➳♡➳
С Джисоном они договариваются о встрече в ближайший четверг, когда в плотном графике Минхо выдаётся наконец свободный вечер. Он крайне удивлён, как много они переписываются, и как легко им раз за разом находить темы для разговоров. Они могут перейти с обсуждения лучших способов приготовления мяса на глобальные экологические проблемы в пределах одной минуты, и не сказать, что Минхо это не устраивает. Кажется, будто, даже обсуди они с Джисоном все существующие темы в мире, они бы всё равно нашли, о чём ещё поговорить. К встрече Минхо готовится очень тщательно: он специально отпрашивается у менеджера чуть пораньше, чувствуя, что не в силах усидеть спокойно на очередном официальном приёме. Сославшись на плохое самочувствие своего подопечного, Наён подвозит его домой, высказав вслух вместо прощания надежду, что причина, по которой Минхо заставил её соврать спонсорам, того стоит. Сам он на это надеется не меньше, принимая душ и перерывая весь свой гардероб, остановившись на светлых брюках и дорогом, но простом на вид кашемировом свитере. Накинув сверху любимое кремовое пальто до колен, он ещё несколько минут критически оценивает в зеркале свой вид и немного поправляет макияж и причёску. Минхо, в принципе, доволен собой и своей внешностью, но волнение перед встречей с человеком, которым он давно восхищается, никто не отменяет. Взяв себя в руки, он наконец спускается к уже ожидающей его внизу машине такси. — Привет, — Джисон улыбается обворожительно и галантно придерживает стул, когда Минхо усаживается за столик в ресторане. — Выглядишь просто потрясающе, мне до сих пор кажется, что ты просто плод моего воображения. Минхо не в силах сдержать широкую улыбку — Джисон невозможно очаровательный. Ресторан для встречи, который выбрал Джисон, не из дешевых, и это говорит о том, что он явно пытается произвести впечатление. А из-за того, как ему самому здесь очевидно не комфортно, Минхо находит это трогательным и всячески старается отвлекать разговорами, чтобы помочь расслабиться. По неровным краям тёмно-синего лака на границе с кутикулой Минхо догадывается, что ногти Джисон красил сам. Сам нарочито небрежно уложил волосы феном и нанёс лёгкий макияж. Одежда же на нём неброская, но брендовая: свободные джинсы, белый с надписями свитшот и кроссовки. Стильный образ довершают в меру использованные украшения: тонкая серебряная цепь на шее, браслет на запястье правой руки, пара колец и серьги. Пахнет от Джисона тоже люксово. Аромат Минхо явно знаком, но вспомнить точно, чей он, не может. Он уверен лишь в одном: увиденное ему определённо нравится. — Ты словно решил использовать всё своё секретное оружие уже на первом свидании, — Минхо не может отказать себе в удовольствии одарить спутника шуткой вместо комплимента. — Вот настолько я очевиден, да? — Джисон улыбается обворожительно, зачёсывая рукой ото лба волосы в явной попытке скрыть за своей убийственной харизмой нервозность, а затем замирает: — Стоп, у нас и правда свидание? Я не сплю? Он до умиления искренне делает страшные глаза, и Минхо, не сдержавшись, громко смеётся. — Очевиден даже больше, чем думаешь, — он резко вновь становится серьёзным, смотря на Джисона из-под полуприкрытых век — он знает, что так тёмные блики под его опущенными ресницами выглядят более соблазнительно. — И, если ты платишь, то да. Официально это будет считаться свиданием. — Тогда можно я оплачу нам ужины до самого конца существования ресторана? На любую его реплику Джисон отвечает моментально, даже не задумываясь, явно стараясь казаться увереннее, но только ещё больше выдаёт тем самым своё волнение. — Не думаю, что захочу есть в одном и том же месте постоянно, это скучно, — задумчиво тянет Минхо и с благодарностью принимает меню от официанта. — Я немного волнуюсь, если ты заметил, — Минхо очень хочется уточнить степень этого "немного", но благородно прикусывает язык и даёт Джисону договорить. — Поэтому несу всякий бред, не обращай внимания. Конечно же, я оплачу нам ужины в разных ресторанах. А ещё завтраки, обеды, полдники и ночные перекусы. — До самого конца существования вселенной? — озвучив свой заказ официанту, решает всё же уточнить Минхо. — Обозримой и всех невидимых, — утвердительно кивает Джисон, а Минхо понимает, что пропал окончательно. Беседовать и проводить время с Джисоном легко и уютно. Минхо и сам не замечает, как расслабляется, позволяя их бессмысленной, но занимательной беседе идти своим чередом. Хан откровенно подыгрывает ему, но делает это с таким же нескрываемым удовольствием. — Итак, как давно ты слушаешь мои эфиры? — Минхо не удивляется вопросу, потому что морально уже был готов к тому, что они обязательно вернутся к теме, не раскрытой в их прошлую встречу. Джисон смотрит на него нарочито дерзко, но тут же набивает едой свои щёки, которые, округлившись, по мнению Минхо, лишь добавляют плюс сто очков к очарованию. — Наверное, с самого начала? — задумчиво произносит он, и к округлившимся щекам Джисона добавляются ещё и глаза. — Шутишь?! — Темой первого эфира были самые нелепые места, в которых доводилось заниматься сексом, — Минхо улыбается, вспоминая, что именно эти смелые и откровенные обсуждения заставили его тогда остаться на той волне, хотя он просто хотел послушать музыку. Внезапно выражение лица Джисона снова меняется, и он выглядит как человек, голову которого только что посетила сумасшедшая догадка. И он, конечно же, моментально её озвучивает. — А ты, случайно, не тот постоянный слушатель с ником Lee Know, который не пропускает ни один эфир? И, кажется, он с нами тоже почти с самого начала… Скрывать это больше не имеет смысла, поэтому Минхо, легко улыбнувшись, утвердительно кивает. — Точно! Капот красного "Ягуара"! — просияв, радостно восклицает Джисон, припоминая его историю, но тут же в ужасе прикрывает рот ладонью, видя в лице Минхо сильное смущение. — Господин Хан, я тогда был глупым и наивным студентом, ещё даже не думающим начинать модельную карьеру! — надеясь, что это будет засчитано за оправдание, возмущённо шепчет Минхо и опускает глаза на аппетитный стейк в своей тарелке. — Можно просто Джисон, я младше на два года, — мягко произносит тот и в успокаивающем жесте накрывает своей ладонью лежащую на столе руку старшего, — хён. Минхо же это совершенно не помогает, и его сердце только ускоряется, переходя на бег, словно пытаясь вырваться из грудной клетки. Каким-то непостижимым образом Хан Джисон выкручивает его эмоции и чувства на максимум, не прикладывая к этому совершенно никаких усилий. А отведённое для ужина время неумолимо заканчивается, вызывая у Минхо лёгкую грусть. — К сожалению, у меня нет дорогого автомобиля, чтобы покатать тебя по улицам ночного города, и я могу лишь предложить проводить домой пешком, — когда они выходят на улицу, Джисон немного сникает, но явно очень старается не терять позитивный настрой. — Я же говорил, что был молодым и наивным, — Минхо ободряюще улыбается и берёт его под локоть, прижимаясь ближе, чтобы сохранить тепло. — Сейчас пешком меня вполне устроит. — Тогда держитесь крепче, господин Lee Know, потому что я намерен с ветерком проводить вас пешком до самого дома! И он задаёт такой сумасшедший темп ходьбы, что ожидаемо выдыхается первым уже через пять минут, прося передышку. Привалившись спиной к стене дома в переулке, Джисон восстанавливает дыхание, не переставая пристально разглядывать Минхо в ярком свете уличных фонарей. — Чёрт, как же хочется тебя поцеловать. Джисон произносит это так легко, уверенно глядя прямо в глаза Минхо, будто это не он иногда спотыкается на полуслове от смущения. Старший понимает, что именно этот контраст в поведении Джисона сводит его с ума больше всего. — Но будешь и дальше просто стоять и пытаться сразить наповал своим убийственным взглядом? Минхо первым делает шаг ближе и замирает прямо перед Джисоном, невольно залюбовавшись длинными тенями от его ресниц на надутых щеках, маленькой родинкой на левой и обиженно поджатыми губами. Джисон снова нервничает и закусывает нижнюю губу, ведя очевидную внутреннюю борьбу с самим собой. Минхо же просто терпеливо ждёт: свой ход он уже сделал. Сердце замирает в груди, и он едва не забывает дышать, когда Джисон решается наконец и, осторожно взяв его лицо тёплыми ладонями, накрывает приоткрытые губы своими. Поцелуй выходит таким невероятным и невозможным в этой реальности и всех параллельных, что Минхо не знает, как это вынести. Его сердце колошматит о рёбра, дыхание сбивается, а мысли путаются в клубок такой тугой, как жар, скручивающийся внизу живота. Отстранившись, они жадно рассматривают лица друг друга, будто пытаясь навсегда запечатлеть в памяти всё до мельчайших подробностей. Минхо обвивает шею Джисона руками, обнимая и прижимаясь к нему всем телом. И, собирая глазами свет уличных фонарей, складывает из них узоры созвездий. — Ко мне или к тебе? — едва слышно выдыхает он. — У меня не очень прибрано… — неуверенно и немного расстроенно отвечает Джисон, а Минхо задумывается над тем, а как это, когда "очень", но решает не давить на парня, явно занятого тяжким внутренними терзаниями. — Я думал, предложить отель… — Что ж, — Минхо решает сжалиться над ним и следовать его плану, что бы там в нём ни значилось — Отель так отель. Далеко ехать? Мне вызвать такси? — На самом деле, тут недалеко есть один… — Тогда веди, — Минхо ободряюще улыбается, снова хватая его под локоть, и настойчиво подталкивает вперёд, вынуждая показывать дорогу. А ещё старательно игнорирует слабость в коленях и невыносимое волнение, безжалостно скручивающее узлом внутренности. Весь путь, занявший ровно одиннадцать минут, Джисон нервничает, как не в себя. Минхо не привыкать к смущающимся рядом с ним людям — его фанаты зачастую делятся на два типа: стеснительные и агрессивные. Джисон, к счастью, оказывается из первой категории, но выглядит при этом мило и совершенно не раздражающе, как любой другой человек на его месте. Если бы Джисон был из второй категории, Минхо не раздумывая уже натравил бы на него Наён — эта маленькая фурия, хоть и ниже него на полголовы, но в гневе пострашней защитника команды по американскому футболу. Настолько сокрушительная сила заточена в хрупком на вид женском теле. Удивительным образом взяв себя в руки, Джисон с невозмутимым видом оплачивает номер, одаривая Минхо грозным взглядом, когда тот порывается хотя бы разделить сумму пополам. И Минхо чувствует давно забытый трепет в груди от таких очевидных ухаживаний. В жизни Минхо слова "умопомрачительно" и "секс" никогда не стоят рядом и даже в одном предложении. "Хорошо" — да, "неплохо" — чаще, "приемлемо" — в большинстве случаев. С одной-единственной поправкой: до этого самого момента. Джисон долго и мучительно своими узловатыми пальцами и языком, способным, как оказалось, не только трепаться, доводит Минхо до исступления. И входит в него так же медленно, отслеживая даже самую малейшую реакцию, шепчет на ухо нежные слова и рассыпает поцелуи по пылающим щекам и дрожащим ресницам полуприкрытых век. Он водит руками по его телу, как художник кистью по полотну своего любимого шедевра, выцеловывая на коже бесконечность. Двигается плавно и заглядывает тёмным взглядом в самую душу. Джисон дарит ему столько нежности, сколько никто никогда не дарил Минхо за всю его жизнь. И низким хриплым голосом всё твердит ему, что он невероятный и несбыточный, как мечта. — Голубая? — не сдерживается от шутки в самый неподходящий момент Минхо и оказывается жестоко наказан особенно глубоким проникновением. Тихий смех тонет в громком стоне. Они достигают вершины блаженства одновременно. Минхо, судорожно глотая воздух, кончает под ним, даже не притронувшись к себе, складываясь пополам, словно хрупкая щепка с тихим шелестом выжженной осенним солнцем травы. Джисон и сам как солнце — ослепительное, ослепляющее, испепеляющее. Сердце Минхо сбоит, заходясь в неровном ритме, и сгорает, оседая тонким слоем пепла глубоко под рёбрами. А сам он безбожно тонет в топком болоте из высоких чувств и низменных желаний, всхлипывая в жалких попытках совершить очередной вдох. — Ты плачешь, — не вопрос, а искренний испуг и паника в голосе Джисона — Минхо на мгновение кажется даже, будто это не взаправду всё, а плод его больного воображения. — Боже мой, Минхо, я сделал тебе больно? Не молчи, поговори со мной, малыш! Минхо поспешно качает головой в отрицании и стирает пальцами мокрые дорожки на висках, ведущие из уголков глаз. Сердце щемит сильнее от нежного прозвища, он даже не размыкает губ, боясь, что единственные звуки, на которые сейчас будет способен, прозвучат жалко. А он и так достаточно нажалелся себя. Настрадался, потом нажалелся — так правильней и в верном порядке. Поэтому, натянуто улыбнувшись, он кладёт ладонь на затылок Джисона и притягивает его к себе, увлекая в чувственный поцелуй. Он мягко сминает его губы своими, то прижимаясь сильнее, то касаясь невесомо, обводит кончиком языка контур пухлой нижней губы и снова с жадностью припадает к ней, слегка прихватывая зубами. Джисон стонет в ответ, прикрывая глаза и чуть не падая на него сверху, теряя равновесие. — Детка, если хочешь второй раунд, сначала придётся сходить в душ, — улучив момент в коротких перерывах между поцелуями, томно выдыхает прямо в его губы Джисон, клюёт коротким чмоком в кончик носа и заглядывает в глаза, трогательно складывая брови домиком. Минхо зацеловал бы каждый миллиметр этих пухлых щёк, маленького носа и аккуратного лба. Он зацеловал бы всего Джисона до смерти, если бы возможно было убивать своей любовью. — Если мы будем заниматься этим каждую свободную минуту, то ничего не останется на потом… — задумчиво усмехается Минхо. В лице Джисона скользит неприкрытое удивление, он издаёт хриплый смешок и нервно зачесывает назад рукой взмокшие волосы. — Что ты подразумеваешь под "потом", хён? И насколько оно растянуто во временном промежутке? По его бегающему взгляду, нервозности в движениях и потерянному выражению лица Минхо понимает, что облажался. Слишком поторопился и облажался. Его будто облили холодной водой, а затем уронили на грешную землю, жестоко низвергнув из райских садов. Он резко садится на кровати, хватаясь руками за плечи Джисона, как за последнюю надежду на спасение. Наверняка намёк на продолжение отношений — последнее, что хотелось бы услышать любому человеку после случайного секса на один раз. Глаза щиплет от едва сдерживаемых слёз. — Прости, я не это имел ввиду. Джисон как-то уж очень серьёзно смотрит на него в ответ и выдерживает паузу перед ответом. — Да, — севшим голосом выдавливает наконец он из себя. — Я понял, хён, всё в порядке. Извини, мне нужно бежать, у меня сегодня ещё запись. И он соскальзывает с кровати, чтобы собрать разбросанную по комнате одежду, второпях натянуть её на себя и, так и не глянув больше Минхо в глаза, неловко клюёт его в щёку и сбегает. Натурально сбегает, потому что на завязывание шнурков он явно не тратит времени, хлопнув входной дверью почти сразу же, как выходит из комнаты. Вот и всё — думает Минхо. Он падает спиной на кровать, раскинув руки в стороны, словно в глубокую пропасть, с единственным желанием — разбиться вдребезги, превратившись в звёздную пыль. У него нет сил даже плакать — настолько пусто и гулко внутри. У него внутри — звенящее космическое ничто.➳♡➳
Следующие три дня пролетают словно в тревожном сне. Минхо снова нагружают работой в выходные, но на этот раз он берётся за неё почти с энтузиазмом, лишь бы назойливые грустные мысли не разъедали его изнутри. Слишком чуткая Наён даже интересуется, всё ли с ним в порядке, потому что это совсем на него не похоже. Жалкие ошмётки счастья в его груди режут острыми краями по сердцу, каждый раз, когда ему приходится улыбаться в камеру. Но, как профессионал своего дела, Минхо в конечном итоге делает свою работу как всегда хорошо. Небо смурнеет, затягиваясь покрывалом серых туч, когда он возвращается домой после очередного насыщенного дня и с удивлением обнаруживает себя уже в вечере воскресенья. Минхо впервые за год подсознательно намеренно пропускает пятничный радиоэфир, потому что голос ведущего, почти родной и такой далёкий, сделал бы ему сейчас лишь больнее. Вот только Джисон после их ужина с продолжением и неудачным прощанием даже не пишет, и это заставляет Минхо иррационально чувствовать себя практически преданным. Поэтому единственное, чего он хочет сейчас — лишь поскорее попасть домой и уродливо разрыдаться там, где никто не увидит его в таком столь жалком состоянии Но, как только Минхо заходит в квартиру и позволяет себе немного расслабиться, он чувствует, как в кармане куртки настойчиво вибрирует телефон. Минхо абсолютно не хочется сейчас ни с кем контактировать, но он знает, что друг так просто не отстанет, а на десятый пропущенный уже вызовет на его адрес службу спасения. — Привет, хён! Представляешь, вчера на вечеринке после показа я столкнулся с Хёнджином, у нас совершенно случайно завязался разговор, — возбуждённо тараторит в трубку Феликс. — И знаешь, что? — Дай попробую угадать, — Минхо умело отыгрывает заинтересованность в голосе, одной рукой придерживая телефон, а другой выпутываясь из рукава куртки. — Ты думал, что он надменный говнюк, он считал тебя пафосной сукой, но оказалось, что вы и то, и другое, а вместе ещё и возведённое в степень? И теперь вы дружите в дёсны? — Что… мы не… — давится воздухом Феликс. — Боже. Хён, ты опять в режиме морального урода? Что случилось? Срывать свои обиду и боль на друге Минхо не хочется совершенно, но язвительные слова вырываются против его воли. — Это не режим, а настройки по умолчанию. Ты будто первый год меня знаешь. — В том-то и дело, хён. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы с уверенностью сказать, что это — не нормальное твоё состояние, — Феликс тяжело вздыхает. — Последний раз я тебя таким помню в самом начале карьеры, после расставания с мудаком. Так что, рассказывай, кто на этот раз? Тот друг Криса? Джисон? Услышав его имя, произнесённое вслух, Минхо чувствует неприятное тянущее чувство в груди. — Что-то многовато стало людей, слишком хорошо меня знающих, — ворчит он себе под нос, падая наконец на диван и со стоном блаженства вытягивая ноги. — Надо сократить круг общения. — Не знаю, что у вас произошло с этим безобидным на вид очаровашкой, но, если не хочешь говорить со мной на эту тему, позвони хотя бы Сынмину. Он единственный, кто может хоть что-то сделать с тобой в таком состоянии. Возможно, в словах Феликса отчасти есть правда, думает Минхо. По крайней мере, они с Сынмином уже очень давно нормально не общались вживую. Поэтому сразу после окончания разговора с Феликсом он отправляет Сынмину сообщение с предложением встретиться и они выбирают наиболее удобный для обоих день для похода в караоке.➳♡➳
Минхо слушает Hee Jae в идеальном исполнении лучшего друга и всерьёз задаётся вопросом, издевается тот над ним своим выбором песен или наоборот пытается поддержать. — Ты правда думаешь, что человек, у которого на тебя краш вот уже почти четыре года и с которым вы целый год мило переписываетесь, будет хотеть с тобой только секса на один раз? Он давал тебе поводы для подозрений, что он из таких? — спрашивает Сынмин после того, как после очередной душераздирающей баллады о несчастной любви Минхо наконец изливает ему душу. — Нет, я тоже об этом много думал после произошедшего, и у меня совершенно никаких идей, как это воспринимать… но почему ты так в нем уверен, если виделся с ним в жизни не больше двух раз? Сынмин не из тех, кто судит книги по обложкам, и тот факт, что он так настойчив в своём хорошем мнении о Джисоне, вызывает у Минхо тонну подозрений. — Возможно, я виделся с ним чуть больше двух раз, — уклончиво отвечает Сынмин, отворачиваясь и листая список треков на экране. Минхо изумлённо выдыхает. — И по какому такому поводу, мне интересно, вы виделись? И где ты нашёл на встречу с ним свободное время в своём забитом до жопы графике? За грубые выражения Сынмин награждает старшего хмурым осуждающим взглядом. — Я уже взрослый человек и имею полное право заводить друзей на стороне. А ты всё такой же незрелый и нерешительный, когда дело касается отношений, как и десять лет назад. Минхо уже собирается возмутиться, но вовремя вспоминает, что спорить с осуждающим Ким Сынмином смысла нет. Его аргументы всегда весомее и убедительнее любых жалких попыток Минхо оправдаться. — Хён, иногда между твоим мозгом и языком как будто нет совершенно никаких фильтров, а иногда, в ситуациях, в которых следовало бы говорить всё, что думаешь, ты тупишь. Честно, я в тебе даже немного разочарован… — Я разочарован не меньше твоего, уж поверь, — прерывает его ворчание Минхо и отбирает у него пульт караоке. — А теперь моя очередь страдать в микрофон! Но страдает в итоге Сынмин, терпеливо выслушивая в его исполнении Lee Hi — HOLO, потому Минхо безбожно не попадает в упрямо выбранную им высокую тональность. Он вполне заслуженно набирает всего двадцать пять очков и ругает ни в чём не повинную машину в предвзятости весь оставшийся час времени. — Хён, в ситуации с Джисоном ты можешь попробовать вести себя как хён, а не как ребёнок? — тоном "я не давлю на тебя, но" начинает Сынмин, когда они выходят из караоке и останавливаются в ожидании такси. — Это не тот случай, когда проблему можно просто проигнорировать, закрыв на неё глаза, и это не сделает лучше ни тебе, ни ему. Обычно я не вмешиваюсь в твою личную жизнь и не даю советов, позволяя самому учиться на своих ошибках, как бы глупо и беспечно ты себя ни вёл порой, — здесь Минхо беззвучно возмущается, — но Джисон уже вызывает больше доверия, чем все твои бывшие, вместе взятые. — Говоришь так, будто это ты тут самый старший и опытный, — ворчит Минхо, настойчиво подталкивая Сынмина к его машине, приехавшей первой. — Чувствую себя на приёме у психолога. — Я же вижу, что он тебе действительно нравится, — тихо произносит Сынмин и открывает дверь машины. — От обычного разговора у тебя ничего не отвалится, поэтому напиши ему, предложи встретиться и выясни наконец, что у него на уме и какие намерения. И чтобы в следующую нашу встречу ты бесил меня уже счастливым лицом, а не этой маской уныния. Когда Сынмин уезжает, Минхо мысленно признаёт, что его друг в общем-то прав, как, впрочем, и всегда. От разговоров ещё никто не умирал, какими бы тяжёлыми они ни были.➳♡➳