Получено 10 очков вклада.
Неожиданно о себе напомнила система. Но больше ничего не произошло. Ни чувства давления, ни усиления, ничего не было. Лишь появилось это уведомление. Стоит сказать, что с того самого дня, как я очутился здесь, я так и не смог добиться от неё хоть чего-нибудь. Она не реагировала ни на какие иные слова, кроме статуса. А в самом статусе не было ничего, что я мог бы активировать или поменять. Никакие команды не имели эффекта, что вслух, что мысленно. Со временем лишь изменилось мое текущее состояние — пропала приписка о сильном истощении, что была с самого начала. Да и сила и выносливость стали просто низкими, без добавления «ослабленная». Но это скорее связано с тем, что я стал лучше есть. И теперь, вместо того, чтобы поправить здоровье и силу своего текущего тела, я получил лишь непонятные очки вклада. Имя: Гарри (Айзек#T3GMPS7-OR) Статус: Возрождающийся Уровень вклада: 10/100 [?] Здоровье: Слабое Сила: Низкая Ловкость: Средняя Выносливость: Низкая Магическая сущность: Неразвитая* Состояние тела: Недоедание. Состояние души: В норме. Целостность архива 99,3% Особенности: Духовная метка, *Обнаружен посторонний духовный конструкт — в процессе поглощения. Кстати говоря, первоначально я не обратил на наличие духовной метки, вероятно меня отвлекло поглощение крестража, но после я обдумал это. Как и обо всем остальном, никакой справки мне не предоставили. Единственный вывод, к которому я пришел, это то, что метка связано с последним сообщением сущности из Тьмы. Договор заключен. Надеюсь, позже я смогу получить ответы на свои вопросы, и про метку, и про очки, и про договор. Но я отвлекся. Кажется процент целостности архива чуть увеличился, но больше всего меня интересовал показатель очков вклада. Сейчас, когда количество очков не нулевое, рядом с счетчиком появился знак вопроса. И стоило мне сосредоточить на нем внимание, как появилось новое уведомление.Количество очков недостаточно!
И опять никаких разъяснений или подсказок. Только то, что очков недостаточно. Могу предположить, что это изменится, когда количество очков достигнет ста, но что это даст. Вопрос, который мне придется выяснить самостоятельно. Первоначально у меня было только три жертвы, сейчас осталось две. Этого в любом случае было мало, чтобы заполнить шкалу. И при условии, если за них я получу по 10 очков, не меньше. Когда оставшихся грызунов поглотило фиолетовое пламя, я имел в сумме 37 очков, получив 11 и 17 очков соответственно. Пока неизвестны критерии, по которым выдаются очки, но меньше 10 пока не появлялось, буду считать, что это минимальное количество, пока не докажу обратное. Дела здесь закончены, пора приступать к уборке и возвращаться назад. — «То, что не остается тела даже удобно, меньше возни с уборкой», — рассуждал я вслух, пока сгребал обгорелую почву, — «И меньше сожалений…» Когда на месте жертвоприношения остается лишь опаленный след, можно даже представить, что это просто игра. Особенно учитывая, что в награду я получаю очки. Нужно быть аккуратнее с этим, не хотелось бы свихнуться и устроить резню, чтобы получить побольше очков. Когда все следы были затерты, Айзек поднял в руках горсть собранной почвы, земля была плотная, закопать не выйдет, и метнул в ближайшие кусты. Которые тут же дернулись, будто в них кто-то был. Но когда Айзек их обошел, то никого не увидел. Он решил, что это была белка или другое мелкое животное. Он проверил, в них точно не мог спрятаться человек, а наличие животных в парке не было чем-то удивительным. Скрыв все следы своего здесь пребывания, Айзек отправился обратно к Дурслям. По пути но прошел мимо дома миссис Фигг, она должна быть сейчас в госпитале, после перелома. Её бедные кошки совсем одичали и шугались, стоило только к ним подойти. Чета Дурслей к этому времени уже успокоили свои нервы и теперь лишь молчаливо завтракали. Их мрачную композицию нарушал лишь Дадли, своей довольной физиономией. — «Я закончил, тетя Петуния.» — «Ты опоздал к завтраку. Дадличек так переволновался, что проголодался больше обычного. Мы отдали твою порцию ему.» — «Да, да, Гарри, стоило поторопиться!», — язвительно поддакнул Дадли, уплетая за обе щеки. — «Но тетя, вы же сами сказали убрать их подальше!» — «Хмх, в любом случае у меня нет времени. Можешь приготовить себе сам.» Пожав плечами, я согласился. Я решил, что обращать внимание на выходки Дадли ниже моего достоинства, он свое еще получит, хехе, ему пойдет свиной хвостик. После завтрака мне велели собрать вещи, на вопрос, куда мы едем, мне не ответили, лишь сказали, что вещей нужно брать на неделю. Пришлось подобрать что-то из старых вещей Дадли. И то ли я был такой худой, то ли он слишком толстый, а скорее и то и другое, но его прошлогодние вещи до сих пор висели на мне как на вешалке. К обеду все было готово и мы отправились в путь. И там, по разговорам, я понял, что они решили вызвать дезинфектора, под видом ремонта, а мы тем временем направимся к сестре Вернона — тёте Мардж! Весьма мерзкая женщина, насколько мне известно, если не сказать хуже. И её бешеный пес. Они оба, казалось имели персональный зуб на Гарри, а раз я теперь вместо него, то и на меня. Это будет тяжелая неделя… Дорога была недолгая, около получаса. Мы остановились у небольшого двухэтажного дома, из желтого кирпича. Оно мало чем отличалось от того же дома Дурслей, разве что казалось чуть больше и дома здесь стояли не так плотно друг к другу. Задний двор был закрыт высоким забором, из-за которого разносился громкий лай. Когда мы остановились, Вернон кряхтя повернулся в мою сторону: — «Мы будем гостить у Мардж неделю», -пробасил дядя Вернон, — «А ты», — ткнул он в меня толстым пальцем, — «Слушай меня внимательно!» — «С Мардж ты будешь предельно вежлив! Только попробуй ей нагрубить! Понял?!» — «Хорошо», — уныло ответил я, — «Если она не будет провоцировать меня.» — «Будешь делать все, что она попросит», — не обращая внимания на мои слова, продолжал он. — «Да, да, я буду послушным», — ответил я, но в мыслях решил, если она меня достанет, то я найду как ей отплатить. В отличии от Дурслей, я увижу её максимум еще раз, года через два. — «И чтоб никак чудачеств! Запомни это, мальчик. Иначе тебе будет худо!», — брызгая слюной, закончил он. На что я только молча закатил глаза. Естественно когда он отвернулся. Мы с Верноном доставали вещи из машины, когда Петуния и Дадли постучали в дверь. Им навстречу вышла краснолицая, внушительной комплекции дама. Как если бы Вернон решил сняться в фильме «дом большой мамочки» в главной роли. Еще бы усы были пышнее и было бы полное сходство. Хотя я бы предпочел и вовсе её не видеть, не то что её усы. — «А вот и мой медвежоночек!», — гаркнула она и полезла обнимать племянника, целуя его пухлые щеки. Даже Дадли было противно это выносить, но он послушно терпел, ведь это все же была его любимая тетя, хотя о наличии других родственников мне не известно. Когда она его наконец отпустила, он заходил в дом довольный, разглядывая хрустящую купюру, что ему подарили. — «Петунья!», — воскликнула она и чмокнула её во впалую щеку, слегка обняв, — «Как хорошо, что вы решили меня навестить. Я так скучала по своему племяннику!» Вернона тоже встретили объятиями: — «Давайте же, проходите скорее в дом!» Она чуть не захлопнула передо мной дверь, но я успел вовремя забежать внутрь. Мардж даже не стала как-то оправдываться от этого, просто отвернулась, не обращая на меня внимания. У неё было две запасных спальни, в одной из них расположились Вернон и Петуния, во второй Дадли. Мне, очевидно, комнату не выделили. Мне достался диванчик в комнате Злыдня. Да, у её пса, Злыдня, была личная комната на первом этаже. И судя по его рычанию, могу предположить, что он или очень недоволен этим, или, наоборот, очень рад, что ему привели новую игрушку. Когда вещи были разложены, меня отправили на кухню, заварить всем чая и накрыть на стол печенье с конфетами. Когда все уселись, взрослые завели беседу о какой-то ерунде, типа премьер-министра, работе, налогах и о том, кто какие слухи слышал. Дадли тут же накинулся на шоколад, как будто ест его в последний раз, он моментально извазюкал в нем все лицо. Я же сел с краю, тихо отпивая из кружки, стараясь не привлекать ничье внимание. Но, несмотря на мое желание, в какой-то момент тетя Мардж уставилась прямо на меня. Она и до этого бросала неприязненные взгляды в мою сторону, но теперь видимо настало мое время. — «А этот», — ткнула она в мою сторону пальцем, — «Все еще с вами?», — сказала она в сторону Петунии, не отрывая от меня взгляда. — «Выглядит, как типичный уличный хулиган, какие шныряют в трущобах. Я бы на вашем месте давно сдала его в приют.» — «Ходишь повсюду с такими лохмами, лучше бы тебя налысо остригли.» Отвечать на это что-либо я не планировал, но дядя грозно зыркнул на меня, напоминая о своих словах. — «Да», — кивнул я. — «Даа», — передразнила она, обнажив зубы в улыбке, будто учуяла добычу, — «Неблагодарный, как ты разговариваешь с нами?! Сидишь с нами за одним столом, пьешь из одного чайника, тебе стоило бы проявлять больше уважения, негодный мальчишка.» На это я мог только скривиться, я догадывался, что так и будет, поэтому и не хотел отвечать. — «Вы посмотрите на него! Он еще и ухмыляется!», — воскликнула она с радостным лицом, — «Тебя стоило бы выпороть, выбить всю эту наглость из тебя. Но, у меня есть идея получше.» — «Уверена труд сделает тебя более уважительным, ко взрослым. За моими собачками давно не убирали, вот ты этим и займешься!» — «Но.» — «Никаких но!», — перебил меня дядя, — «Мардж права, тебе стоит поучититься уважению, так что сейчас же отправляйся.» Стол находился перед панорамным окном на задний двор и было отчетливо видно, как свора собак играла в специальном загоне. Глядя на них, у меня резко пересохло во рту. Хоть я и не боюсь собак, но такой толпы стоит опасаться при любом раскладе. — «Сначала приберешь все в том сарае, инструменты ты найдешь там же. Затем заведи моих песиков внутрь и приберись снаружи. Не бойся, они совсем не кусаются», — её злобная ухмылка говорила совсем об обратном, но выхода не было. — «Да, тетя Мардж», — уныло ответил я. Пришлось одеться и идти на задний двор. На всякий случай одел плотные штаны и свитер в клетку, на случай если они все же кусаются лучше иметь хоть какую-то защиту. В сарае стоял отчетливый запах псин, как будто здесь живет целая стая, хотя по сути так и есть. Здесь находились кормушки, поилки и спальные места. Инструменты для уборки также были внутри. Это были грабли, небольшая лопатка и пустой мешок под мусор. Перчатки нашлись тут же, в мешке. Работа в сарае заняла не много времени, в основном нужно было собрать шерсть и всякий мусор, что натащили снаружи. Работа в загоне обещала быть более трудной и неприятный. Даже представить трудно, что Мардж сама все это убирает. Учитывая, количества мусора, это происходит нечасто. Я боялся что мне придется самостоятельно заводить всех псов в сарай, но мне повезло, в сарае оказалась дверь, ведущая прямо в загон. И когда я её открыл, все тут же забежали внутрь, к мискам. Мне оставалось только быстро выйти наружу и запереть дверь, пока они не обратили на меня внимания. Дальше оставалось самое неприятное, собачье дерьмо, разбросанное тут и там. Наличие перчаток выручало. Солнце висело прямо над головой и от запаха нещадно воротило. Пришлось делать перерывы, чтобы отдышаться. Увы это было только начало. Когда я закончил с собаками, меня отправили стричь газон. Потом подстригать кусты. И так без конца. В течении целой недели эта стерва нагружала меня работой с утра до вечера. А когда я вечером в изнеможении падал на диван, за меня брался Злыдень. То вцепится мне в штанину, как будто желая меня стащить с дивана. То запрыгнет сверху и будет скакать, как на подушке. Бывало что, стоило мне только заснуть, как он начинал лаять мне прямо в ухо! На утро седьмого дня, когда эта тварь решила справить нужду прямо на мне, моё терпение кончилось. Я решил избавится от этого пса, чего бы мне это ни стоило. Недавно меня назначили ответственным за его кормление, так что когда вечером пришло время ужина, я спер из ванной снотворное и незаметно добавил в его корм. Пришлось подождать, пока он не уснет. Мардж так умилялась, что её бедный песик совсем умаялся и уснул. Она даже уложила его спать. На мой диван. Возражать я не стал, скоро я получу свое. Пользуясь случаем, я лишь приоткрыл немного окно в этой комнате, якобы чтобы впустить свежий воздух. Позже, пока я ждал, что все заснут, пришлось снова взять снотворное и заставить пса проглотить еще дозу. Не хотелось, чтобы он проснулся, пока я буду тащить его на задний двор. Когда все наконец заснули, глубокой ночью, я незаметно вытащил Злыдня на задний двор. Затем вернулся на кухню и захватил острый нож. Перед тем как приступить, я убедился, что никто ничего не увидит. Окна спален, как и соседские, были плотно задернуты, а свет погашен. Далее было дело техники, расчистить место в, пустующем на данный момент, загоне и расчертить круг и разместить там пса. После двух доз снотворного он крепко спал. Подозреваю, что и без моей помощи он не перенес бы это спокойно, я не особо следил за дозировкой. Хорошо, что здесь был я, готовый помочь ему и избавить от мучений. Губы привычно зашептали заклинание, на визуальные эффекты ритуала я больше не обращал внимания. Просто полоснул ножом по горлу и наблюдал, как тело сгорает в фиолетовом пламени. Как и в прошлый раз, от него ничего не осталось, даже крови, растекшейся после удара, лишь обгорелый след на земле. Я хорошенько разрыхлил это место и скрыл свежей землей. Тут полно таких перерытых участков, после игр собак или уборки за ними, никто не обратит внимание. После жертвоприношения, опять появилось уведомление. За Злыдня мне дали целых 40 очков и теперь у меня в наличии целых 78! Еще 22 и я узнаю, для чего они требуются. Я на это надеюсь. Затем я вернулся в дом, начисто вымыл нож и убедился, что не осталось никаких следов. Чуть не забыл распахнуть окно в комнате злыдня, оно ведет на улицу, пусть считают, что он сбежал ночью. А после, как ни в чем не бывало лег спать. Вот только не в свою кровать, ведь там «спит Злыдень». Я лег на диван в гостинной. Утро встретило уже привычной суетой, даже стал замечать закономерность в этом. Мардж, когда нигде не нашла своего песика, винила меня во всех грехах, но я все отрицал. Был предельно вежлив, строил из себя пай-мальчика, который искренне обеспокоен пропажей собаки. Все видели, как я открыл при них окно, никто не мог предугадать, что пес возьмет и сбежит. Меня не в чем обвинять. Мардж естественно не оставила меня в покое, подозреваю, что даже если бы я действительно был ни при чем, она бы все равно винила меня. Но остальные Дурсли кажется поверили, наверно они не слишком верили, что я мог что-то сделать с этим бульдогом. Вернон лишь ограничился легкой затрещиной и обещанием «устроить мне» по приезду. Что именно устроить не уточнялось. Вместо завтрака пришлось прочесывать улицы, в поисках «потеряшки», но я был доволен. Этой злобной твари место в аду. Во время поисков я особо не усердствовал, но совсем забить не получалось, меня сопровождал Вернон. Марж с Петунией отправились в другую сторону. По общему соглашению, Дадли решили не привлекать к поискам, нельзя ведь ребенка лишать завтрака. Поиски, ожидаемо, ни к чему не привели. Нам пора было возвращаться обратно в дом на тисовой улице, так что долго продолжать мы не могли. А потому все вернулись обратно ни с чем. Мы собирали вещи и после слезного прощания, и пожелания мне гореть в аду, отправились домой.