Heart-shared box

Драко открыл хрустальный футляр. Сейчас такие были в моде, в форме октаэдра, крупные хрусталики соединены при помощи магии, а внутри лежало оно: крохотное бьющееся сердце. Сердце Драко отчаянно трепыхалось. Было странно видеть его снова. После войны никто из пожирателей не открывал футляры: многие умирали от количества ран, нанесенных их "душам", выжившие боялись увидеть истекающий кровью кусок плоти. Сердце Драко было в нарывах, серьезных ран было мало, но и о них нужно было позаботиться, не говоря уже о бесконечном числе маленьких ссадин. Чтобы залечить это сердце понадобится куча времени. Если внимательно присмотреться, то каждая кровоточащая рана так и светилась именем того, кого Драко потерял. Отец и Северус были ярче всего, кровили без остановки. Такое сердце долго не проживет, а Драко долго не проживет без своего сердца. Принято было вверять свое сердце только тому, кого любишь. Сердце мамы всегда хранилось в отцовском сейфе, а сердце Люциуса Нарцисса спрятала, не говоря о месте даже Драко. Возможно, они друг другу немного не доверяли после действий Драко на войне. Уверен ли Драко, что готов умереть в ближайшие несколько недель? Столько усилий приложенных для восстановления своей репутации, и все без толку. Если год назад Драко ещё подпитывал свое сердце заживляющими, таскался в Мунго на полное обследование, то теперь уже точно знал: собственная магия неспособна влиять на сердце взрослого мага. Как бы убого это ни звучало: нужно было вложить в заклинание или зелье компонент, не подвластный Драко — искреннюю заботу. Любовь, если уж совсем отчаянно хотеть помочь. Но кто в здравом уме захочет помогать бывшему пожирателю? Панси, уехавшая в Италию, или Блейз, прозябающий деньки в каком-то магловском университете. Слишком рискованно. На глаза непрошено навернулись слезы. Малфой захлопнул футляр, вкладывая его во внутренний карман, из-за чего последний сильно оттопырился. Сегодня же это сердце окажется у кого угодно. И плевать, что с ним будут делать. Самостоятельно вылечить его не получится. И даже если сердце нельзя доверять тому, к кому доверия нет, то будем честны. Кому Драко вообще может сейчас доверять? В голове непрошено возник раздражающий образ: лохматая голова, ладонь, ерошащая непослушные волосы ещё сильнее, глупая широкая улыбка, стройное тело, поджарое и подтянутое. Нет, это должно остаться в прошлом. Драко вышел из комнаты. После работы он обязательно зайдет на то дурацкое мероприятие по случаю пятилетия открытия магического колл-центра быстрого реагирования, словно других отделов в министерстве с красочным названием быстрое реагирование всем снова стало не хватать. Хотя, признаться, после войны хочется слышать именно такие лозунги, полные надежды, поддержки и опоры. Часы едва пробили четверть девятого, а Малфой уже покинул Мэнор, отправляясь на работу. Весь день он похлопывал себя по груди, чтобы убедиться, что футляр на месте, пару раз даже достал его в тайне от всех, проверяя, на месте ли его сердце. Вечером он, как и было задумано, отправился на вечеринку в колл-центр быстрого реагирования, куда медленно стекалось все министерство. Драко вот уже два года сидел на одной из самых низких должностей в отделе патентов, понимая, что с таким заработком скоро будет вынужден тратить остатки семейного наследия. Он не покупал себе новую одежду все эти два года, что никогда не случалось с ним прежде. До войны. До судов. До конфискации почти всего семейного богатства. Меры были крайние, Драко многое понимал, но такое ужасное обращение с реликвиями, артефактами и антикварной мебелью — верх кощунства. Даже если отец всегда повторял "не падать ниже своего достоинства", правда говорил он это редко, но все чаще и чаще с тех пор как Темный Лорд вернулся, сейчас Драко упал. И готов был падать ниже, ему было уже плевать, лишь бы сводить концы с концами. Стоило Малфою оторвать взгляд от созерцания странного на вид устройства, которое должно работать на манер магловского телефона, как наткнулся на Уизли, притащившего свою задницу прямиком из отдела по контролю за использованием магии, что было, естественно, учреждено для слежки за несовершеннолетними нарушителями. Но Малфой не видел в Уизли специалиста такого отдела, хотя и на папочкино место его усадить было бы не вполне корректно. Отправлялся бы к черту, и дело с концом. Рядом неизменно материализовался Поттер, прискакавший прямиком из аврората и принявшийся таращиться на Драко как на экспонат. На каждом "вечере" происходила одна и та же ситуация, но Поттер так и не подошёл к нему, хотя определённо ему что-то было нужно. В голове было пусто, Мерлин знает почему, но Драко двинулся вперёд, смотря прямо на Поттера, пока тот принялся истерично кидаться из стороны в сторону, чуть не заползая на своего рыжего дружка. Рука скользнула во внутренний карман, обхватывая футляр, и дёрнулась наружу, сжимая в руках жизнь Драко в прямом смысле этого слова. В голове было пусто за исключением одной мысли, бьющей по вискам. Доверю. Доверю. Доверю. Перед глазами проплывал туалет на шестом курсе, огонь, изуродованное лицо Поттера, суды. Они слишком давно отошли от образа школьных врагов, закрывая долги друг перед другом. Время словно замедлилось на мгновение. Драко сделал ещё шаг, видя, что Поттер останавливается, ожидая, что будет дальше. Драко преодолевает расстояние между ними, впихивает тому в руки футляр и припускает на выход, не оборачиваясь. Воздух бьёт в лицо освежающе и сильно, так что дух едва не выбивает. Драко пытается вдыхать его полной грудью, но понимает, что больше не может, задыхается, едва не истерично приваливаясь к колонне внизу. За ним точно следуют, о чем свидетельствует топот туфель по лестнице и последовавший окрик, заставивший таки остановиться окончательно. — Зачем ты даёшь мне это, Малфой? Драко стоит, тяжело вдыхая ставший вязким воздух, и слегка подрагивает на пронизывающем ветру. — Открой его, Поттер, открой футляр. Аврор стоял на лестнице, задержав левую ногу на ступень выше, словно в нерешительности, в руках футляр, бережно принимаемый к груди. Гарри нахмурился, отрывая футляр от груди, и распахнул крышку. Внутри загнанно билось сердце, совсем крохотное, все в трещинах и небольших нарывах. Гарри отступил, словно бы не понимая, что футляр не отодвинется ни на миллиметр, сердце вот-вот разобьётся, это он осознавал. — Малфой, это... — Мне его не вылечить. Я либо умру, либо кто-то поможет мне, но больше некому. Просто забери его, можешь поставить на полку и ничего не делать, лишь бы оно не мозолило мне глаза. Драко отвернулся, тут же аппарируя.

***

Ранняя весна пахнет холодом, гнилью и зарождающимся цветением. Кабинет Драко наглухо закрыт. Его душа — потёмки. Необдуманные поступки остались во вчерашнем дне, а сегодня Драко переживает за собственное сердце, оставленное у давнего врага и (хотелось верить, что это не так) у его друзей. Мир не крутится вокруг него, что Малфой наконец уяснил окончательно, но очень бы хотелось. И все было бы, как надо. И Поттер давно бы обтирал своими модными ботиночками его ковры. И начать, видимо, решил сейчас, без стука заходя в кабинет Драко в половине одиннадцатого утра. — Поттер, тебя не учили стучать прежде, чем распахиваешь дверь в чужой дом? — Это всего лишь твой кабинет. Доброе утро, Малфой. Поговорить пришел. В ответ Драко промычал, старательно зарываясь в документы. Нужно проанализировать, точно ли Уизли сотворили что-то новенькое в своей безумной семье, или это очередная подстава. Пару раз в месяц эти ублюдки присылали ему новые заявки на уже имеющуюся продукцию, в конце приписывая какую-нибудь излюбленную цитату, вроде "и ты считаешь себя экспертом?", но Драко не мог игнорировать их заявки, учитывая, что они присылали и что-то новое, требующее регистрации. — Так что это вчера было? — А что вчера было? Поттер облокотился на его стол, вынуждая посмотреть на него. От аврора пахло лесом, от Поттера вообще постоянно пахло лесом, но сейчас как-то мужественно и ненавязчиво. Хотелось вдыхать и вдыхать. — Малфой. — Поттер, — Драко скопировал его осуждающий тон, откидываясь в кресле назад. — Что прикажешь делать с твоим сердцем? — Что угодно? Выкинуть не позволила геройская репутация? — Она самая. Так я отдам его в госпиталь? Драко тут же подорвался, чуть не перегибаясь через стол. Никаких больниц, не хватало, чтобы его состояние стало достоянием общественности или ещё хуже, смерть настигла бы его раньше времени по причине "мы пытались помочь, но было уже поздно". — Нет. — Я не собираюсь тратить свое время на уход, не получая ничего взамен, — Гарри улыбнулся, в очередной раз ероша волосы. — Твои условия? — Скоро узнаешь, — и он ещё смеет улыбаться в такой ситуации? И аврор вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. — Даже не попрощался, — шепнул Драко, падая в кресло. Поттер был безбашенным непроходимым идиотом и мог задумать, что угодно, так что Драко не стоит расслабляться. Тонна отчётов из Аврората, стопка справок-вызовов, связи с общественностью, да что угодно. Поттер мог скинуть на него, что угодно. Но Драко не хотел отказываться. Все, лишь бы не видеть собственную жизнь в плачевном состоянии.

***

Вечер среды выдался поистине холодным. Драко мечтал скорее оказаться дома, в теплой гостиной, с накрытым у камина ужином после тяжёлого рабочего дня. Но будь эта среда проклята, Поттер увязался за ним, идя чуть позади, но точно давая понять, что им по пути. Пока все побыстрее стремились вернуться домой через каминную сеть, Драко притормозил, позволяя Поттеру нагнать его. — Что? Малфой развернулся, упираясь в Поттера взглядом. Он и забыл, что они почти одного роста. Близость казалась неловкой. Пока Поттер жил припеваючи в аврорате последние годы, Драко пытался восстановить Мэнор, выкупить заложенные артефакты и в промежутках фантазировал о черноволосом подлеце, сводившем его с ума все школьные годы. — Хочу напроситься к тебе на чай. — Напроситься, значит. Тогда не отставай. И Драко скользнул в очередь, молясь, чтобы неугомонное сердце билось ровнее, не пытаясь пробить к Мерлину его грудную клетку. Малфой ступил в камин, глядя Гарри в глаза. С губ сорвалось привычное "Мэнор", губы Поттера прошептали то же самое, оставаясь ещё снаружи. Это было почти интимно. Драко предпочел закрыть глаза.

***

— Предложишь чай? На удивление, Поттер вел себя в Мэноре не как у себя дома, хотя Драко наслушался слухов о полном отсутствии у того манер, мол и в дом входит без приглашения, и сам хозяйничает, и кресло главы занять может. Драко вздохнул, направляясь на кухню. Домовиков после войны у них, разумеется, отобрали, так что делать все приходилось самому. Или точнее закрыть половину комнат по причине "никак не дойду". — О чем хотел поговорить? — наконец прервал тишину Драко, ставя чашки на журнальный столик напротив камина и сам усаживаясь в одно из кресел. — Ты отдал мне свое сердце. Поттер сделал глоток, прежде чем продолжил. — Зачем ты сделал это, Малфой? Драко не сразу нашел, что ответить, только сидел мучительно долго в полной тишине и пил чай маленькими глотками. — Мне нельзя помочь, — Он все же нарушил тишину, высказывая предположение. — С чего ты так решил? Поттер всегда остаётся Поттером, сейчас выкинет какую-нибудь дурацкую фразочку, по типу "я помогу тебе", "доверь это дело мне" или другой подобный геройский бред. — Я хочу помочь, Драко. Вот уже и Драко, а не Малфой. Чертов аврор. Драко тут же открыл рот, но не успел и слова вставить. — Но взамен потребую услугу. — Что, Потти, уже не тот малыш, занимающийся альтруизмом? Драко рассмеялся, тихо, почти беззвучно сотрясаясь, но, наткнувшись на изучающий взгляд Поттера, тут же замолк. — Что за услуга? — Завтра, Малфой, завтра. Сегодня просто выпьем вместе чай.

***

Утром четверга Драко, как обычно, завис в каминной сети чуть дольше обычного. Был день проверок, народу в министерстве тьма тмущая, пока каждый выйдет, за ним уже пробка из застрявших волшебников. Не день, а чудесное время для вдыхания паров старых каминных труб, тоннелей и кирпича, который требует ухода вот уже лет десять. Но стоило Драко ступить на заново уложенную после войны плитку министерства, как его взгляд зацепился за Поттера, явно ожидающего его. В аврорской мантии, с кинжалом и палочкой на поясе, волшебной веревкой и кучей странных примочек. Тот явно должен с минуты на минуту отправиться на задание. Гарри махнул рукой, прося подойти, и Малфой молча повиновался, продираясь через толпу полусонных чиновников. Но стоило Драко добраться до Поттера, как тот ретировался к остальным членам аврората, бросив, что к нему сегодня заглянет Рон. Только Уизла не хватало на малфоевом рабочем месте.

***

В два часа дня пополудни в кабинет постучались, и, конечно, это был Уизли, все ещё рыжий и в очередной безвкусной мантии, не подогнанной по размеру, что значительно ее дешевило. Драко надеялся, что после женитьбы на Грейнджер эта проблема решится сама собой, но последняя не спешила давать своего согласия на брак, в чем Драко ее понимал. — Добрый день, Ма-алфой, — каждый разговор начинался одинаково, и каждый раз одинаково сильно хотелось втащить плешивому выродку. — Доброе, Уизли. Мистер Поттер передал, что Вы зайдёте. И как бы сильно Уизли ни хотел испортить Драко настроение, показать, что его положение выше или унизить, Малфой из раза в раз вел себя предельно вежливо, потому что воспитание не позволяло. Ну и потому, что питал призрачную надежду, что однажды он сможет сказать кому-то из них приятельское привет без лицезрения насмешек в чужих глазах. — Он передал это тебе. Надеюсь, это поистине что-то важное, потому что вы оба оторвали меня от выезда. — Необычно... — подумав пару секунд, Драко добавил, — Спасибо, — тихо, но увидел лёгкий кивок прежде, чем дверь закрылась. Драко в следующую же секунду кинул на дверь запирающее и сигнальные чары и принялся методично раскрывать посылку, предвкушая и опасаясь одновременно. Подарочная обёртка была отложена в сторону, почти не поврежденная. Драко распечатал обычную картонную коробку, внутри которой был неаккуратно уложен наполнитель, окружающий небольшую стеклянную сферу. На первый взгляд сфера была простым круглым зеркалом, но Драко быстро догадался, что это двухстороннее стекло, снаружи которого ни черта не увидишь, а значит внутри лежит что-то ценное. Пальцы свело от напряжения, а в горле неприятно заколотилось собственное сердце. Оставалось только надеяться, что Поттер не таскает с собой его футляр, иначе заметит, как неистово бьётся сердце Драко, стремясь разорваться. Боясь повредить сферу, Малфой скользнул по почти незаметному стыку ноготками, откидывая верхнюю часть, оказавшуюся закреплённой на манер шкатулок. Дыхание сперло. Драко замер, не в силах пошевелиться. В сфере билось сердце. Ровно, с редкими всполохами. А ведь Поттер на задании. — Тебе тоже нельзя помочь. Чужое сердце напоминало его собственное. Оно было изранено так сильно, что в пору было перематывать его веревками, чтобы от него не оторвались куски. Раны были глубокими, нарывы сильными. И все это почти добралось до артерий, казалось, ещё мгновение и Поттер умрет. Он тоже ходил по острию, тоже был на грани. Этим вечером Драко потратил половину своей зарплаты, чтобы купить все необходимые лекарства и мази. И прорыдал в подушку до полуночи, мечтая больше никогда в жизни не сталкиваться с Поттером.