***
— Кира-а-а-ан! Топот по лестнице намекнул, что белобрысый монстрик обитал до моих визгов на первом этаже… Небось опять грабил холодильник! Этого парня просто невозможно прокормить. С учетом того, что сама я ела, как питон. То бишь махом и много. Кстати, о змеях. Одна уже распласталась по моей ванне, дожевывая мышь. Питомец племянника плотоядно поглядывал и на меня, мол, ты следующая, Корди, так что не расслабляйся. — Тётя Ка, это всего лишь Стэн, — невинно пропел ввалившейся парень, с обожанием глядя на свою наглую змеюку. — А я его у себя искал. Решил забраться в новые места, друг? — Этот «всего лишь Стэн» неделю худел, чтобы меня сожрать, — прошипела я, придерживая полотенце на груди. — Помой ванну и чтобы духа твоего червя здесь не было. — Он просто тебя любит. Чёрные глаза на узком красивом лице блеснули ласковым огоньком. Издевается змееныш. Ну ещё бы. Чья в нём кровь-то? — Он просто понял, что твой суповой набор его не привлекает, — ехидно поправила его, выходя из ванной комнаты. — Поторапливайся, у меня важные дела сегодня. Я назначила трем трансгендерам свидание в баре от лица сексуального латиноса. — Когда-нибудь возмездие за разочарованные сердца тебя, тётя, настигнет, — крикнул Киран. — От охранника в баре убежала и от него свалю, — хохотнула я, присаживаясь на кровать. Когда парочка друзей соизволила покинуть мои апартаменты, я, наконец, приняла душ после этого ужасно тяжелого дня. Директор школы — заносчивая старая стерва, на которую и стоит натравить трансов за постоянные придирки к моему внешнему виду и манерам. А ещё говорят, что Америка — свободная страна. Во мне нельзя было признать заслуженного учителя с двадцатилетним стажем работы… да и просто добропорядочного гражданина. Вечно лохматые рыжевато-каштановые волосы, криво сломанные фиолетовые ногти, искусанные от нервов небольшие губы и густо накрашенные подводкой черные глаза, привыкшие уже всех посылать одним взглядом. Мелкий рост и далекое до идеалов моделинга тело, на котором болтались шмотки непотребного вида и дюжина амулетов. Повезло, конечно, не спорю. Да. Вот моя старшая сестра Алетта, мать Кирана, — другое дело. Все равно что богиня выползла. Моя личность же — отрыжка призрачной женственности, неимоверных гадких талантов и страстной любви к греховным удовольствиям. Это я о шоколадных пончиках, если кто не понял. А вообще вкуса у меня никогда не было: ни тонкого, ни утончённого и уж точно ни роскошного. Только пускай это волнует тех, кому есть до этой фигни дело. — Крутотень, — восхищенно присвистнула я от новой чёрной футболки без рукавов, скрепленной посередине от горла до края парочкой дюжин булавок. Через отверстия были видны кусочки бледной кожи и полоски нижнего белья. К футболке подобрала кожаные брюки и мартинсы. Взъерошив волосы, подправила подводку и ещё раз проверила на то, как опупительно смотрятся мои нижние девяносто в брючках. Смысл долго наряжаться, если в итоге не будет результата: «О, Святые макарошки, что за богиня в зеркале? Я бы себе стопудово дала»? — У нас чё, только хлопья остались? — уныло спросил Киран, когда я спустилась вниз. Парень стоял у раскрытого холодильника и с надеждой смотрел вглубь, будто кто-то волшебным образом наколдует еду. — Ну, ты же не сходил в магазин, — с намеком протянула, вытаскивая чистые тарелки из посудомойки. — Я больше не пойду покупать, тампоны. Все бабы пялились на меня… Извини, женщины. Он выглядел так, будто у него разом все зубы выдернули. — Ты мне проспорил, так что хватит ныть. Время становиться мужиком. Или ты испугался? Киран закатил глаза, но в уголках тонких губ затанцевала озорная улыбочка. Купит, но на своих условиях. Оставалось теперь гадать, когда мне ждать подставы. Хрен знает, что у этого дьяволёнка на уме. Выйдя на задний двор, недовольно цокнула языком. Гребаная вечная стройка. К счастью, некоторые ученики завалили тестирование, так что их труд пойдет на благо любимого учителя. Газон не саженный, листья еще валяются, не говоря о моей коллекции гномиков, которых нужно срочно подкрасить. Мой верный железный конь остался в гараже сегодня. Вызвав такси, с чистой совестью открыла фляжку с ромом и сделала первый глоток в честь наступления выходных. — Твою же мать, — выругалась я спустя час. Сидящий рядом мужик недовольно покосился на меня, продолжая меланхолично попивать пенное пиво из пузатой кружки. Едва на себе волосы не рвала от досады, ибо все мои «любовные» интересы собрались в баре «У Рикки», а я находилась «У Руссо» и пропустила скандал двух трансов, которые оказались бывшими! Вечер практически загублен был бы, но… где Корделия Фэйн отдыхает — всегда что-то да случится! Мне нужно только больше градуса для идей, собутыльник посговорчивее и музыку погромче. Взглядом ищу светловолосую девушку, что стояла за барной стойкой, и нахожу её болтающую с каким-то холеным мажором. У, капец. И как только такого фраера ряженного не грабанули на наших преступных улочках? Ради приличия подождала ровно минуту, а потом уже громко и настырно заорала: — Эй, барменша! Какой-то старичок у углового столика схватился за грудину от моих воплей. Слегка раздраженно махнула пальчиком, отправляя в него заклинание здорового сердца. Смерть — это явно не то, что должно украшать досуг… если это, конечно, не муки ваших врагов. Девушка попыталась уйти, но мажор не давал ей этого сделать. И что самое примечательное — барменша его боялась. Неужто абьюз в неравных отношения? Ха! Не в мою смену. Опустошив запасы своей фляжки, уверенной походкой направилась в сторону тирана и его жертвы. Уж что-что, но самое страшное существо здесь — это пьяная я, которой не наливают. — Гражданчик-пацанчик, может, вы уже дадите девушке выполнять её работу? Между прочим, клиентов полно, а выпивка сама не наливается, — произношу я, вставая рядом с парочкой. Оба продолжали меня игнорировать, пронзая друг друга взглядами. — Алё, приём глухим! Мажор скосил на меня полный неудовольствия серо-зеленых глаз. Обычно, так смотрят на жужжащую муху, которую хотят несколько раз газетой прихлопнуть, а потом уже ботинком в грязь втоптать, чтоб наверняка сдохла в унижениях да страданиях. — Девушка, вас не учили, что лезть в чужие дела — чревато последствиями? — сухо спрашивает он, поворачивая темноволосую голову в мою сторону. Затем пронзительно заглядывает в глаза и говорит: — Пошла вон из бара и больше сюда не ходи. Я постояла секунду с распахнутым ртом от возмущения. Не, ладно упырь недобитый пару сотен лет назад передо мной и гипнозом пользуется, но… запрещать мне куда-либо приходить? — Ага, и под машину бросится под песни Селин Дион. Разбежался, хайван блаженный! — разозлилась я, упирая кулаки в бока. — И да, не учили. Я сама, кого хочешь научу, понял? Вампир изумленно моргнул, а блондинка еле подавила улыбку, хотя теперь… теперь она боялась за мою жизнь, походу. Приятно, конечно, но справиться с вампиром мне под силу. Воспользовавшись суетой и смятением богатенького мистера Клык, мы с барменшей быстренько свалили к барной стойке. Она заниматься своей работой, а я пить виски со льдом, попутно отвечая на вопросы в чате моего класса. О, Хью и Форс уже были в зюзю, так как пошли эсэмэски вроде: «Мисс Фэйн, я вас люблю», «Мисс Фэйн, поставьте тройку Христа ради» и «Мисс Фэйн, я, наверное, на экскурсию не приду». Прибить мало. — Говнюки, — пробубнила себе под нос, быстро строча ответ этой алкашне ленивой, пока они не загнали своих дедушек в гроб для отмазки… Эх, все в меня же. Кто-то красноречиво подвинул стул рядом. Демонстративно не обращаю внимания, слишком занятая изъяснениями о том, что сделаю с ними завтра, если не притащат свои задницы к музею. Не мне же одной страдать в пыльном музее с похмель? Команда всё-таки, как никак. — Какая занятая, — усмехнулся пижон с часами, стоящими как мои две почки и селезенка в придачу. — Послушай, может, потом свою месть свершишь? У меня в понедельник педсовет — тогда я и сама жить не захочу. Эсэмэску черкану, — пробубнила, заправляя волосы за уши и откладывая телефон в сторону. — Не пришло в голову, что я хочу угостить тебя выпивкой? — зло вопросил вампир. — У меня есть… — Парень демонстративно вылил из моего стакана виски и поставил пустой передо мной. — Как представитель рабочего класса, скажу, что за такое на моих районах нехило огребают, — мрачно возвестила его о том, что мужик рискует попасть в список моей мести. Два доллара коту под хвост! — Неужели такие, как вы… работают? — поддавшись вперед, тихо говорит он. Импульс в качестве предупреждения пробежался по коже головы. Я собрала все свои мозги, пребывающие в нирване пьяного угара, вместе и сконцентрировалась. Вампир с мерцающим интересом осматривал моё предплечье, где серебрился знак моей покровительницы в виде татуировки Триединой Луны и кольцо-амулет на пальце. Так-так, что мы имеем? Если вампирюга признал во мне представительницу вуду-общины, то встречался с моими сородичами, то бишь чувак — хитросделанный и старый по вампирским и нашим меркам. Повышенный же интерес свидетельствовал о том, что сотрудничество не срослось, но знает на что мы способны. Из всего это вывод один… наглеем да дурим голову, как в последний раз! Ни в чём себе не отказываем. Гулять так гулять! — Ты чё, сексист? Думаешь, раз у женщины — красивый филей, то она и зарабатывать, может, только им?! — оскорбленно воплю и резко выливаю ему в лицо поставленный барменшей стакан с виски. — Мерзавец! Надежда, что спирт будет жечь бесстыжие глаза нечисти клыкастой — молча ушла курить в сторонку. Пацан попросту стер салфеткой спирт со злющего лица. — Я не это имел в виду… — То есть у меня теперь неаппетитный окорок? Хочешь сказать, что я не привлекаю тебя, как женщина, бородавка на заднице мироздания? — вконец охамела я, с восторгом глядя в наливающиеся жаждой убийства глаза. — Нет… то есть, да… Господи, ты не так всё поняла! — растерялся парень. — Все вы, мужики, одинаковые! Привыкли видеть в женщинах способ выплеска своей агрессии, а у нас, к слову, есть чувства и ранимое сердце, — поставила финальный аккорд, прежде чем подхватить стакан парня и побежать к выходу. Растолкав толпившихся подростков, ожидающих мужика, что им купит выпивку, проскочила стремительно в ближайший переулок. Бешеные искорки заплясали в крови, заставляя бурлить от эмоций и гуляющей силы. Стопроцентно пойдет следом. Терпеть не могу охотников за редкостями, которые пытаются усилить своё влияние в нашем мире. Сколько колдунов пропало и погибло из общины? А все из-за безумных «гениев», создающих из нас живые артефакты. — От оболочки отрекись — в мою игрушку обернись, — отдала тихий приказ я, проводя рукой над стаканом того вампира. Предмет полыхнул ядовитым болотным пламенем, но вскоре зеленые языки сформировались в чёрную куклу размером с кисть. Стук чужого сердца уверенным ритмом отдавался в моей сжавшейся ладони. Глаза сверкнули от контроля над чужой линией жизни. Вместе с ощущением власти, вступила и чугунная боль, сжимающая мои виски. Во рту оттенок крови заиграл приторным вкусом. Вот же… сукин сын! Ещё и небось очень старый вампир, раз контроль становилось уже сложно удерживать, а значит и откат придется ждать мощный. Стук в ладони становился сильнее и я резко вывернула правую ногу куколки в сторону. Крик боли, треск сломанных костей и глухое «плюх», словно волшебная музыка пронеслись по пространству. Совсем близко, кстати. — Друг мой сердечный, раз догадался, кто я, то не подумал, что буду защищаться? — произношу и поворачиваюсь лицом к распластавшемуся вампиру сзади. — Так кто ты такой? И че тебе нужно? — Ладно-ладно, раскусила! Меня зовут Люсьен. Хотел предложить тебе работу, — шипит он, аккуратно приподнимаясь и держась за стенку. — Прекрати! Я скривила задумчивую мину, глядя как повернутая нога на куколке начала приходить в исходное положение и… выворачиваю еще одну ногу в сторону. Люсьен снова падает своей не особо благородной мордашкой вниз. Жаль, что не в во-о-он ту позорную лужу у мусорки. — Ага, и именно поэтому тебе понадобился шприц, — съязвила, кивая в сторону валяющейся медицинской штучки с заполненным цилиндром. — Я не веду дел с вампирами. — Почему? Ты даже не выслушала мое предложение. — Просто напрягают создания, которые могут впиться своими грязными клыками в мою шею. Комаров-то терпеть не могу, — сморщившись, поведала свою неприязнь к насекомым, роднящимся с вампирами и… Короче, все они на одно лицо! У-у-у, жуть-то какая. И как только Белла продержалась рядом с со своим безупречно-прекрасным мужиком без страха? Хотя… есть придурки, которых заводят страх, вечные благоговейные мысли: «О боги! Он смотрит на меня так, будто сейчас возьмет прямо на этом столе… или сожрет (на том же самом столе… Помянем)» и всё такое. Они ещё жертвами домашних тиранов становятся или ползают в коже перед каким-то перцем с плеткой. Будь я вампиром, то сексу предпочла бы еду на месте Эдварда. Теплая кровь скользнула по губам и подбородку. Люсьен довольно оскалился, поняв, что вскоре мне его будет не удержать. — А я, кажется, знаю, кто ты, черноглазик, — протягивает вампир и улыбается. Ну и мурло осведомленное. Почему мне всегда везет? Посылаю ему добрую улыбку, прежде чем свернуть шею куколке. Выведя вампира из строя, стремительно перешагиваю через него, останавливаюсь и… разворачиваюсь обратно. Налички было маловато, но я ее себе взяла, как моральную компенсацию, проверила удостоверение. Люсьен Касл. Какое-то имя знакомое… будто уже где-то слышала. Может, из телека? — Н-да, отстой, — прокомментировала свой вечер, поднимаясь с земли с адской головной болью.***
— Куда?! — рявкаю я двум улепетывающим тушам от их основного стада. Не знаю как это пасти баранов, но именно сейчас пастухом себя и ощущала! Две пары глаз на страдающих и опухших от спирта моськах встретились с третьей. Как и говорила, музей был пыльным, а кондиционер не работал. Я уже пожалела, что согласилась вести десятиклассников в музей. Сейчас бы лежала мертвым пластом в кровати до самого вечера. Хью и Форс также думали, наверное. Сами предпочли походу с нашим биологом экскурсию в музей со мной… Сволочи! Да, мистер Энсел — не самый приятный тип, но… но я же больше заслуживала выходной в субботу! — Мы хотим сходить за водой в буфет. — Да выкинула я ваше пиво, так что можете не искать. Еще не хватало, чтобы вы все здесь заблевали. — Затем взглянула в печальные глаза юных синяков, на унылую женщину-гида и решила, что лучше я драпану отсюда на полчасика. — Так, я схожу за кофе, так что потерпите. — Спасибо, мисс Фэйн, — с искренней радостью выдохнул Форс. Оба смотрели на меня, как на Христа спасителя. Болтающий с Миной племянник качнул головой, молча порицая меня. А вот его было страшно оставлять здесь одного. Не за кровиночку родную волнуюсь, а за музей. — Ага. Бабки гоните. Или решили разжиться кофейком за счёт моей смехотворной зарплаты учителя? Пф, нашли лохушку, — фыркнула я, вытягивая руку вперед. Малолетние жмоты под недовольное ворчание и заказы аля «Мне ореховый раф с банановым сиропом» наскребли свои несчастные восемь долларов. Н-да, негусто. Предупредив нашего экскурсовода, что отойду, с чистой совестью сплавила свой зверинец в наманикюренные ручки музейной ханжи. На самом деле я уже раза три была в Национальном музее Второй мировой войны… за последние два месяца. Киран фанат этого исторического периода. В особенности, его всегда интересовал Перл-Харбор и русские битвы. Вступил недавно, на мою голову, в какое-то сообщество реконструкторов, где они сейчас воссоздают битву под Сталинградом. Оказавшись на улице, машинально тянусь к карману кожаной куртки. Правда, пачки сигарет не оказалось, ибо бросила эту привычку лет пятнадцать назад. Видимо, скоро снова с этими детьми засмолю, как та гусеница из книжки про Алису. — Блин, — выругалась я, глядя на экран звонящего телефона. Мама. Что ж, ещё один повод вернуться к пагубным привычкам. — Привет, мам. Не могу говорить. На экскурсии. Пока! — Кордел… Не дав договорить фразу засранке, что произвела меня на свет, быстро выключила телефон. Нет, а что? По серьёзным вопросам звонит папа, а мама, чтобы выесть мозг и в которой раз напомнить о моей бесполезности в роли опекуна Кирана… ну и во Вселенной. А мотивации убивать и без нее с лихвой у меня хватает. В кофейню идти в обед — занятие глупое, а вот свернуть в бар, где работает мой любимый толстяк Ангус — даже полезно! Темное помещение бара встретило меня руганью Ангуса, визгами девушек и энергичной песни какой-то рок-группы. Музыка пришлась по вкусу, а вот мой грустный кореш за барной стойкой не особо. — Уау, неужели кантри всё-таки умерло? — громко поинтересовалась я, вскакивая на высокий стул, как ковбой. — Чё? — уже начал было грозно Ангус, а затем небрежно махнул своей мощной дланью на меня. — А, это ты. — И я тебя рада видеть, крепыш. Можешь сделать три крепких эспрессо с собой? — Когда Ангус просто кивнул, я заподозрила что-то нечистое. — Слушай, что происходит? С каких пор ты не рад элите в баре? Дело в том, что у Ангуса в баре было специальное помещение, что вроде VIP-зоны, которую снимали исключительно блатные граждане. То бишь при бабках и любящих уединение. На самом деле тусовки крутые устраивались там, а иногда и развратные. Мужчина давал мне смотреть записи с камер видеонаблюдения. — Фред разбился. Я едва грецким орехом не подавилась и взглянула в полные боли серые глаза. Сеть морщинок словно стала глубже у век на мясистом лице. Даже обычно блестящая черная борода, будто потускнела. — Он жи… — Да жив остался. А всё из-за этой вертихвостки Ниссы. Сын как увидел ее сегодня с тем парнем… Эх! — с какой-то безысходностью выдохнул он, чуть ли не с ненавистью глядя на двери, откуда доносились звуки вечеринки. У меня от шока и догадки челюсть сама упала вниз. То есть изменщица, из-за которой мой сладкий Фредди чуть не сдох, развлекается тут со своим хахалем на глазах убитого горем отца, который просто не может всех разогнать… Ух! Права была я, что и без маменьки злости хватает! Бросила куртку на стойку и спрыгнула со стула, по пути собирая волосы в хвост. Каблуки издавали в такт шагу воинственный марш. — Корделия, туда нельзя! — пропыхтел он, перетягиваясь через стойку, чтобы схватить меня. — Отвали, Ангус! Всегда была главной решалой в семье и твой багаж неприятностей разгребу. А остановишь — санэпидемстанцию натравлю! — гаркаю, подбегая к матовым черным дверям, из-за которых слышались громкие биты песни Keep Your Eyes Peeled группы Ultra Sunn. Первое, что ударило в мои нежные ноздри, так это тяжелый сладковатый запах крови. Для организма после похмелья и без каких-либо сил было сущим подвигом удержать хлопья, которыми был так недоволен Киран. На белокурую девицу в кресле без каких-либо признаков жизни старалась не смотреть. — Ох ты же мечта декоратора ужастиков, — выпалила, когда подошва сапог прилипла к липкому от крови полу. Помимо девчонки-жмурика, здесь присутствовали ещё две девушки, плавно выгибающиеся под песню. Обе в роскошных коктейльных платьях и с укладками длинных волос. На миг ощутила себя оборванкой в своих черных штанах и рваной белой майке. Святая Сковородка, сколько здесь вампиренышей обитает? Нет, я слышала, что Новый Орлеан — город нечисти всякой, но не думала, что их тут столько. Блин, забавно было бы, если здесь развлекается Люсьен, а я ему опять всю малину обломала. Ставлю сотку, что проклянет. — Эй, вечеринка закончилась, как и время ваше. Как бы вам помягче сказать… Пошли вон отсюда! — ору я, подходя к музыкальному центру и вырубая песню. — В темпе! — Вы из доставки? — пролепетала миловидная брюнеточка. Вроде она Ниссой и была. — Не, из СКВП. — Эти чудачки уставились на меня, как бараны… в смысле, овцы на новые ворота. — Служба, которая всех посылает, блин. Намёк понятен, лярвы залетные? Девчонки меня поняли, наконец. И только начали было собираться в путь дальний, как раздался сначала скрип двери, а после ленивый хрипловатый голос: — Какого чёрта?! Ангус, мы договарив… Предложение осталось почему-то незавершенным. Развернувшись, я устремила свирепый взгляд в сторону полуголого темноволосого парня в дверях и даже ощутила уважение при виде развитой мускулатуры и довольно симметричных кубиков на торсе. Здесь можно и боженьку вспомнить, так что… О Господи, какой мужчина! Где же моя текила? Правда, впечатление мужской красоты было испорчено такой же богоподобной и обнаженной девицей, что обнимала вампира со спины и прижималась губами к широкому плечу. Оба взъерошенные, с испариной и раскрасневшиеся, так что даже видеокамеры не нужно смотреть, чтобы узнать, чем они занимались. Парень не обращал на свою партнершу никакого внимания, что сущее преступление! Ибо когда к тебе прижимается всем чем можно такая нимфа, то как можно пялиться на какую-то девку с гонором? — Прошу прошения, мистер Майклсон, но… — Сроки сгорели, договоренности померкли, так что траходром распускаем! — вновь вступила я в игру. — Корделия, — прошипел друг, пытаясь урезонить меня. Видимо, очень крутой вампир, раз отношения хочет хорошие сохранить. Именно для них и была придумана такая зона. Темные глаза блеснули странными огоньками. И теперь вампир вообще оттолкнул от себя капризно хныкнувшую девушку, продолжая скользить взглядом по моему телу. Я даже обернулась назад, наивно полагая, что кто-то стоит сзади, но нет. Сканирующий долгий взор любвеобильного создания повышенной привлекательности принадлежал мне. Интересно, это он так размышляет как будет отдирать мою кожу с мяса или мысленно сравнивает с теми девчонками, которыми себя окружил? — Короче, я права. Так что собирайте в кучку ваш гастролирующий бордель и валите в мотель. Вот, — решила до победного завершить свою речь. — Это всё? — склонив голову набок, протягивает мужчина, а затем складывает свои великолепно большие руки на груди. Вот только в этом жесте мне почудилась откровенная издевка. Да что не так? Где праведное возмущение от прерывания их сексуальной деятельности, эмоции и скандал? Если я в чём-то и разбиралась хорошо, так в сволочах разных видов. И что-то мне подсказывало, что вампир из этой банды. Чуйка колдовской задницы никогда не подводит! Лохматый все также, не спуская с меня взгляда, принялся застегивать ремень. При том выглядело это как наоборот приглашение снять брюки… Ну или мне на почве листания моей коллекции журнальчиков уже пошлости мерещатся. Да-да, это все пагубное влияние эротической литературы на невинный женский мозг. А так, Корделия, запоминаем алгоритм: комары, вампиры, клыки и шея равняется большое «бо-бо». К несчастью, ушлый упырь засёк мой взгляд и растянул губы в лукавой улыбочке, вмиг превратившись из полубога в самодовольного слизняка. Фуф, ну наконец что-то хорошее! — Это всё? — спрашиваю у Ангуса, ощущая, что ещё чуть-чуть и уподоблюсь своим ученицам, что краснеют от взглядов старшеклассников. Ну им-то можно, а вот почти пятидесятилетней тётке не солидно. — Можно я уже пойду? — пробормотал отчего-то шокированный Ангус, глядя как три дивы неземной красоты улепетывают. Кстати, тоже красиво так: волосы развеваются, на лицах стыдливый румянец, а движения полны пластичности пантеры. — Да кто тебя держит, ей-богу? — ехидничаю я, почесывая кончик носа. Опять попойка намечается? Надеюсь, нет. Тратиться на печень не хочется. Опять же ремонт, Киран на попечении и куча штрафов за превышение скорости. Бюджет расписан на года! Да и я мысленно всё уже потратила. — Иди, — повелительным тоном говорит парень, натягивая на себя водолазку. Благо, интерес к моей персоне у мистера Дракулы потерян. — Сделай мне кофе и быстро! Мы с Ангусом с облегчением переглянулись. По крайней мере, я была рада, что гость заведения друга не стал скандалить и творить хаос. Насчёт Ангуса не знаю. Надо будет у него спросить, кто это… или нет. Смысл засорять память ненужными мне лицами и именами? Даже если у этих лиц есть обалденные кубики. У меня только в одном журнале штук тридцать таких образчиков Аполлонов, а про коллекцию так вообще молчу. — Я тебе позже сделаю твой заказ, хорошо? — мягко произнёс Ангус, приобнимая меня за плечи. — Спасибо, что разогнала их. — Зови в любое время. О, мне поручили рассказать десятиклассникам основы безопасного секса, так что я к тебе зайду и кого-нибудь ещё погоняю, — уныло поделилась «радостной» новостью. Директриса Уинтерберг меня ненавидит. — Детей уже искренне жаль, — развеселился мужчина, видимо, представив мою постную мину с контейнером контрацептивов. Послала ему кислую улыбку. Хоть кто-то ржет над моими страданиями. Как рассказать деткам то, в чем они гора-а-аздо продуманнее старушки Корделии? Хоть до Кирана еще слух не дошел, а иначе… — Хмыра, ты кое-что обронила, — протягивает заносчивый голос сзади. Замерла на месте, так и не сев на стул. И дело не в том, что я что-то потеряла, так как мои карманы всегда пусты, но… Откуда гребаный кусок ходячего секса знает мое ненавистное прозвище?! — Как ты меня назвал? — прорычала, резко развернувшись к бывшей порнозвезде бара Ангуса и будущему трупу.