***
Город утопал в огнях: лучи фонарей; гирлянды; уличные подсветки городских елок; городские катки; сотни, а то и тысячи фар автомобилей, утопающих, в предновогодний вечер, на заснеженных московских улицах — все это выглядело атмосферно и уютно, как бы по-домашнему. Максим нервничал, уже целых 4 часа он тащился по Дмитровскому шоссе, в сторону коттеджного поселка. До Нового Года оставалось каких-то 8 часов. На заднем сидении стояли коробки с шампанским, вином, коньяком, виски, текилой, мартини, соком, различными газированными напитками. Каждый раз, когда машина наезжала на какую-нибудь неровность, сзади слышался звон, треск, хруст. Морозов уже мысленно представлял, чем его за это будут убивать. Прошло еще 2 часа и, кое-как, Максим все же добрался до коттеджного посёлка, загнал машину в гараж и зашел в дом. — Горит! — Крикнул Володя, проносясь мимо Макса, чуть не сбив того с ног. — А я говорю коснулся! — Утверждал Паша, указывая рукой на журнальный столик. — А я говорю, что он не касался! — Спорил с ним Миша. — Алина, скажи, что не коснулся! — Не знаю. — Пожала плечами девочка, которая была равнодушна к спору троюродного и родного братьев и вновь принялась за чтение одной из книг про «Гарри Поттера» (мальчика, который выжил, пришел… и далее по тексту). — Я ничего не видела. Мальчики уже перешли на крик, чтобы доказать свою правоту перед оппонентом. Андрей под чутким руководством Галины Васильевны вешал гирлянду, которую ему пришлось чинить вместо Максима, уехавшего за очередной порцией продуктов и напитков к новогоднему столу. Смирнова утверждала, что нет необходимости в покупке новой, ведь можно выделить пятнадцать-двадцать минут, а то и целых полчаса своего драгоценного времени на починку, уже имеющейся в доме гирлянды. Милана с Лизой находились в поисках эксклюзивного и запоминающегося наряда на вечер, но в ходе примерок про каждый из них выяснилось следующее: этот полнит; этот стройнит (в нем как две селёдки иваси); этот висит, словно мешок; этот слишком обтягивающий; этот слишком вызывающий; это слишком стесняющий; этот надевали на 8 марта; этот — на День Рождения; этот — на Бали, в прошлом году; этот — на чью то свадьбу, а этот — на прошлый Новый Год. В итоге выяснилось, что положение ужаснейшее. Дамам совершенно нечего надеть и срочно нужно заказывать доставку. С банковской карты Морозова моментально была списана кругленькая сумма. Ева сидела под ёлкой в ожидании Деда Мороза, у которого в подарок попросила щенка. Ее не расстроил даже пробегающий мимо Игорь и сообщивший неприятнейшую для детской психики вещь о том, что Деда Мороза не существует, что никаких писем он не получал и не читал и никакого щенка маленькой навивной девочке он не принесёт. Надя, вспоминая своё беззаботное детство, когда наивность и вера в чудеса делали каждый день незабываемым и особенным, не удержалась и отвесила неплохую такую затрещину отчего крупные капли слёз брызнули из глаз мальчика, но он сдержался, чтобы не заплакать и убежал в какую-то из комнат. Дима ходил по пятам за Ларисой, чтобы выклянчить у нее разрешение на снятие этой дурацкой повязки, от которой безумно чесалась нога, аж до обидных горьких слёз. Но Одинцова произносила лишь резкое и холодное «нет». Мальчик уже отчаялся, пытаясь найти поддержку у кого-то из членов семьи, но как назло все оказались заняты. И только сердце Марии дорогнуло и она решила поговорить с Ларисой. Но та даже слушать не стала, а объяснила свое решение тем, что пациент и так нарушает режим лечения, так что послабления не будет и добавила, что категорически настаивает на отсутствии в зимние праздники катка, игр в снежки, санок и прочих новогодних развлечений, где Дмитрий не только может навредить ноге, которая уже повреждена, но и другим конечностям. Рома и Вика в аэропорту провожали Анну Владимировну в Краков, откуда она уедет в санаторий для дальнейшего восстановления после операции. Санаторий по отзывам был хорошим и тщательно проверенным со всех сторон, да к тому же его советовала Ирина, так что оснований отправить маму именно туда, было предостаточно. К 21:00 они должны были вернуться. Максим всё-таки взялся чинить гирлянду, Миша украдкой наблюдал за отцом, из-за угла. После того, как мальчик переехал в школу-пансионат при футбольной академии, ему казалось, что отношения с родителями, в частности с Максимом, стали более холодными и какими-то отстраненными что ли. Не выдержав волнительных эмоций, бушующих внутри мальчика, он подошёл к отцу. — Пап, — Миша тихонько позвал Морозова-старшего. Когда тот обернулся на сына, мальчик снова произнёс, — пап, а можно вопрос? У Макса было хорошее настроение и он решил слегка покуражиться и пошутить над отпрыском: — Уже спросил. — Без тени улыбки ответил мужчина и вновь вернулся к сломанной гирлянде. — Ну, тогда можно два вопроса? — Сын явно не собирался отступать. — Но ты уже спросил! — Усмехнувшись Максим, через плечо покосился на недоумевающего сына. Призадумавшись на мгновение, Мишка решил сходить в ва-банк: — Хорошо, можно тогда четыре вопроса? — Опять спросил! — Не унимался Морозов, перекусывая бокорезами, неработающие провода. — Когда? — Мальчик, в полном отчаянии, почесал затылок, пытаясь понять, где отцу улалось его перехитрить. — Вот сейчас! — Ну, пап?! — Обиженно протянул мальчуган. — Я ж серьезно! — Хорошо, выкладывай, что там у тебя! И Миша рассказал, что его так сильно волнует в этой жизни.***
— Макс, а что у вас запланировано на 1 января? — Авдеев держа в руках стакан с коньяком, подошел к Морозову, ища на столе чем бы закусить крепкий алкоголь. Но все время натыкался на грозные взгляды и крики по типу: «Авдеев, хватит точить! Это на Новый Год!» — Катание на санках. — А если снег растает? Ночью и 1 января обещали плюсовую температуру. — Это нас, конечно, огорчит, но не остановит! Андрей удивленным взглядом проводил Максима и, пожав плечами, понес стакан с виски и себя любимого на второй этаж.***
Бьют куранты. В доме раздаются крики: «Ура!», «С Новым Годом!» И каждому не верится, что этот год подошёл к концу. Виктор вручал подарок Ларисе. Затем — Галина Васильевна Виктору. А тот долго извинялся, что ничего не подготовил. — Ничего, жизнь длинная. Сочтёмся! — Без улыбки произнесла Смирнова. Виктор напрягся, а женщина рассмеялась, рассказав Полякову, какое идиотское лицо она у него наблюдала после своих слов. Андрей растерянно оглядывался по сторонам, кажется, он забыл, куда именно положил подарок, приготовленный Миле. На помощь пришла Ирина, передав ошеломлённому сыну коробку, обёрнутую в зелёную упаковочную бумагу и перевязанную алым бантом. Макс с Володей и Ромой собирались на улицу, подготовить к запуску заранее купленные салюты. Одеваясь в коридоре, мужчины то и дело перекладывали друг на друга ответственность за нерасчищенную от снега площадку. — А я че? Я ни че, я гирлянду чинил! — Махнув рукой в сторону второго этажа, возмутился Морозов. — А я шашлык жарил! — Отозвался Володя, пытаясь попасть в ботинок ногой. Морозов и Соколов одновременно взглянули на Павленко. Уже одетого и переминяющегося с ноги на ногу. Поняв, что его сейчас будут убивать, он быстро открыл входную дверь и, со словами: «Я за салютом!», скрылся на улице. Милана и Вика, узнавшие о скором пополнении в семействе Морозовых, поздравляли Лизу. Попутно предлагая варианты имён для малыша, на случай, если будет мальчик или девочка. Маша поздравляла по телефону Евгению Николаевну. Через некоторое время женщину пришлось успокаивать. В ходе разговора выяснилось, что Матвей Владиславович, будучи под шафе, поспорил со своим старым армейским другом, что за 1 раз сможет выпить ящик коньяка. Не получилось. Проспорил. Только господин Брыль уехал со своим водителем домой, к праздничному семейному ужину, прихватив с собой кругленькую сумму 100 долларовых купюр. А Матвей чуть было не уехал в частную клинику. Врач прописал лекарства, постельный режим, а после новогодних каникул срочную и безоговорочную госпитализацию. Ева, расстроившись от того, что под ёлкой не нашла долгожданного подарка, ушла к себе в комнату, из которой уже были вынесены все игрушки и вещи, за исключением мебели. На кровати её ждала огромная коробка. Девочка в нерешительности подошла к ней, она очень верила и надеялась на чудо, что хотя бы в этом году желание стать другом для какого-нибудь щенка сбудется. Она осторожно сняла крышку. Из коробки на неё смотрели два маленьких, словно икринки, чёрных глазенок-бусинок очаровательного щенка черно-коричневого цвета породы той-терьер. Пёсик испуганно смотрел на девочку, она осторожно протянула руки в коробку. Щенок сначала попятился назад, затем, привыкнув к новым запахам, подошёл к протянутой руке и обнюхав её, оставляя мокрый след от влажного носика, лизнул, щекоча Евину руку. Радостно завилял тонким крючковатым хвостиком и звонко залаял. На шее у него был чёрный тканевый ошейник с кулоном в виде косточки. Он удобно разместился на руках у своей новой хозяйки и длинным языком вытер липкие слёзы обиды, охватившие девочку в первые минуты разбора новогодних подарков из-под ёлки, которые сейчас Ева даже не заметила. Спускаясь со второго этажа, малышка поинтересовалась у Нади не видела ли она, кто это принёс в её комнату коробку с этим очаровательным созданием? Но Надя никого не видела. Она всё это время была в гостиной и вышла оттуда несколько минут назад, чтобы пригласить юных членов семьи смотреть салют. Максим с Володей уже закончили устанавливать коробки с пиротехникой. Рома вертел в руках зажигалку. Дамы стояли в ожидании грандиозного фейерверка и других «идиотских» стрелялок, аля деньги на ветер в прямом и переносном смысле этого слова. Игорь, Миша и Алина бегали вокруг, сидящего на санках Димы и забрасывали его снежками, тот лишь уныло отмахивался от них, не в силах что-либо предпринять. Надя не обращала внимание: ни на беготню детей, ни на зажённый фитиль коробки салюта. Она лишь увлечённо строчила СМС пользователю под ником: Vorontsov_2005. Ева на улицу выходить не хотела: на ее руках, поджав хвост, сидел Вольт (откуда у нее появилась идея для этой клички, она не знала, но, видимо, в подсознании где-то таилась эта информация, которая в нужный момент высвободилась и была реализована). Она боялась, что громкий звук салюта растревожит маленького Вольта, и он испугавшись, убежит куда-нибудь или спрячется или его покусают бродячие собаки, как это было три года назад, когда бродячие собаки пытались покусать маленькую девочку, благо Макс вовремя заметил пропажу дочери и отогнал от плачущего ребёнка свору злобных собак. Но Еве впредь было запрещено покидать территорию участка. Она была убеждена, что сбежавший песик погибнет, так и не сумев о себе позаботиться, он ведь совсем крохотный. Салют взмывал в небо, расспыляясь на мелкие яркие огоньки, выписывая различные узоры, диагонали, окружности. В огнях ночного зрелища Лиза разглядела резко побледневшего Максима, схватившегося за ворот рубашки и оттягиваещего его как можно дальше от своей шеи, а затем рухнувшего на белоснежный рыхлый снег. Через мгновение девушка упала рядом с ним, схватившись за его плечи, судорожно тряся и умоляя Макса очнутся. Лариса и Виктор пытались оттащить Лизу. Едва ли. Она крепко сжала мужа, нервно сглатывая слезы. Через некоторое время Виктор смог оттащить ее в сторону, не выпуская дочь из своих крепких объятий. Девушка беспомощно посмотрела на Ларису, затем перевела свой взгляд на свою правую руку. Ей показалось, что она какая-то липкая. Лиза была права. Правая рука была в крови. У Макса разошлись швы. Вызвали «Скорую». До ее приезда Одинцовой удалось остановить кровотечение и, в дальнейшем, жизнь пациента Морозова зависела от врачей «Скорой помощи». Сначала медики хотели наложить швы и отпустить пациента, ссылаясь на большую загруженность и переполненность больниц, в связи с длинными новогодними выходными, но во время наложения швов состояние Макса ухудшилось. Дефибриллятор, кислородная маска, крик врачей: «Остановка сердца!». Лиза вырвалась из крепких рук Виктора и кинулась к почти безжизненному телу Максима. Фельдшер взглянул на наручные часы, сверкнувшие циферблатом в свете уличного фонаря, и сурово произнес: — Время смерти 2 часа 45 минут. Затем стих звук сирены «Скорой помощи», как будто и вовсе ее тут не было. И все стоят во дворе какие-то чересчур радостные и веселые. Такого быть не могло. Такого быть не может. Она ведь все видела. Маленькая девочка, не выпадавшая до этого из сюжета, за этим, за всем наблюдала сквозь панорамное окно гостиной, прижимая к себе маленького дрожащего щенка. Как осознать пятилетнему, несформировавшемуся в полноценного человека, ребенку, что папы больше нет и никогда не будет? Затем комната озарилась ярким, почти дневным светом и Еву, словно пушинку, поднимал кто-то большой. Распахнув василькового цвета глаза, девочка часто-часто заморгала, хлопая своими густыми ресницами. Сначала лицо «большого» было расплывчатым, мутным, а потом, наконец, поиобрело четкие очертания. Это был Виктор. — Что это ты тут на полу спишь? — Удивился Поляков, перенося девочку на диван. — А… Папа? — Встревожено спросила она. — Папа твой ест новогодние салаты, ты, кстати, есть хочешь? Ева активно закивала головой и, после того как оказалась на ногах, убежала в столовую. Взгромоздилась за столом, заставленнымж многочисленными салатами, жаркими, нарезками, фруктами и прочим блюдами, экзотическими и нет. Девочка села между Максимом и Лизой, а если быть точнее, то забралась на колени к матери. Морозова поцеловала дочь в макушку и сделала глоток персикового сока. Ева же в это время смотрела на отца, не отрываясь. Макс поглощал оливье и что-то бурно обсуждал с Володей, но словив осуждающий и упрекающий взгляд Марии, повернулся к дочери. — Пап, а ты с нами всегда-всегда будешь? — Всегда-всегда. — А мама с тобой будет всегда-всегда? — Не унималась девочка. Максим перестал есть, отложил в сторону столовые приборы и с большим интересом посмотрел на жену. Лиза молча смотрела на него, не зная что и ответить. Вроде разводиться не собирались? К чему Ева задаёт такие вопросы? Которые настораживают, особенно учитывая любовь Макса к прекрасной половине человечества, хоть и в прошлом. — Ну, что же ты молчишь? Ответь что-нибудь! Ты со мной будешь? — Морозов продолжал смотреть ей в глаза, боясь услышать нечто такое, что его бы огорчило. Пока он ожидал ее ответа, сердце за мгновение успело сделать два полета вверх-вниз и снова вернуться обратно. — Я с тобой пока ты дышишь!