Геральт на самом деле никогда не хотел навредить Лютику

Геральт уже некоторое время ехал по тропинке, когда резко остановил Роуча. Он устал, и у него не было реального времени отдохнуть между битвой со Стригой, слушанием ее криков и бегством на поиски Лютика, но он был благодарен, что у него есть Роуч. Он немного отдохнул, пока они ехали через лес, одновременно сохраняя бдительность в попытке найти какие-либо признаки того, что Лютик был поблизости. Он поблагодарил лордов за то, что прямо сейчас он Ведьмак и что он способен вынести дерьма больше, чем обычный человек. Прошло по меньшей мере 4 часа с тех пор, как он ехал верхом, и начинало темнеть (Еще не совсем ночь, но через несколько часов на небе будет ярко светить луна). Не было никаких признаков Лютика. Геральт ничего не слышал, в лесу было устрашающе тихо. Геральт посмотрел на лютню, привязанную к Роучу, и поморщился, хотя он никогда бы не признался в этом вслух, ему хотелось прямо сейчас услышать, как Лютик играет на своей лютне. Он не мог учуять ничего, кроме очевидных запахов леса; в этом месте не было сладкого запаха, который всегда излучаемый Лютиком, Лютик обычно пах цветами, вероятно, из-за того, что он все время подбегал к ним, объяснял, что это такое, а затем срывал ... и тогда его осенило. Даже когда они шли вместе, Лютик никогда не мог идти по тропинке. Он всегда жаловался, что это так скучно, что там никогда не на что смотреть! Теперь Геральт понял, что он только промычал в ответ, когда Лютик сказал это, никогда не меняя того факта, что они шли только по тропинке. Должно быть, барду было больно разговаривать только с самим собой. Почему ему потребовалось так много времени, чтобы осознать! За 4 часа, прошедшие с тех пор, как они с роучем вошли в лес, он ничего не нашел, это означало одно… Лютик не был на пути!/p Геральт провел рукой по лицу! Он был таким глупым, что не понял раньше, это было так очевидно. Если бы Лютик сбежал, он бы не хотел, чтобы его нашли, и он, по крайней мере, хотел бы погрузиться в пейзаж, поэтому он поступил бы противоположно тому, что всегда делал Геральт, который обычно придерживался пути, если у него не было причин не делать этого. Геральт увел Роуча с пути, и внезапно он наткнулся на то, что казалось небольшой утес. Геральт с глухим стуком спрыгнул с Роуча на землю. Он собирался привязать ее к дереву перед собой, но передумал, он доверял Роуч и знал, что она не из тех лошадей, которых нужно привязывать. Особенно, если бы он оставил ее в покое, ему нужно было убедиться, что она сможет убежать, если понадобится. Он похлопал ее по спине и начал свой собственный путь. Он подошел к краю обрыва и увидел нечто, похожее на кучу грязи, которая была отсутствующие участки листьев. Он не был уверен, что это означало, но у него было ощущение, что это что-то значило. Голая грязь выделялась на фоне грязи, покрытой листьями. Поэтому он решил провести расследование. Он спрыгнул вниз. Изначально утес был не таким крутым. Ну, это было совсем не круто, но чем дальше он шел, приближаясь к пропавшим участкам листьев, он понял, что утес очень быстро становился странно крутым, и это объясняло, какими могли быть участки. Кто-то упал со скалы. Теперь Геральт знал, что лучше не надеяться, что пал Лютик, но зная, что его бард знал, что там, где были проблемы, обычно находился Лютик. Лютик всегда был склонен к травмам и падениям. Геральт вспомнил голос бармена: "Его руки были перевязаны, плохо, они были в беспорядке", и Геральт вздохнул. Он надеялся, что если бы упал Лютик, то он не пострадал бы еще сильнее, чем был, в любом случае, во всем виноват Геральт. Он не был уверен в том, как Лютик воспользуется своими руками, чтобы остановить себя, или как он вообще сможет защититься, если придется. Несмотря на это, Геральт продолжил и пошел по следу пропавших листьев и увидел, что он остановился рядом с дерево. Затем он увидел очертания ботинок и снова почувствовал надежду. Опять же, не было причин полагать, что они принадлежали Лютику, но следы были единственными, что указывало на то, что в этом лесу определенно был человек, и он решил следовать за ними. Они были маленькими, особенно если не считать рисунка, который Геральт сделал сам, и ему казалось, что в глубине души он знал, что эти маленькие ножки принадлежат Лютику. Геральт почувствовал, как в груди у него разгорается огонь, ему нужно было найти Лютика. Ему нужно было защитить его и пообещать, что он никогда больше не причинит ему вреда. Он должен был исправить это. Как раз в этот момент налетел короткий ветерок, и волосы на затылке Ведьмака встали дыбом. Это была кровь? Ветер разносил по воздуху острый запах крови, и он доносился глубоко в Нос Ведьмака, за исключением того, что он был недостаточно отчетлив, чтобы понять, чей это был нос, он был слишком далеко от источника. Несмотря на это, у Геральта в голове крутилась одна мысль: "О нет ... это могли быть Лютики?" Геральт побежал навстречу ветру, который явно дул в сторону источника запаха. Прошло совсем немного времени, пока он не наткнулся на кусок ткани на земле, где запах крови был сильнее всего. Он присел, чтобы посмотреть, что это было, и вздохнул с облегчением, когда понял, что кровь была не Лютика (он узнал запах крови Лютика, так как Лютик часто спотыкался и ушибался), но облегчение было недолгим, когда в воздухе поднялся запах цветов. Маленький кусочек ткани, который он сейчас держал в руке, покрытый кровью… в нем он узнал шарф Лютика. В нем бурлила смесь чувств. Было ясно, что он подбирался все ближе и ближе к Лютику, он чувствовал это, но он все еще не мог уловить никакого смысла в представшей перед ним сцене. Шарф, который он держал, или то, что от него осталось, выглядел так, как будто его разорвали на части, что означало, что у того, кому принадлежала эта кровь, была и вторая половина. Он задавался вопросом, что здесь произошло. Лютик ввязался в драку и убежал, тварь только схватила его испуганного и оторвала кусок, когда он убегал. Или оно съело Лютика, сердце Геральта бьется в быстром темпе… если бы оно съело его Лютика, оставив после себя лишь небольшой кусочек его шарфа, но, будучи настолько рациональным, насколько мог, он знал, что на самом деле, если бы что-то съело Лютика, то не осталось бы следов, а там, прямо возле его собственных ног, был набор отпечатков, ведущих с места происшествия. И снова ноги были меньше его, что означает, что тот же человек прошел здесь, остановился и понес вкл. С верой в то, что они принадлежали Лютику, поскольку шарф определенно принадлежал ему, он последовал за ними еще раз. Через некоторое время ходьбы и следования отпечаткам по коварной местности он остановился, он почувствовал присутствие чего-то впереди - такое чувство возникало у него, когда он подходил слишком близко к лагерю и знал, что впереди есть люди. Он ломал голову; он надеялся, что Лютик был бы умен и не подобрался слишком близко к тому, что ждало его впереди, но он знал, что надеялся на слишком многое. Лютик, каким бы грациозным он ни был, когда играл на своей лютне и танцевал с женщинами на постоялых дворах, в лесу он был ужасен. Постоянно спотыкается, ломает ветки под ногой, пинает камни и все такое! Он знал, что если Лютик пойдет этим путем, то Лютик только что попал в беду, потому что по ауре леса он мог сказать, что этот лес не позволил бы нормальным людям разбить лагерь и выжить, было ясно, что впереди был лагерь бандитов. Геральт чувствовал, что его шатает, он уже некоторое время не мог отдохнуть и он знал, что если бы Лютик столкнулся с группой бандитов, у него была бы куча неприятностей. Геральт покачал головой, выпивая зелье, которое он носил с собой, которое позволило ему снова набраться сил. Он мог спать, когда Лютик был в его объятиях, в безопасности. Геральт вытащил свой меч и снова проследил за отпечатками, когда они внезапно остановились и он может сказать, что человека, за которым он следил, утащили ... в сторону лагеря. Черт возьми, он знал это ... запах крови к этому моменту стал резким, это был запах множества истекающих кровью людей. Он не был уверен в том, что произошло, но ему пришлось приготовиться ко всему, что попадется ему на глаза. Когда Геральт наконец достиг границы лагеря, открывшаяся перед ним сцена заставила его содрогнуться. Что, черт возьми, здесь произошло?