Куда приводят мечты

Гастон молчал, лихорадочно придумывая те фразы, которые, как он думал, хотела бы услышать Белль. Что-то про то, что он не может без неё жить, что-то такое эдакое про любовь всей его жизни… - Нет, нет, - вторглась в его раздумья девушка. Белль взяла его за руку и крепко сжала, будто он хотел уйти, а она его хотела задержать – Нет-нет, не пытайся что-то придумать. Скажи как есть, как ты сам думаешь. Мне нужно это знать. - Я… Ну, Белль, я не умею красиво говорить. Да и смысл сейчас в этом. Ты же так и не прочитала мне ту книжку. Я так не придумаю, как они говорят. - Да нет же! – Белль почему-то разозлилась и ударила кулачком по своему колену – Скажи как ты сам думаешь. По-моему, нам надо друг с другом поговорить по нормальному, не находишь? Так продолжаться больше не может. Почему ты… делаешь вид, что всё хорошо, хотя это совсем не так? Почему ты… ты хочешь говорить так, чтобы мне понравиться, но при этом ненавидишь меня? - Я? Ненавижу тебя? – удивлённо воскликнул мужчина. - Да, ты ненавидишь меня, - Белль взяла его за руки и развернула к себе, заглядывая в его лицо. Её большие глаза были взволнованными и печальными – И я знаю почему. Ты женился, чтобы наказать меня. - Белль, ты говоришь глупости. Она помолчала, а потом начала говорить быстро, будто боясь, что если остановится, то её слова оборвутся. Будто она долго думала об этом. - Если ты думаешь, что я забыла, или даже горжусь тем, что сделала, то ты не прав. Я жалею об этом! Каждый чёртов день! - О чем? Белль отвернулась, но потом опять посмотрела ему в лицо: - О том, каким образом я отказала тебе. О, нет. Гастон поморщился от воспоминаний. Это было единственное, о чем бы он не хотел говорить. Он думал, что всё забыл, выкинул из головы, и это унижение уже не приносит каких-либо эмоций. Так зачем это вспоминать? Гастон высвободил руки от рук Белль и встал. - Давай не будем об этом. Девушка тоже встала: - Мне тоже не хочется говорить об этом, но это нужно. Так, как есть, больше продолжаться не может. Это сводит меня с ума! – она стиснула виски руками. Гастон молчал, и Белль продолжила – Господи, вышло очень глупо. Ты ходил за мной, мешал читать, а чтение меня отвлекало от проблем с отцом и от того, что меня все считали странной, ненормальной. Приносило какое-то спокойствие, мысли, что есть какая-то другая жизнь, за пределами нашего городка, с людьми, которые могут тебя понять… Высокие мысли, высокие чувства. Никакой грязи и пошлости. Я опять читала, тут пришёл ты. Боже… Да откуда я могла знать, что ты позвал весь город? Что уже была бы наша свадьба? Да, я должна была сказать нормально, твёрдо, ты, конечно, не особо слушал, но всё-таки ты и не глухой. Я не хотела идти замуж. Но ты загнал меня в угол, я растерялась, мне показалось, что это хорошая идея. Что будет дальше – я не думала, ну и вот… Ты, конечно, такое не стерпел. Не мог стерпеть. После того дня ты изменился. Я это заметила, правда, не сразу. Ты стал жестоким. Я бы никогда не подумала, что ты сможешь… сделать, как сделал. Теперь я твоя жена, жена перед Богом и людьми, но ты держишь меня около себя как… не знаю, для чего. Я не женщина, не жена, не подруга. Не человек. Я нужна только для уборки и готовки. При этом, ты наказываешь меня моей же мечтательностью, моими фантазиями, книжными фразами. Может, ты раньше и любил меня, но после того дня возненавидел. Но так дольше не может продолжаться. Я в твоей власти, да, я виновата. Ты был не прав, но я поступила подло, я могла отказать без унижения. Ты можешь отомстить мне, можешь унизить меня перед всеми, если хочешь. Я готова. Но, пожалуйста, перестань делать то, что ты делаешь. Ты отвергаешь меня как женщину, но я при этом твоя жена. Это слишком жестоко. Гастон посмотрел куда-то в сторону, мимо Белль, в темноту леса. - Если ты так хочешь, чтобы я сказал как есть, то я скажу. Лишь только я тебя увидел – сразу подумал, что я должен жениться на тебе. Это было внезапно, непонятно, что-то вроде того, что я это всегда знал. Что больше не нужно никого искать – это та самая девушка. - Это же любовь с первого взгляда, - задумчиво произнесла Белль. - Не знаю. Сначала это было что-то вроде охоты, погони за чем-то необычным. Ты всегда убегала, и я никак не мог догнать тебя. Ты уходила, ускользала, растворялась в толпе или своём доме. Что в тебе было такое, что отличало тебя от других? Я не знаю, ЛеФу всё твердил “но она, но она…”, а мне было всё равно. Ты была самой лучшей. И ты должна была стать моей. А я уже был твоим, - он помолчал – Ты знаешь… Я привык нравиться. У тебя никого не было, так что я не думал, что с этим будут проблемы. Боже, когда кто-то из приятелей жаловался, что ему отказала девушка, я обычно советовал посмотреть на себя в зеркало. Господи, да перестань жрать так, чтобы за животом не было видно собственных ног, побрейся и причешись, немного поработай руками, чтобы они были похожи на руки мужчины. На себя же я в зеркало я смотрел довольно часто, и, хоть убей, не видел ни малейшего изъяна. Что в себе я мог исправить, я так и не понял. Потом я понял, что дело даже не во мне, а в твоих книгах. Я был просто одним из тех, кого ты игнорировала, книга была не просто каким-то твоим занятием, а заменой людей, то, что там написано настолько увлекало тебя, что ты не видела и не слышала ни меня, ни кого-то другого. Меня это стало злить, тем более, весь город говорил о том, что ты только и делаешь, что читаешь. Витаешь в облаках не иногда, а все время. Я начал понимать, что твое безразличие ко мне — это не кокетство, а что-то совсем безнадежное. Какой бы я ни был, я не мог конкурировать с воздушными замками. Но я уже не мог без тебя. Ты сказала – сделала не подумав, я так тоже сделал. Вернее, я думал, но на короткое время. Если ты будешь со мной, тебе придется посмотреть на меня, хотя бы иногда. Я хотел быть с тобой, это уже становилось каким-то наваждением. Не то чтобы я не мог без тебя жить, как пишут в книгах, нет… Жить я вполне мог, но эту непонятную тоску нельзя было вылечить никакой другой девушкой, которых мне любезно сватал ЛеФу. Когда на охоте я не могу победить зверя в лоб, я ставлю капканы. Наша свадьба – хмм… Это что-то вроде капкана. Для тебя, но оказалось, что для меня. Ты думаешь, я не хотел увидеть тебя в белом платье? Думаешь, не хотел сделать предложение, как положено? Думаешь, не хотел, чтобы отец вёл тебя к алтарю, чтобы было все чин-чином? Но тут пришлось выбирать, сделать тебя своей, или увидеть в белом платье. Это была ловушка – пришёл весь город, твоя свадьба была делом решённым. Ты никогда напрямую не отказывала мне, всегда этот пресловутый “другой раз”, любой твой вежливый ответ подошёл бы. Когда мы бы вышли из дома, все уже нас бы поздравляли, и ты уже ничего не могла бы поделать. Дальше вышло то что вышло, и моё чувство стало похоже на одержимость. Можно, конечно, сказать, что это была уязвлённая гордость, но это было гораздо хуже. Все уже вечером забыли о моей неудаче, у наших людей память короткая. У всех было всё в порядке, только не у меня. Я думал, что если я сделаю тебя своей женой, то то ужасное чувство внутри пройдет. Ради этого я готов был пойти на что угодно. Я уже не думал, хороши эти методы или плохи, ты просто должна была стать моей, - Гастон опять замолчал, переводя дыхание – Но это неправда, что я ненавижу тебя. Нет, Белль, только не тебя. Я думал, что если мы будем вместе, если ты будешь рядом со мной… Всё волшебным образом станет хорошо. Что будет всё, как в моих мечтах. Но это не так. Ты рядом телом, но не душой, если хочешь, не сердцем. Физическая забота, близость, при отсутствии каких-то взаимных чувств, это еще хуже, чем то ускользание. Наверное, в тех книгах были советы, как жить долго и счастливо. У меня такое чувство, что я слепой иду по лесу, что есть что-то, что мне недоступно, а недоступно оно лишь в силу невежества. Раньше я не знал, что мне этого не хватает, а теперь знаю и чувствую, и быть таким как раньше уже не могу, а быть таким, каким хочу, тоже. Но ты же сама сказала, что нельзя отменить свадьбу. - Что соединил Бог человек да не разлучает, - процитировала Белль – Но я очнулась от своих фантазий, Гастон. Я теперь вижу и слышу человека рядом. Посмотри и ты на меня. Она подошла ближе и обняла мужчину. Он тоже сомкнул руки, и чувствовал, как её сердце часто стучит рядом. Гастон поцеловал волосы Белль, которые так сладко пахли полевыми цветами. Нет, ненавидеть Белль невозможно. Только не её.