День на Туфорте, или Одноклассники

      Утренняя сирена поспешила на сорок минут и созвала команды на Туфорт таскать бесчисленные дипломаты до вечера. Своевольный каприз Мика, снайпера BLU и известного отшельника, не состыковался ни с чем в мире, кроме желания освободить мешок из-под марихуаны с утреца пораньше и успеть проветриться до, полагал Мик, ненапряжённого рабочего дня.       — Сегодня гоняем красных и в хвост и в гриву, никого не впускаем и не выпускаем на базу! — Джейн сотрясал стены и на завтраке, и на респавне базы синих. Его подчинённые вяло перемещались от шкафов к скамейкам, вытирали его слюни с лиц. Возник один ехидный Тавиш:       — А кого выпускать, если никого не впускать?       — Молчи!       — Чем на этот раз красные те не угодили? — Подрывника уже было не заткнуть, раз ему позволили подойти к Джейну в упор и ощутить жар его разгорячённого тела.       — Мы должны с ними воевать, каждый день, каждый год! Да, Людвиг? — Медик оглянулся на его невраждебный окрик. — Дольше нас тут обретаешься, скажи, ты всегда с красными бился?       — Не я, пациенты…       — Ну, да, гром тебя разрази.       — Были дни перемирия.       — Как так?! — и команда гоготнула в рукава. — Я не про Хэллоуин тебе толкую!       — И я тоже! — Людвиг шагнул вперёд, вильнул хвостом остроплечего Лощёного лаборанта, свежего, шёлкового, сияющего как ангельский хитон. — Администрация давала нам на два-три, пять часов оставить сражение.       — И что вы делали?       — Незаметно собирались в углу карты, общались.       — То есть, нельзя было врагам вместе находиться?       — Этого мы не знали. Избегали камер на всякий случай.       — Во-о-от! Слышали? — Он обернулся на наёмников. — Никогда, никому и ни на одной ка… Мик? Медик!       — С ним всё в порядке.       Тот сидел на краю скамьи, широко расставив ноги, уставившись в пол; то ли обдумывал всё на свете, то ли в его голове звенела тягучая пустота, куда не просачивалась ни одна членораздельная мысль. На это он с полным осознанием пошёл, когда поднялся до восхода солнца, впустил ручного филина в фургон отсыпаться и решил больше не ложиться, выбрался пополнить запасы воды и сухарей и охотно повторил бы вылазку.       "Мик!.." "Микей, это приказ!" Он поднял высохшие в пыль, как те травяные комочки, глаза.       — Отстреливай паршивцев в красной униформе — красной!! — как в последний раз, ты меня услышал?       — М-м.       — Чего?       — Понял, — буркнул он, и пока Джейн напоминал ему неоднократную нечаянную пальбу по союзным лбам, снова утонул в раздумьях. Специально не отозвался на полёты синей резиновой перчатки, её скрипучие щелчки, на ужимки небритого бледного лица и блеск стеклянных линз перед носом.       "Враг забрал наши разведданные!"       — Что-о?! Уже началось? Пошли! — Джейн махнул рукой на ворота, разведчик выскочил первым и подорвался на настенных липучках под счастливый горделивый смех Демомана КРС.              "Дональд! Дональд, ты слышишь меня?!"       Снайпер, не слишком авторитетный капитан RED, поймал скаута за руку со звенящей сковородкой, чуть не сорвал глотку, пока докрикивался до него на респавне с убийственной акустикой. Дональд юлил и пытался его укусить, освободиться, выскочить на мост для смертельных побоищ — без вмешательства богомерзкого отца.       — Отстань от него!       Скаут извернулся и с воплем засветил Ман-Ди в лоб, вышиб его из пространства на минуту. Вокруг столпились в бездействии, к голове приложили вчерашнюю банку, обняли, чтобы Ман-Ди не упал с высоты корточек.       "Он в первый раз?" — подрывник заменил банку на прохладный скрампе вот-вот из холодильника.       — Я в первый раз заметил. А что он творил до меня... — Не развилось тошноты и особой вялости, но его заставили посидеть ещё.       — Ну, если это в бою помогает, то почему нет? — сказал солдат. — Видишь, какой активный теперь?       — Всех сковородкой в уши отдолбит, ага, — засмеялся де Грут и вышел, улетел на липучке.       — Это оскорбление для меня как лидера, — Ман-Ди поднялся-таки, не умер. — Делайте что хотите, курите, нюхайте, но не в рабочий день, ладно?..       — А пить-то можно?              "Мы забрали разведданные врага!"       — Можно. И приходи за банкой.       — Ой, уже добежали, родные... — Инженер вскинул ящик. — Я тоже побегу, застроюсь на интеле.       — На их интеле? — ожил мистер Доу. — Давай там, чтобы ни один дипломат к себе не донесли!       — Я там и хотел, до Делла. Дружок, сними-ка его, если появится у моста. Может быть, успеем, — и отправился. "Телепорт бы закинул, а?" — взбунтовались позади. Ман-Ди поплёлся с Разжигателем:       — Пошли... Слушайте-ка, подсадите!       Ман-Ди подпрыгнул на плечах мистера Доу в комнатке между балконов, зацепился ботинками за мизерные щёлки в досках — и нагнулся боком, чтобы в более широкий проём не только продел винтовку, но и обозрел противоположное здание в прицеле. Без ненаглядного Мика.       Не видать и медика с поджигателем, ранних пташек из КРС. По уши увлечённые заданием, они либо двигались понизу, либо орудовали в чьей-то базе. С Джеком бы не пересеклись: обогащённый внутри железом и проводами, он в воде ноги не сдвинет, до канализации не доплывёт.       Ман-Ди не дождался Мика, ругнулся: если гора не идёт к Магомету... Придётся снова просить кого-то об услуге здесь, полуметрами ниже.       Снайперу СИН негде уединиться на камерном Туфорте с туманными мозгами и песком за веками. В узком колене у внутреннего двора его затопчут двое психов с дипломатом, а потом в команде осудят за то, что не задержал их до Джейна, бессменного капитана синих. Мик спрятался под лестницей, в теньке, и над его головой топали чьи-то ботинки; не заботило, кому они принадлежали. Но угадывал: живо и почти на цыпочках, игнорируя каблуки, летает союзный медик, неритмично и лениво переставляет ноги Тавиш, мелко и часто стучит по половицам невесомый Джерри-разведчик. Однажды и каланча Ман-Ди, выследив Мика, пришлёпает на своих ластах.       "Вот и ты, чмошник…" Каждый день, на любых картах, где пересекаются снайперы, одна и та же картина. Снайпер вымещает на Мике очевидное превосходство, вольно и бессовестно изрыгая всё устное народное достояние австралийской деревни, которое Мик часто не в состоянии перевести на американский. Не кто иной, как Ман-Ди, растрепал красным про его грошовые симпатии к Администратору и назвал кумовство и подкуп истинными их причинами — Мик в этом убеждён.       Стрелок BLU не столь совершенен в стрельбе, таскает его банки и любимые пушки, не соблюдает условий пари и убивает со спины, и Ман-Ди подбирает для него достойные клички — а Мик всего-то выполняет работу по мере способностей.              Пришибить бы выскочку раз навсегда, думал.       "На винтовке я тебя вертел, бездарь, безрогая сволочь, ты выписан из снайперов, проваливай, бесполезный ты дерьма кусок, мерзавец, кто учил тебя стрелять? Какая ещё бестолочь по своим палит, а? Стыдоба, жалкая пародия на киллера, чучело, твои руки-крюки тренировки на картошке просят! Почему Джейн тебя не уволил?" — Тем крепче Ман-Ди его унижал, чем Мик казался в его глазах беспомощнее; платил той же монетой, но никак не позволял себе ответное двуличие. Нашёлся, благородный дикарь.       — Обернись.       Мик уснул с открытыми глазами лицом к ступенькам, а Ман-Ди застукал его со стороны коридора; принюхался.       — А... Пить не хочешь? — и Мик хмуро посмотрел на него, ожидая что-то невероятно остроумное, соразмерное его внешней бойкости. — Лови, свежее, не остыло ещё.              Синий вскипел. Надоело! Завалился на стену, выхватил Банкате и запустил Ман-Ди под ноги; обрызгал себя до карманов. Соперник расхохотался под автомобильными дисками в проходе — успел отбежать, пока Мик замахивался со звериным воплем; он не тормоз, в отличие от заядлого травокура. Ржание затихало и шумело там, куда утащился Ман-Ди — Мику сложно было опознать; он всерьёз надеялся, что шутник загнётся со смеху и больше к нему не явится.