Посмотрел в её глаза, сразу понял - егоза!

Миша лежал на диване, на спине, чуть свесив вниз голову, и перевернутым взглядом наблюдал за морганием гирлянды на стене. В начале вечера это была елочка, приклеенная острыми концами скотчем к стене. В течение вечера пацаны угорали, оторвали скотч и сделали из гирлянды форму хуя. Впрочем, Мише было плевать. Ему нравились цветные огоньки. Андрей сидел рядом на полу с запрокинутой головой на диван и теребил в пальцах мандарин. — Ты чего всех выгнал так рано? Андрей приподнял бровь, искоса смотря на Мишу. — Дак пять утра, Миш… — Ну и что? — возмутился Горшенев, — Могли бы дальше тусить! — Ой, да блять! — отмахнулся Князь, возвращая взгляд в потолок и продолжая ковырять мандарин, — Реник заебал занудствовать. Яша носом уже клевал. У Шуры девка какая-то мутная. Миха фыркнул. — Можно подумать ты ни разу не притаскивал на тусы своих мутных девок, — с малюсенькой ноткой ревности протянул Миша. — Ну сейчас то ты моя девка. У Горшенева аж лицо вытянулось. — Охерел?!? Андрей смеется, поворачивает голову к Мише и резко, без предупреждения, чмокает его в губы. Миша как-то теряется, тушуется, обмякает на диване, и снова расслабляется, задумчиво возвращая взгляд к огням. — Красивая гирлянда. Андрей угукает в ответ и отрывает кусочек мандариновой кожицы. — Хочу завтра весь день валяться, есть салаты и слушать с тобой the Cure. — Тогда надо съездить к маме за салатами. — Съездим. — Гирлянда охуенная. Андрей поворачивает голову к Мише. — Чего ты так за нее зацепился? — Не знаю… — загадочно-задумчиво тянет Миха, — Нравится… Несколько минут молчат. Андрей продолжает медленно чистить мандарин, но есть его не собирается, просто хочет чем-то руки занять. В Мишиной голове уже рождается какая-то мысль, Князев это буквально кожей чувствует. Надо подождать, он сейчас дойдет и сам.. — Андрюш?… Андрей тихо улыбается и поджимает губы. — М? Миха снова молчит и не сводит глаз перевернутой головы с гирлянды. Огоньки красиво отражаются в его глазах. — Андрюш… — Хочешь, чтобы я намотал ее тебе куда-нибудь? Миха резко тянет воздух носом. Андрей смешливо смотрит на Горшенева. — Ну хули ты ржешь надо мной? — Я не ржу, я умиляюсь. — Андрюююш… — Иду, иду. Андрей поднимается с пола, идет до противоположной стены, срывает гирлянду одним движением и возвращается с ней к Мише на диван. Тот уже принял сидячее положение и как-то напряженно смотрел на Андрея. — Мне ее из сети не выключать, я так понимаю, да? Чтоб горела. Миша кивает. — И чего ты хочешь, Миш? Горшенев строит страдальческое выражение лица. — Я сам должен догадаться? Миша еле заметно приподнимает уголок губ и кивает. Андрей фыркает, резко накидывает гирлянду на шею Горшенева, делая один оборот вокруг. Миха успевает судорожно вздохнуть до того, как Андрей потянул за концы и слегка придушил его. — Мы что тут в загадки играем? — шепчет Андрей в самые Мишины губы, — Я почему должен угадывать эти шарады? Миха глаза прикрывает и дрожит мелко, хватаясь руками за Андрюхино колено. Князев наблюдает за этим и коротко лижет его в губы кончиком языка. — Так что ты хочешь, чтобы я сделал? — Андрюш… Князев улыбается, прижимается губами к уху Миши и шепчет: — Таким голосом ты обычно просишь себя выебать. Миха замирает, распахивая глаза и нервно сглатывает. Андрей довольно улыбается. — Снимай давай это всё. Он дергает его за ворот рубашки и убирает гирлянду с шеи. Миша лыбится довольно и начинает быстро снимать одежду. На пол падает рубашка, ремень, джинсы, перед трусами медлит, на Андрея глядит, тот кивает одобрительно и трусы отправляются к остальной одежде. У Михи уже почти стоит. Князев поднимает брови. — Настолько нравится гирлянда? Они оба громко смеются. Андрей приближается вплотную, хватает лицо Миши пальцами и впивается в его губы поцелуем. Миша сначала как-то нервно дергается, потом обмякает в его руках и стонет в поцелуй. — Такой ты послушный, когда тебе чего надо, — ухмыляется Князев. — Андрюх, ну прекрати издеваться, а? Давай уже. Андрей хихикает и заводит обе Мишины руки ему за спину, сматывая гирляндой. — Ты больше не имеешь право голоса. Так что «давать» тебе или не «давать» сейчас решаю я. Миша округляет глаза и как-то с небольшим напряжением смотрит на Андрея. Тот тем временем продолжает наматывать гирлянду на руки за спиной. Ведет вверх, делает один оборот вокруг шеи, затем по груди под сосками, и в конце приходит светящейся лентой вниз, к паху. Поразмыслив Андрей обвивает огоньками член Миши, делая несколько оборотов по основанию под яйца. Миху выгибает, когда Князь касается чувствительной кожи. — Блять.. Он остается так сидеть, связанный, с поджатыми под себя ногами, весь мигающий огнями словно новогодняя ёлка. Андрей встает, отходит на шаг, наклоняет голову в бок, любуется. — Вот это я понимаю праздничное убранство квартиры. Красота. Пойти покурить что ли? Оставить тебя так посидеть. Миша в ужасе смотрит на Андрея, а тот смеется. — Ладно, ладно. Не пойду. А то кончишь тут без меня и я потом буду комплексовать, что гирлянда сексуальнее меня. — Ничего нет сексуальнее тебя, — усмехается Миха, и Андрей дергает его за волосы, заставляя запрокинуть голову. С губ слетает стон и глаза закатываются. — Твоя правда, — улыбается Князев и с силой кусает Мишу в шею. Одна рука жестко держит волосы Горшенёва, а вторая мягко скользит по его телу. Обводит подушечками соски, чуть царапает под ребрами, гладит дрожащий живот, надавливает на лобок, но специально не касается самого главного места. Член дергается и Миша нервно ёрзает. — Чего ты? — обиженно тянет, в глаза заглядывает. — Играюсь. — Андрююш.. ну? Князев хитро улыбается. — Не, нихуя! Он садится за спиной Миши, обнимает его обеими руками, и водит ладонями по телу, то ощутимо нажимая, то наоборот легонько царапая ногтями. — Ты сейчас в моей власти, Миш, — влажные губы касаются ушной раковины и Андрей видит как по бледной шее побежали мурашки, — Захочу, трахну без растяжки, захочу буду гладить и измываться несколько часов, чтобы ты скулил и умолял. Захочу, оставлю тебя такого возбужденного и пойду курить на балкон. А ты будешь сидеть и ждать меня. И ничего ты с этим не сделаешь. И кончишь так, как я скажу, и когда скажу. Да? Миша тяжелее и чаще задышал. Андрей взялся за гирлянду, что шла по рукам и потянул на себя, туже затягивая ее на Михиной шее. — Не слышу! — Да, — тихо всхлипнул Миша. Андрей довольно улыбнулся и отпустил гирлянду, целуя Горшенева в плечо. — Умница, Мишенька. Он уже был твердым и возбужденным. Андрей со своего ракурса это прекрасно видел. Член стоял и терся о бедра при каждом движении, головка влажно поблескивала. — Теперь ты рад, что я всех выгнал? Миша зажмурился и кивнул. Андрей провел ладонью по его торсу, прижимая Миху к себе плотнее, и взялся за сосок, мягко перекатывая его в пальцах. Миша приоткрыл губы, тихо протяжно простанывая. Андрей довольно улыбнулся и начал осыпать поцелуями его шею. — Такой хороший, Миша, так исправно хочешь и возбуждаешься. Уже совсем без стеснения раздеваешься. Может и на пальцах послушно попрыгаешь, м? Андрей с силой куснул сгиб шеи и Мишу всего выгнуло. Он громко застонал, запрокидывая голову Князю на плечо. Андрей придвинулся ближе и уперся собственным стояком в штанах Михе в спину. Тот слегка дернул руками и Князев уложил свой пах ему в ладони. Миша в удивлении распахнул глаза. — Ебать, — он погладил и мягко сжал член Андрея через ткань, — В таком положении он будто еще больше кажется. Андрей усмехнулся и продолжил кусать Мишину шею, царапая ногтями его грудь. — Так мне хочется поизмываться над тобой, Мишенька, чтобы ты в конвульсиях от желания бился. Миха напрягся. — Дак я уже. — Нееее, — Андрей опустил обе ладони на бедра Горшенева, с нажимом проводя вверх-вниз и слегка царапая, поглаживая прям рядом с членом но намеренно не касаясь его. Миша нетерпеливо поёрзал. Андрей лизнул мочку его уха и поднял руку, проталкивая в рот два пальца. Миша послушно обхватил их губами, принимаясь облизывать и посасывать. Андреевы пальцы пахли мандарином и, черт возьми, вот она — новогодняя атмосфера, а не все эти оливье, куранты, и жжёные записки в шампанском. — Господи, — тихо выдохнул Андрей, — Как ты красиво это делаешь! И правда, в полумраке, освещаемый только светом цветных лампочек, что пересекали его тело, выгибая и заламывая шею, Миша выглядел как произведение искусства. Яркие огоньки отбрасывали разноцветные тени на бледную кожу, подсвечивали соски, и Князев мог поклясться, что никогда в жизни не видел «ёлки» красивее, чем Миша. Он взялся за гирлянду, что проходила по животу Горшенева, потянул за нее, и та плотнее сжалась на основании члена. Миша пискнул, дыхание потяжелело, плотнее свёл бедра, и стал интенсивнее обсасывать Андреевы пальцы. Князев поерзал собственным членом в Мишиных ладонях и почувствовал, что тот крепче погладил и сжал его. Андрей провел языком по плечу и вдоль всей шеи, оставляя влажный след. — Пиздец, Мих. Он вынул мокрые пальцы из его рта и поднес руку вниз к Мишиному бедру. Тот с готовностью приподнялся, чтобы Андрею было удобнее. Князев улыбнулся. — Бля, ну какой хороший, посмотрите на него. — Андрюш… — жмурясь и прерывисто дыша, проскулил Миша, — Можешь… Пожалуйста.. можешь, пожалуйста… подрочить..? Андрей гладил круговыми движениями влажных пальцев Мишу между ягодиц, на что тот вздрагивал каждый новый круг и слегка подавался на пальцы. — Неа. Миша громко и расстроенно застонал, а Андрей в этот момент вошел в него одним пальцем, так что стон превратился в более громкий и протяжный. — Я буду трахать тебя до тех пор, — тихо зашептал Андрей Михе в самое ухо, — Пока ты не будешь биться в агонии в моих руках. И даже после этого я не прикоснусь к твоему члену, потому ты кончишь сегодня вообще без рук. Он снова взялся за гирлянду, натягивая ее на основании Мишиного члена. Палец внутри вошел до основания и Андрей стал быстро трахать Мишу, который издавал какие-то звуки, похожие на всхлипы. Андрею нравилось держать такую власть над Горшеневым. Они давно уже выяснили, что Миша течёт от подчинения. Миша, который в реальной жизни никому и слова не даст сказать вперед себя. Но который всегда исправно слушается Андрея, стоит тому чуть голову в бок наклонить или по руке погладить. В постели же Миша слушался куда более жарко. Иногда Княже ловил себя на мысли, что сидя в общей компании он слегка залипает на Миху, уходя в себя и придумывая _как_ и _что_ сегодня будет с ним делать ночью. Наверное в такие моменты у Андрея был совершенно дикий и темный взгляд, потому что ловя его, Миха начинал ёрзать на месте и прикрывать пах подушками и кофтами. Миша подмахивал бедрами навстречу руке Андрея, а тот добавил второй палец, чем выбил из его груди протяжный жалобный стон. — Такой горячий, мой хороший, обжигающий… Мишка.. — шептал ему на ухо Княже. Миша плавился и ближе вжимался в его грудь. Андрей уже довольно свободно скользил внутри и трахал Миху пальцами, время от времени меняя амплитуду и угол. Он лизнул Мишу в шею и скользнул ладонью по его груди вверх. Пальцы забрались под сверкающую гирлянду и сжались на горле. Миша порывисто схватил губами воздух и дернул связанными руками, будто намереваясь вывести их вперед и прикоснуться к себе. — Андрюююш… — жалобно захныкал Миша, чувствуя как каждая клеточка кожи горит от возбуждения. —- Мне убрать руки? — строго спросил Князев, останавливая все движения. Миша задрожал. — Нет, — еле слышно сказал и толкнулся бедрами назад. Андрей плотнее обхватил его шею, сжимая, и снова принялся трахать Мишу пальцами. — Мишенька, — на контрасте с предыдущей фразой прозвучал так ласково и мягко, — Пиздец, тебя можно сутками трахать, так ты чудно стонешь, так прекрасно выгибаешься. Будто в подтверждение его слов Миша громко простонал и сжался на Андреевых пальцах. Но это произошло потому, что Княже погладил чувствительную твердую точку внутри. — Андрюх.. пиздец.. охуенно.. Андрей улыбнулся и продолжил трахать Мишу, выбивая все новые и новые хриплые стоны из его груди. Андрей сам потерся стояком о Мишино бедро и несколько раз с силой укусил его в плечо от переизбытка чувств. — Это ты охуенный, Миш, — лизнул его в челюсть, — Мишка, ты кончишь для меня? Кончишь без рук? Он стал входить глубже и медленнее, под конец подбивая плотнее. Миша задышал прерывистее, простанывая от каждого толчка. — Дюш, я.. не смогу… — он снова дернулся руками вперед, забывшись, — Не получится… — Получится, если я скажу! Миша заскулил. Андрей убрал руку с горла и положил свою горячую ладонь сверху на член Михи, не обхватывая его, но будто бы грея. Миша застонал и заерзал на месте. — Без рук, — напомнил Князев. Миша кивнул и сам стал резче насаживаться на пальцы. Андрей обхватил его рукой поперек груди, упираясь влажными губами за ухом, и синхронизировал их движения, жарко трахая Мишу пальцами. Прошла буквально минута, как Миша стал стонать громче и тело будто бы сильнее нагрелось. — Давай, мой хороший, можно. Миша уже остервенело прыгал на Андреевых пальцах, самостоятельно себя трахая. Тело затряслось, он весь сжался, часто-часто задышал, и кончил с громким стоном, толчками выплескивая сперму себе на сжатые бедра. Андрей ласково поцеловал Миху за ухом и отпустил, позволяя размякшему телу упасть вперед. Миша приземлился щекой в диван, и встал в такую неудобную позу с оттопыренной кверху задницей и все еще связанными гирляндой руками за спиной. Зрелище восхитительное. — Мишка, ты самая красивая ёлка, что я видел, — улыбнулся Андрей и поцеловал его в бедро. — Андрюх, так охуенно, пиздец… У Миши был довольный и расслабленный голос. Андрей погладил его по пояснице и тоже стал расстегивать штаны. — Щас будет второй раунд. Князев спустил одежду до колена и притерся каменным стояком Михе меж ягодиц. Тот громко застонал и выгнул спину, сплетая руки в замок. — С Новым годом, Андрюш. — С Новым годом, Миша.