Холодный солнечный свет заливал небольшую уютную комнату, в лучах которого то и дело танцевали пылинки, подражая утреннему снегопаду за окном. Солнце еле пробивалось сквозь тонкие трещины в тяжёлых тучах, заглядывая в немногочисленные дома деревни, будя упрямых сонь, что никак не хотели просыпаться и покидать пределы тёплой кровати.
Первым проснулся Тарталья.
Медленно открывая глаза, Аякс упирается взглядом в обтянутую ночной рубашкой сильную грудь Чжун Ли. Три верхние пуговицы оказались расстёгнутыми и Чайльду представился шикарный вид на выпирающие ключицы и длинную шею Архонта, которую, словно змеи, обвивали длинные пряди каштановых волос, избавленные от плена шпилек. Мазнув взглядом по выпирающему кадыку, Аякс принимается играться с золотыми кончиками волос Архонта.
Моракс был настолько близко, что Тарталья без труда мог ощутить запах его тела и разметавшихся по подушке волос, слышать тихое спокойное дыхание и видеть его расслабленное во сне лицо.
Не до конца осознав произошедшее вчера на утёсе, Чайльд неверяще смотрит на лежащего рядом с ним человека, чья светящаяся золотом рука мирно покоится на его талии, неосознанно прижимая Аякса ближе к себе.
Оторвав глаза от вздымающейся в такт дыханию грудной клетки Моракса, Тарталья аккуратно, чтобы случайно не разбудить мужчину, чуть приподнимается на затёкших руках, и вглядывается в его красивое умиротворённое лицо.
Длинные ресницы чуть подрагивали во сне и только сейчас Аякс замечает, что кончики на них, как и волосах, золотые. Довольно-таки интересная деталь, которую издалека никогда не разглядишь, каким бы хорошим зрением ты бы не обладал. А ещё, как оказалось, Чайльд впервые видит бывшего Гео Архонта без привычной оранжевой подводки под глазами.
Разметавшаяся в разные стороны чёлка обрамляла красивое утончённое лицо с идеально чистой кожей, которую не украсила ни единая родинка. Чуть опустив глаза, Тарталья задерживается на тонких, расслабленных, чуть приоткрытых губах, вкус которых, вчерашней ночью, Аякс запомнил на всю жизнь.
Словно оказавшись в плену у этих самых губ, Чайльд ещё раз взглянул на закрытые глаза Чжун Ли и, убедившись, что он спит, возвращается обратно.
Под шум барабанящего о грудную клетку сердца, Аякс сглатывает вмиг ставшую вязкой слюну и мягко касается губ спящего Архонта своими.
Поняв, что от таких лёгких прикосновений Чжун Ли просыпаться не собирается, Тарталья продолжает свою маленькую игру.
Не разрывая поцелуя Чайльд усмехается в приоткрытые губы и мажет по ним языком, стараясь лучше запомнить их тонкие красивые контуры.
И какого же было его удивление, когда на поцелуй внезапно ответили.
Видимо Тарталья так сильно увлёкся своей невинной игрой, что пропустил момент, когда Чжун Ли выбрался из мира грёз. И как давно он не спит?
– Ой…, – испугавшись внезапного ответа, Чайльд рефлекторно, будто его застукали за чем-то постыдным, предпринимает попытку отстраниться, однако давящая на затылок рука не даёт ему этого сделать.
Не открывая глаз, Чжун Ли увлекает Аякса в новый утренний поцелуй, знаменуя прекрасное начало нового дня.
– Вот бы каждое утро так начиналось, – усмехается Моракс в губы Тартальи, ослабляя хватку на его голове.
Чайльд немного приподнимается на локтях, нависая над лицом Чжун Ли, и заглядывает в его чуть приоткрытые сонные глаза.
– Одно твоё слово – и весь мир у твоих ног, сяньшэн.
Находясь настолько близко к лицу Моракса, Тарталья смог расслышать каждую нотку его тихого раскатистого смеха, отчего его улыбка стала самой довольной в Тейвате.
Почувствовав у себя на щеке тёплую ладонь, Аякс льнёт к ней, словно лис дорвавшийся до ласки.
Решив продлить момент, Тарталья укладывает голову на вздымающуюся грудь Моракса и прикрывает глаза, наслаждаясь, как Чжун Ли гладит его по голове и играется с запутавшимися во время сна, волосами.
Сколько они так вдвоём пролежали Тарталья не знал.
Хотелось растянуть этот момент на как можно больше времени. Насладиться уединением и умиротворением. Насладиться друг другом.
Однако ничего в мире не может длиться вечно.
В какой-то момент в дверь деликатно постучали и из коридора послышался громкий девичий голос:
– Аякс! Чжун Ли! Вы уже проснулись?
Нехотя оторвавшись от Чжун Ли, Тарталья медленно поднимает голову и как можно бодрее произносит:
– Да!
– Тогда спускайтесь! Завтрак почти готов!
– Хорошо!
Поняв, что брат и его гость не собираются валяться в постели до двух часов дня, Тоня разворачивается и отправляется к матери в кухню помогать накрывать на стол.
– Надо вставать, – негромко произносит Чжун Ли, убирая с головы Тартальи руку.
Издав какой-то непонятный, но очень милый, рык, Чайльд протестующе утыкается в шею бывшего Гео Архонта, зарываясь носом в его длинные волосы.
– Аякс.
– М?
– Ты же не хочешь, чтобы нас пришла будить вся твоя семья? – Чайльд не видел, но слышал, что Чжун Ли улыбается в этот момент.
Тяжело вздохнув, Тарталья всё же берёт себя в руки и просыпается окончательно.
Переодевшись из пижам в более тёплую домашнюю одежду, Чжун Ли и Чайльд спускаются на первый этаж, откуда уже доносились энергичные голоса большой семьи Тартальи.
– Доброе утро, – потирая заспанные глаза, произносит Чайльд.
В другое время и в другом месте он бы никогда не позволил себе валяться в кровати до полного восхода солнца, так ещё и так долго лениться, прежде чем соизволить спуститься на завтрак.
Военная дисциплина никуда и не думала уходить, в любую секунду Тарталья был готов ринуться в бой на другой конец Тейвата. Однако сейчас, когда его организм только-только начал приходить в себя после всех тех ужасов, что происходили с ним в палате Дотторе, Чайльд всё же позволил себе немного расслабиться и нормально, впервые за всё то время, что он находится в статусе Предвестника Фатуи, отдохнуть.
Конечно, большую роль в этом решении сыграл Чжун Ли.
По правде говоря, Тарталья планировал практически сразу после выписки вернуться к работе. Ничего страшного не случится, если эта работа будет необъёмной и без физической активности, к примеру, Чайльд мог бы присутствовать на тренировках новобранцев, чтобы поднимать их боевой дух, а также браться за их воспитание лично. А ведь когда-то именно на таких тренировках, ещё мальчишкой, его заметил господин Пульчинелла…
Никто особо не был против такого рвения к работе. Наоборот – чем раньше Чайльд потихоньку возвращаться в прежний ритм, тем легче ему будет приступить к полноценной службе в Фатуи.
Никто, кроме Моракса.
Конечно, в стенах Заполярного дворца его слово не является решающим, однако Тарталья решил не игнорировать мнение человека, что провёл у его кровати более двух месяцев. К тому же, как можно было упустить возможность съездить домой, повидаться с семьёй, так ещё и показать Чжун Ли красоты его Родины?
– Доброе утро, – а вот Моракс будто и не спал вовсе. Собранные в низкий хвост волосы, аккуратно подведённые глаза, лёгкая улыбка на лице, идеально выглаженная, облегающая его стройное мускулистое тело одежда – Архонт выглядел так, словно прямо сейчас в дом ворвутся лучшие художники и скульпторы мира и станут писать с него картины и ваять прямо из камня его образ, дабы запечатлеть его красоту на века.
– Доброе утро, соньки! – хлопотавшая с раннего утра на кухне мать быстренько подходит, поочередно целует в щеку сначала сына, а потом и Чжун Ли, и возвращается обратно к плите, принимаясь переворачивать едва не сгоревший блинчик, – Садитесь скорее за стол, пока горячее!
– Мам, давай помогу, – Тарталья подбегает к матери и пытается перехватить из её рук сковороду, но тут же оказывается мягко отпихнут в сторону.
– Не, я тут сама управлюсь. Беги завтракать, пока отец всё не съел!
– Отец... – шёпотом повторяет за матерью Тарталья.
Видя, как поник Тарталья, Чжун Ли не удержался от того, чтобы подойти к нему ближе и поддерживающе положить руку ему на плечо, словно бы говоря: Не переживай, я рядом.
Обернувшись, Чайльд окидывает взглядом зал и видит устремлённые на него две пары глаз.
Сидящий во главе стола мужчина придирчиво осмотрел своего среднего сына с головы до ног, а потом перекинул немного удивлённый, но не озлобленный появлением чужака в доме, взгляд на стоящего рядом с Аяксом некоего мужчину, которого по словам матери зовут «Чжун Ли».
Вот теперь не осталось и малейших сомнений о том, что внешностью Аякс действительно пошёл в мать. От высокого большого мужчины со светлыми русыми волосами, густой бородой и зелёными глазами у Тартальи не было ничего.
В отличие от его старшего брата.
Михаил перенял практически все черты внешности отца, начиная с цвета глаз и заканчивая немалой конституцией тела. Чайльду он чем-то напоминал одну из аугментаций Дотторе. Те тоже являются копиями своего, можно сказать, прародителя, только возрастом и характерами отличаются.
Хотя, по мнению Тартальи, у этих двоих даже характер был одинаковым.
Одинаково несносный.
Михаил сидел по правую руку от отца и так же внимательно осматривал своего младшего брата и его неожиданного друга из-за границы.
Первым молчание прервал всё-таки Аякс.
– Доброе утро.
– Доброе? Ну как скажешь, – послышался грубый голос старшего сына.
– Михаил! – строгий голос матери вмиг обратил на себя внимание мужчины. Не выдержав её испепеляющего взгляда, Михаил отвёл взгляд и поспешил перевести своё внимание на что-то поинтереснее, чем младший брат.
– Представишь нам своего друга?
Подавив в себе волну гнева, Тарталья принимает максимально нейтральный вид и будничным, можно сказать, рабочим тоном, произносит:
– Познакомьтесь. Отец, Михаил, это Чжун Ли – консультант ритуального бюро «Ваншэн» из Ли Юэ, превосходный боец и мой близкий друг, – не моргнув и глазом произносит Чайльд. И Моракс не против такой таинственности. Напротив, она ему даже нравится. Хотелось прожить эти трепетные ощущения только зародившихся отношений только с Аяксом. Купаться в своих чувствах, принимать и отдавать. Сохранять их маленький секрет в тайне настолько долго, насколько это возможно. – Чжун Ли, – Тарталья ведёт рукой в сторону хмурого мужчины, – Мой отец – Савелий. Рыбак и охотник. Михаил – старший брат. Торговец.
– Приятно познакомиться, – Моракс протягивает в приветствии руку, чего, как заметил Архонт, при встрече не сделал Аякс.
– Взаимно, – ответив на рукопожатие отвечает глава семейства. Хотя, судя по глазам, Чжун Ли бы так не сказал.
– Консультант ритуального бюро? Интересно, – брат оказался куда более многословен, чем его отец, – Не расскажете поподробнее о своей профессии?
– Конечно, – соглашается Моракс, – О чём бы Вы хотели узнать?
– Чжун Ли, садись, – Тарталья отодвигает рядом стоящий стул, помогая мужчине занять место за столом, и садится по его левую руку, подальше от отца. Всё равно справа от Моракса займёт своё место мать семейства, так что дискомфортно Архонту быть не должно.
– Мальчики, блины готовы! Налетайте, – Тарталья привстаёт со своего места и помогает маме расставить на столе полные еды тарелки.
За всё время завтрака Аякс практически не смотрел в сторону отца, уделяя всё своё внимание младшим братьям и сестре.
За Моракса переживать не пришлось. Если Аякс практически весь завтрак провёл молча, то вот Чжун Ли быстро нашёл общий язык с Михаилом. Хотя оно и не удивительно, старший брат был торговцем, а более сведущего в торговле человека, чем Чжун Ли, во всём мире не сыскать.
Тарталья ни слова не понимал из их разговора, впрочем, как и все остальные за столом. Поэтому, мягко переведя тему в другое русло, Чжун Ли начал обсуждать что-то более лёгкое и интересующее всех присутствующих. Он рассказал о Ли Юэ, интересных традициях и праздниках, отвечал на вопросы, да и просто хорошо проводил время, стараясь сглаживать углы между Аяксом и Михаилом, когда те чуть не сцепились, и разряжать накалявшуюся местами атмосферу.
Чайльду было ужасно стыдно за весь этот спектакль, хотя, как кажется, для Чжун Ли такое общение не вызывало какого-то негатива. Он так мастерски владел словом, что без труда уводил любой разговор в сторону, не давая опасной теме обрести под собой почву.
Когда младшая составляющая семьи наелась и разбежалась по своим комнатам, Аяксу больше не удавалось переключать своё внимание с Михаила на что-либо другое.
Посидев для приличия ещё с десяток минут, пока Чжун Ли не расскажет об одной маленькой хитрости на рынке, Тарталья, с последним словом Моракса, поднимается из-за стола и кладёт руку ему на плечо, как бы намекая, что пора уходить.
– Спасибо за завтрак, мам, – поднимая Чжун Ли с места, мягко произносит Тарталья, – Мы пойдём.
– Благодарю. Всё было очень вкусно, – помня, что пришло время для лечебных процедур, Моракс встаёт вслед за Чайльдом и собирается вместе с ним уходить, как вдруг послышался громкий стук во входную дверь.
Переглянувшись, Тарталья, пожав плечами, отправился открывать. И ему совсем не понравилось то, что он увидел за ней.
– Здравия желаю, господин Чайльд! – голос гонца привлёк к себе всеобщее внимание не только домочадцев, что наблюдали за состоявшейся картиной, но и проходящих мимо людей, что с интересом рассматривали человека в военной форме.
– Что уже случилось? – без особого энтузиазма спрашивает Тарталья, уже видя свиток в руке паренька.
– Товарищ Предвестник, Вас желают видеть во Заполярном дворце, – сообщает гонец, вручая Чайльду дорогую бумагу, перевязанную золотой лентой, – Срочно.
– Понял. Свободен.
– Есть.
Поднеся к голове правую руку, парень отдаёт честь Предвестнику, и удаляется. Тарталья с тяжёлым вздохом закрывает за ним дверь и, подняв взгляд, замечает на себе четыре пары разных оттенков глаз.
– Что?
– Я, кажется, просил, чтобы посторонние здесь не шныряли, – подаёт голос до сих пор молчавший отец.
– Ну уж простите великодушно за неудобства. А как им ещё сообщения передавать? Телепатическим путём?
– А Вы решайте все свои проблемы на работе, товарищ Предвестник, – как сплёвывая отвечает мужчина, – Тогда и гонцов посылать не будут.
– Савелий! – послышался возмущённый голос матери.
– А может мне вообще не приезжать?
– Аякс!
– Риторический вопрос, – вставляет своё слово Михаил.
– Да ты вообще заткнись, я не с тобой разговариваю, – всё же не выдержал Тарталья.
– Охренел?
Видит Царица, он пытался сдержаться.
– Мама, Чжун Ли, – поочерёдно взглянув на названных, произносит Чайльд, – Прошу, выйдете отсюда.
– Аякс…
– Чжун Ли.
Сверкнув глазами, Тарталья встречается взглядом с янтарём Моракса. Поняв, что Чайльд не отступит, мужчина берёт под руку переживающую маму своего избранника и уводит её на второй этаж, к играющим Тевкру и Антону.
Мысленно поблагодарив за это Архонта, Тарталья упирается ладонями в стол и, спокойно, насколько это вообще казалось возможным, произносит:
– Я всё утро проглатывал летящие в мою сторону нападки. Да что там всё утро, всю сознательную жизнь. Но, как известно, всякому терпению приходит конец. Даже моему.
…
Чжун Ли старательно делал вид, что не слышал доносящийся с первого этажа шум. Слова разобрать не представлялось возможным, но общее настроение было понятно.
Играясь с детьми, Моракс уверял маму Аякса, что всё обойдётся. Пускай через ссору, но они придут к консенсусу и всё будет в порядке. Верил ли в свои слова сам Чжун Ли? И да, и нет. К сожалению, во время выяснения отношений люди часто в грубой форме выговаривают все свои недовольства вместо того, чтобы спокойно сесть и всё обсудить. Эмоции не позволяют.
Но больше всего на данный момент Архонт переживал не за итог разногласий, а за психическое состояние Аякса. И как назло это произошло именно в то время, когда Тарталье категорически запрещено стрессовать.
– О чём задумались? – из размышлений Чжун Ли вырвал печальный женский голос.
– Стоило ли мне остановить Аякса? Настоять не вступать в ссору?
– О, навряд ли бы Вам это удалось. Простите, Чжун Ли, не в обиду было сказало. Просто хорошо знаю своего сына. Если заведётся – всё. Пока не выговорится, не успокоится. Привык последнее слово всегда оставлять за собой. У него… обида. Сильная. Как бы я ни старалась сглаживать углы, у меня не выходит прекратить склоки. Я разговаривала и с Аяксом, и с мужем, и с Михаилом, но видимо есть вещи, на которые я не могу повлиять. Единственное, к чему они когда-то пришли, так это не ссорится хотя бы при младших и мне, но сейчас видимо у Аякса сдали нервы. Я… Я же не слепая. Вижу же, что что-то с ним не так. Он всегда был очень сильным, никогда не жаловался на здоровье, а тут, когда вы приехали, честно говоря, у меня чуть сердце, вон, в тапки не упало… Похоже, работа Предвестника действительно очень тяжёлая… Чжун Ли, я вижу, что Аякс Вам доверяет. Прошу, присмотрите за ним. Я не переживу, если с ним что-то случится.
«Я тоже…» – подумал про себя Моракс, однако вслух озвучил другое:
– Не переживайте. Аякс сильный, он со всем справится. К тому же я буду рядом и не позволю чему-то плохому с ним случиться.
– Всё! – крикнули снизу.
Послышались быстрые шаги по лестнице, а затем громкий хлопок двери в соседнюю комнату.
– Я, пожалуй, пойду, – поняв, что ссора подошла к своему завершению, Чжун Ли встаёт с кровати Антона и, пообещав детям поиграть с ними ещё чуть позже, направляется к Тарталье.
Осторожно зайдя в комнату, Чжун Ли оценивает обстановку. Чайльд лежит на кровати, уткнувшись лицом в стенку, и нервно часто дышит, пытаясь успокоиться.
Прикрыв за собой двери, Моракс присаживается на кровать рядом с Тартальей и, успокаивающе гладя по бедру, решается спросить:
– Аякс, как ты?
Послышался тяжёлый усталый вздох. Ясно.
– Тяжело одному против двоих, – понимающе произносит Моракс, ближе придвигаясь к Тарталье.
– Ну, я сам виноват. Не сорвись я, ссоры бы не было… С пол-оборота завёлся. Идиот. Вот что мне стоило развернуться и уйти оттуда?
– Подготовка к миссии, охота на Сердце, ситуация с Синьорой, бесконечная бумажная волокита, использование глаза Порчи и Формы Духа, сражение с сиренами, борьба за жизнь в палате Дотторе… мне продолжать? Ты просто устал, Аякс. Притом сильно. Ты не каменный, у тебя, как и любого другого человека, могут сдать нервы, и никакая военная дисциплина тут не поможет. Рано или поздно это бы произошло. Так что не нужно себя винить в том, что неизбежно.
– Может быть, – равнодушно пожимает плечами Тарталья. Голос его звучал приглушённо и отстранённо печально.
– Не зацикливайся на этом, ладно? – Чжун Ли приближается к лицу Чайльда и нежно целует его в щёку, – Всё будет хорошо.
– Я… На самом деле, когда мы ехали сюда, я репетировал в своей голове разговор с ними совсем по-другому. Примериться у нас бы не вышло, а вот выйти на нейтральную территорию – вполне, но… не получилось. После того как я… Кхм, ну ты понял. В общем, не хочу ни о чём жалеть. Не чужие всё-таки люди. Да и родители на самом деле не бессмертны, хотя, когда ты ребёнок, тебе так не кажется…
– Я очень рад, что ты осознал такую важную вещь, – взяв в руку ладонь Чайльда, Чжун Ли мягко касается своими губами его костяшек, – Уверен, у тебя получится совершить задуманное. А я – буду всеми силами тебя поддерживать.
– Правда?
– Да, Аякс. Правда.
Наконец Тарталья поднимает уставшие глаза на Моракса и, полюбовавшись им немного, тянется за поцелуем.
– Спасибо, – уткнувшись в шею Архонта, тихо произносит Предвестник, – Мне легче.
Заключив Тарталью в свои объятия, Чжун Ли принимается успокаивающе гладить его по спине, давая ему время собраться с мыслями, и кое-что для себя решить.
– Меня там в столицу вызывали…, – вспомнил Чайльд, щекоча своим дыханием шею Архонта.
– Я съезжу. Вряд ли там что-то серьёзное. Но прежде, чем я уеду, мне нужно кое о ком позаботиться…
.
.
.
Мороз неприятно кусал неприкрытые шарфом нос и щёки, а лёгкий ненавязчивый ветерок был в силах лишь играться с пушистым тёмным мехом натянутого на голову капюшона накидки Чжун Ли.
В виду того, что Моракс принял его облик, Аякс отдал ему свою форму, чтобы все выглядело максимально правдоподобно и комар носа не подточил.
Сам же Чайльд оделся в свои домашние одежды и отправился гулять по окрестностям, пока Моракс не вернётся. Для всех он уехал в столицу по срочному вызову, а на самом деле за него это сделал Моракс, который отправил Чайльда заниматься любимым делом, пока сам он решает проблемы Тартальи в Заполярном дворце.
В радиусе двух километров Предвестник был совершенно один. Смотря на вырезанную во льду лунку и удочку в своих руках, Аякс погрузился глубоко в свои мысли.
Чжун Ли, перевоплотившись в Чайльда, по срочному вызову спешно уехал в столицу. Что там произошло и к чему такая срочность Тарталья не знал, но, как и сказал Моракс, вряд ли там случилось что-то из ряда вон выходящее. Следующая охота на Гнозис начнётся не раньше лета, так что никаких серьёзных форс-мажоров быть не должно.
Конечно, Чайльд всегда «за» в отношении непредвиденных обстоятельств, ведь прозвище «Сердце Хаоса» принадлежит ему не просто так, однако сейчас, в данной конкретной ситуации, Тарталья предпочёл бы мирное разрешение возникших проблем. Моракс и так слишком много для него сделал, просить большего – выше сил Чайльда.
Рыба никак не хотела ловиться на крючок, деловито и незаинтересованно проплывая мимо наживки. Но Аяксу всё равно. Ему уже давно нет дела до того, поймает он рыбу или нет. Возможность в тишине и спокойствии провести время наедине с самим собой он ценил куда больше, чем количество пойманных им морских обитателей.
Тарталья думал обо всём и ни о чём одновременно. О работе, о семье, о прошедших сражениях, о… Мораксе и их недалёком будущем.
Как боясь спугнуть недавно приобретённое счастье, Тарталья старался не загадывать далеко вперёд. А уж тем более учитывая специфику его профессии, а особенно титул Предвестника Фатуи, и подавно. Однако Чайльда грела мысль о том, что в его жизни появился тот, с кем он может быть самим собой.
Конечно, в делах любовных он не был силён от слова совсем – все его мысли на протяжении всего взросления занимала лишь служба и тяга к сражениям.
Будучи подростком, он часто видел своих товарищей «в отношениях». Пускай сам Тарталья не был в них заинтересован, но наблюдать за сослуживцами и слушать их разговоры, переживания и обсуждения иногда не самых приличных тем, было весьма занимательно.
И даже несмотря на то, что только в свои двадцать три года он впервые вступил в полноценные отношения с перспективой на счастливое будущее, а не на одну ночь как раньше, какой-то паники и тревоги по этому поводу не было. Возможно всё дело в нём самом, возможно в Чжун Ли, а возможно в них двоих сразу. Но как бы там ни было, рядом с Мораксом Аякс ощущает себя словно бы на своём месте. Как-будто так и нужно.
И по поводу своей неопытности Тарталья не волновался. Ну и что с того, что у него нет опыта? Чжун Ли это вряд ли испугает. Чайльд твёрдо решил двигаться по пути честности – это означает, что он будет идти на поводу своих желаний и делать всё так, как чувствует. Всё равно он не знает, как правильно, а как нет, так что какая разница? К тому же, как Тарталья успел убедиться – Чжун Ли ни в коем случае не желает ему зла, поэтому риск того, что в силу неопытности Аяксу намеренно сделают больно – равен нулю. В этом Чайльд уверен на сто процентов, а потому можно и не бояться неизвестности и смело прыгать в омут с головой.
Моракс явно знает, что делает, а потому в этом вопросе Чайльд счёл лучшим решением довериться более опытному и сведущему в этом деле человеку. И пока Тарталья будет учиться состоять в отношениях и не почувствует опору под ногами, он будет держаться за сильные и могучие плечи Чжун Ли, отдавая бразды правления в его золотые, в прямом смысле этого слова, руки.
– Надо будет хотя бы признаться ему, что он у меня первый…, – в никуда бормочет Аякс, собственно, ни к кому не обращаясь.
Вообще по-хорошему это нужно было сделать ещё до их первого поцелуя, но… То ли Тарталья не хотел портить момент своим признанием, то ли испугался реакции Чжун Ли, то ли ещё что, Чайльд не помнит. Словно мозг намеренно стёр из памяти такую важную информацию и отключился, впервые позволив сердцу взять над собой верх.
И пока Тарталья репетировал их с Мораксом диалог, в округе произошли некоторые изменения.
Вернее, одно изменение.
Погрузившись в свои мысли, Тарталья и не сразу услышал приветственное тявканье и громкие взвизгивания, где-то на границе моря и леса.
Вынырнув из собственных размышлений, Чайльд резко вскидывает голову в сторону шума и видит перед собой…
– Рыжик!!!
Большой пушистый лис не находил себе места от радости от встречи с давним другом и скакал по снегу из стороны в сторону, не отрываясь от Аякса, боясь без сопровождения ступать на лёд, чтобы приблизиться самому.
Тарталья бросает удочку и мчит к своему любимому питомцу на всех парах, едва успевая сводить разъезжающиеся на льду ноги.
Пока хозяин летит на встречу с лисом, Рыжик принимает боевую готовность, сжавшись до небольшого рыжего комочка и размахивая большим пушистым хвостом из стороны в сторону. И как только Тарталья сократил разделяющее их расстояние до каких-то жалких полутора метров, лис с силой отталкивается лапами от земли и прыгает прямо в распахнутые объятия хозяина, валя его с ног.
– Рад тебя видеть, товарищ! – смеясь, произносит Тарталья, позволяя обезумевшему от радости лису облизать своё лицо и обкусать обтянутую в перчатку руку, – Ты как тут оказался?
Естественно, Рыжик не ответил, продолжая играться и кусаться, пока не вымотался.
Закинув тёмные лапки на плечи хозяину, лис уткнулся ему в шею и принялся сладко сопеть, прикрыв карие глазки.
Однажды, уже во времена службы в рядах Фатуи, Тарталье дали небольшой отпуск, восстанавливаться, как и сейчас, от полученных в ходе миссии ранений. Тогда многих его сослуживцев, в силу наступающих праздников, отправили домой, и Аякс отпросился домой вместе с ними. Ведь отмечать семейные праздники не в кругу семьи, а в одиночестве в лазарете Тарталье не хотелось от слова совсем.
Добившись больничного на дому, Аякс приехал домой и по обыкновению регулярно посещал своё любимое место в лесу.
И вот в один из таких разов и произошла его первая встреча с Рыжиком.
Прислонившись к стволу и сложив на груди руки, Тарталья сладко дремал, слушая звуки леса и голос Бездны внутри себя, как вдруг откуда-то со стороны моря послышался треск льда и судорожное тявканье, всё быстрее переходящие в молящий о спасении скулёж.
Услышав зов о помощи, Тарталья опускает взгляд на море и видит душераздирающую картину того, как маленький, совсем ещё не окрепший лисёнок провалился под лёд и всеми силами пытается выкарабкаться обратно. Однако коварный лёд не допускает такого исхода, из-за чего маленькому лисёнку не оставалось ничего другого, кроме как звать на помощь.
Спуск с склона не занял много времени. Вылетев на треснувший лёд, Тарталья вытащил мокрого и замёрзшего лисёнка из ледяной воды и, укутав его в свою шубку и завязав шарфом пасть, чтобы не кусался, понёс его домой кормить и греть.
И как выяснилось чуть позже, у лиса, которого Тарталья по пути домой нарёк Рыжиком, оказалась повреждена передняя лапка. И пока лисёнок оставался вместе с Аяксом на лечении, он успел довольно таки быстро прижиться в большом доме, став, фактически, новым членом семьи.
С тех пор он и живёт вместе с семьёй Тартальи, ходя вместе с отцом Аякса на рыбалку и охоту, играясь с младшенькими детьми и греясь во времена особо холодных ночей на тёплой печи.
– Пойдём, я тебе рыбы наловлю. Хочешь? – поглаживая Рыжика по голове, воодушевлённо произносит Чайльд.
– Тяф!
– Ах-ха-х, понял. Пошли.
Вернувшись к брошенной ранее удочке, Тарталья, теперь уже с большим энтузиазмом возвращается к рыбалке, теперь уже в надежде поймать хотя бы одну рыбку.
Рыжик в это время сначала ютился на руках хозяина, свернувшись на его коленях клубочком, а сейчас, сидя на льду напротив Чайльда, с интересом вглядывался в лунку, время от времени лапкой проверяя температуру воды, непонятно зачем.
Так они просидели около двадцати минут.
Теперь Тарталья делился своими мыслями не с самим собой, а со своим верным товарищем, который смешно шевелил ушами и иногда кидая в сторону хозяина вопросительные взгляды.
Всё же выудив из лап моря одну рыбку, Чайльд сворачивает свою небольшую экспедицию и отправляется гулять по берегу холодного моря.
Рыжик, довольно держа в зубах небольшую трепыхающуюся рыбёшку, послушно следует за своим хозяином по пятам, прогуливаясь вместе с ним вдоль морской глади и наблюдая за плавающими вдали китами.
Пускай его, в отличие от Аякса, киты и не интересовали.
Завидев прыгнувшего вдали кита, Тарталья остановился и принялся вслушиваться в разливающуюся по округе песнь, мысленно возвращаясь во вчерашний день.
|«Едва поняв, что Чжун Ли отзывается на его ласки, Чайльд смелеет. Не больно кусается, чтобы затем, как извиняясь, провести языком по влажным губам, идеально гладким и слегка опухшим от прикосновений…»|
|«– Моракс, это…
Архонт мягко улыбается и легко пожимает плечами, смотря в большие, словно два озера, глаза.
– Покажи!
Чжун Ли широко открывает рот и являет на свет уже знакомую Тарталье две пары клыков и… раздвоенный драконий язык.»
|«– Только учти…
– Да?..
– Я жуткий собственник.»|
Покраснев до самых кончиков ушей, Тарталья вспоминает свою вчерашнюю выходку и не может сдержать довольной улыбки, появившейся на его лице.
Касаясь кончиками пальцев своих губ, Чайльд до сих пор ощущает фантомное прикосновение губ чужих. Мягких, припухших…
– О, Архонты!!!! Я ЦЕЛОВАЛСЯ С МОРАКСОМ!!!– волнительно восклицает Аякс, достигнув предела своего смущения и пряча в ладонях своё лицо.
– Рыжик, ты понимаешь?!!! Я… Я теперь в отношениях!!!
Осознание происходящего обрушилось на него словно снег на голову, и только сейчас Тарталья в полной мере понял, что произошло.
Не зная, куда деваться от так резко нахлынувших эмоций, Аякс просто присаживается на корточки и утыкается лицом в свои ладони, сквозь пальцы наблюдая за мельтешащим перед глазами лисом.
– Капец… Я ещё и первым целоваться полез!
– Да, это было смело.
Не ожидав услышать прямо над своим ухом чужой голос, Тарталья резко взмывает верх, вмиг оказываясь на ногах, и призывает Гидро клинки, наобум взбрасывая оружие, силясь отбить возможную внезапную атаку.
…Которой не последовало.
– Успокойся. Это я.
Чайльд стоял перед Аяксом совершенно безоружный и без искрящейся злобы в фиолетовых глазах. Медленно поднимая руки, он взглядом намекал Тарталье, на опущение оружия, мол «Я пришёл с миром!».
– Да уж вижу, – опустив, но не убрав клинки, произносит Аякс, – Я опять потерял сознание?
– Нет. Ты вполне в себе, но надолго ли?
– В смысле?
Шумно вздохнув,
Чайльд прячет руки в карманы и подходит практически вплотную к Тарталье, смотря куда-то ему за плечо. В сторону леса.
– Бездна… Я чувствую её дыхание. Совсем близко, – таинственно произносит двойник, в чьих глазах искрятся молнии.
– Ну… Да, в глубине леса есть портал…
– Будь осторожен, Тарталья, – тон
Чайльда становится пронзительно серьёзным, – Я не шучу.
– С чего это ты такой добренький стал? – Аякс вглядывается в глаза самому себе, силясь распознать природу такого странного поведения его Глаза Порчи.
– Умрёшь ты – умру и я, – возвращая себе прежнюю несносность и дерзость, произносит
Чайльд, – Не забывай, Тарталья. Нам ещё мир покорять…
– Аякс!
«Этот голос!»
– Чжун Ли!
Предвестник оборачивается на звук зовущего его голоса, и видит идущего в его сторону Моракса в виде Чайльда Тартальи в сопровождении…
– Господин Пульчинелла?!
– Аякс, дорогой! Добрый день! – голос мэра был немного уставшим, однако по глазам читалось, насколько он рад вновь видеть своего, уже бывшего, протеже,
– Как ты?
– Благодарю, хорошо, – Тарталья с опаской оглядывается за свою спину, однако от
Чайльда уже и след простыл, – Вы как? Нормально добрались?
– Аякс, у тебя кровь из носа, – серьёзный голос Чжун Ли привлекает на себя внимание Тартальи, что отвлёкся на своего коллегу, – Ты себя нормально чувствуешь?
– М?
Чайльд подносит к своему носу руку и действительно – на перчатке была кровь.
– Голова не кружится?
– А, н-нет. Я в порядке, – зажимая себе нос, и наклоняя голову чуть вперёд, спешит успокоить мужчин Аякс, – Просто… Давление, наверное?
– Наверное, – задумчиво повторяет за Аяксом Чжун Ли, оглядывая его с ног до головы, – Пойдём домой, я подумаю, что с тобой можно сделать.
– Да не переживай ты так, Чжун Ли, всё со мной нормально. И кстати… Я настолько тебе нравлюсь, что не хочешь перевоплощаться обратно в себя? – поспешил перевести Терталья тему со своей скромной персоны на что-то более насущное.
Пульчинелла как-то загадочно оглядел сначала Чайльда, потом Чжун Ли, хмыкнул, улыбаясь, но ни слова не сказал. Видимо, по их взглядам, какими они смотрят друг на друга, всё разом становится понятно. И не нужно быть гением, чтобы разгадать природу их поведения, и так всё ясно.
– Кхм, – Моракс смущённо прикладывает ладонь к подбородку, стараясь не смотреть на ухмыляющегося Пятого Предвестника, – Да, ты прав.
Вернув себе прежний облик, Чжун Ли чуть ёжится под теснотой одежд Чайльда – всё же комплекция Моракса была чуть больше, чем Тартальи, и протягивает Предвестнику его белую накидку, возвращая себе свою.
– Вот, Тарталья, возьми, – Пульчинелла протягивает кровоточащему Аяксу белый платок.
– Благодарю… Ах, да. Как съездили? К чему была такая спешка?
– Ничего особенного, как мы и думали, – отвечает Моракс, чьё внимание привлёк выглядывающий из-за Чайльда пушистый рыжий хвост, – Для конспирации нужно было поприсутствовать на собрании и дать несколько наставлений новобранцам. По сути – показаться на людях, пока не поползли ненужные слухи.
– А ничего, что ты был на собрании? Тайны организации…
– Мы с Царицей и Пьеро успели обсудить этот момент перед его началом. Так что не переживай, всё под контролем.
– А, ну если так, то тогда ладно, – потирая затылок, задумчиво произносит Чайльд.
– Это и есть тот самый Рыжик, о котором я так много слышал? – спрашивает Чжун Ли, глядя на ластящегося в ногах Тартальи лиса.
– Да, – с улыбкой отвечает Аякс, поднимая на руки своего необычного питомца, – Познакомьтесь, Чжун Ли – Рыжик, Рыжик – Чжун Ли.
– Очень приятно, – подыгрывая настроению Тартальи, Моракс протягивает руку заинтересовавшемуся в нём зверю, давая обнюхать себя.
Познакомившись с Архонтом, лис вытаскивает из зубастой пасти язык и облизывает тонкие пальцы Моракса, в знак начала их дружбы.
– Весь в хозяина, – усмехаясь, произносит Чжун Ли, заглядывая Чайльду в глаза.
Тарталья моментально вспыхивает, ловя на себе многозначительный взгляд бывшего Гео Архонта. В голову сразу полезли воспоминания о их вчерашнем поцелуе, который ознаменовал начало их романтических отношений. Этот ли намёк вложил в свою фразу Чжун Ли? Кто его знает.
– Вы с ним очень похожи, – продолжил Моракс, не отрывая игривых янтарных глаз от синевы глаз Предвестника, чеканя каждое слово, – Рыжие. Хитрые. Хищники.
– Я…
– И в то же время очень преданные, доверчивые и просто обожаете, когда о вас заботятся.
– Чжун Ли!
– Да?
– Прекрати нас смущать, – пытаясь перевести всё в шутку, насмешливо произносит Аякс, сильнее прижимая к себе своего питомца.
Ну серьёзно!
Аяксу конечно понравились пляшущие огоньки в глазах Архонта, даже очень, и Моракс это знал и видел.
Но не при Пульчинелле же чувства свои обнажать! Это выше сил Чайльда!
– Ладно, – легко соглашается Моракс, пожимая плечами. Понимает, что и так зашёл слишком далеко в присутствии посторонних. Но как уж тут удержишься при виде
такого Аякса? Красивого, не изнеможённого недугом, мило смущающегося и глядящего на Чжун Ли такими удивительно синими, влюблёнными глазами.
– Пойдёмте лучше домой, – ставя лиса на землю, переводит тему Тарталья, – Нас там уже, наверное, все заждались!
– Да, действительно, – сбрасывая с себя ту завораживающую игривую ауру, произносит Архонт, вновь становясь тем самым Чжун Ли, которого знает Тарталья, – Пора возвращаться.
Всю обратную дорогу до дома, Пульчинелла и Моракс общались на вызывающие у них интерес темы, Рыжик то убегал далеко вперёд, как разведывая обстановку, то шёл с Тартальей нога в лапу, стараясь держаться хозяина как можно ближе, а Чайльд всё никак не мог выкинуть из головы сияющие глаза Чжун Ли, что с таким азартом и обожанием смотрели на него совсем недавно.
С такой стороны Тарталья Моракса ещё не видел. Насколько же многогранна его личность? Чайльду хочется узнать это древнее божество как можно лучше, увидеть его со всех сторон, выпить его без остатка.
А если Аякс чего-то хочет – он это получает.
И не важно, какими способами.
…
– Мы дома! – разлился по комнатам звонкий голос молодого Предвестника.
– Уже вернулись? – послышался из зала голос матери, – Как всё прошло?
– Нормально! – разуваясь, отвечает Тарталья, особо не вдаваясь по понятным причинам в подробности. Мало ли чего в столицу вызвали Предвестника? Хорошо, если лишь для какой-нибудь формальности, а не по серьёзной опасности, что нависла над страной, загородив собой солнце.
– Не извольте беспокоиться, София! – стягивая с себя шубу, весело произносит мэр, – Всё прошло более чем удачно!
– Ох, господин Пульчинелла?! Вы тоже приехали?
Невысокая женщина показалась в дверном проёме, оглядывая вернувшихся домой сына и гостей.
– Надеюсь, я не сильно стесню Вас? – уже зная ответ на свой вопрос, скромно спрашивает Пятый Предвестник.
– Что Вы! Конечно нет! Проходите, прошу Вас. Аяксик, Чжун Ли, и вы тоже давайте, не стойте на пороге! О, вы и Рыжика по дороге поймали?
– Ага, – взглянув на отряхивающегося от снега лиса, соглашается Чайльд.
– Тогда я пойду помою ему лапы, чтобы он полы и мебель не запачкал, а ты, Аякс, пока проводи гостей в зал, ладно?
– Хорошо, мам, – смиренно произносит Тарталья, помогая Мораксу и Пульчинелле развесить по местам их шубы.
Переступив через порог общей комнаты, Чайльд первым делом отправляется к тёплой печи. Присев перед её жерлом на корточки, Аякс протягивает к пылающему огню окоченевшие на холоде руки.
От хлынувшего на него тепла, лицо Тартальи тут же раскраснелось. Щёки и уши Предвестника горели с лёгким пощипыванием, словно жар от огня топил вонзившиеся в лицо ледяные иголки.
Заметив такую рьяную тягу Чальда к огню, Чжун Ли берёт развалившийся на кресле плед и укрывает им плечи молодого Предвестника, получая в ответ довольный благодарный взгляд синих глаз.
В отличие от Пульчинеллы и Моракса, Тарталья провёл на морозе около пяти часов и за это время успел хорошенько так замёрзнуть, что аж конечности его перестали подавать какие-либо признаки жизни.
Пульчинелла в это время решил присоединиться к Чайльду и присел рядом с ним на кресло, мельком поглядывая то на огонь, то на Аякса, то на делающего горячий чай Чжун Ли, что уже поставил греться в самоваре воду.
– Ох, Аякс, ты замёрз? – взволнованно спрашивает вошедшая в комнату мать, держащая в руках лиса с мокрыми лапами.
– Есть немного, – шмыгая носом, отвечает Тарталья.
– Так, а ну бегом в баню! – командует женщина, ставя на пол зверя, что сразу же побежал в самое частопосещаемое им место – к миске с едой, – Там как раз натоплено!
– О. Прекрасно, – тут же воодушевился Тарталья, – Чжун Ли, господин Пульчинелла, вы как?
– С удовольствием, – отзывается Моракс, отвлекаясь от своего занятия, – Помнится, ты так её расхвалил, что мне не терпится самому испытать ощущения от холода сугроба после долгого пребывания в натопленной комнате.
– Отлично. А Вы? – Чайльд оборачивается на держащего в руках газету мэра в ожидании ответа.
– А я, пожалуй, воздержусь, – поправив очки, устало отвечает Предвестник, – Дорога меня всё же немного утомила, хочу посидеть за чашечкой чая.
– Баня отлично расслабляет!
– Аякс, не нужно, – вручая в руки мэра чай, произносит София, – Сейчас отец с Александром вернутся, дети спустятся. Мы с господином Пульчинеллой посидим, попьём чай, а вы пока сходите в баню. Потом приготовим ужин и посидим ещё все вместе вечером.
– Хорошо. Чжун Ли, пойдём, – едва заслышав об отце с братом, Тарталья скидывает с себя тёплый плед, поднимается и, под тихий смех Пульчинеллы, уводит Моракса в сторону натопленной бани.
…
– Чжун Ли, ты скоро там?
Тарталья уже успел расположиться на деревянной скамье, развалившись на ней вниз животом, и уже вовсю парился, чего не скажешь о Мораксе.
Наконец дверь открылась и в помещение заходит… Бог.
Открывшаяся взору Аякса картина оказалась поистине завораживающей.
В свете пробивающихся из душевой комнаты лучей, Моракс заходит в полутёмную парную комнату, в которой уже давненько пребывал Тарталья. Окутываемый паром, Чжун Ли закрепляет на своих бёдрах белое полотенце, оглядывается по сторонам, изучая новое пространство, и останавливает свой взгляд на Чайльде, что с нескрываемым вниманием и интересом разглядывает его.
Синие восторженные глаза то и дело скользили по сильному телу Архонта. Длинные волосы, со светящимися золотом концами, от окутывающего комнату пара, слиплись в толстые пряди, красивыми змеями ложась на широкие плечи, обрамляя спину и вздымающуюся от тяжёлого дыхания грудь Моракса, чья кожа уже покрылась маленькими капельками пота. Но не только кончики волос Архонта светились в полумраке.
Могучие руки Чжун Ли покрывала видимая драконья чешуя, что придаёт плечам и части предплечий насыщенный коричневый цвет, разбавляемый красивыми золотыми узорами, что расползлись в виде причудливых символов по всей длине рук. Нижние трети предплечий, запястий и кистей Архонта были словно отлиты из самого настоящего золота, что, словно раскалённый металл светится в темноте – вот-вот расплавится.
Только вот оно и не думало этого делать, в отличие от бесконечно красивого янтаря в горящих внимательных глазах. Чжун Ли не отрывал светящегося взгляда от потерявшего дар речи Аякса, что поднял на него свои синие большие глаза. И, встретившись с этими самыми глазами, Тарталья в который раз понимает, насколько же Моракс на самом деле красивый.
Строгие черты идеального, иконописного, привлекательного лица. Тонкие, чуть приоткрытые от клубящегося жара, губы. Хищный, но в то же время мягкий, ответно изучающий, драконий взгляд, чей свет так ярко контрастировал с тёмным цветом, прилипшей от влаги к лицу, аккуратной чёлки.
– Нравлюсь? – дабы вывести Чайльда из ступора, буднично спрашивает Чжун Ли.
Услышав знакомый бархатистый голос, Тарталья постепенно возвращает своим глазам долю осмысленности и, не отрывая взгляда от расплавленного янтаря, завороженно произносит:
– Ты божественен, Моракс... Да, нравишься.
Украсив своё лицо улыбкой, Чжун Ли понимающе хмыкает – Аякс ему тоже нравится, и садится напротив Тартальи, складывая руки на груди.
Так они посидели какое-то время, каждый купаясь в своих мыслях, отдыхая, пока тело распаривалось от заполнившего комнату пара.
– Ну как? Привык? – спрашивает Тарталья, отталкиваясь руками от деревянной скамьи, приподнимаясь над её поверхностью.
– М? Ты о чём? – поднимая на Чайльда взгляд, спрашивает Моракс.
– О температуре. Добавить жару?
– Аякс, давай договоримся. Я полностью доверюсь тебе в этом деле, – Чжун Ли кивает в сторону раскалённых камней, – А ты ориентируешься только на свои ощущения. Моё тело способно выдерживать такую температуру, от которой человеческое тело обращается в прах. Мне трудно контролировать градус жа́ра в виду своей природы, и мне бы не хотелось ненароком навредить тебе.
– Даже так… – задумчиво произносит Тарталья, вновь оглядывая тело бывшего Гео Архонта, – А тебе хоть жарко, или ты просто так сидишь?
– Я ощущаю температуру так же, как и ты, тут дело в наших пределах. У меня он гораздо выше, чем у людей.
– А, понял, – кивает Чайльд, беря этот интересный факт себе на заметку, и плескает ледяную воду на пышащие жаром камни, впуская в комнату новую порцию пара.
– Ух! Хорошо-о, – потягиваясь, произносит Тарталья.
Вынув из миски с горячей водой большой банный веник, Чайльд разделяет его на две части и с заговорщическим видом подходит к ничего не подозревающему Мораксу.
– Ложись, – возвышаясь над Чжун Ли, с многообещающей улыбкой проговаривает Тарталья, смотря на Архонта сверху вниз.
Моракс поднимает на Предвестника вопросительный взгляд, а потом, завидев в его руках ветви дуба, до него доходит нехитрый замысел Тартальи.
Вняв просьбе Аякса, Чжун Ли ложится на лавочку животом вниз, и опускает подбородок на скрещенные впереди руки.
Тарталья же с упоением глядел на выполняющего команду Моракса, на его перекатывающиеся под кожей мышцы, следил за его стремительными, плавными и уверенными движениями, за его устремлённым на него взглядом. Стоп, что?
– Чего застыл? – поймав на себе очередной взгляд Предвестника, интересуется Чжун Ли.
– Да вот думаю, какое место тебе отбить первым, – отмирает Чайльд, возвращая себе на лицо нахальную улыбку.
Моракс вопросительно поднимает бровь, оглядывая Тарталью с головы до ног, и, усмехнувшись каким-то мыслям в своей голове, отворачивается, давая Чайльду начать использовать его тело как полотно.
Аякс убирает прилипшие к спине длинные волосы Моракса, оглядывает место своей работы и, решив для первого раза особо не мучить древнего Бога, несколько раз легко проходится листьями дуба сначала по надплечьям, затем переходя на спину, поясницу, спускаясь всё ниже, до скрытых под полотенцем каменных ягодиц, бёдер, голеней, доходя до самых стоп.
Хорошенько разогрев тело Чжун Ли, Чайльд постепенно наращивает силу ударов, отчего чуть розоватая ранее кожа приобретает красивый алый оттенок, плавно разливающийся по всем областям.
– Ну как? Хорошо?
– Щекотно.
Глаза Чайльда округляются в удивлении от такого заявления. Щекотно? Ха! Бравада и провокация! Ну держись, Чжун Ли, зря ты это сказал!
Десятикратно усилив летящие в сторону Моракса удары, Тарталья перестаёт, наконец, сдерживаться и проходится по Чжун Ли банным веником без всякой жалости, усыпая его тело всё новыми и новыми хлёсткими выпадами.
Внимательно следя за тем, чтобы грубые ветви не рассекли кожу до крови, Чайльд с ещё большим рвением атакует Архонта, как только замечает на устах Моракса довольную ухмылочку, всё говорящую за своего обладателя: И это всё, на что ты способен?
Да как бы не так!
И стоит Чжун Ли в какой-то момент, не сдержавшись, облегчённо вздохнуть, Тарталью прошибает осознание – это победа!
Убирая веники в сторону, Тарталья приземляется на лавочку, откидываясь на деревянное основание второй, и принимается массировать отваливающиеся запястья.
Моракс какое-то время лежит неподвижно. Охватываемый расслабляющей каменное тело болью, Чжун Ли, прикрыв глаза, наслаждается разливающимся по жилам, теплом. Блаженство.
Послышался плеск воды и за ним шипящий звук, образующегося при столкновении холода и жара, пара.
Чжун Ли приоткрывает глаза, смотря на хозяйничающего Чайльда. Спина Предвестника была осыпана старыми шрамами – некоторые из них были грубыми и плохо зажившими, а другие тонкими, и едва заметными.
Грудь и живот Тартальи так же не отличались особой чистотой. Короткие, длинные, глубокие и поверхностные, смертельные и ничего не значащие – всё тело Чайльда было украшено напоминаниями о сражениях, через которые прошёл молодой Предвестник. Хотелось провести по ним пальцами, невесомо прикасаться к оставшимся после заживления ран рубцам, услышать стоящую за этими шрамами историю.
Чайльд Тарталья – сплошная загадка, заключившая в себе тайну Бездны. Несущий в себе жажду разрушений и хаоса, имеющий невероятную способность к притягиванию и созданию конфликтов и превративший эту ужасающую особенность в удивительную силу, разящую врага своей страны.
Он – словно айсберг. Люди видят лишь верхушку – его маски, даже не подозревая, что скрывается под водной гладью.
И потому смертоносный.
«Волк в овечьей шкуре», «Один из опаснейших Предвестников», «Волк-одиночка», «Авангард Предвестников Фатуи» – всё это приписываемые Чайльду «звания». И все они верны, вот только это лишь верхушка того самого айсберга.
Но Мораксу этого мало.
Он хочет узнать то, что скрывается под холодными водами. Тщательно оберегается от посторонних любопытных глаз.
И он сделает это.
Просто обязан узнать ставшего ему дорогим за такой короткий, по меркам Архонтов, срок человека. Даже если ценой этого станут его собственные тайны, что нашли свой покой в его шеститысячном разуме и каменном сердце.
Которое, кстати говоря, благодаря рыжему Предвестнику, впервые за много сотен лет вновь трепетно забилось в груди.
– Аякс…
Чжун Ли подходит к стоящему к нему спиной Тарталье и крепко обнимает, скрепляя свои руки на его груди.
– М? Моракс ты чего? – чувствуя на своей шее горячее дыхание, сохраняя спокойствие в голосе спрашивает Чайльд. Хотя сердце в груди успело совершить бешеный кувырок.
– Ничего. Нравишься мне, – мягко касаясь губами взмокшей шеи, произносит Архонт.
– Т-ты мне тоже, – заметно краснея, выдавливает из себя слова Чайльд.
– Я благодарен судьбе, что именно тебя она сочла достойным охотником на моё Сердце. Что послала в мою жизнь такого удивительного человека, – крепче сжимая в объятиях Аякса, шепчет ему в алеющее ухо Моракс.
– Ах-ах-х, – нервный смешок срывается с уст Предвестника, – Ну, твоё Сердце всё равно заполучила Синьора, так что, получается, не такой уж и достойный…
– Гнозис – лишь формальность. Символ моего существования как Архонта, резонирующего с Селестией. Куда важнее, что у меня есть то, что никто не в силах забрать силой. И я готов поделиться ею с тобой…
– «Ею»?
– Своей душой. Также я готов подарить тебе своё время, свои чувства, своё внимание, свою историю. Всё это станет твоим, только если, конечно, ты сам этого захочешь.
– …хочу.
Развернувшись, Тарталья тянется за губами Моракса, прикасаясь к ним своими. Чжун Ли моментально перехватывает инициативу на себя и принимается с жадностью поглощать всю ту неопытность, любовь и страсть, что дарует ему Аякс. Проходится длинным языком по влажным губам, не больно прикусывает своими клыками сначала нижнюю, оттягивая её на себя…
– Чжун Ли…
…потом зализывает «полученную» ранку, как извиняясь, хочет зайти чуть дальше, но ему не дают этого сделать, мягко отстраняя и похлопывая его за плечи, будто бы стараясь привлечь внимание.
Моракс поднимает на бьющегося в его объятиях Предвестника вопросительный собственнический взгляд, в синих глазах у которого плескался… страх. Страх за собственную жизнь.
– Чжун Ли… я… я задыхаюсь…, – прерываясь на каждом слове еле произносит Чайльд, жадно хватая ртом воздух.
В янтарных глазах тут же мелькает понимание ситуации, которую Моракс тут же берёт под контроль.
Поймав взгляд Тартальи, Моракс усаживает его подальше от жаровни, открывая двери в душевую, чтобы прохлада омыла тело Чайльда и уверенно произносит, обхватывая его лицо руками, чтобы тот не отводил взгляда:
– Спокойно, Аякс. Смотри на меня. Повторяй за мной, давай: вдох, – Чжун Ли втягивает носом прохладный воздух, наблюдая за исполнением Тартальей его приказов, – Вы-ы-дох, – выдыхает через рот Моракс.
Найдя в Архонте опору, Аякс держится за его плечи и цепляется за его глаза и голос как за спасительную соломинку, точь-в-точь повторяя каждое его движение.
– Ещё раз… Ещё… И ещё… Молодец. Продолжай.
Моракс берёт Тарталью на руки, словно тот – пушинка, и выносит из парной в соседнюю комнату, ставит в душе на ноги, придерживая и омывает его тёплой водой. Тарталья скрепляет руки за шеей Чжун Ли, наваливаясь на него всем телом, и часто дышит, успокаиваясь.
– Легче? – спрашивает Моракс, гладя Предвестника по спине.
– Да…
– Голова не кружится?
– …нет.
– Хорошо.
Постояв так какое-то время, Тарталья окончательно приходит в себя, всё больше и больше обмякая в руках гладящего его Архонта. Чтобы как-то отвлечься от произошедшего, Чайльд, играясь, заплетает Мораксу косу, не имея возможности закрепить причёску резинкой. А жаль, красиво получилось.
– Я в порядке, – всё же произносит Аякс, отстраняясь от Чжун Ли, – Спасибо, что помог.
– Ты что, конечно, – как само собой разумеющееся произносит Моракс.
– Прости, пожалуйста. Я всё испортил… – отводит Чайльд виноватый взгляд в сторону. Если бы у него, как у его лиса, были уши – без сомнений прижал бы их к голове.
Чжун Ли находит эту картину очень милой. Прислонившись губами ко лбу Предвестника, убрав с пути взмокшую чёлку, Архонт ловит взгляд его синих глаз и тихо произносит:
– С каких это пор ты стал таким сентиментальным, м? Аякс? Тебе совершенно не за что извиняться. И прекрати чувствовать вину за то, как ты себя чувствуешь.
– …С тех пор как чуть не умер, – возвращая себе привычную улыбку на лицо, чуть уверенней, чем десять секунд назад, говорит Предвестник. Похоже, слова Чжун Ли всё же достигли его ушей, – Но ты прав. Что-то я совсем расклеился в последнее время. Я постараюсь взять себя в руки.
– Договорились, – кивая, соглашается Чжун Ли.
– Пойдём отсюда? – предлагает Аякс, – На сегодня я уже напарился…
Выйдя из помещения, Моракса и Тарталью охватывает гомон доносящихся из гостиной голосов. Как мать и говорила – собравшееся за столом семейство вместе с господином Пульчинеллой, что-то громко обсуждали и одновременно смеялись.
Не слишком-то спеша присоединяться к их празднику жизни, Чайльд уходит в свою комнату, уводя за собой Чжун Ли, переодеваться.
– Вот, выпей, – пока Тарталья, развалившись на кровати, приходил в себя, Моракс успел сменить банный халат на приличную одежду и высушить полотенцем волосы.
– Что это? – отрывая голову от подушки устало спрашивает Предвестник.
– Вода. В бане вместе с потом ты много её потерял. Неплохо было восстановить водный баланс в твоём организме.
– Спасибо.
– Не за что. Переодевайся, Аякс. Нас наверняка уже ждут.
– Ага, – выпив предложенный напиток, Тарталья поднимается с кровати и надевает чистую домашнюю одежду, в виде чёрного облегающего свитера, серых штанов и мягких тапочек с тёплыми носками. Проведя рукой по рыжим волосам, он зачёсывает их назад, чтобы сбегающие по ним капли не попадали на лицо.
– Я готов. Пойдём.
Спустившись на первый этаж, Аякс присоединяется к лепке пельменей, что затеяли его мать и сестра. Чжун Ли также изъявил желание помочь и после небольшого обучения, на удивление, самые красивые пельмешки выходили именно у Моракса и у, естественно, Софии. А Тоня и Аякс составляли команду «зато вкусно».
И вот уже через какой-то час на столе стояло три больших блюда с маленькими пельменями в них, что отличались между собой начинкой – одни были с курицей, другие со свининой, а третьи с говядиной.
Аякс еле сдержался от комментария о том, что Мораксу повезло, что сегодня на ужин не рыбные блюда, которые зачастую ставятся на стол. Иначе Чжун Ли бы ушёл с ужина голодным. А этого Тарталье очень не хотелось, и он был рад, что всё сложилось так, как сложилось. Хотя, можно подумать, это не он утром, перед уходом, шепнул маме на ушко, что хотел бы сегодня на ужин чего-нибудь мясного.
И, смотря на довольного своими трудами Архонта, Чайльд думал, что знать об этом Мораксу совсем не обязательно.
Взгляд зацепился за сидящими возле печи отца, Михаила и Пульчинеллу. Сглотнув, Тарталья ловит на себе поддерживающий взгляд Чжун Ли. Приблизившись, он кладёт руку на спину Предвестника и чуть подталкивает, говоря: «Не бойся. Я с тобой».
Оказавшись отрезанным от пути к отступлению, Чайльд делает уверенный шаг вперёд и, пока мозг не понял того, что вытворяет тело, произносит:
– Отец. Михаил. Мне нужно вам кое-что сказать.
– Ты уже утром всё сказал, – не поворачивая головы говорит Михаил.
– Нет, не всё. Это важно, – не собираясь идти на попятную, Тарталья встаёт напротив печи и присаживается на корточки, чтобы быть одного роста с сидящими в креслах.
– Тише, Михаил, – жестом останавливает своего сына от едкого комментария отец, – Говори. Мы слушаем.
– Моя утренняя выходка… Я прошу за это прощения. Я не должен был на вас срываться. Но и вы не были правы. В связи с возникшей ситуацией, которая длится вот уже девять лет, у меня есть к вам предложение.
– Какое же? – скептически выгнув бровь спрашивает Михаил.
Аякс переводит взгляд на наблюдающего за ним Моракса, что с улыбкой смотрит в синие глаза и, заражаясь его уверенностью и верой в то, что всё пройдёт хорошо, произносит:
– Контракт. Заключим пакт о ненападении, – переводя глаза с Чжун Ли на членов семьи, заявляет Тарталья, – Предлагаю нейтралитет. Вы не достаёте меня, я не трогаю вас. Идёт?
Вся семья с замиранием сердца смотрела на разыгравшуюся картину. Пульчинелла кинул многозначительный взгляд в сторону стоящего неподалёку Моракса, на что тот лишь невинно пожал плечами, мол, я тут ни при чём.
Конечно же «поверив», мэр хмыкает и возвращает свой взгляд на ожидающего ответа Чайльда.
Переглянувшись, отец и Михаил какое-то время смотрят друг на друга, затем кивают и протягивают Тарталье руки и скрепляют посредством рукопожатия Контракт.
– Фух, – вся семья облегчённо вздыхает, стоило пакту состояться. Бросая все свои дела, София подбегает к своему мужу и сыновьям и крепко-крепко их обнимает, радуясь, что наконец-то закончился этот кошмар.
Тоня с братьями присоединяются к всеобщему счастью, а Пульчинелла, чтобы не мешать воссоединению семьи, тихо поднимается со своего кресла и подходит ближе к Архонту.
– Искренне благодарю Вас, господин Чжун Ли.
– Я ничего не сделал. Аякс сам пришёл к тому, что Вы наблюдаете.
– Может быть. А ещё Вы заботились о нём, пока он был под наблюдением Доктора, и не прекращаете до сих пор. Я благодарю Вас и за это. Знаете, Аякс мне как внук. И я вижу то, какими глазами вы смотрите друг на друга. Вы подарили друг другу счастье, и я очень рад за вас двоих... Хе-х, пожалуй, Вы – единственный, кто сможет обуздать этого зверя.
– М? Вы о чём? – не понял Моракс.
Но в ответ получил лишь тихий смех.
– Да так… Ни о чём. Не обращайте внимания на бредни старика. Пойдёмте лучше к столу.
Когда все расселись по своим местам, наконец-то можно было приступить к трапезе. София с Тоней раскладывали по тарелкам уже чуть подостывшие, но не ставшими менее вкусными, пельмени, укрытые белым одеялом из сметаны. Рыжик, что валялся в ногах между Аяксом и Мораксом, тоже не оказался обделён вкусностями и сейчас очень счастливо расправлялся с большим куском мяса на косточке.
В отличие от молчаливого утра, за сегодняшним ужином Тарталья болтал без умолку. Рассказывал о своём приключении в Ли Юэ, о столкновении с сиренами на обратном пути, о знакомстве с рядом сидящим Чжун Ли, что внимал его историям вместе со всеми. Временами ему приходилось одёргивать себя, вспоминая, что по левую руку от него сидит маленький Тевкр, который ни сном ни духом о том, что его любимый старший братик – Одиннадцатый Предвестник Фатуи.
За разговорами ужин прошёл незаметно. На смену пустым тарелочкам из-под пельменей пришли блюдца с горячим пирогом и чашки с ароматным чаем из Ли Юэ.
– … и вот так я выкрутился из этой щепетильной ситуации. Ох уж эти похитители сокровищ! Ни днём, ни ночью от них покоя не… было…
– Аякс? Чего ты вдруг замолчал? – смеясь, спрашивает София, гладя мужа по руке.
Тарталья медленно, словно сомневаясь в том, что ему не послышалось, поворачивает голову в сторону приоткрытой форточки, вглядываясь через окно во тьму опустившейся на деревню ночи.
– Я…
Но ничего разглядеть не удалось. Либо в темнота мешала рассмотреть нечто, либо Чайльду действительно лишь показалось.
Но предчувствие… Предчувствие! Оно никак не хотело умолкать, голося на всю округу «Опасность!». Почему никто, кроме Тартальи, ничего не слышит? Ни Моракс, ни Пульчинелла?!
– Уу-… - У-у…
Чжун Ли и мэр как по команде резко поворачивают голову в ту сторону, куда падал взгляд Одиннадцатого.
– Что-то случилось? – подозревая в поведении гостей и сына что-то неладное спрашивает Савелий.
Чжун Ли отводит от окна взгляд, вероятно, поняв в чём дело, и натыкается на взбудораженные, одержимые предстоящим сражением, глаза Тартальи. Предвкушающая улыбка украсила лицо Предвестника, а тело было напряжено до предела, готовое в любой момент сорваться с места в пасть опасности.
– Аякс, нет. Сиди на месте. Я сам разбе…
– Прошу прощения, – вернувшись взглядом к своей семье и натянув на лицо непринуждённую улыбку, как ни в чём не бывало произносит Тарталья, – Я сейчас вернусь.
– Аякс, послушай, – привлекает к себе внимание Пульчинелла и, дождавшись пока синие завороженные глаза устремятся на него, говорит таким тоном, словно он разговаривает с диким зверем, учуявшим свою добычу, – Действительно, пускай Чжун Ли сходит. Уверен, там нет ничего интересного.
«– Бездна… Я чувствую её дыхание. Совсем близко…»
– Да ладно Вам переживать! – рассмеявшись, Чайльд встаёт из-за стола и направляется к выходу из дома, – Бросьте! Я всего лишь проверю, всё ли в порядке.
Моракс касается уголков своих губ салфеткой, вбирая в неё влагу от ранее отпитого чая и, под взгляды всех присутствующих, уходит вслед за Тартальей.
– Мы скоро вернёмся.
Хлопает входная дверь, семья в недоумении переглядывается между собой, отец устало вздыхает – он не раз видел такой взгляд своего сына, а Пульчинелла, сжав в руках горячую чашку, вглядывается в ночное небо за окном, усыпанное мелкими звёздами и большой полной луной.
– Не переживайте, – успокаивает он взволнованную семью, – Аякс – любимец Архонтов. Всё с ним будет хорошо. Я в этом более, чем уверен…
– …Тарталья, стой!
Услышав позади себя хруст снега, Чайльд оборачивается и видит перед собой крайне недовольного Архонта, несущего в своих руках тёплую белую накидку.
– Во-первых – надевай. Быстро, – Моракс протягивает Предвестнику его шубу, дожидаясь, когда он исполнит… нет. Не просьбу. Приказ. – Во-вторых – ты обалдел? Ты чего как с цепи сорвался?! Забыл на каких условиях мы находимся здесь? Я могу напомнить.
Властный тон Властелина Камня немного приводит обезумевшего от жажды крови Тарталью в чувство. Янтарные горящие глаза пронизывали Предвестника насквозь, пригвождая его к земле, не давая сделать и шагу в сторону.
– …
– Я же сказал – сам разберусь. А ты иди домой. Я прошу тебя, не заставляй меня применять силу.
– Моракс…
– Что?
– Я не могу.
– Не можешь что? Перестать подвергать себя опасности?
–
Она зовёт меня. Я не могу уйти.
Увидев в синих глазах мелькнувший на какое-то жалкое мгновение след Бездны, Чжун Ли понял.
Чайльд слишком долго был послушным.
«Волк в овечьей шкуре». За миловидной внешностью скрывается опасный дикий зверь, рвущийся на свободу.
Моракс сам не так давно его называл хищником.
А хищники, которые привыкли к свободе, как известно, долго в клетке не живут.
Стоило Чжун Ли встретиться с синевой матовых глаз, как тут же всё стало ясно.
Тарталья не отступит. Никакие кандалы, никакая клетка не в силах сдержать искажённую ужасами Бездны природу этого жаждущего битв зверя.
Попытайся сейчас Чжун Ли ограничить Аякса в его свободе – и Моракс навсегда потеряет, с таким трудом выстраиваемое, доверие Предвестника. А где нет доверия – там нет и чувств. А где нет чувств – нет и любви.
Поэтому всё, что может сделать Чжун Ли – защитить. Ни запретить, ни сыпать угрозами, ни договориться, ни запереть за семью замками. Аякс не простит ему этого.
Помогать и защищать – такой путь выбрал древний Архонт.
– Подойди, Аякс, – снимая перчатки произносит Чжун Ли, принимая Тарталью такого, какого он есть. Настоящего. Со всеми достоинствами и недостатками.
Чайльд без колебаний подходит к Мораксу, наблюдая за его золотыми руками, избавляющихся от скрывающей их ткани.
– Подними свитер. Нет, так высоко не надо. Просто оголи живот.
Дождавшись исполнения просьбы, Чжун Ли встречается взглядом с уверенными глазами доверяющего ему человека. Тарталья даже не заикнулся спросить «зачем?». Просто сделал как попросили и всё. Это… не может не льстить.
Не прерывая зрительного контакта, Моракс кладёт одну свою ладонь на живот Аякса, располагая руку чуть ниже пупка, а вторую для поддержки заводит за спину, располагая её аккурат напротив первой.
На несколько долгих секунд тьму озарило золотое сияние. Мелькнувшая в глазах Архонта Гео метка в следующее мгновение оказалась на ладонях Моракса, а затем и на животе Предвестника.
Чжун Ли убирает руки от тела Тартальи и оценивает проделанную работу.
Налитый расплавленным золотом символ Гео сиял словно звезда в ночи. Уронив на свой живот взгляд, Предвестник долго рассматривает изменения на своём теле, а потом поднимает вопросительный взгляд на Моракса, что задумчиво осматривает его.
– Что это? – не дождавшись ответа на вопрос в своих глазах, Тарталья решает озвучить его вслух.
– Гео метка, – спокойно отвечает Чжун Ли. От былого недовольства не осталось и следа, – Считай это моим благословением. Отныне и навсегда ты находишься под моей защитой. А теперь мы можем идти.
– Мы?
– Не думал же ты, что я отпущу тебя сражаться в одиночку? – замечая, как они становятся окружёнными монстрами Бездны, чьи глаза горят алым блеском жажды крови, Властелин Камня материализует в своих могучих руках Повелителя вихря.
– Ах-ха-ха-х, – в руках Предвестника также появляются водяные клинки, – Если таково твоё желание – всегда пожалуйста.
Становясь друг к другу спина к спине, Чайльд добавляет:
– Это же первый раз, когда мы сражаемся плечо к плечу, верно, Моракс?
– Да. Ты совершено прав.
– Тогда… – удобнее перехватывая оружие, воинственно произносит Аякс, – Полагаюсь на тебя, товарищ!
С этими словами Тарталья бросается в бой.
Сколько вырвавшихся из Бездны монстров они уничтожили? Авангард Снежной и непробиваемая защита скал Ли Юэ сплелись в прекрасном дуэте против врагов, угрожающих мирным жителям мучительной гибелью.
По какой причине существа покинули пределы Бездны и какой за этим стоял план, и был ли он вообще, Тарталью сейчас не волновало. Скорее всего происходящее – банальная случайность. Никто никогда не знает где и в какой момент распахнётся портал в Бездну и, видимо, в этот раз она решила заглянуть на огонёк в маленькую деревню Морепесок, где по иронии судьбы оказался прошедший сквозь её ужасы Предвестник и сильнейший в Тейвате Архонт.
Но как бы там ни было, Чайльд знал лишь одно – расправившись с ними, они на долгое-долгое время заткнут пасть всем тем, кто только и ждёт ослабления защиты между Бездной и миром на поверхности.
Клинки Предвестника наконец-то утолили свою жажду крови, в общем-то как и их хозяин удовлетворил свою потребность в Хаосе и раздоре.
Щит Моракса не позволял ранить Тарталью, отгородив его от всякой опасности, но появлялся он лишь тогда, когда над Чайльдом нависала угроза серьёзных ранений.
По мнению Архонта, Аякс ещё успеет насладиться опасностью и непредсказуемостью битв. Для начала ему следует до конца восстановить своё здоровье и только тогда Моракс будет уверен в том, что Тарталья в полной мере сможет за себя постоять. Выстоять перед лицом опасности и с достоинством, присущим Великому Воину, покидать поле боя.
Когда последний монстр был убит, Чжун Ли с облегчением вздыхает, ища глазами молодого Предвестника.
Как оказалось, во время битвы, они успели немного разделиться, уводя врагов от деревни всё дальше и дальше в лес. Но Мораксу, благодаря поставленной им метке, долго искать Чайльда не пришлось. Архонт попросту чувствует, где тот находится. И не важно, будет то лес, страна или целый мир. Он всегда найдёт его.
Тарталья полулежал на холодном снегу, облокотившись спиной о тонкий ствол пушистой ели. Смертоносные клинки лежали по обе стороны его бёдер, а голова безвольно упала на сильную грудь, что редко вздымалась от тяжёлого дыхания.
Моракс побелел.
Убрав в подпространство своё копьё, он моментально оказывается подле Чайльда и, беря его за подбородок, вскидывает рыжую голову в свою сторону.
Тарталья был в сознании. С уголков его, искривлённых в улыбке, губ, несмело стекала кровь, лицо было бледным, а уставшие, но очень довольные, глаза взирали на Моракса, что с силой сжимал плечи Предвестника.
Он ведь знал, что так и будет.
Знал и позволил этому случиться.
Не успевшие зажить раны вновь открылись, возвращая угрозу ухудшения здоровья Чайльда.
И что теперь?
Бежать к Дотторе?
«…в противном случае, он снова попадёт ко мне, и в следующий раз я уже не буду таким добреньким.»
Ну уж нет. К Доктору он Тарталью не поведёт это уж точно.
Но Моракс не был бы Мораксом, если бы не умел просчитывать риски и находить выход из любых ситуаций.
Теперь, у них был только один путь.
В Ли Юэ.
– Мгх-х…
– Тише, тише…, – успокаивает Одиннадцатого Предвестника Архонт, беря его на руки, – Прощайся с Родиной, Аякс. Мы направляемся в Ли Юэ. Прямо сейчас.
– В Ли Юэ?
– Да, – глаза и кончики волос Архонта вновь засветились во мраке, пока Моракс накапливал необходимую для телепортации силу, – Я покажу тебе место, где залечивал раны во время Войны Архонтов. Целебная сила тех источников поможет тебе. Мне повезло, что твоё состояние не настолько ужасное, как два месяца назад. Так что, я думаю, мы сможем обойтись без помощи Второго Предвестника. К тому же, в Ли Юэ живёт мой давний друг. Ты с ним, наверное, знаком. Бай Чжу – прекрасный лекарь. Я попрошу, и он возьмётся за тебя. Не переживай, Аякс. Всё будет хорошо. Я буду рядом.
Золотая лента охватила стоящего посреди леса Архонта с Предвестником на руках, поглотила его и испарила в воздухе, перенося его тело за тысячи километров отсюда.
В регион Контрактов, в тайное ото всех место, где когда-то сам Гео Архонт излечивался от полученных в страшной войне ранений.
Раз уж целебная сила источников может исцелить самого Архонта, то с человеком и подавно справится. В этом Моракс был уверен на все сто процентов, потому что успел уже в этом лично убедиться.
А Аякс пусть и дальше думает, что всё это время Чжун Ли поил его обычной водой.
.
.
.
Тёплый летний ветерок задувал через чуть приоткрытое окно в просторную спальню, играясь с лёгкой тканью белой тюли.
Солнце уже давно вынырнуло из объятий Облачного моря, освещая просыпающуюся Гавань своими пока ещё ненастойчивыми лучами. Заглядывало в окна, будя людей и знаменуя начало нового дня.
Моракс проснулся ещё на рассвете, однако кровать до сих пор так не удосужился покинуть.
Да и как тут покинешь её, когда тебя окружили со всех сторон в объятиях, что из окружения не выбраться?
Чжун Ли полулежал на большой мягкой кровати, лениво бегая глазами по строчкам небольшой книги по экономике. В правой руке он держал рукопись, а левой игрался с волосами, обнимающего его руками и ногами, Тартальи.
Голову Аякс удобно расположил на широкой груди Архонта, едва ли не всем телом забираясь на Чжун Ли, словно лис на тёплый камень в солнечный день. А Моракс и не был против, ему даже нравилась такая прилипчивость Предвестника.
Вот уже почти три месяца прошло с тех пор, как Аякс впервые переступил порог дома Моракса.
Как Архонт и обещал – окружённый вниманием и заботой Чайльд полностью восстановил своё здоровье и теперь был волен делать то, что ему вздумается, ни о чём не беспокоясь, и идти туда, куда душа пожелает.
А душа пожелала остаться в Ли Юэ, где повсюду кроятся запалы веселья.
А также рядом с Чжун Ли.
В его доме.
Быть окутанным его божественным запахом, его бархатистым смехом, теплотой и любовью. Сходиться каждое утро в тренировочном поединке, ходить на совместные ужины, как на заре их отношений, и уходить на задания Фатуи с жгучим желанием вернуться обратно.
Чжун Ли никогда не препятствовал его работе, не ограничивал, не шёл наперекор его желаниям и привычкам, не пытался оградить его от сражений. Сделать из хищного зверя ручного питомца. Он просто любил. По-своему защищал и понимал. И за это Аякс больше всего любил древнего Бога.
Именно к нему он каждый раз возвращался после каждой успешно завершённой миссии. И в какой-то момент Тарталья поймал себя на мысли, что Моракс занял слишком много места в его жизни.
Как и Чайльд в жизни Чжун Ли.
Ползший по полу солнечный луч всё же достигает замкнутых глаз
Предвестника, медленно но верно, выводя его из мира грёз.
– Доброе утро, – ласковым голосом произносит читающий книжку Чжун Ли.
– Угу, – поднимая голову, отвечает Аякс, тянясь за утренним поцелуем.
Получив утреннюю дозу любви, Чайльд просыпается окончательно.
– У меня есть для тебя сюрприз, – захлопывая книгу в своих руках, интригующе произносит Моракс.
– М? Какой же?
– О, ты обязательно узнаешь. Но для этого нам придётся проделать кое-куда путь. Нам понадобятся силы, поэтому, предлагаю сначала позавтракать, а потом уже покорять горные вершины.
– Мы пойдём в горы?
– Да. Так что оденься поудобнее и не слишком тепло. Камень быстро нагревается под летним палящим солнцем.
«Дорогая сестрёнка,
за прошедшие три месяца, что я так внезапно оставил вас, я успел по вам сильно соскучиться.
***
– Аккуратно, Аякс. Не спеши, – придерживая Предвестника за локоть на особо крутом подъёме мурлычит дракон, – Тропы здесь опасные. Будь предельно внимателен.
– Хорошо, Чжун Ли.
***
Я ещё раз прошу прощения за то, что так внезапно сбежал. Надеюсь, вы не обижаетесь на меня? Для моего, согласен, не очень хорошего поступка, были весомые причины! Работа Предвестника – крайне непредсказуемая штука! Ха-ха!
Что? Господин Пульчинелла говорит, что этот побег был очень романтичным? Откуда он…?!
***
– М? Заоблачный предел?
– Да, именно так. Сейчас мы поднимемся на самую высокую точку Ли Юэ. Покорим Пик Цинъюнъ. Невероятной красоты зрелище! Так что смотри в оба.
***
Как жизнь? О! Ха-ха! Жизнь идёт на полную катушку! В Ли Юэ довольно весело, нет времени скучать. Иногда получается покататься по разным регионам, но большую часть своего времени я всё же провожу на территории Властелина Камня.
***
– Тише… Надо немного подождать.
– Чего ждать-то?
– Тебе нужно всего лишь прислушаться, мой дорогой Аякс.
– …
– Ну как? Услышал?
– Это…?! Это они?!
Чжун Ли красиво и искренне рассмеялся, заглядывая в восхищённые синие глаза Предвестника.
– Песни нефритовых китов!..
***
Недавно Чжун Ли мне приготовил одно очень интересное блюдо «Искушение Адепта». О, Архонты! Вы обязаны его попробовать! Как только у меня получится выбить себе парочку выходных, мы обязательно заедем и вместе со всеми приготовим его!
***
– Кхм, Аякс, – после долгого молчания, будто бы всё это время собираясь с мыслями, Чжун Ли прерывает устоявшуюся тишину своим глубоким, чуть взволнованным голосом, – На самом деле, я тебя сюда привёл не только для того, чтобы послушать песни китов.
– Ха-х? А что ещё? Заинтриговал прямо.
– Хочу тебе кое-что сказать, Аякс. Вернее, спросить.
– Я весь внимание.
***
Чжун Ли? У него тоже всё отлично! Рядом сидит и старательно делает вид, что не заглядывает в это письмо. Эй! Между прочим, я всё вижу!
***
– Помнишь, в Снежной, ты проиграл мне один вопрос?
– Хм? Помню.
И, не переставая загадочно улыбаться, Чжун Ли творит невероятное.
Поправив подол своего плаща, Моракс разворачивается лицом к Тарталье и встаёт перед ним на одно колено, держа в руках маленькую коробочку с самым красивым в мире обручальным кольцом.
– Аякс, согласен ли ты стать моим супругом?
***
Знаешь… твой брат по-настоящему счастлив!
***
– Да! Конечно же – да!
***
У меня появилась прекрасная новость и мне не терпится ею поделиться!
Но лучше я дождусь отпуска, и сообщу всем об этом лично. Так будет правильнее.
***
Повиснув на плечах своего будущего супруга, Тарталья не может сдержать переполняющей душу радости, что, не найдя другого выхода, проступала слезами на глазах.
– Я так счастлив, Моракс!
– Я тоже, Аякс. Спасибо тебе. За всё.
***
Ах! Но что я всё о себе да о себе. Как ты? Мама, папа, братья? Я хочу всё знать!
Искренне надеюсь, что у вас всё хорошо. Если есть какие-то проблемы, обязательно пиши, ладно? Я обязательно помогу.
Ты же знаешь, твой старший брат всегда рядом.
Люблю тебя!
Поцелуй за меня наших младшеньких и передавай родителям привет!
А мне… пожалуй, пора.
Обнимаю. Люблю. Целую.
И до скорых встреч.
Твой любимый брат, Аякс».
