болезнь

- Аэ, ты опять пьяный припёрся в дом? - Кагура, которую разбудил шум из коридора, вышла посмотреть на только что пришедшего Гинтоки. Пьяное тело расположилось посреди коридора. - Ты безнадёжен, - девочка уже развернулась, собираясь оставить этого безнадёжного человека на месте, как вдруг услышала пьяный голос за спиной. - Что ты сказала!? - Саката тяжело поднялся, опираясь на свои ноги. После чего, достав свой меч, кинул его, вероятно, в сторону Кагуры. Но из-за алкоголя, а возможно, из-за частички достоинства, он сильно промахнулся и попал в стену. Из-за чего на той появилась трещина, а меч остался торчать в ней. - Кья! Размахивается палками тут своими, - подпрыгнув от испуга, но не растерявшись, Кагура пошла в атаку. Взмахом одной ноги, прописанной по голове, маленькая Ято заставила этот беспредел прекратиться, в добавок отключив Гинтоки на неопределённый срок. Когда дело было сделано, а прилив гнева угас, она решила всё таки перетащить Гинтоки в гостиную, чтобы не отпугнуть теоретических клиентов Ерозуи сразу с порога, да ещё и с утра пораньше. Сделав и это дело, Кагура довольно вздохнула, гордясь проделанной работой: - Ну теперь точно спать. На утро же попало ни в чем невинному Шинпачи. Тот, как обычно, пришел в Ерозую, но, не успев что-либо сделать, сразу получил проблемы от проснувшегося Гинтоки. Так, Саката, лишь открыв глаза, направил гнев на близстоящего человека, выражая это в грозном взгляде и этим жестом великодушно предупреждая о своем раздражение. Но насколько бы взгляд Гинтоки не был недовольным, Шинпачи не собирался предпринимать какие-либо меры по этому поводу. К несчастью, сейчас этот Саката Гинтоки был необычным Сакатой Гинтоки, из-за чего он сразу же встал и с помутненным взглядом принял позу для боя. Вот только так как катана всё еще была в стене коридора, взять в руки ему пришлось рядом стоящую швабру. Выбор был не лучший, но в руках истинного самурая и обычная ветка может стать смертоносной. - Аа! Гин-сан, что происходит!? - эта картина сильно напрягала Шинпачи, ведь если Гинтоки решится серьёзно сражаться, то этому дому несдобровать, а следовательно, и им всем тоже. Но, кажется, времени на разговоры Гинтоки выделил мало, потому, вновь без лишних слов, он занёс швабру над плечом и резким выпадом попытался ударить на поражение. Лишь привычка тела спасла Шинпачи от неминуемой беды. Ведь благодаря бесчисленным тренировкам он на автомате смог уклониться от удара. В то время как мозг еще не успел обработать информацию. - Убивают! Гин-сан точно сошел с ума! - после того как один раз смерть миновала его, Шинпачи решил не испытывать судьбу дальше и тут же покинул проклятое помещение. Выйдя за дверь Ерозуи, он наткнулся на не менее подорванную Кагуру, которая, услышав крики и сложив вчера с сегодня, тут же проскользнула вдоль стенки, даже не переодевшись с постели. Теперь же, она сонная сидела рядом с дверью и залипала на пол, оказывается, славно выложенный дощечками. - Эх, кажется, нам стоит хотя бы на ближайшие полдня переехать к Отосе-сан, - Шинпачи грустным взглядом осмотрел всё вокруг и после этого пошёл на первый этаж. Только они зашли в закусочную, как сразу обратили внимание на то, что говорили по телевизору. - К нам поступила информация, о том, что на теории Эдо орудуют Аманто, цель которых начать смуту, которая поможет провести серию мятежей. И воплощают свои цели они по средствам вируса. Этот вирус можно передавать через жидкости. Опасен он тем, что человек, в которого он попадёт, становится агрессивным при первом хоть небольшом раздражения и нападает на окружающих . Потому, граждане Эдо, убедительно просим не доверять незнакомцам в это трудное время, особенно осторожно относитесь к сомнительные напитки от таковых. Если вы повстречали человека со схожими симптомами, не делайте ничего, что может его разозлить и срочно обратитесь по номеру +81ххххххххх. Мы уничтожим этих безнадёжных людей совершенно без следа! Ведь зачем вам подобное окружение? - Эти пьяницы... Им совершенно без разницы что пить, - лицо Отосе отражало совершенное презрение к тем, кто доверяет незнакомцам и пьёт их напитки. Посленовостная минута молчания Шинпачи прошла, по завершению которой он произнёс: - Отосе-сан, у вас есть телефон? Можно воспользоваться? - А? Вот он. А зачем он тебе? - Ало, можно сдать одного человека? - дальше собеседник на том конце провода что-то сказал, из-за чего лицо Шинпачи приняло озадаченный вид, но потом эмоции почти стёрлись, оставив лишь нотку грусти в глазах. Он повесил трубку и развернулся к Кагуре: - Их наемные врачи, все заняты, поэтому нам придётся обратиться к обычному врачу. Мне даже адрес дали. И сказали, чтобы лекарство в дальнейшем помогло ему пока нельзя сражаться и нервничать, так что придётся к тому же быть обходительными. Помолчав ещё, он собирался уйти, когда Кагура окликнула его и попросила подождать, пока она переоденется. Но, так как для этого нужно было вернуться в локацию оккупированную довольно неприятным монстром, Шинпачи решил пойти с ней, что в последствии оказалось верным решением. Запоздав и войдя на несколько минут позже, Шинпачи увидел отчасти неожиданную картину. Гинтоки стоял рядом с Кагурой и можно было понять, что он не собирается отходить. В то время как она уже недобро начинала на него посматривать. - Стой, в новостях говорили не раздражать человека, - эта фраза Шинпачи предвосхищала грубые или просто неудачные слова Кагуры. - Но что делать если он не отходит!? - девочка перевела взгляд на Гинтоки. - А ну, брысь. - Эх, постой, - Шинпачи старался держаться довольно сдержанно, хотя это давалось ему тяжело, - пусть делает, что хочет, хоть идет с нами. Ответа на эту фразу он не получил, но два лица, одно недовольное, другое обратно, ничего не выражающее, говорили сами за себя. Так, эти трое оказались на улице. В один момент Гинтоки чуть не вступил в битву с зазывалой, который громко приглашал зайти в его кафе. Но всё решилось просто: - Гинчик, там последняя копия Джампа осталась, - как говорят люди: "Никто не изготовит замок без ключа, также и жизнь не даст проблемы без решения." В момент, когда сложность была почти улажена, а агрессии в воздухе оставалось 0,032 процента, подоспела и полиция Эдо. - Что тут происходит? - Хиджиката обвел взглядом всех присутствующих. - Ерозуя и вы двое, почему вы здесь? - О, Хиджиката-сан, преступлений здесь нет, всё уже улажено, - пока Шинпачи пытался объясниться, Гинтоки незаметно подошёл к Тоширо. Это первым заметил сам Хиджиката: - Чего тебе надо? - Я с тобой пойду. - Чег... - но не успел Тоширо произнести и слова, как тут же был перебит. - Хиджиката-сан, не спешите. Вы слышали про новый вирус? Из-за него разум человека мутнеет, а сам человек начинает агрессировать на каждую мелочь. Потому сейчас наша цель не тревожить Гин-сана. Прошу, можете просто сопроводить Гинтоки до Ерозуи, а дальше, вероятно, он и сам вас оставит. - Да с чего бы мне, - Хиджиката медленно перевел взгляд на Гинтоки, после чего вернулся глазами к тем с кем говорил, - помогать... - но был вновь прерван, только в этот раз отсутствием собеседника. И Кагура, и Шинпачи уже скрылись из виду. - Черт, эти ребята! - ругаться ему было не с кем, ведь собеседник смылся, оставив весь груз ему, а потому у Хиджикаты не осталось выбора. Он закурил, косо смотря на не типично молчавшего Гинтоки. И вот, теперь уже два человека возвращаются в Ерозую. Дорога прошла спокойно. Зато момент, когда Тоширо собирался уже оставить Гинтоки, не был таким же терпимым. Ведь второй сказал: - Дойди до двери, - первые слова от Сакаты, для Хиджикаты оказались резко-неприятными. Поэтому он нахмурил брови. Только чувство совести, которая говорила, что нельзя бросать больного человека на произвол судьбы, заставило его дойти и до двери. Но одну деталь Хиджиката не учёл. Когда человек в помутнённом рассудке, то его сложно понять. Потому, когда они подошли уже к порогу и тяжкая задача Тоширо закончилась, он со всей уверенностью развернулся и собрался сделал шаг в сторону подальше от этого места, но Гинтоки попытался схватить его за руку. Вышло у Сакаты это плохо. Из-за того, что он не рассчитал размах руки и, к тому же, промахнулся, его тело по инерции продолжило движение в сторону, после чего он запнулся и чуть не упал. Всё это действо Хиджиката мог и не заметить, только то, что Гинтоки не слабо задел его по спине, заставило развернуться и спросить: - Какого ты творишь!? Но Саката проигнорировал вопрос, в этот раз уже удачно, схватил Тоширо за руку и затащил за дверь. Там он довольно резко прижал его к тумбочке при входе и, пока Хиджиката ничего не понимал, поцеловал его. Поцелуй был долгий, этого времени хватило для того чтобы понять происходящие. И вопреки тому, что схваченный начал протестовать и пытаться освободиться, Гинтоки всё равно это мало волновало. Он жёстко сжал его между опёртыми на тумбу руками и продолжил делать то что пожелает. Когда их поцелуй был всё таки прерван, и Хиджиката смог говорить, его слова были: - Совсем ума лишился!? Я буду верить, что это связано с болезнью, теперь же, пока не поздно, отвали, - сказаны они были, из-за сбитого дыхания, прерывисто, и, говоря это Тоширо сильно нахмурился. Но ни один из этих факторов даже слегка не дёрнул душу Гинтоки, потому немного передохнув, он вновь поцеловал Хиджикату. Поцелуи были слишком резкими, для того чтобы успеть что-либо предпринять. Это и заставляло лишь дожидаться их конца. Когда Гинтоки оторвался от Тоширо во второй раз, тот вновь решил дернуться к двери, оттолкнув опирающуюся руку Сакаты, но ловко был остановлен этой же рукой, перехватившей его за живот. Из-за этого движения Хиджиката, налетев на препятствие, согнулся в животе, при этом подняв ногу, из-за чего почувствовал себя телефоном-раскладушкой. Но долго удержаться в этом положении не удалось бы, и поэтому под силой гравитации он начал падать. Гинтоки же решил, что больше держать Тоширо нет надобности и расслабил руку, дав тому спокойно упасть. Теперь, когда Хиджиката попытался встать, прижавшись спиной к тумбочке и опираясь одним локтем об пол, Гинтоки присел на корточки рядом, из-за чего Тоширо ненадолго замер. И этим временем Саката воспользовался довольно ловко. Он провёл одной рукой по затылку лежавшего, возможно проверяя не ушибся ли тот, а другой обхватил спину и резким движением заставил Тоширо лечь на спину, при том всё ещё придерживая его голову, что бы не ушибить. Скорость этих махинаций заставляла разум Хиджикату размыться на решение нескольких задач, из-за чего реакция запаздывала, а попытки отстранить этого человека медленно угасали. Так Тоширо еще раз попробовал встать, но, когда ничего не вышло, он с ноткой бессилия откинулся назад и оставил свои тщетные попытки. И вот, тот момент когда Хиджиката пал полностью в руки Гинтоки. Саката, нависнув над Тоширо, вновь поцеловал его и в то же время положив руку на его пах. Из-за подобной дерзости второй не мог не воскликнуть, но, так как поцелуй Гинтоки не собирался разрывать, у Хиджикаты вышло лишь промычать, изогнувшись в спине, и больно сжать плечи человека сверху. Такая реакция, видимо, очень понравилась Сакате. Вместо того чтобы убрать руку, он начал легко водить ей по длине встающего члена Тоширо. Когда Хиджиката вновь ахнул в губы, Гинтоки, наконец, разорвал их поцелуй. Теперь лицо Тоширо залилось краской, он осознал, что так легко поддался, и то, что теперь ему тяжело даже смотреть на Сакату. Но, так как у того состояния доходило чуть ли не до беспамятства, Хиджикате остановилось надеяться на то, что всё происходящее сейчас забудется. В то время пока Тоширо размышлял о своём, Гинтоки приступил к следующему этапу. Нерасторопными движениями он начал снимать чужие штаны, из-за чего их обладатель быстро пришел в себя и сильно дёрнулся от неожиданности. Непредвиденное движение заставило руку Сакаты дёрнуться и со всей силой ударить по яйцам Хиджикаты. Всё произошло быстро, но и дальше надо было действовать моментально, потому Гинтоки тут же словил на лету возглас Тоширо и закрыл ему рот ладонью. После чего, всё теми же мутными глазами, посмотрел на лицо пострадавшего, говоря ими, чтобы тот не орал, а лучше и вовсе не дёргался. Хиджиката сглотнул и проморгался. Гинтоки же отстранил руку от его рта и вернулся к незаконченному. Теперь, когда всё было подготовлено, Саката провел одним пальцем от нижней части бедра до ягодицы, заставляя ее подрагиваться. Но больше он не собирался ходить вокруг да около, а потому, заведя одну руку за спину Хиджикаты, этим придерживая, другой рукой он довольно резко приблизился к его анусу. Он провел по нему вдоль, после чего постепенно начал вводить в него палец . Глаза Хиджикаты округлились от такой резкой дерзости, и хотя он молчал, в его душе всё равно был хаос. Обосновывалось это тем, что этот интим лишал его многих принципов жизни, по которым он жил всё своё время. Но этим мыслям не было места здесь и сейчас, и Хиджиката пытался забыться. Неосознанно в этом помогал ему и Гинтоки, в такой важный момент он решил поцеловать Тоширо, и лишь сейчас тот ответил взаимностью, так поцелуй вышел не односторонний. Хиджиката и не заметил как весь палец вошёл до конца. И ему даже показалось, что это не такое уж и значимое дело, но тут Гинтоки начал вводить второй. Делал он это уже быстрее и менее осторожно, из-за чего Тоширо захотелось крикнуть, но стараясь не издавать ни звука он прикусил свой палец и закрыл глаза. Когда оба пальца оказались внутри, Хиджикату удивило то, что за этим не последовало никакого продолжения и Гинтоки просто достал их. Оказалось ему больше не было интересно разрабатывать Тоширо, а так, как мысли в его голове сейчас были не очень ясными и трезвыми, то о Хиджикате думать было довольно сложно, раз на раз не приходилось. И вот Саката наконец тоже расстегнул свои штаны, достал член и приставил к Тоширо. Поза вышла не удачная, Хиджиката лежал на спине, из-за чего до этого им пришлось закинуть его ноги на плечи Гинтоки. Из-за такой позы ему стало ещё менее комфортно и уютно, но долго думать о таких мелочах не пришлось, ведь Саката не предупреждая начал входить. Ощущение Хиджикаты были очень яркие. Каждое, даже малейшее, движение Гинтоки внутри, отдавало большой дрожью во всем теле. До такой меры эти ощущения поражали Тоширо, что и прикушенный палец не помогал быть тихим. Хиджиката слабо стонал себе под нос, стараясь не показывать этого. Саката начал двигаться, постепенно наращивая темп. В этот момент у него промелькнула искра в глазах, но лицо осталось таким же как и до, потому Тоширо обратив на это внимание, подумал, что ему показалось и это не важно. Стоны Хиджикаты в это же время становились всё меня сдержанными, хотя он всё ещё пытался сдерживаться, но, как с этим сексом в принципе, Тоширо быстро терял контроль. Потому когда Гинтоки дошёл до пика Хиджиката уже полностью забыл обо всём и отдался чувствам. Кончили они вместе, после чего Тоширо лег на спину, положив руки на живот, а Гинтоки сел вразвалку рядом. "И я ему никогда не скажу, что доводил дело я осознано" - такая мысль промелькнула у Сакаты в голове, после которой он встал, прихватил свой ремень, валяющийся на полу, и пошёл в ванну. Когда и Хиджиката, после Гинтоки, привёл себя в порядок, вернулись Шинпачи и Кагура. Только в этот момент Тоширо понял насколько они рисковали не успеть, из-за чего его лицо стало еще более мрачным. Он встал около стола, в то время как Гинтоки уселся на диван и начал читать газету, которая первая попалась под руку. Только зашедшего Шинпачи удивило то, что Хиджиката был здесь: - Хиджиката-сан? Почему вы всё еще тут? Но в ответ он получил молчание. - А, ребята, это вы? Вернулись наконец, - фраза Гинтоки прозвучала самой что ни на есть повседневной, что сильно смутило всех присутствующих, - шляетесь не ясно где в рабочее время, что за дети. - А? Гин-сан, вам стало легче? - Паццуан, что ты несёшь? Не заставляй меня думать, что такими речами ты попытаешься оправдать своё отсутствие. - Гин-чан, наконец это ты! - Кагура, как и Шинпачи, очень обрадовалась этой новости. И единственным угрюмым человеком в этой комнате оставался Хиджиката, у него в голове стоял вопрос: "И как давно он пришёл в себя!?" Этот вопрос обосновывался тем, что Тоширо до последнего хотел думать о том, как в последствии Гинтоки всё забывает и они живут спокойно дальше. Хиджиката оставил свои мысли на потом, а пока решил уйти из этого место. Потому сорвался и пошёл к двери. Такая резкость удивила Шинпачи: - Хиджиката-сан, всё в порядке? - его вопрос вновь остался без ответа. Но перед выходом Тоширо остановился, что-то обдумал, обернулся и обращаясь к Гинтоки сказал: - Никогда мне не говори в какой именно момент это произошло.