Моё тело, наша душа

В комнате висит напряжённая тишина. На стене тикают часы, из коридора изредка доносятся шаги или скрежет лап тортособак. Собрание закончилось меньше получаса назад. Это был светлый вечер, прохлада лениво расползалась по башне, сквозняк дул по комнате, игриво сдувая шторки на окне и бумаги со стола. Тьма окутывает комнату , свет исходит только от экрана телефона и тусклой лампы на столе. Уют комнаты кажется клеткой неловкости , Аффогато и Гранат в тишине сидят друг напротив друга. Даже по позам легко можно понять кто в этой тишине находит что-то игривое, а кто намеревается молча уйти. Лицо красноволосой выражает чистосердечное непонимание всей ситуации, а скорее странное смущение и комок внизу живота, сжимающийся от мыслей о подобном. -..Попробуем? Его лукавая улыбка так и сияет гордостью этой абсолютно не иронично гениальной идеей. Буквально десять минут назад он положил перед ней телефон с открытой статьей. -"Полинезийский секс"?.. Разнообразить 'семейную жизнь'? Нам 30? -Почти. -...Почти. Но семейной жизни у нас еще не было. Что разнообразить то? Жрица говорит на выдохе и опускает голову вниз. Она немного горбится, сложив сжатые кулачки на колени и согнув ноги. Эта идея не то что бы казалась ей глупой. Скорее, она не верила в то что это правда, а не романтизация ради романтизации. Иногда ее тревожит то как трепетно он доказывает ей, что Полинезийский... Что это вообще за народ? -Пожалуйста? Гранат поднимает на парня несколько осуждающий взгляд и дует губы, сжав ткань ее платья. Конечно, она его любит. В любом случае. Это она отрицать перестала еще месяц назад, смирившись с чувствами. Есть ли смысл сейчас давать заднюю? По принципу с раннего детства она знает, что ее тело и душа созданы лишь для нее самой и служения мастеру, ее сестрам, а сам концепт отношений рушил ее идеальный образ, затрагивая что-то невинное в ее чернеющей душе. Что-то чего она не испытывала. Это приятно волновало. -Давай.