился сейчас под следствием и ждал своего приговора. МС даже переспросила: — Человека? Алан блестнул на нее глазами: — Ну да, человека. Ричарда Роджерса. А кого, обезьянку, что ли? Или вы что-то знаете? МС быстро стушевалась: — Нет, просто переспросила. Откуда я могу знать больше, чем вы, следя за всем сугубо с экрана телефона? Алан нахмурился: — Вы ведь знаете, мисс ***, я убежден, что кроме вашей великолепной шестерки, в деле был как минимум еще один человек. Тот самый хакер. Вы думаете, там мог быть и он? — Я ничего не знаю об этом, мистер Блумгейт. — Вы переспросили. Зачем? — Я… Струны в голове натянулись так, что готовы были лопнуть. — Я спутала. Я подумала, что там должно было быть двое — Ричи и Ханна, но сейчас вспомнила, что Ханну вы вывели из шахт еще раньше. Простите, я наверное устала. МС облокотилась лбом на руку. Насколько убедительно это прозвучало? — Может, вам дать воды? — спросил Блумгейт. — Нет, спасибо. Можно я уже пойду?.. Все это продолжалось неделю. В перерыве между допросами МС удалось вживую повидаться с Джесси. Первый раз они встретились буквально на пороге полицейского участка, и это было неудивительно. Девушки молча обнялись и долго не могли расцепиться. МС показалось, что Джесси всхлипнула ей в плечо, но когда они наконец разомкнули объятья, Джесси улыбалась. Хотя улыбка была вымученной и усталой. Они договорились встретиться в кафе и поговорить. Разговор вначале не клеился. МС и не ждала от Джесси нескончаемого словесного потока, ведь исход истории был для всех тяжелым. — Прости, МС. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, я… я вела бы себя иначе. Не пойми неправильно, я очень рада тебя видеть, но… — Я понимаю, Джесси. Помолчали немного и внезапно одновременно спросили друг друга: — Как там Ричи? — Как там Джейк? Улыбнулись от неожиданности и вновь погрустнели. Сейчас они, глядя друг на друга, будто бы смотрелись в зеркало. — Нет сомнений, МС. Ричи посадят, — голос Джесси дрогнул и она спешно прильнула губами к чашке с чаем, чтобы закрыть лицо. — Как и Ханну. Ричи соучастник, ему наверняка дадут меньше, но это не меняет сути. — Мне жаль, Джесси. Мне правда очень жаль. — Мистер Блумгейт очень явно на это намекает. Я хожу в полицию уже как на работу. — Я тоже. — Я удивлена, что ты вообще приехала. Зачем ты сама же пришла в полицию? Неужели не боишься, что они до чего-то докопаются? — Нет, Джесси. А чего бояться? Я невиновна. — Ты правда приехала просто чтобы выведать про Джейка? — И с тобой тоже встретиться, конечно же. — И ты вообще о нем так ничего и не знаешь? Где он, да даже банально — кто он? — Нет, не знаю. — Неужели Алан не спросил, зачем ты явилась в Дасквуд, да еще и к нему? — Спросил. Я просто сказала, что захотела проведать в Дасквуде тебя, а насчет похода к нему — сыграла роль добросовестной соучастницы происходящего. Дескать, совесть не позволила остаться в стороне. — И он поверил? — Не знаю. Учитывая, что я уже десять тысяч раз туда сходила, наверное, не очень. МС сделала глоток своего латте. — Ты очень смелая, МС, — сказала Джесси после недолгого молчания. — Спасибо. А ты очень сильная, Джесси. Глаза Джесси заблестели от влаги. — Нет, МС. Это не так. Я не знаю, что буду делать, когда Ричи… Слезы потекли по ее щекам. МС и сама была готова заплакать. Но видя, как плохо кому-то рядом, она всегда старалась держаться. Поэтому она положила свою руку на руку Джесси и мягко погладила ее по тыльной стороне ладони. — Я знаю, я ни капли не сомневаюсь, что ты справишься. Мы обе справимся, слышишь? Надо жить дальше. Сейчас мы повисли над пропастью неизвестности. Неизвестность всегда тяжелее даже самого грустного исхода. Джесси слушала и молча кивала, не пытаясь вытереть слезы. — Я понимаю, о чем ты, МС, — наконец, сказала она. — Твоя неизвестность еще более пугающая, чем моя. Ты ведь совершенно не знаешь, где Джейк и что с ним… Не представляю, что ты чувствуешь. — И не пытайся представить. Тебе это не нужно. Это моя боль. У тебя своя. Мы можем подбодрить друг друга и посочувствовать, но примерять на себя не надо. — Да, так и есть. Так прошла их встреча. Над ними висела туча, и завеса дождя из слез мешала наслаждаться обществом друг друга. На прощанье обе девушки дали обещание встретиться еще, когда все будет в порядке. И обе не знали, встретятся ли. По возвращении в родной город МС поняла, что стало не намного легче. Она по-прежнему не знала о Джейке ничего, и разговоры с Джесси ее отрезвили. Более того, появилось еще больше подозрений на то, что он погиб в шахтах. Ведь за месяц он мог хоть как-то подать о себе весточку. Дело было не только в том, где Джейк. Но и кто он. И больше всего МС ненавидела себя за то, что потеряла покой и сон из-за того, кто ворвался в ее жизнь совершенно случайно и при этом не обрел никаких четких очертаний. Образ Джейка в голове МС напоминал какой-то размытый подмалевок, один из первых этапов в написании картин. Единственное, что она знала — имя. А настоящее ли оно? МС почему-то была уверена, что да. Так неловко и несмело Джейк раскрыл его, что сомнений в его откровенности было мало. Часто, закрывая глаза, МС пыталась визуализировать образ Джейка более четко, словно пробуя начать прорабатывать подмалевок более уверенными штрихами. Но без натуры это было тщетно. Ах да, еще ей известен цвет волос. Каждый раз, вспоминая, как Джейк искренне удивился и опешил от ее вопроса о волосах, МС улыбалась. Да, здесь он тоже был честен, это точно. …МС забывалась в учебе. Шли последние месяцы ее обучения в вузе, начинался преддипломный период. И каждую свободную минуту воспоминания, кружащиеся в голове каким-то неистовым танцем, вовлекали сознание МС в этот бешеный водоворот. Поэтому девушка старалась делать так, чтобы свободного времени было как можно меньше. Она зарывалась в книги, встречалась с друзьями, громко смеялась, а потом по ночам лежала молча на спине и смотрела в потолок часами… И спустя еще месяц такого состояния она поняла, что ей нужна помощь. А дальше — долгие сомнения, убеждения себя в том, что на самом деле все в порядке, что все пройдет и что она сама себя накрутила… и наконец, принятое решение и поход к врачу. Таблетки с горьким привкусом отчаяния, от которых первое время лихорадило по ночам даже сильнее, чем раньше. Какие-то странные сны в полубредовом состоянии… Горящий огонь, крики, рука, вылезающая из пламени навстречу МС и пугающая своей неестественной холодностью. Прикосновение, от которого весь мир вокруг вдруг разлетается на пиксельные осколки, страшный красный глаз, смотрящий из рухнувшей темноты, острая боль где-то в груди и пробуждение. А потом таблетки начали действовать. Теперь МС постоянно хотелось спать, кошмары по ночам прекратились. Сердце стало биться ровнее. Но активность слишком снизилась, появилась вялость и рассеянность. Иногда в моменты сонной дереализации дасквудская история начинала казаться выдумкой, тоже каким-то далеким сном, потерявшим четкие очертания… Но каждое утро чат с Джесси и ожидание сообщения от Джейка возвращали МС в реальность. Нет, это не было сном и выдумкой, это была правда. И Джейка все еще нет. Только вот восприниматься это стало спокойнее. Время лечит? Или таблетки? Ричи и Ханну приговорили к лишению свободы. Срок у Ричи был меньше, но это мало что меняло. Это МС узнала из переписки с Джесси. Порой девушки созванивались по видеосвязи. МС видела потухший взгляд Джесси, ее слегка опухшие от недосыпов и слез глаза. — Я буду его навещать. Я видела его в зале суда. В какой-то момент наши взгляды встретились, и… — голос Джесси начал дрожать. — Я видела такую боль в его глазах, МС! Я… я не могу. — Джесс… — Не называй меня так, прошу! Ричи называл меня так иногда, и… — Прости, Джесси. Минуту МС слушала всхлипы Джесси и смотрела, как та промакивает бумажным платочком уголки глаз. Наконец Джесси сказала: — Я порой виню себя, МС. — Боже мой, за что? — Я не понимаю, как я могла не замечать того, что творилось все это время у него в душе! Он всегда был таким веселым и казался жизнерадостным… МС вспомнила, свой громкий смех во время встреч с друзьями и полную апатию в часы одиночества, но не стала говорить об этом Джесси, чтобы не перебивать и не расстраивать. К тому же, Джесси еще тогда обращала на это внимание — Ричи никогда не показывал, что ему плохо. — Быть может, если бы я распознала его боль, то он открылся бы мне и… Опять это «если бы»! Сколько раз МС в часы бессонницы перематывала их с Джейком общение и постоянно думала о том, как она могла бы ответить или как бы могла сложиться их собственная история. Но история не терпит сослагательного наклонения, единственное, к чему приводят эти бесконечные «бы» — к самокопаниям, рефлексии и сожалениям. Поэтому МС решила одернуть подругу: — …И что тогда, Джесси? Ну что тогда было бы? — Не знаю я! — отчаянно бросила Джесси. — Может, ему было бы легче! Может, не было бы всей этой истории с Человеком без лица… — Ты на полном серьезе хотела бы тащить этот груз ответственности за информацию о его преступном прошлом? Джесси молча всхлипывала и грустно смотрела куда-то в сторону, словно избегая взгляда в камеру. Наконец, она подняла глаза и посмотрела прямо в нее. — Ты же тащишь! Ты же скрываешь от полиции хакера и свою связь с ним! Даже несмотря на то, что они знают! МС вздрогнула. — Они знают, МС, это точно! Его ищут власти, и полиция знает, что он все время как тень был рядом. И самая сильная связь у него была с тобой! МС нервно прикусила губы. — Но сейчас меня с ним ничего не связывает, — наконец ответила она и эти слова каким-то эхом прозвучали в ее же собственных ушах. «Меня с ним ничего не связывает». Это было брошено сгоряча, в попытке успокоить саму себя, но… далеко ли это от истины? — Вот как? Так может, и со мной тебя уже ничего не связывает? — в сердцах воскликнула Джесси. — Если ты так легко отпустила эту историю и готова вычеркнуть людей, с ней связанных, из своей жизни, то мне остается тебе только позавидовать и пожелать всего доброго! — Легко?! Я сижу на чертовых колесах, Джесси! — не выдержала МС. Джесси опешила. — Что? — Ничего! Я сижу на транквиллизаторах, от которых хожу как сонная муха и едва осознаю, что вокруг происходит! Это по-твоему легко? Я почти два месяца была сама не своя, глаз не могла сомкнуть по ночам, зарывалась в учебу, лишь бы хоть на минуту отвлечься от мыслей, которые грызли меня по живому! — Я… я не знала этого, МС, — Джесси опустила голову. — Ты мне не говорила про лекарства. МС начала потихоньку остывать: — Потому что не хотела твоего сочувствия. У тебя своих забот по горло. Да, и вот такого сострадающего взгляда в свой адрес тоже не хотела! Не нужно этого, правда. Но Джесси теперь выглядела печальной и виноватой: — Прости, я сорвалась. Не знаю, что на меня нашло. Ты права, тебе ни капли не легче. — Может в чем-то и легче, — возразила МС. — Мой друг не сидит в тюрьме. А у тебя их таких даже двое. Черт, это было сказано зря! Человеку всегда легче переносить горе, когда он не одинок. Но Джесси, кажется, было невозможно расстроить сильнее, чем она уже была расстроена. — Откуда ты знаешь, что не сидит? — осторожно спросила Джесси, боясь задеть МС. Легкий разряд тока по телу… Нарочито каменное лицо, чтобы не показать виду. Ведь эти мысли не покидали саму МС, стали тем самым неприятным соседом, который вечно сверлит за стеной, мешая работать и спать. — Ты про Джейка? — Да… — Так он мне и не друг, — как отрезанные холодным лезвием прозвучали эти слова. Показалось, что мир вокруг затих на несколько мгновений. — Но как же так, МС? — Джесси удивленно подняла брови. — Вот так. Когда я сказала, что меня с ним ничего не связывает, я имела в виду только его одного, Джесси. Эта связь прервалась с ним, когда закончилось дасквудское страшное приключение и когда постепенно начали отпускать эмоции-последствия… МС сделала паузу, потому что то, что она хотела сказать дальше, поразило ее саму своей невероятной простотой и пугало своей хладнокровной логичностью. — …Потому что кроме этой истории нас с Джейком ничего и не связывало. Вообще. МС поджала губы, боясь своих внезапно накативших слез. Ведь так оно и было. Джесси выжидательно молчала, чтобы сохранить паузу, которая, как казалось, была необходима после этого признания. Наконец, она заговорила: — Но… разве со всеми нами все обстоит не так же? Мы ведь тоже оказались связаны с тобой только этой историей. — Нет, Джесси. Общение с вами, особенно с тобой, было настоящим. Живым! — глаза МС загорелись. — Я видела твое лицо, твои эмоции, я видела тебя счастливой, я видела твои слезы. Мы делились своими переживаниями, даже успевали поболтать на отвлеченные темы. Я до сих пор помню твою увлекательную виртуальную экскурсию по Дасквуду. Я будто была рядом, Джесси! Вот почему я чувствовала связь с тобой, с ребятами! А что с Джейком? Ни лиц, ни звонков, ничего. Чертовы смайлики и разговоры о фальшивой романтике, которые вполовину даже несерьезными были, кажется. С каждым следующим словом что-то внутри МС закипало. Злость? Обида? Отчаяние? И почему осознание всей ситуации не пришло раньше? Неужели для этого потребовалось больше двух сумасшедших месяцев, наполненных слезами и кошмарами, приправленных трясущимися руками и приступами панических атак? МС уставилась в одну точку, сбитая с толку собственными же словами. Она словно забыла, что не одна и говорит сейчас по видеосвязи. — Я поняла тебя, МС… Я ценю это, правда, — слова Джесси прозвучали откуда-то издалека. МС наконец очнулась. — Джесси, я… давай потом поговорим, хорошо? — А, ну… да, конечно! На созвоне, МС! Держись тогда. И еще раз прости, я не знаю, что я вдруг… — Все нормально, Джесси, мы все на нервах. До скорого! МС поспешно сбросила вызов и, швырнув телефон на кровать, бессильно опустилась рядом, оперевшись локтями на колени и подперев голову. — Это какой-то ад! — сказала девушка вслух. Из-за кого вообще она столько мучилась? Из-за кого так переживала, что угробила свою нервную систему? А если никакого Джейка вообще не существовало? Вдруг это часть представления Ричи? А может, это была Ханна? Возможно ли такое? Или МС уже под пеленой отрицания начала придумывать какую-то ерунду? Нет, пора снимать шапочку из фольги. Джейк реален. Но кому от этого легче? Он так беспардонно ворвался в ее жизнь без ее разрешения! И теперь никак не хочет покидать уютный чердачок ее разума. Кто вообще давал ему право без спросу вовлекать ее в водоворот тех ужасающих событий?! С другой стороны, что мешало МС заблокировать его, сменить сим-карту? Нет, она добровольно согласилась быть затянутой в эту клетку за поводок. Она сама захотела участвовать в расследовании. Она сама проявила инициативу в развитии их с Джейком отношений. Она сама останавливала его, когда он хотел уйти. «Я тоже люблю тебя, Джейк». Любовь?! Какая к черту это любовь? — Нужно было промолчать в ответ на его признание, — прошептала сама себе МС. И ведь действительно, так было бы лучше. Она, поддавшись сиюминутному стремлению, под каким-то романтическим наваждением поспешила с ответным «люблю». И теперь бремя вины давит еще сильнее. Если Джейк жив, то где-то там он живет этой надеждой, и тем самым невольно не дает МС двигаться дальше. Если бы она только промолчала, хакер мог бы смириться с этим со временем. Но это снова пресловутое «если бы». О Джейке вскользь знала подруга-однокурсница. МС не посвящала ее в подробности истории ради безопасности хакера (к чему лишняя болтовня?) и чтобы избежать лишних вопросов. Сказала, что общалась по переписке с молодым человеком, и что он пропал два месяца назад и что, вероятно, он в опасности. — Пора расправить крылья и лететь! Клетка уже открыта, осталось только выпорхнуть, — посоветовала девушке подруга. — Ты говоришь, этот молодой человек не выходит на связь уже больше двух месяцев. Ты реально готова ждать чуда? Да любой мужчина если хотел бы, нашел бы способы связаться, ну ты чего? — Там… там все сложнее, — уклончиво отвечала МС. — Ничего не сложнее! Ты просто погрязла в рефлексии, дорогая. Отпусти уже эту ситуацию, боже мой, какой-то чудак написал пару раз, и ты, вторая чудачка, готова свою жизнь на алтарь положить! Между прочим, тут один красавчик на тебя поглядывает в столовой постоянно, хочешь, я вас сведу? Я его знаю, его зовут Джеймс… Боже, как созвучно! Джеймс… Слишком много «Дже» в последнее время появилось в жизни МС. — Ну так что? Эээй, ты тут? — голос подруги и щелчки ее пальцев вернули девушку в реальность. — Ладно, покажешь мне этого… Джеймса, — рассеянно бросила МС, лишь бы только закрыть эту тему. Джеймс оказался высоким брюнетом с обволакивающим взглядом карих глаз, в темной бездне которых можно было утонуть. МС видела, как ее подруга разговаривала с ним в столовой и как он бросил на МС беглый, немного робкий, но явно заинтересованный взгляд. По словам подруги, именно такие «стрелялки» глазами он делал все время в сторону МС, но та этого никогда не замечала, будучи погруженной в свои мысли. Он был на год старше, но учился на том же курсе, на другом факультете. Спустя несколько встреч и посиделок в кафе за чашечкой кофе, МС вынесла для себя вердикт — Джеймс довольно хорош. Даже, можно сказать, более, чем хорош. Капкан прошлого, в котором МС давно застряла и боль от которого в какой-то момент стала привычной частью жизни, начал понемногу разжимать свои стальные острые челюсти. Нет, девушка все ещё не рассматривала Джеймса как потенциального бойфренда, но стала замечать свою благосклонность к нему и желание посидеть с ним подольше на ещё одну минутку и ещё на пару минуточек. Он был таким увлечённым своей специальностью и работой! Людей, у которых горят глаза, так хочется слушать, даже если ты кондитер, а тебе вещают про квантовую физику. МС даже завидовала Джеймсу — сама она в последнее время уже не была уверена, точно ли ей нравится то, чем она занималась. И непонятно было, как распутать этот клубок и найти первопричину — были ли виной события в Дасквуде или же просто взросление и осознание, поиск себя? Они списывались регулярно. Джеймс желал ей спокойной ночи и доброго утра, спрашивал о самочувствии, кидал музыку. Их переписка казалась естественным продолжением живых встреч. Он был галантен и не лез в ее личное пространство, не переступал никаких черт. Как-то раз в минуту теплого откровения, сидя в парке, МС спросила его: — Почему ты не подошёл ко мне раньше? Подруга сказала, что… что ты давно меня заметил, если можно так сказать. Джеймс забавно почесал затылок и смущённо посмотрел куда-то в сторону: — Я не знаю. Ты казалась такой… загруженной чем-то. Я боялся, что просто вторгнусь в твои границы и только оттолкну этим. Он боялся нарушить ее границы? Это было так непохоже на… — А что, мне следовало быть напористее? — улыбнулся парень и взглянул на МС, ожидая ответа. Напористость… Беспардонность… Бесповоротность… Какие-то вспышки в мозгу. — Нет, наверное… — неуверенно ответила МС. — Все всегда происходит вовремя, как говорится. — Это точно! (Всё ли?) И вот как-то утром МС почувствовала, что что-то не так. Что-то поменялось, но никак не получалось уловить, что именно. Это было исключительно на уровне подсознательного, как если бы в знакомой комнате вдруг поменялись местами все книги на полках, и ты никак не мог бы сразу понять, в чем дело, лишь ощущая смутный дискомфорт. За чашкой утреннего кофе девушка проматывала в голове все свои действия с момента пробуждения и… … Она больше не ждет новых сообщений из того самого чата. Утром она все так же берет в руки телефон, видит там сообщения от однокурсников, Джесси, Джеймса… и не ищет глазами тот чат. Свобода? Общение с Джеймсом продолжалось. Она видела его улыбку, его глаза, в какой-то момент, гуляя, они неосознанно сплели пальцы. Для того, чтобы чувствовать крепкую связь, даже не нужно было сильно сжимать руки. Джеймс был таким… реальным. МС сама не поняла, как они поцеловались. Помнила, что закрыла глаза, помнила его теплые губы и горячее влажное дыхание. Но когда его руки скользнули на ее талию, девушка словно очнулась. Спешно отдалилась, нервно откашлялась. — Что-то не так, МС? — Джеймс выглядел озадаченным. — Н-нет, все в порядке, просто… Может, мы немного… повременим с этим? Не будем торопиться? — голос предательски задрожал. Джеймс смешно поморгал, неловко развел руки в стороны, но быстро собрался: — Ну… да, конечно! Как тебе будет комфортно, МС. Давай развивать отношения постепенно. Прости, если я… О нет, только бы он не начал себя обвинять! — Нет, нет, Джеймс! Я… с тобой все в порядке, правда! Просто… это мои тараканы, я должна… больше привыкнуть к тебе, больше узнать тебя! Только и всего. Речь постоянно прерывалась, глаза бегали и ни на чем не останавливались. Что происходит? Как все это выглядит со стороны? — Это ничего? — Что именно, МС? — Ну что я прошу о таком. — Да, да, ничего, правда, — Джеймс издал неловкий смешок. — Не переживай. Ну… тебя проводить? — Да нет, мне надо в магазин зайти, на завтра нечего приготовить, — убедительно соврала девушка. — Я сама поеду, спасибо тебе за вечер! Пока! И извини еще раз! — Ну хорошо, да, ага, до связи! Как-то глупо разбежались. В воздухе осталась висеть напряженная недосказанность. Этот странный порыв отвержения надо было обдумать, и монотонно скользящий по вечернему городу автобус был лучшим для этого местом. Девушка чуть не проехала свою остановку, словно не осознавая, что в отличие от ее мыслей, крутящихся на одном месте, автобус все это время ехал вперед. МС пыталась понять, что с ней произошло там, в парке, когда теплые руки Джеймса мягко легли на ее талию. У нее не было никаких травм от предыдущих отношений, у нее и серьезных отношений-то толком не было. Неловкие поцелуи в пятнадцать лет с мальчиком из параллельного класса, только и всего. На удивление, они провстречались почти два года и строили какие-то наивные планы на будущее, но потом он уехал в другой город, потому что так решили родители. МС плакала около трех месяцев, тосковала еще несколько, и потом… отпустило. Обычное расставание, ранка, которая затянулась и не оставила никаких шрамов. Тем не менее, моясь сейчас в душе, МС решила обдумать — на оставило ли это в ее душе след, о котором она не подозревала? По какой причине после первых отношений она не встречалась ни с кем несколько лет и сейчас оттолкнула Джеймса? Не было ли здесь страха быть покинутой вновь? Нет, МС прекрасно помнила, что никогда не испытывала дискомфорта от того, что рядом с ней не было «того самого». Она училась, гуляла, подрабатывала и чувствовала себя абсолютно полноценно. Да и страха потерять Джеймса она сейчас не ощущала. С другой стороны, было ли это нормально — не бояться потерять человека, который вроде как становился близким? Но это был другой вопрос. Наверное, нормально, если живешь сегодняшним днем. В чем же тогда дело? — Может, я просто устала? А может, все это просто в новинку для меня? Отсюда неловкость и страхи? — размышляла она вслух, когда теплая вода стекала по телу, расслабляя и успокаивая. И вывод ей понравился: да, определенно, ей просто тяжело ввиду длительного перерыва и отсутствия как такового опыта. Так и есть. — Так и запишем, — сказала себе МС, укладываясь спать. Тем не менее, торопить события девушка все равно не хотела, даже после того как разобралась в проблеме (или убедила себя, что разобралась?) Что-то ее тормозило, не давало сделать еще один шаг навстречу. Джеймс был спокоен, казалось, та неловкая ситуация его не беспокоила, либо он держал себя мужественно и не показывал виду. — Тут есть одно кафе… И снова они в кафе, пьют чай с вкусным пирожным и о чем-то болтают. И все прекрасно. — Мне сегодня такой странный сон снился, — с улыбкой начал парень. — Будто я попал на необитаемый остров… Опять какая-то вспышка в голове МС… — …И там вообще никого, кроме меня. И я подумал, — тут Джеймс немного смутился, — Как жаль, что рядом нет тебя! Хотя, с другой стороны, тогда этот остров уже не был бы необитаемым, ха-ха, правда? Ой, осторожнее, МС! Звон стекла и блеск лужи чая на столе. Девушка случайно опрокинула чашку на блюдце и замерла. — Что с тобой? — Джеймс схватил салфетку и принялся вытирать лужу. — Ну, чашку не разбила, это хорошо! Ты как? — парень закончил приводить стол в порядок и обеспокоенно взглянул на МС. — Это случайность, я порой бываю неуклюжей, как медведь, — МС попыталась засмеяться, чтобы сгладить угол. Эти разговоры про необитаемый остров вдруг пронзили сознание как острое шило. Словно капкан прошлого вновь на мгновение сжал девушку в своих болезненных объятиях. Это было так… резко и неожиданно. Когда рана не до конца зажила, случайное прикосновение к ней приносит боль. А ведь порой успеваешь даже забыть о ней. — Даже интересно, — как в бреду, глядя в одну точку, начала МС. — Что бы ты взял с собой на необитаемый остров, если бы знал заранее, что попадешь туда? («Если бы».) — Ну… я думаю, что книгу по выживанию, — усмехнулся Джеймс. — В которой меня научат из палки и лиан собрать вертолет или хотя бы палатку. — Забавно… — Ты какая-то сама не своя, МС. Точно все хорошо? — А представляешь — взять с собой на остров компьютер! В интернете же куда больше информации можно найти! И GPS там есть. Джеймс поднял одну бровь. — Откуда же там электричеству и интернету взяться? — В идеальном мире, где ты можешь выбрать, что брать с собой на необитаемый остров, там было бы электричество, — как заученные, произнесла МС эти слова, глядя куда-то в сторону. Джеймс две секунды молчал, а потом вдруг засмеялся: — Ха-ха, ты такая креативная, МС! Звучит, конечно, очень странно! МС наконец перевела взгляд на смеющегося парня. У него такие милые ямочки на щеках, когда он улыбается! — А я сказала, что звучит довольно логично, представляешь, — ответила МС. (Интересно, а есть ли такие же ямочки у…?) — Кому сказала? — не понял парень. Наконец МС вновь встрепенулась. — Ой, то есть «я бы сказала». Я бы сказала, что звучит довольно логично, вот. — Ну в принципе да! Раз уж мы сами придумываем эти условия, то вполне. …В остальном их свидание прошло хорошо. Если, конечно, вообще не брать во внимание то, что этот эпизод выбил девушку из колеи еще на добрых полчаса. И потому на вопрос подруги: «Ну как там у вас с Джеймсом?» сам собой напрашивался невнятный ответ: «Да нормально. Как будто бы». И вновь это странное ощущение перемешанных на полке книг в абсолютно знакомой комнате. …В тот вечер МС погрязла в текстах — миллион открытых вкладок в браузере, раскрытая книга из списка литературы, две кружки с остатками кофе. Научрук попросил сделать правки в дипломе и скинуть ему послезавтра. Три часа непрерывного чтения не прошли бесследно — начала болеть и немного кружиться голова, буквы стали плясать перед глазами, а написанное — терять свой смысл. МС взяла телефон посмотреть время. На экране было 00:23. И восемь непрочитанных сообщений. Как всегда — Джесси, Джеймс, кто-то в беседе курса и одно сообщение от скрытого номера. Наверняка опять какое-то рекламное объявление или рассылка от мошенников — такие сообщения девушка всегда отправляла в спам, даже не читая. Точно так же она хотела поступить и в этот раз, но усталость дала о себе знать — случайно вместе с этим сообщением МС кинула в спам и одно из сообщений Джесси. — Тфу ты, черт возьми, мозги сварились совсем, — ругнулась на себя МС и зашла в папку со спамом, чтобы вернуть оттуда сообщение подруги. И в окошке предпросмотра она случайно увидела текст того сообщения, присланного с неизвестного номера. Текст, который заставил руки похолодеть, тело замереть, а сердце бешено забиться. Там было написано просто: «Привет, МС».