(Без)вольность

      Гнев зачастую действует как обезболивающее или, иными словами, как редкий наркотик. Он начисто уничтожает серую реальность, вышибает мозги, отключает способность думать рационально и просто-напросто оставляет внутри человека обострённые до максимальной точки ощущения. Убивает самоконтроль и открывает самые потаённые желания. Нинель трясло, лихорадило, фактически физически выкручивало в руках Петра Сергеевича, настолько, что она задыхалась вперемешку со стонами, но ни одна клеточка тела или мозга даже не подумала о том, чтобы прекратить это безумие. Было хорошо, слишком хорошо, чтобы отдавать себе отчёт в глупости своих действий. Да, она трахалась на заднем сидении машины, как последняя шлюха, чувствуя железную хватку из мужских пальцев на своём горле и истерично заглатывая воздух. Да, её имел мужчина, который обещал её уничтожить. Да, она помахивала бёдрами в такт его динамичным толчкам, царапала ногтями плечи и срывала голос до хрипа. И это всё была она и не она одновременно. Со стороны Нинель напоминала взбесившееся животное во время гона: сходящее с ума, одержимое идеей, болью и в тоже время крайней похотью. Глаза девушки блестели как у больной, пальцы сильнее вжимались в мужскую кожу, не оставляя без внимания ни одного сантиметра, а внизу всё намокло настолько, что Нинель оставалось лишь закатывать глаза. У неё не было ресурса замедлиться: всё на скорости, всё до предела, всё до последней капли. - Умеешь всё, детка, - с ядовитой усмешкой прохрипел Пётр Сергеевич. Он намотал её волосы на кулак и жёстко потянул вниз, заставляя прогнуться. Вид определённо был эффектным: бледная женская кожа и упругая грудь, вокруг которой блестели синяки от его пальцев. Мужчина любил боль и никогда этого не скрывал. Впрочем, Нинель явно отплатила ему красными бороздами на спине. Бешенная. – Давай, сука, кончай. Ну, же… ты так этого хочешь… Нинель выгнулась сильнее обычного, так, что на минуту Петру Сергеевичу даже показалось, что она такими движениями сломает себе позвоночник. Но нет, она только обильно сжалась вокруг его члена и откинулась назад, пытаясь привести в норму дыхание и ещё по инерции вырывающиеся из груди стоны. Мужчина через силу ухмыльнулся, чувствуя, как оргазм догнал и его. Было и, правда, хорошо. Даже очень, хотя умений девчонке не хватало. Но безумство и химия между ними компенсировали всё сполна. - Почаще надо тебя потрахивать, - резюмировал мужчина, когда немного пришёл в себя. – Тебе явно этого не хватает. Видимо, совсем плохо у Вовочки с этим было? – Насмешливо продолжил добивать Нинель мужчина, не отводя от растрёпанной девушки взгляд. - Ты как кошка мартовская, взгляд до сих пор поплывший. Петр Сергеевич усмехнулся и легко похлопал Нинель по щеке, так, как это обычно делают, когда хвалят собаку за выполненную команду. Грубо и слишком насмешливо. Однако одного этого движения хватило, чтобы прийти в себя и вспомнить, где она и с кем. Адреналин снова ударил в голову, заставляя инстинктивно сорваться с места. - А не пойти бы вам к чёрту? - огрызнулась Нинель, мозг постепенно начал приходить в себя, чувство использованности начинало подступать где-то в подсознании, но вкупе с недавней истерикой уже переставало иметь хоть какое-то значение. – За помощь, конечно, спасибо, но дальше я сама. Я не шутила, Пётр. Я в той стадии, когда даже жизнь не представляет особой ценности, ясно? - Уверенна? – со свойственной ему иронией уточнил Пётр Сергеевич, он специально поиграл бровями и сделал улыбку максимально широкой. Он умел издеваться и умел добивать. Этого у мужчины было не отнять. – Твоя жизнь ничего не стоит, Нели, но так ли ты готова расстаться с ней? На будущее… никогда не шуми на пустом месте, это выглядит жалко. Нинель сжала кулак и сглотнула, постаралась хотя бы внешне сдержать удар. Оправилась, отряхнулась и вышла из машины, а потом вдруг на прощание… решила постучать в стекло - оно приоткрылось, давая девушке возможность едко прошептать. - На будущее: предохраняйся! Наверное, ещё полчаса Нинель простояла под душем в общаге, пытаясь смыть с себя всю липкую грязь этого дня. Соседки по блоку явно успели проклясть её двадцать раз, но ей было наплевать. Нинель трясло, хотелось плакать.       Состояние было настолько паршивым, что Нинель просто не знала, куда от него спрятаться. Столько противоречивых эмоций... Кажется, слишком много для её психики… Страх, боль, злость, опустошение и непонимание.       После душа девушка из последних сил устало забралась на постель, свернувшись в клубочек, подтянула колени к груди и тяжело вздохнула. Измотанность чувствовалась, кажется, даже на кончиках пальцев. Паршиво…. ведь на утро надо улыбаться и производить фурор. Какая ирония, «умей казаться равнодушным, когда в душе совсем не то». Грёбанный Есенин, был прав, хотя Нинель терпеть не могла его творчество. Уснуть ночью уже привычно не получилось. Что-то похожее на переутомление, дебильное состояние, когда силы остаются только на то, чтобы смотреть в потолок. Правда, после него обязательно наступает агония дикого смеха, похожего на предсмертные конвульсии сумасшедших. Нинель это знала, поэтому потуже затворила дверь, чтобы, когда её накроет максимально обойтись без свидетелей. Лишние разговоры ей по блоку точно не нужны. Впрочем, было бы глупо думать, что этот день мог бы пройти без последствий. Ближе к утру в комнату внаглую со своими ключами зашёл курьер. Нинель почему-то даже этому не удивилась, наверное, просто потому что в какой-то момент у неё просто закончился лимит душевных реакций. Когда играешь с такими серьёзными дяденьками, многому уже удивляться не стоит. Они всё о тебе знают и посылки передают соответственные.       Красивый тёмно-синий костюм, строгий, качественный и явно очень дорогой. Нинель даже не сомневалась, кто мог его прислать. С какой целью… догадаться было нетрудно. Она примерила: шикарно, не поспоришь, о сумме, конечно, оставалось только догадываться, впрочем, это было последнее, что должно было занимать её в этой ситуации. На такие наряды она любила залипать в бутиках, а сейчас такой на ней… Жаль, что в таких обстоятельствах. - Ну, что вырулим? – после долгих размышлений спросила у своего отражения в зеркале Нинель. Улыбнулась, как учил Эмир, надеясь хотя бы так обмануть свой мозг. – Вырулим. – Короткий выдох. – У нас просто нет других вариантов, надо выбираться. Ну, и по крайней мере хотя бы… секс был хороший. Ни два топа, ни три притопа. Зазвонил телефон, который с вечера вчерашнего дня обрывали друзья и родители. Правда, в этот раз звонил кое-кто, кого хотелось бы видеть в последнюю очередь, Нинель сняла трубку, закрывая глаза и мысленно пытаясь собраться: - Ну, что ж думаю по голосу узнала… Это Владимир… Говорил же, что ещё встретимся, кукла…