Ты
Тоже знаешь, ты тоже.
Все мы чем-то похожи.
Фраза, точка, пробел.
«Само по себе», Драконь
– Ну что? – Эд вальяжно устроил локоть на столе фюрера и ослепительно улыбнулся. – Придёте сегодня? Мустанг взглянул на него исподлобья и неопределённо хмыкнул, что, в принципе, могло означать что угодно – от «Посмотрим» до «Разбежался!» Эдвард фыркнул и закатил глаза. – Ой, вот только не надо делать вид, что вам неинтересно! Можно подумать, вы каждый день видите, как мы с Алом на самолётах гоняем… Да ещё на таких быстрых! А вот представьте, если мы из пике не выйдем – а вы такое зрелище пропустите! Неужели не хотите посмотреть, как наши бренные останки с земли сошкребать будут?.. Ай, Рассел, за что?! – А нехрен, – буркнул старший Трингам, который, проходя мимо и делая какие-то пометки у себя в листе с записями по эксперименту, в самом деле отвесил лучшему другу хороший такой подзатыльник. – Сошкребать их будут… Меня после этих ваших пируэтов сошкребать будут, тьфу! Флетчер, возьми побольше успокоительного, будь другом! – Я не могу быть другом, я твой брат, – с готовностью отозвался младший, возившийся с любимой языкушкой у подоконника. – И что, ты теперь со мной дружить не будешь? Эд с Алом вон вообще спит, и ничего… – Ну уж извини, спать я с тобой точно не буду, у тебя для этого Винри есть, – фыркнул Флетчер под хихиканье Альфонса, стоявшего рядом с ним (и исполнявшего обязанности ассистента – то есть, подававшего главврачу Централа то ножницы, то шнурки, то керамзит, который почему-то с лихвой водился у доктора Трингама в карманах уже далеко не белоснежного халата). – А вот успокоительное – это всегда пожалуйста… Может, тебе вообще фургон корвалола подогнать, братец? Или, скажем, цистерну… – Было бы очень мило с твоей стороны, – ухмыльнулся, наконец, Рассел, усаживаясь на диван и закидывая ногу на ногу – но не отвлекаясь от своих расчётов. Учитывая то, что защитные очки и лабораторный халат старший Трингам так и не снял, сейчас он выглядел как тот ещё «сумасшедший учёный» – только безумного взгляда и не хватало. – Да ну тебя, королева драмы, – Эд лениво зажмурился и потянулся. – Не случится с нами ничего! Полетаем маленько и вернёмся… Кстати, о птичках – а Винри-то будет, Блистательный товарищ? – Ты же знаешь – она недолюбливает самолёты и нервничает, когда вы поднимаетесь в воздух, – Рассел всё же оторвался от своих заметок и уставился на Эда исподлобья. – Ага, недолюбливает, – старший Элрик невинно пожал плечами, – в последний раз она всё время ворчала, пока мы ей в ангаре механизмы показывали… А потом я оборачиваюсь – а она винт проворачивает! И глаза у неё – во! – Эдвард вытаращился, демонстрируя, какие большие у Винри были глаза. – Горят просто! Да и потом – ну неужели ты думаешь, что она будет меньше переживать, если накрутит себя дома, а? – Я ничего не думаю. Но официально – подчёркиваю, Удивительный политик, официально, – Рассел нравоучительно поднял палец, – она сказала, что не пойдёт. – А неофициально она что-нибудь говорила? – подал голос молчавший до поры до времени Ал, у которого Флетчер, наконец, отобрал все инструменты. – А неофициально, – старший Трингам скосил глаза на Альфонса и лукаво усмехнулся, – вы её сами не хуже меня знаете. – Что за мания никогда не говорить прямо… – недовольно начал было Эд – но его прервал будничный голос Мустанга: – Неплохо было бы организовать мест эдак пять-семь в первом ряду, Стальной, – и Рой сощурился, опустив подбородок на скрещённые пальцы. – Если ты понимаешь, о чём я. Эдвард, обернувшийся к нему, пару секунд изумлённо хлопал ресницами, после чего просиял и вскочил на ноги: – Понял, чего ж тут не понять! Ал, погнали! – Куда? Рано же ещё, только час дня… – вздохнул Флетчер, с сожалением глядя вслед тут же мотанувшему к брату Альфонсу. Он явно рассчитывал на помощь друга ещё с парочкой зелёных пациентов. – Не, Эд прав! – категорично отрезал младший Элрик, поспешно натягивая чёрную лётную кожаную куртку. Сегодня они с братом были не в военной форме, а в пилотном «обмундировании» – в серо-зелёных брюках и кителях. И любимых промасленных куртках, разумеется (которые, правда, в помещении снимали). – Если уж высшее командование будет, то надо отдать несколько распоряжений! – И предупредить охрану! – подтвердил старший, застёгивая коричневую кожанку и перекидывая через плечо длинный конец светлого шарфа. – И проверить двигатели! – И топливные баки! – И пропеллеры! – И взлётку! – Да, и взлётку! Придя таким образом к полному взаимопониманию и абсолютному довольству друг другом, Элрики переглянулись, обменялись торжествующими улыбками, отдали воинское приветствие фюреру, щёлкнув каблуками. Затем махнули на прощание руками друзьям – и, на ходу уже сейчас натягивая плотные перчатки и лётные очки, вылетели из кабинета. – По пути там не расшибитесь, алё, камикадзе! – крикнул Флетчер, наполовину высунувшись из окна. Нынче стояла теплынь, хотя и было только начало марта, поэтому все створки в Штабе были нараспашку. Судя по смеху откуда-то с улицы и тому, что Флетчер, тяжело вздохнув, закатил глаза, Элрики уже телепортировались во двор и отлично слышали это пожелание. – Я серьёзно вообще-то!.. Придурки, – пожаловался он, усаживаясь на подоконник и устало поглядывая на Рассела. – Знаешь, порой мне кажется, что у них мозги отшибает при словах «самолёт», «хеликоптер» или «авиация». – Тебе порой, а мне всегда, – тяжело вздохнул Рассел, отложив блокнот в сторону и поджав губы. – Они точно головами нигде не бились? Об крылья там или лопасти какие? – При мне – точно нет… – А что, они правда там чёрт знает что вытворяют в воздухе? – робко поинтересовался Фьюри. Он, как и остальная часть команды Мустанга – Хавок, Бреда и Фарман (майор Риза Мустанг всё ещё была в декрете – присматривала за дочкой) – тоже был в кабинете во время этой занятной сцены. Только предпочитал хранить молчание и с интересом наблюдать за перебранками «четырёх гениальных обормотов и фюрера» немножко издалека, чтоб не попасть никому из них под горячую руку. Рассел обречённо воздел руки к потолку, что должно было, по всей видимости, означать: «Да вообще п****ц, вы даже не представляете…» А Флетчер, поставив горшок с языкушкой себе на коленки и теперь обнимая его, задумчиво выдал: – Ну… чёрт, наверное, тоже не в курсе… Если только не читал книжку «Тысяча и один способ оригинально и быстро самоубиться: пособие для полковников и подполковников». После непродолжительного молчания Мустанг, откашлявшись, совершенно серьёзно попросил: – Доктор Трингам, а прихватите ещё пару бутыльков успокоительного. Ну так, мало ли. На всякий пожарный случай. Флетчер дёрнул уголком губ: – Всенепременно. Фургон с корвалолом так фургон с корвалолом.***
Вестимо, Трингамы в отсутствие друзей долго в Штабе высидеть не могли. Мустанг, понаблюдав за тем, как эти двое маются бездельем, отпустил их на пригородный аэродром, где сегодня и должны были состояться демонстрационные, уже не тренировочные полёты. Рассел и Флетчер, обрадовавшись возможности присоединиться к Элрикам (хоть меньше за них переживать будут), скинули свои халаты, похватали синие кителя и фуражки и умотали из Штаба. Фюрер, давясь смехом, едва успел окликнуть их через окно и кинуть Расселу ключи от машины. Старший Трингам благодарно кивнул, Флетчер помахал левой рукой, правой поправляя околыш фуражки, – и через мгновение и этих уже след простыл. – У тех крышу сносит от самолётов, а у этих за компанию, – пробурчал для виду Рой, оборачиваясь к своим. – Зато переживать не надо, вместе не пропадут, – улыбнулся Фарман, расставлявший книги по полкам большого шкафа. – Это точно, – Мустанг расправил плечи, покачался на носках летних туфель и, обведя взглядом свою команду, распорядился: – Кофе. И тоже выдвигаемся. – Есть кофе и выдвигаемся, господин фюрер! – Хавок приложил ладонь козырьком ко лбу, а Бреда, насвистывая что-то под нос, направился ставить чайник.***
– Как ты думаешь, сегодня они сильно выёживаться будут? – спросил брата Флетчер, когда они шагали по утоптанному песку к аэродрому, огороженному высоким забором с колючей проволокой наверху. – Спорю на свою левую почку, что даже больше, чем обычно, – угрюмо ответил Рассел, сунув руки в карманы брюк. – Эда вечно как понесёт! И Ал, глядя на него, туда же… А сегодня ещё и публика! – Будем надеяться, что у них головы не совсем отключатся, – вздохнул младший. – Мечтай дальше, как же!.. Погоди, – старший остановился и нахмурился. – Ты тоже слышишь этот шум? Братья удивлённо переглянулись, после чего Флетчер, сощурившись, уставился прямо перед собой, привстав на носочки – словно это могло помочь ему разобраться. – Ага… Слушай, там что-то на входе странное. Задержали что ли кого? – Задержали? – Рассел в недоумении приподнял брови. – Разве сегодня вход не свободный?.. – Ну да… – Флетчер приложил ладони ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза и он мог хоть что-нибудь разглядеть. – … Слушай, там два пацана… Как будто чуть помладше нас, только тёмненькие… Эй, да что вы делаете! Он же их задушит! Старший Трингам какое-то время молчал – а потом вдруг сердито фыркнул, схватил за локоть Флетчера, не ожидавшего такого поворота, и большими шагами решительно направился к контрольно-пропускному пункту. – Братец!.. Рассел!.. Ты чего?.. Куда летишь?.. – Флетчер, с трудом приноровившись к темпу Рассела (ему приходилось чуть ли не бежать, чтобы поспевать за рослым братом), в недоумении часто моргал. – Ща я им там всем покажу Уробороссову бабку, – совсем уж зловеще пообещал Рассел, у которого явно накопилась нервозность – и которому очень надо было её куда-то сбыть.***
– Пустите! Да ну пустите! – коренастый паренёк лет шестнадцати брыкался, пытаясь вырваться из хватки бугая-охранника. – Брат, да не надо, успокойся… – пытался сипловато взывать к нему второй, с виду примерно четырнадцатилетний, более худой, если не сказать тощий, которому тот же охранник сильным локтем придавил горло. – Я вас обоих сейчас… – рыкнул бугай, сдавливая руки сильнее. Младший (по виду) из этих двоих поперхнулся воздухом, старший на мгновение перестал вырываться, испуганно прохрипев: – Рик… отпусти!.. Здоровяк-охранник, почувствовав свою власть, торжествующе заулыбался. – А вот – не пущу! Будете знать, как лазить!.. Младшему явно становилось плохо – он судорожно хватал ртом воздух. – ПУСТИ!.. – не своим голосом заорал старший. Ничем бы хорошим эта сцена не кончилась бы, если бы налетевшие из ниоткуда на охранника Трингамы не сработали так слаженно. Флетчер, тоже бывший с утра на взводе и поддавшийся заразительному примеру Рассела, разозлился не на шутку. И так заехал охраннику под солнечное сплетение, что тот, выпучив глаза и забыв, как дышать, только и смог, что руки к небу воздеть. Удар у маленького доктора, может быть, был не самый сильный, зато всегда очень меткий, спасибо «сенсею Альфонсу». Ну, а совсем взъерепенившийся Рассел умудрился прямо на ходу легонько оттолкнуть растерявшегося старшего пацана в сторону и добил охранника очень сильным ударом в челюсть. Тот попятился назад, осел на землю и ошалевшим взглядом уставился перед собой, утратив на какое-то время ощущение реальности. – Ты как, цел? – Рассел обернулся и внимательным сканирующим взглядом (научился у Флетчера)оглядел паренька с ног до головы. – Я?.. Да… я ничего, – тот помотал головой, пытаясь сообразить, что вообще происходит. И вдруг, в ужасе вскинув голову, резко бросился вперёд: – РИ-И-ИК! Но малость не рассчитал силы и запутался в ногах – и если бы не Рассел, придержавший его под рёбрами, непременно грохнулся бы на землю. – Но-но-но, калечиться не обязательно, спокойно, – покачал головой старший Трингам, оборачиваясь. – Флетчер?.. – Всё нормально, он цел, – успокоил его – вернее, их обоих, – доктор Трингам, стоявший на коленках рядом с младшим из братьев. Он осторожно придерживал судорожно кашлявшего паренька за плечи. – Просто отдышаться надо… но этот кретин ему чуть рёбра не сломал! – и Флетчер покосился на пребывающего в прострации охранника взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. – У-у, зараза, и как таких на работу с людьми только берут! Старший из пацанов ни с того ни с сего шмыгнул носом, дёрнул плечами – и Рассел вынужден был помочь ему опуститься на землю рядом с Риком и Флетчером. – Ри-ик… – почти шёпотом повторил тот. В этот момент младший, всё-таки справившись со своими лёгкими, полноценно выдохнул – и поднял на брата заслезившиеся глаза. – Живой, Лео, – он насупился, помотав головой. – Живой… Рассел, машинально опустивший ладонь на плечо старшего паренька, прямо-таки почувствовал, как он расслабился. Но не успел майор Трингам-старший с чувством выполненного долга переглянуться со своим собственным братом, как Рик неожиданно для всех – для Лео, для Рассела с Флетчером, а больше всех для себя самого – рванулся вверх и влепил Лео звонкую пощёчину. – ДУРАК! – истерично всхлипнул он. – ГОВОРИЛ ЖЕ, ЧТО НЕ НАДО!***
Когда Рассел и Флетчер не без труда успокоили этих двоих (то есть, Флетчер сбегал за водой в будку охранника, пока Рассел держал бьющегося в истерике Рика за локти, чтобы тот не заехал ногой или кулаком по носу ошалело моргавшему Лео), старший Трингам, проведя ладонью по лбу, буркнул, обращаясь к старшему из пацанов: – Ну и? Чего скажешь? Тот съёжился, опустил голову и, пробормотав: – Извините… мы, пожалуй… пойдём, Рик… – встал и протянул руку брату, ещё судорожно всхлипывающему на плече у Флетчера. Флетчер озадаченно поднял на него глаза: – Пойдёте? Куда? Разве вы, – он мотнул головой в сторону проходной, – не сюда шли? – Туда, – Лео, кажется, съёжился ещё больше. – Но… Рик был прав, не стоило и пытаться. Всё равно нас не пустят. Ни за что. Не пустили вот. И правильно. – В смысле не пустят? – тут уж нахмурился Рассел, поднимаясь на ноги и отряхивая колени от земли. – Сегодня же вход свободный для всех, даже для гражданских! – Да, но… – Рик отстранился от плеча Флетчера и сел, обняв колени и уставившись куда-то в землю. Руку брата он тактично игнорировал. – Мы не все, брат прав. И вот именно, что нас не пустят. Это никогда не работало. Ни с очками, ни без. Говорил я, что ничего не изменилось. А ты… – он шмыгнул носом. Трингамы переглянулись. – С очками? Какими очками? Вы вроде не близорукие и не дальнозоркие, никуда не щуритесь, – Флетчер озадаченно захлопал ресницами. Он совсем перестал понимать, о чём идёт речь. Да, он обратил внимание на тёмные очки, которые старший из братьев поспешно сунул в карман, когда Рассел помог ему сесть. Но молодой доктор ума не мог приложить, как солнцезащитные очки могли быть связаны с КПП и неадекватной реакцией охранника. – Да объясните же вы, в чём дело! – Да в том!.. – вдруг чуть не навзрыд крикнул Лео, вскинув голову и зло уставившись на Рассела и Флетчера. – В том, что мы – ишвариты! Или ишварцы – как вы там нас называете?! Ненадолго повисла тишина. Рассел внимательно, даже с любопытством смотрел в красные горящие глаза своего нового знакомого. Флетчер с интересом разглядывал чёрные непослушные волосы, выбивавшиеся у младшего из братьев из-под тёмной банданы. Потом они переглянулись. Рассел пожал плечами. Флетчер развёл руками. – Что? – Лео сжал кулаки и скрипнул зубами. – Думаете, как бы нас поскорее сдать?.. – Нет, я просто всё ещё не понимаю, – Флетчер взглянул на него исподлобья ясным синим взглядом и тепло улыбнулся, – как это меняет ситуацию. Лео поперхнулся на полуслове и вытаращился на него, как на восьмое чудо света. – Что?.. – Рик тоже недоверчиво поднял голову и уставился на Рассела – во взгляде которого явно не было ни страха, ни осуждения. – Разве вы… то есть… разве… Старший Трингам сунул руки в карманы и ни с того ни с сего дружелюбно улыбнулся. Впечатление это производило такое же, как солнце, выглянувшее в ненастный день между грозовыми тучами. – Знаем мы одного ишварита. Или ишварца, – хмыкнул он. – Серьёзного такого, педантичного. Дотошного, я бы сказал… – Да на фоне твоего раздолбайства, братец, любой нормальный человек дотошным покажется… – фыркнул Флетчер, тоже поднимаясь на ноги и помогая встать Рику. – Цыц, не роняй мой авторитет! Я сам дотошнее некуда могу стать, особенно если меня выбесить! – Рассел сердито зыркнул на брата, после чего выпрямился и солидно пригладил волосы на затылке. – Так вот – а знаете, кем этот самый ишварит работал? Выдержав театральную паузу и вдоволь насладившись недоверчивыми озадаченными взглядами братьев-ишваритов (Флетчер уже собирался закатить глаза и сказануть что-нибудь про актёра погорелого театра), старший Трингам ухмыльнулся и подмигнул новым знакомым: – Майором при крепости Бриггс в Северном штабе – вот так! И ничего, генерал-майор Армстронг вполне себе им довольна была, думаю, и сейчас-то довольна, небось… – Да быть не может! – хором изумились Рик и Лео, пооткрывав рты. – Почему не может? Майор Майлз бы обиделся, – Флетчер дёрнул уголком губ. Ему было и смешно, и грустно разом от того шока, в который привели этих пареньков слова Рассела. – В конце концов, какая разница, к каким мы нациям принадлежим? Ну вот у вас чёрные волосы и красные глаза. А у нас с братом светлые волосы и синие глаза. И что нам теперь, на этой почве поубивать друг друга? – Вот именно, – Рассел вздохнул, неприязненно глянув в сторону ворот, за которые ретировался (читай, уполз) отделанный ими охранник. – Ну да я выскажу начальству по поводу кадров, которые они набирают… А может, и не начальству – они же должны были… Ровно в этот момент где-то в ангаре неподалёку что-то хорошо так хлопнуло и послышался чей-то громкий мат, одновременно с ним – надсадный кашель. – … Да твою ж Уробороссову бабушку! – выругался в сердцах Флетчер, схватив Рика за плечо. – Идём! – Куда-а?.. – теперь уже тот ошарашенно захлопал ресницами. – Вы – на трибуны, мы – в ангар! Ну я им выскажу всё, что я про их технику безопасности думаю! – прошипел Рассел сквозь зубы, схватив Лео за локоть и увлекая и его, совсем потерявшегося, за собой.***
Рик и Лео, которых Трингамы оставили на импровизированных трибунах, усадив на скамейку во втором ряду, робко жались друг к другу плечами и озирались вокруг перепуганными большими глазами. Мимо них, буднично болтая и не обращая никакого внимания на нежеланных (как казалось самим братьям) гостей, проходили, занимая места, люди. Некоторые из них даже были в форме – такой же, как эти странные светловолосые алхимики. Ишвариты по старой памяти буквально съёживались, когда мимо них проплывали синие кителя и золотые погоны. Но, на удивление, людям вокруг и впрямь было всё равно. Они дружелюбно переговаривались, один коренастый мужчина с двумя подполковничьими звёздами даже приветливо улыбнулся братьям. Внезапно Рик дёрнулся, схватив Лео за локоть. – Братец, – прошептал он, втянув голову в плечи. – Этот голос… Договорить он не успел – на скамейку через один ряд впереди, в самом первом ряду, уселся рослый человек с чёрными, как смоль, немного взъерошенными волосами. – Ну и где эти оболтусы? – недовольно проворчал он, похлопав по месту возле себя, явно призывая четырёх военных, сгрудившихся возле него, рассесться рядом. – Ни одного из четверых! – Да ладно вам, господин фюрер, – мирно хмыкнул один из этой компании, приземистый и коренастый мужчина с рыжими волосами. – Вы же знаете, – поддержал его другой, молодой невысокий брюнет, поправляя на носу очки, – они, как говорит полковник, идут только в полном комплекте! – Уверен, они скоро придут, – серьёзно кивнул самый высокий, очень худой, да к тому же седой, примостившись на лавочке с левого краю, чтобы не заслонять зрителям сзади обзор. – Молодо-зелено! – весело подытожил последний – мускулистый растрёпанный блондин, плюхнувшись рядом с тем, кого называли фюрером. Рик продолжал нервно дёргать брата за рукав рубашки, но тот сам узнал этих людей – и сидел теперь с открытым ртом. Да ведь они их знают. Видели. Чуть ли не лично знакомы… Так фюрер не однофамилец, а и есть тот самый полковник Мустанг, Огненный алхимик?! – Фух, жарко как… – раздался над ухом младшего девичий голос. Едва не подскочив, Рик обернулся, готовясь удирать, – да так и застыл. Рядом с ним на скамейке сидела очень повзрослевшая и похорошевшая с их последней встречи Винри Рокбелл. – Невозможно, ну. Надо же им было такой день выбрать, – проворчала, нахохлившись, девушка, обмахиваясь какой-то шестерёнкой и напряжённо глядя на лётное поле. Короткая светлая кожаная куртка лежала у неё на коленях, и она то и дело ёжилась. Но пыталась делать вид, что ей жарко, чтобы скрыть свою нервозность. – Дураки мальчишки, что сказать… – она тяжело вздохнула и, наконец, повернула голову, улыбнувшись в знак приветствия. – Извините, а вы не видели тут двоих таких, ну… – она мечтательно развела руками. – Симпатичных блондинов – с синими глазами? И в форме алхимиков… Один ещё повыше, а другой пониже, и с белой повязкой на лбу… – Ви-видели, – пробормотал Лео, у которого пересохло в горле. – Да-а? – Винри тут же оживилась. – Значит, они тут? Вот же заразы – а меня не встретили! А куда они подевались? Лео – тоже теперь глазевший на девушку во все глаза – молча ткнул пальцем куда-то вбок, в сторону самолётных ангаров. Та, кого они знали как механика автоброни Стального алхимика, закатила глаза. – Ну кто бы сомневался! – она поджала губы и вновь уставилась на лётное поле, очевидно, считая, что этой ёмкой оценки происходящего вполне достаточно. Однако уже через пару секунд, чувствуя на себе ошарашенные взгляды, она снова повернула голову. – Простите… что-то не так? – вежливо спросила девушка, удивлённо приподняв брови. – Ты… вы… простите, но вы… – неловко хрипло пробормотал Лео, недоверчиво щурясь. – Вы ведь – Винри Рокбелл, правда? – выпалил, опередив его, Рик, у которого засияли глаза. – Дочка врачей Рокбеллов, правда? Вы нас не узнаёте? – называть её на «ты», как в прежние времена, он почему-то не решился. Она казалась уже совсем взрослой. Винри часто-часто заморгала, силясь вспомнить… и вдруг взвизгнула, всплеснув руками: – Рик и Лео – правильно?!***
В присутствии знакомого и явно расположенного к ним лица братья заметно ободрились. Тем более Винри расспрашивала их с такой теплотой и таким живейшим интересом, что невозможно было не поверить в искренность её радости. Она умудрилась познакомить мальчиков со всеми сидевшими вокруг военными, включая самого фюрера (тот неопределённо хмыкнул и отвернулся, продолжая немного нервно гипнотизировать взлётные полосы), а ещё шёпотом насплетничала им об интересном семейном положении этого «великого человека» (то есть, о том, что он женился на красавице-снайпере Хоукай и даже уже обзавёлся маленькой дочкой). Рику и Лео оставалось только хлопать ресницами да изумляться. Лео уже хотел было спросить её о самом Эдварде и его брате Альфонсе, как вдруг Винри отвлеклась, вскочила на ноги и изо всех сил замахала рукой: – Пти-иц! Пти-и-иц, я здесь! Флетчер, Рассел, идите сюда! – звонко закричала одна, подпрыгивая от нетерпения на месте. Не прошло и минуты, как рядом с братьями-ишваритами вновь оказались те самые таинственные офицеры-спасители с золотыми волосами. – Ну как, удобно устроились? – дружелюбно полюбопытствовал Флетчер, на глазах у вновь потерявших дар речи ишваритов приобняв Винри. – Надеюсь, мы вам не помешаем… Ай, да ну Винри! – У тебя нос запачкан, – категорично отрезала та, оттирая носовым платком какое-то пятнышко на носу зажмурившегося младшего Трингама. – Где ты уже успел вляпаться? На тебя не похоже! А про тебя, птиц, – она повернулась, грозно уперев руки в боки и исподлобья уставилась на смиренно ожидавшего своей участи Рассела, – я вообще молчу! Мало того, что не встретил меня, так ещё и выглядишь как… Флетчер благоразумно ретировался за спину своего брата и примостился на скамейке бок о бок с Лео, тихонько ворча что-то неразборчивое про то, что некоторые гражданские уже грязь от веснушек отличить не могут. Рассел, у которого тёмные маслянистые пятна, спутать которые с веснушками было совсем невозможно, красовались на обеих щеках, виновато сложил ладони и с видом кающегося грешника наклонил голову: – … как свинья, птичка, я знаю, – и тоже улыбнулся. – Представляешь? У тебя парень не только филин, но и свинья… А по словам моего лучшего друга ещё и козёл… – Экая химера, – хихикнул Флетчер. И тут Рик и Лео увидели такое, от чего впали в настоящий ступор. Строгая и принципиальная Винри Рокбелл, гроза, которой боялся, между прочим, сам Эдвард Элрик… вдруг, не выдержав, звонко рассмеялась, наклонилась и чмокнула довольного Рассела в щёку. – Ну вот, губы из-за тебя испачкала, дурак, – совершенно беззлобно проворчала она, схватив его за руку и потянув на себя. – Сознаю свою вину – меру, степень, глубину… Готов предложить свою помощь и поработать на благо страны, – пожал плечами старший Трингам, переступая через ноги ишваритов и брата и усаживаясь рядом с Винри с левого края скамейки. – Ой ну тебя, балда, – Рокбелл, закрасневшись, отвернулась от него – и совершенно не по-Рокбелловски хихикнула. – … у-у, всё, началось, – Флетчер вздохнул и шёпотом пояснил подозрительно молчаливым Рику и Лео: – Вы не обращайте внимания, у них просто режим вертикальных луж в присутствии друг друга… – Флетчер Трингам! – Братец, я всё слышу! – … ну, или конфетно-букетный период… – Братец! – Флетчер, я кому сказала! – … короче говоря, любовь у них, – буднично и уже во весь голос подытожил Флетчер, уворачиваясь от замахнувшейся на него шестерёнкой Винри и подмигнув грозящему кулаком Расселу. – А любовь, как кашель, как известно, не утаишь – amor tussisque non celantur!