¿¿¿
Да, достопочтенной мадмуазель Рид, сказал, мол этих на принудительные работы, чиновницу казнить, а выродка — в интернат... Выродка? Самому смешно, до слез (сигарета дотлела до пальцев): лишь один я, внутри себя, где никого нет, знаю, кто именно выродки, кого считаю ими. Точно не бедный мальчик Леон. Не он. Однозначно. Вы — иначе? Может, справедливость? Какая (чистые не выражаются, Марк) справедливость? Когда бьют и издеваются просто так, ни за что, не понравился, не поглянулся, дышал не так, смотрел эдак. Чистый не равно счастливый. Хотелось стать псиоником, стать!.. Стол и стулья...хотелось разнести чёртовы окна, двери, школу, что угодно — как Леон. Поэтому я, Марк Жонсьер, ответственно заявляю — Рэд и Лысый сдохли правильно, девочку жалко... Повесить стоило директора, заместителя, учителей, может некоторых сотрудников КС (недобросовестных, нечестных, неблагочестивых и)...¿¿¿
— Опять подлокотники! Капеллан Корпуса Содействия — псионик Нарсис Уэйн выдохнул сквозь зубы, вспоминая, что трудно давшееся звание, не позволяет выражаться. Хотелось стены грызть. — Из-за пустоголовых остолопов кабинет как зассанный, засранный бар Термитника! — сдержаться не получилось. Зашёл Гюлер. Подпёр стену. Улыбнулся. — Ганс, я с тобой не разговариваю, — холодно заявил Нарсис, — что за?.. Но тот не ответил, наклонился и поцеловал. Так просто?¿¿¿
Лу уныло листала электронную книгу, что дал Гектор: правила хорошего тона, светские беседы, поддержание политических споров... Утомляло. Хотелось на байк. Ехать до отваливающийся, пересиженной жопы, стёртых покрышек и ста восьмидесяти на спидометре. Заката или рассвета в глаза. Ветра вбок и в спину. Грозных полицейских, что машут вслед. — Рид. Встрепенулась. Сфокусировала взгляд на начальнике охраны. Э-м? — Отпускаю, — это ура или, — на машине поедете. Спите на ходу. Что телекинетичка пробормотала, Баретти предпочитал не расслышать: так, белый шум.¿¿¿
Очередь в Нью-Пари. Окраина города. Дальше Термитник. Стоят дети разные: у кого-то есть уже клеймо пси, некоторые приехали из интерната. Стесняются, хвастаются, спорят, балуются. Им весело. «Не бывать, — думает псионик Жан-Франсуа, — пси-ген это болезнь! Нельзя поощрять! Этого нужно стыдиться», но окружающие не слышат мысли. Его тошнит от того, что чистые дети без стеснения, отвращения (на равных!) общаются с такими же псиониками! Жан-Франсуа чувствует тягу изменить всё! И доказать, что чистый! Чистый — значит нормальный...¿¿¿