Обними меня, мне это нужно, а другим скажем, что между нами дружба

— И они сказали, что я недостаточно харизматична для их новой героини, — пробурчала Эмма, делая глоток вина. — Идиоты, — лишь ответила Дженна, повторив за Майерс. — Что? — она удивлённо улыбнулась, поставив бокал на стол. — Я ещё не видела людей прекраснее тебя. Ты настоящий талант и я бы действительно могла бы многому у тебя научиться, — Эмма засмущалась, опуская голову вниз, глазами изучая пол. Они сидят в одном из лучших ресторанов Лондона при отеле, из которого открывается вид на ночной Тауэрский мост. Дженна сидит спиной к виду, а Майерс рядом справа. Смотря через плечо девушки, она могла бы наблюдать как мост поднимается, чтобы пропустить какое-то большое судно, но ей это не нужно. Не важно. Не сейчас, когда рядом брюнетка. Её брюнетка. Эмма расстраивается, что не смогла получить роль. Она пригласила Ортегу выпить по бокалу вина и выговориться. Они часто так делали, став друзьями после сериала. А когда их отношения вышли на новый уровень, эти посиделки стали чем-то интимным и родным. Каждая могла излить душу собеседнице и быть точно уверенной, что получит одобрение, а не осуждение за какой-либо поступок. Да, они вместе как пара уже больше полугода, но Майерс так и не смогла привыкнуть к этим неожиданным комплиментам от своей девушки. Это вгоняет её в ступор и ещё больше заставляет краснеть. — Э-эй, ты чего, — с улыбкой проговаривает Дженна, когда видит грустные глаза своей любимой. Она пододвигает стул ближе к ней, оказываясь совсем рядом. Шатенка поворачивает голову. — Обними меня, — шепчет она и Ортега забывает как дышать. Обычно девушки стараются никак не проявляться на людях, чтобы не вызывать разных сплетен и глупых новостей, но если Эмма просит об этом сейчас, это значит, что она действительно подавлена. Дженна пододвигается ещё чуть ближе, а потом притягивает к себе чужое тело. Шатенка кладёт голову на плечо Ортеги, прижимаясь боком к телу меньшей. Дженна поглаживает чужие волосы, шепча на ухо какие-то слова поддержки, а потом чувствует на ткани своей рубашки влажность от слёз Майерс. Она отстраняет её, чтобы посмотреть в уже такие родные голубые глаза. — Малышка, ты чего? — Дженна аккуратно большим пальцем смахивает соленые капли с щёк девушки, а потом оставляет влажный след на её скуле, носу и наконец на лбу, вновь прижимая к себе. — Ты самая лучшая девушка на свете. Я не знаю, кого должна благодарить за твоё появление в моей жизни. Если ты будешь так расстраиваться из-за каждой неполученной роли, то тебе и жизни не хватит, не то, что нервов, — она всё так же прочёсывает чужие локоны, продолжая шептать. — Родная моя. Я уверена, что, если ты не получила эту роль, то значит они были недостойны тебя. Всё, что не происходит, всё — к лучшему. Кто знает, вдруг завтра тебе позвонят, чтобы утвердить в роли, о которой ты даже мечтать не могла. — Да, я знаю, но… — Никаких «но», Эми. Живи сейчас, продолжай радовать меня своим присутствием, своей улыбкой, а не слезами и безрадостным лицом. Поверь, я очень расстраиваюсь, когда вижу тебя такой. Я не могу думать ни о чём, кроме как о тебе. И как я смогу уехать завтра, если буду знать, что ты грустишь? Эмма поднимает голову, рассматривая идеальный профиль своей возлюбленной. Шатенка знает каждую веснушку на этом лице, но каждый раз смотрит и заново влюбляется. Майерс пододвигает свой стул ближе, оказываясь буквально между ног Дженны, обёрнутых в чёрные брюки. Она поворачивает корпус, чтобы теперь быть не боком, а напротив, заглядывая в полюбившийся ей карий омут этих прекрасных глаз. Майерс проводит пальцами по щеке, вырисовывая только ей известный узор между веснушек брюнетки, а мурашки Дженны так и намереваются показаться от таких действий. — Ты что делаешь? — шепчет Ортега, когда пальцы опускаются ниже, задевая скулу, шею, а потом и ключицу, спрятанную под тканью рубашки. — Показываю, что я рядом. Показываю, что ценю тебя, — рука скользит ниже, опускаясь по плечу к предплечью, задевая бедро и, наконец, сплетаясь пальцами с брюнеткой. — Показываю, что ты моя, — и вновь прижимается, утыкаясь носом в шею, обжигая дыханием. Сердечный ритм Дженны напрочь сбит от таких слов и действий. Свободной рукой она обнимает шатенку за талию, а взгляд смотрит куда-то в угол. Она щурится, всматриваясь в недостаточно освещённое место, а потом ухмыляется, когда понимает, кто там. Но ничего не говорит, лишь подтягивая Майерс ещё ближе для объятий, а потом шепчет ей на ухо: — Предлагаю взять бутылку вина и отпраздновать то, что ты не попала в очередной идиотский проект в моём номере, — в ответ лишь тихое «мгм» и она отстраняется. Ортега оплачивает счёт, просто потому что в этот раз пришёл её черёд. Они договорились платить по очереди, чтобы ни одна не чувствовала себя неловко. Дженна взяла на баре бутылку вина и вышла из ресторана, направляясь на одиннадцатый этаж. Они идут по коридору, но Ортега не выдерживает, за талию прижимая девушку к ближайшей стене. — Это было похоже на издевательство в ресторане, ты как считаешь? — она хищно скалится, заглядывая в потемневшие голубые глаза. — Я считаю… — Эмма делает над собой усилие, но берет девушку за плечи, отталкивая от себя, — что мы должны дойти до номера. Как только входная дверь закрывается, ситуация повторяется. — Хорошо, что ты считаешь теперь? — всё с таким же азартом спрашивает брюнетка, а потом припадает к чужой шее, оставляя на белоснежной коже беглый укус, который тут же зализывают в качестве извинений. — А сейчас я считаю, что ты должна выполнить своё обещание, — с иронией произносит Майерс, Дженна сжимает её бедра и вместе с издёвкой вылетает и приглушённый стон, теперь усмехается уже брюнетка, но всё же удивлённо ждёт продолжения о своём "обещании". — Отметить мой провал, — прошептала Эмма, а руки Ортеги оказываются на ягодицах, заставляя ещё один стон слететь с алых губ шатенки. Услышав это, Дженна резко отстраняется, заставляя Майерс неудовлетворённо выдохнуть. Ортега отходит, доставая бокалы и штопор, открывая им бутылку. А потом разливает алкоголь по чистым стеклянным посудинам и подходит к Эмме, которая уже сидела на кровати. На ней чёрная юбка и персиковая блузка в цветочек. Она расстегивает первые пару пуговиц, потирая область грудного отдела, переходя на шею. Ей жарко. На улице начало июня и в Лондон, на удивление, тоже пришло потепление. Ортега вместо того, чтобы сесть рядом, опускается на бёдра шатенки, обвивая ногами её талию. — Ну тогда давай отметим, — шепчет она, протягивая бокал, который обхватывает чужая ладонь, ложась поверх кисти Дженны. Она ухмыляется, вытягивая свою руку из такого своеобразного плена и поднимает бокал в знак этого импровизированного праздника. — Они были недостойны тебя, малышка, — говорит брюнетка и они обе делают по паре глотков. Эмма опустошает свой бокал и как можно аккуратнее ставит его на пол, придерживая сидящую на ней девушку, а Ортега азартно улыбается, оставляя в своём стакане вина не больше, чем на глоток. Губами дотрагивается до стекла и манит шатенку наблюдать за своими действиями. Медленно наклоняет бокал, делая тот самый глоток, но не проглатывает жидкость, также аккуратно ставит свой стакан на пол и возвращается обратно, рассматривая реакцию Эммы. Но не дождавшись ничего, кроме завороженного взгляда, не сводящего с неё глаз, впивается в губы Майерс, делясь с ней тем самым вином. Несколько капель покидают этот поцелуй, стекая по краешку губ, но Дженна не теряется и слизывает их, продолжая целовать девушку. Толкает её в плечи, нависая сверху. — Так вино кажется вкуснее, ты как думаешь? — томно шепчет она, а потом продолжает целовать податливые губы с привкусом красного сладкого вина, не давая девушке ответить даже слова. Эмма подтягивается, потянув за собой и Ортегу, и ложится головой на подушку. Мнёт идеально застеленную постель, но в данный момент это абсолютно никого не волнует. — Я думаю, что я хочу ещё вина, — очень низким голосом отвечает Майерс, когда Дженна отстраняется. Голос настолько низкий и сексуальный, что Ортега не в праве не подчиниться. Она встаёт с кровати, подходя к столику с бутылкой. Её движения медленные и манящие, а Эмме приходится только наблюдать. Вместо того, чтобы взять стеклянную тару, девушка разворачивается, смотря в голубые глаза, которые потемнели: то ли от недостатка света, то ли от возбуждения и грядущего наслаждения. Дженна тянется к своей рубашке. Первая пуговица уже спокойно висит на ткани, вторая следует её примеру, третья… а Майерс поддаётся на эту игру и просто наблюдает, ожидая последующих действий брюнетки. И так все пуговицы расстёгнуты и глазам Эммы предстаёт подтянутое тело со слегка заметными кубиками пресса, грудь, которая скрыта чёрным кружевным бюстгальтером и выпирающие ключицы, сводящие её с ума. У Майерс однозначно есть какая-то скрытая любовь с ключицами её девушки. Дженна делает несколько шагов, взяв перед этим вино со стола, и направляется в сторону шатенки, которая приподнялась на локтях, дабы следить за всеми действиями, а узел внутри становится туже с каждым шагом и каждым движением любимой фигуры в полумраке. Ортега неторопливо опускается на бёдра Эммы, поднимая бокал, наливает туда немного вина и проводит тот же ритуал, что и в первый раз, прикасаясь губами к стеклу, потягивая тёмно-красную жидкость, и оставляет бокал в руке. А после нависает над шатенкой, которая жаждет получить новую дозу приятных ощущений и новую порцию обжигающего горла напитка, но Дженна не спешит. Держит во рту вино, отставив бокал на прикроватной тумбе, а сама принимается расстёгивать пуговицы чужой блузки. Чувствует на своём животе касания шаловливых пальцев Эммы и не выдерживает, так и оставив элемент одежды наполовину застёгнутым, вновь припадает к чужим губам, которые только и жаждали этого поцелуя. Их губы борются в этом танце, а вино скользит из краешка губ по подбородку и вниз по шее, но Ортеге уже плевать. Она своим языком находит чужой и борьба продолжается, разжигая желание в обоих. Остальные пуговицы на блузке с треском отрываются, потому что Дженна с рывком разрывает бедный элемент одежды, вызывая возмущённый стон, который тут же затыкают поцелуем и шепотом: "так было быстрее". Пальцы Майерс ложатся на ключицы, скользя на плечи под рубашку и поддевают в желании оставить девушку лишь в бюстгальтере и зауженных брюках. Ортега помогает, не разрывая поцелуй, и Эмма стягивает белую ткань, откидывая её куда-то на пол. Брюнетка судорожно выдыхает, отрываясь от неутолимых губ, а Эмма, поняв намёк, выгибается в спине, позволяя снять с себя блузку, которая тут же летит куда-то в след за её рубашкой. — Хорошая девочка, — шепчет Дженна и слышит положительный стон, после того, как её губы вновь находят чужую шею, спускаясь на ключицы. Она отстраняется, чтобы в очередной раз посмотреть на свою любимую, а Майерс тянется за поцелуем, обвив руками шею. Ортега пользуется этим и пальцами находит застёжку лифчика, который через мгновение летит куда-то на пол, оставляя девушку по пояс обнажённой. Эмма рефлекторно закрывает грудь руками, понимая, что это была очередная уловка брюнетки, чтобы стащить с неё этот элемент белья. — Убери, — строгий тон, который Эмма, могла поклясться, любит слушать больше, чем любимые треки SEVENTEEN. Властность, которая доступна только ей. Право брюнетки на её тело, её стоны наслаждения, на неё всю: целиком и полностью. Майерс нравится находиться под этим влиянием и она с покорностью убирает руки, давая Ортеге власть над собой. Дженна ухмыляется и опускается, губами начиная вести свою дорожку. Начинает с теплых и мягких губ, не может ими насладиться, привкус вина всё ещё на устах, но она вынуждена оторваться, чтобы продолжить свою приятную пытку. Не оставляет без внимания и скулы, и подбородок, по шеё ведет кончиком языка и слышит подавленный стон девушки под ней, что только добавляет энтузиазма и подстёгивает брюнетку не останавливаться. Она губами касается пульсирующей венки и продолжает беглые мини-поцелуи по светлой коже. Где-то прикладывает усилие, прикусывая кожу, вызывая ещё один стон. Доходит до ложбинки между грудями и поднимает затуманенный похотью взгляд, но всего на мгновение. И вот она уже языком ведет между ними, а ладони вызывают табун мурашек, поднимаясь по талии выше, пока не находят свою цель. Пальцы с силой сжимают грудь, вызывая самый громкий за это время, но не за сегодня, стон и девушка выгибается, приподнимая поясницу от светлых простыней. Указательный и средний пальцы находят сосок, переминая его. Стоны становятся чаще, а девушка кулаком закрывает рот, прикусывая палец. Язык брюнетки тем временем соскальзывает на другую грудь, выводя свои узоры, но не касаясь соска, в то время как пальцы продолжают работать с левой грудью. Зубы сменяют язык и девушка, прикусывая сосок, получая ещё один одобрительный стон, чуть громче предыдущих. Майерс старательно скрывает его в кулаке, что немного выводит из себя Дженну. — Ещё раз ты это сделаешь и я привяжу твои руки к кровати, — томный, хриплый и властный голос доносится до ушей шатенки и она стонет только от этого. Или от того, что рука Ортеги вновь сжала грудь. Тут не понятно уже, но брюнетка и не собирается разбираться, она возвращается к незаконченному делу, пальцами теперь играясь с одним соском, а зубами припадая к противоположному. Она спускается губами ниже, оставляя под грудью багровый след. Рука всё так же массирует эрогенный участок, а брюнетка поцелуями спускается ещё ниже, оставляя на талии красные пятна, которые ещё долго будут напоминать шатенке об этой встрече. Дженна сталкивается с преградой в виде ткани её кожаной юбки. Руки перемещаются на серебристые пуговицы, вальяжно и неторопливо расстегивая первую, а потом также вторую и третью. Взгляды направлены друг на друга и ни одна не имеет право сделать лишнее движение глазами. Ортега приподнимает девушку за бёдра и резко стягивает чёрный элемент одежды. Ненужный в данный момент элемент, который падает где-то рядом с остальными вещами на полу. Карие глаза затуманенные похотью изучают голубые, желающие продолжения. Ладонь Дженны ложится на уже промокшее бельё и она усмехается своему успеху за столь короткое время. Разводит ноги шатенки в стороны и, положив руку на талию, опускается вниз, обжигая своим дыханием внутреннюю поверхность бедра. Но не прикасается. Эмма может чувствовать лишь дыхание, которое поднимается ближе и ближе к её светлому белью. — Дженна, прошу тебя, — сквозь очередное сжатие на своей груди выстанывает Эмма. Брюнетка с издевательской ухмылкой поднимает свой взор на умоляющую девушку. — Дженна, прошу что? Тебе стоит лучше формулировать свои желание, родная, — томно говорит Ортега. — Прошу, прикоснись ко мне. Мне очень нужно, — руки опускаются на бёдра и резко сжимают, и дыхание Эммы сбивается так же, как и предложение. — Дженна, сделай это, ммм, пожалуйста… Ортега кладёт свои ладони на талию, опускаясь ниже к бёдрам и резко стягивает бельё, а после и вовсе снимает, оставляя любимое обнажённое тело страдать от недостатка ласки. Её ласки. Ортега ложится, закидывая чужие ноги себе на плечи и Эмма уже готовится ощутить такое сладостное и желанное ощущение, которое так и не происходит. Вместо этого Дженна поднимает глаза. — Значит, ты издеваешься надо мной в ресторане в тот момент, когда я по идее должна успокаивать грустную подругу, а теперь ты просишь касаться тебя. — Это не… я же не… у меня даже в мыслях не было, — она отвечает сбито, чужие пальцы поглаживают кожу ягодиц, иногда сжимая, отказывая мозг работать. — Но ты сделала это, Эми, — шепчет Дженна прямо над чужой промежностью. Держит себя в руках, в желании показать своё полное господство над этим телом. Аромат, которым пропахло бельё Эммы, не может не сводить Ортегу с ума. — Я… хочу тебя, — на выдохе отвечает Майерс. Язык брюнетки касается чувствительной кожи лобка, поцелуй на складках и она вводит кончик языка, находя клитор девушки. Тело шатенки моментально реагирует, а ноги сжимаются, но Дженна держит девушку за бёдра, а языком выводит неподражаемые узоры по клубку нервов, вызывая не один стон. — Агх… аахх… ммм, — всё, что можно услышать сейчас от Майерс и брюнетка понимает, что всё делает правильно, когда чужая рука находит её волосы и сжимает, заставляя не останавливаться. Дженна принимает это как знак, устраивается поудобнее и вводит первый палец. Движения плавные, нежные, давая девушке привыкнуть к ощущениям, и почти сразу же она вводит второй палец. Покачивания чужих бёдер навстречу её пальцам и вырывающие стоны, которые шатенка уже не контролирует, хаотично сжимая простыни в своих кулаках от наслаждения, подстёгивают Ортегу работать активнее рукой, насаживая на них не такое уж и невинное тело, и добавить язык, всасывая горошину клитора. Один, два, три… десять… пятнадцать… неисчислимое количество толчков и Дженна чувствует, что девушка уже готова. Майерс поддаётся, стараясь захватить пальцы как можно глубже. Её киска издаёт неловкие звуки, но Ортегу это будто бы только сильнее заводит и она резко сжимает пальцы, доводя шатенку до оргазма. Тело дрожит в судорогах, а во рту Ортега чувствует вязкую жидкость. Вылизав все соки, она не останавливает пальцы, помогая Эмме пережить оргазм, постепенно замедляясь. Почувствовав, что девушка приходит в норму, Дженна вытягивает пальцы и демонстративно смакует соками Майерс, стекающими по её руке. Эмма сглатывает слюну и тянет девушку на себя. Она впивается в чужие губы, всё ещё ощущая на устах свой привкус. Поцелуй нежный и трепетный. Приводящий дыхание, сердце и чувства в норму после полученной дозы наслаждения. — Я люблю тебя, — шепчет Майерс, отрываясь от желанных губ. Всегда желанных. Дженна улыбается, опираясь на локтях. Поднимает одну руку, чтобы убрать мокрую от пота прядь волос, заправляя её за ухо. — Я тебя больше, — отвечает Ортега и отстраняется, вставая с кровати. — Что-то не так? — осторожно спрашивает шатенка. Дженна подходит к своему шкафу с одеждой и достаёт какую-то свою футболку и нижнее бельё, а потом кидает на кровать рядом с Майерс. — Я, конечно, очень люблю твоё тело, Эми, но, если ты продолжишь лежать передо мной в таком виде, то мы не уснём этой ночью. А завтра наш последний день, перед тем как я уеду и мне бы не хотелось проспать всё это время, — Ортега улыбается и Эмма положительно кивает, перед этим смущаясь. — Душ за углом. Хочешь, я присоединюсь? — игриво спрашивает Дженна. — То есть, если я скажу «нет», ты не пойдёшь со мной? — так же игриво отвечает шатенка. — Твоё желание — закон, — мечтательно протягивает она, лежа на спине и опираясь локтями о кровать, наблюдая как обнаженная девушка, прикрывая себя лишь выданной футболкой, собирает их вещи по полу. Майерс всегда так делала и каждый раз Дженна ухмыляется, рассматривая эту картину. — С тебя новая блузка, — она выдыхает, показывая разорванные пуговицы на своей старой и Ортега шире улыбается, кивая в ответ. Оставив вещи на стуле, Эмма скрывается за углом в ванной комнате, а брюнетка прикрывает глаза, ухмыляясь себе. Сколько раз они бы не встречались, Дженна всегда ощущала всё, будто впервые, отдаваясь каждому отданному чувству и полученным эмоциям. Ортега слышит шум воды, который выводит её из расслабленного состояния. Она поднимается и тихо открывает дверь ванной, заходя внутрь. Эмма наносит шампунь на волосы, напевая под нос какую-то любимую песню, отвернувшись лицом к стене, а брюнетка, пользуясь этим, снимает брюки и нижнее бельё и, открывая дверцу, присоединяется, становясь под прохладные струи воды. Она прижимается своей грудью к спине шатенки, которая тут же вздрагивает, ощущая руки на своей талии и дыхание где-то выше лопатки. Эмма разворачивается, обвивая руками чужую шею. — Ты же сказала, что моё желание — закон, — флиртуя, начинает шатенка. Дженна разворачивает их, впечатывая в стену так, что теперь вода из душа стекает по спине брюнетки, Эмма же лопатками упирается в холодный тёмный кафель. — А ты так и не сказала своего желания, милая. Вот я и подумала, что ты будешь не против, — хищно улыбаясь, произносит Ортега и, поцеловав девушку в щёку, отстраняется. — Душ, — серьёзно говорит она и тянет шатенку под воду. — Глаза закрой — шампунь попадёт, — так же серьёзно, но уже с ноткой заботы проговаривает Дженна, а потом принимается смывать намыленные волосы, вымывая кожу головы. Потом с полки берёт в руки тюбик с гелем для душа и выливает немного на руку. Проводит по шее, ключицам, плечам, не обделяет и грудь, а потом и талию. Эмма, сообразив план, тянется за тем же тюбиком и повторяет всё те же манипуляции на теле брюнетки, вызывая несколько совсем не тихих стонов, когда ладони Майерс касаются груди и доходят до бёдер. После всей процедуры Дженна тянет их под воду, смывая пену. *** — Как же я люблю тебя, — шепчет Майерс, укладываясь на чужое плечо, обернутое в белую просторную футболку, которая вмиг стала мокрой от волос шатенки. — Я всё равно больше, — в ответ говорит Дженна, находя место для своей ладони где-то на талии и прижимая девушку ближе. Их ноги сплетены, руки Ортеги уже полностью обнимают чужую спину, буквально лежащего на ней тела. Она упирается щекой о макушку девушки, которая спокойно и умиротворённо дышит ей в шею. Так они и засыпают, находя утешение друг в друге. Каждая из них сталкивается с огромным количеством проблем, стоит только покинуть пределы этой комнаты, но здесь всё по-другому. Здесь они дышат друг другом и живут друг другом. Эдакая вторая жизнь получается, но сейчас это лучший способ избежать разговоров общественности, на которую девушкам, увы, не может быть плевать, учитывая их медийность. *** Будит их невероятное количество поступающих сообщений и звонков, которые так и раздаются из их мобильников. Дженне плевать. Она, лениво оторвавшись от чужого тела, находит на тумбочке свой телефон и на автопилоте с закрытыми глазами выключает звук, а потом так же прижимает к себе тело шатенки, которая не может быть такой отстранённой к произошедшему. Она аккуратно поднимается, складывая свои руки на груди девушки и утыкается подбородком в плечо, заглядывая в лицо Ортеги. Рассматривает нахмуренные брови, дрожащие ресницы и поджатые губы, вероятно, Дженна хочет пить. — Хватит на меня пялиться, — выдаёт брюнетка спустя пару минут и открывает свои сонные глаза. — Видеть тебя с утра — лучшее, что со мной случалось в этой жизни, — она улыбается, положив руку на щеку и заправляя выпавшие пряди волос шатенки. — Нам надо вставать. Мой телефон разрывается, я не могу его выключить, как ты, — вопросительный взгляд, а цепкая рука не расслабляется, сжимая талию, пока другой Дженна водит по лицу, тыльной стороной ладони, смахивая непослушные волосинки. — Ты держишь меня и я не могу встать, — продолжает она и Ортега улыбается. — Если бы ты хотела, милая, ты бы встала, — ехидна усмешка, которую Эмма затыкает своим поцелуем. Она сминает чужие губы, но не борется за властвование и не поддаётся. Всё на равных. Дженна расслабляет руки, перемещая их на бёдра в тот момент, когда Майерс садится сверху на брюнетку, но поцелуй не прерывает. Эмма скользит губами дальше, опускаясь на шею — слабое место брюнетки. Ортега тут же выдаёт первый стон, когда шатенка вырисовывает языком только ей знакомый узор, а потом припадает губами, оставляя один отчётливый багровый след, который будет с Дженной ещё несколько недель, отдаваясь отголосками воспоминаний. Она опускается ниже, целуя ключицы, что стали заметны благодаря широкому горлу футболки. Но тут же отстраняется, вставая с кровати, и берёт в руки телефон. Уловка. — В следующий раз я не буду так мила с тобой, как в эту ночь, так и знай, Майерс, — зло шипит брюнетка, прижимая к себе подушку Эммы, которая вообще-то ей так и не пригодилась, но аромат девушки каким-то чудесным образом смог проникнуть и в наволочку этой нетронутой вещи. *** — Дженна, мать твою, Ортега! — выкрикнула Эмма, повернувшись к брюнетке, которая сразу же убрала подушку с лица, услышав этот тон, который не сулит ничего хорошего. — Что такое? Не обязательно так кричать моё имя, ты просто можешь подойти и сказать, что хочешь меня, — Ортега издевалась, это было слишком отчётливо слышно. — Ты. Невыносима. Дженна. Мари. Ортега, — отделяя слова говорила Эмма, а потом нервно выдохнула. — Я не об этом, — глаза сверлят экран телефона и брюнетке действительно стало интересно, что же такого произошло. Она встала с кровати и подошла, со спины обнимая девушку и на носочках поднимаясь, чтобы заглянуть в её телефон, но Эмма поворачивается и просто протягивает мобильник. Глаза Дженны пробегаются по строкам из новостной страницы. «Дженна Ортега и Эмма Майерс — две актрисы, получившие широкую известность после выхода сериала по вселенной «Семейки Аддамс», были замечены вместе в ресторане при отеле в центре Лондона. На кадрах видно, что расстроенную девушку, а новоиспеченная «Уэнсдей Аддамс» помогает Эмме, скрывая в своих объятиях. Значит ли это, что между актрисами больше, чем дружба? Ранее их замечали вместе на улицах, но девушки опровергли информацию о своих отношениях, ссылаясь на рабочие моменты. Сейчас же мы отчётливо видим их объятия, которые выглядят совсем не как могли бы быть между коллегами по цеху. Официального подтверждения ещё нет, но фанаты на своих страницах уже делают поддерживающие видео и кадры, говоря, что девчонкам стоило открыться раньше и они счастливы за счастье своих кумиров. Некоторые же называют эти отношения ничтожными, подкрепляя это фактами связи Дженны Ортеги с Перси Хайнс-Уайтом, сыгравшим преданного влюблённого одноклассника Уэнсдей — Ксавье Торпа. Источники трубили об их любовных отношениях после появления парочки на церемонии вручения Золотого Глобуса, на которую актриса была номинированная в категории «Лучшая актриса в музыкальном или комедийном телесериале». Увы, награду она так и не забрала, но появления вместе с Хайнс-Уайтом вызвало огромный отклик у аудитории, поддерживающей данную пару. Неизвестно, что сподвигло молодых актрис на такое выражение эмоций и насколько их отношения теплы, но теперь нельзя с уверенностью говорить о любви между Дженной Ортегой и канадским парнем. Следить за новыми обновлениями этой интересной истории вы можете перейдя на наш официальный сайт по ссылке…» — Дженна, что мы будем делать? — встревоженным и слегка дрожащим голосом спрашивает Майерс, заглядывая в, сконцентрированный на тексте, взгляд карих глаз. Она отрывается от экрана откидывая телефон куда-то в сторону на кровать. — Собирайся, — серьёзно говорит Дженна, подходя к своему шкафу, а потом вспоминает, что у девушки нет блузки и кидает ей снятую с вешалки белую рубашку. — Извини, блузки у меня нет, — она пожимает плечами, а потом достаёт себе светлую футболку и с ванной забирает свои брюки, быстро переодеваясь. — Что происходит? Почему это выглядит как прощание? — задаётся вдруг вопросом Эмма, накидывая рубашку, заправляя её в свою юбку. — Куда мы идём? Дженна, не молчи, чёрт возьми! — Если веришь мне, то просто пошли, — она протягивает свою руку перед выходом из номера. — Я верю, — она шумно выдыхает, — конечно, я верю тебе, — шатенка сплетает пальцы их рук и они покидают помещение, заходя в лифт. Потом минуют стойку регистрации и покидают величественный отель, оказываясь на улице. Дженна, не долго думая, сворачивает направо, сжимая в руках чужую ладонь. Это решение она приняла вчера, оно казалось спонтанным, но на самом деле Ортега думает об этом уже как минимум месяц. Они переходят дорогу, оказываясь возле набережной и продолжают путь по широкому тротуару. — Дженни, скажи хоть что-то, ты пугаешь меня, если честно, — она останавливает их, дёргая Ортегу за руку. — Ты же говорила, что веришь, — недоверчиво говорит брюнетка, поднимая свои глаза и рассматривая ними ещё немного сонные голубые. — Я… верю, но неизвестность меня пугает. Ты знаешь это. К тому же, после того, что мы прочитали. Мы и ещё несколько миллионов человек. Как ты не боишься идти вот так, держа меня за руку. Что мы скажем, если они застанут нас вот так? Кто нам поверит, что мы просто друзья? — Просто прояви каплю терпения, родная. Я всё объясню, когда мы поднимемся туда, — она указала рукой на смотровую площадку на Тауэрском мосту. — Так чего же мы ждём, — Эмма вновь улыбнулась своей самой искренней и такой полюбившейся Дженне улыбкой, а потом вновь сплела пальцы их рук. Они шли по набережной, ловя иногда косые взгляды на их скрепленных руках, но сейчас это не волновало ни одну из них. Майерс была в ожидании и предвкушении тех слов, которые ей может сказать брюнетка, перебирая в голове всевозможные варианты у себя в голове. Дженна же напротив, думала, что сказать, чтобы девушка правильно её поняла. Она делает это не потому что их поймали, а потому, что хотела сделать это уже месяц. С этими мыслями они и подходят к величественной конструкции с разводными центральными пролетами, поставленной на две промежуточные опоры — готические башни высотой шестьдесят пять метров. На улице раннее утро, солнце только-только проснулось, а вместе с ним и англичане, которые именно в это время суток не так охотно рвутся к данному сооружению. На лифте они поднимаются наверх и выходят к смотровой площадке, с которой открывается прекрасный вид на утренний сонный город и ключевые достопримечательности города, включая знаменитую башню Сент-Мэри Экс и Гринвичскую обсерваторию. — Дженна, как же здесь красиво, — восторженно протягивает Эмма, осматриваясь вокруг. — Я сколько раз была в Лондоне, но так и не смогла сюда добраться. — Я всегда прихожу сюда, когда бываю в Англии. Мне кажется, что это какое-то особенное место. Отсюда видно мощную Темзу, которая течёт вне зависимости от времён года и настроения приходящих. Она просто бьёт ключом, раскрывая своё величие по всему Лондону. В ней скрыто столько тайн, но это не должно волновать посетителей и смотрящих на неё людей. Они любят Темзу не за её секреты, а за её значимость и важность. Считаясь главной рекой города, она даже не является самой длинной, что говорит только об известности и нужности. Помимо реки ты можешь только осознавать, что стоишь на смотровой площадке моста, которому уже несколько веков. Его архитектура и энергетика, которая здесь есть, помогает мне концентрироваться перед рабочими буднями. С Темзой связана некая легенда о том, что она является источником негативной энергии для тех, кто живет рядом, но я готова спорить с ними всеми вечно, — она говорит спокойно, размеренно, подходя к ограде площадки и смотрит на просыпающееся солнце, которое только поднимается из-за горизонта, освещая всю округу. Эмма стала позади, положив руки на плечи, обнимая девушку и наблюдая то же, что и она. — Ты привела меня сюда впервые, хотя в Лондоне мы были не раз, — она шепчет на ухо брюнетки. — Почему? — Дженна обернулась, осматривая любимое личико с голубыми глазами, которые сейчас казались зелеными, дрожащими ресницами и алыми губами, расплывающимися в улыбке. Она всегда улыбается, когда видит, что Ортега внимательно рассматривает её. — Я больше не хочу, — прошептала брюнетка, положив руки на талию, — не хочу прятаться. Не хочу встречаться поздно ночью в ресторане, а потом подниматься в отель, не хочу просыпаться утром одна, когда тебе нужно куда-то идти, но меня ты не можешь взять, потому что это слишком подозрительно. Не хочу любить тебя шепотом. Счастье в тишине, но я устала молчать. Я просто хочу, чтобы все знали, что ты только моя. Чтобы этот Джорджи перестал лезть тебе, — зубы на мгновение сжались, показывая играющие от злости желваки. — И не только он, чтобы вообще кто-угодно знал, что будет иметь дело со мной, если обидит тебя. Не хочу больше извиняться, после того как наши поклонники увидели твоё фото на обоях. Да, это было приятное извинение, но всё же, — она ухмыльнулась, а потом серьёзнее продолжила. — Я влюбилась в тебя, как сумасшедшая, и больше не могу молчать, иначе скоро взорвусь от количества имеющихся чувств. — Дженна, я… — Я забыла, что такое доверять людям, — брюнетка отстраняется, делая несколько шагов назад. — Отношения оказались для меня тяжелым грузом раньше и я закрыла для себя эту страницу. Но сейчас… сейчас всё по-другому. Я люблю тебя и не представляю больше своей жизни без тебя. Не пойми меня сейчас неправильно, — она отстранилась, поясницей упираясь в ограждение. — Я говорю тебе всё это не потому, что увидела эти новости, а потому, что я не хочу, чтобы эти новости как-то задевали нас. Пусть выпускают что хотят, мне плевать. Просто дай мне быть рядом всегда, а не только по ночам в отеле. — Я сейчас расплачусь. Иди ко мне, глупышка. Я тоже безумно люблю тебя, — брюнетка подошла, врезаясь в чужое тело. — Для меня никогда не было проблемой рассказать о наших отношениях, я всего лишь переживала о твоей карьере, родная. Ты же знаешь, о нас и так появляется очень много хейта, который расстраивает не только меня. Я знаю. Я видела интервью с Эль Фанинг. Ты стараешься быть сильной со мной, но ты тоже человек. Тебе свойственна слабость и я готова быть рядом с тобой в эти моменты, — она поглаживает плечи девушки. — Дженна, твоё недоверие было оправданным, я читала твою книгу и понимаю, о чём ты говоришь, но я здесь и буду здесь всегда. Вот так стоять в твоих объятиях и смотреть, как солнце поднимается всё выше — это ли не мечта, — девушки повернули голову на жёлтое пятно в небе, которое так стремительно возвышалось над деревьями и высотками, заполоняя своим светом всё вокруг. Дженна отстранилась первая, доставая из кармана телефон. Она протянула свою ладонь и Эмма переплела пальцы их рук. Ортега навела камеру на сцепленные руки, поднимая их так, чтобы было видно и солнце, и край моста, и Темзу, и какие-то небоскрёбы вдали. Сделав фотографию, она зашла в Instagram, чтобы добавить новую историю. Загрузила фотографию, в углу поставила смайл в виде горящего сердца и отметила свою возлюбленную. Эмма положила голову на плечо, облокачиваясь о меньшую девушку, а когда увидела, что история уже в сети сделала себе репост с подписью «Обними меня. Мне это нужно. Другим скажем, что между нами дружба» и такой же смайл пылающего сердца. — Обнять тебя, говоришь? — с иронией спрашивает Дженна, облокотив голову, о макушку каштановых волос. В ответ тихое «мгм» и Дженна поднимает руку, находя ей место на талии Майерс, которая поворачивается, чтобы ближе прижаться к чужому, но такому родному и любимому телу. В этих объятиях нет и намёка на какую-либо пошлость. Только трепетные касания от шатенки по шее и аккуратные поглаживания талии, поднимающихся ладоней к лопаткам от Дженны. Ортега зарывается носом в ещё влажные волосы и вдыхает аромат шампуня, скользит носом ниже и вдыхает запах кожи на шее. Запах, который принадлежит только Эмме. Такой родной и каждый раз будоражащий сознание брюнетки. Объятия прерывает входящий звонок, который Эмма собирается сбросить, увидев там незнакомый номер, но Ортега её останавливает. — Возьми телефон, это может быть связано с работой. — И Майерс соглашается, положительно кивая. Палец соскальзывает по зелёной кнопке и шатенка поднимает смартфон к уху. Дженна не может слышать, что говорят девушке с той стороны, но она видит сияющие глаза и расплывающуюся улыбку своей возлюбленной, и сама расслабляется. Эмма говорит недолго, а брюнетка только понимает, что у Майерс, возможно, намечается новый проект. Майерс благодарит позвонившего и отключает, сказав, что они скоро встретятся. — Дженна! — на Ортегу налетает фигура шатенки, чуть не задушив девушку за шею. Вот так сильно Эмма сжимает. Но потом отстраняется, чуть ли не прыгая от счастья. — Помнишь, мне звонили для роли Пипп Фитц-Амоби, — в глазах не понимание и неловкость, а брови нахмурены, вероятно, брюнетка пытается вспомнить. Эмма видит это и улыбается, а потом, склонив голову вбок продолжает объяснение. — Они собираются экранизировать детективный роман «Путеводитель по убийствам для хорошей девочки» от Холли Джексон, — и Дженна кивает. Она вспомнила о чём речь. Эмма рассказывала об этом пару недель назад, когда они созванивались по видеосвязи. — Тебя утвердили, я так полагаю? — аккуратно спрашивает Ортега, ведь ещё вчера девушка была подавлена от того, что не получила ту роль, а сейчас новое предложение и то, о котором Эмма могла бы говорить часами. Ей было интересно. — Да, Дженна, съёмки начнутся здесь, в Англии, — Майерс улыбнулась, прижимаясь к телу младшей, которая так же была рада достижению своей девушки. — А я говорила, что ты зря переживала вчера, — прошептала она, обвивая талию. *** — Я должна кое-что сказать, — спустя некоторое время Ортега отстраняется. — Мгм? — удивлённое мычание и шатенка продолжает. — Мне кажется, ты и так сегодня говорила очень много. — Майерс гладит тёмные пряди, зарываясь ближе к корням, а Дженна льнёт под ладонь, прикрывая глаза. — Мне нравится твоя стрижка. Каждый раз забываю тебе об этом сказать, потому что не успеваю проговорить всё, что люблю в тебе. — Ортега улыбается от таких слов, но делает шаг назад. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы я узнала о себе много нового, — и улыбается ещё шире, а потом становится серьёзнее, чем все её мрачные персонажи. — И всё же: вчера я видела людей, которые снимали нас на видео в ресторане, но предпочла не реагировать. — ЧТО?! — Эмма в совсем не мягком шоке. — Этого всего не было бы, если бы ты попросила их удалить видео и пригрозить адвокатом, но ты этого не сделала. — Вот именно, Эми. Этого всего бы могло и не быть, если бы не они. Я бы так и не рискнула, не привела бы тебя сюда и в следующий раз мы бы встретились в номере отеля. Минимум через месяц. — Я ненавижу тебя, Дженна Мари Ортега. Так и знай, — брюнетка на эти слова лишь улыбается, теперь уже делая шаг вперед. — Ещё десять минут назад ты говорила, что любишь меня, — расстроено произносит Дженна, но всё равно улыбается, наблюдая за таким же, пытающимся скрыть улыбку, лицом. — От любви до ненависти один шаг, — театрально обижается, в шутку огрызаясь, и парирует слова брюнетки. — Тогда делай шаг обратно, потому что я люблю тебя, Эми, — теперь уже Майерс делает шаг вперёд, кладёт руки на чужие щеки, большими пальцами очерчивая веснушки, а потом опускает взгляд на губы, притягивая девушку для поцелуя. Трепетные и манящие касания губ, сопровождаются блужданиями руками по телу, от которых Эмма покрывается мурашками, издавая в рот брюнетки сдавленный стон, а Ортега в ответ улыбается в поцелуй, углубляя его. На улице уже ярко светит солнце, но девушкам ещё не было никогда так тепло рядом друг с другом. Теперь они по-настоящему вместе. Без всей лжи друзьям и знакомым, с которыми они вместе проводили отпуск в Париже. — Ты не выносима, но я всё равно люблю тебя, — шепчет Эмма, отстраняясь от тянущихся продолжить губ. — Через пять минут только не говори, что опять ненавидишь меня, а то скину отсюда и теперь ученые не смогут сказать, что вода в Темзе мёртвая и в ней никто не живет, — Дженна улыбается, а потом продолжает, — как ты смотришь на прекрасный английский завтрак вон в том кафе? — она указывает рукой на какое-то красивое место с яркой современной вывеской, что так не характерна для Лондона. Улыбка, а потом мимолётный чмок куда-то в щёку, который Дженна воспринимает как «да», сплетая пальцы их рук и покидая смотровую площадку. Вместе. Навсегда вместе, что бы ни случилось… — И мне больше не нужна новая блузка, у меня теперь есть отличная альтернатива в виде твоей рубашки, — напоследок говорит Эмма, перед тем, как девушки скрываются с моста, растворяясь в сонных прохожих.