***
Андрей очень гармонично и быстро влился в коллектив руководящих сотрудников службы безопасности нефтяной компании, единоличным владельцем которой стал Максим Морозов, в связи с весьма и весьма трагическим событием. Матвей Владиславович умер, об этом Маше и Максиму сообщили, после новогодних праздников, в одной из частных клиник, куда они пришли, чтобы навестить Вершинина. Милана получила новую должность — завуч средней школы в частном лицее. Сюда же на учёбу перевели Алину и в 10-й класс зачислили Надю Авдееву. Лиза вернулась в частную клинику Вершининой, вернее в новый филиал, который возглавила Ирина. Игорь Исаев, Миша Морозов и Пашка Авдеев вернулись после зимней паузы к тренировкам, а позже продолжат борьбу в зимнем чемпионате области по футболу вместе с футбольным клубом «Актан». Дима в расположение клуба вернулся вместе с остальными, но тренера и врач команды дали чётко понять, что Павленко ещё не скоро вернётся к тренировкам. Евгения Николаевна продала всю недвижимость, имеющуюся в России и уехала в Испанию, где жила её родная сестра. Виктор был неимоверно счастлив видеть в рядах медицинского персонала в футбольной академии свою супругу. Однако той было не до радости. Предшественница Одинцовой, уходя с должности штатного врача, оставила много недоделанной письменной работы, которую нужно было доделать ещё до новогодних праздников, и окончательное выполнение, которой удалось отложить до мая, уже наступившего года. Ева отказывалась ходить в детский сад, аргументируя это тем, что её подопечному по кличке Вольт не в коем случае нельзя отвыкать от дрессировки, иначе… Иначе неокрепший юный характер будет надломлен, и уже трудно станет войти в колею воспитания заново. Так что перерыв в воспитании — это пагубное влияние, этого допустить никак нельзя. Но Лиза всё же настояла на посещении детского сада, а Максим предложил передать подопечного на воспитание опытному кинологу. Дочь Морозовых, конечно, засомневалась, однако быстро согласилась. Щенка она полюбила и очень крепко. Расставаться с ним было грустно, жалко и обидно. В садике ее ждал лучший друг Даниэль, с которым они вместе строят дома из кубиков с бассейном, и который обещал показать ей такую страну, как Германия, куда они с мамой летают каждое лето в гости к папе. Не пойти к другу, который будет ждать? Он обидится, будет грустить, а Еве совсем не хотелось, чтобы он грустил, поэтому девочка твёрдо решила: она в детский сад, у щенка — кинолог. Рома уже успел обрасти новыми связями, работая водителем у Макса. Поэтому через пару недель они переезжают в новый загородный дом, продав московскую квартиру, принадлежавшую Роминому отцу, который несколько лет назад умер после того как перенёс воспаление лёгких. Он воспаление перенёс, а сердца нет. Тут же после продажи объявился муж Светы, Роминой сестры и убеждал ее, что просто необходимо подать в суд исковое заявление. Он был убеждён, что Павленко вор и квартира ему досталась обманным путём. Света была против этой затеи и пыталась убедить сомнительного и недоверчивого супруга не устраивать цирк, а спокойно вернуться домой, в Сочи и не мешать Роме жить. Тот взбесился и в агонии замахнулся на жену. Этот инцидент не прошёл мимо Павленко, и он добился развода, забрал сестру сначала к себе, а затем отправил в Чехию, к маме.***
Максим и Лиза сидели в кабинете частной клиники, где работала Морозова. Они пили чай, Макс как всегда шутил, Лиза как всегда смеялась над его шутками. Затем Макс вдруг стал серьёзным, долго смотрел на неё, а потом, словно пушинку, изъял из кресла, на котором она сидела. Вовлёк в нежный поцелуй, грозящий перетечь в нечто большее, и собирался утащить в дальний угол кабинета, предварительно закрыв дверь на ключ. Но его интимным планам не суждено было сбыться. Не выпуская Лизу из рук, он подошёл к двери, чтобы повернуть ключ, замыкая дверь изнутри. Как их идиллию нарушила Мария, резко открывшая дверь и заставшая Лизу на руках у Максима. — Что случилось? Лизе плохо? — Засыпала она вопросами сына, проходя в помещение. — Нет, все хорошо! — Отозвалась девушка, ударяя Макса по плечу, шепотом требуя ее немедленно отпустить. Женщина облокотилась об стол, на котором, на чайном блюдечке лежали: печенье, пирожные, эклеры. — Сидим значит? Она обернулась на Лизу и Макса и закачала головой. Лиза опустила взгляд в пол. Максим подошёл к столу, закинул в себя ещё одну порцию эклера и что-то бессвязно промычал. Лиза, улыбнувшись, произнесла: — Да, но мы сейчас все уберём. — Уберете, как закончите есть. Я вообще-то не за этим пришла. — Вершинина перевела свой взгляд с горячего электрического чайника на Морозову. — СМС ты не получала? Девушка отрицательно помотала головой, судорожно вспоминая какие СМС она должна была получить. — И никто тебе не звонил? — Нет. — Удивленно посмотрела на Марию Лиза. — Точно? — Да. — А мне вот уже весь телефон оборвали, в надежде узнать куда исчезла пациентка Морозова по записи на 11:30. — Ой, — Лиза смущённо улыбнулась. — Ой, — передразнила девушку Мария, — беги, тебя уже там заждались. Как только за Морозовой закрылась дверь. Маша грозно посмотрела на сына: — Зачем отвлекаешь ее? Ты хоть знаешь каких усилий мне стоило, чтобы ей разрешили работать? После той истории возникло множество проблем! — Чем я ее отвлекаю? — Тем самым! — Люблю потому что. И вообще могу сделать так, чтобы она не работала, а дома сидела! — Да она завянет у тебя в четырех стенах. Она не может не работать, мы это уже проходили. Зазвонил телефон. Мария кому-то давала какие-то то ли указания, то ли наставления по телефону. Затем обратилась к сыну, что-то сказав ему, но Макс ее уже не слушал. В голове вертелась одна и та же фраза: «А мне вот уже весь телефон оборвали, в надежде узнать куда исчезла пациентка Морозова по записи на 11:30. " И он догадался о чем идёт речь. В регистратуре за пару красивеньких: новеньких и чистеньких банкнот. Он узнал все, что его интересует и даже больше. Он ворвался в кабинет, когда Лиза ещё разговаривала с какой-то женщиной, врачом. Хлопнув дверью, он аккуратно и скромно присел в уголочке кабинета, на стуле. Девушка взглянула на него и рассмеялась: в деловом костюме, в бахилах, в медицинском халате для посещения пациентов и одноразовой тканевой шапочке, выглядел — нелепо. Врач, что-то печатавшая на компьютере, удивленно взглянула на пациентку, а затем обернулась. Лицо Морозова вытянулось от удивления. — А вот и отец ребёнка пожаловал. — Улыбнулась Одинцова, а это была именно она, и продолжила что-то печатать. Макс хотел выйти в коридор, но Лиза умоляюще посмотрела на него. Морозов остался. Максим подсел поближе, нервно придерживая Лизу за руку, то крепко сжимая, отчего девушке приходилось каждый раз высвобождаться из его крепкой ладони; то еле придерживал ее руку, отчего ей казалось, что она теряет сознание. Лизе было совсем спокойно и не волнительно, несмотря на то, что это ее не первая беременность, советы данные Ларисой и Милой были как никогда кстати. А вот Максим дрожал и только потом Морозова поняла — у мужа нервы. Сжав ее руку до боли в кисти, он, запинаясь и заикаясь от волнения, вскричал: — Когда мне уже сообщат пол моего сына? Лариса строго посмотрела на Макса, пытаясь понять кто перед ней: очередной «кадр» из серии «папаша» или же сумасшедший, сбежавший из специального учреждения? Второй вариант, по многим признакам отпадал сам собой, Одинцова сдержанно ответила: — Пол твоего сына — девочка? — Девочка? А я же…это самое. — Вот результат «этого самого». — Женщина протянула парню снимок УЗИ. А через 7,5 месяцев родилась Дарья Максимовна Морозова.