***
— Да сколько можно?! Двадцать семь раз! А она и до десяти не дожила! Ну вот почему её смерть так важна для демонов?! И вообще, почему нельзя сплести его нить с кем-нибудь ещё? «Что же делать, по какой причине его нить не сплетается с другой?» — Надо сходить к Айне, — Унми развернулась на сто восемьдесят и через секунду оказалась в совершенно другом месте. Под ногами было белое покрывало с немного розовым оттенком. Так как Айна отвечала за чувства человека, её нити все были ярко-красные и намного короче, чем разноцветные те, что были во власти богини судеб. Хоть на небесах это и было запрещено, но всё-таки кое-где росли небольшие деревца с малиновой кроной. Пройдя дальше, Унми увидела хорошо знакомый ей дом в нежных тонах, с большими окнами и ажурными фасадами. Прошагав ещё немного, Унми увидела девушку семнадцати лет, что стояла на краю возвышенности и смотрела вдаль. Ростом та была около ста семидесяти, волосы её переливались ярко-розовым цветом, а глаза блестели малиновым. Одетая в лёгкое пудровое платье, развевающееся на ветру, она выглядела как фарфоровая кукла, которая при малейшем неаккуратном касании может разбиться на маленькие осколки. — Айна, что ты делаешь? — поинтересовалась прядильщица, подойдя к подруге и положив свою руку на её почти белое плечо. Вздрогнув от неожиданности, Айна повернула голову в сторону Унми и посмотрела на неё своими слегка удивлёнными глазами. После чего изумление отступило, а на лице расцвела радостная улыбка. — Унми! Привет, привет! Ты ко мне пришла? — радостно затараторила Айна, накинувшись на подругу с объятиями. Всё спокойствие пропало. Хрупкости тоже как не бывало. А на их место пришли энергичность и эмоциональность. — А ты ничуточки не изменилась. — С нашей последней встречи прошло всего сорок три года, конечно же я не изменилась! Хотя, я хотела бы видеться чаще. А ты, между прочим, очень часто игнорируешь мои приглашения и визиты, закрываясь на своей территории! Нечестно! Нечестно! — Айна обиженно надула губы и отвернулась в сторону. — Извини, извини, но ты же знаешь, что у меня и правда мало свободного времени. Да и я не люблю делать все дела впопыхах, как ты. Как я вижу, ты сегодня в прекрасном настроении. — Ну, а какое у меня должно быть настроение? Мы же с тобой так редко видимся! Как я могу быть не рада? Пошли скорее, сейчас чаёк попьём, поговорим и ещё много чего сделаем! — всё так же весело говорила богиня любви, ведя за собой свою лучшую подругу к одному-единственному большому дереву, под листвой которого стоял круглый стол с несколькими стульями. — Подожди секундочку, — Унми взяла второй рукой руку Айни и, затормозив, остановила подругу. — У меня есть к тебе вопрос. Скажи, ты случайно не… — она не успела договорить как Айна потянулась к ней и схватила за руку. — Что случилось с твоей рукой? Почему она забинтована? — Нуууу… Тут такое дело… — спрятав руки за спину и опустив глаза, Унми думала, как бы получше ответить. — Ты опять к нитям демонов прикасалась?! — Нуууу… да… — Я же тебе говорила, что нельзя трогать нити демонов! Ты можешь сильно пострадать, и тогда даже регенерация богов не поможет! Как ты это не понимаешь?! — Но я же это делаю ради благой цели… — Но ты же можешь погибнуть! — Я… — начала говорить Унми, но запнулась на полуслове. «Так, стоп. Если мы продолжим, то я не успею всё сделать до двенадцати часов ночи, и тогда ещё долго придётся ждать. Надо успокоиться и спросить то, ради чего я сюда пришла». — Айна, успокойся. Я пока умирать не собираюсь. Мне очень нужен ответ на вопрос: ты знаешь, почему… — Стой, а кто тебе так хорошо перевязал руку? Я знаю тебя больше восьмисот лет, и ты никогда не заморачивалась насчёт своих ран. Так кто же тебе помог? — Это сделал мой друг, — с улыбкой проговорила Унми. — Случайно не тот друг, который находится в нижнем царстве? — прищурившись, сказала Айна. — Ну да, это Асмодей. Но он просто друг! — поняв то, о чём думала подруга, быстро проговорила Унми. — Я знала! Я уверена, что между вами точно что-то есть! И не отнекивайся! — Да нет, мы просто друзья! — Нет! Я уверена, что вы оба что-то скрываете! Ну не станет он просто так дружить с каким-то богом, не станет приходить чуть ли не каждые три дня и уж точно не станет дважды спасать жизнь бога, на которого ему наплевать! — Нет, мы просто друзья, — спокойным голосом сказала Унми. — Не хочешь говорить — не надо. Но я точно знаю, что он к тебе что-то чувствует! — Айна! — Что? — У меня важный вопрос! Ты можешь выслушать меня, не перебивая? — Наверное. — Я на тебя надеюсь. А теперь послушай. Я хочу… — Стой! Мы же чай ещё не попили. — Айна! Мой вопрос сейчас важнее, чем какой-то чай! — Извини, ничего не могу с собой сделать… — виновато сказала богиня любви, почесав затылок. — Тихо, пожалуйста. Ну так вот, я собираюсь создать нить, которая сможет спасти жизни других людей и убить Кибутсуджи Мудзана. — Что?.. — Айна на секунду потеряла дар речи, но быстро собралась. — Унми, я не позволю тебе это сделать! Тебя же может убить создатель! — Успокойся, я ещё не договорила. — Ты с ума сошла?! — Нет, я совершенно в здравом уме. Я хочу спасти одного парня. Я считаю, что он очень важная фигура этого мира. И чтобы его спасти, я решила сплести его нить с чьей-нибудь другой. Нить я, кажется, нашла, но она всё время умирает, а любая другая девушка почему-то ему не подходит. Не знаешь, почему этому человеку больше не подходит никто, кроме одной-единственной девушки? Да и к тому же, я даже не помню, сплетались ли их нити, когда я только создавала их судьбы. А как ты знаешь, после того, как сплести нити, будет ровно день на изменение судьбы. А потом она закрепится за этой душой, и нити снова станут прямыми. — А как зовут этих двух людей? Унми назвала два имени, одним из которых было Азэми Цугикуни. — Конечно знаю! Пойдём, покажу! — настроение Айны тут же поднялось, и она, схватив подругу за руку, побежала вместе с ней ближе к центру своих владений. Вскоре они оказались на месте. Подруги вышли на большую поляну, похожую на ту, где обитала Унми, но здесь были только красные нити. — Не знаю, помнишь ты или нет, но я тоже прядильщица, — не дав Унми вставить хоть одно слово, Айна продолжила: — Конечно, я плету не такие важные вещи, как ты, но тоже делаю то, без чего человеку не обойтись. Чувства, эмоции, любовь — это всё моя работа! — весело говорила богиня. — Я, конечно, все точности не знала, но то, что ты прядильщица, я помню. — Ну, это и так понятно. Ты же из своих владений не вылезаешь. — У меня своя работа, у тебя своя. Я не могу, как ты, всё время ходить по гостям. — И всё же, постоянно сидеть у себя — это скучно! Да и… — Айна, мы тут, наверное, по важному делу, так? — проговорила Унми, делая акцент на «важном деле». — А, точно, тебе же было интересно, почему этому пареньку никто другой не подходит, так? — Так. — Это и правда немного странно. Потому что я не имею права сплетать нити чувств людей, которые друг другу не по судьбе. — То есть, если я не приплету одного человека к другому, то ты не можешь сплести их? — Именно. Ты сплетаешь жизнь двух людей в единую, чаще всего навсегда. А я добавляю в их любовь как можно больше положительных чувств. Так, тебе нужно узнать про их чувства, да? — Я уже это говорила, но да, мне надо узнать. — Понятно! Я знаю, где они находятся. Это странное место, но мне оно очень нравится. Айна снова потащила Унми, но теперь к краю своих владений. Пришли они к большим и красивым цветущим сакурам, чьи ветки тянутся вниз, к облакам под ногами, а цветки закрывают обзор на то, что находится за деревьями. — Айна, зачем ты их тут посадила? Ты и так много маленьких деревьев выращиваешь. Но чтоб настолько много, да ещё и таких размеров… Тебя за это могут наказать. — Неа, я их не сажала, — с улыбкой произнесла Айна. — Ты ведь знаешь, что после смерти душа перерождается не сразу, а только после истечении десяти лет? — Конечно знаю. Все эти десять лет душа находится в междумирье, а только потом идёт на суд. Часть души отправляется в рай или ад, а другая — к Райфу-ни-сан. Там она находится ещё какое-то время, потом дополняется недостающим фрагментом, после чего попадает ко мне, а я в течение пяти лет отправляю её на землю. И в сумме душа перерождается примерно двадцать лет. — Правильно. И пока души находятся у Райфу-сан, ты формируешь их нити судеб. А когда душа находится у тебя, формируются нити чувств. — Ясно. — Эти сакуры начали расти девятнадцать лет назад. Причём, кругом. Росли они достаточно быстро и уже через десять лет выросли и зацвели. Хотя, они и должны были цвести уже на третий год, такого не произошло. Цветут они круглый год, что странно. Четыре года назад я решила зайти в этот круг, и он просто прекрасен. Я покажу! — сказала Айна и, подойдя к деревьям, стала тихонько отодвигать ветви и пробираться в центр круга. Унми пошла за ней. Отодвинув последнюю веточку, богини узрели очень широкую поляну. На ней росли прекрасные белые розы, а в центре всей этой красоты сверху свисали две ярко-красные переплетённые нити. — Что это? — заворожённая такой красотой, тихо прошептала Унми. — Мои нити. — Это я знаю, но почему они сплетены? — Из-за того, что в прошлых жизнях они не смогли быть вместе, в этой жизни их нити чувств появились уже сплетёнными вместе. А ещё, скорее всего, из-за того, что один человек стал демоном. А насколько я знаю, если люди становятся демонами, часть их души умирает и попадает к Райфу-сану. Эта душа в нынешнем — не совсем полноценная, и их взаимоотношения могут развиваться достаточно долго, — выдала Айна всё, что знала. — Но эти нити нужных тебе людей. — Если всё, что ты мне до этого сказала, правда, то, получается, ему не подойдёт никто, кроме как Азэми Цугикуни. И ей никто не подойдёт, кроме как он. — Верно, — ответила Айна на заключение мысли подруги. — И что же мне делать? — Ты можешь попробовать спасти Азэми Цугикуни каким-нибудь другим способом. Я уверена, у тебя всё получится, — сказала Айна, проходя к нитям чувств через розы. Унми последовала за ней. Подойдя к нитям, Айна начала кружиться вокруг них, говоря, как же это удивительно и прекрасно. А Унми, сев на небольшой участок земли, где не было роз, стала думать, что же делать. «Как спасти Азэми? Я уже столько вариантов перепробовала. Да и сама она никак не хочет становиться Охотником. Сколько бы смертей она ни увидела, сколько бы близких ни потеряла, она не может переступить через свою доброту. Так что же делать?» Внезапно в голову Унми пришла идея, от которой ей самой стало не по себе. Богиня даже вздрогнула от осознания. — Может, мне сделать её своей «ошибкой»? — тихо прошептав, спросила саму себя Унми и посмотрела на нити. — М-м-м?.. Ты о чём? — спросила Айна, остановившись и посмотрев на подругу. Судя по недоумевающему взгляду той, вопрос был не услышан. Или же просто проигнорирован. — Нет, ничего. Извини, мне пора уходить. — Хорошо. Может, тебя проводить? — Нет, спасибо. Я использую перемещение. Пока. — До скорого. Унми исчезла и через секунду оказалась в своих владениях. Подойдя к нити старшей Цугикуни, Унми ещё раз взглянула на неё. — Думаю, нужно зайти к Авгею и… Найту, — от упоминания этого имени и мыслей о его обладателе по спине побежали мурашки. Ещё раз посмотрев на нить Азэми, Унми распустила всё, что до этого сплела. И, зайдя в дом, положила себе в рукав несколько вещей. Она снова исчезла из своих владений и появилась у другой территории в насыщенных цветах. Унми пошла вперёд, немного жмурясь от яркости и изобилия жёлтого. Пройдя немного дальше, богиня увидела двухэтажный дом небольшого размера. Тот был тоже в жёлтых оттенках. На террасе дома сидел мужчина около тридцати лет, ростом примерно сто семьдесят пять. Короткие, пшеничного цвета волосы уложены в причёску «ёжик», нежно-голубые глаза были полуприкрыты длинными ресницами. Одет он в кимоно белого цвета, а сверху было накинуто нежно-жёлтое хаори с рисунком большого оранжевого солнца. Мужчина заметил Унми и, посмотрев ей в глаза, улыбнулся. — Добро пожаловать, Унми. Давно ты ко мне не приходила, — раздался его спокойный голос. — Авгей-кун, если Айна узнает, когда я в последний раз здесь появлялась, то непременно расстроится. — Ха-ха, и правда, — тихо рассмеялся бог, прикрыв рот рукавом хаори. — Я к тебе по важному делу, — серьёзно произнесла Унми, посмотрев в глаза Авгею. — Дай угадаю, это связано с ошибкой моих родителей? — спросил тот, поднимаясь с пола и подходя ближе к давней знакомой. — Именно. Ты меня, конечно, извини, но Кибутсуджи Мудзан не должен существовать. — За что ты извиняешься? Я с тобой полностью согласен. Согласен, что он не должен существовать. Согласен, что его нужно уничтожить. Но я не знаю, что ты задумала. У тебя есть какая-то идея? — проговорил Авгей, облокотившись на дверной косяк и смотря Унми в глаза серьёзным взглядом. — Есть одна, но объяснять её очень долго. Поэтому вкратце: я хочу создать нить, которая убьёт Мудзана. И для этого мне нужна кровь. Твоя, моя и Найта, — проговорила Унми и достала из рукава шприц. — Вот как. Хорошо, я тебе помогу. Не знаю, конечно, что насчёт Найта, но мою кровь ты точно получишь, — ответил Авгей. Проведя нехитрую манипуляцию, он вложил в руку Унми шприц со своей кровью. — Я знаю. Спасибо тебе, — тихо сказала та и, улыбнувшись, исчезла. Появилась Унми на тёмно-синих облаках, перед глазами — территория в тёмных синих цветах. Но дом был всё же в более светлых тонах. Перед ним на облаках сидел молодой парень двадцати шести лет с длинными тёмно-синими волосами ниже пояса и глазами цвета вороньего крыла, что с нежностью смотрели на девочку перед собой. Под левым глазом находилась родинка, а в правом уголке рта — маленький, еле заметный шрам. Одет он был в тёмно-синее кимоно с белыми лотосами и чёрным оби. Перед ним на тех же облаках сидела маленькая девочка пяти лет с чёрными кудрявыми волосами, рубиновыми глазами, густыми чёрными ресницами и пухлыми губами. — Добрый день, Найт-сан. Как дела? — доброжелательно начала Унми, подходя ближе. — Шли хорошо, пока ты не появилась, — ответил Найт, бросив холодный взгляд в её сторону и через секунду вернув своё внимание маленькой девочке, что лепила снеговика из облаков, словно из настоящего снега. — Ну не будь столь категоричен. Я к тебе по делу. — Ты постоянно приходишь, когда тебе что-то нужно от меня, припоминая мой долг тебе, — зло приговорил Найт, поднимаясь на ноги и подходя к Унми, при этом сложив руки на груди. — Сегодняшняя просьба покроет весь твой долг мне, — проговорила богиня, отступив на шаг назад. — Хорошо, заинтересовала, — сказал Найт, остановившись и сверля Унми таким взглядом, из которого едва ли не сыпались молнии. — Моя просьба делится на две не очень сложных просьбы, — тихо проговорила Унми. Найт угрожающе приблизился на полшага, и Унми, выставив руки перед собой, быстро протараторила: — Они совершенно простые: первая — тебе надо набрать в этот шприц немного своей крови. А вторую я тебе расскажу через несколько лет, — Унми достала из рукава чистый шприц. — Опять твои мутки с уничтожением существа, созданного моими родителями? — спокойно проговорил Найт, увидев, что к ним решила приблизиться игравшая на облаках девочка. — Как всегда. Ну так что? — Это точно покроет весь долг? — спросил бог ночи, подняв девочку на руки. — Да, точно, — немного подумав, ответила Унми. Как только Найт услышал это, он поставил ребёнка на землю, взял шприц и, уколов его в руку, начал набирать туда свою кровь. Наполнив его, насколько это было возможно, Найт небрежно отдал его богине и тихо сказал: — Насчёт второй части просьбы… позовёшь, когда придёт время. Если она до него доживёт. — Конечно. И спасибо, — сказала Унми, исчезая. — Не благодари. Надеюсь, я тебя ещё долго тут не увижу, — проговорил напоследок Найт и, снова взяв на руки девочку, пошёл в дом. Увидев перед собой знакомые нити, Унми уже собиралась выполнять задуманное, как увидела у своего дома два знакомых силуэта, явно беседующих между собой. Подойдя поближе, Унми смогла лучше рассмотреть находящихся на её территории богов. Одним из них был высокий парень девятнадцати лет с белыми волосами чуть ниже середины шеи, немного кудрявыми на кончиках, и с бледно-голубыми глазами. Также отличительной деталью во внешности были голубые цветы, вплетённые в волосы, и очки, почему-то в чёрной оправе. Одетый в штаны, рубашку, у которой были расстёгнуты три верхние пуговицы, и хаори. А самое главное, что вся одежда была абсолютно белая. Второй оказалась низкая молодая девушка семнадцати лет с тёмно-красными волосами, тёмно-фиолетовыми глазами с вертикальным чёрным зрачком. Её уши были заострены, а на голове виднелись небольшие чёрные рожки. На губах ярко-красная помада, а за спиной огромные вороньи крылья. Одета она в фиолетовое платье. Ближе к подолу цвет плавно перетекал в чёрный. Само платье было с глубоким декольте и большим разрезом на бедре. На ногах были чёрные чулки, под которыми на правой ноге виднелся шрам от колена до бедра, и такие же чёрные туфли на высоком каблуке, который компенсировал низкий рост богини. «Что здесь делают они-сан и онэ-сан? Я их сегодня точно не приглашала», — подумала Унми, разворачиваясь и направляясь к незваным гостям. — Райфу-кун, Ши-чан, что вы здесь делаете? — спросила она, подойдя на вытянутую руку и обняв сначала Райфу, а потом и Ши. — Ах, имо-то, я рад тебя видеть в добром здравии, — приговорил Райфу, прекращая маленький спор между ним и сестрой и обращая внимания на Унми. — Я тоже рада, что ты счастлив. Но не расскажете ли вы мне, что вы тут делаете? — спросила она, посмотрев на обоих богов по очереди. — А, да, конечно. Но давай сначала зайдём в дом и посидим, поговорим? — любезно предложил Райфу, улыбнувшись. — Извини, я бы с радостью, но… — не успела договорить Унми, как её перебили раздражённый выдох и такой же раздражённый голос: — Хватит вам обоим любезничать! Мы пришли сюда, потому что какого-то чёрта порядок смерти и рождаемости людишек изменился. Скажи, почему?! — выпалила Ши, с раздражением смотря на богиню судьбы. — Ну… Думаю, как всегда. Хочу убить Кибутсуджи Мудзана, — ответила Унми и, немного опустив голову, отвела взгляд в сторону. — И чего ты задумала? — серьёзно спросил Райфу, уже предположив, какую ошибку решила сделать сестра. — Я сделаю одну девушку своей преемницей. У меня же нет учеников и преемников, так что я решила выбрать ту девушку на эту роль, — проговорила Унми и, подняв взгляд на двух шокированных богов, посмотрела на них с решительностью в глазах. На некоторое время между тремя родственниками повисла тишина, которую спустя пять секунд прервал звук пощёчины. — Ты сумасшедшая! Создатель просто так это не оставит! А если ещё и совет поднимется, тебя будет ждать такая же участь, что и тех двух придурков — Харуки и Мизуки! — Сейчас совет — мы. Те старики были убиты во время переворота детей Харуки-самы и Мизуки-самы, — приговорила Унми, прикладывая руку к пострадавшей щеке. — Имо-то, ты перегнула палку, — спокойной произнёс Райфу, беря Ши за руку. — Ты не понимаешь! Так ты обрекаешь не только себя, но и эту девушку! Ведь если ты умрёшь, то после своей смерти девушка станет богиней судеб, и цикл перерождения души прервётся! — кричала Ши, пытаясь вырваться из крепкой хватки брата. — Всё я понимаю. Но всё же, если это убьёт Кибутсуджи Мудзана и спасёт больше людей, то я готова пожертвовать собой, — сказала Унми, опустив голову и сжав кулаки. — А я не готова отпускать тебя! Я ни за что не приму эту дрянь на твоё место! — не понижая голос, сказала Ши и, вырвав руку из руки брата, развернулась и начала уходить. — Онэ-сан! Стой! — крикнула Унми, делая шаг к Ши. — Не называй меня так. Ты мне не сестра! — напоследок сказала Ши и исчезла. — Ши-чан, почему ты не понимаешь? — тихо спросила Унми, смотря на место, где секунду назад была сестра. — Не волнуйся. Она просто за тебя беспокоится. Побесится и вернётся, ты же знаешь её, — сказал Райфу, положив руку на плечо сестры. — Тоже сейчас уйдёшь? — тихо спросила Унми, вытирая рукавом предательски выступившие слёзы. — Я против твоего решения. И всё же, одну я тебя не оставлю, — проговорил Райфу, ободряюще улыбнувшись. — Спасибо, — произнесла богиня, поворачиваясь лицом к нему и слабо улыбаясь. — Идём. У тебя осталось не так много времени. — Точно. Надо поспешить, — сказала Унми, и, взяв брата за руку, повела его в сторону нитей судьбы. — Сильно спешить как раз не надо, а то что-нибудь напутаешь. Расскажешь про эту девушку? — Конечно. Её зовут Азэми Цугикуни. У неё хорошая родословная, а душа достаточно сильная. И ещё… оказывается, есть вещи в людях, на которые я не могу повлиять. — Да? И что же это? — Я не знаю, как это объяснить. Я не смогла связать нить одного парня ни с одной другой нитью, кроме Азэми. И так же с её нитью — никакие другие ей не подходят. Айна-сан сказала, причина этому то, что в прошлых жизнях они не смогли быть вместе, и в этой жизни их нити чувств появились уже сплетёнными. А ещё она сказала, что из-за того, что один человек стал демоном, его нынешняя душа не совсем полноценная, и их взаимоотношения могут развиваться достаточно долго. Ведь, как ты помнишь, когда люди становятся демонами, часть их души умирает и попадает к тебе. — Достаточно интересно. Что ж, и правда, была такая душа, над которой я достаточно долго трудился. Обычно я не работаю с нитями демонов, но эта меня заинтересовала, и я пытался её восстановить. Полноценной она так и не стала, но всё равно достаточно неплоха. И я и правда отправил её тебе, — проговорил Райфу, останавливаясь вслед за сестрой. Унми достала из рукава кимоно два шприца с кровью и протянула их Райфу. Тот взял их в руки. — Чья это кровь? — Авгея-куна и Найта-сана. — Я удивлён. Ты как взяла кровь у Найта-сана? — Так он почти отдал мне свой долг. — Расскажешь, что за долг? — поинтересовался Райфу. — Всё же не каждый день слышишь, как твоя младшая сестра кого-то в долги загоняет. — Потом как-нибудь. — А зачем тебе вообще понадобилась кровь их обоих? — Я собираюсь смешать свою кровь с кровью Авгея и введу её в нить Азэми. А кровь Найта я введу в нить сестры Азэми, — ответила Унми и после, сказав «жди здесь», пошла в сторону дома. Через несколько минут Унми вышла из дома с аптечкой в руках. После, подойдя к брату, поставила её на облака и сама села на них же. Достала из аптечки новый шприц и ввела иглу себе в руку, набирая кровь. После того, как набралось нужное количество крови, она аккуратно положила его на аптечку, встала, подошла к Райфу и стала внимательно всматриваться в два абсолютно одинаковых шприца. — Чёрт! — Что случилось? — обеспокоенно спросил Райфу. — Я не знаю, где кровь Авгея, а где Найта-сана. Похоже, из-за спешки забыла их подписать, — раздражённо сказала Унми. — Видимо, Найт тебя всё же проклял, — немного посмеиваясь, сказал Райфу. — Это не смешно. — Знаю, знаю. Что теперь делать будешь? — Походу придётся наугад. Мало времени осталось. Выбери ты, — сказала Унми, отворачиваясь от шприцев и устало выдыхая. — Кому ты первой будешь вводить кровь? — Азуми. Для Азэми надо будет поработать ещё со своей кровью. — Тогда возьми этот, — сказал Райфу, протягивая шприц в левой руке. — Хорошо, — сказала Унми, приняв его и взяв нить Азуми. Руки Унми начали переливаться бледно-белым сиянием. — Духовные силы? — спросил Райфу, прекрасно видя свечение. — Естественно. А как я, по-твоему, введу кровь, чтобы она не растеклась ещё на несколько жизней? — задала риторический вопрос Унми, вводя тонкую иглу в нить. После того, как вся кровь была введена, нить тут же сменила цвет из тёмно-синей в голубой. — И что это значит? — спросил Райфу, наблюдая. — Это значит, что кровь принадлежит Авгею. И что его кровь совместилась с кровью Азуми, — огорчённо проговорила Унми. — Что ж, видимо, Найт тебя и правда проклял. — Тогда уж тебя. Ты же неправильный шприц выбрал. — Ладно-ладно, больше так шутить не буду. И что ты теперь делать будешь? — быстро перевёл тему Райфу. — Просто буду работать с тем, что есть, — ответила Унми, снова сев к лежащей аптечке. Она взяла шприц и переложила его себе на колени, достала пробирку и вылила в неё свою кровь. — Давай кровь Найта, — сказала Унми, протягивая руку. Через секунду в её ладонь положили шприц с кровью. Получив его, Унми вылила всё в пробирку и начала с помощью духовных сил смешивать. Как только она стала единой, по мнению Унми, богиня взяла новый шприц большего объёма и набрала в него готовую кровь. После проделанной работы Унми поднялась и взяла нужную нить. В руке материализовались золотые ножницы с алмазом. Поднеся их к нити, обрезала, тем самым отказавшись от власти над этой судьбой. После этого точно так же при помощи духовных сил начала вводить кровь в нить Азэми. На лбу Унми выступил пот. — Скажешь, почему ей ты вводишь кровь в возрасте четырёх лет? — Думаю, что если она будет знать всё с самого рождения, её мозг может не выдержать такого большого количества информации, — с отдышкой проговорила богиня. — Понятненько. — Готово. Теперь можно вернуть свои силы, — тихо пробормотала Унми, теряя сознание. Продолжение следует...Часть 1 Богиня судьбы и её желания
1 января 2024 г. в 16:00
Всё началось со встречи двух странных существ.
Кибутсуджи Мудзан, привыкший притворяться человеком, никогда бы не подумал, что встретит даже для себя странное существо.
Стояла глубокая ночь, но на улицах было светло, словно днём. В общем, как и во всех больших городах.
Демон прогуливался один. Такая возможность ему выпадала редко.
— Прекрасная ночь, не правда ли? — раздался безжизненный голос позади него.
Обернувшись, Мудзан увидел молодую девушку неземной красоты. Будто сама богиня спустилась с небес. Ей на вид было лет двадцать, не больше. Ростом совсем невысокая, около ста шестидесяти пяти. Она смотрела на демона своими синими пустыми глазами. Длинные волосы почти доставали до земли. Слишком светлые, чтобы признать в незнакомке японку. Однако она всё же была одета в кимоно. Длинное, закрывающее ноги и касающееся земли, расшитое ярко-красными нитями в причудливых узорах. Девушка приветливо улыбалась, но ни в выражении лица, ни в жестах, ни в голосе не было доброжелательности.
— Ночь и правда прекрасная, — Кибутсуджи внимательно осмотрел незнакомку, не понимая, откуда вдруг взялось такое спокойствие на душе, почему-то переплетённое со страхом.
— В подобные ночи происходят все события, переворачивающие мир с ног на голову, согласитесь? — девушка подняла голову к небу и, глядя на луну, улыбнулась. Совершенно по-другому, не так, как улыбалась демону, а словно смотрела на родственника или давнего друга.
— Не понимаю, о чём вы, — демон ещё раз осмотрел собеседницу, но та, как будто его не замечая, продолжала любоваться сегодняшним полнолунием.
— Скажите, вы… верите в демонов? — неожиданно и резко девушка посмотрела ему в глаза и вернула на лицо холодную улыбку.
«Она сумасшедшая? Или знает, кто я такой?»
— Нет, не верю, — демон нахмурился. Эта девушка не нравилась ему всё больше и больше. Пожалуй, её стоило убить прямо сейчас.
— Пф, забавно получается. Прародитель всех демонов не верит в существование демонов. Да, Кибутсуджи Мудзан? — усмехнулась незнакомка, внимательно наблюдая за немного удивлённым лицом собеседника.
— Кто ты такая? Охотник? Или вышедший из-под контроля демон?
— Ох, извините, но я никто из перечисленных вами. Меня зовут Унми. Но люди называют меня по-разному. В Японии меня называют Ками, в Корее — Замшин-Халманг, в Китае — Ма-гу, а в Греции — Деметра. Хоть я богиня судеб, а не жизни, люди думают, что раз я создаю им судьбы, то я же и дарую им жизнь. В чём-то они правы: без судьбы человек не может существовать. Но всё равно как-то обидно, что они не могут понять столь простой истины, — девушка ходила из стороны в сторону, активно жестикулируя руками, а в конце сложила их на груди и надула губы.
— Богиня?
— Ага. Богиня, которая очень недовольна твоими действиями, — Унми больше не улыбалась. На лице была полная серьёзность и сосредоточенность на разговоре.
У прародителя демонов шокированно расширились глаза.
— Знаешь, твоей милостью было и будет оборвано много нитей. А я даже убить тебя не могу! Всё из-за глупых, глупых Мизуки-сан и Харуки-сан, — Унми продолжила жестикулировать и ходить из стороны в сторону.
Мудзан молчал, только следил за каждым движением богини.
— Пусть ты скоро умрёшь, не прожив ещё и ста лет. Но это для бессмертных сто лет — мгновение. А для людей это почти вечность. И нитей оборвётся очень…
— Не бывать этому! — Мудзан сжал кулаки и агрессивно посмотрел на собеседницу, готовый убить её в любую секунду.
— Ты в курсе, что говоришь это богине судеб? — вмиг после этой фразы Унми растворилась, словно дымка. Вознеслась в небо с потоком ветра и исчезла.
Когда она вернулась на небо, взору предстала прекрасная, но привычная картина. Сверху свисали разноцветные, светлые и тёмные, тонкие и не очень нити. Некоторые из них — иногда длинные, иногда короткие — обрывались чёрными концами. Под ногами расстилалось прекрасное белое покрывало. Недалеко был небольшой, но уютный дом в светлых тонах.
Как только Унми возвратилась домой, на небеса, она сразу же решила вернуться к своему делу — плести судьбы людей. Чтобы укрепить одну нить, достаточно соединить её с одной или несколькими другими. Унми решила присмотреться к судьбам Хашир. Их нити, как и у всех Охотников за Демонами, являлись одними из самых тонких.
— Лучше укреплять их от младших к старшим или наоборот? — задала сама себе вопрос прядильщица, выбирая одну из одиннадцати.
Унми долго думала, кого же, кого же ей спасти. И, в конце концов, отдала предпочтение самой тонкой, самой короткой бледно-бирюзовой ниточке. В начале жизненного пути этого человека, как и каждого другого, нить его судьбы была достаточно толстой и крепкой. Пока однажды она не начала постепенно бледнеть и утончаться.
Вторую нить прядильщица не могла выбрать ещё дольше. Всё думала, думала и думала, но не могла найти подходящую. Все были не те.
Тогда Унми закрыла глаза. И, доверившись своей интуиции, стала выбирать случайно. Потянула руку вверх и ухватилась за тонюсенькую нить. Ощутив её в своих пальцах, прядильщица тут же открыла глаза. В её руке лежала почти прозрачная, с бледным оттенком фиолетового, ниточка. Она принадлежала одной девочке с хорошей родословной и крепкой душой, но та, к сожалению, дольше своего пятилетия не проживёт. Унми решила посмотреть, почему это случилось. И, глубоко вздохнув, заглянула в её нить жизни.
— Ах! Какой кошмар! — судьба девочки выскользнула из рук прядильщицы. Такого зверства она давно не видела.
Девочка должна родиться первой. Десятого января, вместе с сестрой. Они хоть и очень похожи внешне, но внутренне будут совершенно разными. Семья у них прекрасная и все друг друга любят, но почему-то младшая из близнецов всегда держится на расстоянии от старшей. Всё изменится, когда им исполнится пять. В тот день в их дом проберутся демоны. Двое нападут, третий же останется сторожить. Дедушка, как бывший Охотник, бросится на чудовищ и прикажет семье бежать. Но демоны не дадут никому уйти. Они поймают всех и запрут в одной комнате. Сначала они вскроют живот дедушке и отцу и начнут поедать их органы. После они примутся за женщину, которую они расчленят, оторвав ей руки, ноги, а после и голову. Когда один из демонов наконец потянется к одной из близнецов, второй скажет: «Постой, оставь их для Дэйчи». Первый согласится, и, прихватив с собой добычу, они выйдут из дома, как вдруг третий демон, что будет всё это время снаружи, встретит их неприятной новостью: в километре отсюда Охотник. Услышав это, захватчики быстро уйдут из разорённого ими дома. Вернутся в своё убежище, где отдадут одну из близняшек на съедение третьему, а другую разделят поровну. Из той семьи выживет лишь мальчик восьми лет. Ему просто повезёт, что в тот день он будет гостить у друга.
— Это ужасно. Но неужели моя интуиция подвела меня? Почему я выбрала ту, что не доживёт даже до десяти? — Унми было очень жаль девочек, но она решила выбрать другую судьбу для переплетения.
Прядильщица села на облака и стала всматриваться в нити. Все мысли вертелись вокруг того, что выпадет на долю той семьи. Было жалко и девочку, и её сестру, и дедушку с родителями, и мальчика, что лишится семьи так рано. Но если начать их спасать, то может умереть куда больше людей.
Унми очень долго думала и пыталась выбрать другую девушку, опять закрывала глаза, но всегда её взгляд, руки и мысли возвращались к той девочке. Прядильщица старалась не обращать внимания на них, пыталась даже просто спрясть нить Хашира с какой-нибудь другой, но почему то они совершенно не связывались и постоянно расходились.
Просидела богиня так всю ночь.
— Почему я не могу найти другую девушку?! — злость переполняла, терпение было на пределе. Сильно сказывалась работа без единой минуты перерыва.
Хоть она, как бессмертное существо, не нуждалась во сне и еде, но всё же, как и любому живому организму, отдых ей нужен был.
Унми решила попробовать другой способ. Она достала из рукавов кимоно длинные серебряные ножницы и поднесла их к чёрной нити. Нити, хозяин которой должен был убить девочку. Лезвия сомкнулись. И тут же сломались о чёрную нить, которая была переплетена с судьбой девочки.
— Как всегда. Ну вот почему мне не подвластны нити жизни демонов?! С другой стороны, понятно, почему. Это не из-за моей ошибки они стали демонами. Но те, кто совершил величайшую ошибку, создав монстра — к сожалению, уже мертвы. Эх… если бы не эти старики со своими импульсивными решениями, всё можно было бы сразу решить.
— Что решить? — вдруг раздался голос позади Унми.
Вздрогнув от неожиданности и быстро повернувшись на источник звука, Унми увидела молодого парня, очень высокого по сравнению с ней. Длинные чёрные волосы ниже лопаток, к корням тёмно-синие, ярко-зелёные глаза с вертикальным зрачком, худощавое тело, болезненно бледная кожа. На голове два достаточно длинных рога, за спиной — пара больших тёмно-красных крыла, а на руках — длинные чёрные ногти. Одет он в тёмно-зелёную рубашку без рукавов, сверху накинут кожаный жилет. На ногах были обтягивающие чёрные штаны, а на руках — такие же чёрные, доходящие до локтя, кожаные наручи.
— Создатель тебя подери! Асмодей, ты меня напугал! — Унми поднялась с облаков.
— И я рад тебя видеть, — проговорил Асмодей, обняв прядильщицу, на что она ответила тем же.
— Ты когда облик успел поменять? Совсем недавно же приходил в образе четырнадцатилетнего мальчишки, а сейчас уже двадцатилетний парень. Или сколько лет этому телу? И, кстати о приходах, ты что тут опять забыл? Давно нагоняя от Создателя не получал?
— Ой, да что он мне сделает? Я же сын повелителя страны мёртвых. А насчёт облика… не, ну ты посмотри какой я теперь красавчик, не правда ли? Кстати, этому телу по моей задумке сейчас лет двадцать три, может двадцать пять, не помню точно, — в голосе наследника подземного царства звучало переполняющее его веселье.
— Как вижу, ты пришёл ко мне как всегда? — Унми отошла от друга и посмотрела на нить девочки.
— Ага: просто так. А ты что делаешь? — сделав шаг вперед и посмотрев в ту же сторону, но не найдя там ничего нового, Асмодей снова повернулся лицом к богине.
— Работаю.
— Ты опять пытаешься убить Кибутсуджи?
— Как всегда, — мягко улыбнулась Унми.
— Вот ты мне говоришь про нагоняи, а сама себя не слушаешь.
Прядильщица снова подошла к нити девочки. Та по-прежнему была короткой и бледной-фиолетовой, рядом с ней находилась точно такая же, только бледно-синяя. Нить её младшей сестры-близнеца.
— Может, сплести их с нитью какого-нибудь Охотника? — спросила скорее у себя, нежели у собеседника богиня. — К примеру… с тем, что спешил на помощь людям, но не успел из-за того, что третий демон учуял его, — проговорила Унми, тут же отыскав нить, принадлежащую тому, о ком шла речь.
— Ты чего задумала?
— Убить Кибутсуджи, — ненадолго отвлёкшись от своих мыслей, ответила Унми, после чего подошла к нити Охотника и взяла её в руки.
— А более развёрнуто?
— Атсуши Сато, как же тебе помочь? — вопрос Асмодея был проигнорирован.
— А зачем что-то придумывать? Возьми и сделай так, чтоб этот «демон» отвлёкся на кого-нибудь другого. Тогда Охотник сможет его убить. Другие двое «демонов» не узнают о его приближении, и сам Охотник потратит меньше сил и времени на «демона», — предложил свою идею Асмодей, руками показывая кавычки при произношении слова «демон».
— У меня тоже возникла такая идея, но мне она не очень нравится, — проговорила Унми, смотря на собеседника.
— Но ведь ты хочешь спасти девчушку. Или нет?
— Хочу. Но не хочу при этом убивать других людей.
— Но ты ведь понимаешь, что без смерти одного не спасёшь другого.
— Понимаю.
— И что ты сейчас будешь делать?
— Выбирать жертву, — со вздохом проговорила Унми.
Немного погодя, Унми заметила судьбу, находящуюся совсем недалеко от демона в тот роковой день. Всего-то триста метров. Это была девушка шестнадцати лет, что тогда будет сидеть под деревом и читать книгу, но по какой-то причине демон не обратит на неё внимания.
— Прости, но это для благой цели, — сказала богиня, беря в руки светло-малиновую нить девушки и чёрную нить демона.
— Стой! Не бери нить демона, а то… — начал говорить Асмодей, но было уже поздно. Нить уже коснулась пальцев Унми.
Руку стало очень сильно жечь. Будто прядильщица взяла в руки не нить судьбы, а раскалённое железо. Игнорируя сильную боль, Унми всё же связала судьбы девушки и демона.
Остаток нити, предназначенный для жизни этой девушки, почернел — это означало, что владелица этой судьбы не прожила столько, сколько ей было предназначено изначально. А нить демона пропала — теперь демоническая часть его души не переродится, а просто исчезнет.
Придя в себя после проделанной работы, богиня посмотрела на свою правую руку. Та была вся в ожогах.
— Зачем ты взяла нить демона в руку?! — проговорил Асмодей, хватая раненную руку Унми и внимательно смотря на ожоги, которые обычной духовной энергией не излечить — они будут проходить, как у обычных людей: больно, долго и, скорее всего, оставят шрамы.
— Но как по-другому я могла связать эти нити? — шипя от боли, богиня вырвалась из чужой хватки.
— Попросила бы меня, я бы помог.
— Но ты не можешь касаться нитей.
— Но… — не найдя что ответить Асмодей замолчал.
— Не хочу снова брать в руки эти проклятые нити, — проговорила Унми, смотря на ожоги.
— Дай руку.
— Зачем?
— Надо.
— Ну ладно, — Унми протянула руку своему другу.
А в руках Асмодея материализовались бинты и баночка с каким-то раствором. Обработав и перевязав ожоги, он отпустил Унми.
— Спасибо, — тихо проговорила та, смотря на спасённую руку.
— Пожалуйста… Ладно, я пойду.
— Пока.
И он исчез так же, как и появился.
После ухода Асмодея Унми снова обратила внимание на близняшек. Их нити вернули свой первоначальный цвет, но продолжались всё так же чернотой.
Унми взяла в руки судьбу старшей. Решила посмотреть, из-за чего же она в этот раз умерла.
— Что? К-как… Как так произошло, что они прожили лишь на полтора месяца больше?! В этот раз тоже погибли от руки демона. Но почему?
Походив немного вокруг, Унми всё-таки решила ещё раз спасти девочку.