Тайна Южного болота Яо

      Князь стоял у пыльного окна, осматривая территорию замка так, чтобы его фигура была практически не видна из-за плотных пыльных штор. Руки его были крепко сжаты в замок за спиной, что выдавало некую напряженность в теле. Черные волосы, туго завязанные в низкий хвост, едва колыхались от летнего ветерка. Форточка была открыта. Тишина. Вязкая, глухая, тяжелее чем в поляне мертвецов, а там даже птицы не летали. Запах сирени под окнами, потихоньку гасли огни города, который располагался в нескольких милях от поместья. Что-то было не так. Ошибка, предзнаменование, опасность, паранойя - чем бы это ни было, оно холодными пальцами скользило от затылка к пояснице, вызывая неприятную дрожь.       Идет оно со стороны города или полей, сэр Ксейкар не знал. А не знать чего-то он не любил. Ночь была темной, небо заволокло тучами. Плотный запах сирени. Князь стоял до тех пор, пока не потух последний огонек его города. Все спят. Уже за полночь – подумал он, закрывая окно плотными шторами. В это время сторожевые обычно тушили последние фонари вдоль барских спален, но не сегодня. Приказ Князя.       Род Ксейкар перебрался сюда совсем недавно. Племянник главы, юный чародей, который еще даже совершенно не достиг совершеннолетия решил выйти замуж. И за кого? За лучшего друга семьи – Лорда Мейсар. И настолько плотно эта идея засела в молодой голове, что небольшая семья из дяди и племянника вместе со слугами перебралась в имение матери мальчика. Южные болота Яо были ближе всего к поместью семьи Мейсар.       Пока хмурый Князь думал о переменах, что их ждут, неопытный в любви юнец упивался снами о своем избраннике. Ему снился высокий, широкий в плечах глава магической комиссии. Лорд стоял на коленях, положив свою тяжелую светлую, почти белую голову на хрупкие колени юноши. Руки, скованные золотой цепью оглаживали тонкие щиколотки. Юноша протянул руки к лицу сэра Мейсар, чтобы снять круглые очки и наконец-то увидеть в этих медовых глазах безудержную страсть, желание владеть вместе с желанием подчиниться, но что-то мешало. Малькольм отвлекся, оглядев помещение. Белый ковер, бело-золотое кресло в котором сидел сам парень, большая белая кровать с балдахином. Все так как хотел Малькольм. И все же что-то явно было лишним. Что-то что юный любовник не приносил с собой в этот сон. Ситуация начинала раздражать. Он тут, с любовью всей своей жизни, так почему же что-то упорно не дает ему продолжить?       Нет, так мы и до ишачьей Иволги не продвинемся ни на шаг – подумал Маль и, отведя взгляд от стен, потянул за золотую цепь, что покоилась в его руке. Та брякнула, натягиваясь, и за шею притянула к юнцу главу магической комиссии. Белые ремни не туго стягивали шею гостя, но и отстранится не давали. Чародей был готов уже заглянуть в эти желанные глаза, как опять пришло это нехорошее чувство. Оно будто было материально и стояло за спиной Малькома, обдавая неприятными мурашками затылок. - Да твою ж мать, – выругался наследник, пялясь теперь уже в черный от ночи потолок. Сон развеялся. Разочарование накатило как волна, ввергая пацаненка в глубокую пучину тоски. Отношения с Хлоем никак не развивались. Их даже не было. До поцелуя ему далеко как до столицы городов Мертвых. Свернувшись калачиком, он почти было тихо захныкал в подушку, когда понял, что сна нет, а ощущение осталось. Кто-то явно ищет его общества в эту безлунную ночь.       Сердце ушло в пятки. Нет, нет, нет, нет – бормотал себе под нос Малькольм. Тебе все это кажется. Дом окутан огромным количеством барьеров, над каждой дверью и окном стоят амулет, предупреждающие о вторжении. Но самое главное – в доме был дядя. Никто в здравом уме не полезет к старому некроманту – главе инквизиции.       Береженого чародея – Тьма бережет. С такой мыслью Малькольм вскочил с кровати, накинув на себя белое пышное одеяло, и босыми ногами, перепрыгивая с ковра на ковер, быстро метнулся к двери. Заперта, как и всегда. Амулет висел, как и всегда. От туда, в три прыжка, будто по кочкам он добрался до окна. Форточка открыта, летний ветерок едва ласкал черные кудри. Была - не была – подумал наследник и аккуратно, придерживая одной рукой одеяло, потянулся пальцем в сторону форточки. В дверь постучали, и та со скрипом отворилась, впуская легкий свет свечи. - Ой, - только и успел сказать юноша, как в двери появилась высокий темный силуэт. Парень дернулся от неожиданности и тем самым пальцем зацепил что-то невидимое, но явно материальное. Оно неприятно затрещало и красным светом опалило не только ноготь, но и фалангу. - Работает, – парень раздраженно цыкнул. - Ты сомневался? – Голос мужчины в дверном проеме был немного раздраженным. - Доверяй, но проверяй. Вы чего так поздно? Не спится? – Парнишка понял, что сейчас он не в самом лучшем виде и решил сменить тему. Облизнув палец, в два прыжка юноша оказался возле кровати и довольный бухнулся на нее. - Решил проверить, все ли хорошо, – Ответил мужчина, заходя в комнату. - Дядь, ты чего? Я уже не маленький, одеяло мне поправлять не надо, на чудовищ осматривать шкафы тоже. - А под кроватью? – Усмехнулся Князь, садясь к племяннику. - Что под кроватью? - Искать чудовищ не нужно? – Он улыбнулся по-доброму так, по-отечески, хотя наследник и не знал, какого это – по-отечески. – Маль, будь осторожен. Нехорошее какое-то у меня предчувствие. Постарайся не выходить в город недельку. Нечисть беснуется видать. Князь сам не заметил как укутал племянника в пышное пуховое одеяло, и взяв за руку, покачал юношу. - Я уже не маленький, – глубоко зевнув, произнес брюнет. – Не нужно меня укачивать. И караулить мой сон тоже не нужно. Иди к себе. - Конечно, – ответил Князь, не переставая покачивать. Малькольм в его глазах был все той же голубоглазой крошкой с непослушными черными кудрями. Они ему достались от матери. Жаль, что даже еë портрета не сохранилось.       Есть у детской постели такое волшебное свойство – убаюкивать даже взрослых. Вроде бы пришел уложить ребенка, прилег рядышком и невиданная сила накидывает на тебя перину сонливости, и вот уже веки слипаются, мозг отключатся и ты сопишь в подушку не хуже любого дитячи. Эта же нега накрыла и Князя. Он уже начал уплывать в сонное царство, когда потянулся и задул свечу. Теплый огонек блеснул в отражении большого зеркала и комната погрузилась во мрак. Спокойных снов.       Мальком проснулся от удушающего чувства. Глава магической комиссии больше не приходил этой ночью к нему в сон, но юнцу казалось, что он все равно задыхается от любви. И он был бы счастлив умереть, погибнуть, быть растерзанным чувствами. Но чувства вдруг заворочились, что-то пробурчали сквозь сон и придавили еще сильнее. Тут уже стало не до романтичных страданий. Был реальный риск задохнуться. И наследник открыл глаза. Перед глазами белым-бело. - Ну вот и все. Помер от неразделенной любви – догадался парень. Но тут назойливое, не понятно откуда взявшееся перо пощекотало нос. Нос начал чесаться. Противно так, ну сил никаких нет. Юноша провозился, пытаясь отыскать свои конечности, и громко оглушительно чихнул. Рядом что-то дернулось. - Маль, Тьма Всемогущая! Ты чего так укутался? – послышался голос Князя, а следом солнечный свет ослепил глаза. А после пришло осознание – жив! Малькольм проморгался и увидел картину – слегка лохматый некромант во вчерашней одежде держит в руках его одеяло. Ну это уже было верх неприличия! Волна негодования накрыла по самые уши. А если бы ему снова приснлися Хлой? А если бы у них все зашло бы дальше, чем просто гляделки!? - Дядя! – завопил наследник. – Какого лешего!? У тебя своей спальни нет!? Я уже взрослый мужчина! Мне скоро тридцать почти! Мне нужно свое личное пространство. - Ну тридцать - не триста, взрослый мужчина, – Хмыкнул Князь. -Конечно, куда уж мне там. Еще пять лет и я буду совершеннолетним! - Трусы надень, взрослый мужчина,– усмехнулся некромант и, кинув в племянника его же одеялом, пошел прочь из комнаты, посмеиваясь над пунцовым окрасом юноши. И чего он только там не видел? Еще с младенчества, когда тот взял в привычку метить всех, кто брал его в руки. Много мокрых пеленок тогда повидала прислуга. День начинался неплохо, а это уже половина успеха.