6 июля 2005
Руки и колени предательски тряслись. В ушах звенело настолько сильно, что слова и звуки окружающего мира были едва различимы. Во рту скопилась кровавая слюна, которую он постоянно сплёвывал и вытирал. Боль разливалась по всему телу, посылая сигналы к побегу. Но одно воспоминание о Хинате, Наото или о друзьях, которые сейчас за ним наблюдали, заставляло сжимать кулаки и стоять на своем. Стоять — это единственное, что мог Такемичи. Киёмидзу Масатака безжалостно избивал его. Ханагаки пытался защищаться и нападать, цеплялся за одежду противника. Тщетно. Но блондин стоял и не собирался отступать. Пусть его изобьют до смерти. Пусть он не сможет двигаться. Может быть, хотя бы так он выбьет всю трусость из своей души и перестанет, наконец, убегать, как трус?.. Киемаса постепенно начал уставать от казавшихся бесконечными ударами в опухшее лицо Ханагаки. — Пора заканчивать! — сказал он, — Тащите биту! — рявкнул Масатака, оттолкнув от себя парнишку. В толпе, наблюдавшей за битвой «короля и слуги», послышался робкий шепот. Бои, которые устраивал Киемаса, хоть и без правил, но применение оружия и дополнительных средств было под запретом, поэтому битвы были рукопашными. Но возражать никто не посмел, ведь возразить «королю» — значит добровольно подписать себе смертный приговор. — Ну чё застыли?! — рявкнул Масатака со всей силы в очередной раз пнув Такемичи ногой в живот. Кто-то из парней робко двинулся в сторону «арены», держа в руках биту Киемасы. «Черт, если у него окажется бита — я труп!!!» — промелькнуло в голове Ханагаки и сердце упало в пятки. Парниша еле держался на ногах, ему приходилось собирать все свои силы, чтобы не рухнуть на землю. — Так, так, так! — воскликнул чей-то звонкий голос. Слишком звонкий и веселый для всех присутствующих, которые стояли, пораженные боем и страхом. По ступенькам, даже не протискиваясь сквозь топлу — все сами машинально расходились, — вальяжно и расслаблено шел незнакомец. Капюшон черной толстовки был плотно натянут на лицо, так, что были видны только рот и кончик носа. Руки неизвестный держал в карманах джинс, заправленных в серые высокие ботинки. — Ты кто? Сдохнуть хочешь?! — гаркнул Киемаса. Незнакомец, игнорируя вопрос, поровнялся с парнем, который нес биту Масатаки. Помедлив секунду, неизвестный резко ударил его и выхватил деревяшку из рук. Бедный «битоносец» схватился за сломанный нос и осел на землю, пытаясь остановить хлеставшую кровь. — Хорошая игрушка, заберу себе! — воскликнул незнакомец и в ту же секунду сломал биту об колено, даже не напрягаясь, — Упс, сломалась… — с ниагранной грустью произнес незнакомец и, перепрыгивая через две ступеньки, спустился на арену. У Такемичи екнуло сердце. По сравнению с Киемасой, неизвестный казался мелким пацаном, дрыщом, едва доходившим «королю» до плеча. Ему показалось, что незнакомец был даже немного ниже его самого. «Киемаса же его одним ударом уложит!» — испугался блондин и сжал болевшие руки в кулаки. — Ах ты ж… — прошипел разъяренный Киемидза и только хотел замахнуться на неизвестного, а Такемичи броситься на «короля», чтобы его остановить, как вдруг… Ханагаки даже не сразу понял, что произошло. Раздался слабый хруст сломанной кости, вскрик Киемасы и стук каблука ботинка об землю. «Король» стоял на коленях, держась за нос и челюсть, которые, судя по всему, были сломаны. Видимо, незнакомец подпрыгнул и, развернувшись в воздухе, ужарил Киемасу пяткой в челюсть, попав еще и по носу. С головы незнакомца слетел капюшон, открывая нежное, аккуратное лицо, больше похожее на женское… — Ч… Чего?! — воскликнул Такемичи, но на него никто не обратил внимание. Перед ним стояла девушка с черными, доходящими до мочек ушей, волосами и яркими карими глазами, в которых отражалась такая злость, что Такемичи показалось, если бы она умела стрелять лазерами, как герои в комиксах, то прожгла бы всех находящихся здесь. — Такемичи, ты в норме? — спросила она и посмотрела на блондина. Паренек вздрогнул. «Она меня знает?! Что?! Как?! Откуда?!» — промелькнуло в голове. Такемичи напрягся. Язык не шевелился от усталости и криков, поэтому парнишка лишь кивнул. Девушка нахмурилась. — Киемаса, ты какого хрена тут устраиваешь? И какое право ты имеешь прикрывать свои бои именем Тосвы?! — прорычала она сквозь стиснутые зубы и посмотрела на «короля» уничтожающим взглядом, сжав руки в кулаки до хруста. — Ника… — протянул Масатака и мрачно улыбнулся, не обращая внимания на боль в челюсти, — Будет повод тебя прикончить, мелочь! — парень ударил кулаком левой руки в раскрытую ладонь правой и выпрямился. На его щеке неприятно расцветал синяк от удара и из ссадин капала кровь. — Не успеешь… — сказала она и, немного расслабившись, хитро ухмыльнулась. — Что тут происходит?! — раздался громкий голос. Все присутствующие на арене и на ступенях обернулись в сторону звука. К ним шли два парня. Один, очень высокий, шел впереди. Виски его были с двух стороны выбриты, а с левой стороны видна татуировка в виде дракона, светлые волосы заплетены в косу. На плечах был чёрно-белый кардиган. Сзади шел парнишка, который едва доставал первому до плеч. На макушке часть его волос — тоже, кстати говоря, светлых, — была собрана в хвостик, остальная масса спокойно спускалась на плечи. Впрочем, свободно на плечах держалась и черная куртка, открывая вид на белую рубашку парнишки. Если высокий парень выглядел внушительно, то второй выглядел совершенно безобидным ребенком. К тому же он ел тайяки. — Чёт вы долго, Кен! — сказал Ника и, слегка наклонив голову вбок, повернулась к ним, — Привет, Майки! — добавила она, окинув взглядом прибывших. Такемичи не понимал, что происходило. При виде незнакомых парней, все, кто был в округе (не считая этой Ники), поклонились и громко произнесли: «Приветствуем вас, командир!» — Кто организатор этих боев? — спросил высокий парень, окинув суровым взглядом арену. Все указали на Киемасу, который стоял, поклонившись этим двум неизвестным. Вдруг, парнишка пониже пошел к Такемичи, пройдя мимо поздоровавшегося с ним Масатаки. Кен шел чуть впереди и резко ударил Киемасу в живот коленом. — Вот на такой высоте надо приветствовать командира Тосвы! — сказал он и послал Киемидзе презрительный взгляд. «Что? Этот мелкий — тот самый Манджиро Сано, командир Тосвы?!» — подумал Ханагаки, не сводя глаз с этих ребят. Он не ожидал, что Манджиро подойдет к нему очень быстро и близко, из-за чего попятился, споткнулся и упал. — Ты точно восьмиклассник? Как тебя зовут? — сказал Майки с серьезным, склонившись над Ханагаки. — Отвечай! — хмыкнула девушка, наблюдая за ними. Такемичи судорожно сглотнул, пытаясь заставить двигаться свой язык. — Такемичи… Такемичи Ханагаки… — произнес он дрожащим голосом, не зная, чего ожидать от главы Тосвы. — Вот как, Такемичи… Теперь, ты мой бро! — улыбнулся Сано, затем встал и подошел к высокому парню. — Ты как, в норме? — спросила Ника, присев рядом с Такемичи. В ее глазах было видно беспокойство. Конечно, ведь лицо Такемичи сейчас представляло собой не очень приятную картину: глаз распух, куча ссадин, текла кровь из носа. — Да. Откуда ты меня знаешь? — спросил Ханагаки. И в тот же момент пожалел об этом, ведь на лице девушки отобразился вопрос: «Ты сейчас прикалываешься?..» — Нас же Хина познакомила, не помнишь? — протянула она, закатывая глаза.***
апрель, 2004
Такемичи решил прийти к Хинате — не знал, почему. После драк он обычно приходил именно к ней. Таччибана оказалась дома, но не одна, а с подругой. — Ханагаки, познакомься, это Ника Рей…***
— А… Вспомнил! — сказал Такемичи. Ника улыбнулась. «Да, у Хины была какая-то подруга, вспомнил! Но я ее никогда больше не видел… Так что же, она знакома с верхушкой Тосвы?!» — подумал парень. — Вот и хорошо. Иди к Хине, она тебя обработает. Ты хорошо сегодня держался! — улыбнулась девушка и подбежала к Майки и Кену под любопытными взглядами всех, кто был на арене и рядом. «Может с ее помощью я смогу попасть в Тосву?!» — подумал Такемичи, прежде чем оказался в кольце своих друзей: Аккуна, Ямагиши, Макото и Такуи.***
Ника была недовольна. Хотя, нет, не так… Она была в бешенстве. Уже год она не могла найти всего лишь одного человека и достичь своей цели. Чертов. Год. С утра у нее день не заладился. Вместо школы она решила пойти на подпольные рукопашные бои, которые устраивались от имени Токийской свастики. Ника уже несколько месяцев наблюдала за этими боями и организаторами, тайно контролируя ситуацию. Но сегодня, когда она увидела парня своей подруги на арене, восьмиклассника простив взрослых парней, девушка не стерпела. Быстро написав Дракену сообщение о том, где она и что происходит, Ника спустилась вниз, по дороге сломав биту Киемасы. Масатаку ей уже давно не нравился. Слишком заносчивый, считает себя самым крутым. Бесит до чесотки в руках. Но сейчас она хотела лишь защитить Такемичи, на Киемасу ей было плевать с высокой колокольни. Вовремя приехавшие Майки и Дракен немного подняли ей настроение. Ну как можно не улыбнуться при виде Майки, доедавшего свой тайяки? Или его фирменной улыбки? Без подколов Кенчика и Майки не обошлось. Несмотря на все свое безразличие к Киемидзе Масатаку, Ника хотела врезать этому придурку. Но из-за того, что его уже побили Сано и Рюгуджи, то выплеснуть свое сегодняшнее недовольство на нем не получилось. Как-то неожиданно, когда Ника уже сидела сзади Майки на его байке, ей пришла идея, куда отправиться. Свистевший в ушах ветер выдувал все посторонние мысли, чувства и воспоминания, заменяя все на болезненную пустоту. Сегодня она хотела быть одна, чтобы ее никто не трогал. Нике нужно было обдумать важный вопрос: что она будет делать дальше? — Вот здесь останови! — попросила она Майки, когда парни завернули на очередную улицу. Манджиро аккуратно припарковался. — Ты здесь живешь? — спросил Дракен. — А… Нет! Просто… Подруга живет и пригласила меня! — пролепетала Ника, параллельно скрещивая пальце в заднем кармане штанов. Ей стало не по себе от тяжелого взгляда Майки, который смотрел на нее не отрываясь. — Ну ладно, бывай тогда. Майки, поехали! — сказал Дракен и, заведя мотор, поехал вперед. Манджиро ещё минуту помедлил и, оторвавшись взглядом от застывшей девушки, поехал за Рюгудзи. Ника нервно выдохнула. Майки не Кенчик, наверняка заподозрил, что она лжет. Уж больно чутье у него развито. Но девушка не хотела, чтобы парни видели, куда Рей ходила, иначе расспросов не оберёшься, а отвечать ей не хотелось от слова совсем. Хотя, Нике было стыдно врать. Пройдя пару улиц вперед и свернув направо, девушка оказалась перед небольшими воротами.***
Конец июня, 2004
Дождь лил, как из ведра. Девушка была похожа на мокрую кошку: волосы свисали спутанными и небрежными прядями спадали на лицо. Холодные капли текли по лицу, попадая в рот и нос. Одежда неприятно липла к телу, а в легких кроссовках уже собралась вода. Одежда неприятно липла к телу, а в легких кроссовках уже собралась вода.***
Ника сжала руки в кулаки и двинулась вперед.***
Холодно и мокро. С каждым шагом становилось тяжелее передвигать ноги: они отказывались идти, так еще и влага в обуви мешала. Все тело било крупной дрожью. Начался насморк — Ника не знала, сколько времени она уже находилась под этим холодным июньским ливнем. Шаг. Еще шаг. И еще шаг.***
В ногах необъяснимая тяжесть. Ника шла вперед, но все внутри кричало и молило развернуться и бежать отсюда подальше.***
Девушка оказалась перед двумя рядом стоящими могилами. Еще свежими. Ее взгляд привлекли надписи на плитах.«Мика Рей, 1970-2004»
«Эдвард Рей, 1967-2004»
В ушах стоял шум: дождь, стук сердца и зубов от холода. Ноги резко подкосились и Ника резко упала на колени, больно ударившись об асфальт и разодрав кожу до крови. Слезы катились по щекам, смешиваясь с каплями дождя…***
Ника зажгла свечи и села на землю, поджав под себя ноги. — Мама, папа… Как вы?.. Простите, что долго не приходила! — начала Ника и запнулась в своей речи, которую она так долго репетировала, — Братик… Еще спит. — девушка сжала руки в кулаки. К горлу подступил горький комок рыданий, но она его сглотнула и сделала глубокий вдох.***
Май, 2004
Смуглая кожа, блеск стекол в очках, темные волосы — этот образ она впечатает в память надолго, подписав внизу красным маркером одно слово: »Убийца!«***
— Мама… Папа… Я больше не буду медлить. Я состою в Токийской свастике и репутация у меня неплохая. Уже год прошел, я не могу его найти, но надеюсь, что с помощью авторитета Тосвы, у меня получится! Тем более, что я нашла его друзей. Я собираюсь выследить их и заставить мне рассказать о нем. Я заставлю его ответить за все, что он сделал с нашей семьей! Слышите, я клянусь! — с каждым словом она говорила все громче и громче, срывая голос и крича. Ника все сильнее и сильнее сжимала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони — наверняка останутся пятна. Сегодня ночью она начнет действовать.***
Такемичи устало положил голову на руки. Обработанные раны саднило до искр в глазах. — О чем задумался, Такемичи? — спросила стоящая рядом Хината. Ханагаки послушал совет Ники и пошел к своей девушке — она жила недалеко. Таччибана, конечно, ругалась и даже пару раз треснула его по затылку за очередную драку, но раны залатала. Как бы Такемичи не пытался, он просто не мог выбросить из головы образ Ники и тот факт, что она была знакома с главой Тосвы. — Да… Так… — ответил парень и тут же добавил. — Слушай, Хината… — Да? — спросила девушка, показывая своим видом, что она внимательно слушает Такемичи. — А… Ты знаешь Нику? Кто она? — сказал Ханагаки. Хина подозрительно прищурилась. — А тебе зачем? Не уж-то ты… Такемичи испугался и резко выпрямился. — Нет-нет, что ты! Просто… Она меня сегодня спасла, получается… — ему было стыдно признаваться, что его спасла девушка, но Такемичи хотел побольше узнать о ней, чтобы стать одним из верхушек Тосвы. — Ну… — Хина посмотрела куда-то вдаль и задумчиво произнесла. — Она меня спасла когда-то. — Что?! Когда?! Мне почему не рассказала?! — воскликнул Ханагаки. Хина виновато потупила взгляд. — На меня напали какие-то хулиганы, а она помогла мне и защитила. Ника так классно дерется, это нечто! Я бы тоже так хотела… После этого случая мы и познакомились. — А… Ты знаешь о ней что-нибудь? — спросил Такемичи, вспомнив ее удар. По спине пробежали мурашки. Хината задумалась. — Ну… Она не сильно о себе рассказывала… Про семью вообще ничего не говорит, всегда тему переводит. Мне кажется даже, что у нее что-то случилось… — девушка немного погрустнела. — А почему ты так решила? — удивился Такемичи. — Однажды…***
декабрь, 2004
— Я дома! — воскликнул Наото и, сняв обувь, прошел в гостинную. Там сидела Хината и Ника Рей — новая подруга его сестры. — Как в школе дела? — отвлеклась от разговора Хина и посмотрела на брата. Наото нахмурился и буркнул под нос что-то по типу «нормально». — Что-то случилось? — спросила озабоченно Хината. — Есть хочешь? — Не хочу! Хватит говорить, будто я маленький! — прикрикнул на сестру Наото. В этот момент Ника встала и пошла к выходу из квартиры. — Ника? — озабоченно позвала подругу Таччибана. Рей не смотрела на девушку, молча завязывая старые кроссовки. Затем, приоткрыв дверь, она вдруг замерла. — Хина… Наото… Берегите друг друга и защищайте. В один момент вы станете единственными, кто вас удержит над пропастью… И роднее у вас никого не будет, кроме вас самих. Надеюсь, вы не поймете мои слова слишком поздно… — сказала Ника и вышла из дома Таччибаны. Ханата и Наото стояли и смотрели на дверь.***
Окончив свой рассказ, Хината замолчала. Такемичи задумался. Такое поведение любой бы посчитал странным, а слова, которые она сказала… — Мне кажется, что у нее что-то произошло, но не знаю, что… — повторила Хината, — Просто она так говорила, будто ей очень тяжело и она перенесла на себе много несчастий… Но Ника мне ничегошеньки не говорит! — разозлилась Таччибана. А у Такемичи возникла в голове мысль. «Может быть, у меня получится подружиться с Никой и она поможет мне стать в вершушке Токийской Свастики?!» Ради Хинаты он пойдет на все. Сегодня Такемичи это понял окончательно.***
Лезвие карманного ножика опасно сверкнуло в ее руках. Она ждала, выжидала, словно хищник, спрятавшись в тени. И вот, тень ее жертвы мелькнула на асфальте. Ей не важно, какими путями, но она найдет его во чтобы то ни стало!